Жертвы жадности. Беззаконие и отвага

– Да, теперь у меня тут и вправду «склеп». Холодненький! – согласился я, поднимаясь и выглядывая наружу.

Костёр ожидаемо потух. Однако не всё было потеряно! Лежащая рядом куча дров хоть и намокла по верхам, но нижние дрова ещё оставались сухими. И как раз сейчас близнецы доставали себе с самого низу те, что посуше. Набравшись сил и решимости, я тоже рванул под дождь: добывать дрова.

Вернулся я, ожидаемо, мокрый насквозь. Зато в руках у меня были относительно сухие толстые поленья. На полу, в центре, где было не так влажно, я начал разводить огонь, а Ира камнем отбивала тонкие лучинки, чтобы помочь костру разгореться.

Тепло: 28 %

Наша война с дубаком продолжалась ещё минут двадцать. Удивительно, что стимул может сделать с человеком. Это был мой личный рекорд по разведению костра трением деревяшек. Руки, правда, я в кровь стёр, но посплю – и всё пройдёт. Зато очень скоро в домике горел небольшой, но тёплый костёр. Вход я прикрыл специально приготовленной «занавеской» из травы. Дым же уходил через отверстие в крыше, прикрытое от дождя шапочкой из листьев.

– Покажи руки! – Ира пресекла мои вялые возражения, что «завтра пройдёт», и подвела к выходу. После чего заставила отмыть ладони и пальцы под дождём.

– Да зачем? – упорно не понимал я.

Ира обняла меня сзади, и внезапно ответ стал понятен. Просто у неё был план, в котором грязные руки – это лишнее. Как и одежда…

– Шумная ночка, красавчик! – выдохнула она мне на ухо. – Не хочу упускать такую возможность…

А уж я-то как не хочу!..

– Там у Кира есть серый шарик с позами из камасутры…

Ира решительно развернула меня к себе и заткнула губы поцелуем, чтобы лишнее не болтал и с настроя не сбивал. Я провёл руками по спине девушки, спускаясь всё ниже. Кожа у Иры была гладкая и на удивление мягкая. Девушка задрожала от прикосновений, и…

– В домике! – прошептали мы хором, вспомнив про очень полезную функцию.

Лежанку мы всё-таки сломали. Не была она приспособлена для того, чтобы на ней вот этим вот занимались… «Вот этим вот» тут вообще было негде заниматься! Всё насквозь просматривается и прослушивается – не в лес же ходить… Хотя и такое случалось: как-то мы случайно спугнули одну парочку во время рейда. Дождь лил полночи – и, думаю, мы с Ирой были не единственными, кто потратил это время с пользой. Во всяком случае, некоторые люди в посёлке утром выглядели, как минимум, невыспавшимися. Один только сбрендивший планетоид отличался завидным постоянством.

– Я птицею вниз улечу-у-у-у-а-а-а!..

Мы с Ирой проснулись раньше. Костёр, что обогревал нас, потух – и сквозь траву и листья в домик снаружи пробрался холод. Ира успела сбежать ещё до побудки – видимо, не хотела, чтобы кто-то узнал, где она провела ночь. Жаль… Девушка мне нравилась, но я понимал, что уж слишком я сложный для неё персонаж… Да и разница в возрасте у нас с ней имелась, и не в её пользу… Хотя какой тут в игре возраст?! Даже Саша успел омолодиться лет на пять…

Этим утром туман был ещё гуще, чем вчера. Он клубился даже на нашей возвышенности. Пляж и лес до самых крон скрылись в белесом мареве. Нижний посёлок тоже исчез из виду, но, судя по первым столбикам дыма, не захлебнулся в воде за ночь. Последние угли из моего костерка позволили разжечь большой костёр снаружи и согреться. И украдкой пробегающая из домика Барэла Бамбина, конечно, могла думать, что я был слишком занят розжигом, но Филя глазастый, Филя – всё видит…

Когда к костру вылезли дрожащие близнецы, я уже дожаривал мясо, нашпигованное морковкой.

– Опять морковь! – поморщился Толстый.

– Ну её зачем в мясо? – удивился Вислый.

– За витаминами! – наставительно сказал я. – Вам не надоело одно мясо есть?

– Нет!

– Никогда!

– Мы мясоеды!

– Овощефобы!

Близнецы не изменяли себе, а ведь взрослые уже люди…

Завтракали мы при ярком солнышке, решившем немного прогреть наш насквозь мокрый мир. Задумавшись, я смотрел на море – и только поэтому заметил плот Харчика, быстро идущий вдоль берега со стороны Лосевки.

– Так-так! – задумчиво проговорил я, привлекая внимание Саши и Борборыча.

– Так-так-так! – поддержал меня Борборыч. – Ну хоть своим ходом, а не голым через наш тотем…

– Спешат! – кивнул Саша. – Надо Киру сказать.

Он быстро доел остатки мяса и отправился к центру крепости, где обычно завтракал Кир.

– Чуют наши сердца! – проговорил Толстый.

– Что скоро будет весело! – закончил за него Вислый.

– Да лучше бы в рейд… – заметил Быга. – Мне от этих бандитов вообще не по себе.

Харчик вернулся не просто так. Плыл его плот даже ночью – и именно ночью, пытаясь укрыться от дождя, они обнаружили неподалёку бандитский лагерь. Всего в нём было порядка трёх-четырех сотен человек. Других подробностей в темноте видно не было. Отправившийся на разведку Паскаль принёс неутешительные новости – среди рабов в лагере был и ещё один торговец, отправившийся с первым караваном на север острова. Видимо, он успел оплыть вдоль берега до земель бандитов – и там-то им и попался. Вместе с новостями у Харчика пропала всякая надежда открыть торговлю, а заодно и необходимость плыть дальше. Торговцы развернулись и, не дожидаясь утра, рванули к нам в посёлок, не жалея сил.

Дожидаться прихода бандитского войска Харчик не стал. Погрузив оставленный на хранение товар, он спешно отчалил домой.

– Слушайте, там лбы не хуже ваших! – объяснил он. – Все за двадцатый уровень. Возьмут они вас!

– Посмотрим… – хмуро ответил Кирилл, хотя все понимали, что триста рыл нас быстро раскатают в блин.

Из нормальных бойцов у нас была готова всего сотня человек. Ещё человек пятьдесят могли в бою как-то помочь. Все остальные годились разве что для массовки. Как только торговцы отбыли восвояси, в посёлке началась спешная подготовка к приёму нежданных гостей. Ну а мне с моими «гвардейцами» предстояло отправиться в разведку и следить за врагом.

После завтрака мы выдвинулись в сторону Лосевки. Довольно споро добрались до места, где располагался посёлок, поднялись на лесистый мыс и проверили следующий пляж – там было пусто. Выдвинулись вперёд вдоль кромки леса, да так и шли, пока впереди не показался враг. Сначала небольшой отряд человек в двадцать, который выбрал подходящее место и принялся готовить лагерь – а потом подошли и основные силы. По нашим прикидкам, было их и впрямь почти три с половиной сотни. И ещё человек пятьдесят рабов, которые тащили поклажу, нагруженные как мулы.

Бандиты не торопились и никуда не спешили. В своих силах они были уверены, так что не собирались заниматься лишней беготнёй ради победы над нами. Видимо, наш посёлок эти ребята не воспринимали всерьёз. И немудрено – сколько бандиты уже задавили поселений? Вот и мы им не казались серьёзной угрозой. Думаю, по их мнению, всё наше отличие заключалось лишь в том, что нас было больше, чем наших невезучих предшественников. Медоеда с бандитами не было, и командовал бойцами какой-то здоровенный хрен в костяной броне.

Посмотрев и прикинув, что день в запасе у нас ещё есть, мой отряд тихо, но споро двинулся назад. Дойча и Дно мы оставили на мысу за Лосевкой, оборудовав им лёжку на дереве, чтобы они могли с удобством наблюдать за врагом. Сами, уже не особо скрываясь, прошли по пляжу и достигли Мыса.

Нижний посёлок разительно изменился. Большая часть домов и навесов переместилась в крепость, и туда же ушло большинство людей. Те, кто ещё не перебрался наверх, пока просто собирали вещи. А по склону холма прыгало несколько пушистых зверьков размером с кошку и с комплекцией хомяка.

– Опа! А это что за зверьё? – удивился Борборыч.

– Не знаю… Пошли посмотрим! – предложил я.

При нашем приближении животные не разбегались, а продолжали с меланхоличным видом пожёвывать травку, что-то вынюхивая. От них шёл какой-то странный слабый запах… Он не вызывал раздражения или отвращения, но совершенно не идентифицировался носопыркой. Выглядели животные и в самом деле как большие хомяки: две огромных щеки, явно набитых запасом травы, зоб под подбородком, полукруглые ушки и большие зелёные глаза. Тело покрывала густая мягкая шерсть. Ну просто прелесть…

Добрый хомяк

Уровень 25

Не агрессивен

– Название неродное! – догадался Кадет, присаживаясь рядом с одной из животин.

– Система, выведи изначальное название! – попросил я тихонько.

Т’ч’к’с’ныр Сурк’с’м Д’л’г’нисский

Уровень 25

Не агрессивен

– Ещё бы перевод… – пробормотал я себе под нос. – Ладно, пускай будет «добрый хомяк дологнисский».

– Ты там что, с призраками прошлого разговариваешь? – удивился Барэл.

– Пытаюсь откорректировать название, – признался я.

Добрый хомяк дологнисский

Уровень 25

Не агрессивен

– Зачем? – удивился Борборыч.

Я было открыл рот объяснить, но понял, что и сам не до конца понимаю. Вот просто так было надо… В тот момент я подумал, что в самом названии есть смысл – и смысл достаточно глубокий. Кто-то из нас, землян, уже встречался с этим хомяком и обозвал его по-своему. Система посчитала, что такое название удобно всем нам – и теперь неизменно его высвечивала. Вот только хомяки были не земными, а теми самыми дологнисскими – то есть инопланетными по самое не балуйся. И вот стоило ли от них ожидать привычного поведения? Название «добрый хомяк» сбивало с толку и заставляло воспринимать зверька именно как питомца. Но двадцать пятый уровень как бы намекает, что…

– Т’чк…т’чк… т’чк… – залепетало создание, рядом с которым мы стояли, поднимаясь на задние лапы и зажмуривая глаза. Оказывается, Кадет решился погладить зверушку по шерсти.

– Да так… – ответил я Борборычу. – Просто удобнее.

– Ясно… Так, Кадет, хватит руками трогать неизвестную живность! – строго приказал Борборыч. – Ещё подхватишь что-нибудь от него!..

– Да, папочка! – голосом дебила ответил парень.

Но это мы предусмотрительные и осторожные… А вот остальные жители Мыса оказались вовсе не такими! Когда в красноватых закатных сумерках мы прошли по мосту, оказалось, что в «крепости» этих тварей было уже штук пятнадцать. Вокруг каждой толпились женщины: гладили, умилялись и смеялись, а отовсюду неслось подозрительное:

– Т’чк…т’чк… т’чк…

– Народ, да вы что творите-то?! – возопил я с места в карьер. – Немедленно всех хомяков из крепости!

– Да ладно тебе, Филя! – крикнул Кирилл, подходя к нам. – Чего ты на них взъелся?

– Они же травоядные! – крикнул кто-то.

– Да откуда вы знаете?! – присоединился ко мне Борборыч.

– Так мы в пасть заглянули! Там особо зубов-то нет!

– Это не земные хомяки, ёпрст!.. – попытался я образумить людей. Во всяком случае, тех, кто меня слушал. Большинство предпочло проигнорировать «параноика» Филю.

Тем не менее, самые ярые любители живности успели возмутиться. И с нескольких сторон понеслись неодобрительные отзывы о нашей нелюбви к «бедным зверушкам». Подошла ко мне и Бамбина с хомяком на руках.

– Филь, прекрати! Смотри, какие милашки! – Она вытянула руки, протягивая мне пушистую милоту.

И в этот момент солнце мигнуло последний раз, превращая лёгкие сумерки практически в ночь. Благодаря Бамбине и болтающемуся прямо перед носом хомяку, я смог оценить метаморфозы, которые с ним произошли. Глаза резко изменили цвет, подсветившись красноватым. Пасточку он резко закрыл – и даже как-то поджал вверх, из-за чего нос у него сморщился, а на морде появился нехороший прищур. Из пушистых лап выскочили небольшие, но острые, как бритва, когти. Странный запах, источаемый зверушкой, резко изменился.

Что за хрень?!

Уровень 26

Опасность для Игрока: средняя

Не успел я дочитать системное сообщение, как зоб хомяка распахнулся на три части, обнажая пасть, полную острых клыков. Вместе с этим пушистая тварь отчаянно заверещала!

– Что?!

– Эй!..

– Ты чего?..

Увидев моё лицо, Бамбина, видимо, решила, что я решил обидеть её питомца. Она попыталась прижать зверя к себе, а тот извернулся и вцепился в её руку второй, плотоядной, пастью.

Вы (глупое стадо приматов!) атакованы умной стаей млекопитающих – Что за хрень?

Бамбина завизжала и начала трясти рукой, стараясь сбросить пушистую тварюшку. Барэл кинулся ей на помощь, но в тот момент, когда он в прыжке почти дотянулся до мохнатой тушки, девушка от боли взмахнула рукой, поднимая цель на недосягаемую для крепыша высоту. Барэл пролетел мимо и приземлился на пятую точку.

Вокруг царил форменный хаос. Крики боли, визг хомяков и женщин…

– Поднять мост! – орал Борборыч, успевший сориентироваться в обстановке. Из леса, не спеша, выползали сотни «чтозахреней?!» с горящими красными глазами.

Вместе с близнецами мы вцепились в брёвна моста, поднимая тяжёлую конструкцию. Несколько оставшихся за стенами человек кричали на бегу и отчаянно просили их дождаться.

– Простите, ребята! – с болью в голосе крикнул им Толстый.

– Крепость важнее! – грустно добавил Вислый.

– Поднимайтесь по стене! Там, где башня! – громко пояснил я.

Мимо меня пролетел визжащий меховой комок, из пасти которого шлейфом тянулись капельки крови – Бамбина, наконец, сумела достойно махнуть рукой, изображая катапульту, но часть её кожи осталась в пасти кровожадного пушистика.

– Выкидывайте их с обрыва! С обрыва! – Кажется, это Котов пытался организовать своих ополченцев.

Над лагерем взлетали искры, ошмётки плетёных корзин, проклятья и щепки дерева. Истошные крики в темноте под обрывом намекали, что не все поняли, как и, главное, где забираться в крепость. Волна хомяков докатилась до склона и попыталась влезть по камням. Но их коготки хоть и были острыми – однако, похоже, недостаточно для того, чтобы впиваться в камень. Да и сами хомяки оказались слишком тяжёлыми для скалолазания.

– Кидайте им мясо! Сырое мясо пусть жрут!

– Жалко!

– Жить хочешь?

– На, подавись, тварь!..

Я кинулся в самую гущу событий – ловить плотоядных хомяков. Если бы они не кусались так больно, я бы даже назвал это времяпрепровождение весёлым занятием. Но острые зубы и когти обламывали всё веселье… Хомячьё было юрким и злым, оно везде искало мясо и жевало мясо. И только нажравшись от пуза, успокаивалось. Всего полтора десятка хомяков в крепости отправили несколько человек на перерождение. А глядя во тьму под обрывом, откуда светились красноватым сотни голодных глаз, я понимал, что всей стаей они ели бы нас всю ночь, опустошая запас жизней.

За всё время драки из крепости удалось выкинуть только пять тварей. Десять оставшихся наелись нашими запасами мяса – сырым и слабо копчёным – и немедленно уснули, сладко посапывая. Не проснулись они даже тогда, когда мы их осторожно перетаскивали в сторонку. Оказавшись на земле, сытые хомяки сворачивались пушистыми комочками и больше не шевелились.

Цирк завершён! Игроки не получают опыта, потому что неудачники.

– И чья это, ять, была идея: тащить хомяков в крепость? – сурово спросил Борборыч, когда покусанное руководство Мыса расселось рядом с костром.

– Да как-то так, не сговариваясь… – смущённо ответила Бамбина, баюкая перевязанную руку.

– И вас всех не напрягло, что это не земные хомяки? И что у них есть уровень? – спросил я. – Вы не задались вопросом, зачем они припёрлись?

– Филь, ну не ругайся… – попросила меня Ира. – Они на морковку пришли. Клоп выделил мне запасы моркови, и мы из неё салат делали для рабочих. Для тех, кто переносил нижний посёлок в крепость… Вот они на морковь из леса и приползли. Мы думали, такие милые…

Давясь морковкой, я удержался от ругательств. Не из природной скромности – от этой болезни меня родители ещё в детстве вылечили. Просто в моей голове созрел коварный план.

– Ладно… Будем считать, что легко отделались, – заметил Саша. – Впредь нам наука будет.

– Будет, – кивнул я и нехорошо улыбнулся. – И не только нам!

– Вижу проблески коварства на твоём лице! – наблюдательный Кирилл раскусил меня быстро. – Это как-то связано с бандитами?

– Конечно, связано! – обрадовался я. – На морковь, значит, приманились…

– Завтра вечером бандиты будут в районе Лосевки, – задумчиво проговорил Борборыч. – Но как ты собираешься приманивать одних к другим? Нас что бандиты, что хомяки сожрут ведь, только увидев!

– Нет, – я покачал головой. – Хомяки изменились именно в тот момент, когда вокруг стало темно. Понимаешь? Ровно как ночь опустилась…

– Значит, днём они снова станут «добрыми хомяками»? – поймал мою идею Котов.

– Которых интересует морковка, а не мясо! – с улыбкой ответил я и обвёл собравшихся у костра победоносным взглядом. – Если утром набрать побольше моркови и постепенно вести хомяков к лагерю, то вечером мы как раз выведем их на врага.

– Запах… Он ведь изменился, да? – спросил Борборыч. – Как думаешь, странный хомячий запах что-то означает?

– Ну, этого мы наверняка не знаем… – пожал я плечами. – Но когда хомяки начали нас жрать, всё стадо сразу вылезло из леса. Значит, они как-то призывают своих на место добычи.

– Подождите-подождите! – поднял руки Кирилл. – Давайте по порядку… Что там с бандитами?

– Три с половиной сотни рыл, – ответил Борборыч. – Уровень: двадцать и выше. Доспехи – самопал из кожи и костей. Идут не спеша. При штурме мы их раскатаем. Но если в осаду возьмут – сольёмся многократно. Про точку возрождения в посёлке они, видимо, ещё не знают. И нам бы сохранить эту информацию при себе…

– А ты, Борборыч, оптимист! – удивился Котов.

– Я просто местные реалии всегда учитываю, – Борборыч покачал головой. – И понимаю, что смерть здесь – явление не окончательное. И мы будем возрождаться в крепости, а бандиты – улетать за тридевять земель.

– Тоже верно… – кивнул тренер нашего ополчения.

– И ты, Филя, думаешь нашим врагам подложить свинью? То есть, хомяка? – спросил уже у меня Кирилл.

– Ну это было бы неплохо! – заметил я. – Там их внизу несколько сотен. Если всех утянуть морковками к Лосевке, то ночью наших врагов перегрызут во славу всеядности!

– Осталось дело за малым… Сделать это незаметно, – заметил Кирилл. – Что-то мне подсказывает, что бандиты очень обеспокоятся, если увидят, как мы к ним хомяков прикармливаем.

– Бандиты идут по пляжу, – Борборыч усмехнулся. – Так им, видимо, удобнее. А мы можем повести хомяков краем леса. Только моркови надо много! Они же – не ослы, чтобы идти за удочкой. Значит, надо скармливать еду постепенно.

– Это мы сделаем! – сказала Ира. – С доставкой проблем не будет. Чуть западнее есть несколько холмов, где морковки столько, что можно на ней ещё месяц сидеть.

Я зябко передёрнул плечами, представив себе овощную диету.

– Ну и последнее… Ведь хомяков, когда ночь наступит, надо вывести уже прямо в лагерь, – сказал Кирилл. – Тот, кто это сделает, скорее всего, вернётся в поселок срочной доставкой и голый…

– Перекинем весь свободный опыт тебе и Саше! – сказал я. – И пойдём мы всей честной компанией. Из оружия возьмем только деревянные колья, какие не жалко. Может, и получится не слиться.

Но надежды на это было мало…

День тридцать четвёртый!

Вы продержались 33 дня!

Утром, едва рассвело – и с обрыва вниз головой отправился Плутон – два десятка мужчин и десяток женщин с корзинами за плечами отправились на запад собирать морковь. А нам загодя выдали последние овощные запасы Клопа. Тем временем я, наконец, придумал, как переименовать хомяков в двух вариантах:

Травоядный хомяк дологнисский

Хищный хомяк дологнисский

Всю ночь тварюшки просидели под обрывом крепости, сверкая красными глазами, а утром снова стали милыми и пушистыми созданиями. Те же, что наелись и спали у нас в крепости – проснулись и отправились жевать травку к своим сородичам. Я лично с «гвардейцами» выходил в нижний посёлок как сеятель и животновод. Целая бригада девушек крошила для нас морковку мелкими кусочками, которые мы активно раскидывали по сторонам.

И стадо хомяков нехотя сдвинулось за нами, лениво переступая короткими лапками. Беда случилась при пересечении Золотой. За водным потоком хомяки не чувствовали запах овоща, да и воды они явно побаивались. Пришлось сооружать подобие моста из свежесрубленных деревяшек. Но стоило с горем пополам перевести через реку первый десяток хомяков, как всё остальное стадо устремилось дальше. И не через мост, а прямо по воде.

Мы увели хомяков в заросли, но продолжали двигаться вдоль берега. А от крепости нам подносили свежие припасы. Так продолжалось до полудня, пока навстречу отряду не выскочили Дно и Дойч. И нам, и хомякам бойцы очень удивились – но их быстро ввели в курс дела и отправили в Мыс: переодеваться и избавлять себя от опыта.

По словам наших дозорных, бандиты уже скоро должны были появиться на нашем пляже. Оставалось надеяться, что мы не слишком далеко увели хомяков, и нам не придётся гнать всё стадо назад. Но обошлось.

Наши враги прошли Лосевку и треть пляжа – и стали готовить лагерь. Отряды, что рубили в лесу деревья и листья, до нас с хомяками не доходили. Оставалось лишь постоянно контролировать своё мегаубийственное оружие, чтобы пушистое стадо не разбрелось. И вот тут была сложность: хомяки к вечеру стали совсем ленивые, но постоянно порывались расползтись в стороны. Видимо, в попытках найти ещё что-нибудь вкусное, потому что за час они сожрали всю растительность в том месте, где мы остановились. В сумерках же хомяки-убийцы вообще перестали обращаться внимание на морковь, как мы ни пытались их приманить.

– Так, братцы… – заключил Борборыч после бесплодных попыток сдвинуть стадо с места. – Надо нам в живую цепь к лагерю врага строиться.

– Зачем? – не понял Толстый.

– Цепь? – да и Вислый не оценил идею.

– Затем, что до бандитов ещё метров триста! – пояснил Борборыч. – И надо, чтобы хомяки добрались до лагеря. Как только они станут злыми и голодными – то будут кидаться на нас.

– Какая у нас будет неприятная смерть… – поморщившись, заметил Кот.

– А вы их тащите паровозиком! И постарайтесь не слиться! – огрызнулся Борборыч. – Хватит ныть… Весь посёлок работал на наш хомячий план.

– Давайте я первым в цепи встану? – предложил я. – Попробую их провести по лесу, пока нас не съели. А вы заготовьте такие штуки, с которыми Клоп на пальмы залезает. Попробуем скрыться на деревьях!

Так мы и поступили. Я стоял и смотрел на копошащийся меховой ковёр в лесу, яростно сжимая деревянный кол в руках. Шорты, доспехи, оружие – всё осталось в посёлке. Сексапильные трусы, кол и моя вкусная тушка – вот всё, что имелось в наличии. И когда в темноте сотни красных глаз уставились на меня, я побежал как марафонец – с той лишь разницей, что по пути меня хлестали все встречные тонкие ветки и молодые побеги в лесу.

Группа игроков атакована млекопитающими – хищный хомяк дологнисский.

Хомяки не отставали. Они не очень хорошо прыгали, да и вообще были немного неуклюжими – как маленькие, но гордые медвежата – однако умели развивать просто фантастическую скорость. Хорошо, что пока не визжали… Но всё ближе и ближе ко мне раздавался топот ножек и угрожающее:

– Т’чк…т’чк… т’чк…

– Борборыч, беги! – приглушённо крикнул я, пробегая мимо того места, где стояло следующее в цепи звено.

Забег мы продолжили в паре, а потом – в тройке. К лагерю бандитов по тёмному лесу мы прибежали уже всем составом. Если вначале хомяки отставали от нас метров на пятьдесят, то теперь они буквально дышали нам в спину. И то один, то другой начинал тихо, но жутко повизгивать…

Умирать не хотелось… Тем более, такой глупой и позорной смертью. С разбегу я наскочил на пальму, так и не успев надеть приспособы для лазания – и рванул по стволу наверх. Если бы хомяки были ближе, я, наверное, открыл бы в себе способность летать. Кол я зажал в зубах – ведь больше девать его было некуда. Одна особо прыткая тварь успела до меня допрыгнуть, вцепившись в ягодицу. От боли я тихонечко завыл, но стряхивать гадёныша времени не было. Волна хомяков накатила на наши пальмы и попыталась залезть. Тут-то и пригодились колья, которыми было удобно спихивать карабкающихся хищников. Тем же «гвардейцам», кто оружие при забеге бросил – Коту, Барэлу, Кадету, Дну и близнецам – пришлось отбиваться ногами.

Вы нанесли урон млекопитающему – хищный хомяк долгонисский 101

Жизнь млекопитающего – хищный хомяк долгонисский 1399/1500

К счастью, хомяков было так много, что ни одного нашего тайного бойца я так и не убил: повторно они просто не успевали залезть на дерево. И всё бы ничего, но до бандитского лагеря было ещё метров тридцать, а хомяки скопились вокруг нашей команды и продолжали бесплодный штурм. Некоторые снова начали повизгивать, не в силах добраться до наших вкусных тушек, но пока слишком уж тихо…