Сказки для взрослых. Сборник рассказов

Тошнота подкатила к горлу Гленды, успокаивало только то, что ничем предосудительным они не собираются заниматься с Ковбоем, только допрос, ничего больше.

Дверь в маленькую синюю комнату захлопнулась. Ивер, повернул ключ, теперь они одни.

–Что вы предпочитаете, господин и госпожа? – угодливо начал парень, но Ивер его остановил.

–Послушай, пацан, мы здесь не за этим. Нам нужна информация по Йорнасу Кронвуду– Дикому Пенни.

–Я ничего вам не скажу. Меня убьют! – в страхе зашептал парень.

–Скажешь, иначе мы тебя посадим.

Вдруг парень начал вопить во все горло “черный, черный!”. Ивер едва успел заткнуть ему рот ладонью, но, в комнату уже постучались.

Гленда наклонилась к сидящему на стуле Ковбою и шепнула.

–Йорнас был моим парнем и я его любила. Я должна найти убийцу любимого, и обещаю, что не дам тебя в обиду тоже.

Ключ в замке повернулся и в комнату ворвался громила в черном спортивном костюме.

–Что происходит?

–Все в порядке, Ганс, ложная тревога. – Ивер уже освободил Ковбоя, и оказалось, что не зря он пошел с Глендой. Она смогла уговорить парниишку помогать им.

Посмотрев с недоверием на гостей, охранник вышел, а Гленда снова бросилась к свидетелю.

–Нам нужно знать, кто приходил к Дикому Пенни чаще всех? О каких записках ты сообщил нашему следователю при звонке?

–Я вообще зря проболтался. Через полчаса после общения с вашим человеком мне позвонили анонимно и угрожали, что при разглашении любой информации, они придут и разделаются со мной.

–Кто они?

–Не знаю.

–Это был женский или мужской голос?

–Мужской.

– А приходила к Йорнасу только женщина?

–Да. – но осознав, что проболтался, Ковбой осекся – Что? Нет. Я не могу сказать.

–Тебе придется, ведь если эта женщина может так беспрепятственно лишать людей жизни, то мы все не в безопасности. – увидев более смиренный взгляд, Гленда продолжила .– Ты сказал по телефону, что это бизнесмен, хозяйка барделя любезно проболталась о том, что Йорнас не гей. Значит нам нужно просто имя этой бизнесвумен.

–Я не знаю.

–Говори, мать твою! – заорал Ивер, уже прилично уставший от обходительности Гленды со свидетелем.

–Я, правда, не знаю.

–Как она выглядит?

–Я никогда ее не видел, а Йорнас не рассказывал мне о ее внешности.

–Но ее видела охрана и мадам Дюрсо.

–Нет, эта женщина всегда была в паранже. Могу сказать лишь, где лежат записки от нее.

–Нет, ты нам отдашь их.

–Но как, они лежат в его комнате?

–Сходи за ними. Придумай что-нибудь. Скажи, что хочешь взять игрушку для особых гостей.

Неуверенно кивнув, парень расстегнул рубашку, чтобы у охраны не возникло больших вопросов, чем те, зачем он вышел, и исчез в коридоре.

–Что думаешь, он вернется?

–Уверена на все сто. Он напуган, но не дурак. Избавив мир от этой суки, его жизнь тоже станет чуть спокойнее.

–Не думаю. Это парень занимается проституцией. Каждый день для него может быть как последний.

–Но в Дании она разрешена как вторая работа, неужели это так опасно?

–В Дании пятнадцать процентов населения болеют ВИЧ.

–Но у вас есть и достаточно хорошие лекарства.

–Не буду спорить. Считаю, что он не вернется. Нам нечего ждать. Можно расходиться, мы узнали, что нам нужно, а завтра поедем в больницу.

Но тут в комнату зашел Ковбой с небольшой стопкой конвертиков из желтой бумаги. На его лице появилась надежда и легкая улыбка, хотя руки при этом тряслись.

Гленда вскрыла один из них.

«Мой милый Пенни, сегодня я не приеду. Вот небольшая компенсация за вечер простоя. Не вздумай спать ни с кем. Пройдись или сходи в кино. А завтра мы повеселимся. Твоя миссис Ш.»

Остаток часа все трое искали различные зацепки в записках. Отвратительные извращения Гленда просто отказалась читать, сразу передавала их Иверу, такого никто не мог делать с ее Йорнасом. Но примечательно было то, что везде она подписывалась, как миссис с разными буквами алфавита. Почерк был везде один, но инициалы разные.

–Спасибо, пацан. Ты сильно выручил. Давай, не хворай. –под конец часа промолвил Ларсен.

–Вы же спасете меня?– парень взялся за кисть Гленды так, словно она была его последней надеждой.

–Конечно. – девушка улыбнулась и аккуратно выпуталась из рукопожатия.

Дверь распахнул тот самый Ганс.

–Продлевать будете?– грубо спросил он.

–Нет, спасибо. Мы уже уходим.

И тут в красном полумраке через открытую дверь в отражении коридорного зеркала Гленда увидела картину, от которой ее сердце чуть не остановилось. Дикий примитивный ужас сковал каждый мускул.

В отражении она увидела себя без половины лица. Окровавленная рваная рана зияла от темечка до щеки. Что-то белесое было среди этой кучи карминного цвета мяса – глазное яблоко в мягких тканях все еще сидело в глазнице.

–Что с тобой? – вопрос Ивера, налетевшего на внезапно остановившуюся Гленду при выходе, привел ее в чувства.

Она снова посмотрела в отражение, но ничего подобного там не увидела. Девушка как девушка, красивая, здоровая.

–Все хорошо, просто немного устала.

–Да, сейчас поедем спать. Все равно сегодня уже ничего не узнаем. Мы итак выяснили, что эта дама замужем. Теперь круг сузился в разы. И все благодаря тебе.

–Я рада, что смогла быть полезной.

6 глава.

Квартирка Ларсена оказалась не такой уж и просторной. Больше похоже на растроенную студию. Две маленькие комнатки, в которые едва помещалась узкая кровать и шкаф, и кухня совмещенная с прихожей, где в центре стоял стол, по одну его сторону диван, а по другую два стула из Икеи.

–Вот мое холостяцкое жилище. Не удивляйся бардаку, просто дома я бываю редко и до порядка руки не доходят.

–Что ты, тут очень даже уютно.

–Вино?

–Нет, спасибо. Не откажусь от снотворного.

–О, эту дрянь я не употребляю. – Ивер поморщился. – А что случилось, ты же устала? Проблемы со сном?

–Нет. Ты прав, усну и так. – она проследовала в одну из спален за хозяином квартиры. Он подал ей полотенце и постельное бельё.

–Тут не очень красиво, зато далеко от твоего злополучного дома.

–Кстати о доме, скажи, почему ты настоял на его покупке? – Гленда сощурила глаза. Это действительно виделось ей странным, ведь дом оказался проклятым, а тут Ивер с предложением остаться у него. – Это затем, чтобы заманить меня к себе. Ты маньяк в погонах что ли? Неприкосновенность и все дела? Насилуешь молодых девчонок, а тебя даже подозревать никто не станет?

–Ну да, поэтому я несколько раз при Джеке сегодня сказал, что ты едешь ночевать ко мне.– мужчина с пепельными волосами и голубыми глазами только усмехнулся. – Ложись спать, красавица, ты и вправду устала сегодня.

Он вышел, закрыв за собой дверь. А Гленда осталась одна в четырех квадратных метрах со своими страхами.

Заснуть и вправду оказалось несложно, но самое тяжелое началось после того, как она полностью погрузилась в сон.

Холодная как в океане вода пропитала всю одежду и касалась кожи всем своим объемом. А может это море, давящее на нее словно тиран? Вокруг ни берега, ни дна, только свет еле проникающий в толщу ледяного деспота над ней. Метров десять или двадцать до поверхности, а она с каждым мигом все сильнее погружалась вглубь этого бездонного как черная дыра пространства. Таить дыхание уже не было сил и Гленда открыла рот. Легкие наполнились соленым водяным напором и… Она проснулась.

Отец! – вырвалось из груди, и в комнату вбежал встревоженный Ивер.

Детка, ты звала кого-то?

Нет, извини. Кошмар приснился. Уже все хорошо. – вытирая пот с загривка, вымолвила запыхавшаяся Гленда.

Понятно. Я как раз собрался разбудить тебя. Нам пора завтракать и ехать в отделение.

Прекрасно. Мне нужно полчаса.

Гленда залезла в душ. Никаких банных принадлежностей у нее с собой не оказалось. К счастью, Ларсен пользовался неплохим шампунем, который подходил для женских волос тоже, таким мылись ее родители, чтобы экономить на разной душевой косметике, и Гленда оказалась довольна, волосы светились здоровым блеском в отличие от ее глаз.

Мутная едва заметная пелена после жуткой ночи заволокла зрачки так, что при экспертном рассмотрении похоже было на последствия недельного запоя.

Она включила свет над зеркалом и попыталась рассмотреть свои глаза получше. Приблизившись к зеркалу почти на расстрояние ресниц, Гленда отпрянула вплоть до противоположной стены. В ее левом глазу хаотично плавали черви.

Маленькие не больше детского ногтевого огрызка белые извилистые твари просто кишели в стекловидном теле.

Пересилив себя, Гленда еще раз заглянула в свои зрачки. Там уже никого не было, как она и полагала. Прилично разозлившись на свою беспомощность, но не испытывая больше никакого страха, она решила.

“С меня довольно. Перед полицией зайду в аптеку. Мне нужны успокоительные, и чем сильнее, тем лучше. Я схожу с ума.”

-Все нормально? – Ивер ждал ее за столом с мацареллой и гренками.

–Не очень.

–Я слышал грохот в ванной, как будто ты ударилась. Ты цела?

–Да, кроме синяков на локтях.

–Так что случилось?

–Черт возьми, я просто заболела! – Гленда не ожидала от себя такого поведения, но сил больше не было.

–Хорошо. Оставайся дома, лечись. – немного встревоженно произнес Ивер.

–Ни за что на свете. Мне нужно в аптеку, я уверена, что станет легче.

«Фезипам и выправду снял нервное напряжение, а также тягу к жизни, интерес к расследованию и мистеру Ларсену в том числе. Но на это я тоже не согласна. Лучше больной рассудок, чем беспомощный».

Гленда вскрыла пузырек и высыпала все таблетки в унитаз.

Через три часа действие лекарства должно уменьшиться, а пока она побудет немного в трансе.

В очередной раз увидев вместо большого пальца окровавленный обрубок, девушка не испугалась. Это скорее походило на апатию. Словно солдат, лежащий поутру на поле боя с ранами несовместимыми с жизнью и шоком, от которого не чувствуется боль, он просто тихо умирает, смотря в небо.

Тут она услышала родной голос на заднем фоне.

–Бро, забери отчет криминалистики. Это не суицид. Официально приступаем к поиску убийцы.

Ивер небрежно бросил на стол какие-то бумаги и подошел к девушке в лиловой майке.

–Собрание закончилось, можно ехать к мистеру Юхансону.

–Да, поехали.

–Ты какая-то вялая.

–Да, я приняла Фезипам.

–О, господи. Ты что, с ума сошла?

–А если бы и так, то что? Ты мне не муж и не отец. Что хочу, то и делаю. – Гленда, обычно активная и бойкая, сейчас проявляла свою дерзость как амеба.

–Понятно. Такой в больницу ты с нами не поедешь.

–Ну и пожалуйста, мистер Ларсен. Только не забудьте, что именно я помогла Вам вчера с Ковбоем.

–Я не сказал, что ты вообще не поедешь. Просто приведем тебя сначала в чувства. – мужчина в форме повернулся в сторону соседнего стола. – Ирен, помоги, пожалуйста мисс Миллер справиться с отравлением.

Женщина на высоких каблуках и в деловом костюме проводила Гленду в маленькое помещение типо подсобки. Пахло от нее божественно, а волосы свисали с плеч прямо на усевшуюся в офисное кресло девушку.

–Ты – любовница мистера Ларсена? – так же сонно спросила Гленда.

–Нет, мисс. Я его коллега. Сядьте поудобнее, сейчас я поставлю Вам систему.

–Политическую?– она хихикнула, но так словно кто-то это сделал за нее.

Сотрудница промолчала. Она воткнула толстый платиковый катетер в вену, прилепила пластырь, а когда вынимала иглу, из ее носа упала капля крови прямо на джинсы Гленды.

–Простите.

Она сняла жгут и подняла голову. Прекрасное азиатское лицо сейчас выглядело обезображенным от колотой раны прямо посередине.

Первые капли антидота подействовали быстро, Гленда прекрасно ощутила ужас, неприкрытый смазывающим эффектом от миорелаксанта.

–Что с Вами, мисс? –с недоумением спросила Ирен, и ее лицо вновь стало нормальным.

–Ничего. Спасибо. – еле взяв себя в руки, вымолвила Гленда.

Спустя тридцать минут сознание прояснилось, вернулась живость красок окружающего мира, но, к несчастью, вместе с этим и весь спектр эмоций, особенно страх.

«Что со мной не так? Или в Дании что-то не так? А может, все же бог. Ну, прости меня! Я не должна была бросать Лондон, продавшись как Иуда. Прости! Ты слышишь? Тесть вообще?»

-Ты в порядке? Мы можем ехать? – спросил Ивер, заметив как Гленда порозовела.

–Думаю, более чем да.

–Отлично. Тогда вперед.

Полицейский участок уже не был столь пустым как накануне вечером. Сейчас он походил на улей, все что-то делали и были заняты какими-то бумагами, а начальник словно матка собирала внимание со всех как мед.

–Вот список всех замужних влиятельных бизнесвумен в Копенгагене. Триста сорок человек. По графологическому анализу подошли только десять. Из них только трое не имеют алиби на вчерашний вечер.

–Ничего себе. Когда вы все успели?

–Ребята работали по этому вопросу с раннего утра. Вдобавок, наша база данных просто огромна.

–Но тогда, зачем мы едем в Ригсхоспиталет?

–Потому что ни одна из списка не подходит.

–Что это зачит?

–Бро, дай Гленде пакет с фотографиями, пожалуйста. – Ивер был за рулем, а Джек протянул какой-то желтый конверт.

Гленда проворно распаковала его и принялась рассматривать фото «преступниц».

На одной была изображена сорокалетняя с пышной фигурой мамочка в кругу пятерый детей-погодок. Ее счастливое лицо сияло уверенностью в своем домашем уюте.

На второй ворковали двое супругов-пенсионеров, на руке жены красовался перстень с «кохинором».

Третья же была совсем молоденькой, на фото она стояла в окружении громил-телохранителей, а лицом сильно походила на дочь магната. Очевидно, что все три кадра сделаны тайным наблюдателем, так как на постановочные они мало походили.

–И почему же, ни одна не подходит?

–Потому что пуля была напрвлена сверху, а значит это был высокий человек, выше чем жертва на целый фут.

–Это мог быть один из телохранителей красотки в красном.

–Возможно, но как только мы сунемся к ним с допросами, их юристы нас быстро закопают под грудой грязных денег. К тому же без серьезных доказательств разрешения на задержание нам никто не даст.

–Ладно, тогда у нас есть шанс узнать все в Ригсхоспиталете.

–Надеюсь.

Серый августовский Копенгаген странно походил на Лондон в это время года. Гленде даже показалось, что она не уезжала никуда, но противный датский язык в рации быстро вернул ее к реальности.

Оргомное многоэтажное здание из гранитной плитки с металлическими перекладинами грозно смотрело на троих подьехавших на БМВ.

Охранник в черной робе и постоянно шмыгающий носом проводил их на третий этаж в кабинет Управляющего больницей. Бледно-желтые стены, запах медикаментов и медленно прогуливающиеся по коридорам пациенты заставили Гленду вспомнить смерть ее матери десять лет назад. Тогда она наведывалась вместе с отцом к ней каждый день после учебы. Рак поглотил все ее ткани, поэтому последние дни жизни, мучимая невыносимой болью и живущая лишь на морфине, миссис Миллер была практически без сознания. Гленда откашлялась, подавившись мокрым комком в горле. “Плакать нельзя. Я на серьезном деле. Тут итак все достаточно тяжко, раскисать было бы совсем рискованно”

–Ждите здесь, мистер Юхансон сам вас позовет! – хмуро бросил конвой и удалился.

–Да уж, мрачная тут атмосферка. – Джека передернуло то ли от холода, то ли от страха.

–Как и во всех медицинских учреждениях. Кому нравится болеть? А ты что боишься белых халатов? – Ивер загорелся интересом, ведь наконец-то ему перепала возможность подшутить над своим напарником.

–Нет, просто ненавижу больницы. – насупился низкорослый коп.

–Иди сюда, я полечу тебе твои зубки, сделаю тебе укольчик. – Ивер словно подросток, желающий повеселиться над другом потянул к нему руки, играя из себя жуткого врача. Он стал имитировать стоматолога, который лезет в рот пациенту, и “минутные малолетки” чуть было не сцепились, шутя друг на другом, кто кого уколет первым, как вдруг послышался чей-то голос.

Мистер Юхансон как строгий профессор заставший двух разбуянившихся учеников перед занятием прочистил горло и сказал:

–Господа, прошу проходить в мой кабинет.

Взрослые быстро привели себя в благопристойный вид, а Гленда закатила глаза.

“Как маленькие. Наверно только так им удается сохранить здоровую психику, постоянно варясь в работе среди трупов и жестокости”

–Я Вас слушаю, мистер Ларсен. Мне сообщили, что Вам нужна информация по всем студентам, которых закрепили за больницей.

–Это не совсем так. Нам нужен лишь конкретный человек.

–И кто же?

–Йорнас Кронвуд.

–О, совершенно бестолковый юноша. Никакой тяги к медицине. Только постоянное желание власти и денег. В нашем деле это невозможно. Если у тебя нет стремления лечить людей, то будь ты самым искуссным нейрохирургом, денег тебе не видать. Рано или поздно врачебная ошибка или халатность закроют путь к свободе, богатству и славе навсегда.

Гленда чуть было не стала защищать покойного, ведь он не показался ей ни бестолковым, ни тщеславным, этот старый администратор много о себе возомнил: делать такие заключения, не зная полной картины –вот где высокомерие, но Ивер опередил ее.

–Скажите, а кто проплатил его обучение, раз он все еще на факультете?

–Что за хамство Вы себе позволяете, мистер Ларсен? В моей больнице работают только неподкупные люди! Никаких взяток, все только через экзамены. – зашипел от злости красный как рак управляющий.

–Нам прекрасно известно, что в прошлом году мистер Кронвуд провалил годовые экзамены. Но как мы знаем, он продолжает учиться по настоящее время. – непоколебимо продолжал высокий скандинав. – Как Вы думаете, мистер Юхансон, что с Вами сделает Университетская коллегия, если узнает о такой нелогичности, вряд ли сочтет это недоразумением?

–Да как Вы смеете мне угрожать? – уже буквально взрывался мужчина за столом.

–Мистер Юхансон, нам нужно только имя человека, оплатившего его учебу. Назовите имя и мы ничего никому не скажем. – еле сохраняя спокойствие, вмешалась Гленда.

– Ничего я не скажу. Ищите среди политиков, и точка. – уже более уравновешенно сказал администратор и вызвал охрану. Через пару секунд тот самый шмыгающий носом мужичок вошел в кабинет и молча вывел троицу наружу.

-Искать среди политиков? Теперь наш след пошел в другом направлении. Те три особы – не политики, они совсем нам не подходят.

–Ты уверен?

–Да. Ни одна из этой троицы и рядом не стояла с политикой. Мы в тупике.

–А их родные?

Вопрос Гленды оказался новым, но невероятно точным. Ивер посмотрел на свою знакомую с таким восхищением, что мало было подумать о дружеском уважении, все выглядело как любовь.

Запросив по мобильному данные, трое с гамбургерами и горячим кофе из ближайшей забегаловки, молча ждали в машине ответ из участка.

-Ларсен, ты прав. У Катерин Андерсон отец Карл Андерсон по нашим тайным источникам собирается стать Премьер-министром Дании, он из партии социал-демократов. Уже вторую неделю находится в Куршавеле. Так что у него точно алиби на вчерашнюю ночь.

– Понял, бро. Спасибо. –Ивер повесил телефон, и удрученно посмотрел на Гленду. – Что он тебе говорил?

–Кто он?

–Ну Кронвуд же? Где ты летаешь? Или это все еще действие успокоительного? Надеюсь, ты усвоила, что это был последний раз, когда ты принимала эту дрянь?

–Уф, серьезно ты, папочка. – подразнила его девушка в лиловой майке от Армани и черном пиджаке. Движение кистью добавило сочности ее сарказму. Так делают, когда нечаянно обожгут ладошку.

“Я и вправду позабыла ненадолго про наши беседы с Йорнасом. Наверняка в них есть зацепка. Неужели страх моего дома, на который я впустую потратила десятую часть своего состояния, черт бы его побрал, заставил забыть все что происходило в посление три дня до этого?! А ведь там было кое-что интересное”

–У Йорнаса есть брат.

–Так. Мы знаем, он в доме благоденствия. И что? Как сумасшедший может нам помочь?

–Давайте узнаем. Предлагаю пообщаться с ним прямо сейчас.

За долгое время Гленде снова захотелось порадоваться жизни, поверить в то, что надежда все еще есть, но эти видения с изуродованными частями тела не могли оставить ее ни на минуту: то память о них, то новые галлюцинации преследовали уставший разум девушки.

Серый день, промозглый как осенний заставил признаться самой себе, что в этом мире мало света, что это заросли терновника и крапивы доросшие до самого неба, из них не выбраться и не прорваться сквозь без помощи друзей и близких. Есть лишь один путь, бороться самой и заставлать бороться остальных.

Навязчивый дождь заливал стекла автомобиля, лишь изредка давая разглядеть прохожих, здания, других машин. Гленда, так ни разу не посетившая ни один музей в Дании за время ее пребывания здесь, сейчас пыталась рассмотреть хоть что-то по пути.

Красивые старинные дома чередовались с современными многоэтажками. Люди толпились на перекрестках под зонтиками, в полиэтиленовых плащах, а кто-то терпеливо сносил небесные потоки без всего.

Вдруг на перекрестке Гленда в очередной раз увидела пугающее зрелище. Она оцепенела.

Ужас заставил ее изать короткий звучный вдох.

Ни Ивер, ни его напарник не заметили такой реакции, в машине было шумно от барабанящего по крыше ливня.

Мужчина возле светофора в кепке стоял без лица и рук и упрямо смотрел ей в лицо. Рядом с ним маленькая девочка с оскалившейся рожей походила больше на уродца после неудачной операции, но все же без поверхностного слоя кожи. “Ожег как будто? Но от чего?”

Мысли стали заполнять ее напуганный рассудок и постепенно гостья Дании все же пришла в себя.

“Что я здесь делаю? Почему мне здесь так плохо? Может, это северный ветер плохо сказывается на здоровье? Менингит, кажется, может вызывать проблемы с мозгом.”

Мучимая рассуждениями о своих видениях, Гленда ехала в машине с двумя мужчинами, одного из которых она уже серьезно полюбила. А Йорнас навсегда останется в ее памяти как добрый и ранимый мальчик, но научивший ее сдерживать свое ехидство. Не напирай она на него так яро в тот вечер, они б не поругались, и ничего бы не случилось.

-Приехали.

Церковь Грундтвига, построенная в стиле экспрессионизма, смешанного с поздней готикой встречала своей суровостью и как бы говорила: “Каждый кто войдет, уже не выйдет прежним. Грехи ваши останутся здесь навсегда”.

Прикрывая головы куртками троица взбежала по лестнице и ворвалась в кирпично-красную дверь. В пятницу четыре часа по полудню здесь проходило причастие для туристов. Пастор в белой альбе и зеленой с желтыми вшивками ткани, в лютеранстве это называется стола, стоял у алтаря и раздавал хлеб с вином всем приклонившим колени возле ограды.

Мужчина в черной рубашке и брюках, с белой вставкой на воротнике, судя по всему дьякон, подошел к гостям.

–Приветсвую, братья и сестра. Чем могу служить?

–Нам бы попасть в Дом Благоденствия, там лежит наш родственник.

–С удовольствием вас провожу. Но сначала вам нужно очиститься от грехов своих, оставить их Иисусу Господу нашему. Каждому необходим Спаситель. – медленное умиротворенное общение служителя божьего раздражало Гленду. Она не любила церкви.

–Что это значит?

–Это значит, что нужно принять причастие.

–О, нет, спасибо. Я не очень-то набожна. – девушка нервно захихикала. – Христос, Будда, Мухамед, все хорошие парни, но, к сожалению, я их не знала, и доверять свои грехи не стану.

Тут Ивер не очень деликатно ткнул ее локтем в бок, намекая всем своим видом заткнуться.

–Да, конечно, мы обязательно причастимся. – заключил Джек, и все трое заняли очередь к алтарю.

–Я –атеистка. – шепела Гленда своим спутникам, когда навязчивого дьякона уже не было рядом.

–Мы тоже, но это единственный и самый простой способ пройти к брату Йорнаса.

Девушка только обреченно вздохнула, но согласилась.

Руки пастора коснулись ее аккуратно уложенной головы, он что-то забормотал на датском. «Молитва» -заключила Гленда. Потом он спросил ее на английском, согласна ли она принять тело Божье и испить кровь Божью во искупление своих грехов. Гленда кивнула.

Сухая тонкая мучная таблеточка –просфора быстро растаяла на языке, оставляя после себя приятное послевкусие, холодное монастырское вино потекло по засохшему от страха горлу.

«И это все? А я боялась. Ничего так, очень даже вкусно.» Только она успокоилась, как вдруг почувствовала соленый металлический вкус во рту и запах тухлого мяса. Она попыталась сглотнуть, но рвотный рефлекс взял свое, сьеденное вырвалось наружу.

Кровавая рвота с каким-то содержимым, очень напоминающим язык лежали на каменном полу, вызывая у Гленды новый приступ первобытного ужаса.