Алаказам, Питер!

– Что за шпионские игры? – выпалила с ходу Аля. – Какой ещё предатель?

– Здравствуйте, мадмуазель Рогожина, – несмело начал Бернар. – Я сейчас вам всё объясню. – Вам не надо быть nerveux. Только сядьте лучше рядом со мной. Вот сюда, – он указал место на диване. – Нам нужно обсудить всё la confidence.

– Меньше французского, больше по делу, – сказала Аля пересаживаясь. Она была вовсе не против сидеть так, чтобы видеть вход в кафе, поэтому быстро согласилась.

– Oui, в смысле да, конечно. Позвольте мне взять себе ромашковый чай. А что принести вам?

– Я ничего не хочу, кроме того, чтобы ты всё мне рассказал, – сердилась Аля.

– Нет, нам непременно нужно успокоить нервы, – он смущённо посмотрел ей прямо в глаза, казалось, что он сейчас заплачет.

– Хорошо, – пожалела недотёпу Аля, – возьми мне капучино без кофеина, а то от твоей ромашки я ещё больше разозлюсь.

Она ожидала, что Бернар улыбнётся, но он только нахмурился и грузно поплёлся к барной стойке. Аля огляделась. Посетителей было много, но никого подозрительного. В основном молодёжь, пожилая парочка, несколько детей. Все беседовали, пили кофе, девчонки таскали кусочки пирожных и круассанов у своих парней. Всё было раздражающе обыденным, учитывая, какие события на самом деле творились в магической изнанке города.

Бернар появился спустя десять минут с подносом, на котором был его чай, кофе и два морковных торта. «Боже, как же он всё-таки мил, этот несуразный добряк», – подумала Аля. – «А я даже не узнала, как у него дела, противная гадина. Сразу напала на него с порога. Ну, как же я могла?»

– Спасибо, большое, Берни. Можно я буду тебя так называть? Я даже не успела спросить, где ты пропадал всё это время. У тебя всё в порядке?

– Не совсем, – плюхаясь рядом с ней, тихо ответил Бернар. – Я вышел на Вальтера. То есть не на него самого, а то где он мог бы было быть.

– Не многовато ли бы? – улыбаясь, спросила Аля, делая большой глоток. – Ммм, кофе хоть и без кофеина, а совсем неплох. Ну, продолжай, что тебе удалось выяснить?

– Мне удалось выяснить, – Бернар отвернулся от неё и пристально вглядывался в окно. – Мне удалось… я узнал, – отстранённо продолжал он и, казалось, немного вздрогнул, когда возле кафе припарковался чёрный тонированный Escalade. – Вы меня простите, – он понурил голову, – но всё будет хорошо. Кофе такой вкусный, потому что в нём веритаго.

– Что это? – спросила Аля и почувствовала, что у неё кружится голова.

– Положите голову мне на плечо, – он нежно прислонил её к себе. – Вот, так. Вам нужно поспать.

– Что такое вери…? – Аля недоговорила, так как веки потяжелели, голова наполнилась серым туманом, и она рухнула, утопая щекой в мягкой зелени свитера Бернара.

Глава 41

– Просыпайся, соня, – Аля услышала ласковый женский голос, доносившийся из пелены, окутавшей её взор. – Ты достаточно проспала, теперь нам нужно поговорить.

Аля почувствовала, как грубый неприятный запах врезался в ноздри. Она скривила лицо и дёрнулась в сторону от ужасающей вони, но тут же поняла, что была крепко связана по рукам и ногам. Сознание моментально прояснилось, и она уже чётко различала острые черты Александры Павловны, склонившейся над ней с бутыльком нашатыря в руках.

– Так-то лучше, – довольно сказала колдунья, и злобная улыбка сделала её лицо ещё более неприятным.

– Где я? Что произошло? Где Бернар?

– Много вопросов, – надменно произнесла похитительница, – но среди них нет главного.

– Какого? – мрачно спросила Аля.

– Стоит ли затевать войну, если не знаешь за что борешься?

– Я знаю, за что борюсь, – дерзко отвечала пленница, – за людей, которые, боролись за меня.

– А с чего ты взяла, что с ними что-то не так? – хитро сощурилась Арканус. – Вальтер твой жив и вполне неплохо себя чувствует.

– Тогда зачем вы держите его у себя? – Аля попробовала поёрзать на стуле, но верёвки намертво пригвоздили её к месту.

– Я жду, когда он согласится выполнить мою просьбу, – спокойно ответила Александра Павловна, поправляя задравшийся мягкий оранжевый джемпер, из которого выглядывал белый стоячий воротничок блузки.

Убедившись, что Аля не сможет выбраться из пут, она отошла и села во вращающееся кресло с высокой спинкой за директорским столом, стоявшим прямо перед связанной посетительницей.

Аля покрутила головой, насколько смогла, так как шея ныла, как после спанья на неудобном матрасе. Они были в просторном офисе, скорее всего, агентства недвижимости, так как повсюду висели плакаты с видами квартир, новостроек со слащаво оптимистичными подписями вроде «Ваша жизнь станет прекрасней в жилом комплексе «Жизнь прекрасна».

Александра Павловна сидела явно в своём кресле начальницы и с любопытством всматривалась в лицо пленницы, при этом раздражающе постукивала ручкой по деревянной крышке стола. На нём стоял компьютерный монитор на высокой ножке, а рядом с ним Алина бутылочка с травами, подаренная Вальтером. Значит, её обыскали. И, скорее всего, нашли телефон, взломать который ей не составило труда. Аля начала мучительно вспоминать, было ли в нём что-нибудь об их сегодняшнем плане. Арканус восприняла молчание жертвы как замешательство и взяла инициативу в свои руки.

– С чего вы вообще решили, что я – плохая? – Александра Павловна вопросительно посмотрела на связанную девушку.

Аля ненадолго задумалась, затем ответила:

– Вы насылаете проклятия на ни в чём не повинных людей. Одного, я так понимаю, всё-таки прикончили …

– А почему ты думаешь, что они ни в чём не повинны? – глумливо сказала хозяйка офиса. – С тобой у меня ошибочка вышла, но я сняла с тебя проклятие, – она откинулась и принялась слегка покачиваться в кресле. – Почему вообще вы меня записали в плохие персонажи? Злая ведьма? Вы так меня представляете?

Аля тщательно обдумывала ответ. Несмотря на усыпление, в голове у неё было совершенно ясно, а не как после сомникума. Она была, можно сказать, бодра и в полном сознании. Но вопросы похитительницы сбивали её с толку. Аля ожидала угроз в свой адрес, издевательский хохот победительницы, но никак не оправданий.

В сущности, она почти ничего не знала об Арканусе. Её желание наслать проклятие на Ванессу, было вполне оправдано, учитывая, что та развлекалась с мужем Александры Павловны. Возможно, погибший финансист тоже был не без греха. Но зачем похищать Вальтера и кошмарить Ваню? Хотя… У них у всех какие-то секреты! Она ведь доверяла Бернару, считала его образцом порядочности. Но нет же. Из-за кого она теперь тут сидит? Але казалось, что весь мир перевернулся для неё с ног на голову…опять, и она понимает где добро, а где зло ещё меньше, чем когда-либо.

– Я не считаю вас плохой, – наконец-то решилась высказать свои мысли пленница. – Но хочу заметить, что я несколько раз чуть не погибла по вашей вине, и сейчас, между прочим, сижу тут связанная перед вами, пока вы надменно на меня смотрите. У вас, наверняка есть свои мотивы…

– Да, у меня есть мотивы! – Александра Павловна встала и оперлась ладонями в стол. – Я не какая-то сумасшедшая ведьма, я просто поступаю с людьми так, как они поступили со мной. Ты сидишь здесь связанная только потому, что решила влезть в опасное дело, которое совершенно тебя не касается. И, я так понимаю, отступаться не собираешься, поэтому…

– Вы меня убьёте? – без тени страха спросила Аля.

– Пока не знаю, – Арканус вновь села и откинулась на мягкой коже кресла, сложив ногу на ногу. – Повторюсь, я не воплощение зла, решившее уничтожить всех жителей Питера, но и послушной жертвой я больше быть не хочу. Я расскажу тебе свою историю, а потом посмотрим, как ты на неё отреагируешь. От этого и будет зависеть и твоя дальнейшая судьба, и судьба твоих друзей.

У Али всё сжалось внутри. «Судьба её друзей? Что это значит? О чём она знает? И что решат ребята? Пойдут ли они на «дело» без неё? В чём их план? Вопросы, вопросы! Господи, у неё когда-нибудь будут ответы?»

– Я готова вас послушать, – сипло сказала Аля, – но обещайте, что не причините зла Ване и девочкам.

– Я не собираюсь тебе ничего обещать. Ты не в том положении, – насмешливо сказала Александра Павловна. – То, что я не особо жажду вас убивать, ещё не значит, что я этого не сделаю, если потребуется. Поэтому сиди и слушай. А после я решу, что делать с вашей компашкой.

Колдунья потянулась к бутылочке с травами, стоявшей возле монитора, и принялась вертеть её в ловких пальцах, поглядывая, то на неё, то на Алю, хватая своим цепким взглядом каждую эмоцию пленницы.

– История началась тогда, когда одним чудесным майским утром мне пришло сообщение от подруги, гласившее: «Угадай, кто отдыхает в том же отеле, что и я?» – Александра Павловна слегка поморщилась от неприятных воспоминаний. – Она на тот момент была на Майорке, сбежала от затяжной питерской распутицы. Я начала перебирать всех знаменитостей и русских и зарубежных, и когда уже совсем отчаялась угадать, она мне прислала фото у бассейна, где мохнатое пузо моего мужа, которое должно было подписывать важный договор в Барселоне, намазывает кремом от загара это силиконовое чудовище с его работы. Ванесса.

Арканус сделала паузу, чтобы перевести дух и не дать волю слезам, которые явно предательски подступали к её таким холодным, почти чёрным глазам.

– Знаешь, ты первая, с кем я говорю об этом, – Александра Павловна мило усмехнулась и на секунду стала похожа на нормального человека. – Многие знают про похождения моего муженька, но никто так и не решился обсудить это со мной, – она надрывно сглотнула. – А мне хотелось поговорить. Очень хотелось, но я никак не могла выдавить из себя хоть слово. Да, и не знала, как начать. Как человек отнесётся к этому? Скажет, что, мол, сама виновата? Или просто равнодушно? Подумаешь, невидаль, какая! Богатый мужик завёл себе смазливую сучку. Думаешь, ты одна такая? – она обратилась к себе во втором лице и тут же осеклась. – Это была лишь моя боль, и я никому не хотела давать возможность увидеть её. – Она пытливо посмотрела на свою собеседницу, вынуждая отреагировать на услышанное.

– Я прекрасно понимаю ваше желание насолить любовнице мужа и не собираюсь вас осуждать. Хотя убийство, как по мне – это чересчур, – начала Аля. – Я не знаю, что вы чувствовали, но неужели смерть – это именно та мера, которая нужна?

– Я и не хотела никого убивать, – пожала плечами Александра Павловна. – Я лишь хотела, чтобы они страдали. Оба. Но начать решила с этой драной кошки.

– Но этот финансист, не помню его имя, – горячилась Аля. – Ведь он же погиб под грузовиком! Это ваша работа?

– Моя, – гордо ответила волшебница. – Он был не только финансистом, но и моим другом. По крайней мере, я так думала, – и снова эта загадочная улыбка. – Узнав об измене, я провалилась в какую-то огромную яму, из которой не знаешь, как выбраться. Я избегала всех. Перестала общаться с той подругой, что прислала фотку. Причём в её последующих сообщениях не было ни малейшего сочувствия. Лишь ехидство. Радость оттого, что я теперь одна из них, клуба «обманутых жён».

– Это защитный рефлекс, – прокомментировала Аля. – Всегда приятно понять, что не ты один такой дебил.

– Возможно, – холодно сказала похитительница, – всегда чувствуешь себя идиотом, когда с тобой случается то, что случается со всеми, а ты к этому не готов. Ведь я действительно была не готова, – бессильная грусть мелькнула на её остром лице. – Я по-настоящему любила этот бочкообразный кусок мрази, называемый моим мужем. Чего мы только с ним не прошли?! Из какого дерьма я достала его и твоего дружка Стасика! Он тебе не рассказывал, как у двух неудачников вроде него и моего благоверного оказался многомиллионный бизнес в Питере? – глумливые нотки скользнули в её голосе. – Они оба были шестёрками в банде, занимавшейся продажей оружия. К тому же ссыкливыми шестёрками. На одной из сходок, где стволы должны были обменять на деньги, банды начали палить друг по другу, а эти два трусливых говнюка дали стрекоча. В итоге кто-то из бандитов подорвал гранату и всех, кто там был, разнесло на мелкие кусочки. Но зато остались товар и деньги, которые были в огнеупорных чемоданах. И вот наши два героя вернулись на поле брани, стащили чемоданы с деньгами, так как оружие не утащили бы и дали дёру в лес.

Она остановилась, чтобы оценить, какой эффект производит её история, и, убедившись, что Аля слушает разинув рот, продолжила:

– Несколько месяцев они плутали по лесам Ленинградской области, а потом Карелии, пока их искали и менты, и остатки обеих ОПГ. Они питались ягодами, да мышами, которых находили в лесу. Денег у них, конечно, была куча, но ходить по магазинам они опасались, думали, что везде развешаны их портреты с надписью «Разыскиваются». Иногда они забирались к кому-нибудь в огород, но потом перестали, так как один раз их чуть не поймали. Благо это было лето. Спать под открытым небом было зябко, однако вполне можно, если заставит нужда, – она, наконец, перестала вертеть бутылочку и поставила её перед собой. – Но вскоре они почувствовали первые признаки осенних холодов, а это значило, что им нужно искать себе обогреваемое помещение.

Александра Павловна отрывисто постучала пальцами по столу:

– А не испить ли нам чаю? – точно радушная хозяйка предложила она. – А то что-то в горле пересохло.

– Давайте, – разочарованно согласилась Аля, которая жаждала продолжения рассказа, – только мне кружку держать нечем.

– И правда, – тонкие губы Аркануса сложились в издевательской улыбке. – Я, пожалуй, дам тебе соломинку, как для коктейлей.

Аля печально хмыкнула. Она начала осматриваться, ища что-нибудь, чем можно развязать верёвки, но ничего подходящего не приметила. Тогда она пошевелила ногами и поняла, что к стулу, хоть и намертво, но привязана только её верхняя часть, и теоретически она может даже чуть-чуть приподняться вместе с четырёхногим другом. Знать бы ещё, где она. В особняке? Тогда где Вальтер? Может, на Петроградке? Или вообще в другом городе? Неизвестно, сколько она спала. Исповедь ведьмы, конечно, интересна, особенно подробности насчёт Стаса, но лучше иметь план побега, если вдруг она осерчает.

Перед Алей возникла синяя кружка с надписью «Марина» с воткнутой в неё трубочкой.

– Спасибо, – сказала пленница и сделала глоток, – ай, горячо, – отпрянула она.

– Ты подуй сначала, – заботливо подсказала Александра Павловна, – а то, когда быстро действуешь, не изучив всей ситуации, можно и обжечься.

Она поставила перед собой изящную белую с золотым ободком чашку из тонкого фарфора и, отставив мизинец, поднесла её к ярко накрашенным губам и аккуратно подула.

– Я закончила на том, как двое бедолаг мыкались по лесам в поисках приюта. – Арканус устроилась поудобней. – И в какой-то момент мой благоверный припомнил, что в студенчестве мы устраивали вечеринки на даче моих бабушки и дедушки. Это были славные пирушки с морем алкоголя и веселья. В знак благодарности за предоставления «хаты» для попоек, вся наша группа также помогала старикам по хозяйству. Поэтому мои родственники не только были не против наших сходок, но и всячески поощряли наши приезды туда. Тем более что вечеринки мы начинали только после того, как бабушка и дедушка отправлялись домой в город, – колдунья сделала первый глоток, и голос её зазвучал чуть мягче. – Их дача была в районе Приозёрска. И наши отважные бойцы решили отправиться туда, в надежде, что там или никого не будет или же они всё смогут объяснить старикам и попросить у них прибежище.

– И так вы встретились вновь? – уточнила Аля, которая тоже смогла смочить пересохшее горло.

Арканус кивнула.

– Бабушка тогда уже умерла. Мы с дедом приезжали лишь только, чтобы собрать ягоду, которая всё никак не желала сдаваться и плодила смородину и малину, хотя все давно перестали за ней ухаживать. Так, мы с дедушкой Евгением Кирилловичем, царство ему небесное, и обнаружили этих двух болванов, которые поначалу спрятались, а потом всё же решились выйти к нам.

– И вы их пожалели? Они же были бандиты? – недоверчиво спросила Аля.

– Мне это казалось жутко волнующим, – пожала плечами Александра Павловна. – А дедушка так ненавидел ментов, что готов был поддержать любого, кто был против них. Тогда в Питере творился настоящий беспредел. Слово бандит не означало что-то плохое, это была обычная профессия. Прибыльная и романтичная.

– А как у них появился бизнес? Получается, они смогли вернуться?

– Они больше года прятались на даче, пока их группировка окончательно не вышла в тираж. Кого-то убили, кого-то посадили. А милиция их, как потом выяснилось, толком и не искала. Они были мелкими сошками, так что, по сути, только банды охотились за своими деньгами. Но ребята их спрятали в лесу и долго не решались пользоваться, даже когда смогли вернуться в город. Дед их пристроил в порт на какую-то мелкую подсобную работу, а потом они разнюхали вместе с Евгением Кирилловичем схему, по которой можно за бесценок скупать грузовые судна, подлежащие списанию. Только судна-то были в неплохом состоянии. Но кто бы за этим следил в те времена, – она развела руками. – Тогда они таки решились обналичить свои фишки. Откопали чемоданчики, приобрели два контейнеровоза и основали фирму. Впрочем на моё имя. И суда записали на меня же. Мы уже с Димой тогда были женаты и ждали первенца, – последнюю фразу она произнесла жалобно и тихо. – Но не дождались, – Александра Павловна вымученно улыбнулась, но тут же насупилась и помрачнела. – У меня был выкидыш, а после этого я больше не могла иметь детей.

– Но как же? Я ведь видела вашу дочь на празднике, – чуть не вскричала Аля. И тут же подумала, а почему ей раньше не пришло в голову, что можно же позвать на помощь.

– Это его дочь.

– От первого брака? – сказала пленница довольно громко, ожидая, как отреагирует Арканус. Но та, даже бровью не повела.

– Вне брака, – уточнила колдунья, – это недоразумение настигло нас через три года после женитьбы. У него обнаружилась дочь от какой-то случайной связи на одну ночь, о которой он знать не знал. Но когда её мамашу-алкоголичку лишили родительских прав, то начали срочно искать отца, коим оказался мой повеса. Провели тест ДНК, и, выяснилось, что мой шалун умудрился оставить после себя потомство даже при бесплодной жене.

– Думаю, вам было тяжело нянчится с чужим ребёнком, учитывая, что так получилось с вашим, – Аля сама удивилась тому, как искренне звучала эта фраза.

– Ты действительно переживаешь? Ну, надо же, – округлила свои узкие глаза Арканус. – Учти, на тебя всё ещё действует вериго. Это эликсир, заставляющий говорить правду и только правду, – её правая бровь изогнулась зловещей дугой.

Аля прикусила губу. Твою мать! Только бы не сболтнуть лишнего. Контролируй себя, женщина. Я в тебя верю.

– Не скрою, она была проблемным ребёнком, – подтвердила ведьма. – Но мне так хотелось о ком-то заботиться, что я полюбила её, как родную. Её нужно было срочно подготовить к поступлению в школу, потому что она не знала даже элементарных вещей. И я рьяно взялась за дело. А мой муж и его друг Стасик с энтузиазмом взялись развивать свой бизнес. Хоть я и была главой фирмы, я не принимала участия в руководстве. Но когда заботы о Веронике стали занимать у меня меньше времени, я купила у подруги умирающее агентство недвижимости и, как видишь, превратила его в одно из лучших в городе, – она провела рукой перед собой, обращая внимание связанной девушки на солидное убранство её офиса. – Мне казалось, что у меня по-настоящему прекрасная жизнь, отличная семья. Да, у нас бывали ссоры, но всё это было так мелко и несерьёзно, что ты о них даже не вспоминаешь уже через пару дней. Я сделала, кажется, невозможную вещь – я стала счастливой, – глаза Александры Павловны чуть увлажнились, и взгляд перестал быть таким колючим.

– Быть счастливым – это не каждому дано, – Аля гоняла языком трубочку в своей кружке. – Даже когда ненадолго чувствуешь себя таким, уже понимаешь, что тебе повезло.

– А потом в один день всё рухнуло, – не обращая внимания на слова собеседницы, более низким голосом продолжала колдунья. – Всё посыпалось точно карточный домик. После того как я узнала об измене, я захотела выяснить, как давно это продолжается. И всплыли интересные подробности. – Она сделала паузу, чтобы собраться с духом. – Оказывается, это была не просто интрижка, Дима собирался жениться на этой шалаве. А для этого ему нужно было развестись, для чего он и нанял… того, кого ты называешь финансистом. И они разработали план, как лишить меня всего. Не только компании по грузоперевозкам, но и агентства и дочери, хоть и не родной.

– А Стас? – вдруг спросила Аля, – Стас знал об этом всём?

– Не берусь говорить точно, но, похоже, он знал только об интрижке, – Александра Павловна немного покрутилась на стуле. – Я так поняла, что наш жизнерадостный Димон собирался кинуть не только меня, но и своего напарника по лесным скитаниям. Стас – сама милота. Пытался образумить друга, чтобы он бросил свою шлюху. Но с другой стороны, мне он ничего не говорил, хотя мог бы.

– К чему вы ведёте? – нервно спросила Аля. – История занимательная, и я вам посочувствовала бы даже если бы у меня не были связаны руки. Но к чему это? Зачем убивать людей? Почему не сказать: «Я всё знаю, ничего у тебя не выйдет. Ха-ха-ха»?

– Потому что это бы не разрушило их жизнь, а лишь только изменило планы, – спокойно сказала Александра Павловна, явно готовая к такому вопросу.

– Хорошо, – понимающе кивнула Аля, – а Вальтер и ко что вам сделали?

– Не пожелали подчиниться, – также размеренно говорила Арканус. – Почувствовав себя на эмоциональном дне, желая сбежать от всех и вся, я отправилась в путешествие по Алтаю. У меня там остались кое-какие родственники, и разные блогеры советуют его, как уникальное место преображения. И не поверишь, именно там я и нашла силу, только не в самом Алтае, а в себе. Я могу быть ходячей рекламой их курортов, так как вернулась я уже действительно другой.

Аля увидела нездоровый блеск в глазах своей собеседницы и поняла, что вряд ли её выпустят отсюда живой.

– В этой поездке я научилась базовым применениям своих способностей, которые открылись мне. И поняла, что с их помощью могу обрести такую власть, которая мало кому снилась. Я без труда забрала бокалы из офиса этой прошмандовки, ручку из кабинета советника моего мужа, и, если честно, сами ритуалы проклятия доставили мне истинное удовольствие, – она облизала верхнюю губу, но при этом помада ничуть не пострадала. – Со вторым всё получилось быстро и складно, но вот силиконовая сучка никак не хотела сдаваться и продолжала выкладывать в сеть своё довольное хлебало. Мне пришлось усилить действие заклинания, закопав бокалы недалеко от конюшни, однако тогда же я осознала, что для использования магии необходимо восстанавливать силы, а для этого нужны другие маги, – она вновь постучала пальцами по столу и взяла бутылочку. – Я начала прощупывать почву, и оказалось, что в Питере не так много волшебников, которые действительно что-то умеют. В основном никто особо не заморачивается своим даром и не развивает его. Они ограничиваются простыми заклинаниями по привлечению денег, удачи, любовными приворотами или вовсе являются шарлатанами. Но есть среди них и талантливые колдуны, вроде твоего любимого Вальтера, – она ткнула бутылочкой в сторону Али.

– Почему моего любимого? – возмутилась Аля, не сводя глаз с бутылочки. «Как бы заставить её нюхнуть этих трав? Пока ведьма будет бороться со своими сексуальными позывами, можно будет попробовать сбежать», – думала Аля. – «А вдруг она не справится со своей страстью и начнёт приставать к пленнице, которая уже явно готова к БДСМ? Эх, нашла же о чём думать?!»

– Потому что ты постоянно о нём спрашиваешь, – сделала вывод Арканус. – Зачем вы пристали к Вальтеру? Зачем наслали проклятие на Ваню? – колдунья весьма неплохо пародировала Алю. – Затем, что Вальтер вернул мне силы за каких-то два часа.

– Он вернул вам силы? Но зачем? – вскричала Аля.

– В обмен на это я сняла с тебя проклятие. Он же не думал, что я после этого прокляну его ученичка, – веселилась злодейка. – Это мне нужно, чтобы заставить Вальтера и впредь выполнять мои приказы. От этого увальня Саламина никакого проку, – она вновь начала качаться в кресле.

– Саламина? Он тоже с вами заодно? – обречённо спросила Аля.

– Да, он сразу согласился мне помогать, когда я сказала, что щедро заплачу. Но его способности ничто в сравнении с твоим седовласым покровителем.

Аля озадаченно посмотрела на свою мучительницу. Она уже и вправду ничего не понимала. За что в итоге она борется и против кого? Против самого же Вальтера? Или за него? Она всё всматривалась в повеселевшую, раскачивающуюся, как ребёнок на качели, Александру Павловну. В её лице не осталось и следа от той боли и печали, которые были в начале их разговора. Это была настоящая ведьма, довольная той пакостью, что натворила. Улыбающейся она была гораздо более жуткой, нежели когда была угрюмой и суровой. Взгляд горел жизнерадостной ненавистью, которая, похоже, и была настоящей стихией этой женщины.