Зависим от тебя

Джонатан берется за свой стакан с виски. Сын весь в отца, чего уж тут скажешь.

– И как вы справляетесь?

Он переходит к делу, глядя прямо на Ло. И Джонатан, и мой отец выглядят очень элегантно в костюмах от «Армани», их волосы еще не поседели, а волевые челюсти начисто выбриты. Отличие заключается в их особенностях. Джонатан смотрит так, словно может вырвать тебе сердце. А мой отец ведет себя настолько открыто, что может подбежать и обнять меня.

– У меня пятерка, – говорит Ло.

Мои брови взлетают вверх от удивления. Пятерка? Я едва набираю проходной балл, но Ло умен от природы и почти никогда не нуждался в кропотливой учебе.

Джонатан смотрит на меня, и я тут же начинаю вжиматься в диван, будто его взгляд может физически припечатать к месту.

– Ты выглядишь потрясенной. Он лжет?

– Чего? Нет, я, я, – бормочу. – Мы редко говорим об оценках…

– Ты мне не веришь, папа? – Он касается груди. – Я уязвлен.

Джонатан откидывается на спинку стула, протягивая:

– Хм-м.

Хм-м? Что это, блин, значит?!

Мой отец пытается разрядить удушающую атмосферу:

– Я уверен, что Лили фокусирует внимание только на важных вещах.

Ло усмехается:

– О да, так и есть.

– Это просто отвратительно, – кисло бормочет Роуз.

Если бы сестра только знала, что Ло говорит о выпивке, а не о сексе. Мать бросает на всех неодобрительный взгляд, полный такого же льда, какой бывает в глазах Роуз.

– Есть планы после выпуска? – спрашивает мой отец.

В голове снова всплывает образ Ло, одетого в обтягивающий костюм и работающего на отца. Его губы накрывает вечная, хмурая гримаса.

– У нас еще есть год, чтобы все обдумать, – отвечает Ло.

– Вам обоим нужно спланировать все как можно скорее, – критично произносит мой отец.

План. Я была так сосредоточена на Ло, что даже не представляла свою жизнь после колледжа. Где я буду? Кем стану? Мое воображение рисует белое, совершенно пустое пространство, не зная, какую картину изобразить.

– Мы просто хотим уделить все внимание учебе. Нам важны оценки.

Ага, конечно.

Отец складывает салфетку на столе, собираясь сменить тему:

– Джонатан и я обсуждали предстоящий Рождественский благотворительный прием, спонсируемый нашими компаниями. Пресса гудит об этом событии уже несколько недель, и важно, чтобы все присутствовали и поддержали мероприятие.

– Мы придем, – говорит Ло, поднимая свой бокал.

– А кольца покупать еще не пора? – спрашивает Поппи с дразнящей улыбкой.

– Мне всего двадцать, – напоминаю я, застенчиво поежившись в кресле.

Кажется, мама упустила возможность назвать меня фиалкой[3].

– Может, поделишься еще какими-нибудь новостями? – спрашивает Роуз, ее скулы заостряются.

Я растерянно хмурюсь и качаю головой. К чему она клонит? Ее губы сжимаются в тонкую линию, и они с Поппи быстро перешептываются.

– Дамы, – упрекает мать, – это некультурно.

Роуз выпрямляется и переводит на меня ледяной взгляд.

– Мне кажется странным, что ты не притронулась к «Мимозе».

– Я за рулем, – отвечаю сестре.

Что не так с окружающими и с моим выбором быть трезвенницей? Когда отказ от алкоголя за обедом стал чем-то ненормальным?

Моя мать хихикает.

– Для этого и нужна Нола, Лили.

– Андерсон тоже, – добавляет Джонатан.

Стукач Андерсон. Да ни в жизнь.

– Ну, у меня есть основания полагать, что твой отказ от алкоголя не связан с вождением, – говорит Роуз.

О чем она?!

– На что ты намекаешь?

Мое сердце бешено бьется. Только не говори о том, чего я опасаюсь больше всего, умоляю. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. Ло в успокаивающем жесте сжимает мое бедро, но ситуация уже безысходная.

– Да, Роуз, на что ты намекаешь? – Мама встает на мою защиту.

– У меня есть подруга, которая учится в Пенне. Она видела, как Лили выходила из женского консультационного центра.

Это было в прошлом месяце… Иисусе. Я прикрываю глаза рукой и сутулюсь так сильно, что моя голова оказывается на уровне обеденного стола.

Отец откашливается от напитка, попавшего не в то горло, а кожа Джонатана побледнела так, как почти невозможно при его ирландской внешности.

– Это правда? – спрашивает моя мать.

Да.

Я открываю рот, но не могу рассказать им правду. Да, я пошла туда. Я хожу в больницу проверяться на ЗППП каждые несколько дней, понятно? И делаю тесты на беременность. Я слежу за своим здоровьем и осознаю ответственность. Большинство людей не могут похвастаться этим.

Или, по правде говоря, в один день я увидела вторую полоску на тесте. Меня отправили в консультационный центр на УЗИ. К счастью, ложная тревога.

– Лили, объяснись, – чуть ли не вопит мать.

Ло долго наблюдает за мной и понимает, что я не в состоянии подобрать нужные слова или солгать.

– Это были напрасные опасения, – говорит он и переключает внимание на Роуз: – Забавно, что ты решила поднять этот вопрос сейчас, хотя знала о нем целый месяц.

– Я ждала, что Лили сама мне расскажет. Думала, мы достаточно близки для подобного.

Все мое нутро сжимается.

– А почему ты не рассказала все мне? – спрашивает мать.

Я тяжело сглатываю.

– Или мне, – говорит Поппи.

Дейзи поднимает руку и указывает на себя.

– Мне тоже!

Я надавливаю на веки, лишь бы не разрыдаться.

– Это… было не важно.

Крылья носа матери широко раздуваются.

– Не важно? Незапланированная беременность – более чем важно.

Папа вмешивается:

– У тебя вся жизнь впереди, а дети изменят ее навсегда. Дороги назад уже не будет.

Да, я совершенно уверена, что ребенок помешает нашему образу жизни, поэтому всегда была осторожна. У меня нет ни желания, ни сил обсуждать это с семьей. Даже если вторая полоска в следующий раз окажется правдивой, ребенок все равно будет не от Ло.

Я быстро встаю, голова сейчас треснет, словно ее до упора набили гелием для воздушных шариков. Перед глазами все плывет, но я в состоянии выдавить пару слов:

– Мне нужно на воздух.

– Мы уже на улице, – говорит Роуз.

Ло поднимается со своего места.

– Воздух, который ты еще не испортила. – Он кладет ладонь мне на поясницу.

– Лорен! – рычит Джонатан.

– Что? – в ответ огрызается Ло.

Его взгляд падает на стакан отца, зависть и горечь тут же застилают янтарные глаза.

– Это был долгий день, – говорит отец. – Лили выглядит бледной. Отведи ее внутрь, Лорен.

Прежде чем кто-то вмешивается, Ло ведет меня через французские стеклянные двери в ближайшую ванную комнату. Я мигом оседаю на сиденье унитаза.

– Зачем она так поступает? – Мои легкие сжимаются с каждым вздохом.

Я одергиваю тугую ткань платья, сжимающую ребра. Что, если ее подруга увидит меня выходящей из клиники инфекционных заболеваний? Как мне объяснить проверку на ЗППП?

Ло становится передо мной на колени и прижимает ко лбу полотенце, смоченное в теплой воде. Меня пронзает воспоминание, как этим утром я делала то же самое для него. Спустя всего пару часов мы поменялись местами.

– Роуз бывает жестокой, – напоминает мне Ло.

Я качаю головой.

– Она была задета. – Именно так Роуз Кэллоуэй мстит тому, кто ненароком обидел ее. – Сестра хотела, чтобы я рассказала ей первой.

Дрожащими руками я протираю глаза. Как Роуз отреагирует, если узнает о моей развязной сексуальной жизни? Станет ли ненавидеть меня? Понятия не имею. Беспокойными ночами я представляла ее реакцию, а затем решила, что будет безопаснее держать свои секреты в тайне. Думала, что всем так будет легче.

– Дыши, Лил, – шепчет Ло.

Когда я начинаю делать размеренные вдохи, он отбрасывает полотенце и вытаскивает фляжку. Сделав пару глотков, Ло вытирает рот рукой и прислоняется к раковине.

– Становится все труднее. – Я смотрю на свои руки, будто в них лежит моя неосязаемая ложь.

– Знаю, – выдыхает он.

Я жду, когда он скажет: «Мне надоело притворяться». Вместо этого мы погружаемся в тишину. Звуки его глотков и мои всхлипывания – единственный аккомпанемент нашим страданиям.

Кто-то стучит в дверь, и Ло запихивает фляжку обратно в мою сумочку.

– Лили? Можно с тобой поговорить? – спрашивает Поппи.

Ло смотрит на меня в ожидании команды. Я киваю, и Ло поворачивается к раковине, чтобы прополоскать рот под краном. Он сплевывает воду и открывает дверь.

На пороге его встречает Поппи с теплой, материнской улыбкой.

– Твой отец хочет поговорить с тобой. Он ждет в гостиной.

Уходя, Ло с грохотом захлопывает дверь.

Сестра перебирает пальцами, а я опускаю взгляд на черный мраморный пол.

– Я не знала, что Роуз поступит так. Она рассказала мне это сегодня утром, и я подумала, что мы успеем обсудить все наедине, прежде чем вмешивать маму и папу.

Я снимаю туфли на каблуках и кладу ступни на прохладный мрамор, не в силах произнести ни слова.

Поппи заполняет пустоту:

– У Роуз тяжелые времена. Она видит Дейзи с ее модельной карьерой, у тебя есть Лорен, а я занята дочерью. – Сестра делает паузу. – Ты знаешь, что «Сакс»[4] отказался сотрудничать с «Кэллоуэй Кутюр»?

Я в недоумении хмурюсь.

С помощью матери в возрасте пятнадцати лет Роуз создала «Кэллоуэй Кутюр» в качестве небольшого побочного бизнеса. Спустя годы детище сестры превратилось в прибыльную линию модной одежды. Я особо не интересуюсь ее делами или жизнью. Тем не менее она всегда находит время, чтобы поинтересоваться моей.

– Я пыталась до тебя дозвониться, – продолжает Поппи. – Ты два месяца не отвечала. Ло тоже. Если Роуз не заходит к вам и уверяет меня, что ты жива и здорова, я не могу… – Ее голос становится серьезным. – Я не могу отделаться от мысли, что ты исключила нас из своей жизни.

Я не осмеливаюсь взглянуть на нее. Слезы щиплют глаза, обжигая, но я сдерживаю их. Так будет проще, напоминаю себе. Легче, когда они ничего не знают. Легче уйти от них.

– Я тоже училась в колледже и знаю, что друзья и учеба могут казаться гораздо важнее, чем семья, но ты не должна отказываться от нас.

Она снова делает паузу.

– Марии три года. Я бы хотела, чтобы ты стала частью ее жизни. Когда ты приезжаешь, вы так хорошо с ней ладите. – Она делает неуверенный шаг вперед и тянется ко мне. – Я всегда рядом. Мне нужно, чтобы ты это знала.

Я поднимаюсь на дрожащих ногах и позволяю ей крепко обнять себя.

– Прости, – бормочу я.

Она всхлипывает, ее слезы капают мне на спину. Отстранившись, я вдыхаю.

– Спасибо, Поппи.

Ее слова обескуражили меня, лишив выдержки. Я чувствую себя опустошенной, полой ракушкой, ожидающей возвращения рака-отшельника домой.

Глава 5

Дни проплывают в ленивой дымке, наполненной случайными телами и плотским наслаждением. Я стараюсь держать свое слово и отвечать на звонки сестер (даже общаюсь с родителями), но иногда мой телефон ведет себя как бунтующий подросток и пропадает. Чаще всего я слишком поглощена сексом, чтобы отыскивать его.

Но моя семья не единственная причина, по которой я не выключаю телефон.

Вторая причина – учеба.

Лекции по бизнесу и экономике в Пенне занимают много времени. Наверное, мне следовало выбрать специальность полегче, ведь мои таланты начинаются и заканчиваются на способности заманить парня в постель. Большинство девушек могут легко преуспеть на этом поприще.

Жизнь была бы осмысленнее, будь у меня талант в искусстве или музыке. Я бы обзавелась направлением, целью. Тогда мое будущее не выглядело бы таким пустым.

Поскольку мои артистические дарования ограничиваются убогими рисуночками и свистом, я вынуждена изучать статистику. В полдень мы с Ло сидим в последнем ряду аудитории. Управленческая экономика и теория игр – прикиньте, это реально существующий предмет. В общем я понимаю где-то 1,111 % из всей лекции.

Ло пинает ногой стоящий ниже стул, а я лихорадочно делаю заметки на своем ноутбуке, стуча пальцами по клавишам. Через несколько минут меня одолевает скука, что иногда случается, поэтому я открываю браузер и роюсь на любимых сайтах.

Мои глаза округляются от радости. На сайте «яизвращуга. net» только что появилось новое видео с участием профессионального футболиста (порнозвезды) и его фанатки (еще одной порнозвезды) в страстных позочках. Я склоняюсь ближе к ноутбуку, когда футболист ласкает шею девушки и ведет ее в душевую спортзала. Ох, влажненько.

Видео, конечно, без звука, но мое дыхание становится прерывистым, когда парень с мускулистой фигурой загоняет фанатку в угол, прижимая к мокрой, горячей плитке.

В аудитории раздается смех, и я отрываю голову от экрана, мое лицо предательски пылает.

Никто на меня не смотрит.

Взгляды всех устремлены на профессора. Он берет паузу на очередную шутку про Ke$ha и блестки. Я сглатываю. Ладно, мой разум играет со мной злые шутки. Я сворачиваю вкладку с порно и снова возвращаюсь к заметкам.

Ло грызет кончик ручки, не замечая ни студентов, ни профессора. Он читает последний комикс о «Людях Икс» на своем айпаде, а в другой руке держит термос.

– Не проси у меня конспекты лекций, – напоминаю я ему шепотом.

– И в мыслях не было.

Он делает большой глоток своего коктейля. Кажется, я видела, как Ло сегодня утром готовил тошнотворную смесь из апельсина, лимона и виски.

Мои брови хмурятся.

– Как ты собираешься учиться?

– Я сымпровизирую.

Ло всегда так говорит. Надеюсь, он все завалит. То есть нет. То есть да. Вроде как. Пока я схожу с ума от тревоги, он вальяжно развалился на своем стуле.

– Ты действительно хочешь разозлить своего отца? – спрашиваю я.

Во время обеда на прошлой неделе Дейзи рассказала, что Ло с его отцом отошли в сторонку и Хейл старший тут же начал отчитывать сына из-за оценок и недостаточно безопасного секса со мной. Сестра сказала, что он «аж слюной брызгал», что вполне могло быть правдой. Я видела, как Джонатан Хейл схватил Ло за шею, словно щенка. Он сжимал ее так сильно, что Ло корчился от боли, пока отец не ослабил хватку. Вряд ли Джонатан осознавал свою силу или боль в глазах Ло.

– Он найдет, на что разозлиться, Лил, – шепчет парень. – Если это не школа или ты, значит, мое будущее «Хейл Ко». Даже если я провалю все экзамены, он не сможет отправить меня в гребаную военную академию. Я уже не ребенок. Что же тогда он сделает? Отнимет деньги? Тогда как я буду содержать свою будущую жену?

Этого будущего я не вижу. Где наша ложь доходит до брака.

И, судя по его горькому тону, он тоже не в состоянии это представить. Я облизываю пересохшие губы и вновь концентрируюсь на профессоре. Из-за этого разговора я упустила большую часть информации, и у меня нет друзей в группе, которые дадут переписать лекцию. Опять начинаю торопливо печатать.

Через пару минут Ло со скукой вздыхает и толкает меня в бок.

– У тебя был секс с кем-нибудь из этой аудитории?

– Почему ты спрашиваешь? – интересуюсь я, стараясь войти в режим многозадачности и сфокусироваться на лекции.

Маленькая вкладка в нижней части экрана тоже отвлекает: «Любители Удовольствий Про», смотрите полное видео ЗДЕСЬ.

– Потому что я сейчас засну.

Что он сказал? Все мое внимание занято выделением нужной строки в конспекте.

– Тогда зачем ты вообще пришел?

– Посещаемость составляет десять процентов от оценки. Эту часть я вполне могу контролировать.

Он прислоняется ко мне, его тепло пробирает до самых костей, крепкое предплечье касается моей руки. У меня перехватывает дыхание.

– Ты не ответила на вопрос.

Мои глаза бегают по сотням тел, набитых в помещение, которое похоже на зрительный зал. Останавливаюсь на невысоком парне в фетровой шляпе, из-под которой выглядывают каштановые волосы. Два года назад. Его квартира. Миссионерская поза. Замечаю еще одного, с почти черными волосами, заплетенными в крошечную косу. Пять месяцев назад. Старый «Фольксваген». Поза обратной наездницы. В моей голове, проигрываясь словно заезженная пластинка, кровоточат воспоминания. Сердце замирает от этих образов, а желудок сжимается, когда я осознаю ответ на вопрос Ло. В классе из ста человек я спала как минимум с двумя парнями. Что это говорит обо мне? Шлюха, проститутка. Нутром чувствую чужое осуждение.

Тем не менее я возвращаюсь ко вкладке на компьютере, и моя грудь трепещет от волнения.

– Так что? – с нажимом спрашивает Ло.

– Не знаю, – лгу я.

Он вздергивает бровь.

– Ты не знаешь?

Прежде чем я успеваю разглядеть выражение его лица, он выдавливает знакомую горькую усмешку.

– Просто уморительно.

– Тебе не помешало бы переспать с кем-нибудь, – отвечаю я.

Подумай-ка о своей несуществующей сексуальной жизни для разнообразия.

– А тебе выпить.

– Ха. Ха.

– Ты первая начала.

Я стучу по клавишам, и Ло отодвигается от меня, вес его руки исчезает. Тепло сменяется холодом. Я решительно вдыхаю и стараюсь не думать о яме в животе или той точке между ног.

Мой палец соскальзывает, нажимая случайную кнопку.

– Аааа, детка, давай, жестче!

Вся аудитория замолкает. Головы разворачиваются назад, к источнику сексуальных шумов. Ко мне.

О боже. Порно все еще открыто во вкладке, но крики усиливаются по мере того, как спортсмен достигает апогея. Ее стоны. Его стоны. Я щелкаю клавишей мыши настолько быстро, насколько позволяет мой палец, но браузер разворачивает вкладку на весь экран и пишет «Программа не отвечает» каждый раз, когда я пытаюсь все закрыть.

Ло прижимает костяшки пальцев к губам, желая скрыть ухмылку.

– Трахни меня в попку. Пожалуйста!!! Ааа! – плачет девушка.

ПРОГРАММА, ОТВЕЧАЙ!!! Внутри себя я кричу. Мой компьютер точно решил восстать против человеческого разума. Я захлопываю экран и закрываю глаза, молясь, чтобы мои суперспособности к телепортации проявили себя. Я знаю, они у меня есть.

– Ааааааааххх!

Я прячу лицо в ладонях. Наконец звуки стихают, погружая лекционный зал в мертвую неловкую тишину. Я выглядываю из своего укрытия.

– У меня вирус, – бормочу я и съеживаюсь, слишком смущенная, чтобы перефразировать на «вирус на компьютере».

Темные брови профессора сводятся в совершенно недовольную, жесткую линию.

– Подойдите ко мне после занятий.

Студенты украдкой оглядываются на нас, а моя кожа пылает от стыда.

Ло снова наклоняется, но его мужские феромоны больше не соблазняют. Меня будто молнией пронзило.

– Не знал, что ты смотришь анальное порно.

Он пытается развеселить меня, но я даже смеяться не могу. По моему телу будто ползет армия огненных муравьев.

– Мне конец, – бормочу я, и меня посещает ужасающая мысль. – А если родители узнают?

– Мы не в школе, Лил.

Эти слова не помогают мне почувствовать себя лучше. Я ухожу в свой мир, пристально уставившись на ладони. Плечи выгнуты вперед, голова слегка наклонена.

– Эй. – Ло бережно берет меня за подбородок и слегка поворачивает, чтобы я могла встретиться с его взглядом, полным понимания и сочувствия. Я начинаю расслабляться. – Никто не будет звонить твоим родителям. Ты уже взрослый человек.

Тяжело помнить про это, когда родители с таким усердием и силой цепляются за мое благополучное будущее.

– Как часто ты делаешь это в попу? – шутит Ло с кривой ухмылкой.

Я стону и снова опускаю голову на руки, но мои губы изгибаются в легкой улыбке. Это я тоже скрываю.

Еще через полчаса медленного конспектирования и опасений по поводу компьютера урок заканчивается. Студенты пользуются случаем, чтобы попялиться в мою сторону перед уходом, будто хотят получить полную картину о «девушке, которая смотрит порно (прямо на лекции)».

Я встаю, и мои прижатые к бокам руки дрожат. Ло передает мне рюкзак, и я закидываю его на плечо. Ладонь парня на мгновение касается моей талии, когда он говорит:

– Увидимся позже. Может быть, мы сможем перекусить во время твоего перерыва.

Я киваю, и он отстраняется, оставляя меня гадать, правда это или фальшь. То ли он действительно хотел коснуться моего бедра, то ли это было бессознательное движение, выработанное годами притворства.

Пугает, но я почти надеюсь, что это правда.

Я смотрю, как он исчезает за дверью с почти пустым рюкзаком «ДжанСпорт». Никаких тетрадей. Никаких ручек. Нет компьютера. В его распоряжении только айпад, телефон и термос. Ло продвигается вперед без лишнего беспокойства или напряжения, постукивая пальцами по дверной раме, пока проходит мимо. Что-то в его самоуверенном поведении, в его неторопливости меня завораживает.

– Имя?

Я выплываю из транса. Профессор стоит на возвышении, ожидая моего ответа.

– Ваше имя? – так же лаконично спрашивает он.

Мужчина кладет ноутбук в портфель. Другой поток студентов начинает прибывать на следующее занятие, а их преподаватель моет доску, исписанную задачами по экономике.

Я приближаюсь к возвышению.

– Лили Кэллоуэй.

– Лили, – сухо говорит профессор, хватая портфель со стола, – если не можете принести в класс компьютер без вирусов, вам придется делать записи ручкой на бумаге. Если ситуация повторится, я сделаю это правилом для всех. Вы же не хотите быть девушкой, которая лишает всю аудиторию привилегии пользоваться компьютером?

Нет, не хочу. У меня и так только один друг, и врагов себе я наживать не собираюсь.

– Простите, – говорю я.

Мужчина кивает и уходит, не сказав больше ни слова.

Глава 6

На часах переваливает за полночь, когда я вползаю в вестибюль «Дрейка», стуча каблуками по мраморному полу бежевого цвета. От занятия сексом в гардеробе театра мои мышцы неимоверно ноют. На балетной постановке, которую мы посетили вместе с Роуз и Поппи, я смогла просидеть лишь десять минут, прежде чем уйти искать парня, который не сводил с меня глаз у кассы. После секса я вернулась на свое место, а сестры почти не заметили, что я забила на наше сестринское времяпрепровождение. В течение оставшейся части выступления я воображала, как зову балерунов к себе домой на тет-а-тет. Когда занавес опустился, я всерьез обдумывала превращение этой мечты в реальность. Если бы не присутствие сестер. Я сидела рядом с ними и думала о сексе. Идиотка.

Вхожу в золотой лифт и нажимаю на кнопку верхнего этажа. Спина болит так, словно мой гардеробный любовник избивал меня вешалками, а не трахал.

Двери лифта не успевают закрыться, как кто-то останавливает их, просовывая пальцы между створок. От этого прикосновения они вновь открываются.

Вошедший мужчина запыхался и тяжело дышит. Я наблюдаю за тем, как он проводит рукой по густым каштановым волосам, нажимая на кнопку этажа на один ниже моего. Лифт начинает движение.

Смотрю на его руку. Кольца нет. Темно-серый дорогой костюм и золотые часы на запястье подтверждают мои опасения. Около тридцати лет. Скорее всего, юрист. Эти детали меня мало волнуют, учитывая, что телосложение мужчины невероятно подтянутое и мощное.

А далее самая легкая часть. Даже не зная его имени, я позволяю бушующим страстям на короткий миг поглотить меня. Погружаясь в свои мысли, я прикрываю глаза и глубоко вдыхаю. Проигрывать в голове целое кино выходит у меня лучше всего.

Итак, мужчина скользит горячим взглядом по моим голым ногам, выглядывающим из-под элегантного белого платья с открытой спиной. Я медленно спускаю с плеч черный плащ и двигаюсь чуть вперед. Ему открывается вид на мою оголенную спину, которая отчаянно жаждет прикосновений.

Кладу руку на стенку лифта, тяжело дыша. Крепкое тело вжимается в меня, большие ладони на моих стройных бедрах. Я опускаю его руку ниже, к той точке между ног. Он твердеет. Упираюсь обеими руками в стену, и стон застревает в горле, когда он входит в меня. О, да.

Его пальцы сжимаются вокруг моей талии, цепляясь за платье и задирая его выше. Ладонь мужчины опускается мне на плечо, чтобы проникнуть глубже. И с последним толчком…

Дзинь.

Мои глаза распахиваются, и я краснею от созданной мною фантазии. Этот мужчина и понятия не имеет, что у нас только что был секс. Я стою в отдалении, засунув руки в карманы плаща и затаив дыхание.

А мужчина, не оглядываясь и даже не признавая моего существования, выскальзывает из распахнувшихся дверей лифта.

От подобных сексуальных фантазий мое напряжение лишь усиливается. Двери вновь закрываются, а я в отчаянии бьюсь затылком о стену. Как глупо, Лили.

Достигаю своего этажа и выхожу в коридор. Хотела бы я вернуться во времена старшей школы, где занималась сексом лишь раз в неделю. Остальное время было занято воображением и просмотром порно. Теперь все изменилось, меня почти ничего не будоражит. Но когда я нахожу что-то волнующее, это занимает все мои мысли. Я едва могу продержаться день, не получая удовольствия от пары мужских рук и тела, вдавливающегося в мое.