Эффект бабушки

Я, измученный утренним допросом девчонок в институте, беспечно махнул ладошкой:

– Дедушка Миша, да я сам уже запутался2. Знаю, что мать кому-то из вас писала, и все согласовала, в институт я перевелся, меня вроде ждать должны были – и вот он я, здравствуйте, я ваша тетя, – и улыбнулся улыбкой идиота. Я это умею. Но, по-моему, прадед мне не поверил… Не очень сработал сценарий прабабушкиного родственника…

После ужина мы с Санькой (который отец), прекрасно провели время. Слушали Цоя (я на его песнях на гитаре с учительницей играть учился! – мне он тоже нравится) на двух кассетном магнитофоне. Его родители папе из-за границы привезли, сейчас (в моем времени) он на даче стоит. Ходили курить на балкон. То есть папка курил, а я нет.

– Ну и молодец! – отреагировал на это мой прадед, выходя с балкона, где занимался тем же самым, что и отец: – А Сашок – дурилка картонная! – и хлопнул папку по затылку.

Еще у папы две гитары было. Одной я теперь пользуюсь, а вторую я не застал, потому что папа ее маме подарил, а потом, по семейным преданиям, сам же на нее упал нечаянно. Классная гитара, оказалась, концертная, звук хороший. Только папа играть не умеет. Поэтому он с уважением меня послушал.

Не, с ним сейчас прикольно. Там, откуда я, у него не так давно умер отец, мой второй дед-друг, и это его очень сильно подкосило. Потому что отец и для него был самый лучший друг, в отличие от мамы, даже больше, чем друг, почти бог… Он винит себя в том, что его папа умер так рано. И мать его (бабуля моя) масла в огонь подливает. Но она всех виноватыми считает – папу, врачей, весь мир (кроме себя, разумеется). Только папа сильнее всех впечатляется. Поэтому мой папа там не очень приятный в общении человек… Там, в прошлом, в будущем, блин, запутался…

Перед сном, временем разговоров по душам, когда свет уже выключили, а спать «не идет», я решил невзначай поинтересоваться:

– Санек, а тебе Танька нравится?

– Какая Танька?

А, ну да, у них же в группе их две.

– Ну, эта… Полуянова (девичья фамилия моей матери)?

– Так она же не Полуянова уже, она же замужем, она – Стрельченко!

– А.

– А откуда ты знаешь, что она раньше Полуянова была?

– Ну… я ж у нее ночевал, там папа, мама, бабушка…

– И что, понравилась, сам хочешь подкатить?

– Да она же замужем! Дурак ты…

– А чего спрашиваешь?

– Да так, хорошая девчонка, мне кажется…

– Да, ничего… мышка…

– Все равно. Нравится? Она так быстро с тобой про меня договорилась.

– Знаешь… Если честно… очень. Особенно, когда она замуж вышла… Мы же дружили. Ну, просто дружили. Друг она классный. Но, с другой стороны и правильно, наверное. Если бы с ней что-то серьезное получилось, то… страшно.

– В смысле?!!

– Ну, она такая правильная, красавица, отличница, а я разгильдяй…

Мда… И не поспоришь…

Как же понять, чем это мне грозит? Чувствую вроде себя нормально. Не исчезаю никуда пока. Ключевое слово пока. Надо завтра в телефоне на фотки посмотреть. А вдруг я там уже размытый? Кстати, а когда у него заряд закончится? Хорошо, что разговаривать не с кем, батарея долго будет держать. Но с этим надо что-то делать!

7.

Что делать. Что делать. Себя в телефоне увидеть я успел. Но размытый я или нет, не понял. Заряд-то у телефона не резиновый! Надо признаваться кому-то. Может, прадеду? Все равно что-то подозревает. Только нужны доказательства железные. И телефон зарядить. У меня там его фотка есть. И фотка другого прадеда, отца папиного отца, тоже лётчика. Они вместе служили, насколько я знаю. Мы с матерью для «Бессмертного полка» с бумажных носителей фоткали, чтоб в интернет выложить. Так как же мне телефон зарядить? И чему меня только в универе учат? Думай, голова, думай! Если сама не додумаешь, найди в книге, или того, кто соображает. Интересно, а компьютеры уже есть? Блин, есть, конечно! У нас в институте же (!!!) есть же Вычислительная Техника, как предмет! Значит, и компы есть. Вроде как, если от розетки боязно, что с напряжением не попадешь, то от компа же, обычно, можно? У меня только коротенький переходничок в кармане есть, подзарядник я в кармане не таскаю, конечно. И как подсоединиться? Гнездо для флешки – это вряд ли. Я даже заскочил в лабораторную для Вычтеха проверить – ну нету! Нужен спец!

– Са-ань! – это я папке. А у тебя знакомый спец хороший по компам есть?

– В смысле? Ну я в школе в 9-10 классе на УПК3 ходил на вычтех. (О чем он, вообще? И не спросишь…)

– Посмотришь?

И я достал из кармана телефон.

– А что это?

– Запустим – покажу! И расскажу. А то непонятно будет.

Папка, конечно, этим объяснением не удовлетворился. Я показал шнур, показал гнездо. Сказал, что в телефоне есть аккумулятор. И напряжение в 5 вольт. И в компе 5 вольт. Как только их совместить? И где получить доступ к компу? Вы не поверите! Ни у кого из папкиных знакомых компьютера дома в личном пользовании не было!

Пока мы думали над этой задачей, продолжался учебный процесс, мы ходили на лекции и на практические занятия. К моему большому удивлению, преподаватели не отмахивались от студентов, когда те пытались задавать им вопросы, а старались толково и понятно отвечать. Самыми активными был муж моей матери, будущий декан факультета технологии машиностроения и (цитирую своих предков) «самый умный из армян это ВАник Погосян». Для меня это было непривычно, потому что мои однокурсники вопросы задавали редко, собственно и на лекциях особо не проявляли такую посещаемость, рассчитывая на «зарядить». А тут я про «зарядить» вообще не слышал. Такое чувство, что неприличное слово. И Гриша из Чалтыря такой прыткости на занятиях не проявлял. Ну, может хоть здесь ума наберусь настоящего.

Некоторые преподаватели сохранились и в моем времени. Правда, единицы, и совсем уже постаревшие, за исключением одного препода по спецпедмету, который, кажется спал в холодильнике. И, что в будущем, если и отвечал на вопросы, то всех запутывал, и сам запутывался, что в нынешнем (тьфу, так какое ж, оно мое время, какое нынешнее, какое будущее? Я сам запутался!)

После института мы зашли домой, а потом папа Саня кому-то позвонил, и вечером мы, захватив шнур и мобильник, отправились в проектный институт (сокращенно НИИстройблаблаблаПРОЕКТ), где работал один из друзей папиного брата (дядьки моего) Юрка по прозвищу Тушка системным администратором. Почему Тушка не знаю, выглядел Юрка худым, волосатым сумасшедшим профессором. Только в молодости, когда профессор еще разгильдяем был. Ну или сисадмином. Из прошлого. Лишних вопросов не задавал, не получив толкового ответа на вопрос: «Что за хрень?» не расстроился, послушал вводные (ну там, аккумулятор, 5 вольт, процессор, память), хотя «хрень», наверняка, заинтересовала. В качестве оплаты за труды, папа Саня достал из кармана бутылку водки «Пшеничная», которую они с Тушкой в качестве стимулятора мозговой деятельности тут же и начали (ну я-то, не в счет), хотя Юрка, как и дед, наверное, тоже подумал, что я больной.

В общем, победили мы телефон. Зарядили в смысле. Подсоединив электропитание компьютера к аккумулятору телефона. К завершению процесса папу и Тушку уже не очень интересовало, что это за «хрень». Тушка остался спать на работе, в я папу домой поволок. По дороге на нас пытались нападать асфальт и деревья, потом, когда уже успешно прокрались мимо прадедушкиной комнаты, где он по своему способу смотрел телевизор (громко храпя перед экраном), в зале коварно напало пианино. Но все-таки хорошо, что у папы был я, все атаки мы удачно отбили, и я благополучно уложил его спать.

Осталось под благовидным предлогом разбудить прадеда (деда – просыпайся, пора в кровать!) и… сдаться.

8.

Почему все-таки прадеду первому? Ну не знаю я, почему. Когда то-то в будущем мама процитировала мне стихи моей крестной мамы Люси: «Не верю в мудрость старости – она безжалостна и безобразна, И не щадит ни чувств, ни разума, К тому же, каждый будет стар, А мудр – далеко не каждый.»4 – А дедушка Миша – мудр – сказала мама. И я это здесь и сейчас прям прочувствовал.

Она очень его любила. Она застала в живых пять или семь разного степени родства бабушек, и одного родного дедушку – маминого (моей бабушки Веры) папу Васю (ее дедушку и моего второго прадеда). А прадедушку Мишу, хотя это и папин дед – отец его мамы, моей бабушки Лизы – считала своим вторым дедом.

Короче, мама была права. Хоть и спросонья, он оказался не только мудр, но еще и в теме. Недаром засекреченный. Он каким-то образом принимал участие в разработке машины времени (самолета, то есть). Ну, не признался, конечно, каким. Но логическую цепочку, я построил – летчик, самолет. А он построил логическую цепочку – я не родственник тети Ани из Таганрога, но явно нечужой человек. С интересом изучил телефон. С грустью посмотрел на свою фотографию, и на фото своего друга, папу дедушки Вовы (папы моего папы), которые для «Бессмертного полка». Хоть доказывать ничего не пришлось. Видимо, шибко я на папку похож.

– Деда, – меня домой вернуть как-то надо! – попросился я. – А то родители волноваться будут. И это… мама моя сейчас не за папой замужем…

Кстати, мама Таня сегодня села за стол в ряду передо мной, обернулась и поинтересовалась, как мои дела. Очень удивился. А она сказала, что ответственность за меня чувствует. Вот. Типа я же ее здесь первую встретил.

– А муж твой не приревнует, что ты у меня «как дела» спрашиваешь? – не смог не поддеть я.

– Да ну его! – махнула рукой мать.

Как все сложно то!

В общем прадедушка проникся. Про возвращение домой обещал подумать. А про маму с папой развел руками. – Сам уж как-нибудь. Или они… сами…

И я решился все-таки и маме все рассказать. Еще раз. И про то, что я ее сын из будущего. Про то, что мой папа Сашка Лавров. А не тот Сашка…за которым она сейчас замужем. Раз она так с прадедушкой Мишей угадала. Мать все-таки!

Она поверила. Не сразу, но поверила. «Ты как Алиса Селезнева, гостья из будущего, да? В смысле гость… На машине времени приехал?» Я ей тоже телефон показал. И фотки в телефоне показал. Говорю же мать – свой парень! Фоток у меня, правда, семейных совсем не много. Но дед, ещё живой, в смысле ее папа, который сейчас живой. И дедушка Вася, ее дед. Который умер, когда она на первом курсе училась. Тоже фотография для «Бессмертного полка». Сама мать, хоть и старше, но она у меня хорошо сохранилась, узнаваемая. Ее до сих пор в будущем за мою старшую сестру иногда принимают. Или жену… Повезло, в общем. Мало ли, может, не будь она отличницей, фантазеркой и студенткой технического вуза, может милицию вызвала бы. Сказала бы, что я японский шпион. А так поверила.

– Одного я только не могу понять – выдала мать – при чем здесь все-таки Сашка Лавров? Я же за другим Сашкой замужем, за Стрельченко?!

Вот тут у меня вся эйфория пропала, и нахлынула волна страха

– Не знаю, – вздохнул я. – Я не знаю, как я до сих пор в воздухе не растворился. – А что у Лаврова и у меня совсем нет шансов?

– Не знаю, – почему-то не возмутилась, а тоже вздохнула мама.

– А может, я ваш со Стрельченко сын? Может, я не из будущего, а из параллельной вселенной? Я про такое тоже читал.

Как все сложно то!

Нам удалось спокойно поговорить, потому что Сашка Стрельченко проспал первые две пары. Это у него вообще, оказалось, тенденция. И на большом перерыве мы с мамой Таней сидели на лавочке в студенческом парке недалеко от кафедры физкультуры, которая была следующими двумя парами. Вокруг росли огромные старые деревья, а не молодые, как в моем «сейчас». Еще не были построены бассейн и 8-й корпус, вместо спортзала и тренажерки. Еще работал тир в подвале 4-го корпуса, а за самим корпусом располагалось кладбище старой техники… а на его первом этаже, в блинной, пекли вкуснющие блинчики с разными начинками (но почему-то на всех остальных этажах воняло тушеной капустой). С высоких деревьев, кружась, падали разноцветные листья, и уже попахивало осенью и немного грибами…

9.

Вечером все смешалось в доме Лавровых. Сначала раздался непрерывный пронзительный телефонный звонок. Папа и прадед поговорили по телефону по-очереди, потом папа козликом скакал в квартире вопя: «Урра! Родители приезжают!» Впечатлился и я. Но немого по другому поводу. Бабушка Лиза. Как она меня воспримет? За деда я не переживал – думаю, и с более молодым дедом я найду общий язык. Всегда находил.

Ну, в общем, на первый взгляд, зря я испугался. Во-первых, бабушка с незнакомыми людьми старалась вести себя прилично (хотя бы первое время, и, если они не продавцы на рынке или в магазине – тут по-разному могло быть). А, во-вторых, еще был жив не только мой дед, но и прадед. И с моим папой, и со своим папой она давно не виделась. Так что сразу меня не выгнали. И даже продолжили кормить. И вообще, все было хорошо.

Утром они приехали. Раздали подарки, выяснили, кто я. Их, молодых, тоже прикольно было наблюдать. Загорелые, счастливые. Мы их праздничным обедом встретили.

Но, буквально, на следующий вечер, я услышал знакомое шипение: «Наш дед с ума сошел!» Меня аж передернуло. В моем времени эта фраза постоянно летела в моего деда Вову – умничку профессора, ученого интеллигента – пока он был жив. После его смерти она, естественно, от этих своих слов отказывалась. Оказывается, в этот раз, она про прадеда. Курит он много. Тут, она, конечно права. Я сам не курю, и другим не советую. Но мозги по этому поводу «делать» никому не буду. Личное дело каждого. Так ведь прадед намного старше ее! Войну прошел. Великую Отечественную. Они там все курили… у Высоцкого песня даже есть: «Друг, оставь покурить… а в ответ тишина, Он вчера не вернулся из боя…» (Да, я и Высоцкого песни знаю, хотя сам не пою. Хорошо меня мама воспитала, оказывается! Правильно!) И я напрягся. Возможно, зря. Но бабушка каждый его поход на балкон стала сопровождать ехидными и обидными замечаниями. Благими намереньями…

А на следующее утро, не постеснявшись меня (наверное, привыкла) устроила ему настоящий разнос с криками и рыданиями: «Ты мне всю жизнь испортил!». И, кажется, вовсе не за курево.

В общем, неуютно мне как-то стало. Прям очень. Ну вот как в моем времени с ней вместе в одной машине, когда она папу за курево гномит (правильно в общем гномит-то, но в тот момент прадедушку и папу жалко). Интересно, почему она такая? Дед же классный! Тайна прям какая-то, чем же он ей жизнь испортил? Может быть, поэтому?.. – Она же бабушка мне! Я же ее любить должен!

Но в целом, поскольку я был морально подготовлен, все было не так уж и страшно, даже скорее меньше эксцессов было, чем всегда.

До тех пор, пока я невольно не подслушал (как всегда, бабушка не сильно-то и конспирировалась) очередной скандал, который она устроила прадеду в кухне по поводу меня. Оказывается, в том, что я здесь живу, тоже он виноват. Принимает тут всяких бедных родственников. Родственников из деревни. Нахлебников, и так далее.

Возможно, потом она об этих словах и пожалела. Возможно, ей просто пар надо было выпустить. Она часто так делает – наговорит гадостей, а потом улыбается, как ни в чем не бывало. Но я тихонько собрал свои вещи (благо собирать было особо нечего), и, по-английски, вышел в ночь. Дедушка, который умница-профессор-интеллигент за меня вступиться не успел, он допоздна на работе был. Бедный. Придет – ему еще ужин готовить. Бабушке же некогда – она с прадедом ругается. Да и не умеет она готовить. Или не хочет. А папа – в кино с девушкой. Не с мамой. Все равно. Ведь, правда же, бедный родственник, нахлебник. Да и родственник ли вообще? Сколько ж можно! Лучше на лавочку перед институтом. Тем более, не привыкать. Не хочу никого подставлять.

10.

Дежавю. Проснулся я от звука маминого голоса. Не открывая глаз, потянулся и сообщил:

– Ма! Мне такой странный сон снился!

– Опять ты?! – да, это мамин голос. – Тебя что, выгнали?

Мой тяжелый вздох. – Сам ушел. Не спрашивай, почему. Так надо.

В общем, мамы бывают разные. Особенно в молодости. Моя заткнулась. Не стала задавать лишних вопросов. Я ж говорил, свой парень. Но тут на меня внезапно налетел папа.

– Дэн, ёпрст! – ты что творишь? – Мы всю ночь не спали!!!!

Я молча отстранил его на расстояние руки.

– Я не вернусь!

– Почему?!!!

– Не хочу никому мешать. Я не бедный родственник.

– Мать, – сразу сообразил папка. – не обращай внимания.

– Не могу. Она за меня деда гномит!

– Она всех гномит! Чего-чего она с дедом делает?

– Ну, унижает!

Мама Таня никуда не ушла:

– Мальчики, пойдемте на занятия. Потом придумаем, что делать.

И весь день они придумывали, куда меня деть. Лучше, конечно, обратно. Но тут в курсе только мать, и то… с нюансами. И, никуда не денешься, без прадедушки, который вообще сильно в курсе, не обойтись.

С утра папа, на пятиминутке, накормил меня легендарным бутербродом из буфета на 3-м этаже главного корпуса. Круглая сладкая булочка, разрезанная посередине, а внутри докторская колбаса. Объеденье. Куда там гамбургеру! Тем более, «Макдональдс» еще даже в Москве не открыли. Да и не сравнимо это! Или я был голодный.

На большом перерыве мама поделилась со мной своим бутербродом. Из дома.

После занятий папка, убедившись за день, что я, действительно, не вернусь, подвел меня к будущему декану факультета технологии машиностроения (который здесь с усами), и сказал, что сегодня я ночую в общаге, а завтра посмотрим. Усатый там староста этажа. И у него есть свободная койка.

Мама к нам больше не подходила.

С усатым здесь, и без усов в моем времени, дядюшкой Августом, я уже «пересекался». Два раза. На двенадцатый день от роду, и во время учебы в универе – он мне, однажды, помогал направление на пересдачу в деканате получить, по родительской просьбе. Наверное, поэтому мы интуитивно друг друга стеснялись. Я его, он – меня. Он вообще такой, неразговорчивый. Здесь он откликался на кличку Усатый и пыхтел, как ёжик, когда кастрюлю с ужином из общей кухни тащил. Он и сейчас мне лишних вопросов не задавал, накормил макаронами с сосиской, и только поинтересовался, чего я сразу в общагу не устроился. Я буркнул: «Собирался! Со временем.» Намек на «может, пора?» молчаливо прозвучал в воздухе (или мне показалось). Поэтому, когда Усатый засел за курсач, я полез на свою кровать, тем более, что ночью на лавочке, конечно, не выспался. Железную такую двухэтажную кровать. Нет, надо активироваться и дергать домой. Я тут всем только мешаю. Невыносимо это. Завтра же прадеду позвоню. Извинюсь, заодно, что пропал.

Наутро отец приволок мне мои тетрадки с лекциями, которыми я успел обзавестись, вчера я лекции на листике записывал (во примерный стал, аж противно! Надо их не забыть, когда возвращаться буду). Так же, Сашка вручил мне пакет с джинсами и полосатой майкой.

– Чего это? – насторожился я. – Не надо! Мать твоя меня в институте увидит, скажет, украл.

– Да вчера один из контейнеров пришел со всем, чего они там накупили. Там столько всего! Она до сих пор в шмотках ковыряется, даже не заметит!

Я себе это очень даже представил – знакомая до боли картина – вся квартира в коробках, и бабушка в них ковыряется. Перманентно. В прошлом, в настоящем и в будущем).

– Конечно, заметит! Думаешь, она не помнит, что покупала? Да она никогда не помнит, куда она все это положила, но всегда помнит, что оно у нее есть!

– Откуда ты так хорошо ее знаешь?

И тут я подумал, что, фактически, проговорился, и что папа тоже имеет право знать. Вздохнул, и полез за телефоном: – Я же обещал тебе рассказать…

Ну, в общем, опыт убеждения у меня уже был отработан на прадедушке и маме, так что папа поверил быстро. Тем более, я его копия. И даже не спросил, кто моя мать. От шока, наверное.

Прадедушка назначил мне встречу в парке на лавочке после своей работы. Попытался сунуть денег, но я отказался.

– Ты все слышал, да?

Я молча кивнул: – И не уговаривай! Мне её в своем времени хватает.

Прадед тоже тяжко вздохнул. Мне-то что, она мне бабушка – а ему дочка! И сейчас его очередь быть во всем виноватым. Потом, когда его не станет – деда, потом отца. Не хочу! Ни детей, ни жениться!

И мы приступили к делу. Прадед на листике схематично набросал инструкцию пользования самолета времени на базе СУ-27. С картинками и стрелочками. Тут вводишь время прибытия, тут отбытия. Проверяешь вот это и это. Дергаешь это, жмешь это. И полетели. Но без объяснений принципа действия, конечно. Я ж тупой, еще тупее. Окей, googl. Зачем мне это знать? И так вся кабина в приборах, тут бы не запутаться.

Осталось придумать, как мне обратно к самолету времени попасть. В действующую охраняемую военную часть без бронежилета.

Я потом часто задавал себе вопрос: если прадед был в теме, почему он не организовал мне официальную «зеленую улицу» домой, воспользовавшись своими связями? А потом подумал, что, наверное, пожалел он меня. Ну вы слышали, что инструмент перемещения во времени существует? Ну и я не слышал. Засекретили бы меня, скорее всего, заизучали бы, как первого путешественника во времени и, вообще вряд ли бы домой отпустили… а я ему правнук, все-таки.

А потом все еще больше запуталось…

11.

Переночевал я опять в общаге, хотя объедать дядюшку Августа было стыдно. Правда, дядюшка Август (он же Усатый) был немцем с Кубани, и на днях родители передали ему посылку. То есть у него было.

Папа с мамой подкармливали меня по очереди. Только не пересекаясь. Как будто избегали друг друга. Прадедушка велел учить мат. часть и затаился.

А у меня возникла новая проблема. Повышенный интерес противоположного пола.

Я уже говорил, не привычно мне это. А тут еще мама. Отличница, комсомолка. Не спортсменка, правда. Зато профсоюзный, ну, не лидер, но близко. Короче, она в профсоюзе отвечала за художественную самодеятельность.

У дядюшки Августа тоже была гитара. И мы с ним вечером на днях побренчали. И папа еще меня, видимо, «сдал». И мама поставила меня перед фактом, что ей надо помочь, ей нужен номер на студенческий фестиваль «Осень», а я на гитаре играю.

А я что? ДДТ – мой конек. С маминым репертуаром мы могли пересечься только в песне «Что такое осень». Но, насколько я знаю, она была написана позже. И, по моим воспоминаниям, мама с ней прославилась в нашем черноморском спортивно-оздоровительном студенческим лагере курса после третьего. То есть, рано еще. Мало ли. Она по Розенбауму больше. Питерские песни, и «Вальс-бостон», конечно. Еще бессмертная «Под небом голубым» – ее коронная песня. Она фильм «Асса» 8 раз смотрела! (Точнее 9. Один раз, недавно, со мной. Ну, в 202… году. Не могу сказать зашел мне или не зашел. Неоднозначно все. Но атмосферный, и песни хорошие.) И романсы еще. Из фильма «Жестокий романс» и еще какого-то: «Ах, только бы тройка не сбилась бы с круга…две вечных подруги, любовь и разлука»…5 Ей еще наша собака очень подпевала.

В итоге мы с ней отрепетировали с моей подачи (блин, с отличницами все же удобно!) и спели (папа даже концертную легендарную гитару одолжил) песню того же Шевчука (на две гитары и на два голоса):

«Где мы летим? И как уже давно?

Кто нас послал? И кто за все ответит?

Мы – первый камень в первое окно,

Цивилизации холодный ветер.

Размыта суть и не ясны причины,

Но в этом кайф, движеньем жизнь полна!

Играют в баре джаз суровые мужчины

В фужере божоле вращается луна» … и т.д.6

В общем, никто не понял, что песня из будущего, разве что необычная. Зато девушки из прошлого, учащиеся в нашем ВУЗЕ поняли, что я парень с гитарой. В отличие от девушек из моего времени, для которых, чтобы котироваться в их глазах, я должен был быть парнем с деньгами. И я вдруг обрел бешеную популярность у женского пола. К которой явно не привык. И плюс, получается, живу в общаге. И еще (не знаю, стоит мне винить в этом маму, или нет) типа, голодаю. Ну, и началось паломничество. Яичница, котлетки, пирожки. В общем, свою хавку Усатому я отбил… Музыкой.

На самом деле, мне, конечно, есть что спеть. Огромным успехом среди умных девчонок технического ВУЗа, (особенно моего потока из 1989 года) стали пользоваться строчки: «Мне глубина твоего океана все чаще важнее длины волны…»7 И это чуть меня не погубило окончательно. (А, с другой стороны, ускорило процесс…)

Прадедушка обрадовал тем, что, чтобы получить доступ к самолету времени, он может помочь устроить меня в эту военную часть, если я пойду в армию. Как раз призыв. Прикольно, да? Не знаю, как он думал обойти отсутствие паспорта и военного билета. Наверное, новые сделать. Но типа опять, это не сегодня, и не завтра, а когда какой-то знакомый из командировки вернется.

И еще, в меня влюбилась девушка. Допелся я.

Сначала я ничего не заметил, потому что девушки стали ходить за мной стадами. Это с одной стороны напрягало, с другой, конечно, льстило. Но потом понял, что одна и та же мелькает в любом составе. Она смотрела на меня издалека влюбленными глазами, близко не сразу подошла. Я ее на нашем потоке не видел. Наверное, вообще с другого факультета. А потом мы чуть не поцеловались. Не спрашивайте меня, как так получилось.