Откупоривая тайну. Приключения со смыслом

– А? Я испугался, что напали на тебя, вот и прибежал! Что это тут грохнулось?

– Да я и грохнулся, споткнулся обо что-то, блин! – пояснил Саша, пытаясь выбраться из-под мокрых тряпок.

Ян нащупал выключатель, который почему-то находился метрах в полутора от входа, и зажёг свет. В центре комнаты в огромной луже на полу лежал Саша, накрытый передвижной вешалкой, использовавшейся Яном вместо одёжного шкафа, а слетевшая с неё одежда набухала в растекавшейся луже.

– Ох, твою мать! Это ведь я вчера опять пол собирался помыть! Налил ведёрко, да так и оставил! – с виноватым видом Ян подал Саше руку, поднимая его с пола.

– Слушай, я, кажись, всю одёжу тебе намочил, – сказал Саша, оглядываясь и потирая ушибленные места. – Я выключатель не нашёл сразу, сделал два шага вперёд, а там ведро с водой! Вот и упал! А когда падал, схватился за что-то и вешалку твою тоже уронил!

– Надо бы снова соседа не залить! – обеспокоился Ян.

– Давай тогда вытирать! Одежду в ванну пока бросать?

– Бросай! – согласился Ян и рванул за тряпкой.

В этот раз воды на полу было меньше, поскольку частично она впиталась в упавшие предметы гардероба. Отбрасывая их в стороны, Ян шустрил с тряпкой, и скоро пол стал почти сухой. Саша так и не успел расспросить его про священника – ему самому надо было идти сушиться.

Назавтра Саша полдня мотался по Москве, а когда вернулся, ему позвонил Ян.

– Знаешь, – сказал он растерянным голосом, – одёжа моя так и не высохла! Сырая вся!

– Влажность большая! – не поняв серьёзности проблемы, ответил Саша. – Дождь-то какой! С ночи зарядил! Как осенью! Я тоже весь промок, пока от метро дошёл, – хуже, чем вчера у тебя!

– Проблема в том, что мне надеть нечего – я выйти из комнаты не могу! – разъяснил ему Ян.

– Как, разве у тебя больше ничего нет? – удивился Саша.

– Нет, конечно! Я с небольшим чемоданчиком из Америки прилетел, что с собой привёз, то у меня и есть! И всё оно на вешалке вчера висело!

– А то, что на тебе было?

– Да я так извазюкался, пока пол вытирал, что решил постирать – везде же лазить пришлось, чтобы этого пидора опять не залить! А там грязища! Мы не переобуваемся, когда с улицы входим, ошмётков с кроссовок поналетело, а когда их размыло, совсем жижа получилась! Так что постирал я потом и джинсы, и рубаху, и они теперь ещё мокрее, чем остальное!

– Да, дела… – задумался Саша. – Давай я попробую тебе подыскать что-нибудь!

– Ага, принеси, пожалуйста! А то уж я и не знаю, чего делать, – читать надоело, телевизор с интернетом тоже… Не пойдёшь же в одних трусах на улицу!

– Так ты бы пол помыл, наконец, раз всё равно дома! – пошутил Саша.

– Издеваешься, cукa? – обиделся Ян. – Заходи давай, притащи чего-нибудь!

Саша пообещал принести одежды, но после того, как сходит в столовку. Ян согласился подождать. Ждать, однако, пришлось долго. Сначала в общажной столовке была очередь, потом Саша встретил там друзей и протрепался с ними минут сорок.

Вернувшись в номер, он стал искать подходящую одежду, но это оказалось сложной задачей. Ян был не только выше его и намного шире в плечах, но и толще – от юношеской комплекции Саши его отличали формы зрелого мужчины, в том числе округлое пивное пузо. Вряд ли что-нибудь ему подошло бы из Сашиного гардероба. В конечном итоге Саша решил принести всё, что сможет, и выбирать уже на месте.

Ян немало удивился, увидев Сашу с такой охапкой в руках, и даже не высказал неудовольствия долгим ожиданием.

– Ты что, по всей общаге, что ли, собирал? – спросил он.

– Нет, я принёс почти всё, что у меня есть! Я ведь не знаю, что тебе подойдёт! – ответил Саша и сделал шаг вперёд.

– Осторожно! Осторожно! – схватил его за руки Ян, видя, что охапка белья закрывает Саше обзор.

– Что там у тебя опять?

– Да я подумал – ты прав, что в такой грязи сидеть! Решил всё же помыть пол – вот, налил ведёрко, а тут ты постучал!

Увильнув от стоявшего посреди комнаты наполненного ведра, Саша высыпал охапку на кровать. Принялись мерить, но ничего не подходило. Натягивать силой было опасно, так как Сашина одежда начинала трещать по швам. Едва не порвав ветровку, Ян спросил:

– А у тебя что-нибудь гибкое, растягивающееся есть? Ну типа – безразмерное?

– Не помню. Надо пробовать. Давай попытаемся!

– Да, а то мы ведь настроились к попу сегодня пойти, не стоит пропускать! Стучащему, как говорится, да откроется! Дай бог найдём одёжу!

Стучащему действительно открылось, хотя и не сразу. Немного опоздав на православную сходку, они спустились в стилобат, и Саша осторожно приоткрыл дверь. Брюхатый священник лет сорока с румяным, лоснящимся лицом, шикарной чёрной бородой, озорными коричневыми глазами и сверкающим крестом на груди жестом пригласил присоединиться к аудитории.

Священник удивился и обрадовался тому, что Ян и Саша пришли сами. Предчувствие Яна не обмануло: отец Сергий действительно появился не просто так – он выполнял важное, как казалось его руководству, задание и организовал свои семинары в общаге только затем, чтобы под благовидным предлогом выйти на контакт с ними. Естественно, он не рассчитывал, что они сами придут к нему, да ещё и на первую же встречу. Но сейчас его задачей было не выдать своего удивления и не раскрыть свой интерес. Он не сомневался, что не моргнёт и глазом, но, когда вслед за Сашей в аудитории появился Ян, вышло иначе: батюшка на полуслове прервал свои православные излияния и повернулся к Яну, не в силах стереть маску туповатого удивления со своего брадатого лица.

Точно рассчитанное усилие не подать виду не сдюжило перед столь экстравагантным видом Яна: его тело с плотностью хорошо натянутого презерватива облегала ярко-алая футболка с огромной развесёлой, до ушей улыбающейся харей Микки-Мауса, которая немного не доставала до чёрных тренировочных штанов, обнажая полоску волосатого живота. Сами штаны в такой растяжке больше напоминали чулки. Обут он был в фисташково-зелёные вьетнамки на босу ногу и слегка пошевеливал большими пальцами, так как без носков у него мёрзли ноги. На лбу Яна красовалась чёрная бандана с белой вязью, которую тот повязал, тщась придать хоть какую-то гармонию своему одеянию. Ян немного смущённо затряс головой, видимо здороваясь, и стал пробираться к свободному месту. В этот момент батюшка увидел у него на ягодицах внятный кирпичик, обтянутый тканью. Оказалось, это пачка Marlboro Light в заднем кармане, которую Яну пришлось вытащить и положить на парту, чтобы не раздавить при посадке.

Однако больше в тот вечер священник не дал себя развести и на провокации не поддался, несмотря на то что Ян, врубившись в контекст беседы, стал задавать вполне богохульные с точки зрения духовного лица вопросы, на которые к тому же нелегко было находить правдоподобные ответы.

Впрочем, существо вопросов для батюшки имело вторичное значение. Он, как и многие его коллеги, являлся священником только по совместительству. По основной работе он числился майором спецслужб, стремившимся к скорейшему получению звания подполковника. Ян давно попал в поле зрения контрразведки – хороший физик, а одновременно маг и экстрасенс, собирающийся остаться на ПМЖ в США, регулярно зачем-то мотался в Россию. С учётом тех исследований, которыми он занимался в американском университете, вполне можно было заподозрить его в сотрудничестве с ЦРУ, тем более что помощь в получении американского гражданства Яну отнюдь не помешала бы. Поэтому в последний раз, когда выяснилось, что он, не декларируя, везёт с собой почти секретный, ну или по меньшей мере очень редкий прибор, этот прибор намеренно не стали изымать на границе, а за Яном установили наблюдение.

До сих пор наблюдение ничего подозрительного не выявило, хотя Ян вёл активную жизнь. Пивные ларьки, книжные и эзотерические магазины, закусочные «Макдоналдс», квартиры друзей, реже – незамужних женщин, винно-водочные отделы супермаркетов – вот практически исчерпывающий перечень объектов, постоянно посещаемых Яном в различной последовательности. Также изрядное время Ян проводил в непонятных для следивших за ним скитаниях – он мог часами блуждать по живописному парку, прихлёбывая пиво и дымя сигаретой, иногда шастал по вокзалам, шатался по различным районам Москвы. Это возбуждало подозрения, что Ян хочет передать или получить секретные материалы. Следившие за ним чекисты осматривали даже пустые пивные банки, которые он выбрасывал там же, где допивал, но так ничего и не обнаружили.

И вот теперь Ян поселился в общаге. В общаге же он впервые включил свой прибор – научное спецоборудование зафиксировало излучение генератора хронополя. Сходные работы проводились и в российских секретных лабораториях, но результатов было ещё меньше, чем у американцев, в том числе и потому, что политика властей по отношению к науке привела к исходу реальных учёных в западные страны. С учётом этого Яном решили заняться плотнее и направить к нему специального агента, который, тем или иным образом войдя в контакт, смог бы вытащить из Яна по возможности больше информации, а заодно отследить шпионские связи, если таковые были. Эту задачу поставили перед отцом Сергием, который давно жаловался, что засиделся в своём приходе и устал писать докладные по результатам принятых исповедей, и что его долго не повышают в звании. Спецзадание давало Сергию шанс, и он был искренне рад видеть Яна. К тому же оправдался его тезис, что увлекающийся духовными материями и любящий интеллектуальные дискуссии Ян клюнет на образ священника.

Однако в тот вечер Сергию пришлось непросто – Ян заставил попотеть батюшку в погонах. Он не единственный возражал батюшке, с ним заодно выступала ещё пара студентов, но их критика скорее походила на ёрничество и легко опрокидывалась отцом Сергием. А вот крепкие и слаженные аргументы Яна били точно в цель, причём били увесисто.

Один только пример. Батюшка разродился длинным монологом о том, что православный человек обязательно исповедуется и причащается по воскресеньям, во время исповеди он с сокрушённым сердцем перечисляет все свои грехи, раскаиваясь в них, и искренне решает для себя больше их не совершать.

Дослушав батюшку, Ян сказал:

– А я вот гаишника в храме видел! Настоящего! Он свечи ставил, поклоны клал, крестился!

– И что? – аккуратно поинтересовался батюшка, чувствуя подвох.

– Как что? – удивился Ян. – Вы говорите, что настоящий православный на исповеди раскаивается и принимает решение больше не грешить. Как же тогда получается: гаишник всю неделю берёт взятки, потом в выходные искренне кается и решает больше этого не делать, а после по слабости душевной снова идёт брать взятки? Или, может быть, так: рассуждая по понятиям барыги, он приходит в храм не затем, чтобы молиться, а чтобы отбашлять Богу за прегрешения свои и, очистившись таким образом, отправиться грешить вновь?

– Ну, вы слишком строги к гаишнику! – примирительно сказал отец Сергий, выигрывая время, чтобы обдумать ответ.

– Почему же строг? Он ежедневно совершает уголовные преступления! Это ведь не просто так – взятку взял. Помнишь отряд Басаева? Он проехал десятки постов и не добрался до Москвы только потому, что денег не хватило на взятки гаишникам! А хватило бы – брали бы басаевцы Москву! Спасибо гаевне! Это ведь просто пятая колонна! Предатели! Да и в мирное время – все грубые нарушители правил, которых я знаю, ведут себя по-хамски на дорогах потому, что уверены в своей безнаказанности, ведь им всегда удастся откупиться! У нас на дорогах жертв за год вдвое больше, чем за всю войну в Афганистане! И кровь этих погибших – на взяточниках из ГАИ! Так что не надо тут говорить, будто пришла в фуражке невинная овечка! Это – профессиональный преступник, который каждый рабочий день вносит свой вклад в беды нашей страны! Так что ты, отец, мне конкретно ответь: может быть гаишник православным или нет? А если может, то является ли православие христианством, раз у него такие члены церкви, или же православие уже выродилось в юродствующую секту, с христианством ничего общего не имеющую?!

Отец Сергий отвечал путано и блудливо, потому что ответа у него не было. Сперва он попробовал возразить, что, может быть, это честный гаишник, который не берёт взяток. Но при словах «честный гаишник» аудитория разразилась таким смехом, что от этой версии пришлось отказаться. Надо было выкручиваться: согласиться с тем, что гаишника нельзя допускать к исповеди, он не мог, в то же время всем было очевидно, что если в членах церкви состоят профессиональные преступники, то это дискредитирует церковь. К тому же Яна поддерживали все присутствующие, так как среди них не было ни одного, кто бы не презирал гаишников.

Но, несмотря на подобного рода выпады, в целом Ян вёл себя корректно и семинар не сорвал. Выход эмоциям он дал, лишь когда они с Сашей поднялись в номер.

– Поповская харя! – ругался он. – Вплёвывает народу в души бесовские догматы!

– Почему? Почему бесовские-то?! – удивлялся Саша, не разделявший нелюбви Яна к православию. – Мне, вообще, семинар довольно интересным показался!

– Потому что Истина – от Бога, а все религии – от дьявола! – горячо и убеждённо ответил Ян.

– Но как же мы можем прийти к Богу, если не через религию? Ведь церковь не только разъясняет правила веры, но и является посредником между тобой и Богом, ритуалы разные проводит – крещение, причащение, исповедь и т. п., – удивился Саша, которому с детства внушала бабушка, что в рай попадёт только тот, кто ходит в церковь.

– А зачем тебе посредник? – в свою очередь удивился Ян. – Бог – это твой небесный Отец! Разве тебе нужны посредники, чтобы общаться со своими родителями?! Посредник чаще всего – паразит! Посмотри на Бауманский рынок. Туда ведь не могут попасть простые русские крестьяне – совместно с лужковской мафией там действуют кавказские посредники, которые у крестьян скупают за гроши, а продают задорого, наживаясь за счёт трудящихся! Вот и с церковью что-то похожее! На самом же деле ты – сын Бога, созданный по образу и подобию Его! И речь идёт не о внешнем плане, но о внутреннем! Бог, в первую очередь, это Творец! Он творит этот мир! И ты творец, только ты творишь малый мир, свой собственный – то есть линию своей жизни и всё, с чем ты в жизни соприкасаешься! Ты можешь сотворить свою жизнь любой, выбрать любую судьбу! Именно в силе творения и заключается подобие Богу! Иными словами, мы – полномочные представители Господа Бога нашего на земле!

– Точно? – усомнился Саша. – А с чего ты решил, что ты – полномочный представитель Бога?

– Он мне Сам сказал! Во время озарения! И даже документом меня обеспечил! – и Ян как будто заранее отрепетированным движением вытащил из ящика стола «Сертификат полномочного представителя» и протянул его Саше.

Сертификат представлял собой сложенный вчетверо листок гербовой бумаги, довольно солидно украшенный хитрым орнаментом, в середине которого красовалась надпись: «Настоящим уполномочиваю Яна Алликаса, сына Моего возлюбленного, единородного, служить делу Господнему на земле и проводить волю Мою. Наделяю его способностями чудотворными и ясновидением и даю Своё благословение на путь его земной. Аминь». Под текстом стояла золотая печать-факсимиле с различными завитушками, строгим бородатым ликом в середине и подписью: «Господь Бог».

Изумлённый Саша решил не уточнять, как именно была получена эта бумага. В конце концов, наверное, Ян сделал её сам на компьютере после своего озарения, хотя времени на это пришлось бы потратить достаточно много.

– А есть у тебя доказательства? – спросил Саша.

– Какие доказательства тебе ещё нужны?! Видишь – написано: «наделяю его способностями чудотворными и ясновидением»! Способности у меня есть, и небуёвые, надо сказать! Значит, призрел на меня Бог! Это же очевидно! И на тебя призрит, если со мной будешь! Так что пользуйся шансом, а не попов слушай! Что тебе может рассказать поп, кроме того, что сам прочитал в книжках? У него было озарение? Он с Богом общался? Способности у него есть чудотворные? Будь уверен, что нет! А я тебе скажу: истина в том, что не только я, но и ты – полномочный представитель! Только ты об этом ещё не знаешь, а точнее – не можешь поверить! Ну и ксивы у тебя нет пока!

Перспектива выглядела заманчивой даже и без ксивы. С Яном было хорошо и интересно. Порой он действительно показывал всякие чудеса. И человек он добродушный и неконфликтный. А если кроме истин ещё и способности поможет Саше открыть, то это вообще находка. Учитель! Всё это так, но поток критического сознания Саша остановить не мог.

– Хорошо, – сказал он, – с тобой действительно классно! И способности твои впечатляют некуйственно! Но покажи, где логическая связь между тем, что у тебя они есть, и тем, что на тебя призрел Бог? Вдруг это не он призрел?

– А хто?! – изумился Ян.

– Ну, дьявол, например… – робко предположил Саша и тут же подстраховался. – Ну это я так, теоретически рассуждаю.

– Ты, похоже, логику недавно сдавал, вот и понабрался! А я тебе так скажу: во-первых, не дьявол, а диавол! Во-вторых, диавола не существует! В-третьих, диавол тоже имеет божественную природу, он Господень слуга! А логикой ты слишком не увлекайся – она творить мешает! Ибо чудо лежит за пределами логики! – с запалом ответил Ян.

Саша решил не спорить. То, что чудо лежит за пределами логики, он понимал. Но понимал и то, что последние высказывания Яна тоже лежат за её пределами и к тому же несовместимы между собой. Однако было боязно, излишне увлёкшись логикой, упустить истину, поэтому Саша решил, что, когда всё уляжется, к нему придёт понимание, а пока нужно молча слушать. Они ещё подискутировали некоторое время, пока у них не закончилось пиво, и Саша ушёл. В тот вечер он снова не успел расспросить Яна о его подозрениях в отношении священника.

Чтения New Age

Высказав наболевшее, Ян не успокоился. Напротив, в ответ на православные семинары Ян стал проводить свои духовные чтения. Заодно он надеялся вовлечь в них ведьмину внучку, чтобы как-то приблизиться к её камню.

Где-то найдя цветной принтер, Ян распечатал своё приглашение на духовные чтения нью-эйдж и повесил его рядом с приглашением отца Сергия. Вместе эти две листовки привлекали внимание ещё больше, потому что не только выделялись среди объявлений, но и являли собой контраст – мрачно-чёрная листовка батюшки и светлая красно-голубая листовка Яна.

К назначенному времени Саша помог Яну подготовить его комнату к приёму гостей. Поскольку у Яна почти не было вещей, сделать это оказалось легко. Они принесли несколько дополнительных стульев, а Ян, наконец, помыл пол, убрав злополучное ведро с прохода. Народу собралось человек двенадцать, в основном ребята из Сашиной тусовки, которые и так уже знали Яна. Новых людей пришло всего три человека. Однако среди них оказался и отец Сергий. Об этом Яну доложил Саша, который услышал его голос в коридоре – заранее пришедший народ ждал назначенного часа и не заходил внутрь.

– Я предчувствовал, что он придёт! – ответил Ян. – Это своего рода проверка! Значит, ему точно что-то от меня нужно!

С этими словами он распахнул дверь и, любезно улыбаясь, пригласил входить и рассаживаться. Тут к нему подошёл батюшка и, доброжелательно поздоровавшись, попросил разрешения поучаствовать.

– У нас без пузыря дело не обходится! – с вызовом сказал Ян. – Участвовать – пожалуйста! Но, бородатый, тащи пузырь!

Батюшка ничуть не обиделся на такой пассаж.

– У нас тоже не обходится! – голосом уверенного в себе человека сказал он и, раскрыв свой толстый портфель, извлёк из него пузырь кагора.

– От бородатого – бородатому! – протянул он Яну бутылку.

– Эге, да ты, похоже, подготовился! – удивился Ян.

– Ничего удивительного, – успокоил его отец Сергий. – Был сегодня в приходе у кореша одного, он там настоятелем служит, у него осталось с причастия, вот прихватил…

Ян вёл себя с отцом Сергием как старший по званию. Сергий при этом не предпринимал никаких попыток уравнять статус. Это показалось Саше подозрительным, так как можно было подумать (и в этом он был совершенно прав), что священник намеренно игнорирует обращение свысока, потому что для него сейчас главное – установить контакт.

– Ты только это… того! Мне чтобы не мешал! Тогда ты идеи толкал, а я слушал, теперь я толкать буду! – в приказном тоне потребовал Ян.

– Ну ты-то вопросы мне задавал! – примирительно откликнулся батюшка.

– Вопросы – задавай! Но главное – балагана не устраивать!

Священник кивнул головой и промолчал, улыбаясь. Глядя на количество спиртного на столе, он сильно сомневался, что удастся обойтись без балагана. Студенты правильно поняли приписку в конце листовки Яна: «Семинар бесплатный. Проходит в свободной атмосфере. Разрешается курить, употреблять пиво и другие спиртные напитки. Напитки желательно приносить с собой».

Тем не менее первая часть духовных чтений прошла благообразно. Ян изложил основные посылы теологии New Age. Он говорил, что мы все едины на глубинном уровне и выделяемся лишь как волны на поверхности океана. Мы – одно и едины не только друг с другом, но и с Богом. Мы – это воплотившаяся часть Бога, и наша задача – двигаться по пути всестороннего самосовершенствования, чтобы вновь вернуться к Нему. На самом деле, мы не можем не вернуться к Богу, поскольку всегда были в Нём, но Бог создал иллюзию отделённости нас от Него, чтобы мы могли пройти свой путь, а Он, таким образом, ощутить на опыте всё величие и совершенство Себя, ибо, находясь в абсолюте, нельзя ничего ощутить на опыте, так как там нет опыта, там кругом только абсолют.

Ян отдельно остановился на критике христианских подходов, запугивающих паству:

– Вы говорите, что Бог накажет вас после смерти? С какой это стати?! Бог есть Абсолют. То есть Бог – это Абсолютно Всё, поэтому он ни в чём не нуждается и ничего от нас не требует. У Бога нет врагов, потому что Бога нельзя обидеть и Ему невозможно нанести вред! Глупо думать, что всемогущий Бог создал нас, создал для нас правила поведения и теперь злится и расстраивается, когда мы их не соблюдаем, но сделать ничего не может. И лишь когда мы попадёмся к нему после смерти, тогда уж он отыграется! Это какой-то мелочный и мстительный Бог, больше похожий на мента, чем на Бога! – эмоционально вещал он. – В Библии написано, что Бог гневается. Но гнев – это перегной страха! Гнев идёт от слабости. Как можно разгневать того, кого нельзя ничем обидеть и кому невозможно нанести никакой ущерб? В Библии написано, что Бог ревнив. Но как он может быть ревнивым, если у него всё есть и сам он есть всё? В Библии написано, что Бог требует поклонения. Но Бог свободен от человеческих страстей, он не страдает больным самолюбием, и поэтому ему не нужно, чтобы вы с благоговением падали ниц перед ним! Какому высшему существу это было бы нужно? Что это был бы за Бог? Неужели вы серьёзно думаете, что он сидит там, на небесах, и решает, какую молитву принять, а какую отвергнуть?!

Народ притих. Ян говорил ярко и проникновенно. В своём университете он был одним из лучших преподавателей.

– На самом деле вы сами создаёте свой мир, будучи созданы по образу и подобию Божию! Каждый из нас несёт в себе дар Бога, и, развивая свои способности, мы приближаемся к нему!

Далее Ян перевёл беседу из философского русла в практическое: рассказал, как расти духовно, как притягивать в свою жизнь нужные события, как настраиваться на нужную волну и т. п., то есть как в целом созидать и себя, и линию своей судьбы. Затем народ высказывался и задавал вопросы. Семинар пошёл.

Едва ли не каждый вспомнил в своей жизни тот или иной чудесный случай, когда намерением, предчувствием, а иногда и молитвой удавалось привлечь в свою жизнь счастливые обстоятельства, действительно напоминающие игру Бога, и все спешили поделиться друг с другом этими историями. Народ завёлся.

Но, как и предполагал отец Сергий, с таким количеством бухла духовные чтения быстро растеряли благочинный вид. Чем больше выпивалось, тем становилось шумнее и тем более дискуссия напоминала балаган. Ян тоже не забывал накатывать раз за разом и, пьянея, выражался всё витиеватей.

– Тут важно отличать сутевое от формального! – отвечал он на вопрос одной из студенток, назидательно поднимая указательный палец. – Форма хотя и находится, согласно диалектическим законам, в нерасторжимом единстве со своим содержанием, она тем не менее не однопорядкова последнему, ибо последнее являет собой доминанту! Таким образом, единое содержание может воплощаться в различных, неуподобляемых друг другу формах и, изрядно разнясь обликом своим, быть единым по сути!

– Ян, скажи попроще! – попросила задавшая вопрос девушка. – Я в принципе понимаю, что ты имеешь в виду, но как-то латентно!

– Хорошо! – сказал Ян и продолжил с тем же пафосом: – Как опытный кошатник могу заявить, что известная пословица про кошек содержит ошибку! А именно. Говорят, «знает кошка, чьё мясо съела». Это неверно. Суть в другом: «знает кошка, что мясо съела!». Для неё это непреложный и не подлежащий сомнению факт. А чьё было мясо – вопрос вторичный и, кроме того, исполненный условности – мало ли чьё? Сегодня твоё, завтра моё! Поэтому кошкой он справедливо относится на второй план! Так вот и здесь!