Валентин Павлович Свенцицкий
Христианство и «половой вопрос»
(По поводу книги В. Розанова «Люди лунного света»)
I
Никогда ещё Розанов не высказывался о «метафизике христианства» с такой определённой ненавистью.
Книга замечательная. Здесь однобокость и ложь доведены до последних пределов. Но, несмотря на эту однобокость и ложь, одно из самых больных мест в официальной церкви (не в христианстве) вскрыто с поразительной глубиной[1].
Я разумею половой вопрос, двойственное учение о браке, отсутствие в современном христианстве твёрдого и правильного отношения к физической любви, к половому акту.
В. Розанов видит в христианстве – иночество. Отрицание брака. По его мнению, новое, что дало миру христианство, заключается в «бессеменности». Христианство задушило жизнь.
Оно попрало основную заповедь Божию «плодитесь и размножайтесь». Оно превратило мир из чудесного райского сада в сухостой. В мире всё пол, потому что всё рождается из полового акта. Отрицая пол – христианство отрицает мир.
Христианскому сухостою он противоставляет жизнь древнееврейскую, исполненную постоянного полового напряжения. «Если «жёнство» хорошо, – говорит Розанов, – то многожёнство ещё лучше». В чём заблуждение Розанова и каково подлинно христианское решение полового вопроса, об этом речь впереди, а пока нельзя не отметить правоты Розанова в той части, где он критикует существующее теперь отношение к половому акту.
С одной стороны, брак – «таинство», брак освящается Церковью. С другой стороны, половое отношение – нечто «грязное», что требует «очищения», как скверна.
Слова «могий вместити»[2] толкуются, по отношению не могущих вместить, как некоторое «неизбежное зло».
Отсюда заповедь святых (из Киевского Патерика): «Никогда в жизни ни с одной женщиной слова не говори»[3].
«Нет супружества, семьи – и не надо», – это с одной стороны, а с другой – моление о том, чтобы потомство умножилось, как песок морской.
Полового акта стыдятся не только вне брака, но и в браке. И если бы кто-нибудь сказал бы, что новобрачных надо на первую ночь оставлять в храме, – это было бы принято, как кощунство. Потому что, с точки зрения Церковной, «Церковь», святое и половое сношение, «грязное» ничего общего между собой не имеют.
А в результате, говорит Розанов: «У нас в старомосковскую пору новобрачных, даже незнакомых друг другу, укладывали в постель и они «делали», – так и до сих пор русские «скидают сапоги» и проч., и, улегшись, «делают» и затем засыпают без поэзии, без религии, без единого поцелуя часто, без единого даже друг другу слова!»
То есть, другими словами, двойственное учение о половых отношениях фактически ведёт к чудовищному разврату, хотя бы брак и был «законный», и супруги были «верны друг другу».
* * *Но что же из этого следует?
Только то, что современное учение не право, но никак не то, что христианство не право и что прав Василий Васильевич Розанов.
Допустим, что основное положение Розанова – всё есть проявление половой жизни – справедливо. При известном понимании слова «пол», оно даже несомненно справедливо. Но можно ли отсюда сделать вывод, что половой акт есть всё?
Разве половая жизнь (в высшем смысле слова) и физический половой акт – одно и то же?
Ведь пение соловья есть тоже проявление половой жизни, так же, как и спаривание его с самкой. Но следует ли из этого, что соловей должен перестать петь и всю
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Схоже об идеях Розанова высказывался Булгаков: «Что в них содержится ключ, открывающий страшно многое, в этом постоянно убеждаешься в жизни. Но приравнивание пола сексуальности совершенно ложно» (ВФ. 1992. N 10. С. 154).
2
Мф. 19, 12.
3
Прп. Моисей Угрин дал такой совет брату, одержимому нечистой страстью и молившему о помощи (Киево-Печерский Патерик по древним рукописям. Киев, 1893. С. 110). Именовать сие «заповедью» – явная подтасовка Розанова.
