Полная версия
Наследство в Тоскане
– Мама была здесь только одно лето, когда папа собирал материал для своей книги, – объяснила я. – Если бы она действительно любила человека, который стал моим отцом, разве она не сказала бы мне об этом?
– Может, и нет. Может быть, она не хотела, чтобы вы думали, что она меньше любит вашего отца. Ну, того, кто вас вырастил.
– Разумно. – Я встала и подошла к большому портрету георгианской семьи в золоченой раме на стене. – Но если Антон и правда любил ее, разве он не попытался бы познакомиться со мной или получить опеку? Разве только он ничего не знал обо мне до тех пор…
– Когда ваша мать умерла, – предположила Мария. – Может быть, именно тогда она наконец написала ему, в свои последние часы, когда сказала и вам. Может быть, адвокат говорил именно об этом письме.
– Она была в слишком плохом состоянии, чтобы написать письмо, – ответила я. – И я все время была с ней. Кроме того, адвокат сказал «письма», что предполагает, что их было больше одного. – Я опустила взгляд на свои руки. – В любом случае почему он лишил своих родных детей основной части своего состояния? Разве он не любил их? Я просто не понимаю этого.
Мария подошла ко мне, встав возле картины.
– Возможно, я могла бы немного просветить вас на этот счет.
– Да?
– Си. – Она помедлила, потом покраснела. – Фиона, я не люблю сплетничать, да и кто я, чтобы судить? Но, если быть честной… Я бы не могла назвать Коннора и Слоан любящими детьми. Когда они были маленькими, они были просто лапочки, и мне так нравилось, когда они приезжали. Я могу простить им то, что они не хотели ездить сюда, будучи подростками. Им не хотелось расставаться с друзьями. Это естественно. Но я не могу простить им, что, повзрослев, они настолько отдалились.
– Ну, наверно, были причины, по которым они не хотели приезжать.
– Все, что я знаю – это что Антон предпринимал все усилия, чтобы сохранить контакт с ними. Он звонил и приглашал их, но они постоянно были слишком заняты. Уж не знаю, чем именно. Никто из них никогда не работал. Но они даже в шутку не говорили ему, что попытаются заехать когда-нибудь потом. Коннор позвонил ему единственный раз, чтобы попросить денег. Антону все это было тяжело, и думаю, что в последние несколько лет он испытывал их. Он предоставлял им все возможности приехать и узнать что-то про винодельню, но они всегда говорили «нет». Подозреваю, все это только лишний раз убеждало его, что им плевать на него и его винодельню.
Я обернулась к Марии.
– То есть вы думаете, что он хотел дать им урок, оставив все мне? Или он просто мстил?
– Безусловно, он мог быть мстительным. Под конец жизни он был очень вспыльчив и раздражителен. И одинок.
– Но почему тогда не преподать урок мне? – спросила я. – Я уж точно не была любящим ребенком.
Мария посмотрела на меня.
– Может быть, переписывая завещание, он думал вовсе не о вас.
Я потерла затылок.
– Думаете, это могла быть моя мать? Но почему? Может, вина? Искупление?
Мария пожала плечами.
– Кто-нибудь здесь должен знать, что же между ними произошло.
Я вернулась к своему стулу, села и побарабанила пальцами по столу.
– Как хоть они вообще встретились?
Внезапно, подумав об обвинениях Коннора, я испытала приступ паники. В этот самый момент он наверняка звонит своим адвокатам и, возможно, частным детективам, чтобы они помогли ему доказать его обвинения – что тут было какое-то преступление, которое могло бы сделать завещание недействительным.
Что, если моя мать как-то угрожала Антону? Что, если все обернется каким-нибудь гадким образом и Коннор сумеет вытащить на свет прошлое моей матери или выставить нас охотницами за состоянием? Винодельни Маурицио были знамениты. Там, в Америке, это может стать скандальной историей.
Бедный папа. Если он узнает правду, это его убьет.
– Меня тошнит, – сказала я, опуская голову между колен.
– Принести вам что-нибудь?
– Нет. Думаю, мне просто надо найти эти письма, о которых говорил адвокат. Мне надо узнать, что же произошло на самом деле. – Ощущение тошноты в желудке никуда не делось, но я заставила себя выпрямиться. – Может быть, вы могли бы мне в этом помочь?
– Си. Я тоже хочу разобраться. – Мария начала убирать кувшин с водой и стаканы. – Позвольте мне сегодня показать вам виллу. Вы должны знать, что унаследовали. Потом я попрошу мужа поводить вас по виноградникам и показать вам винные погреба.
– Спасибо, Мария. Мне кажется, сейчас вы мой единственный друг.
Она посмотрела на меня со значением.
– Никто не должен оставаться без друзей.
Собрав стаканы на поднос, она вынесла их из комнаты.
Когда она ушла, я долго сидела, глядя на стену, размышляя и переживая. Чем в это время занимаются Коннор и Слоан?
Наверняка уж не прохлаждаются. Когда ставка сто миллионов евро.
Меня накрыло ужасной волной вины. Какое я имею право забирать у них их наследство? Даже если они были жуткими, эгоистичными детьми, я в любом случае не заслуживала ничего лучшего.
Мне правда надо понять, что же тут происходит. Эти письма необходимо отыскать.
Глава 7. Лилиан. Тоскана, 1986
Десятилетия спустя после того трагического лета в Тоскане Лилиан Белл часто думала: что, если бы у нее был магический хрустальный шар? Отменила бы она эту поездку? Или вообще бы даже не думала о ней? Или все же предалась бы судьбе, невзирая на все последствия?
Весной 1986 года Лилиан и Фредди Белл, вступившие в пятый год своего брака, жили в Таллахасси, Флорида. Надо признать, когда Лилиан впервые встретила Фредди, у нее в жизни было далеко не все хорошо. Она перенесла трудное детство с родителями-алкоголиками, которые перебивались временной работой и оба это ненавидели. Они жили вместе «ради ребенка», хотя давно должны были бы разойтись, буквально с самого начала их брака, потому что только и делали что пили, дрались и орали друг на друга, потом снова дрались и пили еще больше.
Наконец, когда Лилиан стало десять, отец от них ушел. Она никогда больше не видела его, но вместо того, чтобы ощущать себя брошенной и несчастной, только жалела, что он не ушел от них раньше. Или что ее мать сама этого не сделала.
Может быть, у ее матери было в генах нечто, что заставляло ее держаться за мужа, год за годом вынося словесные оскорбления и удары.
Или же это была любовь? – часто думала Лилиан. Потому что ее мать испытывала к ее отцу романтические чувства, по крайней мере сначала. Она часто вспоминала о пикниках в парке, цветах и шоколадках и о предложении выйти замуж на морском берегу, на закате, на фоне катящихся пенных волн.
Лилиан не знала, было ли все это на самом деле, но все равно любила эти истории, потому что они позволяли ей поверить в тот сказочный мир, где взрослые люди бывают счастливы вместе. И эта вера помогала ей пережить темные времена, когда родители били по ночам посуду на кухне, а Лилиан пряталась под кроватью, шепча своей кукле успокаивающие слова: «Не бойся, я тут. Я тебя спасу».
Позже, когда отец уже ушел, а сама Лилиан в старших классах начала встречаться с мальчиками, мать посоветовала ей избегать альфа-парней с большими кулаками. «Выходи замуж за доброго, – сказала она. – За человека, который и мухи не обидит».
Так что после нескольких лет свиданий с теми, кто попадал в категорию «крутых» и любил бить вещи (типа лица Лилиан об стену), во время отпуска во Флориде она встретила Фредди Белла. В Диснейленде, кто бы подумал. Простояв час в очереди, чтобы прокатиться на американских горках «Космическая гора» с двумя подружками, она была вынуждена сесть в кабинку позади них одна. И в самую последнюю секунду к ней туда вскочил Фредди Белл.
– Похоже, мы с вами прямо набор из третьих колес, – сказал он, робко улыбаясь. Он был симпатичным, с этаким юношеским шармом, и ей сразу показалось, что это судьба, хотя, видит бог, она никогда не была приверженцем идеи судьбы. Но почему? Может быть, где-то глубоко внутри ей все же нравилась мысль о том, чтобы не принимать на себя ответственности за важные решения. Иногда ведь гораздо проще отдаться течению и позволить судьбе вести тебя, куда надо. Тогда тебе не придется винить себя, если течение станет бурным и вышвырнет тебя на скалы. Такая уж выпала доля.
Они с подружками провели остаток дня в Диснейленде вместе с Фредди и его компанией. Через месяц она бросила свою работу официантки в Чикаго и переехала во Флориду, чтобы быть с ним. Она считала, ей повезло, потому что он был добрым, симпатичным и прошел самый важный определяющий тест: у него были тонкие руки, способные держать карандаш, а не пробивать дыры в стенах. Он был умным – интеллектуал, который читал книги и писал стихи. Он даже учился в колледже по специальности английская литература.
Лилиан, мягко говоря, не могла поверить в свою удачу. Она где-то слышала, что женщины часто выходят замуж за копию своего отца, и поклялась себе, что никогда не попадется в эту ловушку. После нескольких тяжелых, вызывающих сожаление отношений в подростковом возрасте и ранней юности она стала мечтать о полной противоположности своему отцу. И наконец обрела ее во Фредди.
После этого дело пошло быстро. Она забеременела (хотя они думали, что были осторожны), так что они поспешили связать себя узами брака, пока никто не догадался, что они не умеют предохраняться. К сожалению, через месяц после свадьбы Лилиан потеряла ребенка.
После чего целый ужасный год она казнила себя за то, что не смогла сохранить своего нерожденного малыша, считая это самым главным провалом в своей жизни. В какой-то момент она даже сказала Фредди, что поймет его, если он захочет уйти и начать все сначала с кем-то другим, поскольку они поженились только из-за ребенка.
Фредди уставился на нее в ужасе.
– Лил, не говори так. Я не могу жить без тебя. – Он побледнел и едва не впал в панику.
Тогда Лилиан вспомнила, что у него были свои собственные утраты – его мать ушла из семьи, когда ему было пять, и он так никогда и не смог преодолеть то, что его бросили.
Осознав свой промах, Лилиан заключила его в объятия.
– Прости. Я этого не думала. Я никогда тебя не брошу.
Ее слова успокоили его. И следующие несколько лет она честно проработала за стойкой местного отеля, финансово поддерживая семью, пока Фредди пытался исполнить мечту всей своей жизни и написать роман-бестселлер.
Но в 1986 году Лилиан больше не могла сдерживать уже знакомое стремление. Она всегда хотела стать матерью, но после выкидыша на время оставила эту мечту. Возможно, та глубокая рана в ее сердце наконец достаточно затянулась, и она набралась смелости попробовать снова.
Она заговорила об этом с Фредди во время четвертой годовщины их свадьбы, когда они сидели на пледе на пляже Таллахасси, глядя на набегающие волны.
– Ну, так что ты думаешь? – спросила она.
Прежде чем ответить, Фредди задумчиво помолчал.
– Не знаю, Лил. Это такой большой шаг. Огромная ответственность.
– Ну да, с детьми всегда так, – ответила она.
– Но тебе не кажется… Не знаю. Мне кажется, я сначала должен закончить книгу. У нас даже своего дома нет.
Ее сердце сжалось от огорчения.
– Иметь свой дом было бы неплохо – я бы очень этого хотела, – но на одну мою зарплату мы пока не можем себе это позволить, а если мы будем ждать, чтобы все было идеально, нам придется ждать вечно, и тогда будет слишком поздно. Мне уже тридцать, и ты знаешь, как я всегда хотела ребенка.
– Ну конечно знаю, – Фредди опустил глаза. – И я тоже хочу, чтобы у нас была семья. Я хочу отвечать за нее. Хочу, чтобы мы были готовы к этому материально.
– Деньги не самое главное, – возразила Лилиан, от обиды плюнув на то, что может показаться безответственной. Она хотела ребенка больше всего на свете и уже и так потратила слишком много времени от страха. – Мы что-нибудь придумаем. Как-нибудь справимся.
– Я не хочу, чтобы мы как-то справлялись, – ответил Фредди. – Я хочу быть в состоянии содержать тебя, чтобы мы жили хорошо, но как я смогу писать, если у нас будет ребенок? Тебе придется уйти с работы, а мне придется ее найти, и я никогда не смогу закончить свою книгу. – Он помотал головой. – Мы уже столько прошли. Я почти закончил. Если бы ты могла потерпеть еще немного, меня напечатают, и тогда все встанет на свои места. Ты сможешь уйти с работы, стать домашней мамочкой, и мы будем жить на мои гонорары, а я буду писать новую книгу.
Лилиан смотрела, как в небе над заливом переливаются закатные цвета. Мечта Фредди была прекрасна, но как она могла быть уверена, что она когда-то исполнится? Что, если его книгу не захотят покупать? Никогда?
– Я просто боюсь, – осторожно произнесла она. – Что ты можешь не так уж быстро найти издателя. Ты знаешь, что я в тебя верю, но ты пишешь эту книгу уже почти три года. И написал только половину. Может, нам все же стоит попытаться и посмотреть, что получится, и, если я забеременею, ты будешь работать быстрее и постараешься закончить еще до рождения ребенка. Может быть, тебе просто нужно обозначить дедлайн. Это может помочь.
Он молчал, и она уже начала бояться, что растоптала мечту всей его жизни.
– Я хотел бы работать быстрее, – сказал он. – Я хотел бы этого больше всего на свете, но, знаешь, не получается. Я трачу очень много времени на поиски материала, и без этого не могу – иначе, когда я сажусь за машинку, слова просто не идут. Я должен представлять себе полную картину. – Он огорченно покачал головой. – Наверное, мне стоит оставить это. Я же ничего не знаю про Италию. И начинаю чувствовать себя обманщиком.
Лилиан подвинулась на одеяле поближе к нему и взяла его под руку.
– Ты не обманщик. Ты прекрасно пишешь.
– Откуда тебе знать, – ответил он. – Может, я просто бесталанный урод.
Она изо всех сил старалась ободрить его и вселить в него уверенность.
– Без шансов. И я могла бы сказать тебе это наверняка, если бы ты дал мне почитать. Хотя бы несколько страниц.
Он часто обсуждал с ней сюжет, и, когда у него случались трудности, она помогала ему придумывать варианты, но он ни разу не показал ей ни одного напечатанного слова.
Фредди помотал головой.
– Нет. Это пока нельзя никому показывать. Это первая версия, она сырая, но мне надо закончить все целиком до того, как начать править.
Лилиан поджала колени к груди и задумалась, как можно было бы помочь ему закончить поскорее.
– А что, если бы мы поехали туда? – вдруг предложила она. – В те самые места, где разворачивается действие?
Он с изумлением посмотрел на нее.
– В Италию?
– Ну а почему нет? Я могу взять у своего босса отпуск за свой счет, и мы проведем лето в Тоскане. Я могу найти там сезонную работу. Только подумай, как это было бы здорово. – Она сама представила себе это и ощутила внезапный восторг, потому что никогда не бывала в Европе. Она начала представлять себе замки, булыжные мостовые… Красное вино, хлеб и пасту. И разве это не идеальное время для путешествий? Пока они не завели детей? – А если босс откажет, неважно. Я могу просто уволиться, а когда вернемся, найду что-нибудь другое. Вокруг полно отелей.
– Не знаю, Лил…
Она схватила его за плечи и потрясла.
– Ну же! Давай рискнем! Разве тебе не поможет, если ты окажешься в Тоскане и вдохнешь атмосферу тех улиц, про которые пишешь? Представь, с какой уверенностью ты сядешь описывать место действия. И ты сможешь закончить все гораздо быстрее. И тогда у нас будет та жизнь, которую мы всегда хотели, с детьми, домом и твоей настоящей писательской карьерой.
Он смотрел на нее с недоверием.
– Ты сошла с ума? А на что мы купим билеты?
– На мою кредитку, – ответила она. Я аккуратно вносила все платежи, и они все время повышали мне лимит. И мы получим обратно депозит за квартиру, потому что наш контракт на съем заканчивается в мае. Как будто прямо все звезды сошлись – чтобы все получилось.
Он окинул ее новым изумленным взглядом.
– И ты правда готова на все это ради меня? Уйти с работы и выпотрошить кредитку?
– Ну конечно, потому что я верю в тебя и хочу, чтобы ты закончил чертову книгу, и мы смогли бы завести ребенка. – Она игриво пихнула его в бок.
Они сидели и смотрели, как солнце уходит за горизонт.
– Это безумие, – пробормотал Фредди.
– Может, и так, – ответила Лилиан. – Но что-то во всем этом кажется правильным, а тебе разве нет? Ты этого не чувствуешь?
– Я не знаю…
– Это база для твоей книги, а книга – самое главное для тебя, – напомнила она ему. – Тебе надо поехать туда, Фредди.
– Возможно. – Он выдохнул. – Я просто волнуюсь, во сколько все это обойдется и сколько труда стоит организовать такую поездку.
– Не волнуйся обо всем этом, – сказала она. – Я же работаю в отельном бизнесе. Я знаю полно тревел-агентов, которые нам помогут. Я позабочусь обо всех деталях. – Она посмотрела на воду и на белеющие вдали паруса. – Не знаю почему, но у меня правда хорошее предчувствие об этом путешествии. Думаю, это поможет тебе ускорить процесс.
Она не могла отрицать, что у нее были и свои скрытые мотивы – помочь ему почувствовать себя готовым обрести настоящую семью. Оставить все отговорки.
Фредди наклонился к ней и поцеловал в щеку.
– Я тебе обещаю. Здесь и сейчас. Если мы поедем в Тоскану и я закончу книгу, ты можешь слезть с таблеток в ту же минуту, как я напишу: «Конец».
Лилиан рассмеялась.
– Я готова заставить тебя написать это.
Она повалила его на одеяло и накинулась на него с поцелуями.
Спустя два месяца Лилиан сидела, склонившись над картой, развернутой на коленях, и пыталась разобраться в узких, переплетающихся дорогах Тосканы, ища путь от крошечной квартирки в Монтепульчано на свою новую работу на Винодельнях Маурицио. Это был первый день ее обучения работе гида и работницы ресепшен в гостинице. Она нашла работу в тот же момент, как они с Фредди спустились в Риме с трапа самолета, утомленные джетлагом и ночным перелетом. Пока они ждали багаж, Лилиан сонно рассматривала доску объявлений возле выхода.
И там было оно – объявление о самой идеальной на свете работе. Винодельни Маурицио искали англоговорящего американца или канадца на летний сезон для обслуживания американских туристов. Лилиан тут же поняла, что идеально подходит для этой работы, поскольку последние четыре года проработала за стойкой ресепшен во Флориде. Она нашла телефон-автомат, позвонила договориться об интервью.
Управляющий винодельни задал ей несколько вопросов и нанял тут же, даже не спрашивая рекомендаций. Она побежала к Фредди, который как раз снимал их чемоданы с транспортера, с криком:
– Нашла!
И через три дня они уже были на пути в винодельню в старой машине, которую купили в каком-то захудалом гараже.
– На следующем налево, – сказала Лилиан, поднимая глаза от карты и изучая разворачивающийся перед ней зеленый пейзаж. Они только что объехали по кругу средневековый город Монтепульчано на вершине холма и с пугающей скоростью спускались по очередной извилистой дорожке. – И давай помедленнее!
– Я не виноват, – ответил Фредди, не отрывая глаз от зеркала заднего вида. – Это все тот придурок позади меня. Он не понимает, что надо соблюдать дистанцию.
Придурок – который ехал на сияющей красной европейской спортивной машине – вылетел на встречную полосу, не обращая внимания на то, что они были на повороте. Промчавшись мимо них, он исчез за очередным изгибом дороги.
Фредди снял ногу с педали газа.
– Вот и проваливай, приятель.
– Наверняка убиться хочет, – сказала Лилиан.
Они продолжали ехать по крутой, неровной дороге, глядя на виноградники, простирающиеся вокруг во все стороны, пока не заметили впереди нечто, кажущееся скоплением каменных зданий на вершине холма.
– Должно быть, это оно, – Фредди вытянул шею, чтобы выглянуть в боковое окно, и даже этой мгновенной утраты внимания, когда они въезжали в очередной крутой поворот, оказалось достаточно.
– Фредди!
Но он не успел среагировать. Он не повернул руль вовремя и только усугубил ситуацию, отчаянно вцепившись в него. Колеса соскользнули с дороги, и машина перевернулась. Они покатились, крутясь и сползая по крутому травянистому склону.
Лилиан была пристегнута, но ей показалось, что она летит кувырком в головокружительном кульбите. Вокруг них билось стекло и корежился металл. Весь мир взорвался, несясь к мучительному, неизбежному концу.
Когда они наконец врезались в несколько растущих на горе тополей, а мир затих и остановился, Лилиан потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя от шока аварии и понять, что ее сердце продолжает бешено стучать в грудной клетке.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Buongiorno (ит.) – доброе утро.
2
Bene (ит.) – хорошо.
3
Scusi (ит.) – извините.
4
Si (ит.) – да.
5
Grazie (ит.) – спасибо.
6
Prego (ит.) – пожалуйста.
7
Molto bene (ит.) – отлично.
8
Oppressore (ит.) – деспот.
9
Tiranno (ит.) – тиран.
10
Сaffè (ит.) – кофе.
11
Sante dio (ит.) – О боже.
12
Porca vacca (ит.) – итальянское ругательство.
13
Tacete (ит.) – замолчи.
14
Mi dispiace (ит.). – Я приношу извинения.
15
Лос-Анджелес.
16
Элитный район в Лондоне.
17
Mio Dio (ит.) – Мой бог.