За них даже боги молятся сами себе и по погибшим тоже плачут

Терпимо! – ответила сразу – же и то – же тихо снова после заметного вздоха, – Майя с откровенным, грустным взглядом в «чёрные и такие заботливые, глаза».

Смутившись от пристального взгляда «такой точно симпатичной и всего почти в шаге от него», – Ворон опустил глаза, а Майя, – опять тихо вздохнула, отвернулась и снова стала любоваться, разноцветным изображением на стеклянной, картине, – почти в середине магазина.

Насторожившиеся то – же приблизившиеся, – Заря, Целитель и Мельник, – и так – же (очнувшийся), Ворон, – притянулись взглядами к картине где стройная девушка в розовом, (закрытом), купальнике, – обнимала так – же загорелого и так – же улыбающегося за штурвалом быстрой, (открытой), яхты, – мускулистого парня в ярко – красных плавках – шортах.

Белоснежная, небольшая яхта с счастливыми пассажирами на борту рассекала на глазах, СВЯЗов, – волны синего моря так натурально и реально, что ребята и Заря, – забыли про всё на свете, – наслаждаясь и неожиданным, свежим, ветром с моря и таким – же приятным, и тёплым солнцем.

– Моя! Мечта! – прошептала, чересчур, откровенно, – очарованная, мечтательница и снова тихо вздохнула.

Услышав и тут – же вздрогнув, – Ворон понимая, «чем – это грозит» тут – же протянул левую руку к плечу, Майи, – что – бы отвлечь, отдёрнуть её от картины, – но бдительный, наблюдательный и быстрый, Мельник, – тут – же схватил его за правую руку и потянул его на себя и за собой, – на пять шагов от застывшей с пристальным взглядом на картину, – мечтательницы.

В следующую секунду в просторном магазинчике снова благодаря, Майе, – раздался счастливый смех, – влюблённой и счастливой парочки на яхте, – тут – же, Ворон, – дёрнулся к Майе, – но крепкий не отпускающий его руку, – Мельник, встречая в то – же время очень серьёзный, взгляд, Ворона, – (отчего у него побежали мурашки по спине), – всё-таки был настойчив и своим желанием, и своей силой.

Понимая, назревшею, ситуацию, – Целитель то – же решил вмешаться, – подбежав он закрыл своим телом от глаз, Ворона, – «первую, несчастную, жертву».

– Ворон! Успокойся! Ты, – СВОЗЕМ! И твоя задача, – пока..! На – блюд – дать! И, Вы – чис – лить! – тихо, но твёрдо и внятно объяснил прямо в «неспокойные», чёрные глаза, – Целитель, в то – же время осознавая, что «может быть он и не прав, – но так – же сказал и посоветовал, – Анатолий Анатольевич».

Внезапно, – музыка в зале заиграла с нотой, – (лопнувшей – тонкой струны), – ещё больше напрягая и так взвинченных подростков.

Смотрите! – вдруг, услышали ребята негромкий, тревожный, голос, – быстро, приблизившейся к ним, – Зари.

Тут – же взглянув на Зарю, – а потом в сторону, Майи, – куда сразу – же кивнула своей головой, – взволнованная, Заря, – ребята сразу – же увидели, – следующего, неожиданного, незнакомца.

Незаметно, – появившийся и словно из ниоткуда на (пол головы), выше, Мельника, – парень в чёрных, потёртых с рваными коленками, – джинсах и в бледно – жёлтом, тонком, (старом), свитере с еле заметной на груди на свитере, (непонятной), надписью, – стоял возле заворожённой и застывшей, Майи, – и «глядя на неё» как заметил, Ворон, – «этот парень, – ухмылялся, а не улыбался».

Не обращая внимание на «четверых, новеньких подростков», – застенчивый, парень с длинными почти до плеч чёрными, волосами, – наклонился к голове «наивной мечтательницы», – и, что – то стал шептать ей в левое ухо.

Испуганно и недоверчиво, – взглянув сначала на замолчавшего, после сказанного, – им, ей – вопроса, на застенчивого, «советчика», – пристально, взглянувшего, – сверху, своими, чёрными, глазами «прямо в её глаза», – потом заметно, взволнованная, Майя, – перевела свой быстрый взгляд и посмотрела прямо в «чёрные, заботливые и добрые глаза ровесника в белой футболке», – и как сразу – же заметил, Ворон, – «глаза насторожившейся, девчонки, – просили его о помощи», – но ради очень опасного и очень важного дела и даже понимая, «что он сейчас просто предает эту симпатичную, девчонку – ровесницу», – Ворон перевёл свои глаза, – на выход из магазина.

Не получив, – и не чувствуя поддержки, Майя, – тут – же сникла, ссутулилась и медленно опустила свою кивающею два раза подряд, – вниз, своим подбородком, – голову в то – же время продолжая слушать только более взрослого и высокого «советчика».

Продолжая наблюдать за худощавым, (восемнадцатилетним), снова застенчивым парнем кто после (проверки), оказался каменнолицым в темно – сером и тонком свитере и джинсах и такого – же цвета обуви, злым, – МРАЗММом с мутными, мрачными глазами, – внимательные, СВОЗЕМы, – тут – же ещё больше насторожились, когда увидели, как над поникшей головой, Майи, – стали появляться «чёрные, неспокойные и жирные точки».

Переглянувшись и хором понимая, что « – это противоположные, мрин – эн», – ошеломлённые ребята и Заря, – стали снова наблюдать как «чёрные, жирные точки, словно назойливые, мухи, – стали обволакивать с головы всё тело несчастной, Майи, – и мало того многие из мух», – стали то впитываться в голову, Майи, – а потом как будто отложив яйца в её заражённых уже извилинах, снова вылетали из головы и продолжали летать как бешенные, – вокруг её тела и головы».

Напрягшийся, Ворон, – снова дёрнулся, но теперь, что бы «ударить или оттолкнуть от Майи, – этого вокруг которого то – же летали неспокойные, чёрные, жирные мухи, – вдобавок тут – же изменившегося снова, – и сразу – же взглянувшего на него своими злыми, демоническими глазами с уже злобной ухмылкой на лице, землистого цвета.»

Но снова, Мельник, – был начеку и снова, – Ворон (сдался) потому – что помнил «так велел хорошо знакомый ему Анатолий Анатольевич».

В следующую секунду, неожиданный, – весёлый смех заставил вздрогнуть и посмотреть, – мигом изменившегося в глазах всех, СВОЗЕМов, – снова застенчивого парня, – на двух, входивших в магазин, весёлых, – девушек.

У, СВОЗЕМов, – сразу – же появилась, отчаянная, надежда, – но жизнерадостные, (двадцатилетние), девушки, – спокойно прошли мимо «парочки – любующейся картиной», – остановились, осмотрели своими быстрыми глазами все картины на стенах, – и так – же быстро, – и весело смеясь пошли обратно к выходу – входу, прошли мимо за спинами подростков, – и вышли из магазина.

Дождавшись, когда «беззаботные, наивные, РАЗДУИМы», – выйдут из магазина, застенчивый парень в бледно – жёлтом, тонком свитере отступил на пару шагов от Майи, – повернул голову и нарочно притягивая к себе внимание всех подростков, – медленно, приложил указательный, длинный свой палец правой руки к своим губам.

«Как будто предупреждая таким образом всех и даже музыку на втором этаже о гробовой тишине».

«Через две секунды худощавый парень, неожиданно, – хлопнул в свои ладоши в наступившей, – точно гробовой тишине перед своим худым, застенчивым лицом и кивнул своим подбородком в сторону, – Майи.»

Настороженные, – СВОЗЕМы тут – же перевели свои взгляды на Майю.

Всё, что происходило дальше, – происходило словно в кошмарном и тягучем сне.

Чёрный из неспокойных, чёрных, мух, – кокон, где внутри, – уже находилась, – несчастная, застывшая с поникшей головой, Майя, – медленно, рассеялся на глазах подростков снова в уже душном магазине, – и атмосфера в просторном помещении стала ещё более напряжённой.

Остолбенев от увиденного, – Заря, Мельник, Целитель и Ворон, – медленно словно повинуясь Злой силе, стали переводить свои встревоженные взгляды на внезапную, – «ужасную,  – в пяти шагах вместо застенчивого в бледно – жёлтом свитере парня, – и на них оскаленную, огромную, шипящую, мерцающую кобру с выпуклыми, демоническими глазами».

В следующую секунду все на смерть, перепуганные, – таращившиеся на очень опасную в их понимании ядовитую змею, – подростки стали слышать в своей голове настойчивый, вкрадчивый и как казалось, – шипящий голос.

«Не надо противиться мнее..! Нет сильнее и опасней меня, – и поэтому слушайте только меня, – и делайте, что я вам..»

Договорить, невидимый хозяин вкрадчивого, мужского голоса не смог потому – что его прервали, внезапные, – звонкие голоса забегающих в магазин, Фаников, – кто тут – же (заставили), – огромную змею, испариться, – а опять появившемуся, злому, – МРАЗММу вздрогнуть и тут – же направиться медленным шагом к выходу – входу.

(Провожая), – худощавого с худым, застенчивым, лицом, – парня в бледно – жёлтых, ботинках, – кто пытался прикоснуться к детским, умным головам, но не мог, а только морщился и отдёргивал свои ладони, – и так – же наблюдая за беззаботными, весёлыми, Фаниками, – очнувшиеся и от страха, СВОЗЕМы, – понимали « – это серебренные с блестящими, золотыми буковками перстни на пальцах вундеркиндов, – помогают умникам и умницам защищаться от опасных рук злого, – МРАЗММа».

Неожиданно для всех, – Ворон не сдержался и громко крикнул. Эй! – вслед удаляющемуся, длинноволосому, продавцу, – вокруг которого, – постоянно, летали, «чёрные, противоположные, мрин – эн».

Замерев, – прямо перед выходом из магазин, а худой, МРАЗММ, – медленно, обернулся с пристальным и застенчивым взглядом прямо в «чёрные глаза, – чересчур, смелого, новенького продавца», – и сразу – же, – Заря, Целитель, Мельник и Ворон, – увидели как голову, МРАЗММа, – накрыл, неожиданный, – светло – серебристого, цвета, – капюшон и вдруг, – чёрные вокруг тела парня, – жирные, точки, исчезли, – и именно у Ворона, – сразу – же появилось странное чувство, что «он знает этого парня в чьих встречных, чёрных, глазах он заметил знакомую ему самому, – тоску и душевную боль».

Вздрогнув, через несколько коротких секунд злой, МРАЗММ, – «прежде чем выйти из магазинчика, – притворно улыбнулся мне, а его светло – серебристый, капюшон, – стали пожирать, – появившиеся, чёрные и неспокойные, мухи».

«Не думай про него!» – перебивая мысли, Ворона, – предупредила, бдительная и хриплая, – ЖАЛО. «Он тоже думает о тебе! А, – это для тебя опасно!»

Да! – сказал сам себе вслух, задумчивый, Ворон, – соглашаясь с «законспирированной, хрипловатой, ЖАЛО», – и тут – же вздрогнул от неожиданного голоса, – Целителя

– Ты в порядке?

Да! – сразу – же ответил, – Ворон с пристальным взглядом в внимательные, светло – коричневые глаза.

– Тогда помоги, Майе! – Я скоро вернусь!

Целитель, – вышел следом за внезапным, – худым, парнем в бледно – жёлтом свитере, – а Заря, Мельник и Ворон, – сразу – же подошли к застывшей, Майе, – с опущенной, головой и плечами, – и в окружении, внимательных и заботливых, – Фаников.

Лица и глаз не было видно, но было понятно по вздрагивающим плечам, – «Майя плачет».

Чувствительные, дети держали её за дрожащие руки и успокаивали как могли, – своими негромкими словами.

Заря, – сразу – же решила взять инициативу в свои руки так как понимала, «Майя сейчас просто не слышит, – детей. Эмоциональный шок девчонки в подростковом периоде проходит не сразу уж она – это точно знала!»

– А почему вас так мало, и кто вас привёз? – не теряя времени спросила, Заря, – у «восьмерых чересчур, сейчас», – как ей показалось «ранимых детей».

– Мы чувствуем, когда мы нужны вам, а дворник понимает, когда он нужен нам. А, остальные, остались на теплоходе, – у них (открылась) спорная тема к размышлению.

– Какая тема?

– Насколько важно именно сейчас быть гуманным человеком! – ответил снова и так – же негромко, но внятно, – «дисциплинированный, плотненький, лысый мальчик, – досаждавший ранее, Мельника, – и сейчас – старающийся не попадаться ему на глаза», – подумала, улыбнувшаяся, Заря, – и тут – же спросила в то – же время, отвлекая и (оттягивая) от Майи, – всех умных детишек.

– Ну, а вы, почему не остались?

– А у нас, другие интересы! – снова сразу – же и почти хором ответили теперь все вундеркинды, тут – же начиная, громко, хвастаться, Заре, – про свои достижения..

Ворон и Мельник «наконец – то», – смогли приблизиться к «пережившей, – точно, сильный, эмоциональный стресс».

– Что тебе он сказал и почему ты не в кроссовках или в другой нормальной обуви что – бы было удобней и безопасней для твоих ног? – спросил, тихо, Ворон, – осторожно дотрагиваясь до левой «холодной» руки, – своими, тёплыми на правой своей кисти, пальцами, – и опуская взгляд на натёртые в старых шлёпках и до крови ноги, – Майи.

Правду! – сразу – же ответила еле слышно, Майя – в то – же время, – лихорадочно, всхлипывая и продолжая, не поднимая головы, – тихо отвечать.

– А, в кроссовках, – нельзя, говорят, что пока у меня испытательный, срок, – я должна поработать именно в этих, кожаных и старых шлёпках.

– Какую правду? – «Издеваются!» – тут – же спросил чуть громче и сразу – же подумал, – Мельник.

Выслушав, вопрос, – Майя, вдруг – резко подняла голову тут – же (заставляя), ребят, отшатнуться от внезапных, «потухших глаз откуда по теперь бледным щекам стекали мутные слёзы», – и стала быстро и не тихо говорить неожиданным, – «вредным но не хриплым голосом».

– Он сказал, что моя мечта никогда, никогда не сбудется и работать мне до старости продавцом в каком ни будь грязном, овощном магазине, – если я не послушаю его, – и не стану делать то что он говорит.

– То есть? – снова тихо спросил и взволнованный и удивлённый, Ворон, – у замолчавшей и резко опустившей свою голову.

– Докладывать ему о чём вы со мною говорите и вообще всё о вас, – и за это я буду получать от него деньги. И немалые для меня деньги.

Ответив на вопрос уже не вредным голосом и медленно подняв свою голову, – и взглянув в глаза, Ворона, – своими глазами с появившимися «тёмно – серыми кляксами на белках», – Майя снова вздохнула и снова заплакала, прикрывая своё бледное, осунувшееся и мокрое от слёз лицо своими холодными ладонями.

– Но так – же нельзя, – пойми! Потому – что ты сразу – же становишься совсем, другим, – потерянным и может даже, – плохим человеком! Ты – же уже взрослая и должна понимать, что этот (советчик), нехороший! Он, злой человек! – пытался образумить шёпотом, эмоциональный, сейчас, – Ворон.

– И, ты согласилась? – не затягивая наступившую паузу снова не тихо спросил серьёзный, – Мельник.

Даа! – вдруг и снова неожиданно, – выпалила прямо в лицо тут – же отклонившегося, Мельника, – заплаканная, бледная, Майя, – а потом запрокинув назад свою голову она истерично засмеялась, – и снова быстро заговорила тем – же вредным и надрывающимся и не тихим голосом.

– Я, же нечего не умею только, как пыльные вещи складывать на эти проклятые полки и прилавки, – и перебирать овощи и фрукты в овощном, грязном магазине, где я уже подрабатывала в своём городе. Но я, же не виновата, что я ещё подросток, – и для меня в мои тринадцать лет нет другой работы, – а здесь хоть и платят меньше чем взрослым за день, – но всё же! Папа ради меня, что бы меня отпускали в школе два раза в неделю, – в свои выходные работает в школе, – ремонтирует всё что сломалось и красит, и шпаклюет, и белит. Даже если я учусь хорошо и всё успеваю. И всё потому, потому, что мне так нужны деньги, и я приехала в Москву с родителями, что – бы учиться в нормальной школе и зарабатывать деньги, – и что – бы к весне приодеться и не выглядеть как (лохушка), – а выглядеть так как все нормальные, красивые девчонки! И поплавать в море на яхте хотя бы одной, – я-то – же хочу! И, не нужен мне никакой парень! Поймите же вы меня! – замолчав, «несчастная» заплаканная, бледная, – Майя, вдруг, – снова взглянула прямо в глаза, Ворона, – своими глазами – кляксами и отчаянно выпалила уже снова не вредным голосом. – И почему ты отвернулся от меня, когда мне нужна была, – именно твоя помощь? – опять, внезапно, – замолчав, – Майя резко опустила на грудь свою голову и стала опять, прикрывая своё лицо своими ладонями, – тихо плакать и вздрагивать всем своим телом.

– Не верь этому человеку с притворным, застенчивым лицом! – Слышишь меня? – У тебя всё впереди и нужно только немного..! – Потерпеть..! Отучиться на кого ты захочешь, – и ты будешь поверь зарабатывать, серьёзные деньги, – на работе где тебе будет нравиться..! И вскоре ты сможешь покупать себе красивые вещи и ездить на море и плавать на яхте, когда ты захочешь..! Нужно только немного терпения и твоего огромного, огромного желания! – пытался объяснить, (загладить свою вину), – негромким, но настойчивым голосом, ошеломлённый, – Ворон в то – же время привлекая внимание, – испугавшихся, детей, – и насторожившеюся, – Зарю.

Прислушиваясь к словам «такого внимательного и честного к ней», – Майя перестала плакать, опустила руки, подняла голову и с огромной надеждой взглянула прямо в «черные и добрые, глаза».

В следующую секунду, – Ворон как и внимательный, Мельник, – увидел, как «тёмно – серые кляксы исчезли на белых белках, Майи, – и её глаза заблестели, – и казалось ещё пару секунд и Майя, – вот – вот очнётся и снова улыбнётся, – и опять станет верить в то, что она добьётся своей светлой мечты!»

Взглянув на серьёзного, Мельника, – обрадовавшийся, Ворон, – хотел ещё что – то сказать «ожившей», Майе, – но внезапно, – его желание и позитивный, настрой, Майи, – перебил громкий и женский голос..

– Майя, марш работать в магазин! – Ты что забыла сегодня у тебя зарплата за три дня как ты и просила? Или тебе уже не нужны деньги?

Тут – же, Майя, – снова сникла (и взгляд её потух как свечка, – и как покорная овечка), – на глазах, Ворона, Мельника, Зари и Фаников, – осунувшаяся, снова, Майя, – пошла, медленно и осторожно в сторону и следом за худой, высокого, роста коротковолосой, женщиной, – со стальным, холодным, бейджиком на верхнем кармане серой с короткими, рукавами, рубашке.

– Ну, что же ты делаешь, – Майя? – прошептал, Ворон, – вслед всё – же понимая, что «не в силах сейчас помочь этой симпатичной девчонке тем более потому, потому – что сейчас, Майя, – сама сделала свой выбор! И всё – это из – за этих всегда нужных денег!»

Мельник, не веря своим глазам, – растерялся, когда вычислил (тридцатилетнюю), светловолосую, женщину – администратора в таком жутковатом виде…

– Скажи ты то – же увидел, что и я? – спросив тихо у застывшего, задумчивого и серьёзного, Ворона, – всё ещё растерянный, Мельник, – быстро оглянулся на взволнованную в конце магазина, Зарю, – теребившею за края двумя руками свой лёгкий и голубой платочек на шее, – и провожающею, своими, ошеломлёнными, глазами, – и Майю и «изуродованную» женщину, – вместе с напуганными детьми.

Вздохнув, Мельник, – перевёл взгляд снова на всё ещё неподвижного, – Ворона.

– Ты, про, что? – после тяжёлого вздоха «наконец – то» стал спрашивать, успокоившийся, задумчивый, – Ворон. – Про порезанные вены на руках окровавленной, худой и высокой женщины с наполовину серым наполовину бледным лицом и с полу демоническими глазами?

– Понятно, что видел и это плохая, МРАЗММа – суицидница как и подсказывал нам, – Анатолий Анатольевич. И если мы ей не поможем, – то она скорее всего вскоре станет злым человеком! – сказав, неосмотрительно, громко, – Мельник оглянулся и тут – же встретился с тревожными глазами, Зари, – обнимающей, своими руками почти всех восьмерых, – притихших возле неё, – Фаников. Стой! – замечая, как Ворон, – дёрнулся за суицидницой и за Майей тут – же отреагировал, – Мельник. Я прослежу, а то ты чересчур взвинчен. Лучше помоги, Заре, – купите, Фаникам, – мороженного, что – бы они по веселели.

– Точно! Сейчас я не в форме! – согласился шёпотом, Ворон, – провожая взглядом быстро уходящего, – Мельника в красной футболке.

Услышав, слово мороженное, – переглянувшиеся тут – же дети сразу – же забыли про свои страхи и стали настойчиво и громко требовать…

– Мо – ро – жен – но – го! Мо – ро – жен – но – го!

– Я, сбегаю на третий этаж! – крикнул, Ворон, – вздохнувшей, Заре, – и сразу – же побежал к выходу из магазинчика.

Недолго! – крикнув вслед, Заря, – закрыла свои уши руками от звонких и весёлых детских криков…

– Ураа! Ураа! Ураа!

Множество кафешек на третьем этаже с так – же блеклыми вывесками и рекламами, как заметил, Ворон, – призывали поесть именно у них всех голодных посетителей, продавцов и вообще всех кто работал в торговом центре, – Чёрная Пика.

Пробираясь сквозь столики и стулья в большом почти пустом зале, – Ворон так – же заметил на другом конце зала, – за столиком с едой и напитками уже знакомого ему злого продавца «в окружении трёх таких – же каменнолицых с мутными, мрачными глазами, – и видимо главный среди них уже знакомый ему продавец кожгалантереи, – наверняка рассказывал своим про встречу с нами».

Не обращая внимания и не прячась, Ворон, – подошёл к кафешке, где продают ещё и мороженное.

Вставая в более маленькую очередь, – Ворон, стал вглядываться в не светлое помещение в трёх метрах за спинной кассира, – где «в засаленной, серой, рабочей форме трудились, – и его ровесники, и ребята и девчонки постарше возрастом.»

Продолжая наблюдать за «вспотевшими, с десяток, – тружениками с усталыми лицами и глазами кто в вынужденной суматохе сталкивались друг с другом, – и даже иногда падали на грязный пол, – роняя мороженное и так – же разнообразную еду на пластмассовых тарелках и в бумажных пакетиках», – Ворон вздохнул, вспоминая слова наставника о «покорных и обманутых, – кто сейчас на его глазах продолжали работать как пленные, – приносить подносы с заказами, – покупателям с чеками возле стойки, – и снова с головой (нырять) в невыносимо – жаркую, большую, кухню, – где стоял громкоголосый то – же вспотевший (лет тридцати), – долговязый мужик в серой с короткими рукавами рубашке с стальным на кармане бейджиком с надписью – менеджер».

Приглядевшись и понимая, что «этот большеголовый и наголо бритый с бледно – серым лицом и в крови рубашке и в серых так – же в крови брюках и в блеклых так – же туфлях, – вдобавок с порезанными и то – же в крови руками скорее как и та худая и высокая администратор магазина то – же плохой, МРАЗММ – суицидник от кого если ему вдруг что то не понравится то – же можно ожидать, что угодно», – Ворон вздохнул и снова стал наблюдать как «недовольный своей жизнью и работой менеджер с ещё полу демоническими наполовину тёмно – серыми глазами опять стал кричать хриплым голосом, – угрожая штрафами, покорным и измождённым работникам кто тут – же пригнув от страха свои головы, – беспрекословно и торопливо продолжали движение по указанному им маршруту».

Вздохнув, снова, Ворона, – вдруг осенило. «А не слишком ли я драматизирую? – Мои ровесники, ровесницы и те, кто постарше всё-таки зарабатывают честные деньги, – а не воруют и не трясут карманы у более слабых!»

«А, ты поработай здесь хотя бы месяц и сразу поймёшь, как – это весело и прикольно!»

Услышав совет, ЖАЛО, – и «вроде её хихиканье», – Ворон опять вздохнул и сразу – же подумал о более лёгкой и приятной работе.

Не замечая, как он приблизился к кассе, – задумчивый, Ворон, – вздрогнул от неожиданности от «так – же вредного как у Майи, – голоса».

– Что будете заказывать?

Стараясь не смотреть в «маленькие, – напротив, тусклые с тёмно – серыми кляксами, глаза, – невысокой, но выше его и полноватой в мятой, засаленной, серой форме, – девушки (лет шестнадцати) с бледным, печальным лицом и с неаккуратными короткими, светлыми волосами, – Ворон в то – же время понимая, что «эта потерянная девушка так – же как и Майя, – уже встречалась с каким ни будь злым коварным и хитрым, МРАЗММом», – стал говорить то что ему нужно.

– Мне пожалуйста двенадцать мороженных и двенадцать маленьких, коробочек, – яблочного сока.

С собой!

– Да! И в два пакета пожалуйста. В один восемь мороженных и восемь соков в другой четыре мороженных и четыре сока, – снова сразу – же ответил, Ворон – и полез в правый карман своих чёрных – Джинс за деньгами.

Рассчитавшись и приняв два целлофановых, и небольших, серых, пакета с мороженным и соком, – Ворон, снова не глядя в потухшие глаза – кляксы полноватой девушки сказал. Спасибо! – и тут – же резко развернулся, «что – бы быстрее дойти до (своего) магазина где, Фаники, – наверняка сейчас (пытают), – Зарю своими вопросами».

Услышав в спину шёпот снова вредным голосом. Подавись продавец картин! – И зачем я только зашла в этот проклятый магазин, Моя – Мечта? – Ворон, вздрогнул, – но не остановился не замер и не обернулся на кассира, а только быстрее зашагал к эскалатору.

«Правильно, – нечего терять своё драгоценное время, – а эта потная толстушка пусть подумает насчёт своей фигуры и фитнеса», – опять влезла хриплая, ЖАЛО, – «и снова точно, – она как лиса захихикала».

Снова не обращая внимание на законспирированную, – Ворон стал быстро спускаться по «медленному», эскалатору.

Увидев, – вошедшего, Ворона, – с двумя не пустыми пакетами, – Фаники, – сразу – же оставили в покое уже вернувшихся, – Мельника и Целителя, – и через считанные секунды содержимое из первого, им протянутого, (раскрытого), пакета, – переместилось в быстрые руки восьмерых, сладкоежек.

Второй так – же не тяжёлый и не большой пакет и так – же уже пустой, пакет, Ворон, – осторожно, поставил и положил уже на прозрачный, стеклянный, прямоугольный столик, – а подбежавшая заметно усталая от прилипчивых детей, но довольная, Заря, – стала перекладывать мороженное и небольшие, прямоугольные, коробочки с соком из не пустого пакета на столик.