Страх. Мышление. История

Олег Урсан

Страх. Мышление. История

От автора

Известный французский философ, материалист и атеист немецкого происхождения Поль Анри Гольбах, в XVIII веке высказал пророческую мысль, что: «страх всегда будет самым верным средством обмана и порабощения людей»[1]. Изучая общую историю, мы можем найти неисчисляемое количество примеров, когда посредством страха, запугивания пали сильные великие империи, захватывались целые народы, разрушались известные мировые центры культуры и науки, что привело к использованию марионеточного режима и формированию «нужного мышления» с ежедневным переживанием страха.

Почему именно исторической науке предназначено определить общие причины и решения в борьбе со страхом? Во-первых, знание освобождает от страха. Во-вторых, каждый осознаёт тот факт, что в принципе невозможно побороть то, чего материально или физически нет. Ведь страх – это чувство, возникающее по причине ощущения опасности. В основе общего человеческого страха лежит прошлый негативный опыт: падения, ранения, боли, тревоги и т. д. Датский теолог и философ Сёрен Кьеркегор в работе «Понятие страха» пришёл к выводу, что страх – это симпатическая антипатия и антипатическая симпатия. В мире нет ничего более двусмысленного, чем страх[2]. Немецкий мыслитель Оскар Либек в своей работе «Неизвестное и страх» утверждает, что в понятии страха всегда присутствует элемент неизвестности, что усложняет сам процесс исследования этого феномена[3]. Исходя из этой идеи, мы решили привести примеры из истории о том, как теневая сторона неизвестности страха повлияла на мышление стран и человечества в целом.

Также мы будем цитировать идеи из книги «Опасные советские вещи: Городские легенды и страхи в СССР» о всех известных легендах: о зараженных жвачках, распространявшихся иностранцами в период Летних Олимпийских игр 1980 года, о джинсах, зараженных вшами и сифилисом, о леденцах с ядом, шприцах со СПИДом, оставленных на лавочках в парке и кинотеатрах, инфицируемых неизлечимой болезнью колорадских жуках и пр. Целью этих рассказов было посеять панику, ненависть ко всему иностранному, западному, американскому в период «железного занавеса» и не только. Отметим, что такие истории присутствовали не только в СССР: в 70-х годах ХХ века распространялись истории о том, что в канализации Нью-Йорка живут аллигаторы-людоеды, а в праздник Хэллоуина детям раздают яблоки с лезвиями и конфеты с ядом. В этот же период пересказывалась история о том, что в холодильниках китайских и вьетнамских ресторанов в Европе нашли замороженные тушки крыс. Во Франции распространялась пугающая история о том, что в детских переводных картинках и временно нанесенных татуировках с Микки-Маусом находится наркотическая субстанция. Так, чтобы нанести татуировку на тело, картинку нужно было лизнуть, и согласно легенде, дети слизывали нанесенный туда наркотик, распространяемый наркодилерами[4].

Эти фейковые рассказы – пример того, как быстро можно напугать общество, легко манипулировать социумом, используя технику 80/20, когда положительные новости запоминаются в среднем 20 % людей, а придуманные новости и страшные истории (horror stories) не только усваиваются 80 % общества, но и распространяются стремительным темпом. В итоге страх стал качественным орудием и методом контроля над умами людей, политиками, властью и просто провокаторами. Для истории важен результат этих рассказов, поведение людей, что априори повлияло на ход истории.

Возвращаясь к истокам мудрых идей, можно сказать, что латинская фраза «Praemonitus – praemunitus», означающая «предупреждён – значит вооружён», является неким постулатом нашей работы. В этой дискуссионной проблеме именно истории приходится находить неопровержимые факты, наглядные события, устанавливать причинно-следственную связь, то есть, в общей историко-философской совокупности ответить на вопрос: как избежать этой опасности, основываясь на прошлых уроках истории? Что есть «феномен страха» в истории?

О генезисе страха в мировой истории известный философ Н.А. Бердяев писал: «…Страх правит миром. Власть по природе своей пользуется страхом. Человеческое общество было построено на страхе. И потому оно было построено на лжи, ибо страх порождает ложь. Есть боязнь, что правда уменьшит страх и помешает управлять людьми. Периодически управление страхом приводит к тоталитарному строю и к террору. Во всякий авторитет входит элемент страха. И противоположна страху свобода. Истина о свободе скрывалась из страха…»[5]

Всем известно, к чему привели нацистские убеждения или коммунистическо-диктаторская политика. Когда сегодня в некоторых европейских странах появляются националистические радикальные движения и организации, то мы априори уже знаем о возможных результатах. В этом и есть страх человека, подчёркиваемый опасностью и неминуемым результатом, причем часто негативным, а именно сокрушительным, как для него самого, так и для общества в целом.

Идея борьбы со страхом в исторической науке имеет вовсе не оружейный образ и наличие динамита, а информационное вооружение. То есть преследуется общая цель науки – сформировать историческое сознание, которое и является ключом к замку, называемому страхом. Историческое сознание, как известно, есть результат сформировавшихся исторических компетенций: формирование критического мышления о собственной деятельности и самопознания; компетенция, ориентируемая на национальные и общеевропейские ценности; умение определять причинно-следственную связь и изменения, происходящие в истории, как в индивидуальной, так и человечества в целом; объективно оценивать исторические события, как в локальном, так и в мировом контексте.

Основная цель исторического сознания – извлечь опыт развития цивилизаций, со всеми историко-культурными и общечеловеческими ценностями. После чего человечество сможет направить исторический процесс в русло гуманности и развития, где не будет места страху перед политическим лидером, государственным режимом, религии и пр. К примеру, закона не боится тот, кто его не переступает, как бы ни был он суров. Но этому примеру есть и контраргумент. К примеру, в период сталинских репрессий, многие боялись суровых законов не потому, что хотели их переступить, а по причине того, что система была пропитана идеей «был бы человек, статья найдётся» (Вышинский А.)[6]. Здесь и наглядный пример «демократического страха» или неприязни демократических устоев в период деспотического контроля.

В процессе попытки исследовать социальную тревожность, невольно затрагивается мышление человека, так как оно и есть результат действий или бездействий перед предположительной опасностью. Априори страх влияет на общественное сознание, тем самым формируя облик истории, главной особенностью которой является «культура страха».

Является ли страх вечным независимо от области изучения и научного дискурса? Конечно, да. Независимо от формы государственного правления или исторического периода, душевного и физического состояния, страх является неотъемлемой частью человеческого бытия с постановкой ряда вопросов: о своём предназначении, о будущих переменах, о смысле жизни, о Боге, о смерти, о том, что человек не вечный и пр. Важная сторона исследуемого вопроса состоит в том, чтобы человек был подготовлен морально к изменениям жизни, истории в целом. В том, чтобы тревога, которую он ощущает в различных ситуациях, переходила в стадию опыта прошлых прожитых моментов или исторической информированности. Критическое мышление является неким мыслительным «блокиратором» состояния тревожности, в процессе объективного поведения и принятия решений.

Тема страха является не только уникальной с позиции описания через историко-философский ракурс, но и многогранной с точки зрения индивидуально-дифференцированной натуры человека, модели его поведения и системы социальных установок. Изучение страха поможет выявить, возможно, единый социальный ориентир будущего на фоне имеющихся вечных проблем человечества и опасности самоуничтожения людей и культурного вырождения. Образ истории – это некий результат подготовленности человека к страху, насколько он воспринимает реалии жизни, а не только внешнюю оболочку. И хотя история не имеет сослагательного наклонения, мы можем найти предпосылки, причины и последствия фактора страха и его роль в историческом процессе, столь неявную, но ощутимую и подчас роковую для эпохальных событий и серьёзных геополитических трансформаций.

Предыстория страха. Древний мир

Страх в истории древнего мира – величина постоянная. Поиски единого источника страха ведут к появлению самого человека на Земле, его становлению как личности, развитию моральному и физическому, осознанию самого чувства страха, и в то же время объяснению окружающим опасности или своей тревожности. Разум человека, независимо от антропологической стадии развития, всевозможными проявлениями – сжимание кулаков, махание руками, крик, топтание ногами, закрытие глаз, плач, учащенное сердцебиение и дыхание – показывал это состояние тревожности.

В диком мире состояние страха базировалось на опасности быть съеденным, раненным хищником и потери члена семьи, племени. В данном контексте формируется опыт, основанный на трагических событиях, который однозначно передавался различными методами из поколения в поколения, членами семьи и жрецом. Наскальные рисунки – это доказательство развития мышления человека и умение передать последующим поколениям более значимые события, в которых страх запечатлён в сюжетах убийства, как животного, так и человека.

Идея того, что «первобытный страх породил религию», имеет право на своё существование. Современный уклад жизни доказывает, что религия не только возникла на фоне страха, но и живёт сегодня; существует благодаря человеческим страхам, бесконечно подпитывается представителями духовенства. Существовала бы религия, если бы у человека не было бы страха перед смертью, грехопадением, карой божьей, и так называемыми иными мирами Адом и Раем?

Исследуя мышление первобытного человека в книге «Мозг. Мышление. История», мною было замечено сходство непонимания некоторых вещей на уровне детского восприятия. Например, сколько ни объясняйте ребёнку, что огонь обжигает, пока он не почувствует этого на своей коже, он не поймёт, что огонь причиняет боль. С возрастом, конечно, можно показывать фото с обожженными частями тела других детей, формируя страх перед огнём, но детский интерес останется, и внутреннее желание будет расти, так как существует вечный принцип «запретного плода».

Размышления ведут к тому, что первобытный человек не понимал, что такое смерть, пока религия не сформировала страхи Ада, а именно ожидающих его и членов семьи наказаний. Первобытный человек боялся диких животных, больше не быть раненым, исцарапанным, но не быть убитым, так как страх смерти сформировался намного позже, а чувство боли ему приходилось чувствовать и раньше в силу сложности проживания в диком мире. Таким образом, «для первобытного сознания, всё окружающее представлялось естественным и реальным»[7], есть животное – есть опасность. То есть, до формирования поверий и религии, сознание человека было более мысленно-практичным, нежели искусственно-иллюзионным благодаря религиозным мифам.

Интересен процесс перехода первобытного человека от страха к огню до его сохранения и дальнейшего использования для устрашения диких животных. Желание выжить, защитить семью стало превалировать над личностным страхом перед огнём. В дальнейшем наступил момент осознания человеком важности огня в изготовлении белковой пищи, что, как известно, привело к увеличению мозга, соответственно и разума. Рассуждения ведут к тому, что когда человек осознаёт конечный результат, в данном примере необходимость «защиты своей семьи и сородичей», то сам страх выступает в качестве благоприятного стимула в процессе принятия решений. Примером может стать мысль древнеримского писателя Катона Старшего о том, что «человеческая жизнь подобна железу. Если употреблять его в деле, оно вытачивается (в других латинских источниках «истирается»), если же не употреблять, то ржавчина съест его»[8]. Также и со страхом, нужно утилизировать его в нужных целях.

Хотя страхи первобытных людей мы можем считать довольно примитивными, именно они формировали то сознание, которое в дальнейшем трансформировалось во все более современные формы, и в ходе противоборства и преодоления серьёзных преград двигало человечество на пути исторического прогресса. Идея о том, что страх в поиске необъяснимого в какой-то мере является и положительным в процессе изучения окружающего мира, описана Оскаром Пфистером в книге «Христианство и страх». Актуально привести в пример открытие Галилея и Коперника, которое было осуждено Римской католической церковью, а именно инквизицией 1616 года. В процессе страшных гонений авторов и их окружения, в 1633 году Галилео на коленях перед инквизицией отрёкся от своих идей. Спустя только несколько сотен лет, в 1835 году, исследование о гелиоцентрической системе (о том, что Солнце является центром мироздания и точкой, вокруг которой вращаются все планеты) было удалено из списка запрещенных книг.

В современный лексикон прочно вошло словосочетание «первобытный страх». Под ним понимают страхи, которые испытывает человек, невзирая на уровень знаний или их отсутствие, цивилизованности или дикости, богатства или бедности. Другими словами, первобытный страх в равной мере ощущал наш древний предок и ощущаем мы, современные люди. И никакие современные вещи и изобретения не помогают нам справиться с ними. Эти страхи можно понять и даже справиться с ними путем логических объяснений, но не искоренить полностью. По мнению ряда экспертов (Зигмунд Фрейд, Вальтер Ратенау, Пауль Тиллих, Франц Оппенгеймер и др.), в основе этих страхов лежат инстинкты самосохранения, которые дали возможность выжить нашим первобытным предкам в дикой природе.

Психологи сходятся во мнении, что и у первобытных людей, и у современных, чувство страха тесно связано с физиологией. Выброс в кровь адреналина и других гормонов быстро активизирует деятельность, например, неожиданное нападение на противника или защиту от него (что находит свои корни в страхе первобытного общества).

Эпоха раннего палеолита началась около 2,5–2 миллионов лет назад. В это время страх на планете Земля испытывали человекообразные обезьяны. По мнению ученых (особенно предлагаем ознакомиться с работами Александра Маркова «Эволюция человека: обезьяны, кости и гены», «Эволюция человека: обезьяны, нейроны и душа»), это был исключительно биологический (животный) страх, поскольку нельзя говорить о формировании социального общества в те далёкие времена в современном понимании. Зоологическое объединение животных – индивидуалистов, это ещё далеко не подлинный социальный организм. Поэтому допускаем, что социальные страхи в обществе этого времени, вероятно, отсутствовали.

Первые социальные страхи у человека стали формироваться с эпохи энеолита – примерно с 4 тысячелетия до нашей эры, когда появились медные и бронзовые орудия труда, которые стали вытеснять каменные, что говорит о новых возможностях, появившихся у людей в добыче пропитания, защите от врагов. По мнению историков, именно этот комплекс причин позволяет говорить о том, что у этих жителей позднего каменного века начали формироваться страхи, уже больше похожие на социальные, чем на животные опасения и инстинкты[9].

Завершение истории первобытного общества приходится на начало 1 тысячелетия до нашей эры. В этот период развитие технологии обработки металла и массовое изготовление железных орудий привело к техническому перевороту, появлению транспортных средств, нового оружия, кузнечного ремесла. Все это помогало справляться с животными инстинктами и перебороть проявление животной реакции на страх (как это было характерно для стай приматов). Способ получения железа из руды был открыт во втором тысячелетии до нашей эры, а широкое распространение этого металла началось в 9 веке до нашей эры. Победоносное шествие железных орудий привело к новым страхам (боязни удара этих орудий, боязни пользоваться ими, а также боязни войны, в ходе которой железные наконечники могли убить любого из членов племени или семьи).

В первобытном обществе люди испытывали угрозу со стороны хищных животных (от плотоядных млекопитающих и до таких ядовитых существ, как пауки и змеи); со стороны враждебно настроенных представителей своего же вида; со стороны невидимых патогенных микроорганизмов, бактерий и вирусов; со стороны общины, которая могла лишить человека его социального статуса, а также подвергнуть его остракизму и в конечном счете изгнанию, что в родоплеменном сообществе могло означать смерть; наконец, люди рисковали получить смертельные травмы по причине опасных природных явлений (например, сильных гроз), падения с обрыва или других небезопасных топографических особенностей. Возвращаясь к стадии зарождения человека и его психики, можно утверждать, что их формирование происходило в очень тяжёлых условиях борьбы за выживание. Однако, в целом, жизнь первобытного человека была подчинена двум главным целям: размножиться и прокормить потомство. Этим было обусловлено развитие орудий труда и войны[10].

Один из главных страхов первобытного, а затем и древнего человека, был страх смерти (своей, близкого родственника или соплеменника). В этой связи погребальные обряды раскрывают нам достаточно подробную реконструкцию того, как различные верования и жизненные стратегии помогали справляться со страхом смерти и обрести веру в дальнейшее существование души. Даже в самый ранний доисторический период душа считалась бессмертной, о чем свидетельствуют дары в виде пищи, питья и украшений, найденные во всех сохранившихся для изучения учеными могилах этого периода. В захоронениях каменного и железного века зачастую большой кувшин или горшок поставлены над телами или рядом с ними, которые похоронены в согнутом положении, а несколько камней или саманных кирпичей свидетельствовали о последовательных усилиях защитить умершего от животных пустыни[11].

Предполагается, что на этапе наблюдений первых попыток осознания своего предназначения в диком мире, первобытный человек столкнулся со страхом перед молнией, грозой, сильным ветром и другими, необъяснимыми на тот момент, атмосферными явлениями. Страх породил определённые верования, «дикие» представления и объяснения небесных тел и не только.

Стоит отметить, что каждое племя имело свои представления и объяснения окружающего мира, иными словами, у каждого были свои боги. Поэтому, в первобытном обществе отсутствовал принцип навязывания своей религии и своих богов. Примером могут быть современные соседствующие друг с другом племена Новой Гвинеи, Бразилии и Западной Амазонии. Споры и конфликты между ними чаще всего рождаются на фоне нехватки воды, перехода животных одного племени через границу другого, а также кражи женщин. Но конфликтов по религиозным соображениям не существует.

Отсутствие желания привить свои религиозные видения и навязать своих богов, вероятно, связаны с тем, что на уровне племенного мышления религия нужна только для связи с сакральными силами, осуществлением магических ритуалов. А для современного «цивилизованного» мира, религия выступает в качестве материальной наживы, тотального контроля, моделирования идеального человека, живущего всевозможными церковными страхами, ибо «начало мудрости – страх Господень» (Псалтирь, 110:10).

В поисках утешения от страха человек создал объект преклонения. Так, сформировались: анимизм, фетишизм, магия, тотемизм, аграрный культ и др. Культ предков сформировался позднее, когда человек стал осознавать историческую преемственность и мысленно формировать своё генеалогическое древо. Также формировалась связь живущего человека и умершего близкого, «духовный контакт» между которыми устанавливал шаман или другой человек, занимающий верхнее положение в социальной иерархии.

Первобытный человек «одушевлял» практически всё, что его окружало: от деревьев и камней определённых сферических форм до животных и птиц, придавая им человеческие характеристики, и наоборот, веря в выносливость и бесстрашие тигров, коршунов и пр.

Развитие интеллектуальных особенностей первобытных людей привело к тому, что разум стал основываться на опыте, аргументах, выводах, хоть и не имея научных доказательств в силу неосведомлённости. Примером могут быть исследования французского мыслителя Л. Леви-Брюля о первобытной перцепции, верованиях через призму мистики: если стрела попадала несколько раз в одну и ту же цель; если в одну и ту же сеть попадало больше рыбы (т. е. всегда хороший улов)[12]. В итоге эта рыболовная сеть и стрела становились счастливыми, а порой и одушевлялись членами племени, придавая предметам особое расположение и уход. Многие предметы со «счастливой» историей стали частью религиозных культов, например, культа камней. Предметам придают сверхъестественные силы, часто запрещают до них дотрагиваться, оберегают всем племенем.

С развитием мистических представлений и отсутствием логического объяснения усиливается роль веры в тотем. Изначально, племя отождествлялось с определенным животным, устанавливалась некая родственность, веруя в его святость и мистическую силу, которая оберегает и в то же время наказывает. Поэтому позже особое место занимают всякого рода жертвоприношения, дабы усмирить, поблагодарить, попросить или показать свой страх. Так, например, во многих странах верили в то, что бык или корова являлись прародителями их рода. Несмотря на особое, сакральное отношение к тотемам, поедание его приветствовалось, так как происходила духовная связь, имели место родовая преемственность и поверье в обретение особой силы. Общие характеристики тотемов исходили из географического расположения племени, например, в Австралии преклонялись перед кенгуру, в Индии – перед коровами, а финикийцы верили в святость свиньи. Тотемами могли выступать не только животные, но и ветер, вода, огонь, растения.

После долгой эволюции разума первобытного человека на смену приходит институт религии практически в современном виде и понимании. Шумеры, древнейшие жители Месопотамии, переняли известные верования, сформировав тем самым сложную систему обрядов с заклинаниями, молитвами и книгой предсказаний. Всем известная история о Всемирном потопе является интерпретацией вавилонского мифа, сложившегося на 7 веков раньше христианского и включенного в эпос о Гильгамеше[13]. Описываемый потоп стал неким наказанием Бога Энлиля, по причине причинённого ему шума, вследствие демографического увеличения населения. Поэтому он и послал народам засуху, голод и чуму. История часто менялась, дополнялась новыми сюжетами, но следование и выполнение религиозных правил становилось обязательным. Страх стал формироваться на фоне боязни заболеть, остаться голодным, умереть от грехопадения. В сознании народов Месопотамии боги являлись небесными властителями всех людей на Земле, и также формировали «небесную иерархию». В общей сложности насчитывалось более 2 тысяч богов, но над ними находился Бог Энлиль, являясь основателем всех богов, властвовал с богом неба Ану и богом мудрости Эа, создателем человека.

Важной особенностью шумеро-аккадского религиозного видения было то, что отсутствовал страх перед смертью, так как она воспринималась новым этапом, новой жизнью. В царстве мертвых душа умершего продолжает свое существование и кормится теми подношениями, которые подаются живыми на Земле[14].

В Древнем Египте религия держалась на двух основаниях: воде и солнце. По поверьям, солнце ежедневно рождалось с его рассветом и умирало на закате. Поэтому видения двух противоположных сил стали частью египетского мышления о бытии. Богом солнца был Ра, а богом умерших – Осирис. Так как страна зависела от развития аграрных отношений, то богу воды, а именно богу реки Нил – Хапи, уделяли особые почести. В общей сложности в древнеегипетской религии существовало более 5 тысяч богов, с определенной символикой, индивидуальным преклонением и обязательным жертвоприношением. Изображения богов не имели единой характеристики, так как в одних районах боги изображались в виде животных, другие были антропоморфными, остальная часть в образе получеловека-полубога.

Феномен страха перед смертью в древнеегипетской культуре существовал, так как по «Книге мёртвых» человеку стоило пройти несколько этапов для обретения новой, загробной жизни. Например, в суде Осириса человек должен был произнести сакральные слова: «Приветствую тебя, великий Бог. Я не был несправедлив к людям. Я не отнимал у бедного последнее. Я не убивал и не приказывал убивать. Я чист». Затем сердце усопшего клали на весы в одну чашу, а в другую – перо богини справедливости и чистоты Маат. В случае перевеса в сторону лжи, душу усопшего съедало чудовище. В случае искренности он направлялся в потусторонний мир[15]. Позже христианство адаптирует древнеегипетские видения на свой лад, и также после смерти душу человека-христианина будут взвешивать на весах, перевес которых решит судьбу усопшего.