Полная версия
Жемчуг цвета крови
– Что-то не так?
– Просто я подумала, что даже если мы обнаружим датчик целеуказания, всё равно не сможем в оставшееся время отключить прибор. Насколько я помню, его вообще невозможно отключить. К тому же в памяти боеголовок ракет сохраняются координаты места, откуда был подан хотя бы единичный сигнал.
– Что остается? Ждать?
– Ждать и надеяться, что контейнер – в лодке Ленора. Могла сработать система автоматической активации ДЦУ.
– Откуда вам это известно?
– На прошлом месте службы мы досконально изучали датчики целеуказания, применяемые Эриданской Империей.
– …Внимание! – Надрывалось корабельная система оповещения. – Все отсеки базы будут заблокированы через одну минуту…
– Приводнились, – почему-то шепотом произнес комбаз, внимательно наблюдавший за экраном. – Километрах в двадцати, не больше. Скоро будут здесь… Какова скорость этих торпед под водой?
– Более ста узлов, товарищ комбаз! – ответила Вилена, сообразив, что вопрос адресован ей, как специалисту, досконально изучавшему вражескую технику.
– Шесть минут… Ну, что же… Вы – верите в Бога?
– Никак нет, товарищ командир! – излишне громко отозвались оба «кракена». Феликс добавил:
– Марксистко-ленинское учение отрицает существование Всевышнего!
– Это понятно, что отрицает… Через шесть минут поймем, есть Бог или нет.
– А как мы это поймем, товарищ комбаз?
Непонятно было, то ли Феликс так шутит, поддавшись нездоровому куражу, то ли его мозги дали сбой перед лицом близкой гибели.
– Да просто! – сказал командир базы. Удивительно: он не потерял присутствия духа даже в такой ситуации. – Если нас разнесет на куски – то Бога нет, а если мы останемся живы, то Всевышний все-таки существует, что бы ни говорило на этот счет наше, безусловно, единственно верное марксистко-ленинское учение.
– Обе торпеды приводнились и на большой скорости уходят на юго-запад! – доложили из центра слежения.
– Это пока ничего не значит, – спокойно отреагировала Вилена. – Возможно, обманный маневр, тактическая хитрость или даже временный сбой в программе наведения.
– Выведите на мой экран данные с систем слежения! – приказал руководитель подводного «дома».
На мониторе в рубке вновь появились две светлые точки, быстро удалявшиеся от базы повстанцев.
– Они держат курс точно в сторону «черной дыры»! – заметил седой. – Где вы потеряли лодку Ленора?
– Вот здесь! – Феликс прикоснулся к экрану пальцем. Светлые точки ползли точно к указанному им месту.
– Боюсь сглазить, но, как мне представляется, датчик находится на борту субмарины. А какие у вас на этот счет соображения? – командир базы быстро глянул на спецназовцев.
– Я думаю, вы правы, – отозвалась Вилена, предположив, что вопрос опять адресован ей.
По лицу командира базы она поняла, что ошиблась. Понял это и Феликс.
– Виноваты, товарищ комбаз! – вытянулся он по стойке «смирно». – Отвечать следовало мне, как старшему по званию. Но я согласен – ДЦУ активизировался на борту «манты» товарища Ле… предателя Ленора.
Точки на экране монитора исчезли.....
– Цель уничтожена! – воскликнул Ким Иванович.
Он мгновенно изменился.... Выпрямил спину, вытер вспотевшие ладони прямо о китель, быстро глянул на часы.
– Ударная волна достигнет базы примерно через пятьдесят две секунды! Возьмитесь покрепче за что-нибудь!
Спецназовцы выполнили приказ по-своему: спокойно легли на пол и закрыли головы руками. После недолгого раздумья к ним присоединился и командир базы.
– Китель только испачкаю, – проворчал Ким. – К чему такие предосторожности? Торпеды взорвались в сорока морских милях от базы!
– Поведение приборов и оборудования при ударной волне непредсказуемо, – ответил Феликс. – Может случиться замыкание или сорвет что-то… Простите, товарищ командир базы, но вы лучше нас всех знаете, что правила и инструкции написаны кровью.
– Что правда – то правда! – сдавленным голосом пробурчал седой. Видно было, что ему, полноватому пожилому человеку, лежать на животе не очень комфортно....
…Базу мотануло, подбросило.
По переборкам пронесся оглушительный скрежет…
– Не пожалели взрывчатки наши имперские "товарищи"! – прокомментировал комбаз, очень довольный тем, что все закончилось благополучно. Он встал, отряхнулся.... – Думаю, килотонн двадцать-тридцать в тротиловом эквиваленте… Доложите обстановку! – приказал он в микрофон на пульте.
– Двигательный отсек – норма!
– Система жизнеобеспечения – норма!
– Казармы – норма!
– Система питания – норма! Пролилось несколько баков с горячей водой, кипятком ошпарены двое солдат. Сейчас им оказывается медицинская помощь. Обед и ужин – по расписанию, – отрапортовали с камбуза.
– За что я люблю и ненавижу коков-поваров, – осклабился Ким Иванович, – так это за их отношение к своей работе. Всё им похрен. Хоть ядерная атака на базу – они будут готовить макароны по-флотски. Жизни не пожалеют, чтобы спасти баки с кипятком. Вот для кого фраза: «Война войной, а обед по расписанию!» – не поговорка, а мировоззрение… – Он едва слышно выматерился. – Ну что, товарищи офицеры.... Вернемся к нашим баранам?
Феликс и Вилена переглянулись.
– Мы с вами остановились на том, что от вас ускользнул предатель Ленор, – сказал командир базы. – Но потом нас грубо прервали.
– Вы думаете, теперь это актуально? – не сдержался Феликс.
– Что я думаю, значения не имеет! – в голосе начальника прорезался металл. – Имеют значение те приказы, которые я отдаю. А приказ будет такой: сформировать поисково-разведывательную группу из трёх экипажей, начать поиски, найти, и – по возможности – вернуть Ленора на базу. Для суда над ним за измену. В случае невозможности захватить предателя – уничтожить на месте. В этом случае предоставить веские доказательства его гибели.
– Какие доказательства?
– Решайте на месте. Ну, хоть голову ему отрежьте, что ли… или руки…
– Откуда такая уверенность, что Ленор – жив?
– Я знаю его больше десяти лет. Он выкручивался из ситуаций куда более сложных, чем эта… Короче, найти его обязательно! Он, по сути, спас базу!
– А что делать с мальчишкой? Этот-то вроде ни в чем не виноват?
– Не виноват? Да если бы не он, не было бы и предательства вашего командира!.. С мальчишкой можете делать все, что хотите! Он сирота, за него спросить некому!
– Когда приступить к выполнению задания?
– День – на формирование команды, день – на выработку плана и утверждение его у меня. Стало быть, через двое суток вы должны быть в море.
– Господин адмирал! Разрешите доложить?
На пороге рубки командующего стоял командир БЧ-4 – подразделения, ответственного за оружие, находящееся на борту галактического крейсера.
– Докладывайте!
– Обе торпеды достигли цели! Цель уничтожена! На поверхности океана наблюдаются многочисленные фрагменты тел морских позвоночных!
– Замечены какие-то признаки того, что уничтожена именно подводная база повстанцев?
– Никак нет, господин командующий! Ведем наблюдение!
– Можете идти. Вы лично и ваши подчиненные будете сегодня же представлены к наградам Эриданской Империи. Благодарю за службу!
– Рады стараться, Ваше Превосходительство!
– Кажется, оторвались! – Ленор облегченно вздохнул, расслабился…
Разведывательная субмарина была сконструирована держать именно такие удары – мощные, но рассеянные. Внешнее покрытие, имитирующее дельфинью кожу, на самом деле по ряду параметров заметно отличалось от оригинала, причём – в лучшую сторону. Например, гибкий полимер, покрывающий «манту», значительно превосходил натуральную кожу по прочности. Кожа морского млекопитающего также не имела свойств поглощения гидроакустических и радио волн.... А субмарина – имела.
Долговечность же можно было и не сравнивать… Разумеется, мягкий полимер также был подвержен эрозии.... Но процесс его распада шел настолько медленно, что в реальных условиях эксплуатации подводного аппарата им можно было пренебречь. Более того, срок жизни самого «ската» был ничтожно малым по сравнению со сроком жизни его синтетической «кожи».
– Нужно проверить, как наши системы перенесли встряску. Ты не против? – Ленор повернулся к Молоту и подмигнул подростку.
Тот был все еще бледен, все не мог отойти от ощущений, испытанных, когда их настигла чудовищная ударная волна. Взрывы произошли всего в нескольких километрах за кормой, но, к счастью, субмарина выдержала.
– Я? Конечно, не против… А как они проверяются?
– Есть два способа. Первый – вручную, когда я или ты поочередно проверяем состояние всех систем лодки. Второй – центральный вычислитель делает эту работу за нас, а нам докладывает результаты. Какой путь выберем?
– Лучше второй. А почему всегда нельзя, чтобы проверял вычислитель?
– А если выйдет из строя сам компьютер?
– Тогда лучше вручную!
– Вот и я так думаю. С чего начнем?
– С самого главного, наверное. С двигателей?
– Да, с них. Смотри, как это делается…
…Пока они беседовали и Молот набирался не первых уже своих морских премудростей, Ленор размышлял, что ему делать дальше и как вообще жить – в целом.
Всё, что произошло с ним в рубке командира базы – имело место быть впервые в его жизни. До этого ничего подобного со спецназовцем не случалось. А тут… срыв.
"С катушек слетел". Словно какой-то внутренний предохранитель перегорел, – а может, наоборот, увиденное выжгло изнутри всё, включая тот самый пресловутый "предохранитель", ибо одно дело – убивать взрослых, вооруженных и хорошо обученных воинов – "коллег" – имперцев, а совсем другое – потрошить наживо тщедушного подростка; ни разу не врага, между прочим....
Одно было ясно совершенно точно – к прошлому возврата нет....
Предательства повстанцы не прощают никому, да и три жизни соратников, забранные Ленором, тоже требовали отмщения.
А отмщение, воздаяние, возмездие – это те три "кита", на которых построена военная парадигма "пролетариев".
Воина грызли сомнения.... Обратной дороги, очевидно – уже нет..... Но что делать дальше? В том числе и парнишкой, который вольно или невольно стал "катализатором" того, что произошло в рубке комбаза?
Ленор, как воин опытный, много повидавший и многократно "поцеловавший" саму смерть, понимал, что все случайности – не случайны. Что срыв – он рано или поздно всё равно случился бы. И мальчишка стал лишь ускорителем процесса, который давно шел в его разуме....
И всё же "чеку" из "гранаты" которая в лице Ленора "взорвалась" в рубке, "вытянули" другие....
....В любом случае, теперь жизнь нужно строить заново, причем, не только свою....
«Итак, что мы имеем? – Ленор впервые сознательно сформулировал это «мы», соединяя в единой целое свою жизнь и жизнь худющего паренька. – В позитиве: сохранили свои жизни; у нас есть лодка, медикаменты, кое-какое оружие. В негативе: меня считают предателем, мальчишку, скорее всего – тоже. Ким наверняка постарается нас достать, где бы мы ни были. С одной стороны, это усложняет наше существование. Но с другой…»
Предсказуемость поступков командира базы – не самый плохой бонус.
Какое решение Ким Иванович примет после того, как поймет, что предатели могли не погибнуть?
Вышлет погоню – поисково-разведывательную группу!
Несколько диверсионных подводных лодок класса"манта". В каждой – по пять бойцов, включая «спецов»:больше в «скат» просто не войдет; да и оружия потребуется немало. Среди "спецов" дилетантов нет; каждый понимает, что на Ленора с одним холодным оружием не пойдёшь, нужно кое-что посерьёзнее. Значит, грузить "скат" средствами огневого поражения будут "по самое не могу"....
Кто поёдёт в море вместе командирами экипажей? Феликс – точно! Вилена.... Пара ребят, выпестованных Ленором…
Вилена в меня стрелять не будет, – думал он. – Зато Феликс – с удовольствием. Однако Феликс не тронет пацана, зато Вилена… Эта – может.... Рука не дрогнет у затасканной стервы, которая наверняка во всем винит именно парнишку....
С остальными примерно ясно: у них приказ....
Очевидно, такой: взять живым или уничтожить на месте. Решение – в духе комбаза.
Самый лучший выход в этой ситуации – сделать паузу. Переждать, затаиться. Не исключено, что гончим ограничили срок проведения операции. И если на это время забиться в дыру поглубже…
Куда?
Наилучший вариант – в те места, которые Ленор знает лучше всего. То есть поблизости от поселка, где он родился и вырос.
Но и Феликс не дурак. Он-то наверняка сообразит, где беглецам удобнее всего скрываться.
Однако родной поселок – по-любому предпочтительнее. Там, в крайнем случае, всегда найдется, у кого спрятать парнишку, если вдруг придется уходить в одиночку.
Или – не вдруг....
«Итак, с курсом определились, – поставил Ленор точку в своих размышлениях. – Идем к моему родному поселку. Заодно и уточним: мать Молота – не та ли это Марлена, которая жила в двух сотнях метров от нас с дедом?»
– Господин адмирал, вас вызывает главнокомандующий!
– Соединяйте!
На огромном мониторе адмиральской рубки возникла поджарая фигура Димитрия Нарышкина.
– Добрый день, Лев Георгиевич, – сказал Нарышкин.
– Добрый день, господин главнокомандующий.
– Мне доложили, что я могу вас поздравить с уничтожением еще одного рассадника коммунистической заразы.
– Можете....
– Уже известны какие-то конкретные данные по объекту? Размер? Водоизмещение? Вооружение? Количество уничтоженных повстанцев?
– Никак нет, ваше превосходительство! База находилась на большой глубине. Получение точных разведданных крайне затруднительно.
– В таком случае у меня нет к вам вопросов. Но они есть у нашего общего знакомого, господина Григория Морозова. Как вы знаете, скоро будет заслушан ваш доклад в Генеральном штабе. Думаю, Опричник обязательно явится. Вы уничтожили самого ценного его агента, так что будьте готовы к любым провокациям.
– Благодарю за предупреждение, господин адмирал Объединенного флота! Как здоровье Его Величества?
– Я думаю, к вашему докладу его состояние останется в норме. Однако… Последствия того события, о котором вам хорошо известно, будут сказываться еще долго.
– Как долго?
– До конца жизни Императора. И я думаю, это явление – не за горами.
– И тогда на трон взойдет старший отпрыск Императора....
– Вы же знаете о заболевании царевича..... Вряд ли Сенат и Имперский Совет допустят Алексея к управлению Империей.
– Тогда кто будет руководить государством? Регент? Или Алексея женят на некой наиболее подходящей особе, и уже она возьмет в свои руки бразды правления?
– Вы, Лев Георгиевич, задаете вопросы, которые могут стоить кому-то жизни. Но вам, моему верному соратнику, чьи знания и опыт я очень ценю, отвечу. По крайней мере, это избавит вас от необходимости задавать те же вопросы другим людям, относящимся к вам не столь лояльно… В настоящее время ближайшее окружение Императора не рассматривает варианты, о которых вы только что упомянули. Его Величество, разумеется, в курсе состояния своего здоровья. Ему лучше других известно, что его жизнь может оборваться в любой момент. Поэтому Император заранее, еще несколько лет назад, подготовил бумаги, в которых указано имя следующего наследника. Хотите знать, чье?
– Очевидно, это большая государственная тайна?
– Не такая уж большая. Думаю, вам эта информация может быть полезна. Имя наследника… – Димитрий Нарышкин сделал паузу, всматриваясь в своего протеже. Лицо командующего космическим флотом Империи осталось непроницаемым. – …Анастасия. Младшая дочь Императора.
– Не может быть! – воскликнул адмирал. – Она же совсем еще ребенок, ей всего четырнадцать лет…
– Исполнится четырнадцать. Император убежден, что она – лучшая кандидатура на трон Эриданской Империи, когда тот станет вакантным. Император надеется, что если...... Когда он покинет этот мир, Анастасия достаточно повзрослеет, чтобы самой управлять государством.
– Интересно, как отнеслись к решению Императора другие претенденты на престол?
– Кто – другие? Вы имеете в виду Алексея или тех, кто за ним стоит? А кого, собственно, интересует их мнение? У нас достаточно ресурсов и возможностей, чтобы выполнить волю Императора как при его жизни, так и после его смерти. После того, что совершил Александр Шестой во благо Империи, иной задачи у его подданных просто не может быть. А если кто-то думает по-другому, то это изменник, и место такому негодяю – в пыточных подвалах Серого Замка Опричника.
– Слишком часто история нарушает наши ожидания....
– О чем вы говорите?
– Кто станет следующим Императором, если – предположим только на секунду, – Анастасия погибнет до того, как вступит на трон или успеет обзавестись дитем?
– Погибнет?!
– Случайно, разумеется.....
– Хороший вопрос… Да, вы правы. Я понял, что именно вы хотели мне сказать. По закону о престолонаследии следующий кандидат – Алексей… Значит, если девочки по каким-то причинам не станет… Но вы же знаете, что детей Императора убивать не принято! Проклятие Императорского Дома Романовых…
– А зачем убивать? Девочка может умереть собственной смертью. Есть тысячи способов....
– К чему Вы клоните?
– К тому, что нужно усилить охрану цесаревны в десять; нет – в двадцать раз!
– А вот это решать уже не вам! До встречи в Генеральном штабе!
Командующий космическими войсками задумался.
Старый служака, потомственный аристократ, он, однако, никогда не вмешивался в политику Империи. Делал свое дело, как умел (а умел – неплохо) и – всё.
Его военная карьера началась с того, что после окончания Императорского кадетского летного корпуса ему как лучшему курсанту своего набора буквально через полгода доверили тяжелый бомбонесущий ракетоплан – не только как первому пилоту, но и в качестве командира корабля.
Пилотирование атмосферно-космического летательного аппарат требовало недюжинной смелости и филигранного летного мастерства.
Снаряженный "изделиями" ракетоплан запускался, как правило, с тяжелого авианесущего крейсера либо линейного корабля, маневрирующего на низкой – на верхней границе атмосферы – орбите....
Орбитальный самолёт, отвалившийся от корабля-"матки", немедленно "цеплялся" рулями направления на верхнюю границу весьма разряженной атмосферы, чем значительно экономился топливный запас, поскольку боеприпасы для поражения целей на в глубине Океана и на поверхности планеты были тяжелы, а общий вес корабля за счёт "лишнего" топлива желающих превышать не находилось..... Тех, кто всё-таки решил рискнуть, потом находили на поверхности Узмалы – Екатерины в виде крохотных частичек металла, обгоревших до первородного состояния....
Сманеврировав, машина с боеприпасом притормаживалась маршевыми двигателями, ещё раз разворачивалась; по очень пологой траектории опускалась до высоты сорок-сорок пять тысяч метров над уровнем Умзалы, после чего экипаж раскрывал бомболюки и сбрасывал "умные" бомбы, либо управляемые ракеты....
На конечном участке полёта управляемые снаряды наводились на цель с поверхности Умзалы, обычно – специально обученной группой диверсантов.....
Бомбардировщику, освободившемуся от груза ракет и бомб, как правило, хватало остатка топлива, оставшегося после торможения – для импульса маршевых двигателей, чтобы вернуться на орбиту и состыковаться с кораблем-маткой для пополнения боезапаса и топлива.....
Если же расчёт командира корабля оказывался неверным, орбитальный самолёт "взасос целовал" верхний край мезосферы и – долго планировал в атмосфере, постепенно теряя высоту и скорость.....
Приземлялся бомбардировщик в тысячах километров от места сброса боезаряда....
Если отсутствовала пригодная для приземления поверхность, экипаж банально катапультировался; через некоторое время его забирала поисково-спасательная группа....
Ракетоплан, естественно, уничтожали, поскольку затраты на его транспортировку и ремонт превосходили стоимость нового воздушно-космического аппарата, хотя и они были отнюдь не малы....
Благодаря космическим скоростям за все время войны повстанцам Эриданского Союза не удалось сбить с поверхности планеты ни одного самолета Империи....
Бывали диверсии, случались и отказы техники..... Но попасть ракетой по машине, несущейся на "гиперзвуке" со скоростью пять-семь километров в секунду, очень и очень сложно.... У повстанцев таких умельцев так и не нашлось....
Разумеется, были и трудности. В частности, малейшая неточность пилота при работе рулями глубины могла привести к полному разрушению космического планера.
По настоянию новоиспеченного командира, часть второстепенных функций по пилотированию тяжелого орбитального самолёта доверили бортовому компьютеру, сократив тем самым экипаж с четырех до двух человек. Что в условиях традиционного дефицита летного состава стало настоящим спасением для воздушно-космического флота Империи.
Плюс – за счет дополнительных навесных ракет, запускаемых из самых верхних слоев стратосферы, удалось почти вдвое увеличить бомбовую нагрузку; соответственно, во столько же раз сократить затраты на один машино-вылет.
Собственно, с успешного освоения новой техники и пошла вверх карьера молодого аристократа.
Недавнему выпускнику летной академии дали в подчинение уже три машины, потом – шесть, двенадцать, двадцать четыре…
«Бомбардировка объектов на поверхности Умзалы-Екатерины на пологом пикировании из Космоса…», – так называлась диссертация молодого офицера (закрытая, разумеется – как и все, что связано с космическими войсками). На защите присутствовал весь высший имперский свет. Многим хотелось своими глазами увидеть человека, который всего за полтора года произвел настоящую революцию в технике пилотирования космических самолетов и тактике бомбовых ударов по объектам небольшого размера.
А потом была Высшая Императорская Военная Академия....
После неё – медленное, но упорное восхождение по ступеням карьерной "лестницы".
Дольше всего бывший пилот ракетоплана пробыл на должности второго заместителя командующего космическими войсками....
Командующими родов войск в Эриданской Империи, как правило, назначали не по профессиональным качествам, а по принципу личной преданности Императору или, что важнее – по степени родства с Императором.
Однако были и другие причины.....
Командующий Космическим флотом (как, скажем, и Сухопутными войсками) должен был, прежде всего, быть хорошим политиком. Уметь слушать и видеть, что твориться при дворе, уметь обходить подводные рифы дворцовых интриг....
Старый служака Лев Прозоров был талантливым пилотом, отличным организатором, но плохим придворным "шаркуном" и совсем никудышным интриганом.
Зачастую он бывал по-офицерски честен, по-солдатски упрям. Если был уверен в своей правоте, шел до конца, отстаивая свою позицию.....
Из-за этих своих качеств приобрел немало влиятельных недоброжелателей среди гибкоспиных лизоблюдов-шаркунов , коими во множестве заполнены любые коридоры власти, особенно – имперские, где происхождение и древность рода ценится подчас значительно выше, чем профессиональные компетенции.
Многим его негибкость была не по душе. Но пока шла война, его терпели, поскольку недостатки адмирала с лихвой компенсировались его военными успехами....
Однако любые войны, в том числе гражданские, рано или поздно заканчиваются.
В мирное же время в структурах государственного управления востребованы иные качества....
Хитрость, подлость, осмотрительность, умение плести интриги, заводить нужные связи и строить многоходовые комбинации, – то есть навыки, больше присущие профессиональным разведчикам. Или контрразведчикам.
Таким, как Опричник.
Адмирал знал, видел, чувствовал: сейчас, на пороге завершения активной фазы боевых действий, Опричник переигрывает его в другой, невидимой войне – за влияние при дворе. Не потому что он старше, или умнее – просто больше опыта.
Да и успехи Григория Морозова в борьбе с повстанцами выглядят намного привлекательнее, выпуклее, чем орбитальное патрулирование космического флота, съедающее кучу отнюдь не лишних в имперской казне денег.
Адмирал понимал: развязка не за горами. Конфликт, тлеющий между ним и руководителем имперской тайной службы, рано или поздно вспыхнет. Катализатором могло стать что угодно.
Например, гибель особо ценного агента Опричника.
И все же опытный боевой офицер не привык сдаваться без боя.
Главной причиной, из-за которой он готов был перегрызть горло любому врагу Империи – внешнему, или внутреннему, – была… царевна Анастасия.
Хорошенькая, смышленая, незаносчивая (в отличие от Алексея), она вызывала у адмирала особую симпатию. По непонятным даже ему причинам, он полюбил дочь Императора, как свою, родную....
Не слишком поднаторевший в придворных комбинациях, адмирал, однако, хорошо понимал, чем именно грозит преждевременная кончина Императора. Кое-кто за спиной тяжелого больного властелина Эриданской Империи очень надеялся усилить свое влияние после его смерти – за счет регентства при откровенно физически слабом и, как поговаривали, больном гемофилией Алексее.
