Клара

06-07.2028

Когда мама уезжала домой, бабушка не желая слушать возражений сказала, что дед сопроводит её хотя бы до областного центра, сопротивлялась этому только мама, просто нечего было рассказывать историю, что произошла с ними по дороге, от которой бабушка не на шутку перепугалась. В день отъезда Клару решили не будить, и хоть она и проснулась, как обычно для этой квартиры, рано, всё равно дома застала только одну женщину, опять копошащуюся на кухне. Время как обычно шло рвано и как-то уж очень неуловимо, то оно будто не хотело никуда двигаться и всё утро стояло в одной точке на циферблате, когда на него не глянь, то по телику показывали одну-две передачи и наступал вечер.

Первые деньки не было вопросов с кем оставаться Кларе, потому что дома всегда была мама, но теперь бабушка с дедом после небольшого спора, кто первый, решили чередовать внучку и будут брать её поочерёдно каждый на свою работу. Клара даже немного смутилась: родители спорили только о том, кому её спихнуть, это никак не обижало её, судя по другим детям – это нормально и так делают все взрослые, а тут наоборот, спор о том, кто её заберёт себе. В сегодняшней битве победила бабушка и Клара завтра утром должна была отправиться на работу вместе с ней, работала она, как оказалось в том же доме, что они и жили, только на торце здания в небольшом магазине, два дня по двенадцать часов, а потом, на столько же, её меняла напарница.

Оказалось, что все, кто не заходил бы туда, если не считать подростков или людей зрительно до лет тридцати, знают бабушку и каждая покупка сопровождается небольшим разговором про дачи, огороды и всё что там находится, никто без внимания не оставлял и маленькую бабушкину помощницу, все спрашивали сколько ей, Клара всем без устали отвечала и про возраст, и про своё имя, и про то, откуда она приехала и как там живётся. Некоторые спрашивали в каком она классе:

– Во втором, – отвечала Клара.

– Ничего себе, а я думала, что уже в шестом, большая такая.

Клара почему-то была польщена, что её принимают за взрослую, стеснительно улыбалась в ответ или гипнотизировала взглядом пол. Так примерно и прошёл первый день. Придя домой к удивлению Клары, там не было деда, но оказалось, что сегодня он на своей работе задержится на сутки, потому что помимо того, что он фрезеровщик – слово для Клары крайне загадочное, он там подрабатывает и сторожем, на какой-то базе по ремонту сельскохозяйственной техники.

Следующий день в магазине прошёл сильно обычнее, к часам двенадцати дня стало скучно прям совсем и ситуацию не спасали даже те пару раз, когда Клара смогла, хоть и под присмотром бабушки, обслужить покупателей, несколько раз расчёт был картой и один раз за наличку. Бабушка заметила, что её новая сотрудница занудилась в тенистом магазине и тут очень кстати в окнах витрин появились дети.

– О, – почти пропела бабушка, – пошли я тебя познакомлю.

Клара и сообразить ничего не успела, как они уже шли к кучке детей, девочка конечно же стеснялась и никуда идти не хотела, но уже по какой-то укоренившейся привычке молчала о том, что ей делать не хочется или не нравится. Публика, состоящая из человек шести, разного роста, возраста и можно даже сказать цвета обратила на них своё внимание.

– Андрей, привет! – сказала кому-то из них бабушка.

Откликнулся ей парень на вид старше остальных, но как позже окажется, там было несколько его ровесников.

– Здравствуйте, – ответил мальчик с настороженностью.

– Возьмете к себе, вот, Клару? – бабушка подняла её руку, которую держала так, будто надо было её выделить в толпе.

Все немного молчали и не знали, что ответить, скорее всего тут дети начинали играть друг с другом молча без каких-то подходов и даже имена друг друга несколько дней могли не знать, поэтому и сейчас не понимали, что ответить на такой, почти официальный, запрос.

– Да, – кто-то пискнул из толпы.

Андрей, и его предполагаемые сверстники завертели головами, посмотреть, кто именно решил принять Клару в их банду. Поиски в принципе не могли быть долгими, потому что если остальные не знали, что сейчас делать, то единственная девочка была очень рада, что появится кто-то кроме неё, кому возможно будет интересно что-то девчачье, а не только компьютерные игры, футбол на хоккейной коробке, или что-нибудь взорвать, а также отыскать что-нибудь заброшенное и залезть туда. Насчёт последнего пункта эту девочку ждало разочарование.

Потом и остальные что-то промычали, с тем смыслом, что Клара может к ним присоединиться, дети не были как-то воодушевлены новым другом не потому что не хотели с ней играть, а просто потому что им было всё равно, особенно Андрею и его другу, которые оказались местными жителями и их компания менялась постоянно: детей привозили и увозили, а они со своим другом, которого звали Женя, были тут всегда. Так как все «достопримечательности» уже по сто раз облажены и изучены, то эмоции два подростка получали от того, что бывают в старых местах, с новыми людьми, их устраивали даже дети помладше, и даже девочки. Кстати той, что была явно рада Кларе оказалась Марина, полная девочка её же возраста из Москвы, которую привезли буквально на неделю раньше Клары, а она освоилась так, что казалась коренным жителем двора. Так же компания состояла из ещё троих мальчиков из разных регионов России.

С территории двора эта разношёрстная стая никуда не уходила, поэтому бабушка без проблем могла всегда выдернуть Клару к себе, чтобы та поела, и пошла дальше изучать программу развлечений, в которую сегодня вошли, догонялки, прятки, рисование каких-то кругов на земле, а потом метание в них ножей. Клара особо не поняла, или как она подумала «не въехала» в чём смысл этой игры, «ну и ладно», потому что было не очень интересно, а потом неизбежно настал вечер. Внучка с бабушкой прошлась от первого подъезда к последнему и они оказались дома, снова четвёртый этаж, дверь была открыта, потому что дед уже давным-давно вернулся.

Все поели, младший житель этой квартиры ложился спать и с лёгкой душой был готов встретить следующий день. На утро Клара выбежала из подъезда, но никого не обнаружила, спустилась с небольшого склона к скамейкам в вечной тени и стала чертить на земле, не особо задумываясь о том, что именно она рисует, «каляки-маляки» – проскочило в голове.

– Клара, – донесся откуда-то сверху уже знакомый голос.

Клара закрутила головой и увидела на балконе пятого этажа знакомое лицо, это была Марина и ростом, и цветом волос и даже немного внешностью похожая на саму Клару, разве что комплекции не совпадали.

– Ты уже здесь, – то ли спросила, то ли подтвердила очевидное Марина, – я уже иду.

Клара подумала, то Маринин балкон расположен более удобно, во двор где все гуляют и ходят, а из бабушкиного ничего не видно, кроме «моря» конечно же, ну в общем-то тоже неплохо. Через пару минут новая подруга уже выбежала из своего подъезда под характерный писк двери, и они стали заниматься тем, что для взрослых было бы ерундой, а для них несло очень даже большой смысл, как и любые детские игры. Позже появились и мальчики, и день был хоть похож на предыдущий, но не менее весёлый и интересный.

А потом настала очередь деда брать внучку на свою работу, что он с радостью и сделал, Клара уже заметила, что он уходил в разное время и проводил на работе разное количество часов, а дед будто прочитал её мысли, сказал пока завязывал шнурки на кроссовках:

– Сегодня на сутки, Карлуха, ну не захочешь, так баба тебя домой заберёт.

«Бабе» чем-то такое называние её не понравилось и из комнаты она поправила:

– Не бабе!

– А что мужику что ли? – дед ехидно похихикал, глядя на Клару.

– Иди уже, – предложил голос, не то чтобы вежливо, ему.

Вскоре они встали в очередь в маршрутку на остановке, дед спросил правильно ли он занял, он и так знал, что очередь та, но видимо, чтобы убедиться. Стоящий перед ними мужчина, на вид немного младше деда, положительно ответил на его вопрос кивком головы.

– Хорошо пришли, точно усядемся, – отвечал ей дед, держа в руках портфель с супами, картошками и прочими пайками на ближайшие сутки для него и для внучки.

– Дед, а почему ты на машине не ездишь? – спросила Клара, дома почти не пользующаяся общественным транспортом. Она вообще не была уверена ездила ли на автобусе в родном городе.

– Так я не умею, – пожал плечами дед.

Ответ её полностью устроил, а скоро и маршрутка подошла, мест хватило всем, даже осталась парочка свободных, водитель похоже именно для этой цели оглядывал салон, а на следующих остановках кричал входящими в только открытые двери, что осталось только два места, люди будто не верили и осторожно заглядывали внутрь, затем с легким разочарованием отходили от дверей. Но им можно было сильно не грустить – утром маршрутки ездили довольно часто.

Спустя минут сорок Клара с дедом подъехали к старой, кое-где помеченной ржавчиной будке из трёх стен и крыши, остановке, она стояла с достоинством ровно и без мусора вокруг, а за неё уходила песчаная дорога, широкая будто четырёхполосное шоссе. По этой дороге, под пение птиц и пробивающиеся сквозь листья лучи они пошли к видневшимся вдалеке воротам, на земле валялись гигантские стручки гороха, но вряд ли это был именно он, Клара сразу же поинтересовалась, что это, дед ответил, что акация, дерево такое.

– А есть можно? – продолжала Клара.

– Можно, но не надо.

По мере приближения к воротам всё усиливался собачий лай, и Клара уже стала видеть внушительное разношёрстное и разноразмерное стадо зверей, по голосу которых можно было подумать, что деда и тем более её тут никто не рад видеть. Голоса не унимались, даже когда дед подошёл к металлической калитке и засунул руку через верх куда-то внутрь, чтобы открыть её, а после, как открыл, вошёл сам и тут же строго скомандовал:

– Так! Тихо! – у него сдвинулись брови и моментально разошлись, а голос подобрел, – а то устроили тут.

Вслед за дедом вошла и Клара и вся эта публика, то с генами овчарок, то питбулей, то пушистая, то рыжая, то черная, то по колено деду, то по пояс, окружило их и стало обнюхивать. Какая-то собака сунула свою голову под руку девочке, видимо, чтобы она её погладила, другая куда-то осторожно тянула Клару за рукав.

– Успокойтесь, сейчас всё дам, пошли, – сказал дед, вынимая банки из портфеля.

И повёл их куда-то, а они без уговоров последовали вслед за ним, под каким-то огромным гаражом дед разлил по посудинам, то, что у него было с собой и собаки стали, похоже, с удовольствием уплетать, спустя считанные минуты миски блестели и они снова занялись Кларой, требуя от неё внимания. Краем глаза она заметила, как дед прощается с немолодым мужчиной, обладателем очень большого живота, который хочешь не хочешь, а притягивал к себе внимание, только Клара решила, что сейчас будут опять спрашивать про возраст и место жительства, как мужчина просто помахал ей рукой издалека, пожал деду ладонь и пошёл к себе домой, наверное.

Когда Клара надоела собакам, и провонялась их запахом так, что чувствовала его везде, а собаки, наверное, решили, что она одна из них, то не оставалась ничего делать кроме как бродить по территории базы, как её называл дед, и смотреть на комбайны, грузовики и тракторы, некоторые из них были почти разобраны, какие-то стояли как новенькие. Дед всё время возникал из ниоткуда и давал ответы на немые вопросы, что мол тот трактор-донор, то есть разбирают его на запчасти для других, а этот грузовик только купили, а там уже что-то сломалось, дед говорил название деталей, но Клара не заостряла внимание. После того как она облазила всё, а в некоторых машинах даже посидела за рулём, они с дедом пошли в один из больших ангаров, он сказал, ему надо изготовить какую-то деталь для старого трактора. В ангаре стоял типичный химический запах нефтепродуктов, их разные виды создавали здесь одновременно уникальный, но такой типичный аромат технических сооружений. Дед надел смешные очки, изрядно поцарапанные, запустил станок, который загудел на всё огромное помещение, под лампой, установленной на станке время от времени летала металлическая стружка вперемешку с деревянной пылью, Клара сидела на грязном стуле в метрах пяти от деда и наблюдала за работой. Скоро дед к ней повернулся и показал какую-то золотую трубочку, Клара же подорвалась с места и побежала смотреть: красивый цвет, блестит, да и появилось вот только что.

– Латунь, – ответил дед, – втулка там в трактор нужна.

Потом они пошли эту втулку ставить, пару раз за время работы дед даже ругнулся матом, потом ойкал и извинялся, а Клару только одолевали смешки от этих щекотливых слов.

Обедали они в том, что было когда-то кузовом военной машины, с маленькими окнами толстого стекла на потолке, дед сказал, что всё это называется «кунг», Клара запомнила, и только они вышли из своего домика на ближайшие сутки, как девочку в очередной раз словно током ударило: она услышала нетипичный рёв мотора, поискала взглядом источник шума и увидела, что на территорию заехал мотоцикл, а его водитель сполз со своего транспортного средства и направлялся к деду, Клара неосознанно схватила его за руку и зачем-то всё сильнее сжимала её:

– Почему он такой, такое лицо? – первый раз спросила Клара кого-то взрослого, когда увидела страшную маску не мельком, а очень ясно.

Дед задержал строгий взгляд на ней, а потом ответил.

– Да он просто пьяный, Карлуха, не бойся.

Чуть с силой дед достал её руку из своей ладони и пошёл на опережение к тому, у кого была «страшная маска», схватил его под локоть, и повёл куда-то, вместо человеческого голоса Клара слышала из его рта только какой-то скрип переходящий в хлюпанье, из которого можно было сложить слова. Заведя страшное создание в одну из построек, дед вернулся к Кларе и сказал ей идти за ним, точнее попросил и направился к кунгу.

– Клара, что ты там видела, что с его лицом?

– Не знаю, он просто…, – она не понимала, как это можно описать, – он не похож на человека.

– Коричневая кожа, или серая, или зелёная? – спросил дед, а Клара опешила.

– Да.

– И зубы острые?

– Да.

– Интересно конечно, – дед о чём-то задумался, потом вздохнул и продолжил, – ну ты не бойся, они все просто пьяные, понапивались водки или ещё чего и превращаются в таких уродов, а когда ты боишься им нравится.

– Мне уже один мальчик говорил, что это когда они пьяные.

– Тут что ли мальчик какой-то?

– Нет, дома.

– А откуда ты его знаешь?

– Меня оставляли у них, когда им надо было куда-то уезжать, потому что я пугалась, когда у мамы с папой были страшные маски.

– И часто тебя так оставляют?

– Всегда, когда едут куда-то, каждый месяц может.

– Понятно, и ты видела в страшных масках и маму, и папу?

– Да, два раза.

– Понятно, – ответил дед заметно погрустнев.

Кларе мгновенно стало стыдно, что она его расстроила, но совсем не сообразила, какие слова подобрать под его вопросы, чтобы не испортить ему настроение. Дед же только погладил её по голове и сказал, что ничего, только вот ей никогда не надо пить и напиваться, даже трогать бутылки не надо, а то это проклятие, особенно для их рода. А что ещё есть какой-то мальчик, которые тоже это видит, то это конечно очень интересно.

– А ты тоже видишь? – спросила его Клара.

– Я – да, а вот баба не видит, но она и не пьёт, – дед поводил глазами по сторонам, думал о чём-то, – ты будешь видеть не только это, но не робей и не бойся, хорошо?

Клара конечно же кивнула, хотя прямо сейчас стало страшновато, правда вместе с тем била и какая-то эйфория, дед всё видит в точности, что и она. Конечно был ещё какой-то мальчик, но Клара и имя его забыла, и где он живёт, и вообще, мало ли что он имел ввиду.

На следующее утро они приехали, а дед рассказал всё что было бабушке, она с соболезнующим взглядом посмотрела сначала на внучку, а потом словно ее осенило, и она сообщила деду то, что он и так понял:

– Так если есть какой-то мальчик, это получается не ваше родовое, да и папа вон не против попить, значит не каждому передаётся.

– Получается так, но у моего отца-то было, – ответил задумчиво дед.

– Ну значит сынок наш в меня пошёл, – бабушка тоже сделала паузу, и обратилась к Кларе, – зато ты трезвой всегда проживёшь, так в сто раз лучше.

Клара и не сомневалась, и никогда не собиралась ни курить, ни пить и так, а превратиться в такого урода и подавно не хотелось бы. Скоро надо было ложиться спать, перед тем как лечь Клара подумала, что за сегодняшний день словно пару лет прошло, но на душе был, не понятно откуда, нерушимый покой.

08.2028

Про инцидент со страшными масками все как-то подзабыли чуть ли не назавтра, по крайней мере могло сложиться такое впечатление, потому что с утра все проснулись, поели, Клара пошла на улицу, в общем всё было как и всегда. Безмятежность продлилась дня три, у деда вместо работы случился неожиданный выходной, и он спросил, хочет ли внучка поехать с ним на дачу, там надо было что-то сделать с помидорами, собрать клубнику, если вдруг ещё что-то подоспело и может быть уже «пошла» малина, Клара решила разнообразить свои деньки и отправиться с дедом, а не с бабушкой в магазин.

До дач они добирались не на маршрутке, а на полноценном, но сильно укороченном автобусе, у себя в городе Клара таких не видала ни разу. Народу внутри было столько, что можно было подумать, будто им заплатили за эксперимент, в котором выяснялось, сколько же человек может поместиться в этом транспортном средстве.

По времени ехать примерно, как и до дедовой работы, минут сорок, а с пол пути уже стали выходить люди, все как один то с огромными рюкзаками, то с тележками, но что было у всех одинаковое – так это почтенный возраст. Клара с дедом доехали до конечной и прошли несколько улиц, которые на дачах назывались линиями. Они вдвоём стояли возле типичного, ничем не отличимого от других поворота с двумя выезженными редкими машинами бороздками. По обе стороны, разные, но чем-то похожие полутора, но чаще одноэтажные маленькие дома, будто стеснялись и прятались в цветах, кустах сирени или фруктовых деревьях, вдали, где улица заканчивалась виднелся смешанный лес.

Дача деда оказалось ровно в середине этой улицы-линии, Клара то называла это по-привычному – улица, а дед настойчиво поправлял внучку и говорил «линия», какая всё-таки разница Клара решила не уточнять, постаралась только запомнить, чтобы в следующий раз уже сказать всё как надо.

Сам дом был кирпичный, вход надёжно закрывала выкрашенная ни в один слой зелёной краски металлическая дверь, по не очень аккуратному исполнению можно было заподозрить её в том, что она самодельная, но так или иначе она имела аж два замка и оба они отпирались странными ключами, своим видом напоминавшими скорее свёрла, притом спрятаны они были в специальном достающимся из крыльца кирпиче, в общем Кларе было где поудивляться.

Внутри дома в нос сразу же ударил характерный запах старого строения, хоть на улице и было часов девять утра, внутри стояла почти абсолютная темень, всё из-за того, что в крохотный коридор свет мог попадать только из единственной маленькой комнаты, окна в которой были сейчас завешены плотными шторами, а солнце находилось в таком положении, что светило ещё с другой стороны дома. Разувшись они с дедом вошли внутрь, в ту самую комнатушку в которой у противоположных стен стояли две старые кровати, и будто для каждой было по окну. Дед откинул шторы сначала с одного, потом со второго окна и бросил набитый всяким большой рюкзак на своё будущее спальное место, пружины то ли скрипнули, то ли хрюкнули. Осмотревшись вокруг, дед перевернул металлическую кружку, стоявшую вверх дном на небольшом деревянном столе, между окон и кроватей, взял ложку из «специального» стакана для столовых приборов и зачем-то поляпал ней внутри посудины, посмотрел на Клару, и пожал плечами, будто это она попросила его сделать такого странное действие. Она к слову так и стояла на входе в комнату и всё разглядывала, что есть в этом маленьком доме, а было там казалось всё что угодно: одежды, что хватило бы разодеть какую-нибудь деревню, в условном коридоре обуви такое разнообразие, что можно устроить музей, во тьме, почти незаметные стояли садовые инструменты, а сбоку от Клары расположилась печь, с железной панелью сверху, внутри панели были сложены из металлических колец два круга – побольше и поменьше.

– Плита, – сказал дед, когда заметил, что Клара усиленно соображает, что это такое.

После того как дед на столе разложил продукты на ближайшие сутки, а то следующий автобус приедет только завтра утром, переодев Клару в привезённые с собой вещи, ведь чего-чего, а детской одежды среди кропотливо сложенного хлама было не сыскать, они пошли на огород.

Шёл одиннадцатый час этого солнечного дня, и если дома, у себя в стране, в это время Клара ещё думала, что утро, то здесь она уже привыкла называть такую часть суток днём. Они стали осматривать овощные растения, точнее дед осматривал, а Клара разглядывала всё впервые. Дед с радостью заметил, что ещё осталась клубника кое-где и словно великий полководец указал пальцем куда атаковать его армии из одного человека.

Только Клара отметила про себя, что даже птиц не слышно и нет никаких звуков, как не понятно откуда донёсся мужской голос, который точно не принадлежал деду.

– Здорово, сосед, – тянул голос, будто находился в километре от них, – а кто это у тебя там копошится?

– Да вот привезли кое-кого! – так же не понятно откуда ответил дед, Клара беспомощно вертела головой.

– Я здесь, – крикнул уже точно ей голос чужака.

И Клара наконец-то заметила, как из-за забора торчит чей-то нос и глаза, а над ними древняя кепка, почти потерявшая изначальный цвет, который уже было невозможно опознать, был ли он чёрным или красным.

– Ого, ты вымахала, а я тебя помню вот такой, – сосед поднял ладони и расположил их в сантиметрах тридцати друг от друга.

Клара поняла, что засиделась в этой клубнике и встала, сосед в это время куда-то делся, но вскоре возник уже возле калитки внутри их двора, появившись из ниоткуда в противоположном конце дачи нашёлся и дед и уже шёл к своему товарищу. Они поговорили, как это называют люди постарше «о насущном». Сосед допросил Клару про учёбу и как вообще обстановка у них в стране и ушёл, пожав деду руку так, словно не видел его лет сто и ещё столько же предстоит его не видеть.

В дачных делах, вроде собирания и подвязки помидоров, собирания огурцов, полива растений, на которые указывал дед, и прошёл весь день, не очень быстро, но и не менее приятно, чем остальные дни «в России», как называла любую местность здесь Клара.

Вода, предусмотрительно налитая дедом в специальную бочку за день сильно прогрелась и Клара мыла ноги, руки и лицо с каким-то особым удовольствием, даже коричневый абсолютно некрасивый и невкусно пахнущий кусок мыла казался ей сейчас таким прекрасным. Что и говорить про ужин, который состоял из компота привезённого с собой в пластиковой двухлитровой бутылке от минералки и лапши быстрого приготовления. Деду два пакета, а Кларе один, зато для неё были кукурузные палочки и салат из овощей, собранных прямо на даче, да сосисок. Так вкусно Клара ещё не ела и возможно голод, нагулянный за целый день здесь не причём. Пока они ели солнце почти село и дед включил одинокую лампочку под потолком, которая хоть и светила тускло, но достаточно, чтобы прибрать тарелки, которые он сразу и пошёл мыть, а потом расстелил две кровати стоящие у противоположных стен. Клара с каким-то неземным облегчением улеглась и даже заснула, а проснулась от того, что дед хоть и старался тихо расставить на столе помытую посуду, всё-таки пару раз стукнул чем-то металлическим друг от друга. Потом она слышала, как он ложился спать тоже, в комнате стало совсем уж темно и бесшумно, даже замолчали кузнечики, которые весь вечер устраивали концерты.

Дед тихо спросил:

– Карлуха, ты уже спишь?

– Нет, – честно ответила внучка, голос дед стал чуть громче.

– Хочешь расскажу про страшные лица.

Клара помолчала и подумала над предложением, внутри-то она уже ответила да, потому что боялась отказывать кому угодно, лишь бы не быть плохой, просто замешкалась, но всё же после случайной паузы согласилась послушать.

– Твоя мама, наверное, называет нашу местность севером, – начал дед и сразу остановился, давая Кларе возможность согласиться, тем не менее она такого припомнить не могла, и он продолжил, – а моя семья начинается ещё севернее, это ещё мой прадед переехал сюда и для него это был юг, я сам от него этого наслушался, когда мне было лет как тебе или даже меньше.

Дед вздохнул и прокашлялся, без особой нужды, так делают перед длинной речью многие и продолжил рассказывать, что очень давно, когда его предки жили далеко на севере к ним стали являться люди, очень сильно отличавшиеся внешне, говорившие на других языках, мало кто мог сообразить, что им нужно, да и брать у их народа было особо нечего, спасались оленеводством и рыбной ловлей, иногда воевали с соседями, но так вообще было всегда, с самого начала времён, пока не появились эти странные чужаки. С начала они стали меняться разными вещами, давали ножи в обмен на шкуры, какую-то мелочь для хозяйства меняли на мясо и всё в таком духе, но обмен становился все менее справедливым, зато и понимать народы стали друг друга всё лучше и лучше и оказалось, что мои предки живут на земле, которая принадлежит гостям и обязаны платить за это, мол это налоги и у них в государстве так заведено.