Сага о Первом всаднике. Время проснуться дракону. Часть 1

– Вот только не надо делать меня еще хуже, чем я есть на самом деле! – вполне натурально возмутился тот. – Жену я… не убивал. Я всего лишь… помог ей умереть. Она никак не могла оправиться после очередных родов, на дворе стояла ранняя весна, а я просто запретил топить у нее в спальне! А ребенок к тому времени был уже мертв – слабой та девочка родилась и не выжила. Ее бы я не тронул. Что мне с ее смерти? У меня уже было два здоровых сына на тот момент. Так что, пусть бы жила. Выросла бы красивой, я с ее помощью породнился бы с каким-нибудь знатным родом. А нет, так в обитель какую отдал – тоже польза семье. Так что не надо меня совсем уж за зверя-то считать!

– Да я и не считаю! Но жену-то ты все-таки убил. Как это не называй! – рассмеялась, развлекаясь его неподдельной обидой принцесса, да так весело, будто не смерть молодой женщины обсуждали, а новую пьеску заезжих актеров.

– А что прикажешь делать?! Эта дура что-то проведала или подсмотрела из моей нескучной жизни, может даже про нас с тобой! Да истерить стала, угрожать, что как от болезни оправиться – в столицу поедет, самому королю в ноги упадет и все расскажет! Ты представляешь, что бы было, если б она тут про нас растрезвонила?! Ладно, все остальные мои шалости, про них и так каждый, кому интересно, знает! Но это пока в мои руки попадают служаночки разные, да пажики незнатные. А вот принцессу из правящей Семьи мне бы не простили! Да и тебя, наверное, из того болотного замка до сих пор бы не выпустили!

Когда граф эту болезненную тему затронул, тут уж и Демия гневно и мстительно глазами засверкала:

– Да все ты правильно сделал! Я тебя не укоряю, а просто недоумеваю, как такой хитрый и сильный человек как ты, обычного мальчика упустил?! Или необычного? Он эльфийской магией владеет?

– Да – нет, не думаю, а то бы, наверное, применил. А как упустил, спрашиваешь? Да повезло мальцу, просто несказанно! Я решил тогда через хозяина его достать, но и там облом вышел! Запретили мне принцесса, к пацану и близко подходить! Не пойму вот только, жалко ему что ли?! – поморщился от раздражения граф. – Сначала я было подумал, что принц этих лапушек для себя припас. Так ведь нет! Они для него даже и не слуги вроде… а так, вместо щенков, чтоб побаловать кого было да поиграться! И не криви губы Деми – я ж сказал, не так поиграться! А шуточки там разные, болтовня пустая, скачки на лошадях. Со старшим, видел как-то, на мечах тренировался. В общем, для компании, как будто они ровня ему! Вообще, этот Эльмерский Наследник странный какой-то!

– Не ной, милый. Я думаю, что скоро все изменится… с твоей помощью, – дернув бровкой и пристально глядя ему в глаза, сказала Демия, – завтра Большой турнир, как ты знаешь. Сам ты, будь добр, на рожон не лезь – круг пройдешь, а на втором проиграешь. И не сверкай мне тут глазами Паль, так надо, главное будет впереди. А я тебя защитить не смогу – мне за Наследником приглядывать придется. Там расстояние большое до ристалища, так что боюсь на двоих меня не хватит, – и, дождавшись, пока граф переживет полученный приказ, продолжила: – Вон на столе бутыль с вином стоит – хорошее вино, старое, из признанного урожая. Ты возьмешь эту бутылку и завтра, после турнира, пойдешь к принцу мириться…

– Деми! Что ты хочешь от меня?! Сначала в турнире проиграть, потом к этому надменному ублюдку на поклон идти! Нет! Я на такое не подписываюсь! – взбеленился граф.

– А я было подумала, что ты очень хочешь заполучить того эльфенка… впрочем, может мне и самой удастся – вот Наследник турнир с моей помощью выиграет да из чаши, что я ему поднесу, выпьет. Только в этом случае, что мне стоит подсказать потом принцу, чтобы и далее тебя к эльфенку не подпускал?! У? – протянула принцесса и выжидательно посмотрела на него.

Граф под ее взглядом покрутился в кресле, покряхтел, подумал:

– Да, хочу мальчишку! Ладно… сделаю. Вот только, что будет с теми, кто вдруг присоединиться к нам за выпивкой? Мне как-то не улыбается, чтоб мой пацан потом за тобой хвостом бегал. Да и мне самому выпить ведь придется…

– Да не бойся ты Паль, там все чисто на него сделано! – рассмеялась Демия.

– Хорошо, – сказал граф, поднимаясь и беря бутылку со стола, – вот только не понимаю, зачем тебе этот Эльмерский Наследник? Не смейся Деми! Понятное дело, он меня не привлекает, но оценить-то его я могу. Тем более что возле него несколько дней терся. Он красив, конечно, в меру обаятелен, королевских кровей, но, в общем-то, ничего особенного! А странностей хоть отбавляй: на приемах откровенно скучает, когда в парадные одежды облачается – злиться и, как я уже сказал, его прислуга никакой субординации не соблюдает. Он не только эльфят распустил – оборотни его вообще борзые, чуть ли ни им самим командуют!

– Все изменится, милый! Как только ты выполнишь то, что должен. После этого у принца появятся совершенно другие интересы, и ему не будет никакого дела, ни до оборотней, ни до эльфят. Так что ты сможешь даже и второго прибрать к рукам, если тебе того захочется. Хотя… не советую. Он, возможно, обладает какой-то магией и тебе может непоздоровиться, – сверкнув в улыбке жемчужными опасными зубками, сказала она. – Но, на счет принца ты не прав…есть в нем что-то такое… влекущее. Но, в общем-то, достаточно того, что я его хочу!

– Ну, то, что хочет моя принцесса – она это получит! – граф показательно тряхнул бутылкой, которую держал в руках. – А может и мне, дашь чего такого, чтоб мой мальчишка уж точно больше не кочевряжился?

– Сначала я получу свое, а уж потом посмотрим. Ступай, – махнула она на него рукой, выпроваживая из комнаты.

Граф, поняв, что на этом разговор завершен и большего он от принцессы пока не добьется, с недовольным видом подхватил свою шляпу и спешно откланялся.

А Демия после его ухода не стала звать ни Мустелу, ни Барра, а предалась мечтаниям.

Дело почти сделано. Завтра на турнире она, конечно, постарается сама напоить Виктора зельем, но если и в этот раз он каким-то образом умудрится избежать ее даров, то уж Паль точно не подкачает. Она была в нем уверена. Уж больно сильно желает он этого эльфенка… почти как она своего принца.

Откинувшись в кресле и распахнув кружева на груди, Деми стала себя поглаживать. Она представляла, как синие глаза принца теряют своё обычное прохладно-отстраненное выражение и, обращаясь к ней, загораются страстью и жаждой. Как сильные руки сжимают ее, крепко, до боли, оставляя красный след – столь неконтролируемо их желание до нее дотянуться. Как мужское мускулистое тело вдавливает ее в пух перины… мрамор пола… пыль и щебень земли…

« – А-ах, неважно! Лишь бы скорее это случилось!»

Но в том-то и дело! После того как Виктор выпьет приготовленное ею зелье, не далее чем через день он к ней измениться. И она сможет ощутить и его жадный взгляд, направленный на нее, и его помыслы, устремленные только к ней, и даже жар его тела, если она пожелает приблизиться к нему, но вот главного – полного слияния, она не сможет получить еще долго.

Ну, ничего! Во время их путешествия по Валапийской долине она вряд ли что сможет предпринять. Ей придется все свое время проводить с мужем. Да и Восемь его Всадников будут постоянно окружать их, и это не считая челяди и докучливых придворных.

Но вот когда они поплывут по реке… на корабле-то всяко поспокойнее будет. Вот тогда и придет время! Принц к тому моменту уже станет сгорать от неудовлетворенной похоти, и своих оборотней и эльфят разгонит сам. А уж она постарается отвести глаза Восьмерым, да и другим прилипчивым тоже. И Мустела поможет, если что…

Тем временем собственные ласки, сладостное предвкушение, а потом и осознание, что достижение желаемого откладывается на неопределенный срок, распалили в ней ее вечный голод. Придется звать Барра…

Хмурый воин в черном моментально показался в дверях, стоило ей только коснуться колокольчика.

– Мне сейчас некогда ждать Телка, я хочу, чтобы мне услужил ты! И быстро! – прерывающимся от тяжелого дыхания голосом сказала Демия и нетерпеливо замахала рукой, подзывая мужчину.

Довольно и голодно сверкнув глазами, воин стремительно направился к ней. Когда он, подняв ее из кресла, нес в спальню, она тем же хриплым голосом приказала:

– Сделай все так, как любит твоя принцесса!

Ничего не спрашивая, видимо точно зная, чего желает от него хозяйка, Барр отпустил девушку в изножье кровати, резко сдернул с нее батист и кружева, развернул к себе спиной и грубо нагнул. Сам меж тем, не сняв ни кожаных доспехов, ни другой одежды, а лишь приспустив штаны, уже готовый к бою, со звериным рыком вошел в нее.

В общем… все как любит его принцесса!

***

Проснувшись утром, Лёнка почувствовала себя вполне бодренько хоть и спала-то всего часа три. Может Воронов коктейль вкупе с бабулиным укрепляющим помогли, а может, и боевой настрой подействовал, но чувствовала она себя достаточно уверенно. Ей же еще Вика на ристалище в качестве оруженосца сопровождать! Не посылать же с ним Лиона, обделенного магией совсем?

Но он тоже отрабатывал свои пажеские обязанности как положено – к Льнянкиному подъему уже успел не раз сгонять на кухню и притащить не один полный поднос еды на всю компанию к утренней трапезе.

Покушали они все вполне плотненько, а Вик – так, слегка, чтоб, значит, нетяжело было в сражении.

Потом последовало традиционное омовение перед турниром – тут, понятное дело, обошлись без нее.

А вот когда стали одевать Вика в доспехи – в этом деле и она пригодилась. Доспех-то, что доставили гномы в их покои за час до этого, состоял, как ему и положено, из огромной кучи железяк.

За неимением соответствующих навыков у них с Лионом, то бишь, вздевать сии железки на рыцаря, всю основную работу пришлось проделать оборотням. Этому сложному действу, как сказал им Корр, знатных мальчиков, готовившихся стать пажами и оруженосцами, обучали с раннего детства. Оно и понятно. Они-то с Ли по началу даже толком нужную вещь подать не могли, пока им обстоятельно ее не описывали.

Сначала, поверх заговоренного Лёнкой белья, на Вика надели штаны из толстой кожи и стеганный поддоспешник. Причем пухлый кафтан подмышками был подшит кольчужным полотном. Им нерадивым опять пояснял Корр:

– Так как это турнир, а не настоящая битва, и многие опасные и подлые приемы на нем запрещены, то эти места специальными пластинами прикрываться не будут. А вот для свободы движения это даже лучше. Тем более что заниженные наплечники гномьего доспеха и так неплохую защиту дадут.

Сначала Льнянка, вообще не поняла – какие такие наплечники, где там высоко или низко, почему лучше?! Один Многоликий разберет, что к чему в этой куче! Но по ходу дела – ничего, все уяснила.

И вот, тяжкое дело пришло-таки к своему завершению!

Была, наконец, надета парная пластина, защищающая грудь и спину, с легким щелчком легли на свое место те самые наплечники, соединив меж собой в одно целое панцирь и наручи, и завершающим моментом поверх всего этого установлен горжет.

Льнянка отступила в угол комнаты, чтоб обхватить раздавшуюся фигуру Вика одним взглядом и обомлела – такого великолепного зрелища, какое предстало перед ней, она доселе и не видела!

Весь доспех в целом был сделан из белого полированного металла, а каждая пристяжная пластина, каждый накладной суставчик на нем изукрашены фигурным литьем и гравировкой. И это не считая нагрудника, во весь размер которого разместился герб Семьи Эльмерской, выложенный самоцветными камушками и теперь сиявший на всю комнату, даже в неярком заревом свете! Прямо не доспех для защиты в бою, а произведение искусства, сотворенное для услады глаз!

Вик же в нем, казалось, стал выше и уж точно здоровее Тая. И весь теперешний облик принца поражал воображение, воплощая в себе неимоверную силу и непобедимое могущество!

Только вот боялась Лёнка, что с таким количеством надеванного на него железа, Вик не только не сможет биться на турнире, а и самолично сдвинуться с места.

Она-то подумала и как всегда промолчала.

А вот Лион, в принципе тоже как обычно, высказался вслух:

– Слушай Вик, а ты, вообще, пошевелиться-то сможешь?! – протянул он, с сомненьем разглядывая его полностью упрятанное в железо тело.

Принц на это ничего отвечать не стал, а просто сделал под ля-ля несколько танцевальных па.

Насмешил он их этим, просто неимоверно! Его монументальная, излучающая мощь и силу фигура, ну никак не подходила для мелких подпрыгиваний и плавных вождений ручками!

Но недавние Льнянкины страхи этой несуразной выходкой принца были вполне успокоены. Прежде чем впасть в неудержимый смех она успела приметить, что движения Вика легки и свободны, и он по всей видимости не испытывает ни особой тяжести, ни неудобства.

После того, как все отсмеялись, ее еще заставили несколько раз надеть и снять с Вика шлем, отрабатывая именно то, что она должна будет проделать на ристалище в одиночку и желательно при этом не снеся принцу уши, и не ободрав нос. Потом в карман короткого пажеского Лёнкиного плаща засунули смешной чепец-подошлемник, с наказом не утерять. Ну и в завершении пристегнули к его доспеху длинный плащ в цветах Эльмерии – синий с серебром. И поблагодарив, кто Светлого, кто Многоликого, что долгие сборы, наконец-то, подошли к концу, они двинули на выход.

Ристалище, на котором проводились турниры, располагалось за городом и представляло собой продолговатую аркадную чашу, заполнившую собой естественную долину между четырех холмов.

В общем-то, как слышала Льнянка, подобные арены были почти во всех городах, доставшихся людям от эльфов. Даже в Золотом Эльмере. Но она-то и там не была! И теперь, спускаясь по галереям и мостам на нижний ярус, она выглядывала меж домов и старалась сверху рассмотреть занятное сооружение.

А пока они ехали к арене по запруженным нарядной толпой улицам, Корр ей рассказывал о правилах сего турнира и попутно давал кое-какие наставления:

– Турнир-то в честь свадьбы, так что привычный распорядок изменен. Групповой битвы не будет – наших-то мало. А выставлять ламарцев против друг друга, чтоб уравновесить отряды, вроде как, тоже не дело… кто ж их знает, как они себя поведут супротив-то своих? – разглагольствовал Ворон, попутно успевая махать рукой и не забывая скалиться каждой симпатичной горожанке стоящей в толпе. – Бои оруженосцев, как ты знаешь, тоже отменили, чтоб не затягивать турнир до полуденного солнца, – этому обстоятельству, кстати, Льнянка была очень даже рада.

Защитить-то себя она бы смогла, но вот выставляться неумехой ей очень не хотелось. Меч, не кинжалы и не лук со стрелами – им она владела слабовато. А при таком положении дел на ристалище лучше и не соваться. Да и короля… и Вика со Светлейшим… да и всех своих подводить не хотелось.

– Так что будут обычные сшибки с копьями, а потом, когда часть народа повыбьют, поединки на мечах, – продолжал Корр, – тебе только и придется в самом начале на общий смотр Вика на коне вывести да с его шлемом походить на жеребьевки. Зачем шлем-то тащить надо, знаешь? – спросил он ее.

– Угу. У каждого перья-то на нем разные – в цветах рода. Наши вон, синие с белым – ну, типа с серебром, – отбарабанила Льнянка давно выученный ответ.

При этих ее словах Ворон оторвал взгляд от проплывающих мимо девиц в толпе и посмотрел на Вика, продолжая меж тем свои поучения:

– Да, если принц наш выиграет, еще надо будет ему помочь этот шлем снять да венок победителя принять от дамы, что королевой турнира назначена. А он вполне может даже и выиграть. Тренирован он отлично, да еще и в гномьих доспехах! – а потом, усмехнувшись, добавил: – Да может твой заговор еще сработает и Светлейший своей молитвой подмогнет! – и заржал, как конь необъезженный! Обидев Льнянку до глубины души ржачем своим, а более неверием в ее магические усилия. Впрочем…что касается второй части высказывания… зная Светлейшего… ей в его молитву тоже как-то не особо верилось…

А Корр, посерьезнев, добавил:

– Но если, упаси Многоликий, Вика свалят, тут уж будь добра не тушуйся и не на кого не оглядывайся – все свои магические силенки на его защиту пускай не жалея. Ты ж у нас ближе всех к нему будешь! А то какой урод в пылу битвы не сможет остановиться и ринется на поверженного врага!

– А разве это не запрещено на турнире?! – удивленно воскликнула Льнянка.

– Запрещено! И нарушителя обязательно накажут – вплоть до лишения его рыцарского звания. Но ведь это будет потом! И нам-то от этого не легче станет, если он успеет Вика покалечить. Так что – блюди подруга!

После последней фразы о том, что Лёнка у принца единственная защита от всяких случайностей, девушка решила простить Корру его недоверие и насмешку. Не совсем, конечно! Но все-таки…

А там они вскоре и приехали.

Расстались на въезде в воротах – Льнянка с Виком двинули на арену, а все остальные, сдав конюхам лошадей, в предоставленную принцу ложу.

Так как в этот раз Большой турнир был приурочен к королевской свадьбе и проходил не совсем в традиционное время, то начало его было назначено на несусветную по дворцовому расписанию рань – восемь часов утра. Оно и понятно – солнце днем еще жарило вполне по-летнему и никому не улыбалось, чтобы знатные бравые рыцари живьем запеклись в своих доспехах, и вместо того, чтоб устроить захватывающее зрелище, стали подопечными магов и знахарей.

Так что, когда они своей компанией прибыли на ристалище, погода была очень даже приятной. Лучи осеннего солнца хоть и сияли довольно ярко, но бороться со свежестью, приносимой ветерком с гор, они, по утреннему времени, пока не могли.

Турнир начали вовремя – и все полилось согласно традициям и расписанию.

Герольды оглашали список участников, а Льнянка стояла в ряду таких же, как и она оруженосцев – поперед рыцарей. Держа под уздцы закованного в железо и укрытого цветной попоной Здрава, на котором восседал принц, она, стараясь не ворочить головой, краем глаза рассматривала участников.

Пятеро эльмерцев, стоящих рядом с Виком, понятное дело, были ей знакомы. Но вот большинство участников, она знать не знала, и видеть не видела никогда. Впрочем, если кто и попадался ей на глаза на дворцовых церемониях, то сегодня, в железе и насупленные, знакомыми они ей не глянулись.

Но вот в отдалении, человек через десять, она рассмотрела две вполне узнаваемые морды – графа-гадины Пальского и барона-говнюка Незапомнившегося. Настроеньеце, до этого момента в честь праздника довольно приподнятое, пошло на спад…

« – Ну, да ладно. Я здесь по важному делу – Вика поддерживать и оберегать! А не с этими уродами общаться!» – напомнила себя девушка и, отвернувшись от участников, стала разглядывать арену.

Продолговатое ристалище было окружено примелькавшимися уже в этом городе многоярусными открытыми галереями. Верхние пять ярусов, невысокие и не деленные, были отданы под простую публику – народ там стоял кучно и шумно колготился, напирая друг на друга. Нижние же два яруса состояли из отдельных лож, в которых вольготно разместились знатные господа и дамы.

На втором этаже и слева, если смотреть от ворот, а для строя, в котором стояла Льнянка, то по центру, находилась необъятная убранная коврами и флагами королевская ложа. В ней восседали два правителя – Ламарский, приятный такой дядечка, и их Ричард, как всегда с чуть приметной ироничной улыбкой. Естественно, тут же присутствовали и все многочисленное ламарское семейство, и ближняя прислуга, и охрана. В общем, огромная ложа была забита до отказа.

По правую руку от нее располагался чуть меньший балкон, который полностью заполнили служители Храма в белых мантиях. На первом плане выделялись сияющий хитрой физиономией принц Рой и не менее довольный местный иерарх Светлого.

По левую же руку от королей разместились в ложе дорогие и любимые: Тай, Корр и Лион. С ними почему-то рядом вырисовывался кругленький низенький силуэт посла Эльмерского. Толи оборотням скучно стало в ожидании начала и они его пригласили, толи у того ложа была с худшим видом и он сам напросился. Да, собственно, Лёнке и неважно это было. Главное чтоб им с Виком места хватило, если того в каком-нибудь туре выбьют.

А вот снизу, прямо под королевской ложей, размещался подиум для дамы, выбранной хозяйкой турнира, и расположилась на нем всего одна единственная персона! И кто бы вы думали?! Принцесса Демия! И хотя она была в ложе практически одна, если не считать два едва видимых силуэта в тени за креслом, не заметить ее было невозможно. Ярко-красное с золотом платье, казалось, сияло в лучах утреннего солнца, притягивая взгляды со всех концов арены.

« – Ха! Однако! Королева-то любви и красоты уже выбрана! Не иначе в честь ее свадьбы! Сидит тут теперь как напоказ, одна-одинешенька. Конечно, этой ведьме и охрана-то не нужна! К ней по доброй воле ни один человек не подойдет!», – неприязненно думала Льнянка, разглядывая красивую светловолосую девушку, одетую в цвета Ламариса.

Да-а! Льнянка, так бы и пялилась на нее, в очередной раз поражаясь несоответствию ее видимой всем красоты и незаметной большинству грязи в ауре. Но в какой-то момент она вдруг поняла, что из-за своего пристального внимания к сей недостойной особе, чуть не проворонила вызов к герольдам. Подхватив Виков шлем, похожий на хорошо отмытый походный котелок, и стараясь мимоходом не обломать перья плюмажа, она ринулась следом за другими мальчишками.

Герольды турнира, как оказалось, стояли тут же под королевскими ложами и даже держали в руках длинные белые шесты обвязанные лентами, долженствующие привлекать к ним внимание с любого места ристалища. Вот только Льнянка, увлекшаяся мысленным злословием в сторону принцессы, их поначалу как-то и не заметила!

Сообразив это девушка чуть не плюнула через плечо по старой деревенской привычке, чтоб отвадить от себя привязавшуюся нечисть, но представив как это будет выглядеть со стороны, да посредь арены, все-таки не решилась.

Герольды, как и положено по традиции, выбирались из разных сословий. Первый шел от знати. Второй из военных. Третий избирался купечеством. А четвертый от простых горожан – его, как правило, выдвигали из уважаемых всеми ремесленных мастеров. На мантиях представителей были вышиты крупные рисунки, которые были призваны оповещать, от какого сословия каждый из них избран.

На толстом пузе первого была стилизованная корона на фоне пустого герба, а толстощекое лицо несло на себе отпечаток неистребимой спеси:

« – Это однозначно граф какой-нибудь, от господ», – догадалась Льнянка сразу.

На поджаром животе второго мантия висела свободно, но девушка разглядела в складках две перекрещенные алебарды. Да еще усы его были столь браво закручены вверх, что все это вместе говорило:

« – Эт военный!»

Третий, крепкий и плечистый, имел на мантии вышивку колоса и молота. А весь вид мужчины, несмотря на физическую мощь, был до того простецкий, что распознать кто он, тоже не составляло никакого труда:

« – Простолюдин – как пить дать!»

А вот с четвертым вышла загвоздка. Лёна никак не могла понять, что это такое у него на пузе красуется! В этот раз, просто на необъятном животе, в натяг и хорошо видимые, были изображены собака и три здоровенных желтых кругляша над ней:

« – Понятно, что это купец, раз тех распознала, но собака-то тут причем?!»

Недолго думая, Льнянка сунула локтем в бок рядом стоящего парнишку и шепотом спросила:

– Это че у него нарисовано-то?

Мальчишка, даром, что на пол головы ниже, высокомерно поглядел на нее недогадливую, но все-таки ответил:

– Это монеты и лошадь, которая символизирует дальнюю дорогу.

« – О, как!» – только и смогла мысленно воскликнуть девушка и после пояснений тщетно пытавшаяся разглядеть там хоть что-нибудь кроме собаки.

В первом туре участвовало порядка тридцати рыцарей, поэтому целая толпа мальчишек, потихоньку переругиваясь, толкаясь и норовя продвинуться ближе, сгрудилась у возвышения герольдов. При этом каждый из них держал в руках объемный тяжеловесный шлем своего господина, делая этим толкотню еще теснее, а полученные тычки, гораздо болезненней.

Льнянке же лезть в эту свару не хотелось, и она осталась в последних рядах, приготовившись к долгому ожиданию:

« – О-хо-хо, пока всех переберут, времени уйдет много, тут главное от скуки ушами не прохлопать, когда имя нашего Вика выкрикнут».

Но, хотя Лёна и стояла одной из последних, как выяснилось, в жеребьевке это не играло никакой роли. Здесь правил бал – Его Величество Случай! И по его велению имя принца Эльмерского прозвучало одним из первых. Тот же всемогущий Господин Случай в соперники Вику дал совершенно неизвестного Рыцаря Дальнего Озера и назначил их пару второй.

« – Видать, недавно сей вояка к знати-то прибился, раз имя не от древнеэльфийского названия вотчины происходит. Да нам-то поровну – главное, чтоб Вика не покалечил», – рассуждала девушка, возвращаясь на свое место.

Как прошла первая сшибка, и кто вообще в ней участвовал, Льнянка не видела – она нервничала, боялась и переживала.