Дилетантки. Свидание с Ангелом Смерти

Анна Камская, Екатерина Новак

Дилетантки. Свидание с Ангелом Смерти

Пролог

Сумерки опустились на Прагу. Из приоткрытого окна повеяло прохладой и речной сыростью. От внезапного порыва ветра легкая занавеска взметнулась и затрепетала. Любой человек вздрогнул бы, испугавшись причудливой формы, которую образовала ткань, но Марек Червинков на нее даже не взглянул.

Он сидел на прикроватном пуфике своего роскошного гостиничного номера и нервно, как в трансе, раскачивался вперед-назад. Грудь его сдавило от боли, но не той, что приходит вместе с сердечным приступом, а той, которая появляется, когда испытываешь глубокое чувство вины. Душа горела адским пламенем, нутро стесняло от невыносимого горя, сердце разрывалось на части.

Марек судорожно огляделся в попытке найти хоть что-то, что поможет ему избавиться от этих ощущений, но спиртное не притупляло боль, а любые занятия, после их завершения, скатывали еще ниже к ступени безнадежности. Марек горько усмехнулся. Зачем? Ради чего он всю жизнь посвятил деньгам? Стремился к высокой должности, выбивался в люди? Теперь сидит здесь в полном одиночестве, никому не нужный, всеми забытый, как нищий босяк. А ведь он с легкостью позволил себе этот видовой номер «Премьер» лучшего отеля Праги.

Шикарная обстановка, картины именитых художников на стенах, люстры, стоящие больше, чем годовая зарплата среднестатистического пражанина. Но для чего все это, если даже вид на реку родного города, который он так любил, не облегчал страданий?

Мужчина вскочил и кинулся к окну, в порыве раздернул тяжелые шторы, резко отодвинул занавеску в сторону и остановился. Его взгляду открылась Влтава. Серая днем и черная вечером. Над ее поверхностью курилась легкая дымка. Зажегшиеся на зданиях огни и фонари отражались от воды и казались масляными мазками, нанесенными на темное полотно умелым художником.

Вдали виднелись островерхие шпили готических соборов Градчан, блестели огоньки на местной «Эйфелевой» башне.

Как же он любил ее, Прагу! За одно мгновение перед его глазами пронеслась вся жизнь. Он вспомнил, как его дразнили в школе за простецкую одежду, которую покупала ему мать. Вспомнились студенческие годы, встреча с будущей женой. Жена… Как горько, как несправедливо… Он был ее недостоин. Не смог уберечь от праздности, которую сам и подарил.

Марек обернулся, бросил взгляд в сторону и на стене, в свете лампы, увидел устрашающую тень.

– Я знаю… знаю… ты ждешь! – вскрикнул мужчина, и ему показалось, что тень ответила. Но не так, как отвечают люди, а где-то в голове просто появилась мысль: «Не я. Вовсе не я жду тебя. Твои поступки ведут тебя в темноту».

– Нет! Не поступки! Не поступки! А то, что я не успел сделать! – снова выкрикнул Марек.

Если бы кто-то стоял рядом с ним, то счел бы его сумасшедшим. Мужчина знал это, но продолжал вести диалог со своим невидимым собеседником.

– Не успел… Ха-ха… Да я и не пытался. Я и не думал… Нет! Я просто не хотел об этом думать. Куда там! Деньги, власть, сила – вот все, что было мне нужно. И ничего более!

«Так заплати теперь за это», – спокойно прошептал голос в голове.

Марек закрыл лицо ладонями и зарыдал. Отвернулся к окну, пытаясь успокоиться, но понимал, что покоя ему больше не знать никогда.

«Будь мужчиной».

– Да будь ты уже мужчиной! – вслух повторил Марек мысли, которые как будто приходили извне и вовсе не являлись его собственными.

Слезы просохли, во взгляде появилась решительность и уверенность. Марек со страстью распахнул оконные рамы, вскочил на подоконник, посмотрел вниз на асфальт и охнул. Все поплыло перед глазами. Он не любил высоту.

На улице в этот теплый вечер гуляли толпы народа. Романтичные парочки, пожилые люди, веселые туристы, изрядно заправившиеся чешским пивом. Всем. Всем хорошо, кроме него. Взгляд Марека ненадолго прояснился. Внезапно среди этих людей, даже с этой высоты, он увидел девушку. Она звонко смеялась, кокетничала с невысоким, но интересным, насколько можно судить сверху, мужчиной. Она подняла голову и как будто посмотрела прямо на него.

– Счастливая… такой когда-то была и моя Степанка. Не уберег.

«Пора», – послышалось Мареку как будто не в мыслях, а где-то совсем рядом.

– Ты как всегда прав, Ангел Смерти. Пора! – Мужчина решился и сделал шаг вперед.

Взметнулся ветер, всколыхнулись занавески, заморгал свет лампы, задрожала странная тень на стене и исчезла так же внезапно, как и появилась.

1

Джосселин Клиффорд пребывала в таком неописуемом бешенстве, что даже не замечала грязь, кочки и ухабы, по которым шлепала ногами, обутыми в тяжелые бутсы. Брызги черной жижи разлетелись в разные стороны, попадали ей на одежду, пачкали щиколотки и разлетались до рук. Девушка не разбирала дороги и поэтому с силой наступила в большую глубокую лужу. Огромный вязкий ком взлетел и приземлился ей прямо на щеку. Она чертыхнулась, остановилась и попыталась стереть грязь с лица внутренней частью футболки. Слегка оголился живот. Со стороны одной из соломенных хижин временного лагеря английской благотворительной миссии послышалось улюлюканье. Джо сверкнула глазами так, что звуки мгновенно затихли.

За три месяца пребывания в полевых условиях ей осточертели и эта грязь, и совершенно непригодные для жизни временные домики медперсонала, и Конго в целом. Она не жаловалась, терпела и научилась радоваться простым вещам, необыкновенной природе Африки и возможности помогать людям. А все потому, что хотела быть с ним. С Артуром Ландгрейфом. С человеком, который до сегодняшнего дня казался ей практически Богом. Она следила за тем, как он спасает людей, как стойко переносит дождливую непогоду этих зимних месяцев и как настырно добивается новых вложений от толстосумов из разных стран.

Артур, как бы Джо ни хотела этого скрыть, сразу понял, что их встреча в самолете Москва-Браззавиль не случайна. Но искренне удивился, осознавая, что девушка не останется в промежуточной точке маршрута – Франции, а полетит с ним дальше.

Молодые люди так быстро нашли общий язык, что почти сразу стали жить в лагере вместе. Местные посмеивались над светлокожей английской леди и за глаза называли ее африканской женой Доброго Арти – именно такое имя дали Ландгрейфу жители деревни за то, что он для них делал.

Джосселин впервые в жизни было комфортно в отношениях. Она ловила каждое слово Артура, ценила любую минуту, которую он оставлял для нее в своем загруженном графике и поверить не могла, что может быть настолько влюблена и настолько счастлива.

Прежде Джо никому не доверяла настолько, чтобы напрочь забыть обо всех: родителях, подругах, брате. Она была полностью поглощена любимым и его работой. Артур отвечал ей взаимностью и оказался таким теплым, ласковым и заботливым молодым человеком, что Джосселин просто не могла чувствовать и вести себя иначе.

Она не видела в нем ни единого недостатка. За пеленой влюбленности и розовых очков она не замечала, насколько он может быть суров и настойчив, если ему что-то нужно, и хитер, и изворотлив, когда предстоит выбить из кого-то средства для медицинских препаратов, поставок в деревню чистой воды или оборудования.

Все, что он делал, казалось ей правильным. Джо никогда ничего не оспаривала, не пререкалась, следовала его советам и старалась помочь всем, что в ее силах. Она настолько присмирела под его сильной волей, что порой и сама не разбирала, ее это желание – быть здесь – или его.

Артур умудрялся поднимать ей настроение в любой ситуации. Как Джо и думала о нем вначале, он оказался человеком смешливым, с хорошим чувством юмора, поэтому с ним было легко, спокойно и весело. Причем настолько, что ей всегда его не хватало, хотя они постоянно находились вместе, и когда работали рука об руку, и когда спали в одной постели, и в редкие часы их досуга.

Но сегодня этому внезапно пришел конец. Потому что именно сегодня Джо узнала то, что полностью перевернуло ее мир. Одна из африканских помощниц Артура случайно упомянула в разговоре обстоятельство, которое меняло все. Розовые очки разом слетели с глаз девушки, и она поняла, как сильно заблуждалась и как слепо доверяла человеку, который этого недостоин.

Остановка в грязной луже заставила Клиффорд еще раз задуматься. Она подняла глаза на растущие неподалеку пальмы, оглядела убогие сооружения вокруг, бросила взгляд на небольшую каменную церквушку, стоявшую на пригорке и с неохотой уставилась на палатку, в которой Артур принимал больных.

– Все не так. Он не мог. Я не хочу верить, – прошептала Джо, и по щекам ее потекли струйки слез.

Девушка хотела развернуться, забыть все, что узнала, но не смогла. Она и так слишком часто в последнее время подавляла собственную волю, забыла о себе и своих желаниях. Сейчас нужно было собраться. Нужно поговорить. Спросить, в конце концов. Ведь не всегда то, что на первый взгляд кажется однозначным, действительно так. Пусть оправдается. Пусть скажет, что его помощница ошиблась или вообще специально оговорила его. Джо давно заметила, как та смотрит на Артура. Что если она влюблена и просто хочет избавиться от соперницы?

– Надо поговорить, – сказала себе Клиффорд и направилась в сторону палатки.

Артур сидел за столом в одиночестве и заполнял какие-то бумаги. Увидел вошедшую Джосселин, подскочил, подбежал к ней и обнял, как будто они не встречались несколько дней. В душе у девушки снова стало тепло. Так тепло, как бывало только с ним. Ее решительность завяла на корню, а в мыслях пронеслось – он не мог.

Ландгрейф отпустил подругу, потом посмотрел на ее лицо и улыбнулся.

– Моя маленькая сильная леди плакала? Ни за что не поверю! А чего такая чумазая? Умывалась в луже? Решила поберечь дорогую европейскую воду?

Артур моментально достал из кармана брюк платок, намочил его и вытер грязь с лица девушки. Та стояла не шелохнувшись. Она принимала его заботу и чувствовала, как розовые очки снова постепенно опускаются на глаза.

– Чем занят? – спросила Джо, растеряв уверенность, с которой направилась сюда.

– Ох, и не спрашивай. Позвонил поставщик, случилась накладка, новые медикаменты пришлют только через пару недель, а до этого придется отказывать всем нуждающимся в них и браться только за серьезные случаи. Что делать ума не приложу!

– Жаль.

– Может, наберешь отцу? В прошлый раз он быстро решил проблему.

Джосселин вспыхнула. Вспомнила, ради чего она здесь. Отвернулась. Глубоко вздохнула и выпалила скороговоркой:

– Ты знал, кто я такая, когда подошел ко мне в том баре.

– Джосселин? Джосси? Ты это о чем?

Клиффорд повернулась к Артуру. Прочла на его лице растерянность и подметила слегка затравленный взгляд. Незримые розовые очки с треском, отдающимся лишь в голове девушки, разбились насовсем.

– Меня зовут Джо! И ты знал! Ты знал, кто я такая! Не отпирайся. Кала мне все рассказала.

Артур моментально собрался и сделал такое выражение лица, на которое способны только англичане, встающие в позу. Уж кому-кому, а Клиффорд такое выражение было знакомо и ничуть ее не трогало.

– Ты пришел в бар. Увидел маленькую мисс Клиффорд. Решил – вот они, недостающие деньги и возможности, и подкатил ко мне!

– Ты действительно так обо мне думаешь?

– Развей мои догадки. Скажи, что это не так.

– О. Ну ты же у нас юный детектив. Как я могу перечить?

– Артур, пожалуйста, – внезапно взмолилась Джо. – Мне нужно знать. Не отмалчивайся! Почему каждый раз, когда мы касаемся неудобной для тебя темы, ты теряешь дар речи?

Артур безмолвствовал. Он подошел к столу и склонился над бумагами.

– Полагаю, от твоего отца помощи в этот раз ждать не стоит?

Ландгрейф взял ручку, достал список из телефонов и с нажимом вычеркнул из него фамилию старшего Клиффорда.

Джо резко подняла руки вверх, сжала кулаки и рыкнула так, что ее наверняка услышали все, кто находился близ палатки.

– Не хотелось бы, чтобы в округе решили, что в деревню забрела львица. Ты можешь выражать свои эмоции потише?

– Артур, я прошу тебя!

Но Джосселин не просила. Она приказывала.

– Ты устала. Тебе надо домой. Повидаться с братом, его невестой, с родителями. Ты стойко выдержала столько времени, сколько я и не ожидал от тебя. У тебя сбоит нервная система. Отдохнешь. Остынешь. Я прилечу в Англию и…

– Да что же это такое?! – Джо всплеснула руками и пожалела, что не знает все те итальянские ругательства, которыми в полной мере владеет Мишель Ринальди.

Мишель… Внезапно мысли Клиффорд обратились к подруге. За все это время она ни разу даже не подумала позвонить ей. Она знала, что произошло, и так была рада за брата, что совсем забыла о Ринальди. Где она? Что делает? Снова ввязалась в какое-нибудь расследование или зализывает душевные раны где-нибудь на райском острове? Хотя эта могла делать и то и другое одновременно. Джо улыбнулась. Она почувствовала, как соскучилась. И по несносной итальянке, и по Саше, и, как ни странно, по расследованиям.

Минутное отвлечение от разговора не осталось незаметным для Артура, и Клиффорд поняла это по тому, как он куда-то быстро засобирался. Схватил саквояж с медикаментами и легким оборудованием в виде стетоскопа, тонометра и еще нескольких вещиц, натянул на голову широкополую соломенную шляпу и поспешил вон из палатки.

– Стой, – остановила Джо его на выходе. – Не так быстро. Мы не договорили.

– Милая… Джосси… – Артур подошел к ней и обнял свободной рукой. – Помимо разговоров с тобой у меня есть еще обязанности, если ты не забыла.

Джо отпрянула. Молодой человек смотрел на нее виноватым взглядом. Потом попытался дотронуться до щеки, но она ударила его по руке.

– Как же хорошо все было, пока ты не забивала себе голову глупостями. – Ландгрейф покачал головой и вздохнул.

– Хорошо кому? Тебе? Твоим наивозлюбленнейшим жителям Конго и остальным обездоленным?

– Всем нам. И тебе в том числе.

– Артур, я не знаю, что мне думать. Я… я же… мне кажется, я… Ты же дорог мне.

– Раз так, прекрати этот разговор. Зачем нам ссориться? Зачем эти сцены?

– Пожалуйста. Ну пожалуйста. Я должна знать.

Артур выдохнул. Поставил саквояж на стол. Снял шляпу и отбросил ее в сторону. Та приземлилась на пол и откатилась в угол.

– Да, я знал, кто ты. Довольна?

Джо не удержалась и пнула табуретку, на которой обычно сидели посетители. Она с треском упала на бок.

– Значит, Кала сказала правду?

Слезы сами снова покатились из глаз. Девушка отвернулась. Артур подошел к ней и обнял за плечи. Она вырвалась из его объятий. Тепло его рук больше не согревало.

– Все ложь. Все! И внезапное знакомство. И твое ко мне расположение. И мы…

– Поверь, не было бы никакого «мы», если бы ты мне не нравилась. Мужчины редко проводят столько времени с теми, кто им безразличен.

Джосселин подошла к стулу, за которым застала Артура, когда вошла, и обессиленно плюхнулась на него. Мужчина поднял табурет и сел напротив.

– Что ты себя загоняешь? – спросил он.

– Артур… Добрый Арти… какой ты на самом деле? И кто был со мной все эти дни?

– Да я был с тобой. Я. Да, увидел тебя в баре и крайне удивился. Очень неожиданная встреча, скажу тебе. Одно дело познакомиться лично на каком-нибудь светском рауте в Англии, который устроила твоя мать. Другое в заснеженной России.

– Зачем ты скрыл это от меня?

– Джосселин, ты права. Я должен заводить дружбу со всеми, кто хоть как-то в состоянии помочь в моем деле. И ты помогла. Познакомила с этим богатым русским. Ввела в его компанию, и я благодарен тебе.

– Ах, еще и это…

– Но это ты за мной поехала. Я не настаивал.

Джосселин вспыхнула. Этих слов она ну совсем никак не ожидала. И не собиралась больше его слушать. Она встала и поспешила наружу.

– Стой, Джосси! – Артур поспешил за девушкой. – Перестань!

– Меня зовут Джо! – уверенно заявила Клиффорд и помчалась в их хижину.

Ураганом залетела внутрь, достала из дальнего угла чемодан, наспех закидала в него вещи, с силой закрыла и села на кровать. Закрыла лицо руками и заплакала навзрыд. Наверное так, как никогда за всю свою жизнь.

В тайне она надеялась, что он придет, остановит ее, успокоит, но Артур словно забыл о ней. Наревевшись вдоволь, Джо схватила телефон, чтобы забронировать билеты до Лондона, но отчего-то притормозила и именно в этот момент раздался звонок. На экране сотового высветилось лицо Александры Покровской. Клиффорд не готова была сейчас разговаривать, хотела отклонить вызов, но резко передумала и приняла его.

– Джо. Как ты? Где ты?

– Все там же, где и месяц назад, в затхлой деревушке в Конго.

– Джо, ты очень нам нужна. Я понимаю, у тебя чувства, и тебе наверняка не хочется уезжать из тепла и лета, но мы с Генри просим тебя прийти к нам на помощь.

– Я как раз покупаю билет до Лондона. Что случилось?

– Нет! Не нужно лететь в Лондон! Мы в Чехии.

– В Чехии? Но почему?

– У нас есть зацепки. Кажется, Мишель пропала где-то здесь.

– Что значит пропала?

– Совсем пропала. Мы беспокоимся. Ты же знаешь эту несносную итальянку! Мы обязаны ее найти!

Джо раздумывала несколько секунд, потом кивнула и ответила:

– Значит, до встречи в Чехии!

Выслушав несколько горячих «спасибо» от подруги, она отключила связь и больше не медлила. Купила билет до Праги, схватила чемодан и вышла на улицу. Подул горячий ветер. Несколько длинных продолговатых листьев упало с кроны дерева на небольшой джип, припаркованный у дороги. Он принадлежал Артуру. Джосселин Клиффорд закинула чемодан на заднее сиденье. Завела машину ключом, который никто и никогда не вытаскивал из зажигания, включила на полную громкость музыку и рванула в сторону аэропорта.

– Прощай, Африка! – крикнула она и улыбнулась сама себе. – Чехия, встречай меня!

2

Небольшой отель «Чертовка» находился совсем рядом с Карловым мостом, по другую сторону от центра Праги. Сложно было представить, что серьезные туристы, в числе которых состояли явно богатый английский джентльмен, его сестра и подруга, решили подобрать для себя гостиницу подобного плана. Неказистый снаружи, с небольшими классическими номерами, он редко привлекал внимание состоятельных гостей. Но как только Александра Покровская увидела его на фотографиях, она, не задумываясь, указала именно на него. Причина была проста. Окна отеля выходили на узкий канал, по которому проходили туристические лодочки, и это так напоминало Венецию, что Саша не смогла отказать себе в удовольствии. Джо, прибывшая парой дней позже, полностью согласилась с выбором подруги. Она не любила вычурные отели, а после спартанских условий Конго «Чертовка» и вовсе показалась ей раем. Генри, как всегда, спокойно подчинился, прислушавшись к мнению девушек, и оплатил неделю пребывания в гостинице.

Друзья понятия не имели, насколько задержатся в Праге, и решили не торопить события. Генри и Саша, пока дожидались приезда Джо, проводили время в разговорах и прогулках по узким улочкам. Обедали в соседнем ресторанчике и знакомились с содержимым сувенирных лотков, расположенных на Карловом мосту.

Погода стояла теплая и солнечная. По-весеннему радостно пели пташки, на деревьях появилась первая яркая зелень. Многочисленные туристы, любящие посещать Чехию в это время года, бродили туда-сюда по городу и восхищались архитектурой старой Праги.

Прогуливаясь по Староместской площади, Саша вглядывалась в лица прохожих, надеясь случайно встретить подругу и разом решить с ней все недомолвки. Но сколько бы она ни смотрела по сторонам, ей ни разу не удалось заметить модно одетую маленькую итальянку на каблуках и с пышной гривой темных волос. Она тысячу раз представляла себе, как видит ее в толпе и бежит к ней. Предполагала даже, что та, заметив ее, пустится наутек, но каждый раз в своих мечтах Покровская все-таки догоняла Мишель и заставляла с собой поговорить.

На очередной Сашин вздох Генри реагировал спокойно, нежно поглядывая в сторону любимой и молча беря ее за руку, чтобы поддержать.

– А если она специально одевается как-то необычно для себя, чтобы мы ее не узнали? – вслух задавала девушка вопрос и с сомнением поджимала губы.

– Она не знает, что мы здесь, – отвечал Генри, тем самым подтверждая умозаключения самой Саши.

И они молча садились на скамейку и продолжали изучать взглядами толпы проходивших мимо людей.

В день, когда приехала Джо, влюбленные встретили ее в холле отеля, помогли разместиться и отправились пообедать в ресторан.

Покровская сразу заметила, что Джосселин совершенно разбита и несчастлива. Но на ее вопрос «Как ты?» та только отмахнулась и принялась изучать меню.

Как только принесли заказ, друзья разговорились и незаметно перешли к планам поиска. Будь с ними рядом Мишель, она наверняка вмиг набросала бы сотни идей, ряд которых граничил бы с чем-то из ряда вон выходящим, а заодно и надавала бы всем указаний вперемешку с колкостями. Но ее не было, и подруги словно потерялись без своего вечного огонька и никак не могли придумать ничего путного.

В какой-то момент полнейшей безнадеги у Саши пиликнул мобильный. Она достала его из сумочки, прочла сообщение, что-то быстро ответила и, повеселев, просветила друзей:

– Сабантини в городе! Обещал присоединиться к нам минут через двадцать.

– О! – удивилась Джо. – Решили подключить мощную артиллерию? Одобряю. А теперь расскажите мне все поподробнее. Может, у меня просто мозг не отошел от перелета, а по ходу рассказа придут какие-то дельные мысли.

– По данным, которые мы узнали в полиции и от Натальи Ринальди, – взял слово Генри, – сразу из Москвы Мишель улетела в Прагу. Она никому не сообщила о своем путешествии, но ее родители не волновались, потому что от менеджеров бутиков периодически поступали сообщения, что она звонит, узнает о рабочих моментах и дает указания.

– Злая – не злая, Мишель никогда не забывает о работе, – усмехнулась Джо.

– Хорошо бы, если так! – Генри покачал головой. – Да только месяц назад она полностью пропала с радаров. Наталья стала беспокоиться, и когда дочь не появилась ни в одном из бутиков в течение двух недель, обратилась в полицию. За дело взялся Сабантини. Подтвердил то, что Мишель действительно улетела в Прагу, и добавил только, что она сняла в одном из банков приличную сумму наличных и словно растворилась.

– Заметала за собой следы. Действия по карте всегда можно отследить, а она явно не хотела встретиться с неожиданными гостями в нашем лице, ну или, по крайней мере, хотела сделать так, чтобы мы прежде помучились. – Джо кивнула и с наслаждением закинула в рот очередной кусок нежнейшей телятины.

Она так устала жить как попало, что сейчас любой признак цивилизации в виде нормальной кровати в номере, горячей воды и ресторанчика с вкусной едой вызывали в ней детский восторг.

– Откровенно говоря, мы не знаем, она может быть и не в Чехии. – Саша понурила голову и неуверенно ковырялась вилкой в своем горшочке с тушеной свининой и картофелем.

– А что Сабантини? Ничего не говорит на этот счет? Ведь если она зарегистрировалась на какой-нибудь рейс, то он-то мог это узнать.

– Под ее именем и фамилией никто из страны не улетал. Но она могла взять за наличку машину в любой конторе и укатить из страны куда угодно по Европе, – вздохнув, ответила Саша.

– А учитывая, что прошел месяц, могла добраться как до Лазурного берега Франции, так и до испанской Малаги, – дополнил ответ подруги Генри.

– И тусит сейчас с каким-нибудь мачо на прибрежных дискотеках, – усмехнулась Джо, – а мы тут переживаем за нее.

На самом деле Клиффорд не то чтобы очень переживала. По крайней мере, не в этот момент. Вкусные запахи приносимых официантом закусок и десертов занимали ее гораздо больше, чем все остальное. Насмотревшись, как за соседним столиком, кружка за кружкой, исчезает в утробе громких немецких мужчин густое темное пиво, Джосселин не удержалась и заказала себе такое же.

Саша посмотрела на нее с неодобрением, а Генри улыбнулся и поддержал сестру легким светлым Pilsner.

Вскоре в ресторанчике появился Сабантини. Он неспешно вошел в зал, оглядел присутствующих и, заметив за столиком у окна компанию друзей, направился к ним.

Саша встретила его радостным рукопожатием и слегка приобняла в знак приветствия. И только Джо заметила, как брат в этот момент нахмурился и непроизвольным движением поправил полу пиджака. Через секунду он взял себя в руки, приподнялся, тоже пожал инспектору руку и указал ему на место рядом с сестрой.

Сабантини, будучи истинным итальянцем, не торопился переходить к делу. Он долго изучал меню, при этом искренне не понимая, почему в чешском ресторане не может быть нормальной итальянской пасты. Потом все-таки решился и заказал себе сет из колбасок и гарнир из картофельного пюре и тушеной красной капусты, но видом пива в кружках Генри и Джо так и не соблазнился. И когда Саша готова была восторженно произнести: «Вот это я понимаю, настоящий представитель закона!», Сабантини опередил ее и попросил у официанта принести бокал красного столового вина. Покровская сникла, оставшись в меньшинстве. Инспектор это сразу заметил и попытался оправдаться: