Спасители Анти-планеты, или новые приключения Абенда Темного

Сергей Буланкин

Спасители Анти-планеты, или новые приключения Абенда Темного

Пролог

Любое произведение с чего-нибудь да начинается. А если не знаешь с чего начать, то начни с себя. Так легче прославиться и получить награду в виде тумаков и шишек от благодарных читателей. Для тех, кто меня не знает, а не знают меня почти все, позвольте представиться. Придумкин Болтун Несноснович, действительный нечлен всех литературных союзов, неизвестнейший и непопулярнейший писатель, каких, впрочем, сейчас много на просторах интернета. Одно отличие от них – я из будущего, не очень далекого и в принципе не отличающегося от настоящего, кроме техники. А люди, какие были, такие и остались. Это нам мало пригодится, потому что основное действие будет происходить в далеком будущем и не нашей планете. Что еще о себе? За славой не гонюсь, потому что не знаю, что это такое, но из-за природной скромности пытаюсь влезть во все, что происходит на страницах повести.

О чем писать дальше я опять не знаю, поэтому просто представлю главных героев. Сделать это нетрудно потому, что я их придумал еще в прошлой книге. Начнем с главного. Абенд Темный-президент планеты Мега-Х. Прославился тем, что стал президентом, благодаря новой системе выборов, перебравшейся с избирательных участков в молодежную социальную сеть Фикнафик. Там подписчиков больше, чем все население планеты. Почему он Абенд, да еще и темный, я и сам не знаю. Может потому, что Абенд – немецкое слово, а я со школы изучал немецкий язык, не знаю зачем. Ничего интересного, кроме замечательной фразы «Гитлер капут!» там нет. Абенд, по-немецки значит вечер. Получается, темный вечер, что звучит почти как масло масляное, но точно характеризует его студенческое и фикнафиковское прошлое, темное и маловразумительное. Однако, выпавшие на его долю испытания, особенно борьба с «серыми кардиналами»– голиархами, в то время заправлявшими на планете, закалили юного президента, а новые друзья, верные и сильные, помогли их пройти, и вот темный и недалекий фикнафикер превратился вдруг в белого и пушистого благородного героя, и государственного деятеля (чего не бывает в фантастическом произведении). Но менять его имя я не собираюсь, тем более, что Абенд Пушистый подходит больше для четвероногих. Вообще, любой человек должен с гордостью нести свое имя, даже если оно смешное. А кто будет смеяться в конце еще неизвестно, Великанов или Замухрышкин.

Далее-Кассиопея, жена президента. Девушка моей мечты, детской, юношеской и так далее. Но поймите меня правильно. Не в том смысле, что пытаюсь отбить ее у президента, а в том, что это собирательный образ девушек, в которых я когда-либо влюблялся. Разумеется, не всех, а то никакой книги не хватит. Может, как-нибудь потом, издам отдельным сборником.

А теперь главные пружины повествования, ученые профессора и изобретатели – Ферштейн Относительный и Ураний Ядерный. Не знаю, чем они отличаются. Просто я решил, что на одного ученого выпадает слишком большая нагрузка в моей повести, поэтому честно разделил ее пополам, ибо книга моя сильно научная или псевдонаучная для настоящих ученых, которых я собственно и не призываю ее читать. Придумывают же эти изобретатели похлеще меня, с той разницей, что их придумки еще и работают.

Есть в команде и настоящий боец невидимого фронта, а ныне заслуженный генерал, руководитель всех сомнительных и авантюрных экспедиций. Фамилия его все время меняется с присвоением очередного звания. Но это оправдано, потому что для военных главное – звание, а не фамилия. На момент написания повести, он – генерал Маршальский, а был полковник Генеральский. Не знаю, был ли он рядовой Ефрейторский или ефрейтор Сержантский. Если был, то честь ему и хвала за такую блистательную карьеру суворовского солдата.

Следующий – друг Абенда, а раньше главный конкурент, бархатноголосый певец, мечта домохозяек и дам ничем не занимающихся, кроме изучения жизненного пути кумира по глянцевым журналам и сплетням. Раньше соревновался с Абендом в Фикнафике, кто получит больше голосов за свое творчество. Абенд, несмотря на отсутствие слуха и голоса, а также какой-либо музыкальной основы в своих хитах, кроме тракторной, легко побивал Фанфара. Так, что не уйди он вовремя в президенты, быть им врагами на всю оставшуюся жизнь. Зато теперь они лучшие друзья, а дружба согласитесь лучше любой карьеры.

Сила и слава команды – чемпион планеты по прыжкам в длину, в ширину, через коня, козла и другие снаряды, профессор физкультуры и спорта Бубкин –Дубкин. Выполняет обязанности играющего тренера, а при необходимости главного спецназовца. У кого был хороший учитель физкультуры в школе, тот легко себе его представит.

Его напарник и помощник, доцент по страхованию от несчастных случаев Невлезай-Убьет, отвечающий за безопасность экспедиций, главным образом с помощью наглядной агитации в виде устрашающих плакатов, озаглавленных его фамилией. Еще очень молод. Ему не больше трехсот лет и потому незаменимый человек при всяких штурмах и захватах, в основном не криминальных, а спасательных.

Вот и все. Из уважения к космическим наукам и фантастике я написал, наверное, полную галиматью, зато искренне и с надеждой, что кого-то из читателей она подвигнет не создание собственных изобретений или даже открытий. На худой конец, поможет закончить школу без троек.

Глава 1. Сенсационное известие.

Всем известно, что радость творчества несравнима ни с чем. Разве, что с любовью или выигрышем в денежно-вещевую лотерею автомобиля, о чем мечтали в далеком прошлом.

Не знаю, о чем мечтают в настоящем. Может о престижной квартире на 718-ом этаже или просто о «Бентли» с небольшим дворцом-гаражом на берегу моря. Некоторые, может быть, еще о чем-то, но очень специфическом и тоже, по-моему, слишком материальном, например, стать президентом страны, банка или еще чего-нибудь, на крайний случай просто жуликом с большим авторитетом. Этой светлой мечты я не касаюсь потому, что очень от нее далек. Честно говоря, и машина мне особо не нужна. От нее одни хлопоты. И дворцы тоже. Захочешь, не продашь.

Но вот творчеством в виде фантастической литературы немного занимаюсь. К сожалению, и здесь есть подводные камни. Материальных благ оно не приносит, я же не автор популярных детективов, да еще и мое начальство смотрит очень косо на это увлечение. Долго оно так смотрело и наконец, насмотревшись, вызвало меня на ковер и заявило:

– Ну, вот, что дорогой вы наш, м-м-м… (долго вспоминало фамилию) …сотрудник (не вспомнило). Мы очень уважаем писателей, но вы же им еще не стали. А если и станете, то не за счет нашего рабочего времени. Поверьте, мне, опытному руководителю, сидеть одновременно на двух стульях (сам он сидит как минимум на пяти, судя по весу и зарплате) и служить двум богам невозможно.

Под вторым, начальство понимало видимо, неизвестного мне, бога – покровителя чайников и кофейников. Наша фирма занимается их реализацией (не богов, а чайников) ежедневно с 8 до 17 с перерывом на обед и командировки на ближайшие планеты Солнечной системы.

– Так что, выбирайте. Тот или этот?

Я говорю: – Стул или бога?

– Того и другого.

Я выбрал тех, которые без чайников, и думаю, не прогадал. Теперь я могу, сидя на бесплатном стуле, вернуться на любимую планету Мега-Х. Пока нет нормального мира на Земле, лучше жить в придуманном. Там меня ждут настоящие друзья и приключения, необычные и загадочные, а порой и опасные. Вот и сейчас, едва я простился с чайниками и начальниками, как будто специально, чтобы расширить и углубить мои околонаучные знания, в этом фантастическом мире стали налаживаться контакты с антипланетами и антизвездами.

Кто знаком с теорией Большого взрыва, знает, что при зарождении нашей Вселенной, образовалось много, так называемого вещества и очень немного антивещества, которое находится где-то на задворках космоса, и мы мало чего о нем слышали. Антивещество, словно в Зазеркалье, отражает, привычное для нас, вещество, из которого сложены видимые галактики и звезды, планеты и все остальное, что носится по просторам космоса, не соображая, куда и зачем, угрожая мирным кораблям и планетам. Однако сколько ученые не искали, никаких признаков того, что где-то существуют состоящие из античастиц планеты и живые существа, не обнаружили. Но вот недавно были зафиксированы странные космические сигналы на нашей частоте и с нашими звуками. Не какие-то там пи-пи-пи…вроде сигналов спутника или НЛО, а явно что-то похожее на речь. Ученые-астрономы и уфологи без диплома по каким-то признакам решили, что сигналы пришли из очень отдаленных мест Вселенной, и что так проявить себя может только затерявшийся антимир или еще кто-нибудь, не поддающийся определению. Кого-нибудь решили пока откинуть и за рабочую версию приняли антизвезды и антипланеты. Все другие антитела, типа комет, метеоритов и черных дыр вряд ли что-то могли передать. Долго прокручивали полученные сообщения, напоминающие старую магнитофонную запись, пущенную наоборот. Слова, вроде бы, очень похожи на китайские, но ни один китаец не признал, хотя язык им понравился и они даже, решили, что это, наверное, какой-то древний антикитайский язык. А поскольку антивещества мало, то в антимире живут, несомненно, одни только антикитайцы. Ну, может еще антииндусы. Ученые засомневались в китайской гипотезе, мол, и другие антинации тоже иногда бывают, нужны, и переписали полученные тексты с помощью букв разных алфавитов, начиная с халдейского. Потом вертели их так и сяк, засовывали в дешифровальную машинку, но ничего не получалось, пока какой-то юный гений не догадался поднести записанные тексты к зеркалу. Оказалось, что антиподы говорят на привычном для нас языке, но по рекомендации Зазеркалья задом наперед. Сообщения прочитали. Ничего интересного в них не было, одна реклама, но информационный контакт с антимиром наладился. Выяснилось, что во Вселенной есть много антипланет и антизвезд. Они отличаются от обычных, только малыми размерами и зарядом. Фактически создатель Вселенной собирал антивещество, как муку для колобка, по сусекам, и смог сотворить звезды и планеты в масштабе 1:100. А всякие там астероиды и болиды, по нашим меркам, вообще, летающие кирпичи. Людей он сделал нормальными по размерам, но очень дикими. Зато на зверей материи не пожалел и на многих планетах власть захватили огромные и злобные твари, которых даже в телевизоре испугаешься. Может неправильно рассчитал материал, а может так создатель хотел закалить и сплотить людей, научить их бороться с трудностями и воевать не друг с другом, а только с внешними врагами, которых было множество. А вдруг получится. Зачем-то же он наградил человека разумом. Но вот последнее сообщение с антипланеты Скиагем очень встревожило ученых, и было немедленно передано, вроде, как их зеркальным родственникам, населению планеты Мега-Х в лице президента Абенда Темного. Переведенный через назад текст звучал так:

«Всем! Всем! Всем! SOS! На планете Скиагем стали быстро иссякать природные ресурсы, особенно вода, обычная и газированная. Не то что смывать, но даже на просто умыться не хватает. Раз в месяц моем лицо и в Новый год – остальное. Зубы после еды, кто умеет, чистит щепками, остальные вообще не чистят. Грозит страшная болезнь – кариес. Перешли на отопление дровами, классической и политической литературой. Еще раз SOS! Вашу…хр…пр..», дальше сообщение обрывалось, видимо сломался передатчик.

Глава 2. Государственный антисовет.

Президент планеты Мега-Х Абенд Темный был человеком светлым в противоположность своему прозвищу, приобретенному в Фикнафике. Он всегда сочувствовал чужой беде. Поэтому, не откладывая дела в долгий ящик, срочно созвал внеочередное заседание Государственного Совета. Все его члены уже слышали по своим каналам о драме на космической сцене антимира и быстро сбежались на сенсацию. Президент долго переживал или пережевывал что-то внутри себя, собирался с мыслями и наконец, с дрожью в голосе сказал:

– Друзья! На нас свалилась страшная беда, которой никто не заметил, потому что случилась она с нашими антиподами с планеты Скиагем. Это не те географические антиподы, что живут на обратной стороне планеты и уже достали своим нытьем, что у них темно, а за электричество платить не хотят. А это точно такие же, как мы люди, даже не родственники, а мы сами, только отрицательно заряженные или зеркальные, не знаю, что правильнее, находящиеся у черта на куличках в мире антивещества. Вот посмотрите, что передает их храном или по принятому в Зазеркалье чтению задом наперед, монарх планеты Скиагем. Президент передал шифрограммы, дождался, когда все прочтут и успокоятся. Потом продолжил речь.

– Теперь вы знаете столько же, сколько и я. Хочу сказать еще, что антивещество очень дорогое, дороже золота и алмазов, и не валяется на дороге. Мы должны его беречь и сохранить антимир и его население, как бесценную валюту.

– Насколько дорогое, – заинтересовался Фанфар.

– Производство одного грамма антиматерии раньше обходилось в 90 триллионов долбариков, но мы постепенно снижаем эту цифру за счет усовершенствования коллайдеров и повышения производительности труда. И все равно, даже ваших заработков Фанфар хватит только на пару самых мелких античастиц – ответил Абенд. Ну, так вот. Антимир – это наше второе я, и оно хоть и зеркальное, да еще и отрицательное, с точки зрения физики, но все же живое и наш долг ему помочь. Вопрос, каким образом? Есть объективные трудности, связанные с законами природы, которые этому препятствуют. Если кто-то хочет что-то предложить, прошу, к микрофону. Первым, не потому, что хотел что-то предложить, а по привычке всех обгонять, выскочил Бубкин-Дубкин, своеобразно понявший научную речь президента и думавший раньше, что антиподы – это какая-то мелочь, невидимая простым глазом, вроде нейтронов, протонов, ионов и шпионов.

– Это что же, значит, то, что я вижу в зеркале, шатается туда-сюда и корчит рожи – мой антипод.

– Нет, коллега, – разочаровал спортсмена профессор физики Ферштейн Относительный.

– Он не в вашем зеркале живет, он далеко, в другом зеркале, которого не видно, в космическом. Он живет в антимире, где все наоборот и к тому же отрицательно заряженный.

Бубкин –Дубкин ничего из объяснения не понял, кроме того, что в зеркале не тот антипод. Он разочарованно вздохнул и сказал:

– Ну, вот, а я уж думал поговорить с тем, который в зеркале. А этот оказывается не тот.

– Да, и встретиться с ним на данный момент невозможно.

– Потому, что очень далеко?

– Нет, проблемы расстояния для нас давно не существует. Просто при встрече вещества с антивеществом из-за того, что они разнозаряженные, произойдет страшный взрыв со вспышкой. Вся масса перейдет в энергию, выделяя ее на несколько порядков больше, чем самая эффективная термоядерная реакция, – 90 000 ГДж на 1 г, то есть более 21 кг в тротиловом эквиваленте. Поэтому, при встрече профессора с антиподом, оба превратятся в пыль, а скорее в микрочастицы.

– Это за что нас так обдолбает?

– За то, что не знаете физики и главного уравнения Эйнштейна о взаимосвязи массы и энергии Е= mхc2.

– Это он его, чтобы взрывать придумал? Делать ему, нечего, что ли! – рассердился Бубкин-Дубкин на Эйнштейна.

– Эйнштейн здесь ни при чем, дорогой мой, – защитил великого физика и почти однофамильца Ферштейн, – в нашем мире от человека мало что зависит, он только наблюдает и записывает, а правит сама природа по своим законам.

Все примолкли, думая о безобразиях, творящихся в природе.

Президент больше никаких предложений не дождался и выдвинул свое:

– Я думаю, друзья, что мы засиделись. Что за жизнь без приключений и подвигов. К тому же наш долг- помочь жителям антипланеты. Да и кто им поможет. Не природа же. Она, как выяснилось не очень-то за нас. Зато за нас люди.

– Ну и зачем мы туда полетим? Мы исчезнем, даже не добравшись до антипланеты – вставил свои пять копеек Ферштейн.

– Почему? Мы же не будем приближаться к нашим антиподам -возразил президент.

– И не надо. Достаточно войти в верхний слой атмосферы Скиагема и дальше можно не лететь. Мы тут же сгорим, взорвемся, короче аннигилируем, потому что все там, в том числе и атмосфера, создано из антивещества, а мы из простого, и без разницы кто ты – человек, собака или инфузория-туфелька. Никого не останется, в том числе возможно и самой антипланеты. Все приуныли, но тут в разговор вмешался профессор взрывоведения Ураний Ядерный:

– По-моему, ты слишком мрачно настроен Ферштейн. Настоящий физик всегда найдет выход или хотя бы вход в головоломную задачу. Помнишь, мы тоже занимались созданием античастиц и помимо известных антипротона, атомов антигелия и антиводорода создали еще несколько десятков, но потом нас голиархи оторвали какой – то ерундой, вроде нейтронной бомбы и к этой работе уже не возвращались.

– Ну и что? Я уже все забыл. И материалов у меня никаких не осталось по той работе.

– А у меня остались. Я думаю, мы можем изготовить антиклоны и послать их на Ксиагем. Клоны мы создавать умеем, научимся и антиклоны. И если они будут похожи на нас, и также дружны, то смогут защитить антипланету от неведомых похитителей.

– И где ты их возьмешь, и как ты вообще себе это представляешь?

– Очень просто, я расскажу, как создал антиклон собаки, и вы все поймете. Так вот. Меня увлекла тогда эта идея, и я продолжал над ней работать в свободное от бомбы время. Я использовал различные способы воздействия на обычные клоны собак, чтобы поменять заряды элементарных частиц на противоположные: и все виды излучений, и обработку магнитными, электромагнитными и всеми какими только возможно полями. Я испортил сотни клонов. И уже готов был капитулировать. У меня остался в запасе последний клон маленького пуделя Микрончика, и последняя на тот момент идея – бомбардировка античастицами. Античастицы я изготовил с помощь универсального коллайдера и соединив его с электронной пушкой провел бомбардировку песика. Собака не взорвалась и осталась жива, что уже было хорошо. Микрончик залаял, но как-то странно, не могу воспроизвести дословно, я мало знаком с кинологией, но как-то очень вежливо, как на светском приеме, и явно не «Гав-гав!». Впрочем, и наши собаки, я послушал, тоже часто лают, не так как пишут в детских книжках. Неужели, думаю, получилось? Оказывается, да! Проверка показала, что античастицы выбили простые частицы, встали на их место и получилась первая настоящая антисобака, которая еще и красиво лает. К тому же эта собака (я проверил потом на антиклонах других животных, изготовленных тем же способом), совсем не кусается и даже за антикошками не носится. Надеюсь все антисобаки будут такими, и мы со временем заменим ими обычных.

– Тогда и людей надо заменять, чтобы были достойны этой собачьей интеллигенции – съехидничал Ферштейн.

–А что? В принципе возможно, – вполне серьезно воспринял идею Ураний.

– Тогда, может, и они тоже не будут драться и кусаться. Все в наших руках.

– Ну, это уже фантастика.

– Все, когда-то, было фантастикой. Мы и нужны, чтобы провести людей из мира реальности в мир фантастики. Главное, чтоб в нашей среде было поменьше Сусаниных. Не героев отечества конечно, а плохих проводников.

– Да, но нужен еще и антикорабль. И где мы будем его создавать? Кругом одно вещество.

– Ты еще не понял? А где я по – твоему, делал антисобаку, чтобы избежать взрывов?

– Неужели в космосе?

– Нет, поближе. В лаборатории с глубоким вакуумом на нашем полигоне. В процессе эксперимента античастицы изредка сталкивались с отдельными атомами воздуха и были вспышки вроде новогодних хлопушек, но они сильно не мешали. А после того, как все атомы взорвались и вакуум стал практически абсолютным и вовсе исчезли.

– Что же ты меня не позвал? –расстроился Ферштейн, – такое дело. Это же на Нобелевскую тянет.

– А нам она нужна? Мы что скандальные политики или диссиденты? Нам лишняя известность ни к чему.

– Когда же ты все это успел, что я даже не заметил?

– А помнишь ты уезжал на какой-то симпозиум в другую галактику, где время идет медленнее и застрял там, на целый наш год. А ждать, когда все готово для эксперимента, сам знаешь невозможно. Это же, как зуд после укусов комаров и мошек.

Ферштейн, как все физики, долго еще спорил с Уранием. Спор был очень научный, с множеством специальных терминов, мало понятных участникам заседания, да и многим, я думаю, читателям тоже, поэтому полностью его опускаю. Все внимательно выслушали профессоров, не прерывая, поняли только про антисобаку, и, что есть шанс решить проблему.

Дождавшись паузы в полемике ученых, когда они подошли к столу с приготовленным для участников заседания традиционным чаем с лимоном и нетрадиционным домашним тортом от Кассиопеи, Абенд решил не ждать продолжения диспута, а подложил ученым куски побольше и быстро подвел итог заседания:

– Ну, вот и прекрасно, кажется, наши научные светилы и главные мозги уже включились в работу. Не будем им мешать, а если надо окажем посильную помощь и будем готовиться к космической экспедиции на антипланету. Мы тоже полетим на Скиагем, но будем двигаться по его орбите, не входя в слои атмосферы. И если это похитители с других планет, мы их обнаружим. На этом позвольте закончить первое заседание Государственного Совета, а правильнее Антисовета, раз на нем решались вопросы дружественного нам антимира и приступить к более серьезной дегустации это изумительного кондитерского шедевра.

Ну что ж, дорогие читатели. Нам, видимо, торта не достанется, зато опять ждут приключения, трудности и опасности. Утешает только то, что совершать подвиги на далекой антипланете, где еще не ступала нога обычного человека, и, наверное, не ступит, придется не нам и даже не нашим героям, а их антиклонам. Надеюсь, ребята справятся, ведь они будут не из дерева, как Буратино, а из очень ценного антивещества. Если уж дрова такого наворотили, представьте, на что способно антивещество! Вопрос, хватит ли денег на их создание? Впрочем, этот вопрос не ко мне, а к Центробанку Мега-Х.

Глава 3. Откуда взялся Ябенд?

"Господи! Что делать? Надо спасать планету. Но, как? – великий Храном и Церж антипланеты Скиагем Ябенд Антинойский сидел всю ночь без сна в тронном зале средневекового дворца-крепости, читал свои отчеты и в сотый раз искал ошибку в так хорошо складывающейся поначалу карьере на этой отсталой и заброшенной планете. (Для тех, кого удивляют некоторые непонятные слова в тексте, сообщаю, что это – имена собственные, звания и должности, и переводу на нормальный язык не подлежат. Никто же не переводит иностранные имена и понятия на родной язык. Тогда они приобретают совершенно новое звучание, а то и смысл). Для примера, возьмем первый попавшийся иностранный текст. Где тут у меня первый попавшийся… Все время кто-то его прячет. А, вот! «Заслуженный ковбой Техасской области Джон Джинсон после традиционного посещения салуна пять часов забирался на своего старого мустанга». Включаем машинку для художественного перевода на язык местной планеты (кстати, отличное изобретение для плохих переводчиков). Получается: «Молодой механизатор Ваня Еванидзе после получки пять дней искал в колхозном поле свой трактор». Да-а-а…И где теперь наш заслуженный ковбой? Чтобы Ябенд также не исчез, переводить его и других инопланетян не будем.

Итак, двести лет назад будущий храном и еще десяток добровольцев с планеты Аемух приехали на эту малоосвоенную землю, можно сказать, первобытную целину, чтобы сохранить ее население и привести его в божеский вид, а заодно повести по пути прогресса. Население Скиагема жило хуже всех в антимире из-за отсутствия у многих каких-либо извилин, к тому же очень мешали огромные хищные звероящуры, заполонившие практически всю небольшую территорию планеты. Диким людям, составлявшим одно большое племя, достался небольшой сухопутный остров, защищенный горами, с небольшой речкой. Как-то они выживали на этом клочке, что-то сеяли, рыбачили и даже иногда выбирались на охоту за пределы острова, но очень рисковали, потому что из вооружения были только тупые топоры и копья с каменными наконечниками, да еще луки с деревянными стрелами. А вы пробовали с таким инструментом воевать даже с обычными динозаврами? Но что делать? Кроме рыбы в речке, на острове ничего из живности не водилось. А какие из рыбы шашлыки и чебуреки? Люди в борьбе со зверями за то, чье мясо пойдет на отбивные, часто погибали и в скором времени могли вообще исчезнуть. Планета Аемух, откуда прилетели пришельцы, в то время была самой развитой из антипланет. Уровень ее был даже повыше нынешнего земного, но существенно ниже других планет, созданных из простого вещества. Это объясняется опять же тем, что антивещества во вселенной мало и поэтому антипланеты тоже маленькие и бедные. Аемух в этом отношении отличался в лучшую сторону и как мог, боролся за процветание и прогресс в антимире. Он даже освоил ближний космос и иногда засылал разведчиков и путешественников на другие антипланеты. Те, привозили приблизительно составленные карты и данные о населении и состоянии животного и растительного мира. В общем-то, жилось на некоторых планетах относительно неплохо, кое – где уже достигли уровня позднего средневековья и раннего капитализма, не в смысле строя, а по уровню технического развития и жилищного сервиса. Со строем же все было в порядке, везде был первобытно -общинный, напоминавший начально-коммунистический. Не повезло только Скиагему. То ли из-за размеров планеты, то ли из-за природных богатств, которые может и были, но никто их не видел, то ли из-за непрекращающейся охоты людей и зверей друг на друга. Так, что радуйтесь жители Земли. Под каким мирным небом и на какой, местами, прекрасной планете мы живем! На Скиагеме процветали разбой и анархия в первозданном виде. Единственное утешение, что виноваты в этом были тупые создания, с которыми справится все же легче, чем с теми, кто наделен зачатками разума. Когда побывавшие здесь великие путешественники Олоп Окрам и Йалкам – Охулким вернулись на Аемух и рассказали о нравах планеты, у всех волосы встали дыбом. А ихний Тнедизерп Дуроносовухан своим миллион первым приказом послал добровольцев, навести порядок на планете и сделать ее своей колонией. Он любил всех посылать куда-нибудь. За это ему народ вручал на каждом съезде всякие награды и титулы. И вот Ябенд с товарищами по несчастью (посылал Дуроносовухан обычно добровольно-принудительно) после двухмесячных курсов выживания в дремучем лесу, были отправлены с самым современным вооружением на космическом корабле – крепости на Скиагем. На первых порах Аемухские засланцы жили в корабле-крепости, который был практически неприступен, и палили из иллюминаторов по всякой дикой сволочи, пытавшейся сожрать корабль. Звери, хоть и были без мозгов, но быстро сообразили, что с этим блестящим ящиком связываться опасно и ушли в другие края. Отвоевав так необходимую для мирной жизни территорию, поселенцы выпустили из корабля всякую живность, привезенную с собой: кур, кроликов и других животных, и птиц быстрого приготовления, водившихся на Аемухе. Отступивших, но не сдавшихся монстрозавров решили пока не добивать, а последовательно вытеснять подальше от острова при помощи огнеметов. Мирных же динозавров выявлять по некоторым признакам (ест траву или у него длинный хвост) и приручать, может они съедобные или на них можно пахать. Тогда всех дикарей можно будет накормить и снабдить гужевым транспортом. Корабль подогнали поближе к острову с дикарями и после нескольких безуспешных подъемов (на Аемухе все горы старые и скучные, альпинистом там не станешь) все-таки преодолели горную преграду и добрались до населения. Контакт наладили быстро, хотя аборигены почти не разговаривали, только руками и мимикой, как обезьяны, да еще несколько междометий знали, типа -"эй","вау" и "заткнись". Повесили на самое высокое дерево круглосуточный болтограф, который стал учить дикарей вести салонные беседы о погоде, природе и огороде, взятые из разговорника для иностранных туристов. Приготовили шикарный обед из нежного мяса привезенных животных и вместо тихого часа провели выборы вождя из одной кандидатуры – Ябенда. А в дальнейшем, по мере улучшения сервиса и рациона питания расширили его полномочия до титулов великого Хранома, Цержа и даже Гоба гор, лесов, лугов и полей. Дальше, было бы, еще лучше, но… вмешался случай, который преследует историю любого государства и потому является закономерностью.