Во имя Эслам

А он остался там один сидеть, наверное проклиная судьбу за то, что он то ли инвалид, то ли не полноценный, который не может даже нормально признаться девушке в любви.

– Что именно тебя расстроило в этом воспоминании? – выслушав ее историю до конца, спокойно спросила я.

– Когда я наконец осознала всю подлость этого поступка, а случилось это совсем не скоро, оказалось поздно, – она с новой силой залилась слезами. – Когда я, наконец, решилась извиниться перед ним, – стараясь обуздать свой искажений слезами голос, продолжала Эслам: – Оказалось что он умер. Смерть настигла его во время отдыха с друзьями на природе. Его и его девушку убило ударом шаровой молнии. Странная смерть, не так ли?

– И, проживая в доме напротив, ты ничего об этом случае не знала? – не понимаю почему, я желала в этот момент поймать её на лжи. Поэтому и задала такой каверзный вопрос.

– В том-то и дело, что он приезжал… вернее его родители привозили в этот дом только на лето к бабушке. А после нашего разговора я вообще о нем долгое время ничего не слышала. И тут такая ужасная новость.

– Значит, так должно было случиться. Главное, ты признала свою ошибку и раскаялась. Что дети, что подростки часто бывают очень жестокими и нередко потом, во взрослой жизни, жалеют о совершенных поступках. Это нормально. Такое со всеми случается, не стоит из-за этого так мучить себя.

К этому моменту мы подъехали к её дому.

– Мне идти с тобой или это единственное, что тебе хотелось бы высказать? – спросила я и остановилась перед входной верю.

– Нет, это не всё. Пойдем в дом, – попросила она и вышла из машины. После чего я припарковалась напортив их гаража и последовал за ней.

– Кофе будешь? – предложила Эслам и сделала пару шагов по направлению к кухне.

– Это было бы неплохо.

– Тогда иди, располагайся в кабинете у Эрика, а я сейчас всё принесу.

Проследовав по длинному коридору и приоткрыв по дороге пару дверей, в точности не зная, где располагается кабинет, наконец я обнаружила необходимую комнату. Первым делом открыла в ней окно. Когда свежий предрассветный воздух заполнил душное помещение, я села в шикарное кресло перед письменным столом, который был изготовлен из красного дуба, и провела по нему ладонью. Идеальный кабинет, идеальный дом, идеальная жена. Всё в духе Эрика – всё идеально.

– С чего сегодня начнём? – спросила Эслам с подносом в руках. Она тихо впорхнула в кабинет, открыв ногой полуприкрытую входную дверь. К свежему утреннему воздуху прибавится аромат кофе и только что разогретых в духовке булочек.

– А с чего ты хочешь? – взяв в руки горячую чашку и вдохнув его аромат, поинтересовалась я.

– А с чего нужно? – она опустилась передо мной на спинку стула, которое только что подтянула к столу, после того как поставила поднос.

Макияж девушки начисто смыли слезы, но прекрасные черты лица оставались прежними. Выкрашенные тушью ресницы или помада на губах никак не портила, но и ничуть не украшала её лица. Нанесенная косметика просто придавала Эслам серьёзный вид. Сейчас же без нее передо мной сидела юная и чистая девушка, предрассветные слёзы которой, казалась бы, полностью смыли все её грехи.

– Может с того, что ты подробно расскажешь, что вы делали со знакомой ночью в том злополучном парке? Эрик однозначно не обрадовался бы тому, как ты проводишь свои ночные часы в его отсутствие.

– Я знаю, он мне об этом уже сказал. Я ему позвонила, пока ждала тебя на скамейке и успокоила тем, что ты меня заберешь и отвезешь домой. Сейчас же, пока готовился кофе, я ему отправила смс в котором сообщила, о том что мы уже дома.

– Не хочешь рассказывать?

– Почему же? Могу рассказать. В начале вечера мы посетили один из баров, который располагается по другую сторону парка. Не помню название, кажется так и назывался, просто «Бар». Потом она повела меня в один закрытый ночной клуб, в котором было через чур много народу. Там мне не понравилось, и я ушла. Остальное ты знаешь.

– Но всё же мой тебе совет, не как психолога, а как друга: не посещай больше такие места с малознакомыми людьми.

– Я бы с удовольствием так и делала, но, если я ограничу свое общение только компанией Эрика, то просто сойду с ума. Ты знаешь у меня нет здесь друзей.

– Я могу с тобой общаться.

– Два часа в неделю? Для меня этого мало, – без особого энтузиазма в голосе ответила девушка.

– Нет, ты не поняла. Мы можем с тобой общаться и вне кабинета. Обычно этого, конечно же, делать нельзя, но я думаю у нас получится отделять сеансы от простого общения. И попросту их не совмещать. Тем более, учитывая тот факт, что наши мужья дружат, пересекаться нам всё-таки придётся. Так что, я думаю, среди недели, разок другой, нам вдвоём посидеть в кафе будет весьма неплохой идеей.

– Катерина, ты очень добрый человек, – опустив глаза, произнесла Эслам. – Спасибо тебе за всё, что ты для меня делаешь.

– Скажешь спасибо, когда мы тебя вылечим, – покраснев от стыда и, пряча глаза в чашке с кофе, произнесла я.

– Что дальше? – тихо спросила девушка.

– Дальше ты мне расскажешь о своем детстве. Особенно меня интересуют те поступки, которые ты считаешь несправедливыми по отношению к тебе.

– Чтобы прям такого сильно несправедливого по отношению ко мне, я не припоминаю, – она загадочно улыбнулась. – Как и других детей, меня наказывали. Иногда ставили в угол. Но в отличие от многих других, меня никогда не били.

– Кто из родителей занимался твоим воспитанием?

– Моя бабушка. Так как мама умерла рано, а отцу было не до нас. Воспитала нас с сестрой мать нашей матери.

– У меня тоже есть сестра, – вспомнив об Анне, я улыбнулась. – Старшая, а у тебя?

– Младшая, но ее уже нет в живых.

– Очень жаль.

– Да и мне очень жаль, – со вздохом ответила Эслам и давняя скорбь легкой тенью пробежала по ее губами, от чего они слегка задрожали.

– Расскажи, какой была твоя бабушка, – попыталась сменить я тему, чтобы это утро не стало еще печальнее, чем оно уже было.

– А вот бабушка ещё жива, – и всё та же грусть зазвучала в ее голосе.

В тот момент я подумала, что эта печаль, из-за разлуки с родственницей. Но, будучи от мужа хорошо осведомленной о финансовом положении Эрика, я знала точно о том, что для него не составило бы особого труда позаботиться и о ее бабушке. Поэтому я спросила девушку: – А твоя бабушка не хочет сюда к тебе переехать?

– Нет, она там привыкла жить и точно не захочет. Она старая и очень мудрая женщина, поэтому перемен в жизни не примет. Ну или не выдержит, если быть точнее.

– Это она тебя научила так вкусно готовить?

– О да, она всегда умела из ничего устроить целый пир. Всё, что я умею по хозяйству, это все ее заслуга.

– Какой была твоя мама? Ты её помнишь?

– Очень красивой. Что она, что отец были очень красивыми людьми и передали мне всё самое прекрасное из своей внешности. Когда я смотрю на себя в зеркало, то всегда вижу их отражение, поэтому никогда не забываю не о матери не об отца.

– Хорошо, давай тогда начнём с самого начала, – предложила я. – Копнем немножко поглубже. Что ты знаешь об истории своей семьи? Откуда были твои предки? Кого ты из них помнишь? Чем они занимались в жизни?

Девушка на секунду задумалась, а затем ответила так:

– Родителей отца я никогда не видела. Даже не знаю, видел ли их когда-нибудь мой отец. Но вот про родителей матери мне известно довольно много. Дедушка был намного старше моей бабушки, когда женился на ней. Он был из тех мужчин, которые гуляют всю свою жизнь, а потом под её конец женятся, с целью завести детей. И вот, когда наконец он принял такое решение, то обязательным условием стало то, что будущая невеста должна быть очень молодой и красивой. В нашем посёлке не нашлось ни единого отца, который согласился бы отдать свою молодую дочь в лапы такого человека, как мой дед. Никого, кроме моего прадеда. Как рассказывала мне бабушка. После смерти ее матери она стала для своего отца непосильным грузом на шее и такого рода предложение стало для него попросту свалившейся на голову удачей.

Свадьба, на которой гостей почти не было, состоялась довольно скоро. Потом родилась мама.

Дедушка прожил недолго после её рождения, он как-то неожиданно ослаб, после чего вскоре умер.

Бабушка унаследовала от него дом, в котором жила и мама, а потом и мы с сестрой, до тех пор, пока они обе не покинули этот мир, а я не уехала с Эриком.

– От чего умер твой отец?

– Об этом я расскажу в другой раз, – девушка оборвала меня на полуслове, – сегодня слишком прекрасное утро, чтобы говорить об этом.

– Оно пасмурное и туманное, – холодным тоном произнесла я и скорчила недовольное выражения лица, явно намекая на то, что Эслам избегает нужной темы, но на всякий случай заглянула в окно, убедиться не изменилось ли погода. За окном было все так же серо и вот-вот должен был начаться дождь.

– Я и говорю, оно слишком прекрасно, – снова мечтательно повторила она.

– Послушай, Катерина. Я уже говорила тебе о том, что я играю на скрипке? – сменила она тему разговора и, наконец, искра радости мелькнула у нее во взгляде.

– Да, – покачала я головой.

– Я так давно не играла. Может быть я сыграю? Сегодня просто такое восхитительное утро, что попросту будет настоящим преступлением не украсить его звуками струн.

– Ничего против не имею. Если хочешь, можешь сыграть.

Эслам в ту же секунду вскочила с места и побежала к себе в комнату. А через мгновение дом наполнила волшебная мелодия скрипки. Чудесным оказалось её мастерство. Эта музыка была подобно звукам самой души, которые плавным движениями переливались из комнаты в комнату. Из-под её пальцев, казалось, изливалась в пространство теплым потоком сама любовь. Откинувшись на спинку кресла, я закрыла глаза и вспомнила свое собственное детство: теплые руки ещё живой матери, радостный смех отца. Уже больше двух месяцев я не слышала голоса сестры. Напоминание об этом заставило мои слёзы самим собой бежать по щекам. Я наслаждалась мелодией, потом резко распахнула глаза. Вытерла их тыльной стороной ладони. Поднявшись с кресла, я подошла к девушке, которая в этот момент находилась словно во сне, плавно двигая смычком. Ощутив моё дыхание, Эслам открыла свои большие чёрные глаза и опустила скрипку. Тогда я крепко прижала ее к себе и еще долго не выпускала из своих объятий.

Глава четвертая

Следующая наша встреча с Эслам, к большему сожалению, состоялась только аж через две недели. Маленький Август снова заболел, и я не отходила от его постели ни на шаг, до тех пор, пока он окончательно не поправился. Местом для долгожданной встречи стало одно из центральных кафе города. В тот день, преисполненная радости, в половине двенадцатого утра я надела новое платье, что мне подарил на днях мой муж и села в машину. Ровно в двенадцать меня ждала Эслам.

У Джона в последнее время дела шли очень хорошо. С того самого утра, когда он удвоил заработанные мною деньги, у него, как он выразился, началась «полоса везения». И действительно, новое платье, вовремя оплаченные счета за квартиру и полный холодильник еды были прямыми тому доказательством.

Когда я подъехала к кафе, Эслам уже сидела на улице за столиком. Радостно мне улыбаясь, она поднялась с места, обняла меня после чего поцеловала в щеку. Заняв свободный стул напротив, я спросила у новой своей подруги:

– Что нового, дорогая?

Она не успела ответить на мой вопрос, ведь мы обе отвлеклись на заговорившего с нами официанта. Я заказала себе крепкий черный кофе, Эслам – шоколадный коктейль. Лёгкий ветерок вместе с официантом принёс из кафе сладкий запах ванили и свежеиспечённой выпечки, поэтому я попросила ещё добавить к заказу шоколадный кекс.

– Что нового? – повторила Эслам мой вопрос и задумалась. – Я записалась на курсы вождения.

Эрик говорит, что автомобиль сильно, облегчит мою жизнь здесь.

– В этом он абсолютно прав.

– Ты как? Августу уже лучше? Когда приедете к нам в гости? Его крёстный за ним очень соскучился.

– Можем на этих выходных, если вы вправду этого хотите.

– Конечно хотим.

– Тогда договорились.

– Я приготовлю что-то очень вкусное, – девушка радостно потерла ладони и до ужаса мило прищурила глаза.

В этот момент позади меня послышался громкий визг автомобильных тормозов. Самого столкновения я не увидела, так как сидела спиной к случившейся аварии, но отчётливо слышала, как и все посетители нашего кафе, холодный звук металла и битого стекла.

Причём в тот момент этот звук мне показался неимоверно громкими, учитывая тот факт, что столкновение автомобилей произошло не ближе, чем в ста метрах от нас.

– Как неожиданно, правда? – обернувшись назад к своей собеседнице, спросила я, но обнаружила, что девушки на своём месте нет. Оглядевшись несколько раз по сторонам, я полезла в сумку за телефоном с целью набрать на сотовый и спросить, где она, черт возьми, исчезла. Признаюсь сейчас честно, если бы не мужчина за соседним столиком, который не был занят в эту минуту рассматриванием случившегося на дороге, то моя новая знакомая так и осталась бы лежать под столом до тех пор, пока бы не окончился её припадок.

Сначала я увидела его. Выпученные глаза. Жирный от пищи палец, указывавший в нашу сторону. Острый локоть, который вонзается в бок жене, но та не обращает никакого внимания на это движение.

Потом опустила глаза на пол и увидела красную туфельку. Почувствовала всепоглощающий стыд и быстро вскочила на ноги.

– О Господи! – воскликнула я и откинула рукой соседний стул, который перегородил мне дорогу. Мгновение спустя, откуда не возьмись, со всех сторон, нас окружила толпа зевак, которые прямо-таки разрывались между желанием посмотреть на припадок молодой девушки, не желая так же пропустить события аварии. Наконец из кафе выбежали два официанта и, предварительно спросив моего разрешения, отнесли Эслам вовнутрь.

К счастью, из-за хорошей погоды в этот день, в самом помещении кафе посетителей почти не оказалось. А любопытные с улицы всё же постеснялись пойти за нами внутрь, утешая себя тем, что инцидент на дороге, от них точно пока что никто не скроет. Эслам уложили на кожаный диван, что стоял сразу перед входной дверью и принесли стакан воды. К этому моменту припадок почти что уже окончился.

– Увези меня, пожалуйста, отсюда, – спустя пару минут прошептала девушка.

– Я уже могу идти, – она попыталась подняться. Придерживая за локоть, я помогла ей дойти до машины, где усадила на заднее сиденье. Официант в это время принёс нам красные туфли Эслам, оставленные их хозяйкой под нашим столиком и счёт, который я быстро оплатила и, оставив побольше чаевых, поспешно покинула парковку. В последнюю секунду в открытое окно мне подали два стакана с собой, даже упаковали мой кекс, про который я уже и забыла.

– Теперь я знаю, когда это началось, – донесся слабый и тихий голос с заднего сиденья.

– Звук битого стекла также тому причина? – медленно передвигаясь вдоль улицы в скопившейся из-за аварии пробке спросила я. – Именно это и провоцирует твои припадки так ведь? Догадалась об этом я почти сразу, мне стоило лишь сравнить историю с бокалом и сегодняшнее происшествие на дороге.

– Да именно так.

– Расскажешь?

– Расскажу, но об этом никто знать, кроме тебя, не должен.

– Хочешь сейчас начать или дождёшься пока я припаркуюсь?

– Подожду.

Недалеко от города, можно сказать даже на самой его окраине, было очень хорошее тихое место. Большая парковка посреди леса, на возвышенности, откуда открывался прекрасный вид на город. С рождением ребёнка у меня всё никак не находилось времени туда съездить. И отчасти я была очень довольна, что произошедшее печальное событие стало причиной направить свой автомобиль сегодня именно туда. Без единой капли сомнения я поняла, что на данный момент это идеальное место для подобного разговора.

Сбоку от парковки, где мы оставили машину, стоял деревянный столик для пикника с двумя длинными скамейками. По удачному совпадению это место сегодня оказалось не занятым, что случалось довольно редко в те разы, когда я раньше бывала здесь.

Таким образом, приняв решение провести очередной, незапланированный сеанс на свежем воздухе, мы разместились за вышеупомянутым столиком друг напротив друга. Пространство наполнял сладковатый запах меда и молодых сосен вперемешку с моим почти остывшим кофе.

– До знакомства с Эриком у меня были отношения с одним мужчиной, немного постарше меня, – уже окрепшим голосом наконец-то начала свой рассказ Эслам после того, как мы молча с минут десять любовались видом на высокие дома и узкие улицы, что увесисто раскинулись у нас под ногами. Всё это время я сидела молча, интуитивно ощущая, что девушке нужен некий настрой, чтобы всё изложить, как есть. И излишняя торопливость только помешает предстоящей исповеди.

– Я его полюбила сразу и без раздумий. Это было действительно прекрасное время, но, к сожалению, до поры до времени. Для того чтобы тебе все стало понятно, мне необходимо начать с самого начала и поэтому я зайду с далека. Ты не против?

– Конечно. Рассказывай как тебе удобно.

– В деревне, откуда я родом, совершенно отсутствует какая-либо работа. По этой причине часто на выходных я садилась в автобус и уезжала в город. Там за небольшую оплату часто выступала со скрипкой на разного рода мероприятиях.

Одна моя знакомая помогала мне с поисками такой работы, естественно не бесплатно, но мне и того, что оставалось, хватало с головой. Это было куда лучше, чем просто сидеть без дела.

В то время мне как раз исполнилось восемнадцать и моя бабушка очень ясно дала мне понять, что у неё на шее я сидеть больше не буду. Поэтому, когда мне поступило такого рода предложение, я, не раздумывая, хватала свою скрипку и бежала на автобус. В тот день, когда мы впервые встретились с тем мужчиной, я выступала с небольшим номером на свадьбе его родного брата. Тогда первый раз в своей жизни я видела такую роскошную свадьбу и такое огромное количество дорогих машин одновременно на одной парковке. Всё началось, как в сказке, когда принц находит свою принцессу, а принцесса своего принца. По окончанию моего выступления он, на глазах у своей семьи, своих друзей и всех, кто находился в зале, пригласил меня с ним станцевать. Во время этого волшебного ритуала, где я, как бабочка, которая только что расправил свои крылышки, порхала рядом с ним. По сторонам то и дело доносились возгласы и тихие перешёптывания о том, какая мы с ним прекрасная пара. И, впервые взглянув ему в глаза, я четко для себя решила, что мы созданы друг для друга. В тот вечер он отвез меня на машине в мой поселок и с той самой ночи на его заднем сидении и начался наш роман.

Поначалу, как я уже говорила, было всё идеально. Он познакомился с бабушкой, приезжал часто, привозил дорогие подарки, очень сильно нам помогал, но о свадьбе разговоров не заводил. Я сама не решалась о таком спрашивать, а бабушку, казалось, и вовсе это не волновало. Себе я объясняла ее поведение страхом, который она попросту испытывала при мысли о том, что я её брошу одну, а сама уеду, как это сейчас и произошло. Но тогда с тем человеком было всё по-другому.

Однажды вечером после очередного из моих выступлений, от которых я, даже несмотря на финансовую поддержку своего состоятельного молодого человека, всё же не отказалась, опоздала на последний автобус. Вот тогда-то мне и пришла в голову мысль попросить моего возлюбленного отвести меня домой. Для этого я решила наведаться к нему в квартиру, где за весь год побывала лишь пару раз. Добираться до самого его дома мне не пришлось. На полпути в одном из уличных кафе я увидела его за столиком вдвоем с девушкой.

Когда я набралась смелости и подошла к нему, то он без какого-либо чувства страха или смущения признался мне в том, что мы обе ему очень нравимся. И выбор, с кем он останется, ложится на нас самих. То есть, та, кто останется, будет с ним. Ушла я. Он за мной так и не пошёл, на что я очень надеялась.

Всю ночь до самого рассвета я провела в слезах, сидя на остановке в ожидании утреннего автобуса. Целый месяц он не появлялся, но затем всё же приехал. К тому времени я как раз оправилась от болезни, которая уложила меня на три недели в постель, и была готова заново начать жить. Явился он с огромным букетом роз и, как побитая собака, просил прощения. Взяв с него клятву, что больше такого не повторится, я согласилась его простить и на этом успокоилась.

Но знаешь, Катерина, если Бог любит тебя и считает достойным человеком, то обязательно случится так, что ты всю правду узнаешь, как бы хорошо её не скрывали. И для этого даже не нужно будет её самой выискивать, обстоятельства сложатся так, что она на блюдечке с голубой каемочкой приплывет сама к тебе в руки. Так случилось со мной.

Спустя несколько месяцев я снова увидела его с девушкой. В этот раз просто на улице они шли, взявшись за руки. И снова были клятвы, снова щенячьи взгляды, снова глупые оправдания. Казалось бы, всё – с этим человеком пора заканчивать, но, попытавшись это сделать, я обнаружила, что попала в ловушку.

Я так была влюблена в него, что это оказалось уже невозможным. Сложно даже объяснить, что это вообще было. Более подходящего слова в этой ситуации, чем одержимость, трудно было бы подобрать. Да, я была одержимой этим человеком. Ох, как я мучилась. Это было так страшно и больно. В то время, как в голове я чётко отдавала себе отчет в том, что никогда не буду с ним счастлива, мою душу и сердце, как на железной цепи, тянуло к нему одному. По ночам я молила бога избавить меня от этого чувства. После таких долгих истерик меня часто посещали мысли о самоубийстве, лишь бы это всё закончилось. Я умирала с ним и умирала без него. Когда моё отчаяние достигало предела, я начала молить его, о том, чтобы он оставил меня и больше не приезжал. Мне больно было снова и снова находить женские волосы, оставленные на заднем сидении его автомобиля. В те моменты я точно знала, что он с кем-то там лежал. Кого-то ласкал, кого-то целовал и прижимал к груди. Кому-то дарил ласку и счастье, которые также делил и со мной. Как всегда, я из-за этого рыдала, а он, как всегда, злился. Я умоляла его меня оставить, сейчас же выгнать из машины и никогда больше не звать назад. Он врал, говорил, что я все придумаю, что он любит только меня одну. Во время горячих споров, которые происходили в его машине, он часто в бешенстве вертел рулём от чего машину кидало со стороны в сторону. Нас не раз выносило на встречную полосу. Так случилось и в последний раз, когда я его видела ещё живым. Да, он погиб в одном из наших скандалов, – кивнула Эслам, заметив, мой вопрошающий взгляд, – в то время, когда я осталась жива. Его машину вынесло на встречную полосу, где ей на пути встретился проезжавший мимо грузовик. Одного легкого касания левого бампера хватило для того, чтобы автомобиль перевернуло трижды, прежде чем его окончательно остановило дерево.

Я выжила лишь благодаря тому, что оказалась пристегнутой ремнем безопасности, а он нет. Из происшествия почти ничего не помню, корме прозрачного звука бьющегося стекла. Не помню, где он был после аварии… вернее, где лежало его мертвое тело. Помню машину полиции на месте аварии, скорую, его брата, которому, видимо, позвонили, когда из меня не удалось вытянуть ни слова. Больше месяца я вообще не разговаривала, бабушка думала, что я так и останусь немой, но, к счастью, вскоре это прошло и речь ко мне вернулась. Ни разу я о нём не плакала, и пусть меня накажет Бог, за то, что я сейчас скажу, но я была рада его смерти. Я была рада, что избавилась от этих отношений и этих чувств. Хотя таким страшным путем, но всё же рада. И вот спустя почти семь лет я снова влюбилась. И влюбилась в честного, порядочного, а самое главное – любящего мужчину.

Но, как видишь, призраки моего прошлого не хотят оставить меня в покое. Мне иногда кажется, что я просто схожу с ума. Он меня зовёт во снах, не отпускает. Нет ему покоя, особенно сейчас, когда я вышла замуж и счастлива. И заметь, что именно почему-то сейчас дала о себе знать эта болезнь. Почему не раньше? А я отвечу – это всё он! Это точно он! Покойник зовёт меня.

– Не выдумывай, мертвые не могут на нас так как-то влиять, – уверенным и твердым тоном оборвала я её полушепот.

– Что мне делать? – медленно растягивая слова и устремив взгляд в одну точку, тихо спросила она.

– Жить дальше. Я помогу тебе избавиться от этих мрачных мыслей. Со следующей недели мы изменим программу наших сеансов и, увидишь, тебе с каждым разом будет становится всё легче.

– Ты можешь мне из памяти удалить этот фрагмент жизни?

– Нет, такого я не могу, но помочь изменить твоё отношение к случившемуся, думаю, мне удастся. Мы с тобой с этим справимся, ты не переживай.

– Я тебе верю, – вытирая выступившие на глазах слёзы, печально отвечала Эслам.

– Обязательно! На сегодня хватит, – и, взглянув на часы, я поднялась с места. – А сейчас давай вернемся назад в город и оставшуюся часть дня проведем с нашими мужчинами. Их присутствие всегда внушает нам, запуганным жизненными испытаниями женщинам, чувство безопасности и уверенности.