Твоё дело

Ринат прыснул, чуть не пролив изо рта морс. Вытеревшись, он спросил Марата:

– А ты сам как? На работе всё нормально?

– Ну, есть одна проблема. Блин, не знаю, как сказать. У меня директора убили, – комок в горле вернулся на прежнее место.

– Как убили? В офис типа зашли?

– Нет, – Марат сделал паузу. – Слышал про взрыв на Карла Маркса?

– Ну, в новостях везде пишут, – Ринат сделал паузу. – А-а-а-а-а.

– Да. Вот так его и убили.

Друзья сидели в тишине. За окном собирался ливень. Небо заволокло металлически-синими облаками. Вздымающийся ветер старался выломать окна на балконе и гонял вихри пыли по двору. Первые тяжелые капли стучали по стёклам, прося впустить всю эту инфернальную хмарь в светлую и уютную квартиру.

– Что думаешь? – Ринат нарушил ставшее неловким молчание

– Страшно мне, братан. Вчера его, завтра меня.

– Заходи в субботу, – пригласил Ринат. – Я наших пацанов соберу, Вадим с Лёхой будут.

– Подумаю, ладно? Пока не знаю, что сейчас на работе будет. День пропустили, считай. Может, придётся в выходные поработать.

– Оке. Я тоже пока за работу вернусь, ладно? – Ринат так вежливо попросил Марата удалиться.

– Да, конечно. Я пока к отцу съезжу.

Марат собрался и вышел на улицу. Дождь мелко накрапывал, все никак не решаясь разразиться хорошим таким ливнем с ураганом. Уже в машине Марат набрал отцу.

– Привет, пап. Ты дома?

– Ага, а что хотел?

– Заехать хотел, с работы раньше освободился.

– А что, в дождь что ли поедешь? – забота отца включалась только в такие глупые моменты. – Не дури.

– Ну у меня не кабриолет. Ладно, через час буду, короче.

Отец жил в посёлке Аракчино на другом краю Казани. Чтобы добраться туда, нужно было проехать сначала Адмиралтейскую слободу, которая ощетинилась руинами старых заводов. Их фасады иногда обрушивались прямо на улицу.

Адмиралтейскую слободу протыкала прямая стрела улицы Клары Цеткин. На улочках за ней были видны бараки и дома, построенные в начале двадцатого века. Выезжая из слободы, попадаешь в один длинный частный сектор.

Вот, наконец, и паромная переправа. Впереди виднелся Храм всех религий – много-много пародий на церкви. Там тусовались туристы, которых привозили на автобусах. Марат повернул направо, к железнодорожному переезду. Немного попетляв по грунтовке, он добрался до дома отца. Это был двухэтажный коттеджик с каменным первым этажом и деревянным вторым.

Зайдя к отцу домой, Марат помыл руки. Тот сидел в зале и не вышел поздороваться. Пришлось самому зайти к нему.

– Чего приехал? Соскучился что ли? – недовольно спросил тот.

– Да, конечно. Вот, хочу посмотреть, как поживаешь.

– Нормально, как ещё. Чего вчера не приехал?

– Чувствовал себя плохо, – не стал рассказывать всех подробностей Марат.

– А, голова болела? За компьютером своим опять сидел?

– Ну, типа того.

Сочувствия от отца не дождёшься, а вот разболтать знакомым он мог бы спокойно. Пока мать была жива, она натурально контролировала все разговоры отца. Как и всё остальное, от одежды до рациона.

– Как машина, пап?

– Да нормально в целом. Так уж, деревянная вся.

– Ну, сам такую хотел. «Дастер» есть «дастер».

– Да ну, другого маленько от нее ждал.

Гнетущее молчание. Телевизор бубнил каналом «Звезда» что-то про Украину и американское вооружение. Щёлкал газовый котел. На кухне вскипел чайник.

– Чаю попьём? – предложил Марат.

– Давай.

Отец пришёл на кухню и сел у стола. Оттуда было лучше видно телевизор – да, был и второй. Третий стоял в комнате отца. Он планировал поставить четвёртый в гараже, но душила жаба. Марат заваривал чай по-татарски, с душицей, мятой и смородиновым листом. Дав заварочному чайнику немного постоять, он разлил чай по кружкам, добавив себе кипятка, а отцу – молока. Всё это время оба молчали.

– Пап, всё нормально? Ты чего молчишь?

– Да так уж. Ты всё там же работаешь?

– Ну да, а что?

– Так нормальную бы работу себе нашёл, – отец рассерженно и громко отхлебнул чай.

– А моя плохая, что ли? Платят нормально.

– Ага, и никому не говоришь, чем занимаешься. Вот у меня соседи спрашивают, мол, Ильдар-абый1, а кем у тебя сын работает? А я что им скажу?

– Ну я руководитель направления в банке, так и говори.

– Ага, врать, что ли, буду?

Марат не ответил. Этот диалог повторялся много раз и ни к чему не приводил. Поговорку «счастье любит тишину» отец не признавал, считая, что всё должно быть напоказ. Доходило до смешного: на свой «дастер» он наклеил шильдик «4.0», заказанный в интернете. Концерн «Рено-Ниссан» обомлел бы, узнав, что у одной машины в Казани двигатель неожиданно раздулся вдвое.

– Ну, чего молчишь? – наседал отец.

– Вот найду работу, где тоже будут столько платить, чтобы я себе купил «мерин» Е-класса и квартиру в хорошем доме за нал, тогда перейду. А пока буду работать и радоваться.

– Да ну тебя. Всё у них секретное. Вот узнаете, что у вас спонсоры из фонда Сороса или с Украины, прижмёт вас ФСБ. И что тогда? Будешь продавать машину с квартирой? Мои тоже будем продавать, чтобы откупиться?

– Пап, заканчивай с телевизором, книги почитай. ФСБ отлично знает, чем мы заняты. И есть служба безопасности, которая с ними работает.

– Ну всё равно подумай, отец плохого не скажет.

Они ещё посидели в тишине. Марат опять вспомнил маму. Она регулярно жаловалась на отца, но сама не давала ему и шагу ступить. Он не мог ни разогреть себе еду, ни найти носки в шкафу. Освободившееся время он сублимировал в то, что учил жить всех окружающих.

После смерти матери мало что поменялось. Сначала отец переложил заботу о себе на плечи своей мамы, бабушки Марата, а потом и на самого Марата. Машина новая нужна – и выжидающий взгляд. В награду получаешь только комментарии, где нужно работать. Приходилось вкалывать, обеспечивая взрослого человека, и эмоционально отстраняться, чтобы эти комментарии не задевали.

Чай уже остыл, тишина надоела, и Марат стал собираться домой. Отец вышел во двор покурить.

– А чего Эс-класс не взял? – сказал отец, глядя на машину.

– Потому что тебе купил «дастера».

– Ну вот не надо было. Купил бы себе «членовоз», меня бы соседи уважали.

– Да мне пофигу на твоих соседей, пап. Взял то, что мне надо было, без кредитов, за наличку. Ладно, я поехал.

– Давай, аккуратнее езжай, не гоняй.

Марат включил музыку и поехал домой. В боковые зеркала пробивалось закатное солнце.

E

Статья на портале Ордена

Автор: Марат Сайфуллин, Мастер-над-ритуалом города Казани

Третий принцип герметизма

Сейчас я прошу всех сосредоточиться и воспринять всё всерьёз. Это самый важный принцип, который отвечает на вечный вопрос стажёров «А почему „Мастер-над-ритуалом“ не пускает меня уже заниматься делом?».

Сначала озвучу сам принцип: «наши акты творения работают, потому что мы в них верим, мы верим в акты творения, потому что они работают». Этот принцип напрямую нарушает причинно-следственную связь, которую мы считаем основой всего нашего мироздания. Но при этом бизнесы наших клиентов выстреливают, а сложные операции их родственников заканчиваются со стопроцентным успехом.

Для того чтобы не нарушить принцип детерминизма и убедиться в том, что событие действительно произойдёт, Мастер-над-ритуалом оценивает веру специалиста. Если веры не хватит, то ритуал будет сорван. Это приведёт к тому, что вера специалиста будет ещё сильнее подорвана, а из этой ямы уже не выбраться. Ни один следующий ритуал не будет полностью успешным. Такого специалиста придётся «списывать в утиль».

Как убедиться, что специалист верит в себя и в будущий ритуал? У каждого мастера есть свои критерии и чутьё. Они вам, естественно, все не перечислят. Но я расскажу о нескольких, которые проверяю сам.

Если речь об аналитике, то мне нужно видеть, что человек взял те критерии анализа, которые важны клиенту. Если почве или воде задаётся вопрос: «Выстрелит ли бизнес клиента?» и варианты ответов на рунном круге только «да» и «нет», то нужно такого аналитика отправить в отпуск. Срочный или бессрочный, смотрите сами. Человек или выгорел, или не хочет думать, или не верит, что получит правильный ответ. Вопрос должен быть выполнен в духе: «Какой будет EBITDA предприятия 31 мая такого-то года» и варианты ответов в виде: «до миллиона долларов», «от миллиона до двух» и так далее. В таком случае я вижу, что человек старался, разбирался и хочет принести пользу клиенту.

С организатором ритуала ситуация сложнее. Здесь нужно смотреть на его процесс работы. Если он открыл справочник и ткнул в первый попавшийся пентакль, это плохо. Если искал наиболее подходящий и смотрел практику – хорошо. Если текст взял уже готовый на латыни, потому что торопился – плохо. Если рассматривал разные варианты и консультировался с Мастером – хорошо. Чем ответственнее организатор подошёл к своей работе, тем больше в нём веры.

Помните, что вы несёте ответственность за клиента, его благополучие, семью и всё остальное. Я хотел написать «лучше отложить ритуал, чем не убедиться в том, что к нему всё готово», но это не совсем правильно. Дело в том, что у нас нет выбора. Или мы верим и всё делаем как нужно, или испортим себе репутацию и перестанем быть творцами реальности.

6

Сон не принёс покоя, утро не принесло ощущения свежести или новых сил. Сегодня все события как будто стали реальностью. Впервые за десять лет не хотелось идти на работу.

Даже когда в самом начале карьеры ничего не получалось, Марат находил себе новые вызовы или некие «безопасные зоны» – те детали ритуалов, которые получались у него лучше всего.

Когда прошлые Мастера-над-ритуалом делали замечания, он не отчаивался и сосредотачивался на том, что выходит достаточно хорошо. Марат сидел до ночи над книгами Дома Мартинеса, изучая основы пентаклей, пока от треугольников и кругов не начинало рябить в глазах. Утром он поднимался только с одной целью – добраться до офиса. А выходные воспринимал профессионально, специально уходя от работы, чтобы вернуться к ней в будни.

Но сегодня система дала трещину. Открыв глаза от будильника, Марат ощутил, что они болят. Болела спина и правое колено. Есть не хотелось, как и шевелиться. Но время уже подходило к десяти. Рывком сорвав себя с кровати, Марат пошёл в душ.

Помыться – одеться – в машину. Ни холодная, ни горячая вода не принесли облегчения. Если бы его не ждал Рома со сложным ритуалом, он бы, в принципе, остался дома. На улице было серо, накрапывал редкий дождь. На пробивающуюся листву на деревьях и зелёные газоны смотреть не хотелось. В колонках заиграл ATL:

И пока я дымил, как крематорий,

Тихо что-то на своём натараторив,

Я случайно вызвал в этот мир в итоге

Бегемота в инфернальной «Приоре».

Нет, не надо никого вызывать. Они, конечно, могут помочь, но рассчитаться за помощь не получится. И Аристарх будет не рад. А Владимир придёт с удавкой и тихонечко тебя устранит.

Вот как Сергея устранили. Раз – и его больше нет. И кофе ему уже не купишь. И про семью не спросишь. И не покажешь интересный пентакль, которым никто пользоваться не будет, конечно, но посмотри ж ты какой, красивый.

Протерев глаза, Марат вышел из машины у «Кофешопа». Там он купил себе один стаканчик капучино, дорулил до офиса и заехал на подземную парковку. Его остановил парень с короткими светлыми волосами и шрамом на щеке.

– Марат Ильдарович, добрый день. Приходцев Андрей Сергеевич, отдел безопасности Ордена. После позавчерашнего события мы изменили вам место на парковке. Теперь вы стоите на двадцать первом месте, прямо под камерой.

– Здравствуйте, понял. Нашли, кто это сделал?

– Не имею права разглашать информацию, – парень даже глазами ничего не показал. – Проезжайте к двадцать первому месту.

Делать нечего. Марат оставил машину на указанном месте и поднялся в офис. На парковке он увидел новенький «Кайен», который блестел так сильно, что захотелось взять себе такой же.

В офисе все уже были на своих местах. Атмосфера гнетущая, да. Даже ковёр на входе пах не так, как обычно. Но зато образовался некий островок реальности, за который можно было уцепиться обеими руками. Отвлечься, утонуть в работе, сделать своё дело. Сделать этот мир, взрывающий твоих друзей, чуть более хорошим местом.

Пройдя мимо уже никому не принадлежащего кабинета, Марат криком собрал народ:

– Десять утра! Планёрка! Переговорка!

Внезапно дверь позади него распахнулась и из кабинета руководителя вышел мужчина. Сначала Марат подметил седину на бородке – но на волосах ничего не было. Очки в дорогой оправе. Свитер поверх рубашки. Пристёгнутый к петле для ремня ключ с логотипом «Порше» (так вот, чей «Кайен»).

– Ой, Марат, здравствуй. Меня за-а-авут Игорь, Игорь Седых. Я твой новый директор и соулмейт. Теперь, когда все вместе, мы можем познакомиться.

Новый директор первым же появлением смог довести Марата до белого каления. И своим акцентом, и позитивом не к месту, да чего скрывать, даже внешним видом. Усилием воли Марат заставил себя разжать желваки и пожал протянутую руку. Игорь своим появлением сбил рабочий настрой команды и сотрудники, собравшиеся пойти в переговорную, смотрели на то, как Мастер-над-ритуалом встречает нового директора.

– А чего все застыли? Ну-ка топ-топ-топ в переговорку.

Марат и сам пошёл туда, отвернувшись от Игоря. Тот не предложил какое-то продолжение разговора – просто стоял и улыбался. Ну и «адьос». Когда все сели в переговорке, слово взял Марат.

– Я думаю, стоит начать с того, что нас всех волнует больше всего. Позавчера не стало Толоконникова Сергея Вадимовича. Это произошло прямо передо мной. Мы с Владимиром отошли поговорить, Сергей сел в машину и раздался взрыв. Мы упали. Сергей умер. От себя хочу сказать, что это лучший директор из тех, с кем я работал. Он заботился о компании, подбирал лучших из лучших, обеспечивал Орден материально и всегда был со всеми корректен. Он был настоящим профессионалом, каких сейчас мало. Безопасники молчат, но я надеюсь, что они уже нашли виновного и жарят его во всех смыслах.

Тут его перебил Игорь.

– Бай зэ вэй, тут стоит представить меня, хотя я со всеми уже пообщался лично. Меня зовут Седых Игорь Игоревич, легко запомнить, да? Ну так вот, я рад здесь с вами быть.

Если на лицах Ромы и Тани почти ничего не появилось, то Дамир Идрисович откинулся на спинку кресла и обречённо покачал головой.

– Да? Вы что-то хотите сказать? – продолжал идиотничать Игорь.

– Нет, ничего.

– Я хочу сказать, Игорь, – вклинился Марат. – Расскажите, пожалуйста, как вас назначили и когда это случилось.

– Позавчера мне позвонил Аристарх, я собрал вещи и прибыл из Москвы.

– Здорово, Аристарх сообщил подробности, почему ты здесь?

– Ну да, – продолжал не замечать подвоха Игорь, – прошлый директор умер.

– Ага, то есть тебе сообщили тогда, сейчас это озвучил я. И ты считаешь, что слово «радость» здесь уместно? Ты рад, что Сергей умер и ты занял его место?

– Марат, не будь та-а-ак агрессивен.

Марат подождал две секунды, но продолжения не последовало. Игорь просто смотрел на него с чуть приоткрытым ртом.

– Игорь, я задал вопрос: ты рад, что ты занял место Сергея?

– Марат, я новый директор и требую, чтобы ты был чуть менее агрессивен.

– Игорь, ты ещё не видел меня агрессивным. Я повседневен. В третий раз тебе задаёт вопрос Мастер-над-ритуалом города, куда ты прибыл. Ты рад, что занял место Сергея после его смерти? – Игорь вздохнул и только открыл рот, чтобы что-то сказать, но его перебил Марат, глядя прямо в глаза. – Вопрос, Игорь. Ответь на него.

Все взгляды были прикованы к Марату. Тот уже жалел, что знакомство с новым директором началось с конфликта. Да, это непрофессионально, но такой бестактности он терпеть не имел права. К москвичам у него было много вопросов и начинать учить их манерам стоило прямо сейчас.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Дядя, старший брат (тат.)