Заложница

Наталья Соболевская

Заложница

Глава 1

Выйдя на крыльцо из здания офиса, я поморщилась – ну и жарища, хотя сейчас всего лишь позднее утро. Что же будет к обеду, когда день раскочегарится? Запрокинула голову, с тоской посмотрела на козырек, который дразнил спасительной тенью, и неохотно вышла под палящие лучи солнца.

Духота, трудно дышать, от асфальта исходит дополнительное тепло и даже визуально видно, как он плавится. Не только я изнываю от зноя, но и остальные прохожие тоже – они едва плетутся, перебирая ногами, и похожи на потравленных мух.

Дошагав до парковки, я приободрилась. Вид моего нового BMW 8-Series уже ровно неделю взвинчивал настроение до беспредельно праздничного. Радовалась я с той секунды, как Стас вложил мне в ладонь ключи в качестве подарка на годовщину свадьбы. Шикарный дар от любящего и любимого мужа. Объем двигателя – более четырех литров, а количество лошадей – пятьсот! – даже страшно произносить вслух. Черный блестящий кузов, хромированное литье, светлый кожаный салон – в общем, все как мечтала. Управлять мощным авто я не только люблю, но и (без ложной скромности) умею.

Рядом с моим красавчиком BMW припаркован неприметный седан, возле которого топчутся три мужика крепкой комплекции и с интересом поглядывают на моего «мальчика».

Сбавив темп, я огляделась по сторонам. Поблизости никого, только я и троица здоровенных парней.

Чувство самосохранения шепнуло: «Опасная ситуация, разворачивайся и уходи. Вернешься, когда на парковке, кроме мордоворотов, появятся еще люди». Умом понимала – нехорошее предчувствие не стоит недооценивать, лучше перестраховаться и свернуть в сторону. Пусть даже мужчины обсмеют, догадываясь, что я их побоялась и поэтому сменила маршрут. Какая мне разница – я их вижу первый и последний раз в жизни.

Как раз в тот момент, когда, приостановившись, я решала, куда бы мне повернуть – направо к магазину или налево к кафе, – из автомобиля подозрительных мужчин раздался звонкий лай явно миниатюрной собачки. Один шкаф открыл заднюю дверцу, и ему прямо в руки прыгнул совсем еще крохотный щенок йоркширского терьера. Пока суетливая псинка активно виляла хвостом и лизала лицо хозяина, тот трепал ее за ухом и, судя по шевелению губ, всячески расхваливал ее.

Ну просто умилительная картина. Надо же, как внешность бывает обманчива: с виду здоровяк выглядел грозным, а, видимо, в душе – добряк добряком. По моему личному мнению, человек, который любит животных, по определению не может быть злым.

В один миг с меня слетели и подозрительность и напряжение, мужская компания более не казалась опасной, и я уверенно шагнула вперед к своему BMW.

Как только я подошла к авто, парни любезно отошли в сторону, освобождая мне пространство возле водительской дверцы.

Ну вот, а я их боялась!

– Отличная тачка, – заметил самый высокий качок, когда я пикнула сигналкой, открывая машину.

– Спасибо, самой нравится.

Позади меня хлопнула дверь соседнего автомобиля. Мозг сразу среагировал: молодых людей не трое, а четверо, и один из них прямо сейчас стоит у меня за спиной. Инстинктивно обернулась и наткнулась на улыбающуюся широкую физиономию верзилы, и улыбался он отнюдь не дружелюбно.

– Ну что, красавица, покатаемся?

Я мгновенно впала в ступор. Что делать и как себя вести – понятия не имею. Врезать верзиле по морде, дать деру и орать во все горло, взывая о помощи? Бить ни разу никого не била, да и комплекция не та, в туфлях с двенадцатисантиметровым каблуком тоже далеко не убежишь, кричать бесполезно – как назло парковка пустынна. Да и где гарантия, что мужчина задумал против меня что-то плохое, может, это у него такая дебильная тактика заигрывания? Пока лучше никаких резких движений не делать, а то начну шуметь и брыкаться и этим только спровоцирую качков на активно-агрессивные действия.

– Как-нибудь в другой раз обязательно, – улыбнулась я во весь рот и кокетливо пару раз хлопнула ресничками. – А сейчас у меня дела, жутко опаздываю на встречу, – изобразила я глубокое сожаление.

– Прости, куколка, но придется тебе поменять планы, – оскалившись, заявил атлет и, шагнув, приблизился ко мне вплотную.

Я нервно сглотнула. Все, Лера, ты вляпалась по самую макушку. Никто тут с тобой не шутит и не клеит, все по-серьезному, и у тебя есть все шансы уже к вечеру попасть на стол патологоанатома и примерить на палец стопы бирку с номером.

– А-а-а-а! – завизжала я, как будто меня уже убивают, и дернулась в сторону.

– Ты чего орешь? А ну, тихо, – зашипел верзила, грубо зажал мне ладонью рот и, навалившись корпусом, вдавил в кузов автомобиля. – Мужики, чего встали? Помогите барышню упаковать, – жестко обратился он к дружкам, в то время как я таращилась на него испуганными глазами.

Слово «упаковать» сразу взбудоражило воображение. Оно отчетливо нарисовало картину, как эта четверка укладывает мое измученное бездыханное тело в черный полиэтиленовый пакет где-нибудь в лесу или на городской свалке.

Ну уж нет, без боя я им не дамся!

Первое, что пришло в голову, – это вонзить высоченный каблук мужику в ногу. Ага, это только так кажется, что легко сделать, а на деле не так-то просто попасть в цель, если не видишь ее. Я долго и упорно пыталась ударить каблуком по ноге этого кабана, а когда наконец-то попытки увенчались успехом, меня ждало величайшее разочарование. Бугай не согнулся от боли и не отскочил, а только заматерился, к тому же еще разозлился и сжал в своих тисках так, что у меня захрустела каждая косточка.

От боли из глаз брызнули слезы, адреналин в крови подскочил до высшей отметки, не разум, а паника начала руководить телом, и я совершила абсолютную глупость – зарядила коленкой амбалу между ног. Реакция последовала незамедлительно: сначала здоровяк взревел, а затем, чтобы я не упала на землю, сдавил мне горло, а свободной рукой ударил меня наотмашь по лицу.

Голова дернулась, а потом безвольно откинулась назад, мне даже показалось, что я вот-вот потеряю сознание. Но нет, я, хоть и обмякла, но все слышала и чувствовала.

– Охренел?! А если бы ты ее насмерть зашиб?! – кто-то возмутился прямо над моим ухом.

– Ну не зашиб же, мычит.

Сначала мысль о том, что они не планируют меня убивать, немного приободрила, но стоило мне только задаться вопросом, а зачем я им нужна живая, как мое воображение тут же ужаснулось от вариантов.

– Хватит трепаться, грузите ее, – вмешался в разговор третий голос, и меня переместили в горизонтальное положение, ухватив с обеих сторон, – за запястья рук и за лодыжки.

– Проверь, нет ли у нее где мобильника, – скомандовал опять же не разбери кто, и мое тело нагло ощупали и сдернули с плеча сумку.

Пока меня несли, с ноги слетела туфля, а когда, как куль картошки, меня попытались бросить в багажник, выяснилось, что он у них маловат даже для моей миниатюрной комплекции. Но громилы не отчаялись и, не церемонясь, таки утрамбовали мое тело, только что капотом по голове не стучали, чтобы вошла.

Заурчал двигатель, и машина тронулась с места. Сознание чуть прояснилось, но ненадолго. В тесном багажнике да в неудобной скрюченной позе стало трудно дышать. Чтобы глотнуть воздуха, приходилось напрягать все силы, которых у меня и так почти не осталось.

Сквозь щелки багажника из салона авто доносился собачий лай. Я отдавала себе отчет, что щенок не виноват в моих бедах, но все равно обвиняла его. Если бы я не увидела пса, то свернула бы в магазин и меня не похитили бы.

Зачем я нужна этим парням? Может, они угнали мой BMW, а меня прихватили, чтобы я не обратилась в полицию и их не вычислили по горячим следам? Возможно, они планируют потребовать у Стаса за меня выкуп? Или они торгуют человеческими органами на черном рынке? А вдруг они маньяки и регулярно похищают девушек и творят с ними всякие зверства?

А-а-а… один вариант хлеще другого, хоть сразу закрывай глаза и умирай!

Авто, судя по едва уловимым звукам, доносившимся с улицы, выехало из города. Водителю приходилось часто поворачивать, и, когда машина, по моим ощущениям, стала двигаться в горку, в багажнике слегка снизилась температура. Сопоставив все эти факты, я пришла к выводу – меня везут в горы.

С левой стороны послышалось бульканье, как от пробитого колеса, а потом мы в очередной раз вильнули и затормозили.

Захлопали двери, машина запрыгала, когда ее салон стали покидать пассажиры, забасили мужские голоса, сопровождавшиеся звонким лаем предательницы-собачонки.

По достаточно далекому шуму от проезжей части я определила, что бандиты остановились не на обочине, а на какой-то специальной площадке. Навострила уши. Кто знает, может быть, кто-нибудь тоже завернет на парковку, пока мои мучители подкачивают колесо. Да, колотить руками или ногами по кузову я не смогу по причине тесного пространства (только если головой стану биться о дверцу багажника), но зато смогу закричать.

Мое ожидание вознаградилось – рядом действительно остановилось авто. Едва сдерживалась, чтобы сразу не заорать, но было еще рано, надо сначала дать моему сопровождению хотя бы выйти из машины.

– Помогите! Меня похитили! Звоните в полицию!

Однако эти отморозки быстро нашли выход из ситуации и мигом заглушили мои крики, врубив на полную мощь магнитолу.

Музыка играла не слишком долго, уже минут через пять ее выключили, а следом я услышала приближающиеся шаги. Открылся багажник, я зажмурилась от яркого света, а когда медленно приоткрыла глаза, увидела борова, который тут же хлестанул меня по щеке. Он ухмылялся, вертя в руках моток скотча.

– Что, козочка, одыбала? Как погляжу, тебе слишком комфортно в багажнике, раз получается проблемы нам создавать. Ничего, мы это дело сейчас мигом поправим. Давай сюда свою смазливую мордаху.

Детина не просто наклеил мне липкую ленту на рот, он обмотал ее вокруг моей головы несколько раз, и теперь, если они захотят освободить мои губы, половину волос выдерут точно.

Жуткая поездка продолжилась, и я в полной мере стала осознавать, что транспортировка – это лишь цветочки, а ягодки пойдут, когда мы прибудем в пункт назначения. Что у этих уродов на уме, мне было страшно даже представить, одно я поняла определенно: впереди у меня – нечто, очень далекое от моего предыдущего счастливого существования, с этого момента моя жизнь поделилась на до и после похищения.

Мои предположения, увы, оправдались. Когда машина остановилась во второй раз и багажник вновь открыли, пахнуло леденящей свежестью и меня обдало холодом до мурашек на коже. Мы, безусловно, были в горах.

– Все, принцесса, приехали, – мерзко хохотнул кто-то из мужчин, и грубые руки выволокли меня из багажника наружу.

Резкая смена положения и долгое пребывание в согнутом виде сделали свое черное дело – едва мои ноги коснулись земли, как тут же подкосились, и я тяжело рухнула на колени, разбив их в кровь.

Сгорбившись и сидя на траве с повисшей головой, я еще никогда в жизни не выглядела более жалко, чем сейчас, и не чувствовала себя более отвратительно.

Но я ошиблась, оказалось, что предела унижению нет.

– Виктор Романович, груз доставлен в целости и сохранности, правда, немного помялся, – перед кем-то вежливо отчитался похититель и в подтверждение своих слов, доставляя мне невыносимую боль, содрал с меня липкую ленту, потом схватил за волосы и запрокинул мою голову так, чтобы видеть мое лицо.

Помятым грузом – вот кем я стала всего за несколько часов, а ведь еще утром считала себя человеком, причем крайне счастливым.

– Вы? – пробормотала я, когда мой взгляд сфокусировался, и я увидела перед собой мужчину, который был мне знаком. – Пожалуйста, помогите…

Глава 2

Чем руководствовался мой мозг, когда отдавал приказ губам шептать мольбы о помощи человеку, который явно был не только заодно с упырями, похитившими меня, но и, судя по всему, являлся их главарем, – загадка. Разве наше с ним поверхностное и недолгое знакомство делало его менее опасным? Нет. Наоборот, то, что мы были знакомы, усугубляло ситуацию до критической и говорило лишь о том, что я далеко не случайная жертва. Выкрасть хотели именно меня и отнюдь не для того, чтобы потребовать у Стаса выкуп. У нас с мужем просто нет такой суммы денег, на которую мог бы польститься Аблов Виктор Романович, чтобы преступить закон. Это мне было известно доподлинно, так как я целую неделю изучала его личность и финансовые возможности, перед тем как предложить ему услуги нашей семейной фирмы.

После моих взываний о помощи на мгновение повисла гробовая тишина, но уже через секунду все присутствующие, исключая Аблова, заржали как кони. Сам главарь ограничился снисходительной ухмылкой.

– Эх, и складно же коза уходит в несознанку, мне бы так научиться, – ткнув в меня пальцем, отвесил сомнительный комплимент один из качков, тот, чья собака ввела меня в заблуждение, а потом он, обернувшись к подельникам, заявил: – Мужики, честное слово, если бы не знал ее подноготную, она бы легко меня развела на жалость.

– Это потому, что ты идиот, – гаркнул другой в ответ, и все похитители вновь рассмеялись. Но стоило Аблову слегка поднять руку, как все тут же умолкли.

– Значит, рассчитываешь на мою помощь? – без какой-либо эмоции, что в голосе, что на лице, протянул главарь и подошел ко мне ближе. – Что ж, я помогу. В обмен на твою помощь.

– Вы отпустите меня? – сглотнув и облизнув пересохшие губы, спросила я.

– Если согласишься сотрудничать, то обязательно, – Аблов чуть наклонился, взял меня за подбородок и повернул мою голову так, чтобы лучше разглядеть ссадину на щеке. – Больше без надобности ее не бейте, а то муж потеряет к ней интерес.

Я не сдержалась и фыркнула – более гадкую фразу даже трудно вообразить. Заботливый какой: с одной стороны, вроде как запретил меня бить, а с другой – разрешил, если объяснят причину. Опять же переживает, чтобы Стасу не разонравилась. Скотина! Посмотрим, как Аблов запоет и как слетит с него самодовольная ухмылка, когда я сбегу и в полицию на него заявлю.

А я сбегу обязательно, чего бы мне это не стоило. Буду врать, изворачиваться, хитрить, но вырвусь на волю!

– Что вы хотите, чтобы я сделала, какую ждете помощь?

– Для начала снимем кино, а потом – по обстоятельствам. – Аблов выпрямился и, повернувшись ко мне спиной, отдал бугаям распоряжение: – Отведите ее в дом, а перед съемкой помойте и приведите в порядок.

– Какое еще кино?! – ужаснулась я.

– Любительское, Валерия, и крайне занимательное, – не поворачиваясь ко мне, ответил Аблов, и хоть его лица я не видела, но отчетливо представляла его садистское выражение.

– Послушайте, Виктор, мы же с вами цивилизованные люди. Если возникли какие-то проблемы, то мы их можем решить мирным путем. Зачем вам меня мучить? Отпустите – и обещаю…

Аблов резко развернулся и подлетел ко мне. Я умолкла на полуслове и сжалась от страха.

– Это ты-то, сучка, цивилизованная? Скулишь здесь о мучениях, так знай: это только начало, и я постараюсь, чтобы ты в полной мере насладилась всеми радостями заложницы. Поняла?!

Ответа на свой вопрос он не получил. Инстинктивно зажмурившись, я не только утратила возможность говорить, но и дышать – Аблов зловеще возвышался надо мной и, казалось, едва сдерживался, чтобы одним ударом не прибить насмерть. Лишь когда Виктор отошел на приличное расстояние, я выдохнула и открыла глаза.

– Эй, ты, – кто-то позади толкнул меня в спину, – хватит реветь, вставай. Не слышала, тебя велено отвести в дом.

На ноги я встала самостоятельно, но за впереди идущим атлетом не поспевала. В одной туфле да после багажника меня мотало в разные стороны. Удача, что за жалкие несколько метров пути я ни разу не завалилась.

– Так мы с тобой до вечера не доберемся, – обернувшись, пробормотал бандит и потянул ко мне руки.

– Не надо, пожалуйста, – сам собой вырвался у меня жалобный стон.

Я испуганно отшатнулась, споткнулась и, как следствие, все же упала.

– Ну и дурная же ты, телочка, я же хотел помочь. А ты что подумала? – ухватив за подмышки, бугай вернул мне вертикальное положение.

– Знаю я вашу помощь, у меня от нее уже живого места на теле не осталось. Отпусти, сама пойду.

– Да не бойся ты, не обижу, только до дома донесу, – с этими словами парень чуть присел на корточки, подхватил меня и перекинул меня через плечо. – Я бы тебя по-нормальному на руки взял, но мужики не поймут. Меня, если что, Костяном зовут.

Хотелось послать Костяна куда подальше, но я промолчала, лишь мысленно пожелала ему провалиться вместе с его собакой куда-нибудь в яму поглубже и просидеть в ней, пока я не вернусь домой.

– Вот, принцесса, твои новые апартаменты, осваивайся, – сгрузив меня на лежанку, сказал Константин, обводя взглядом подвальное помещение. – Да-а-а, тебе не позавидуешь – в вонючем карцере и то уютней.

Я села на кровати, забившись в угол, и не поднимала головы до тех пор, пока Костян не ушел, и, только когда за ним закрылась решетчатая дверь, огляделась, хотя разглядывать было особо нечего. Серые бетонные стены, такой же потолок с одной тусклой лампочкой, кровать с матрацем, ведро в углу, одно единственное окошечко, практически под потолком, размером примерно двадцать на тридцать сантиметров – совсем крохотное.

Уже через несколько минут пребывания в подвале я озябла. Что же будет через несколько часов или дней? Здесь только от одного холода можно сгинуть, а если учесть, что человек я теплолюбивый и светолюбивый, то долго мне ждать смерти не придется.

Соорудив из матраца нечто вроде кокона вокруг тела, я обхватила себя руками, попытавшись успокоиться и собраться с мыслями. Паника, страх и смятение – плохие советчики в стрессовой ситуации. Чтобы выжить и вернуться домой, желательно не изувеченной как физически, так и морально, я должна переиграть Аблова, а с учетом того, что преимущество полностью на его стороне, легко мне не будет.

Первое и самое важное – меня заочно уже приговорили к казни, и никто выпускать из плена не собирается. Иначе бы похитители скрывали свои лица и уж тем более не называли своих имен, как это сделал Костян. Поэтому сотрудничать с Абловым – не вариант. Как только он получит от меня все, что ему нужно, так тут же избавится от моей персоны как от свидетеля и одновременно как от жертвы его преступления.

Со стороны коридора послышалось частое цоканье. Кто мой визитер, я догадалась сразу и не ошиблась. Возле решетки, которая служила и дверью, уже через мгновение показалась мордочка йоркширского терьера.

– Зачем приперся, маленький упырь? Я здесь частично из-за тебя.

– Гав-гав! – Песик весело помахал хвостиком и легко проскочил между железными прутьями внутрь камеры, встал на задние лапки, а передними уперся в кровать. – Гав!

– Иди отсюда, гав-гав,– передразнила я собаку. – В моем обществе ты сильно здоровьем рискуешь.

Песик не испугался и не обиделся, он лишь начал поджимать то одну лапку, на которой стоял, то другую.

– Замерз, гаденыш? А теперь предстать, каково мне, – выдохнула я и, взяв щенка на руки, крепко прижала к себе. – Ладно, предатель, давай друг друга согревать, да и вместе как-то веселее, да?

Вместо ответа псинка, лизнув мне подбородок, притихла, а после засопела, сладко поскуливая. Я сидела не шелохнувшись, чтобы не разбудить его. Конечно, присутствие собаки ничего не меняло, но от близости чьей-то незлобивой души становилось спокойней, ведь когда ты не один, не так страшно.

– Тимошка… Тимошка… Разбойник, ты где? – услышала я вдруг мужской голос.

– Тимоша-а, – потрепала я пса за ушко, – просыпайся, маленький, хозяин тебя потерял.

– У-ух, – с облегчением выдохнул Костян, когда подошел к решетке и увидел щенка. – Нашлась пропажа. Весь дом на уши поставил, все окрестности оббежал. Думал, Тима опять к Белле в вольер забрался, и она его сожрала. На-на-на, – поманил он своего питомца.

Тимоша встал на лапки, посмотрел на меня, потом на хозяина и, решив остаться в подвале, крутанувшись вокруг себя несколько раз, вновь улегся, причем попой к Костяну.

– Тимошка, а ну иди сюда! Мне-то самому плевать, но Виктор Романович мне голову оторвет, если с тобой что-нибудь случится.

– То есть это не твоя собака, а Аблова? – ошарашенно спросила я.

– Ну да. Я бы себе такого никогда не завел. Какой толк от мелкой породы?

В один момент в голове разрушились все стереотипы. Если не в меру перекаченного Костяна я худо-бедно еще и представляла владельцем мимимишного йоркширского терьера, то Аблова категорически нет. Мне вообще трудно вообразить, что у этого человека может быть домашний любимец. Как по мне, Виктор – слишком холодная личность, чтобы о ком-то заботиться, холить, любить и ласкать кого-то.

Хотя… нет, все же есть одно существо на планете Земля, которое гармонично дополнило бы его образ, – акула. Они бы с Виктором жили душа в душу, у обоих атрофированы эмоции и чувства, зато инстинкта безжалостного хищника хоть отбавляй.

Пока я представляла Аблова рядом с аквариумом во всю стену с гигантской рыбкой внутри, Костян, отчаявшись дозваться упрямого Тимошку, открыл камеру и вошел.

– Меняю собаку на одеяло! – осмелилась я выдвинуть требование.

– Ты это, давай тут не борзей, не в том положении, – нахмурился парень и, вырвав щенка, поплелся к выходу. Но когда запер замок, спросил: – Что, сильно замерзла?

– А ты как думаешь? – отвернувшись в сторону, раздраженно фыркнула я и поежилась.

– Ла-а-адно, принесу я тебе одеяло. Только ты вот что, не вздумай у Глеба когда-нибудь что-нибудь требовать, а то опять по морде схлопочешь. Усекла?

Я кивнула и сделала вывод: Глеб – это тот верзила, которому я хозяйство коленкой отбила, а он после этого наградил меня синяком.

Глава 3

Костян принес не только одеяло, но еще полотенце, ведро, наполненное водой, и расческу для волос, вернее, ее подобие. Потому что пластмассовая тонкая штуковина с хлипкими зубчиками, в моем понимании, не расческа, а издевательство.

– И что это? – высунув окоченевший нос из кокона-матраца, осторожно поинтересовалась я.

– Сейчас будем снимать видео для твоего мужа. Босс велел, чтобы ты хорошо выглядела, – охотно пояснил Костя, но тут же скривился: – Только ты уж сама все сделай, не хочу силком заставлять.

Я не стала сопротивляться, тем более что промыть раны на коленках и руках мне действительно не помешало бы, да и вода в ведре, видно было по испарению, горячая.

Парень, несмотря на свои криминальные повадки, повел себя тактично и, пока я мылась, терпеливо ждал, отвернувшись в угол комнаты.

– Костя, скажи, зачем вы меня похитили, а?

– Виктор Романович не давал задания тебя просвещать – это раз. Если узнают, что я с тобой не по делу трепался, то следить за тобой назначат Глеба – это два. Его визиты и опека, поверь на слово, тебе не понравятся – это три. Так что лучше не задавай лишних вопросов, не усложняй себе жизнь.

Перспектива еще раз нос к носу столкнуться с Глебом, да еще в закрытом пространстве, меня не обрадовала, поэтому я притихла и стала изображать из себя безмолвствующую мышь.

После того как я смыла кровь и помучила волосы пластмассовым недоразумением, Костян вывел меня из камеры. Мы поднялись вверх на один пролет и оказались на техническом этаже, где обычно в больших домах находятся прачечная и подсобные помещения. Конечным пунктом моего босого похода стала абсолютно пустая комната без окон со стулом посредине и направленной на него камерой на трех ногах. Но самым неприятным, когда мы вошли, было то, что я сразу наткнулась на ухмылку скалящегося Глеба.

– На, коза, – сунул мне изверг бумагу, – потом повторишь текст на камеру.

Пробежавшись глазами по строчкам, я ровным счетом ничего не поняла. Суть состояла в том, что я должна была убедить мужа освободить какого-то Артема, а если он откажется или хоть один волос упадет с головы этого самого Артема, то меня нашинкуют на терке, а потом расфасуют по пакетикам и отправят мужу бандеролькой.

Из сообщения для Стаса выходило, что эти верзилы во главе с Абловым считают, что мой муж, самый порядочный и добрый мужчина на свете, удерживает в плену какого-то человека. Полная чушь, просто какая-то околесица!

– Эта какая-то глупость или ошибка, – всплеснула я руками. – Стас, как и я, ничего не поймет. Ребята, у меня для вас новость – вы сильно просчитались. Пока не поднялась шумиха из-за моего исчезновения, отпускайте меня. Вам нужен кто угодно, но только не я. Мы с мужем не знаем никакого Артема-а-а-а!.. – завопила я.

Глебу, видимо, надоело слушать, и он, схватив меня за волосы, протащил по комнате и швырнул на стул.

– Читай на камеру, тебе говорят! – рявкнул Глеб, после чего поднял с пола листок, который по дороге я выронила, и бросил мне его в лицо: – Читай!

Мало того что нам со Стасом приписывают чужие грехи, так еще и нет гарантии, что как только похитители заимеют видео с доказательством для мужа, что я жива и почти здорова, то они сразу же не прикопают меня где-нибудь в лесочке.