Аппарат

И другой включил режим.

В этот миг схватил Татьяну

Распалившийся Онегин,

Та же, ножки свои плавно

Раздвигала прям на сцене.

Ленский тоже к ней полез.

Ну а в зале было что-то!

Все повскакивали с мест!

– Выключайте! Будет порно

Групповое! (Закричал

Ассистент Бороздину).

Вновь затих в смущеньи зал.

"Замешательство к тому

Ведёт, – учёный пояснял,

Что послушны станут нам

Их умы; гипноз – не сон,

На одной идее он

Держит волю и сознанье,

Всё вниманье погружая

Не в контексты, а в детали.

Разумом владеем мы

В этом мире очень мало,

Тысячи веков прошли

До того, как люди стали

Здесь "разумными", в кавычках.

Мы рабы своих привычек,

Стимул нами управляет.

А сейчас я страх включаю,

Посмотрите, что случится."

Люди в зале стали биться,

К выходу все побежали,

Завопили, закричали;

Друг на друга они злиться,

В диком страхе, начинали,-

Ближних в стороны толкали,

В панике, себя спасали.

От опасности укрыться

Им хотелось поскорее.

"Гнев чуть позже мы проверим." -

Молвил грустно Бороздин

И прибор свой отключил.

Много в городе огромном

В сутки разных происшествий

Приключается; не помнят

Поджигателя невеста

С женихом, и гости тоже.

Их банкет был потревожен

Ярым пламенем пожара.

А сейчас спокойно пара,

После бурной брачной ночи

На постели отдыхала.

Непослушной своей дочке

Паустовский отомстил,

И теперь с котом спешил

К электричке; ехать в Чехов

Почему-то он решил.

Ехал он и злобным смехом

Оглашал пустой вагон;

Похмелялся пивом пенным,-

Третий допивал флакон.

«Испоганить мои гены

Этот недоросль решил!

Хорошо вас проучил…

Ух, горите вы в геенне

Все! А мне по фене.»

– Позже они вас оценят

По достоинству, мой друг.

Им полезен сей испуг.

– Мефенгрофен? Как ты здесь…

– Я везде, где кто-то есть.

Для меня большая честь

Знать вас лично; необычный

Человек вы, Паустовский.

Вы не злы, чуть-чуть циничны.

Когда гладят вас по шёрстке,-

Вы хороший человек.

Но скажу вам, этот век

Не видал ещё злодея

Больше и ужасней вас.

Сила в вашем духе тлеет;

Смутно вы её подчас

Ощущали иногда,

А сейчас она в пожар

Превратится. Тамерлан

С этим тоже согласится.

Не дошёл он до столицы;

А теперь смотрите, там

Он сидит, напротив нас.

(Лютый профиль и анфас

Разъярённого монгола

Опалённого войною

Паустовский вдруг увидел).

И раздался хриплый глас:

«Ты воздвигнешь миру идол!

Наступил урочный час!

Ветер и стрела его

Выше этих облаков;

Выйди с ним поговорить.»

(В этот миг пустой вагон

Свои двери отворил,

Люди стали заходить).

Паустовский быстро вышел,

Чтобы посмотреть на крышу

Неба синего; услышал

Голос ветра он, – порыв

Сильный пробежал в тот миг,

Поднимая вихрем пыль.

Николаю говорил

Ветер: «Вечность в тебя смотрит!

Началась твоя охота!

Зверь в душе твоей ожил,

Силу он в тебя вселил!»

Паустовский шёл пешком

К Чехову и пиво пил.

Что-то странное бубнил

Он вполголоса; потом

Громко начинал кричать,

Гневно кулаком грозил.

Вечером, примерно в пять

В Чехов он с котом прибы́л.

К зданию театра он

В стельку пьяный подошёл

И уселся на скамейку

Возле входа. На газон

Выпустил кота побегать.

Сам же, дальше продолжать

Стал с невидимым соседом

Интересную беседу.

– Надо приступом их брать.

Император Рим спалил;

От чего же мы не можем?

– Я ещё вчера купил

Литр бензина, масло тоже.

Я вертеп их подожгу!

Вот бутылочку допью

И свинью им подложу…

Снова «Молотов» в бутылке

Долетел до своей цели

И объял дыханьем пылким

Здание, – горели стены,

Дверь входная полыхала;

Жарко возле входа стало.

Глава 4. Крадётся как тать

В двое суток два пожара,

Это норма для Москвы.

Но, то было лишь начало.

Хмара лезла в ум толпы.

В разных новостных программах

И в ток-шоу, и в рекламах

Быстро бесы поселились.

Передачи проводились,

Словно склоки на базарах.

Лица Первого канала

Врать разумно разучились,

Пыль красиво пред глазами

Не пускали; громко злились,

(Иногда и с матерками),

Оппонентам торопились

Рот заткнуть, перебивали.

Ладно, если б в подворотне,

Но ведь их страна вся смотрит!

Развлекательные шоу

Расплодили юмор плоский.

Их кривляние "смешное"

В пору только отморозкам

И дегенератам было;

Но какой-то злою силой

Телезрителей влекло

К этим ша́башам дебильным.

В мысли пролезало зло;

Под вуалью шутовской

Незамеченно оно,-

Даст узнать себя потом.

Любит сатана гулять

Под личинами смешными;

Скрытно он идёт, как тать.

Ждёт, когда на смех поднимут

То, с чем надобно бороться;

А потом уже ворвётся

Разум масс порабощать.

Постепенно растлевать

Он умеет ум толпы.

Все устои разрушает;

Светлое он погружает

В адскую пучину тьмы,

Души копотью поганит.

Не любил телеэкраны

Бороздин; он книги чтил.

И сейчас он вместе с мамой

Вновь по строкам проходил,-

Классиков они читали,

Сидя в зале вечерами.

Бесов Достоевского

Они снова разбирали.

– Раскольников и Свидригайлов

В его текстах возникают

Всюду. В «Бесах» есть они,

В «Карамазовых» встречаем,

В «Идиоте» наблюдаем.

– Ну уж в Мышкине найти

Вовсе невозможно их,

А в Алёше и подавно.

– Да, они другого плана,

Светлый лучик среди тьмы.

У него в романах, Мама,

Света мало, много мглы.

– Если плохо видишь ты,

То себя в том и вини.

Много добрых персонажей

В книгах у него найдём.

Только, их марают сажей

Те злодеи, что кругом.

– Это да. Но мало их

Этих личностей благих.

– Зато мудрость видим всюду

Неземную; рвался к чуду

Он своей больной душой.

Аппарат бы лучше свой

Подключил и расспросил.

– Я уже с ним говорил;

«Красота спасает мир» -

Злобно он в ответ твердил.

Да и прибор уже забрали.

Только лишь на испытаньях

Доступ мне к нему дают…

Мы теперь с тобой уют

На Рублёвке заведём,

Купим там прекрасный дом.

В роскоши мы будем жить!

За всю жизнь не накопить

Было мне с моей зарплатой

Даже на сарай помятый.

А сейчас так заплатили

Мне за долгий тяжкий труд!

(Долго они говорили.

Мы пока оставим тут

Их, в своей квартире).

Сами же на воздух выйдем.

Стены древнего кремля

Величавы и нарядны.

Вечером их освещать

Так умеют фонарями,

Что они чудесней вдвое

Чем в дневное время суток.

Здесь туристам для прогулок

Назначаются маршруты.

Фотоаппаратов вспышки,

Речь английская от гида.

Смотр идёт без передышки.

Много разных индивидов

Со всего земного шара

Кремль приехали увидеть.

Затаив своё дыханье,

Созерцают красоту;

Сердцем чувствуют Москву.

Любопытные китайцы,

Англичане и индусы,

Финны, немцы и французы,

С придыханьем наблюдают

Златоглавую столицу.

Очень много говорится

Между ними слов восторга,

Нравится им древний кремль.

– Сочетание Востока

И Европы мы теперь

Видим с вами в этом здании.

Храм Василия создали

По велению Ивана

Грозного; желал он,

В память взятия Казани,

Церковь у кремля построить.

(Гид туристам тараторил

На своём английском школьном).

Слушали его с вниманьем,

Несмотря на то, что знали

Многие получше гида

Всю историю Москвы.

Лишь японец Катахида

В странном состояньи был.

Он не слышал ничего

Кроме слов внутри себя:

"Индзя сини кунь кудо!

Сити, хати, фундзя-дзя!"

(Их перевести нельзя).

После этого, "Банзай!"

Выкрикнул японец громко,

И с бутылкой газировки

В позу встал, как самурай.

А потом своей "катаной"

Стал рубить слева направо

Воздух, – видел там кого-то…

Остальные молча смотрят.

Но уже через мгновенье,

Страх животный в них вселился,

И несчастные туристы

Не бежали, а летели

Врассыпную, кто куда.

Страх их дикий быстро стал

И другим передаваться.

Люди стали разбегаться

Прочь, подальше от кремля.

Даже те кому нельзя

С места своего сходить,

Тоже лыжи навострить

Поспешили, – караул

Их почётный: "Караул!"

Закричал и прочь бежал.

Громкий топот, вопли, гул

Бег толпы сопровождал.

Поздней ночью позвонили

На смартфон Бороздину.

– Извините, разбудили.

Срочно надо вам, в одну

Минуту собираться!

Вас машина ждёт внизу.

– Что случилось? – Разбираться

Вместе будем; все вас ждут.

Поворчал учёный сонно,

Одеваться вяло стал.

"Я же их предупреждал!

Я сейчас им всё припомню!

Что-то там неладно стало,

Чувствую… Хлопот не мало

Будет с этим аппаратом.

Говорил им, супостатам!"

Экстренное совещанье

Шло опять в секретном зданьи.

– Как же так произошло?

Аппарат ваш не включали.

– Говорил шаман про зло,

Я теперь согласен с ним.

Мы не видим этих волн

Информационных, им

Власть над разумом дана.

Сколько говорил я вам,

Что ещё недоработал!

Мы сейчас людей в животных

Превращаем, и не знаем

Как беду предотвратить!

Очень сильно пострадаем

Все; теперь не жить

Нам в рациональном мире.

Сатану мы пригласили…

– Это говорит учёный?!

Частный случай, что такого?

Панику не надо сеять.

Регулировать умеем

Настроенья, – всё уладим.

Вы спокойствие включайте,

Безмятежность и довольство.

– Вы, наверное, смеётесь!

В нашем государстве вовсе

Это невозможно. Что здесь? -

Море нефти, ле́са горы,

Океаны территорий

На которых бедность. Воры

Нами верховодят.

Тут и гнев включать не надо

В аппарате, чтоб народ

Начал убивать и грабить,

Злиться ему есть за что.

Вы возьмите Эмираты;

Разве у них больше нефти?

А какие там зарплаты!

А у нас живут как черти

В пекле. Это я не про Москву

Вам, конечно, говорю,-

Государство в государстве…

Мы транжирим все богатства,

За копейки отдаём,

Чтобы кто-то здесь купался

В роскоши. Века живём

Мы по принципу такому.

Ну и что же здесь такого,

(Говорю я в пику вам),

Пусть приходят Пугачёвы!

Ну когда у нас бывал

Век спокойный? Я не знаю.

Войны, смуты… Лишь страданья

Видела Россия-мать.

Да вот ветеранов взять

Наших; Родину спасли!

И земные свои дни

Завершили в нищете!

А те же немцы, австрияки,

Да и все другие те

Из Европы, будут плакать?

У них пенсии такие,

Что на старости там жить

Люди широко привыкли.

Бе́столку вам говорить…

– Правильно, сейчас не время!

(Оборвал военный гневно

Речь Бороздина). Уверен,

Вы нам сможете помочь.

Поменяйте настроенья!

У вас для этого вся ночь

Имеется в распоряженьи!

– У меня под управленьем

Радиус в два километра;

Дальше волны не умеют

Расходиться, по идее…

Что-то тут не так пошло…

– Нету у меня мозгов,

Чтобы ваши рассужденья

Слушать! Вы изобретенье

Своё лучше знать должны!

Направляйте излученье

Доброты на ум толпы!

– Можно только эйфорию,

Страх, влеченье половое,

Гнев. А все другие,

Говорил вам, – не настроил!

Вы же меня торопили

И проект мой загубили!

Сколько раз я вас просил,

Чтобы мне ещё пол года

Дали! Как я доработать…

– С вами спорить нету сил!

Да, мы признаём вину.

Изгоните сатану,

Или как там его, к чёрту!

(Так сказав, военный вышел,

За собою дверь захлопнув).

Гулким эхом было слышно

Тот хлопок; по коридору

Раздавался нервный топот,-

К выходу спешил начальник.

А учёные в молчаньи

Оставались очень долго,

Все подавлены печалью

Были. – Нашим долгом,

Нашей главною заботой

Нынче, помощь ближним станет.

Только, все здесь понимают,

Что такие чувства, как

Преданность и доброта,

Грусть, любовь, включить нельзя.

Это, всё-таки, душа.

– Да, но мозг её основа.

Дуалистом вас не зря

Звали. Очень скоро

Полный спектр будем знать

Всех эмоций человека.

– Скоро, долго ли; нам ждать

Некогда. Надо кумекать

Побыстрей. Окситоцин

Аппаратом не внедрим

В биохимию всем сразу.

Можем только тяжкий сплин

Резко вызвать, как заразу.

Но к чему то поведёт?

От депрессии народ

К суициду устремится.

Надо нам поторопиться,

Времени сейчас в обрез.

И, наверное, нам без

Мёртвых душ не обойтись…

(Ещё долго там велись

Оживлённые дебаты).

Ночь к рассвету торопилась.

Поглядим, что стало завтра.

Глава 5. Реальность миражей

В кругообороте суток

Вертится Земля-старушка.

Прочь бегут часы, минуты,

Следуют они послушно

По своим координатам,-

Сегодня переходит в завтра,

Позабыв, что есть вчера;

Всё уходит без возврата.

Грезят люди в царстве сна,

Создавая циферблаты

Для придуманных времён.

Лишь секунду длится сон

Человечества на шаре.

Миражами исчезаем

Вместе с тысячью эпох

В тьме безвременья. Как вздох

В долгой вечности дыханья,-

Весь наш мир, с существованьем

Тел живых, одушевлённых.

В океане мирозданья

Островок уединённый

Есть у нас; и он затоплен

Будет, чтобы в месте новом

Берега свои явить

И сознаньем населить

Сушу в бездне вод вселенной.

Миллиарды лет – мгновенье

На часах господа Бога.

Бесконечность не стареет.

Жизни будет ещё много;

И уже её не счесть,

Всюду во вселенной есть

Она в разных своих формах.

Ну а мы сейчас посмотрим,

Что в России происходит,

В белокаменной столице.

Этим утром там столпился

В изумлении народ;

Наблюдал он, как идёт

Взвод солдат по кольцевой.

Люди ехали в метро

И увидели, что рядом

Шаг чеканили солдаты

В интендантской царской форме.

Так же были на платформе

Конные и экипажи.

Дамы в пышных платьях томно

Шли; купцы и пажи,

И крестьяне проходили.

Все шокированы были,

Потому что из стены

Эти толпы выходили…

Пять минут они видны

Были, и исчезли разом,

Вновь невидимы для глаза

Стали хрономиражи.

То же самое случилось

И в других концах Москвы;

Шли солдаты и купцы,

И крестьяне суетились.

Долго наблюдали их

Возле зданий современных;

Появлялись враз, мгновенно,

Исчезали тоже вмиг.

Люди запаниковали:

«Это мёртвые восстали!»

«Может быть, массовка к фильму?»

«Нет! Всё это голограмма.»

«Неужели так программа

Может сделать? Я не верю.»

«Посмотрите, исчезают!»

«Да какая, в самом деле,

Это голограмма?! Тают

Прямо на глазах!

А только что живыми были…»

«Это всё у нас в мозгах,

Массовые глюки видим.»

Так прохожие судили;

Они, бедные, не знали,

Что прибором пригласили

Души мёртвых к совещанью

Экстренному, этой ночью.

– Олег Фёдорович! Срочно

Возвращайтесь на работу!

– Господи, сомкнуть мне очи

Не даёте… Что там?

– Непонятное творится.

Привиденья по столице

Ходят толпами! Везде,

Всюду бродят по Москве

Люди прошлого столетья,

Как при батюшке царе,

Перед самым лихолетьем!

Видят их минут по пять,

А потом всё исчезает.

И в других местах опять

Те виденья возникают.

Это с самого утра происходит!

– Что ж, выходит,

Массовый психоз какой-то?

– Да я сам их видел! Ходят

В переулках, в подворотнях,

Сквозь людей они спокойно

Проникают; на дорогах

Через автотранспорт прут!

Приезжайте, все вас ждут.

Надо срочно что-то делать!

Вот сидим теперь на нервах…

– Понял. Еду. Скоро буду.

«Как-то верится мне трудно

В то, что он наговорил…» -

Хмуро думал Бороздин,

Койку свою заправляя.

– Мама, я сейчас слетаю

По делам, туда-обратно.

– Так ведь выспаться не дали

Тебе! Скушай быстро завтрак.

– На работе закушу.

Срочно надо, я спешу.

В это время Паустовский

Пьяный шёл с своим котом.

Встал он возле перекрёстка

И увидел, как кругом

Непонятное творилось:

Люди кучками столпились

И взволнованно шептались.

«Посмотрите!» «Вновь явились!» -

Чьи-то голоса раздались.

В этот миг пошли кареты

Вереницей по дороге.

Шли солдаты и кадеты,

И крестьяне; очень много

Разношёрстного народа

Появилось, – все они

С современными людьми

Схожи не были; порода

Та же самая, но век

Был иной. Миганьем век

Паустовский попытался

Ту иллюзию развеять.

«До чертей уже набрался…

Ух, проклятое похмелье!» -

Так с тревогой думал он.

– Их тут целый легион

Бродит; нечему дивиться.

Надо нам поторопиться.

В кремль давайте-ка зайдём.

– Мефенгрофен, кто они?

– Это люди, москвичи.

По делам идут своим.

Нанесём царям визит;

Подданные пусть шагают,

Никому ведь не мешают.

Мы поговорим с Иваном

Грозным; он хотел

Вам чего-то рассказать.

– Отрывать его от дел

Не хотел бы я… Содрать

Кожу может он с меня.

– Ой, не беспокойтесь зря.

Он к вам очень расположен.

– Мне поверить в это сложно,

Но на вас я полагаюсь.

– И прекрасно! Тут осталось

Нам пройти один квартал.

– Мефенгрофен, кто-то там

В чёрной рясе, бородатый.

На попа он не похож…

Взгляд его, огнём объятый,

Душу погружает в дрожь!..

– Как же не узнали вы

Этот духовитый вид?

Я сейчас вас познакомлю.

Здравствуйте, отец Григорий!

Что ж вы тут один гуляете

И нас в упор не замечаете?

Компанию вы нам составьте.

Медленно, широким шагом,

Шёл Распутин по дороге.

Ухмылялся он зевакам

И пронизывал их долгим

Взглядом немигающим.

Что-то западающее

В душу было в этом взоре,

Завораживающее,

Неприятное и злое.

В то же время и добро

Излучал тот властный взор.

Ветер резкий с неба дул

Словно бешеный самум,

Поднимая вихри пыли.

И собаки вдруг завыли

Во дворах, все в унисон.

Люди в ужасе застыли.

«Чёрт возьми, да это он!» -

Толпы враз заголосили.

Но через одно мгновенье

Всё внезапно прекратилось.

Испарились привиденья,

Как сквозь землю провалились.

Глава 6. Распутье

А Паустовский Николай

Шёл с друзьями до кремля.

По дороге рассуждал

С ними; пиво из горла́

Заливал в пустой желудок.

Потерял он счёт для суток

В диком пьянстве беспробудном.

Побывавши у царя,

Все вопросы обсудив с ним,

Фауст наш пошёл в кабак,

Там до вечера он пил

Разливной напиток пенный,

И беседу откровенно

Вёл с Распутиным и Мефом.

– Да, теперь вы несомненно

Мир повергнете в геенну,

Дорогой отец Григорий.

(Мефенгрофен говорит).

– Замыслов таких не строил

Никогда! Уже горит

Этот мир давным-давно.

Я, как раз, предотвратить

То кровавое кино

Всей душой хотел, но мне

Палки ставили в колёса.

Познакомили с курносой

Через подлость, – отравили!

А потом ещё добили.

Я ведь ясно говорил им,-

Коли смерть мне от дворянства,

То не будет государства

Больше; империя погибнет.

– Времена были такие,

Что и предсказать нетрудно.

– Мефенгрофен, вот ты нудный!

Николай, давай-ка выпьем.

Этот немец только вина

Пьёт, не любит пиво,-

Факт невероятный, дивный!

Хочешь, даму пригласим мы

С нами ночку скоротать?

(Паустовский приставать

К юной девушке полез),

Лапами её хватать

Стал; под юбку и в разрез

Грудей метко целился злодей.

Дама, в ужасе, визжала,

Зычно к помощи взывала.

Вытолкали хулигана

Поскорее прочь из зала.

– Ну куда вам без меня?

Посмотрите, как она

Выбежит сюда сама,

В страсти пламенной сгорая.

Бросится на Николая

С диким вожделением.

– Мефушка, давай скорее!

Свои чары растерял я

За прошедшие сто лет;

Был Распутин, а стал дед.

– Вот смотрите, выбегает,

И за ней другие вслед.

(Девушки с себя срывали

Всю одежду; обнажали

Распалённые тела,

И толпою быстро мчались

К Паустовскому). – Дела

Не на шутку разыгрались!

Что-то я чуть-чуть теряюсь!

(Бедный Фауст прокричал)

И в приятный плен попал.

Этой ночью вся Москва

Предавалась оргиям.

(И она всегда была

К этому способная).

Но сейчас такое стало

Здесь с людьми происходить!

Страсть такая нападала

На всех сразу, что ходить

Даже за́ уго́л не стали,-

Где желанье их застало,

Там же и совокуплялись.

Люди на земле валялись

В разных позах; не стеснялись

Камасутру показать.

Это трудно описать!

Всюду стало проникать

Вожделение; разврат

Третий Рим заполонил!

Только лишь к утру склонил

Он усталые тела

В крепкий сон. Везде была

Свалка, все вповалку

Спали, утомлённые.

– Где эти учёные?!

Что они устроили!

Это же бордель какой-то!

Нет, с меня уже довольно!

Где проклятый аппарат?

Что вы накрутили в нём?!

(Тараторил невпопад

Тот военный). Все кругом

Пораспутничать решили!

Но, могу сказать спасибо

Вам… С женой творили

Этой ночью так красиво

Позабытые дела!

Юность в теле ожила!

– Приключившийся бардак

Контролировать не в силах.

Ни при чём здесь аппарат.

Ум людской заполонила

Злая сила. Нам назад

Сей процесс не повернуть.

Выпустили злую суть.

– Не сидеть же сложа руки!

– Я лишь деятель науки,

А не Бог. Я предлагаю

Уничтожить мой прибор.

– Вариант не принимаю!

Это же какой-то вздор!

Доработать вы хотели,

Вот и занимайтесь делом.

Панику не надо сеять!

– Может быть, опять поехать

Нам к шаману? Он умеет

Эти силы понимать.

– Я заранее вам дать

Поспешил добро на всё.

Выезжайте, если он,

В самом деле так полезен.

Я свободу вам любезно

Предоставил, поступайте

Так, как надо.

Положение спасайте!

Отработайте зарплату!

А на улицах в то время

Люди от стыда сгорали.

Чем попало прикрывали

Срам свой. Наважденье

Страстное вдруг прекратилось.

Скрыться все поторопились

По домам. В оцепененьи

Паустовский пребывал;

Голова его болела,

Распухала словно жбан.

Он решил унять похмелье

Побыстрее, – побежал

До ближайшего ларька.

Еле-еле поспевал

Чёрный кот за ним.

Николай в себя залил

Первые пол литра залпом.

Тут же новую открыл

Он бутылку; распечатал

Упаковку сухарей

И унял чуть-чуть, развеял

Хворь похмельную. – А мне?

Поделись со мною пенным.

Хоть стаканчик-то налей!

– Забываете друзей.

Как же так? Нехорошо.

– Да он только подошёл,

Точно так же, как и вы!

– Успокойтесь, пошутил

Я. Похмеляйтесь и пойдём

В студии телеканалов.

Там фурор произведём.

Мы заглянем для начала

В политический обзор.

Сих программ сейчас не мало;

Производят там разбор

Ситуации в стране.

– Врут, наверно, как скотины?

В Петрограде только мне

Они правду говорили,