Полная версия
Предчувствие
Предчувствие
Снежана Сорокина
© Снежана Сорокина, 2018
ISBN 978-5-4490-2583-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Предчувствие
Предисловие
Жизнь очень короткая штука. Мы всеми силами цепляемся за неё, пытаемся что-то сделать, пытаемся куда-то бежать, спешим, торопимся. По жизни бежим, не оглядываясь, вечно спешим, меняем вещи и людей по пути, меняем все, что не успевает за нами, всех кто не успевает бежать также быстро, или не хочет менять людей, также быстро как это делают с ними. Но со временем все понимают, что когда скорости движений отличаются, некто не может держаться за руки вечно, и мы отпускаешь тех, кто не успевает за нами, или же отпускают нас. Сжимая кулаки, мы движемся дальше. Но мы слишком торопимся, чтоб долго грустить и помнить всех кого отпустили и всех кто отпустил нас. Жизнь такая короткая, что мы выбираем не то, что должны, а те, кто против системы вылетает из обоймы, теряет свою жизнь.…А что после жизни? Вопрос вечный, на который мы не можем ответить, вопрос, который мучает нас до последнего вздоха. Что же там, за гранью? Ждет ли нас что-то? Но единожды узнав ответ, он теряет для нас всякий смысл. То, что было важно столько лет, вдруг перестает нас интересовать. Суета исчезает, скорость с которой мы двигались, теряет значения, мы вдруг останавливаемся, всё теряет значения.
В таком случае, зачем же мы так сильно торопимся, куда мы пытаемся убежать, от чего же мы пытаемся убежать, зачем мы торопимся всю жизнь. Зачем мы бросаем нужных нам людей, забываем, что они были рядом, что они были нам нужны?
Беготня заканчивается, и мы теряем все…
Беготня это самая важная часть нашей жизни, это единственное что у нас по-настоящему есть. Сами того не понимая мы делаем самым важным быстрые шаги, бег, скорость, самое важное в нашей жизни это наша скорость, самое важное в нашей жизни это мы сами…
Жизнь короткая штука и мы делаем все чтоб она стала еще короче, думаем, что так будет лучше и скорее всего оно так и есть.
Жизнь слишком короткая чтоб тратить ее не на медленные шаги, а на бег по жизни дает нам право на все, быстрые романы, быстрые встречи, быстрые чувства, быстрая любовь, быстрый секс и быстрый конец.
Не думая, что нас ждет там, за гранью, мы можем уловить тот единственный момент, когда можно остановиться, понаблюдать за бегущими вокруг. Но если кто-то смог остановится, обычной жизни у него больше не будет, его найдут и он станет другим, захочет он этого или нет. Хорошо останавливаться, можно восстанавливать силы, можно начать контролировать своё тело, но плохо терять вследствие этого себя, собственное я! Любого найдут, и он перестанет быть собой. Бежать, не останавливаясь, или ты перестаешь существовать. Навсегда превратившись в орудие, для тех, кто всегда стоит, кто не может бежать, кто следит за нами, и только и ждет момента.
Бежать, ведь жизнь так коротка, зачем терять ее, будучи оружием в чужих руках.…Бежать, ведь жизни так коротка, и именно этим она и драгоценна!
Глава 1
1
Тонкие пальцы цепляются за жизнь, за карниз под окном, оставляя следы от ногтей на белой краске. Под тяжестью тела дерево трещит, еще мгновенье и оно треснет, но этого не происходит. Руки, которые только что так держались за жизнь, становятся мягкими как вата, пальцы по одному отпускают карниз. Ветер сдувает пыль и остатки краски, содранные ногтями с белого подоконника. Секунды падения превращаются в часы. Капли пота срываются с холодного лба и со скоростью 1 сантиметр в секунду, поднимаются на какое-то расстояние от тела и еще медленней падают. Короткие темные волосы взлохмачены, ветер развевает их, разделяя на пряди. Слезы то стекают по щекам, то поднимаются в воздух и летят. Летающие слезы мелькнуло в его голове, Как странно, летающие слезы. Вот они, те самые мысли перед смертью, неужели предположения о том, что человек видит всю свою жизнь перед смертью всего лишь обман? Существуют только глупые мысли о летающих слезах.
Метров между телом и асфальтом становятся все меньше, его больше нет, это просто тело, в котором почти угасла жизнь, хотя все еще живут глупые мысли о летающих слезах. Сердце все еще бьется, легкие наполняются воздухом, вдохи и выдохи становятся глубже, кажется, что он пытается в последний раз надышаться, зная, что воздух это последние что у него осталось, все, чем он может себя порадовать в эти последние секунды. А ведь слезы все еще летят, пронеслось у него в голове. Мысли почти испарились, но почему-то все еще живут мысли о слезах, а когда исчезнут и эти мысли что останется? Его тело все еще падает, а это ведь всего лишь вопрос времени.
Лицо его вначале было полно ужаса, страха, но трепет уже испарился, широко открытые глаза сейчас смиренно закрыты, морщины на лбу и вокруг глаз разглажены, губы расслаблены, если приглядеться, даже можно увидеть слабую улыбку. Наверно это и есть понимание того что, тебя ждет, будущего которое закончится через пару секунд.
Секунды все еще текут, в голове тикают стрелки часов тик-так, тик-так, кулаки расслаблены, пальцы плывут по воздуху, все мышцы расслаблены. Прощай,… прозвучала в его голове, Прощай…. Удар, секунды закончились, сердце перестало биться, губы больше не ловят жадно воздух. Из остывающего тела течет кровь темно красного цвета, а на губах все еще видна улыбка.
– Хорошо упал! Жаль такое тело, пропадает, хорошенький он, правда Ми-ми?
– Не называй меня так, старпёр, второй раз меня видишь и так фамильярничаешь.
– Я не старпер! Хотя, ты права, тело это уже износилось. А ведь когда-то я был очень хорош, высокие скулы, пышные губы, большие глаза, накаченные ягодицы. Какой я был.… А сейчас, мне место в метро уступают. – Глаза седого мужчины поднялись вверх и он тяжело и глубоко вздохнул.
– Хм… – Лишь кинула она.
– А ведь парень уже мертв, контракта ему не предложат, и я вполне могу использовать его тело как новую оболочку. – Его хитрые узковатые глаза блеснули, рождение нового плана всегда всем придавала яркий блеск глазам.
– Что? Что ты задумал? – Испуганные глаза широко смотрели на собеседника. – Ты, наверное, шутишь, что ты имеешь в виду, говоря о новой оболочке, ты хочешь взять это тело и одеть на себя как новенький костюм?
Страшное зрелище происходило далеко от центра города. Улочки были почти пусты, магазины поворачивали свои вывески, на окнах горели надписи «Закрыто». Только в круглосуточных магазинах горел свет, хотя витрины были на половину пусты. Местами встречались люди, которые по какой-то причине, все еще бродили по улочкам, освещёнными ярко синем светом. Этот холодный свет напоминал освещение в больницах, или еще хуже, в моргах. Единственное отличие было отсутствие трупов на холодных скамейках и грязных бордюрах. Там же изредка останавливался автобус, но никто из него не выходил, и конечно некто не входил, остановка была пуста. На остановке, под скамейкой, в старой, рваной куртке лежало три котенка, скорее всего их, выкинули, в таком районе три лишних рта сильно бы повлияли на жизнь.
В переулке, не далеко от фонаря лежало тело молодого парня. Темно каштановые волосы закрывали половину его лица, веки на половину опущены, но если приглядеться, можно увидеть широко открытые зрачки. Бледные губы местами были ярко алые от капель крови, которые вырвались из его рта во время удара об асфальт. Под головой холодно блестела лужа крови, мышцы расслаблены, редкое явление для тела, которое упало с 7 этажа. Кожа на руках разодрана и скорей всего переломаны все кости, это все видно из-за положения тела. Темно синяя водолазка впитала в себя кровь, и прилипла к телу. Светлые джинсы на ногах парня были приобретены давно, и по их виду можно было с легкостью сказать, что это любимая часть гардероба, одежда была разорвана и один из красовок компании «Nike», лежал в нескольких метрах от тела.
Над телом стоял высокий мужчина лет семидесяти, седые волосы свисали над широким лбом, а карие глаза хитро поблескивали. Даже будучи в преклонном возрасте мужчина был хорошо сложен. Широкая куртка скрывала торс, но даже так можно утверждать, что под курткой и рубашкой скрывается накаченный пресс и грудь. Он с интересом смотрел на мертвое тело парня.
В переулке было темно, но не настолько, чтоб эта картинка не казалась странной. Высокий мужчина стоял и смотрел, как течет кровь из тела юнца, взгляд его был похож на взгляд человека, который выбирает лошадь.
– Я решил! Беру этот молодой костюмчик себе, надеюсь, хорошо сядет, – желтоватые зубы старика показались из—под сухих губ.
– Это повлечет за собой много последствий, ты это понимаешь? Ты только представь, парень, который только что упал из окна, вдруг встает и пойдет. Да у него ведь все кости переломаны! Тебе пару месяцев в больнице придётся лежать! – негодование, вот что можно было прочитать на лице говорящей девушки.
– Это не важно. Я хочу покинуть это тело, я опять хочу быть молодым, красивым с множеством возможностей. Ты не знаешь как это, ты не смеешь мне перечить. Ты не я! – голос мужчины почти срывался на крик.
– Нельзя иметь все что хочешь. Иногда нужно уступать, наши физические потребности не так важны, а у тебя их не должно быть вообще. Разве у психопомпов есть физические потребности? Девушка нахмурилась и вопросительно посмотрела на мужчину.
– Почему потребности? Да, я психопомп, но это не значит, что я не могу чего-либо желать.
– Твердость духа, вот что ты должен желать, сила, убеждение, ты должен не малолеток соблазнять, а мне помогать, ты должен делать свою работу, а не думать что секс это приятно. Будучи этим мальчиком, чтоб не привязывать к себе чужие взгляды ты должен будешь влиться в жизнь, продолжить его жизнь, университет, работа, а не только клубы. Жизнь парня 22-х лет не состоит только из развлечений. В этом возрасте парни уже давно работают, а этот живет один, он 100 процентов работает, в квартире чисто, значит, мальчик следит за местом проживания, значит это не прохиндей, который только развлекается. В холодильнике свежие овощи, вчерашние макароны, свежие яйца, 2 банки пива, кола и бутылка сока. Одежда постирана, разложена по полкам, да там даже цветы есть. Не знаю как тебе, а мне уже ясно, что ты на эту роль не годишься. – На лице у девушки появилась улыбка, в её глазах можно было легко прочитать удовлетворение, уверенность и сладкое чувство победы.
– Я не так бесполезен, как ты думаешь, и я не так слаб, чтоб быть не в состояние всё это поддерживать. А быть молодым не так сложно как ты говоришь, поверь, я был молодым и в более тяжелые годы. Я смогу продолжать жизнь этого маленького существа, чтоб она оставалась такой как была до твоего вмешательства. – Его глаза наполнились огнем, сила и желание вырывалось из его сердца, не смотря на желание их удержать.
2
Мой контракт погашен, теперь я свободный человек, могу жить в свое удовольствие. Хотя разговоры с собой не способствуют этому, но и удивляться нечему, частенько я сам с собой так разговаривал, больше не с кем было.
Длинная челка упала на его лоб, лицо на половину закрыли почти седые пряди волос. Рука поднялась, и одним движением закинула волосы назад, лицо открылось, и появились светло карие глаза, которые отражали свет лампы. Это были глаза молодого парня, хотя седые волосы выглядели странно, не естественно. Больше половины волос на голове у 26-ти летнего парня были седые. Странное зрелище. Высокие узкие скулы, глубоко посаженые глаза, густые и узкие брови, черные ресницы. Узковатый и длинный нос, подходил к его узкому лицу. Ни тени улыбки, строгий подбородок, длинная шея, широкие плечи, сильные мускулистые руки, широкий торс, накаченная грудь. Расстёгнутая рубашка раскрывала красоту его стройного тела, темно синие джинсы облепили ноги. Он опять поднял руку и провел по длинным волосам.
Неужели все кончено. Я так долго ждал этого, обрести опять свободу. Надо попробовать забыть все. Ну почему нельзя просто все забыть, когда истекает контракт, забыть этот ужас, как же я мечтаю все забыть.
Пункт 5: Все происходящее не подлежит разглашению. Любая попытка открыть правду смертным приведет к смерти лица, узнавшего скрываемую информацию, а разглашающий будет оштрафован или казнен.
Не очень приятный пункт, хотя приятных я там не видел. Интересно сейчас мне тоже нельзя распространяться? Контракт нужно перечитать. Хотя кому, да и зачем я бы рассказал, что убивал людей по приказу неизвестно кого. Ну конечно не своими руками, но это не оправдания, я ведь смог, в конце концов, отказаться от этого, хотя чего мне это стоило. Лучше не вспоминать еще и это. Может переехать. Бросить этот город, эти ужасные тусклые улочки, запах этих домов. Но не думаю, что я смогу это забыть, некто не смог бы через это пройти и забыть, вытереть файл с жёсткого диска.
Придется как-то с этим жить, а ведь так много нужно сделать, чтоб привыкнуть к спокойной жизни. А может податься в полицейские, страдать, видя, как плачет мама парня, который сидит на героине и тащит из дома все вещи, или в частные детективы, следить за мужем, который изменяет своей жене. А ведь это не такая уж плохая идея, я могу стать хорошим детективом. Только как стать им, надо в интернет залезть и поискать, как получить лицензию. Ну, вот я по не многу начинаю отвлекаться. Так как я уже не являюсь исполнителем, может уже получится и одного из них из этого мира убрать.
3
Как же так получилось? Моя жизнь теперь не будет такой как была раньше, теперь я уже даже не человек, все мои желания больше не важны! Теперь я уже не я, и жизнь уже не моя! Не вернуться мне больше в то время когда я была простой девушкой 20 лет, внешность моя больше не важна, прическа, макияж, маникюр, педикюр, зачем? Реальный смысл остается лишь в том, чтоб просто идти дальше, не попадаться, исполнять приказы, и стараться держать себя как можно дальше от восприятия происходящего близко к сердцу. Включить в себе бессердечность. Отдалится от друзей, чтоб они не заметили изменений, и чтоб в один день мне не пришлось прийти и забрать одного из этих друзей.
Тяжелей всего будет остаться одной, не общаться не с кем, забыть, а что такое дружба, участие и любовь.
Длинные пальцы дрожали, держа сигарету, из которой струился дым, из-за задумчивости девушка забыла о сигарете и та догорала, а серый пепел падал на деревянный пол у окна. Растянутый свитер закрывал её красивые формы, ветер, проникавший через открытое окно, развевал её волосы. Из её зеленых глаз текли горячие слезы, огорчение, злость, ненависть, все эти эмоции слились в ее голове, она была просто подавлена и еле сдерживала истерику.
Ну почему в моей жизни всегда так! Раньше это была только психологическая проблема, мне казалось, что я уничтожаю все, к чему прикасаюсь. Сейчас я по-настоящему могу это!
Хотя думаю, что не станет сложней жить, ну если я и так себя во всем обвиняла, что изменится сейчас. Надо успокоиться и все будет хорошо, ну как хорошо, все будет как раньше, думать, что все будет как раньше, без изменений, жизнь продолжается, и я продолжаю быть собой. Забыть обо всем, думать, что все так и должно быть.
Она вытащила из пачки еще одну сигарету и судорожно закурила. Длинные рыжие волосы спадали по её плечам, красивые глаза закрылись, и она глубоко затянулась.
Глава 2
1
В палате номер 14 лежал молодой парень с переломами обеих ног, рук, нескольких ребер и сотрясением мозга. Его лицо фиолетовое от кровеносных потеков. В местах, где на руках и ногах нет гипса, виднелись швы от глубоких ран. Глаза были опухшие и даже не открывались, губы были разбиты, даже антибиотики не могли справиться с болью на все сто процентов. Не исключено было и внутренние кровотечение, но все кто его видели, изумлялись, и виной этому было не количество ран, а улыбка на синих губах. В руке, у которой не сломана кисть был пульт вызова медсестры, а вызывал он её только забавы ради.
Серо-зеленые глаза разглядывали замотанные конечности, было ощущение, что он разглядывал собственное тело, не узнавая его, любуясь его изгибами, и получая явное удовольствие от увиденного. Новое тело завораживало глаза, если бы он только смог двигать руками, то первое что бы он сделал, это дотронулся бы до своего лица, даже превозмогая боль, он готов был это сделать. Он так хотел узнать, подходят ли ему эти красивые, хоть и немного изуродованные черты лица, синяки и царапины пройдут, а один или два небольших шрама не испортят эту идеальную внешность. На лице мужчины должен быть хоть один шрам. Но переломанные кости не поддавались быстрому лечению.
Единственное что меня бесит это вечный вопрос, почему у людей не очень быстро срастаются кости, я лежу здесь уже более 3 дней. Мне уже надоело строить глазки толстым медсестрам. Какой талант пропадает зря! Что же мне сделать, чтоб ускорить процесс и выбраться отсюда быстрей. Думай голова, думай!
– Здравствуй Ромочка! Ну как ты сегодня себя чувствуешь? – в дверях появилась полная женщина лет 35, медсестра.
– Хотелось бы сказать, что отлично и все кости срослись, но, этого сделать я не могу. Может, ты меня порадуешь?
– Могу и порадовать, все, что тебе захочется. Как же я откажу такой лапочке как ты!
– Меня выписывают? – с легкой ноткой надежды спросил парень.
– Нет!
Рома тяжело вздохнул и закатил глаза, все, что она еще хотела ему сказать, его больше не волновало, мысли его уже были далеко от этого места, мир поменялся и пока не появится та самая новость, которая ему нужна, он не будет никого слушать. Его мысли были далеко от этого злополучного места, он все еще в самых ярких красках видел те времена, когда он был совсем молод, пусть он мог бороться со старостью тела он не мог бороться со старостью своей души. Больше всего он хотел быть молодым, чаще всего он просто прятался за этим стремлением пытаясь скрыть пустоту, которая жила в его сердце. Будучи молодым и красивым ему казалось, что он может все, все может быть у его ног и это был для него самым важным. Как и все люди, он старел, терял уверенность в себе, и считал себя все более слабым, беспомощным, но самое важное он чувствовал себя ненужным. Сила, которая у него появилась, дала ему возможность всегда быть молодым, менять свои обличия и не бояться быть забытым, но за всем эти скрывалась глубокая боль, и вечная надежда, что когда-либо это закончится.
– Рома, Рома! К тебе посетительница. Хорошенькая, рыжая девушка. Я разрешаю ей зайти, может хотя бы она сможет тебя развеселить, – хихикнула женщина, бросая пошлый взгляд на лежащего парня.
Вот еще и эта пришла, зачем, что ей нужно. Ну, согласен, она так ничего, симпатичная, я бы хотел с ней что-то иметь, но она уж точно не пришла проведать меня, либо будет издеваться, либо что-то расспрашивать, пока я не могу убежать он улыбнулся. Может у нее для меня хорошая новость, и я скоро от сюда выйду, уже тошнит от этой атмосферы, и запаха, и пошлой, страшной медсестры. Дурацкие намеки. Она думает что я стал молодым, для того чтоб со старухами спать. Да может я не для этого перевоплощался, я вообще ни с кем не хочу спать».
Размышления Ромы были прерваны открывающейся дверью.
Так быстро? Я надеялся, что она в самый последний момент передумает.
– Привет! – Как бы ни хотя кинула рыжеволосая девушка. В ее манере разговаривать были слышны нотки недовольства, только по ее взгляду можно было понять как сильно она ненавидит это место и того к кому она пришла.
– Ну, ну! Здравствуй Ми. Зачем пришла? Ведь даже по всему твоему виду можно понять, как сильно ты не хочешь здесь быть, подумал больной.
– Я уже говорила не называть меня Ми, что за прозвище такое, у меня ведь имя нормальное есть. С жестоким взглядом кинула девушка.
– Имя у нее есть! Амилия тебя называть? Как захочу, так и буду говорить. Что ты мне сделаешь? Почти как, подстрекая ее на, что-то подлое сказал он.
– Ты знаешь, что сейчас я в состоянии сделать тебе больно. И я, пожалуй, так и сделаю. С ехидной улыбкой сказал девушка, подходя к кровати больного.
– Постой, что ты собираешься сделать? Не трогай меня женщина. Я буду кричать, не трогай меня, я позову охрану.
– Слабак! Испугать тебя оказывается очень просто. Но шаги девушка не замедлила, она продолжала подходить к кровати, но лицо ее изменилось, теперь она была чем-то озадачена. Глаза немного напуганы, кури, скрещены на груди. Остановившись, она села на уголок кровати и с силой сжала губы.
– Что-то случилось? Тоже с серьезным тоном спросил Рома.
– Да! Как мне интересно я пойду на новое дело без тебя?
– Есть новое дело? Так быстро! Слишком быстро. Наверное, у них что-то произошло, говорил он будто сам себе! Ну, тем лучше для меня. Не бойся без меня ты не пойдешь. А где наша посланница? Она должна была с тобой прийти, только она может меня от сюда вытащить. Просто тебе ведь реально без меня не справиться.
– Кто не пришла со мной?
– УУУУ! Как все запущенно! Откуда ты узнала о новом деле? С небольшой издевкой спросил он.
– Ну, тетка приходила.
– Вот эта тетка посланник. Она будет каждый раз приходить и говорить нам кого и где и когда. Ясно, Ми?
– Опять ты это дурацкое имя используешь? Выводишь!
– Сейчас это не очень важно. Отрезал Рома.
– Да, да! Но она не говорила мне ничего из того что ты перечислил! Не упомянула она не имя, не место, я не знаю ничего! Хотя удивилась, когда тебя не было со мной. Может она ищет тебя, ну или ждет, когда мы будем вмести?
– Она не может ждать! Наши заказы не долгосрочны, мы должны их быстро выполнить и перейти к другому заданию. Поверь, у нас будет много работы. Её надо выполнять быстро и качественно. Рома поднял на нее глаза и очень серьёзным голосом повторил. Быстро и качественно!
Амилия закрыла глаза и тяжело вздохнула. Наверно только сейчас она по-настоящему поняла всю тяжесть, которая опустилась на ее плечи. Быстрые мысли пронеслись в ее голове «Быстро и качественно, быстро и качественно» повторила она в своей голове. «Почему он это сказал, может он хотел только испугать меня, его быстро и качественно прозвучало очень холодно, было такое ощущение, что его слова превратились в стрелы, которые пронзили сердце. Смогу ли я к этому привыкнуть?»
Рома видел, как тяжело Амилия приняла его слова, он вспомнил себя, молодого и беззаботного которому принесли ужасную новость, то мгновенье когда он понял, что он должен будет делать. Он решил рассказать, как тяжело было ему вставать на этот путь.
– Было так тяжело принять это. А вед я мужчина. Какого будет молодой девушки, лишать человека жизни, это не всегда будет человек, который по настоящему заслуживает смерти. Я помню, как пришел к маленькому мальчику, как же это было тяжело, я был готов на все лишь бы этот мальчик остался в живых. Но не всегда это возможно, это даже просто не возможно, никогда нельзя это сделать. Я не мог его оставить в живых. Я не мог помочь ему. Я всегда буду виновен в его смерти, я всегда буду виновен в очень, очень многих смертях. Мне жаль тебя, теперь ты узнаешь что это, чувствовать себя всегда виновной. Вечное чувство, оно не дает тебе возможность заснуть, смотреть на себя в зеркало, это отражение просто отвратно. Знала бы ты, почему я так часто меняю свой внешний облик, почему я выбираю молодых и красивых, почему я постоянно нахожусь в постелях различных девушек, в различных объятьях. Как глупо сейчас все это вспоминать, прошло уже столько лет, я уже не помню лицо этого мальчика, я не помню его имени, я не помню его, я помню только, что он был. А я его забрал, я был тот, кто лишил родителей ребенка, я был тот, кто сказал ему, что не будет больно, и что там на много лучше, что родители скоро прейдут к нему. Я был тот кто обманул его, тот кого он точно помнит, ведь там не лучше, ведь он больше не увидел своих родителей, ведь он, как и я остался совсем один, и наверно сейчас он, как и я думает о том как по его вине умер маленький мальчик или девочка, наверно он тоже ненавидит свое отражение, и проклинает меня, ведь в тот как сложилась его судьба, виновен я, только я.
– Рома, Рома! Что с тобой? То, что ты говоришь очень страшно, этого просто не может быть, ты наверно издеваешься.
– Думай, так как тебе угодно.
– Ладно, прости. Мне остаться с тобой? Впервые Рома услышал в ее голове заботу и беспокойство.
– Спасибо, я буду только рад. Теперь на его лице была не нахальная или пошлая улыбка, теперь это была молчаливая благодарность.
Наконец она села на кровать возле больного как старый знакомый. Их разговор перешел на новый уровень. Наверное, они оба хотели быть в состоянии общаться, может сразу и не получится стать друзьями, но общаться как люди, которые испытывают хоть какую-то симпатию, ведь они оба понимали, что времени проведённого вмести будет очень много, и надо привыкать и искать что-то общее. Понимание обоими, что это просто физически необходимо и привело их к тому, что они сидели и разговаривали на самые разные темы, которые не связаны с их «профессиональной» деятельностью.