Если завтра не наступит

Я сказала себе не волноваться, потому что он миллион раз видел меня в купальнике. А это почти то же самое.

Хотя не совсем.

– Это точно моя футболка. – Он сел на кровать и опустил свои густые ресницы, прикрыв глаза. – А я удивлялся, куда она подевалась.

Я не знала, что ответить, будто окаменела и приклеилась к двери. Он находит странным, что я сплю в его футболке? Так оно и есть, глупо отрицать.

Он откинулся на кровать, но затем снова сел.

– О! Что за черт? – потирая спину, он повернулся. – Господи Иисусе! – он взял мою книгу и протянул ее мне. – Ты это читаешь?

Я прищурилась.

– Да. А что в этом плохого?

– Эта штуковина сойдет за оружие. Ты могла бы ударить меня по голове, убить, а затем оказаться на одном из тех шоу, которые смотришь по «Инвестигейшн дискавери».

Я закатила глаза.

– Ты слегка преувеличиваешь.

– Ладно, – он бросил книгу на другую сторону кровати. – Готовилась ко сну?

– Собиралась почитать, но меня грубым образом прервали.

Отступив от двери, я медленно двинулась в его сторону. Он лежал, растянувшись на боку и подпирая кулаком щеку, словно это его кровать.

– Но кое-кто, не буду показывать пальцем, теперь здесь.

Уголки его губ поднялись.

– Хочешь, чтобы я ушел?

– Нет.

– Я так и думал. – Себастьян похлопал по кровати рядом с собой. – Иди сюда, поговорим. Расскажи мне все, что я пропустил.

Стараясь не вести себя как полная зануда, я села на кровать, что было нелегко из-за футболки. Я так не хотела демонстрировать ему свое тело. Или, может быть, хотела. Но он, вероятно, этого не желал.

– Ты ничего не пропустил, – ответила я, взглянув на дверь спальни. Слава богу, я ее закрыла. – Кит устроил пару вечеринок…

– И ты ходила без меня? – Он прижал руку к груди. – Мое сердце. Ему больно.

Я усмехнулась, вытянула ноги и скрестила их.

– Я с девочками ходила, а не одна. Да и что с того, если бы и одна?

Улыбка Себастьяна стала шире.

– Он у озера вечеринку устраивал?

Покачав головой, я потянула край футболки, шевеля пальцами ног.

– Нет, дома.

– Круто.

Я посмотрела на Себастьяна. Он прикрыл глаза, а руку положил на кровать между нами. У него были длинные, изящные пальцы и загорелая из-за постоянного пребывания на улице кожа.

– Чем еще занималась? Встретила кого-нибудь?

Я перестала шевелить пальцами ног и повернула голову в его сторону. Интересный вопрос.

– Все как обычно. – Себастьян выгнул бровь, а я поспешила сменить тему. – Кстати, угадай: кто сегодня вечером заходил в ресторанчик и спрашивал о тебе?

– А кто бы не стал обо мне спрашивать?

В ответ я бросила на него равнодушный взгляд.

– Ну, кто? – улыбнулся Себастьян.

– Скайлар. Очевидно, она писала тебе сообщения, а ты ее игнорировал.

– Я ее не игнорировал, – он убрал со лба прядь волос, – просто не отвечал.

– Разве это не то же самое? – нахмурилась я.

– Чего она хотела?

– Поговорить с тобой. – Я откинулась на спинку, схватила подушку и положила себе на колени. – Она сказала… попросила передать, что искала тебя.

– Неужели ты делаешь то, о чем тебя попросили? – Себастьян сделал паузу, и его улыбка стала шире. – Впервые.

Я решила проигнорировать этот комментарий.

– А еще она сказала, что считает расставание с тобой ошибкой.

Его голова дернулась, и улыбка тут же исчезла.

– Она так сказала?

Сердце в моей груди забилось сильнее. В его голосе слышалось удивление. Это от счастья или от разочарования? Неужели он все еще неравнодушен к Скайлар?

– Да.

Какое-то время Себастьян молчал, затем покачал головой.

– Неважно.

Он резко потянулся в мою сторону, схватил подушку с колен и сунул ее под голову.

– Пожалуйста… – пробормотала я, натягивая на плечо футболку.

– Спасибо. У тебя веснушка появилась.

– Что?

Сколько себя помню, мое лицо выглядело так, будто его из пушки веснушками обстреляли.

– Невозможно увидеть, есть ли у меня новая веснушка.

– Я вижу. Наклонись. И даже могу показать, где она.

Глядя на него, я замешкалась.

– Ну же, – уговаривал он, маня меня пальцем.

Сделав неглубокий вдох, я наклонилась. Он поднял руку, и мои волосы соскользнули с плеча.

На его губах снова появилась улыбка.

– Вон там…

Себастьян прижал кончик пальца к центру моего подбородка, и я сделала вдох.

– Новая веснушка, – указал он, опустив ресницы.

Какое-то время я не могла пошевелиться. Просто сидела, наклонившись к нему, ощущая прижатый к подбородку палец. Это безумно и глупо, потому что прикосновение было невероятно нежным, и я прочувствовала его каждой клеточкой своего тела.

Себастьян снова опустил руку между нами.

– Ты… ты такой глупый, – с дрожью выдохнула я.

– Но ты меня любишь, – внезапно сказал он.

Да.

Безумно. Глубоко. Безоговорочно. Я могла бы придумать еще пять наречий. Черт возьми, я влюблена в Себастьяна с тех пор, как ему исполнилось семь и он принес мне в подарок черную змею, которую нашел в своем дворе. Не знаю, почему он решил, что она мне нужна, но принес ее и бросил передо мной, словно кошка, приносящая мертвую птицу своему хозяину.

Это действительно был странный подарок: такой один приятель мог подарить другому. В значительной степени его поступок и определил наши отношения. Я без памяти влюбилась в него, а он относился ко мне как к одному из своих друзей-парней. Так было с самого начала и будет всегда.

– На дух тебя едва переношу, – я, как всегда, перевела все в шутку.

Перевернувшись на спину, Себастьян вытянул над головой руки, сложил их вместе и засмеялся. Его футболка поднялась, обнажив плоский низ живота и мышцы по бокам бедер. Я понятия не имела, когда они там появились.

– Продолжай себя обманывать, – заявил он. – Может быть, когда-нибудь ты поверишь в свою ложь.

Он и представить не мог, насколько близко оказался к истине.

Когда дело касалось Себастьяна и моих чувств, все мои действия превращались в одну сплошную ложь.

Ложь и есть та самая вторая вещь, которую оставил после себя отец.

Это то, что у него тоже очень хорошо получалось.

Глава 3

Было очень рано для всего этого дерьма.

Стоя позади Меган, я мечтала слиться со стеной, чтобы меня никто не заметил. В этом случае я смогла бы лечь и поспать. Себастьян пробыл у меня до трех ночи, и теперь я слишком устала, чтобы работать.

Тренер Роджерс, также известный как «сержант Роджерс» или «лейтенант первоклассный придурок», скрестил руки. Как обычно, на его лице застыл сердитый взгляд. Я никогда не видела, чтобы он улыбался. Он не улыбнулся, даже когда в прошлом году мы вышли в плей-офф.

Ко всему прочему он был инструктором по строевой подготовке, поэтому муштровал нас как солдат в военном лагере. Сегодня не стало исключением.

– Бегом по трибунам! – приказал он. – Десять подходов!

Вздыхая, я потянулась к голове, чтобы затянуть хвост, и тут ко мне подскочила Меган.

– Кто последний, тот покупает смузи.

Уголки моих губ опустились вниз.

– Это нечестно. Ты прибежишь первая.

– Знаю. – Хихикая, она рванула в сторону трибун.

Смирившись с уготованной мне смертью, я поправила черные спортивные шорты.

Команда побежала вверх по металлическим сиденьям, громко стуча кроссовками. Добравшись до верхнего ряда, я ударила стену, как того требовал тренер. Если мы не соблюдали это правило, Роджерс заставлял нас выполнять все сначала. На обратном пути мой взгляд был сосредоточен на рядах. В ногах и руках сил почти не оставалось, и к пятому подходу мышцы и легкие уже горели.

Я чуть не умерла.

Несколько раз подряд.

Закончив упражнение, присоединилась к Меган на площадке. К тому моменту ноги мои больше напоминали желе.

– Я буду клубнично-банановый, – объявила она, сияя покрасневшим лицом. – Спасибо.

– Заткнись, – пробормотала я, пытаясь перевести дыхание.

Я бросила взгляд на трибуны. По крайней мере, я не последняя.

– Куплю что-нибудь в «Макдоналдсе», – обещала я, снова повернувшись к Меган.

– Ну конечно, – фыркнула она, поправляя шорты.

– Я хотя бы ем яйца, – пролепетала я.

У меня, наверное, ноги и живот заплыли бы жиром, если бы не тренировки, после которых я позволяла себе «мак-маффин» с яйцом и картофельными оладьями.

Меган сморщила нос.

– Эти яйца не считаются.

– Произносить такое – кощунство.

– Вряд ли ты понимаешь значение этого слова, – съязвила она.

– А ты вряд ли понимаешь, когда нужно заткнуться.

Откинув голову, Меган засмеялась. Иногда я удивлялась, как вышло, что мы стали такими близкими подругами, ведь мы с ней – полные противоположности. Она читала только любовные советы в Cosmo или еженедельные гороскопы в журналах своей мамы. А я бралась за каждую книгу, которая попадала мне в руки. Я нуждалась в стипендии на дальнейшее обучение, а у нее деньги и так имелись. Меган ела в «Макдоналдсе», только когда выпивала (что случалось редко), а я захаживала туда настолько часто, что мы перешли на «ты» с девушкой, которая по утрам работала в окне выдачи.

Ее звали Линда.

Меган была общительнее меня и охотнее пробовала новое. А я из тех людей, кто всегда просчитывает все возможные варианты и при этом почти в каждом занятии находит больше минусов, чем плюсов. Меган казалась намного младше своих семнадцати лет и зачастую вела себя как гиперактивный котенок, лазающий по занавескам. Большую часть времени она дурачилась, однако эта глупость – всего лишь видимость. Она здорово понимала в математике, и ей даже не приходилось для этого стараться. Со стороны могло показаться, что Меган ничего не воспринимала всерьез, но на самом деле она была такой же умной, как и веселой.

Мы обе планировали (или надеялись) попасть в Университет Вирджинии. Молились, что окажемся вместе в общежитии, и каждый день нашей жизни стремились подарить Дари как можно больше внимания и любви.

Решив заказать пару оладий и съесть их прямо перед подругой, я обогнала ее и направилась в сторону тренера.

Тренировка вымотала меня.

Шла подготовка к сезону, к тому же была пятница, и мы занимались ритмической гимнастикой: выпады, приседания, самоубийственные спринты, прыжки. Ничто не могло утомить меня так сильно, как эти виды упражнений. К тому времени, как мы закончили, я передвигала ноги, вспотев в таких местах, о которых даже думать стыдно.

– Старшеклассники! Задержитесь еще на пару минут, – крикнул тренер Роджерс. – Все остальные свободны.

Когда мы поплелись в сторону «лейтенанта», Меган посмотрела на меня. Живот слегка болел от приседаний, поэтому я сосредоточилась на том, чтобы не согнуться и не заплакать, словно малыш, у которого режутся зубы.

– Наша первая игра состоится через пару недель, как и наш первый турнир, но я хочу, чтобы вы поняли, насколько важен этот сезон. – Тренер поправил кепку, опустив козырек. – Это не только последний год, но и время, когда на турниры придут тренеры-рекрутеры. Многие колледжи в Вирджинии и соседних штатах ищут новичков.

Поджав губы, я небрежно скрестила руки. Волейбольная стипендия была бы кстати, и мне хотелось ее получить, но в нашей команде играли более способные девушки, и Меган – в их числе.

Вероятность оказаться вдвоем в команде Университета Вирджинии ничтожна.

– Не могу не подчеркнуть, насколько важными будут ваши результаты. – Его мрачный взгляд задержался на мне, и я поняла, что он заметил, как дерьмово я пробежала. – Второй попытки у вас не будет. Вы не получите второго шанса, чтобы впечатлить тренеров. И следующего года у вас тоже не будет.

Меган взглянула на меня, высоко подняв брови. Это выглядело слегка драматично.

Тренер продолжил рассказывать о правильном жизненном выборе и прочей ерунде. Закончив речь, он нас отпустил, и вся группа направилась к бордово-белым спортивным сумкам.

Меган толкнула меня плечом и достала из сумки бутылку с водой.

– Ты сегодня отстойно выглядишь.

– Спасибо, – ответила я, вытирая со лба пот. – После твоих слов мне определенно полегчало.

Не убирая от губ бутылку, Меган улыбнулась. Она не успела ничего сказать, потому что тренер выкрикнул мою фамилию.

– Вот черт, – прошептала Меган, широко раскрыв глаза.

Сдержав стон, я повернулась и побежала к Роджерсу. Он стоял возле сетки, перед которой нам часто приходилось прыгать. Фамилия из уст тренера звучала так же, как и полное имя из уст мамы.

Его аккуратно подстриженная борода серебрилась проседью, но, невзирая на возраст, он оставался в прекрасной форме и выглядел более чем устрашающе. Тренер мог пробежать все трибуны в два раза быстрее Меган. Но сейчас он выглядел так, будто хотел потребовать от меня еще десять подходов. Если бы Роджерс это сделал, то вскоре на кладбище появилась бы надгробная плита с надписью «Покойся с миром, Лина».

– Я наблюдал за тобой сегодня, – объявил он.

О нет.

– Ты где-то в облаках витала. – Тренер скрестил руки, и я поняла, о чем пойдет речь. – Ты все еще работаешь в кафе «У Джоанны»?

Я напряглась, потому что подобный разговор у нас уже состоялся.

– Вчера вечером был последний день.

– Что ж, это многое объясняет. Ты ведь знаешь, что я думаю по поводу твоей работы во время тренировок?

Да, я знала. Тренер Роджерс придерживался мнения, что спортсмен не должен работать, поскольку работа отвлекает от дела.

– Я работаю только летом.

Это была ложь, потому что я собиралась продолжить работу по выходным, но тренеру об этом знать необязательно.

– Извините. Я просто немного устала…

– Судя по твоему виду, ты очень устала, – перебил он, вздохнув. – Каждый подход ты делала через силу.

Полагаю, что за мои старания похвалы ждать не стоило.

Тренер поднял подбородок и уставился на меня свысока. Во время тренировок и игр Роджерс был очень суров, но в остальные дни он мне нравился, потому что всегда заботился о своих подопечных. По-настоящему заботился. В прошлом году он организовал сбор средств для ученика, чья семья все потеряла во время пожара. Я знала, что он против жестокого обращения с животными, потому что видела его в футболке общества зоозащиты. Но в данный конкретный момент этот мужчина меня пугал.

– Слушай, – продолжил он, – я знаю, что дома все сложно, особенно с твоим отцом… Во всех отношениях.

Стиснув зубы я изобразила на лице безразличие. Все знали о моем отце. В маленьком городе все про все знают, и это жутко раздражает.

– Понимаю, вы с мамой могли потратить все сбережения, но сейчас тебе нужно взглянуть на ситуацию шире. Относись к тренировкам серьезнее, уделяй им больше времени, и в этом году твои успехи улучшатся. Может быть, попадешься на глаза тренерам. Тогда получишь стипендию, и тебе не придется брать кредит. Вот на чем ты должна сосредоточиться: на своем будущем.

Хотя я прекрасно понимала, что он имел в виду, мне хотелось сказать ему, что моя мама, я и мое будущее – это не его дело. Но я этого не сделала. А просто стояла, переминаясь с ноги на ногу, держа в голове образ жирных картофельных оладий.

Боже, я так хотела сдобрить их кетчупом.

– У тебя талант.

– Правда? – моргнула я.

Тренер хлопнул меня по плечу, и выражение его лица немного смягчилось.

– Думаю, у тебя есть шанс получить стипендию. – Он легонько сжал мое плечо. – Просто сосредоточься на завтрашнем дне. Стремись к этому, и ничто не встанет на твоем пути. Понимаешь?

– Понимаю. – Я посмотрела в сторону Меган. – Стипендия была бы… она бы очень помогла.

Очень.

Закончив учебу в колледже, я не хотела бы работать в поте лица следующих десять лет, чтобы закрыть студенческий кредит, о котором меня уже предупредили.

– Тогда сделай это, Лина. – Тренер Роджерс опустил руку. – Ты единственная, кто стоит у тебя на пути.

* * *

– Мне все равно, что ты думаешь, но Хлоя танцевала лучше! – закричала Меган, сидя на краю моей кровати.

В тот момент я была уверена, что ее волосы поднимутся и превратятся в змей, чтобы вырвать глазные яблоки любого, кто с ней не согласен.

Что ж, наверное, в последнее время я читала слишком много фэнтези.

– Серьезно, мы не можем быть друзьями, если ты со мной не согласна!

– Вопрос не в том, кто лучше танцует. Но, лично мне кажется, ты придерживаешься правила, что блондинки должны держаться вместе, – заметила Эбби, растянувшись на животе на кровати.

Волосы Эбби были копной темных упругих кудрей.

– И, честно говоря, я за Нию.

Меган нахмурилась и вскинула руки.

– Ладно, неважно.

На столе зазвонил телефон, и, как только увидела, от кого звонок, я тут же отправила вызов на голосовую почту.

Не сегодня, сатана.

– Хватит уже пересматривать «Мам в танцах»[4].

Я повернулась к шкафу и продолжила искать шорты на свою смену в кафе. Сдержав зевок, пожалела, что у меня не хватило времени вздремнуть. Меган пришла ко мне после тренировки, а до работы был всего час на отдых.

– Выглядишь жутко, – прокомментировала Эбби, и мне потребовалось время, чтобы понять, о ком речь. – Ты ночью не спала?

– Вот это да. Спасибо за комплимент, – нахмурилась я. – Вчера вечером вернулся Себастьян и ненадолго ко мне заглянул.

– А-а-х, Себастьян, – заворковала Меган, хлопая в ладоши. – Это он всю ночь тебе спать не давал? Если это так, то я расстроюсь, что ты не рассказала об этом раньше. Хочу подробности, все грязные, пикантные детали.

Эбби фыркнула:

– Сомневаюсь, что там есть какие-то пикантные или грязные подробности.

– Не знаю, стоит ли мне обижаться на это заявление, – подметила я.

– Просто не могу представить, чтобы это произошло, – пояснила Эбби, пожав плечами.

– Не знаю, как ты проводишь с ним столько времени и до сих пор еще не прыгнула на него как бешеная пума в период течки, – размышляла Меган. – Я бы точно не смогла себя контролировать.

– Надо же, – произнесла я, откинув назад голову.

Мои подруги какие-то странные, особенно Меган.

– Разве ты не помирилась с Филиппом?

– Точно сказать не могу. Мы разговариваем, – хихикнула Меган. – Но, если даже и вернусь к нему, это не значит, что не могу оценить прекрасный образец, живущий с тобой по соседству.

– Валяй.

– Вы заметили, что сексуальные люди объединяются вместе? Например, друзья Себастьяна: Кит, Коди, Филипп – все они крутые. То же самое со Скайлар и ее подругами. Они словно птицы, мигрирующие зимовать на юг.

Эбби пробормотала себе под нос:

– Что?

– Во всяком случае, мне не стыдно за свои не очень дружеские мысли о Себастьяне. Все в него влюблены, – уверила Меган. – Я влюблена в него. Эбби влюблена в него…

– Что? – закричала Эбби. – Я в него не влюблена!

– Ой, да. Ты же сходишь с ума по Киту. Прости, виновата.

Я обернулась, чтобы посмотреть на реакцию Эбби, и не разочаровалась.

Та приподнялась на локтях. Если бы взгляд мог убивать, то вся семья Меган только что отправилась бы на тот свет.

– Я могу нанести тебе тяжелые увечья, а поскольку ты весишь восемьдесят фунтов, мои сто сломают тебя пополам как батончик кит-кат.

Я улыбнулась и снова вернулась к поискам. Сев на колени, принялась перебирать книги и джинсы на дне узкого шкафа.

– Кит славный, Эбби, – отметила я.

– Согласна, он крутой, но как бэушный велосипед, на котором все уже покатались, – высказалась Эбби.

– Нет, не все. Я не каталась, – сообщила Меган.

– Аналогично, – поддержала я.

Найдя обрезанные джинсы, я схватила их с пола и встала.

– Кит хотел попытать с тобой счастья с тех самых пор, как у тебя грудь выросла.

– А это было в классе пятом, – засмеялась Меган, когда Эбби бросила в нее мою бедную подушку. – Ну а что? Это ведь правда.

Эбби покачала головой.

– Вы сумасшедшие. Не думаю, что Киту нравятся девушки, которые темнее, чем ваши белые задницы.

Я фыркнула и упала в компьютерное кресло. Спинка ударилась о край стола и задела стопку книг.

– У меня нет сомнений, что Кит любит девушек всех оттенков кожи, форм и размеров. – Я наклонилась и схватила ручки и маркеры, упавшие с рабочего стола.

– Неважно. Хватит говорить о моем несуществующем влечение к Киту, – вздохнула она.

Я повернулась к Эбби.

– Представляете, прошлым вечером в ресторан зашла Скайлар и спросила, знает ли Себастьян, что я в него влюблена? – сообщила я, выдавив непринужденный смешок. – Это ведь безумие, верно?

– Что? – голубые глаза Меган расширились до размеров планеты, не Плутона… а, скорее, Юпитера.

Эбби тоже не осталась безучастной:

– Мы хотим услышать детали, Лина!

Тогда я рассказала им о нашей беседе со Скайлар.

– Это было очень странно.

– Что ж, очевидно, она хочет к нему вернуться, – предположила Эбби с вдумчивым видом. – Но почему она спросила об этом тебя? Даже если это правда, почему ты должна признаваться в своих чувствах его бывшей девушке?

– Вот! Я тоже об этом подумала, – согласилась я, медленно вращаясь на стуле. – Мы часто с ней виделись, ведь она встречалась с Себастьяном, но мы не подруги. Я не стала бы рассказывать ей о своих сокровенных тайнах.

Эбби наклонила голову набок. У нее было такое выражение лица, словно она хотела что-то сказать, но промолчала.

– Ой, чуть не забыла! – воскликнула Меган. Она опустила ноги на пол, и ее сердцевидное лицо залилось розовым цветом. – Я слышала, что Коди и Джессика снова встречаются.

– Неудивительно.

Коди Рис – блистательный квотербек. Себастьян – ведущий полузащитник. Их дружба завязалась в футбольном раю. А Джессика… что ж, она не самый приятный человек из всех, кого я встречала.

– Разве Коди не пытался закрутить с тобой на вечеринке Кита в июле? – спросила Эбби, перекатываясь на спину.

Я метнула в нее убийственный взгляд, более мощный, чем лазер «Звезды Смерти»[5].

– Я уже забыла об этом, спасибо, что напомнила.

– Не за что, – ответила Эбби.

– Я помню ту вечеринку. Коди был очень пьян. – Меган принялась накручивать на палец волосы (привычка с детства). – Он, вероятно, и не помнит, как к тебе приставал, но лучше бы Джессика об этом не узнала. Эта девушка метит свою территорию. Она превратит твой последний год в школе в настоящий ад.

Я не слишком беспокоилась о Джессике, потому что, по логике вещей, как она могла расстроиться из-за Коди и его флирта, если на тот момент они не встречались? В этом не было никакого смысла.

Меган выругалась, вскочив на ноги.

– Я должна была встретиться с мамой десять минут назад. Мы едем за покупками к школе. На самом деле она попытается одеть меня, будто мне все еще пять. – Она взяла сумочку, а затем и спортивный баул. – Кстати, сегодня пятница. Даже не думай, что я забыла о своем еженедельном напоминании.

Я тяжело вздохнула. Началось…

– Тебе пора обзавестись парнем. Реальным, а не из книги.

Меган подошла к двери спальни.

– Почему ты так одержима идеей найти мне парня? – я всплеснула руками.

– Почему ты так одержима мной? – съехидничала Эбби.

Я проигнорировала ее фразу.

– Вы же помните, что у меня был парень?

– Да, – Меган подняла подбородок. – Был. В прошедшем времени.

– У Эбби тоже нет парня!

– Мы не о ней сейчас говорим. Но я знаю, почему тебя никто не интересует, – Меган постучала себя по голове. – Я поняла.

– Боже…

– Прислушайся к моим словам. Начни жить. Если этого не сделаешь, то, когда тебе стукнет тридцать, будешь жить одна с кучей кошек и есть тунца на ужин, ты об этом пожалеешь. Даже не свежего тунца, а плавающего в масле и непонятно какой фирмы. И все потому, что проводишь каждую свободную минуту за чтением книг, хотя можешь выйти куда-нибудь и встретить будущего отца своих детей.

– Ты слегка преувеличиваешь, – пробормотала я, глядя ей в глаза. – А что не так с тунцом в масле? – Я взглянула на Эбби. – На вкус он лучше, чем тот, что хранится в собственном соку.

– Согласна.

– И мне не нужно встречать будущего папочку. Я даже не уверена, что хочу детей. Мне семнадцать. И дети меня нервируют.

– Ты меня разочаровываешь, – заявила Меган. – Но я все еще люблю тебя, потому что я – хорошая подруга.

– Что бы я без тебя делала? – Я закружилась в кресле.

– Ты стала бы обычной стервой, – дерзко ухмыльнулась Меган.

Я приложила руку к сердцу.

– Ты задела за больное.

– Мне нужно идти, – она помахала рукой. – Напишу позже.

Затем Меган бросилась из комнаты прочь в прямом смысле этого слова. Откинув голову назад, она раскинула руки и поскакала, словно выставочная лошадь.

* * *

– Разговор о главном. – Эбби покачала головой, уставившись на пустой дверной проем.