(Не)состоявшаяся жена

– Новенькая, – надменно и пренебрежительным голосом проговорила девушка, а затем, и вовсе прищурившись, продолжила наставительно: – Запомни, новенькая, чтобы тебе здесь жилось хорошо, нужно соблюдать ряд не сложных правил....

Она замолчала и принялась, как ни в чём не бывало рассматривать свой маникюр. Разговор показался мне незавершенным, и я уточнила:

– Каких?

– Молодец! Правильно, что интересуешься. Будешь слушать меня, здесь тебе жить будет намного легче. Значит так. Во-первых, не переходи мне дорогу. Во-вторых, ни при каких обстоятельствах ты не должна выделяется или каким-либо образом обращать на себя внимание повелителя. Поняла? В- третьих, многие вопросы здесь, в гареме, происходят лишь с моего разрешения. Не знаешь, как поступить, лучше спроси у меня. Иначе…

Она многозначительно посмотрела на меня и снова замолчала.

– Иначе, что? – уточнила я, обращая внимание, с каким придыханием все окружающие девушки наблюдают за происходящим.

– Иначе, тебе будет здесь ооочень нелегко, – закончила Моника.

И хотя женщина мне не представилась, сейчас я уже не сомневалась, что это именно она.

– Знаешь, ты упустила одну важную вещь, – ответила я ей, понимая, что никак не могу дать себя в обиду или упасть в грязь лицом. Себя важно поставить, давая понять, что я не забитая собачонка и постоять за себя умею. Но при этом враждовать с Моникой тоже нет никакого смысла. Таких коварных особ лучше держать в друзьях…, хотя, нет, подружиться с такой я точно не смогу. Остается тогда вариант – держать с ней нейтралитет. По крайней мере пока.

– Какую? – в этот раз спросила уже она, меняя выражение лица с пренебрежительного на заинтересованное.

– Я воин, и трудностей не боюсь. Постоять за себя я тоже умею. Но можешь быть спокойна: обращать внимание императора на себя в мои планы не входит. Более того, я попрошу тебя подсказать мне, как не попасть в область его интересов.

– Меня? Почему ты просишь меня об этом?

– Разве в твоих планах нет оставаться фавориткой повелителя как можно дольше? К тому же ты его, наверняка, знаешь лучше остальных. Вот и поможем в этом друг другу.

– А у тебя в этом какой интерес? Тебе не хочется быть с повелителем? –удивлённо уточнила растерянная блондинка.

Но ответить мне не дали, так как в этот момент довольно громко раздался крик глашатая:

– Дорогу! Принцесса Амелия идёт!

Все девушки тут же расступились, предоставляя дорогу принцессе и приседая в реверансе. Мне показалось, что в этом дворе все слишком роскошно и пафосно. У нас было все иначе. Родители не любили шумиху, и никакие глашатаи нас по дворцу не сопровождали. Подобное происходило лишь на официальных торжественных приёмах или же при приёме послов из других государств.

Принцесса Амелия оказалась симпатичной шатенкой с глазами цвета шоколада. Невысокая, но стройная, с поистине царственной осанкой. Одета принцесса была в приталенное длинное шёлковое платье серебристого цвета, довольно простое для того пафоса, с которым представили принцессу.

В отличие от нарядов девушек, платье Амелии выглядело верхом целомудрия. Оно полностью закрывало зону декольте и не имело никаких вырезов. Выходит, мода носить откровенные наряды распространяется лишь на наложниц гарема?

Принцесса прошла мимо всех девушек, взошла на пьедестал и заняла место за верхним столом. Сестру повелителя сопровождали несколько девушек служанок и один молодой мужчина. Судя по его походке, мужчина был с женоподобными замашками.

Матильды не было. Жестом принцесса показала остальным, что можно садиться, и девушки спешно начали занимать места за столиком. Лишь одна я не знала, за какой столик мне сесть. Занимать первое попавшееся место, которое может оказаться чьим-то, и тем самым приобрести врагов в гареме, я пока не была готова. Поэтому я стояла в замешательстве, определяя, где может найтись свободное место. Но ситуацию разрешил голос принцессы:

– Эй, ты, новенькая! Подойди сюда, – с благожелательной улыбкой на лице проговорила Амелия.

Обращение ко мне «эй ты!» больно задело моё самолюбие, но я тут же напомнила себе, что мне нужно приструнить свою гордость и откинуть в сторону королевские замашки. А в гареме мне тем более необходимо вести себя тихой, послушной, незаметной серой мышкой. Судя по Монике, император любит ярких девушек. Мне же его внимание точно ни к чему!

Я подошла к столику, за которым сидела императорская особа, и сделала реверанс, уважительно склонив голову.

– Присаживайся, новенькая, составишь мне компанию. Матильда сегодня со мной не обедает, а я не люблю принимать пищу в одиночестве.

Предложение принцессы меня обескуражило, но отказать ей я не посмела. К тому же стало интересно, что в действительности Амелия от меня хочет.

Я присела на указанное принцессой место напротив неё, но приступать к еде не стала, так как видела, что сама Амелия не начала приём пищи. Вероятно, это была какая-то проверка, потому что сестра императора усмехнулась на моё поведение и на то, что я сидела за столом с ровной спиной. В итоге, принцесса кивнула каким-то мыслям в своей голове, внимательно меня рассматривая, и произнесла:

– Приятного всем аппетита! – после чего она взяла ложку и начала есть суп.

В зале послышался звон посуды. Все девушки активно приступили к приему пищи и оживлённо друг с другом начали беседовать. Лишь Моника прожигала меня злым взглядом. Я это даже спиной чувствовала. Фаворитке явно не понравилось внимание принцессы ко мне.

Я тоже приступила к обеду. На первое был подан суп-пюре. Я заметила, что в отличие от других столов наложниц, стол принцессы был сервирован, как подобает императорской особе. На нем присутствовало множество ложек и вилок для разных блюд. С учетом специфики поданного мне блюда, я взяла среднюю по величине десертную ложку и начала есть.

Однако через несколько секунд звук, раздающийся со всех сторон, притих. Я осмотрелась, и перейдя на магическое зрение поняла, что вокруг нашего столика установлен полог тишины. Даже так!? Значит, я не ошиблась в том, что за стол меня пригласили не просто так.

– Так нас никто не услышит, – пояснила Амелия, – люблю конфиденциальность.

Я молча отложила столовые приборы, давая знак, что готова к разговору. Принцесса тут же приступила к делу и спросила:

– Как твоё имя?

– Рея, – представилась я, но Амелия на мой ответ отрицательно покачала головой и шуточно погрозила мне указательным пальцем.

– Я имею в виду как твоё полное имя? Из какой ты семьи?

А вот этого я как-то не продумала. Что же мне ответить? Представиться именем одной из моих фрейлин? Но в таком случае меня быстро раскроют. Я уверена, что моих фрейлин и подруг в поисках принцессы проверяют в первую очередь. Что же тогда ответить? Сказать, что я из бедной семьи, но в таком случае назвать фамилию и адрес родителей я тоже не смогу, что будет выглядеть странно. К тому же моё происхождение и воспитание, которое прививались мне с молоком матери, сложно игнорировать, и я обязательно в чем-нибудь себя выдам.

– И что же ты молчишь? – не выдержала сестра императора, – Я так понимаю, что ты далеко не из бедной семьи, раз разбираешься в сервировке стола и правилах этикета. Итак, я жду от тебя правдивого ответа.

Упс, так приглашение за стол и сервировка стола тоже были проверкой? И что мне теперь делать? Может, это и есть шанс признаться во всем? Спасёт ли мое признание моих людей?

Глава 7

Эльмирея.

– Вы правы, Ваше императорское высочество. Моя семья принадлежит к аристократическому сословию. Моё полное имя Рея Эльмина Дюран.

Я говорила спокойным, несколько отстраненным, безэмоциональным голосом. Это делать я умела. Как королевскую особу меня учили не показывать свои эмоции собеседнику. К тому же, ведь почти не сорвала. Назвала девичью фамилию своей матери, фамилию, которую носит сейчас её брат, то есть мой дядя и Эдвард. Выходит, я лишь немного исказила свое имя, разделив его на два. Вроде вышло правдоподобно. Такая полуправда мне далась легко. Так или иначе, принцессе понадобится время, чтобы проверить эту информацию, если всё же она соберётся её проверять.

И я продолжила говорить:

– Мой отец, Джозеф Дюран, очень умелый ювелир. Возможно, Вы даже о нем слышали?

– Возможно, – задумчиво проговорила Амелия, – скажи мне, как ты попала в гарем? Кто тебя сюда направил?

– Император.

– Сам лично или по чьей-то просьбе?

Наш разговор больше походил на допрос, но ничего с этим поделать я не могу. Выходит, сестру императора тоже очень заинтересовала причина, по которой я здесь. Будто я её знаю. С удовольствием отказалась бы от подобной участи! Быть наложницей…бррр!

– Как Вы думаете, Ваше Высочество, попавшему в плен воину может быть известно, что подвигло императора на этот шаг?

– А ты, значит, воин? Профессиональный? Странная это профессия для дочери состоятельного ювелира, аристократа, не находишь? – принцесса Амелия прищурилась, явно демонстрируя, что мне не верит. А затем и вовсе задала вопрос в лоб: – Кто может подтвердить твою личность?

– Моя семья, – не задумываясь, ответила я. По логике, у любого человека в первую очередь его личность может подтвердить его семья. Сейчас же у меня родилась иная идея. Эдвард однозначно считает меня своей сестрой, и все знают, что он меня так называл. По идее, если у него об этом спросят, он точно такую мою легенду отрицать не станет. А возможно, это поможет нам обоим. Не знаю, как именно, но есть у меня такое предчувствие, поэтому я добавила к своим словам:

– Мой брат Эдвард… Он сейчас у Вас в плену.

– Родной брат? – заинтересовалась очень прозорливая Амелия, такое чувство, что её учили тому, как правильно допрашивать людей!

Но отступать мне уже поздно. Я лишь скрестила пальцы под столом, внутренне молясь, чтобы Эдвард подыграл мне и правильно понял мою задумку.

– Да. Император сказал, что направит Эдварда и других воинов к дознавателям и менталистам, чтобы выяснить, где принцесса Листии. При всем уважении к императору, это слишком жестоко! Ваше высочество, сейчас в разговоре, когда я общаюсь с Вами лично, я понимаю, что Вы очень умная женщина. Вот сами подумайте: откуда воинам знать, где прячется сбежавшая королевская чета? Воины не виноваты в том, что они всего лишь верно и преданно выполняли свой долг. А их за это подвергают риску, возможно даже гибели.

– А ты, стало быть, так сильно радеешь за них? Тебе они дороги?

– Да! Они все мне как семья. Конечно, они мне дороги.

– Хорошо. Оставим эту тему. Скажи, ты рада, что попала в гарем?

– Я? Вы серьёзно? Разве такому можно радоваться?

– А почему бы и нет? Многие знатные аристократы нашей страны просят принять свою дочь сюда, в гарем, присылают на них досье с указанием талантов и способностей своих дочерей. Для большинства девушек, попавших сюда, это шанс, если не стать любимой женщиной самого повелителя, то хотя бы выйти замуж за одного из его подчиненных, близких к императору.

– Возможно, другие девушки и видят в подобном награду. Я же нет. Предпочла бы не быть наложницей императора ни при каких обстоятельствах.

– Почему? – искренне недоумевала принцесса.

– Хотя бы потому, что я всегда мечтала о большой и светлой любви. Но если не любовь, то хотя бы о том, чтобы у меня был муж, дети. Роль наложницы мне этого не даст.

– Ну почему же, а вдруг у тебя сложится здесь именно так?

– Извините, принцесса Амелия, но я не умею смотреть на мир сквозь розовые очки и прекрасно понимаю, что подразумевает собой статус наложницы. К тому же император, в моем случае, скорее не мужчина мечты, а властный завоеватель, который напал на мою страну. Я к нему испытываю целую гамму чувств, но то, что это не любовь, восхищение или признательность – однозначно!

Я прикусила себе язык, чтобы не продолжать. По выражению лица Амелии поняла, что и так сболтнула лишнего! За такое меня могут и розгами выпороть… Язык – враг мой. Но, к счастью, Амелия через несколько секунд громко рассмеялась. До слез. Это сбросило напряжение, царившее между нами.

– А знаешь, ты мне нравишься! – отсмеявшись, сказала сестра повелителя. – Вокруг меня одни лишь лизоблюды, которые привыкли лить в уши сладкий сироп. А в людях я больше всего ценю честность. Поэтому скажи мне начистоту: что именно ты испытываешь к моему брату?

– Начистоту? Вы, конечно, можете меня казнить, или, как и моих сослуживцев к менталистам направить…, но, если начистоту: я ненавижу Вашего брата. Всей душой.

– За то, что он напал на твою страну?

– И за это тоже. Моя страна не единственная в списке его побед. К тому же о его жестокости уже слагаются легенды…

– О какой жестокости?

– Например, и до нашей страны дошли слухи о том, как император пятнадцать человек прилюдно на площади повесил. Или скажите такого не было?

– Было. А ты знаешь, кого именно он повесил? Кстати, было это десять лет назад.

– Не знаю, но это же было?

– Он повесил на площади заговорщиков, которые были виновны в убийстве наших с ним родителей, отравлении меня, и по их вине погибло еще около десятка случайных жертв. Я и брат чудом остались живы. Я – только благодаря своим природным магическим способностям. И если бы мой брат не расследовал это, если бы он не выяснил роль каждого заговорщика в этом преступном деянии, то не стоял бы он сейчас на троне. Есть такая категория людей, которые кроме языка силы совершенно ничего не понимают. Юному Вивирону тогда едва двадцать четыре исполнилось, и если бы он не продемонстрировал, что будет с каждым из покусившихся на наши жизни, то начался бы хаос и желание устранить нас, чтобы занять престол. А что насчет других наших побед… Подумай хорошенько – какие странны Вивирон захватил? Бедные, разрозненные, находящиеся на грани упадка. И сделал он это только потому, что в нашу процветающую страну массово иммигрировали люди из соседних воюющих государств в поисках крова и защиты. Сейчас все ранее раздробленные, бедные и не пригодные к жизни государства являются нашей территорией, и уровень жизни в этих местах многократно возрос и стал лучше.

– Но Листия не была бедной и разрозненной! – возразила я.

– Да. Но в Листии была принцесса Эльмирея дура.

– Что? – опешила я.

– Ну да, ты вряд ли об этом знаешь. Вас, воинов, наверняка не просветили, что война началась из-за баловства и каприза вашей принцессы. Вам там, наверняка, наговорили, что император-захватчик покусился на ваши земли? Так вот. Это полная чушь! Император предлагал мир. Ему не нужны были ни ваша страна, ни ваши земли. Скрепить мир было предложено браком. Так, между прочим, делают в большинстве государств. Для правителей страны договорные браки – это нормально. А брак с моим братом, императором, любая принцесса восприняла бы, как подарок судьбы. Так вот, повелителю вначале пришел положительный ответ, и было сказано, что принцесса Эльмирея согласилась стать его женой. Но потом, через время, кольцо – подарок брата в честь помолвки, было возращено, и в издевательской манере повелителю самой крупной в нашем мире страны было отказано в свадьбе. Как он после этого должен был себя повести? Ручки идти целовать вашей взбалмошной принцессе?

Я слушала Амелию, и моё лицо заливала краска стыда. С этой стороны на происходящее я не смотрела. Доказательств причастности императора к отравлению моего отца тоже обнаружено не было. Выходит, я действительно повела себя как ребенок и подставила под удар всю свою страну в то нелегкое время, пока лекари бились за спасение жизни моего отца.

Возникла пауза в нашем разговоре, и принцесса Амелия приступила к приему пищи, как ни в чем не бывало. Она явно предоставляла мне возможность не только покушать, но и переварить в своей голове услышанное. Однако, я заметила, что полог тишины Амелия не сняла. Значит, разговор между нами ещё не окончен. Я тоже стала есть только для того, чтобы не продолжать разговор и немного подумать. Отчего-то преподнесённая в таком виде информация произвела на меня слишком большое впечатление.

Покушав, сестра императора вновь приступила к разговору.

– Я уже тебе сказала, что ты мне нравишься. Ты не хочешь казаться лучше, чем есть. Честна. И главное, в тебе есть чувство сострадания к близким, эмпатия. Поэтому, я готова предложить тебе сделку.

– Какую? – удивленно уточнила я. Такого поворота событий я предположить не могла.

– Дело в том, что мне очень не нравится Моника. Это – нынешняя фаворитка моего брата. Она наглая, эгоцентричная и очень жестокая женщина. Её близость с братом чревата тем, что он и сам может стать таким. Как раз этого я очень сильно боюсь. Брату в фаворитках нужна женщина, способная смягчить его затвердевшее сердце и направить на путь добра и милосердия.

Амелия замолчала, внимательно наблюдая за моей реакцией.

– Не хотите же вы сказать, что я…

Не знаю, как правильно сформулировать то, что появилось у меня на языке, но принцесса меня поняла.

– Именно это я и хочу сказать. Раз уж сам брат распорядился отправить тебя к нему в гарем, значит он в тебе что-то нашел.

Я сглотнула стоящий ком в горле и, собравшись с мыслями, уточнила:

– Вы хотите, чтобы я с повелителем переспала?

– Нет! Я хочу, чтобы ты не только один раз с ним переспала… Я хочу, чтобы ты стала его постоянной, любимой фавориткой. Заставила его забыть Монику насовсем.

– Но…

– Ты не услышала мое предложение до конца! – перебила меня принцесса Амелия, – это, как ты понимаешь, сделка. И, как и в любой сделке, я должна чем-то тебя заинтересовать соблюдать условия нашего договора. Так вот, взамен озвученного я предлагаю не только сохранить жизни твоему брату и другим воинам. Шесть человек их, ты сказала?

Я кивком подтвердила, что принцесса поняла правильно.

– Так вот. Я могу шестерых воинов, которые тебе так небезразличны, взять под свою опеку и защиту. Уберечь их от менталистов, дознавателей и всех остальных. Они будут находиться в комфортных условиях… Вот теперь можешь мне дать свой ответ. Готова ли ты быть фавориткой моего брата?

– Но… если он не захочет меня видеть в своих фаворитках?

– А ты сделай всё, чтобы он захотел. По-моему, я тебе достаточный мотив для этого даю. А вот времени на раздумье не дам. Отвечай немедленно. Согласна ли ты на моё предложение или нет?

Глава 8

– А ты сделай всё, чтобы он захотел. По-моему, я тебе достаточный мотив для этого даю. А вот времени на раздумье не дам. Отвечай немедленно. Согласна ли ты на мое предложение или нет?

– Ваше высочество, я благодарна Вам за то, что вы предоставляете мне шанс спасти людей, которые мне не безразличны. Но… если я соглашусь на это всё, то я хочу гарантий.

– Что? – недоуменно спросила принцесса, и её брови поползли вверх. Не удалось ей скрыть своего удивления. Она думала, что я ухвачусь за её предложение, как утопающий за соломинку, а я тут твердо и решительно требую гарантий!

Но меня учили просчитывать свои шаги наперёд. К сожалению, когда я отказала императору, я не ожидала, что его действия будут столь стремительны, и больно за это поплатилась. Сейчас мне нужно быть в разы умнее и продуманнее. Поэтому, я начала рассуждать, поясняя Амелии свою позицию.

– Допустим, Ваш план удастся, и каким-то образом я смогу заинтересовать Вашего брата, стать его фавориткой. Сейчас я не беру в расчёт риски, которым буду подвержена, ведь, судя по характеру Моники, она это просто так не оставит…

– Ты вроде здесь у нас лишь несколько часов. Откуда ты про Монику знаешь? – насторожилась принцесса.

В ответ я лишь ухмыльнулась:

– У неё все на лице написано. Да и предупредила она меня красноречиво, что никому не советует дорогу ей переходить…

– Вот стерва! Когда она успела?

– Не важно. Сейчас я даже не об этом. Все в нашей жизни недолговечно. Пока я вам интересна, шесть воинов, о которых я переживаю, будут находиться в относительной безопасности…

– Они будут в безопасности. Это мое императорское слово. Ты что ему не доверяешь?

– А что будет со мной и с ними потом, когда интерес императора ко мне остынет?

– Кхм, – задумчиво проговорила Амелия, – хитрый вопрос. Если я тебе пообещаю сейчас, что тебя и твоих шесть человек я потом отпущу… Ты ведь можешь искусственно создать ситуацию, чтобы охладить интерес моего брата к тебе.

– Могу, – не стала отрицать её домыслов я, – но мне казалось, что цель, с которой вы посылаете меня к императору, заключается в том, чтобы он охладел к Монике. А никак не в том, чтобы ему быть со мной. Поэтому, если после этого он охладеет и ко мне, разве наши договорённости будут нарушены?

– Хм, а ты очень хитрая!

– Я бы сказала, что скорее дальновидная.

– Хорошо. Будь по-твоему. Если мой брат после всего этого охладеет к тебе, то я отпущу на свободу тебя и тех шестерых воинов, за которых ты так беспокоишься.

Я выгнула брови и недоуменно смотрела на принцессу. В ответ она непонимающе уставилась на меня. Этакая немая сцена между нами получилась.

– Что ещё не так? Что за выражение лица?

– Ваше высочество, Вы и правда думаете, что я на слово поверю? Вы меня, конечно, извините, но после определённых событий, когда мою страну захватили, а меня взяли в плен, я не могу верить просто так.

– И что ты предлагаешь? Как ты смеешь? Ты не доверяешь моему императорскому слову?

– Доверяю. Но соглашусь на сделку только при условии, если ваши слова будут подкреплены магической клятвой.

Принцесса от возмущения побледнела и начала хватать воздух, как рыба, выброшенная на берег, но после остыла. И в итоге даже сочла благоразумной мою просьбу.

– Магической клятвой на крови, – добила её я.

– Ты слишком наглая! А если я прикажу тебя казнить?

– Приказывайте. От Моники Вас это не избавит. Хотя то, что мне это удастся, тоже не факт.

Я говорила спокойно. И правда, после всего пережитого, угрозы Амелии не возымели никакого эффекта. Когда на поле боя ты видишь кровь, оторванные конечности и вспоротые кишки, а потом попадаешь в плен к врагу…, сложно быть испуганной угрозами взбалмошной принцессы.

В итоге сестра императора под столом, незаметно от окружающих проколола указательный палец и произнесла:

– Моя магия со мной, и она свидетель моего обещания. Даю слово сидящей передо мной Рее Эльмине, что пока она действует в моих интересах, во всем меня слушается, предпринимает всевозможные усилия, чтобы занять место фаворитки моего брата, а также в то время, пока она занимает место фаворитки императора, шесть воинов, попавшие в плен вместе с ней, будут находиться под моей опекой и защитой…

Я поразилась тому, что Амелия все-таки запомнила имя, которым я представилась, и тому, как хитро она обыгрывает клятву, добавляя новые вводные о необходимости моего послушания ей! Я не выдержала и начала ей надковывать свои условия:

– К ним никто не будет предпринимать ментального или физического насилия…

Принцесса тяжело вздохнула и повторила мои слова:

– К ним никто не будет предпринимать ментального или физического насилия…

– И если все договоренности будут соблюдены, мы всемером получим свободу…

– После того, как император потеряет интерес к Рее, как к своей фаворитке, я добьюсь у него свободы для воинов. А также обязуюсь сделать всё от меня зависящее, чтобы Рея Эльмина получила свободу!

Вспыхнула яркая вспышка, сигнализирующая, что клятва принцессы принята. Безусловно, это привлекло внимание девушек, которые с любопытством смотрели в нашу сторону, и принцесса тут же поторопилась закончить обед. Мне не понравилось, какие формулировки использовала принцесса, но все же я довольна тем, что смогла получить хоть временную, но все же защиту для своих воинов.

После обеда девушек разделили по направлениям подготовки и отправили каждую на запланированный для неё урок. Мне озвучили, что по велению принцессы сегодня для меня запланировано два урока: танцы и «уроки любви».

На танцы нас пришло всего семь девушек. Изначально я думала, что этот урок для меня не станет проблемой. С детства я изучила все виды бальных танцев, некоторыми из них владела в совершенстве, мой педагог смеялся и говорил, что я сама уже могу преподавать эти танцы. Но оказалось, что я была слишком самонадеянна и ошиблась в своих суждениях. Те танцы, что преподают здесь для девушек ничего общего с бальными танцами не имеют. Девушек учат изгибаться как змея, призывно вилять своими прелестями и…, это выглядит слишком эротично, раскрепощённо, откровенно. Вначале я снисходительно улыбалась, глядя на происходящее в танцевальном зале.

Но вот педагог по танцам, Алексис, включает мелодичную музыку и предлагает всем импровизировать. И девушка, стоящая передо мной, начинает двигаться в такт раздающейся музыке, перебирает ногами какую-то замысловатую поступь, её бедра описывают круг, живот ходит волнами − при этом сама исполнительница даже не сдвинулась с места!