Трансформация

Но в свою очередь я в полглаза присматривал за ним и, признаться, прекрасно знал, что он там записывает у себя – читал по движениям его руки или тычкам стилуса.

Записки доктора:

«Судя по новым данным, сыворотка намного эффективней, чем предполагалось», «Социальность испытуемого увеличилась в разы, несмотря на тенденцию к игнорированию общественных условностей. И это при том, что ни то, ни другое не было типично индивиду до инъекций», «У испытуемого заметно вырос словарный запас, изменилась скорость речи и тембр голоса, а также обнаружился интерес к межиндивидуальному взаимодействию, который тоже не наблюдался ранее», «Испытуемый демонстрирует поразительную наблюдательность и высокий уровень социальной интеграции», «Взамен скованности и внутренней напряжённости испытуемый стал проявлять спокойствие, умеренную активность, сосредоточенность и общий положительный настрой», «Короткое резюме: интеллектуальные способности индивидуума увеличились в разы. Общий характер перемен намного серьезней, чем я ожидал… Полагаю, все просчёты связаны с отсутствием возможности испытаний на приматах… А ещё мне иногда кажется, что испытуемый наблюдает за мной и, вероятно, подозревает о том, что я записываю…»

И всё в таком вот духе.

После первой подобной нашей встречи Профессор сказал мне:

– Ты изменился.

– Знаю, – ответил ему.

Но вместе с тем я ощущал, что это не совсем так. А ещё в тот период я стал испытывать странное незаметно нарастающее чувство. Словно груз тяжести всё больше наваливался мне на плечи, но от чего и почему – я ещё не понимал. Словно где-то в глубине себя я уже что-то понял, но до сознания это ещё не добралось.

Позже я как-то прочитал одну книгу из библиотеки Профессора, в которой описывалось что-то похожее на то, что происходило со мной. Это книга про Человека, который ходил по свету и творил чудеса. В одном из сюжетов он вернул зрение слепому от рождения, а когда тот впервые открыл глаза, то увидел проходящих мимо людей, как деревья. С точки зрения современной медицины вернуть человеку зрение не такой уж и подвиг. Но после произошло настоящее чудо, которое, по-видимому, был способен оценить только я. Человек, который исцелил слепого, опять возложил на него руки, и когда тот во второй раз открыл глаза, он увидел уже всё ясно… Так и я. Вплоть до этого момента я всю жизнь видел людей как неодушевленные предметы, да и весь оставшийся мир как потрёпанный кусок картона. Но теперь я словно второй раз открыл глаза и видел всё уже отчетливо и ясно…

Доколе Я в мире, Я свет миру…

* * *

Гккхх-х-х – скрежет металлической двери, откатывающейся по заржавевшим салазкам.

– Что у тебя с лицом?

– Да вот, решил побриться…

Желтовато-прозрачный раствор с россыпью мелких пузырьков на стенках склянки начинает стремительно убегать под давлением после того, как Профессор нажимает на курок шприца-пистолета:

«Чик…»

После третьей инъекции существенных изменений я уже не заметил. Но после самой инъекции у нас с Профессором произошёл разговор. Дело в том, что по нашему уговору это должно было быть последнее введение:

– Ну вот и всё… – пробормотал он сквозь зубы.

– Слышишь, Профессор? – спрашиваю его, пока он копается у меня за спиной, разбирая устройство с иглой. – Я хочу ещё.

Старик замирает на секунду. А потом аккуратно кладёт инструмент на железный стол и прикидывается, что не понимает:

– Ты о чем? – как обычно нервно тараторит. – Про инъекции что ли?

Я поворачиваюсь к нему на скрипучем, разваливающемся кресле:

– Про что же ещё?

Он поглядел на меня через плечо и, сам того не желая, тяжело вздохнул. Я добавляю:

– Ты же с самого начала знал, что всё именно так и произойдёт. Да?

Профессор поджал губы, но, так ничего и не ответив, прошёл мимо меня в направлении другого стола в глубине тёмной подвальной лаборатории.

– Ну так что, Профессор? – снова обращаюсь к нему, когда эхо его шаркающих шагов замолкает.

Он наваливается на деревянный стол руками, нависнув над тетрадью с пластиковыми листами, в которую собирался что-то записать.

– Ладно. Увеличим длительность курса на две недели… – через некоторое время выдавливает из себя Профессор.

Вам, наверно, будет трудно поверить, но этот человечек не актёрствовал. В тот момент его по-настоящему пронзило чувство вины с налетом страха и неопределенности. В тот момент он искренне жалел о том, что сделал. Он прекрасно понимал, что вероятность негативных последствий после трёх уколов минимальна, и они вполне обратимы, но вот дальше коэффициент проявления побочных эффектов стремительно рос. И он знал, что после первых трёх уколов от последующих будет невозможно отказаться. А ещё он боялся, что близится день, когда его подопытная крыса раскусит его, и у него возникнут проблемы…

Но хотя мой интеллект и рос, до этого мне было ещё далеко…

Дальше старик озвучил заготовленную речь, в которой были такие слова как: Риск. Толерантность. Привыкание. Увеличение дозы. А я всё слушал, кивал и соглашался, потому что знал об этом и понимал, когда звучат такие слова уже нет обратного пути. Но это было и неважно, мой инстинкт по-прежнему тащил меня вперед. И, надо признаться, я никогда не был в силах ему противостоять.

– И ещё кое-что, – тараторя, добавил Профессор. – Чтобы вводить больше состава, нам нужно заменить катетер на другой – косится на меня, – он должен быть намного больше.

Я посмотрел на него и, взвесив всё за секунду, ответил:

– Ладно, валяй. Хоть весь череп снимай нахрен.

О, не нужно так торопиться. Всему своё время, дружок…

Снова сон без снов. Глубокий, как вселенская бездна. И настолько непробудный, что я снова чуть не проспал.

Рана на голове немного болела, но внимания на это я не обращал. Теперь у меня в черепе красовалась небольшая пластмассовая выкручивающаяся пробка, спрятанная под лоскутом кожи.

Пока я добирался до офиса, прочитал ещё пару новых книг, которые взял у Профессора взамен старых. Севшая рядом со мной бабка пробубнила:

– Когда-то мы книги читали, а не листали их наспех.

Я посмотрел на неё. У старушки было сморщенное лицо с потухшими глазами. Затем кивнул и вернулся к книге – им всего не объяснить.

К тому же никто не вливает новое вино в старые мехи.

На этот раз Лея на меня даже не взглянула, была чем-то занята.

Этот день мало чем отличался от другого, и я продолжал наблюдать за всем со своей галёрки. Я следил за тем, как броуновское движение сотрудников постепенно обретает закономерность и упорядоченность в моих глазах. Я выявлял расстановку сил в офисном пространстве и подыскивал оптимальное место в нем для своей скромной персоны.

И уже очень скоро я стал видеть офис в единстве его множества частей.

К середине дня я знал всех ключевых сотрудников поименно, а к вечеру – и всех остальных, учитывая их взаимосвязь друг с другом.

Разумеется, я не делал это сидя на одном месте, я ходил, знакомился, просил об услугах под разными предлогами. Параллельно этому я успевал работать, помогать и слушать лекции через наушник. Я изучал работы по психологии, социологии, генетике и пассионарной теории – в общем, всё, до чего только мог дотянуться мой прожорливый ум.

А уже к пятнице у меня была отточена вся схема действий.

Начинал я свой рабочий день примерно так:

В 8.52 по пути к зданию офиса забираю из киоска четыре стаканчика кофе на подносе в обход очереди. Всё это дело я заказываю и оплачиваю ещё с вечера прошлого дня.

В 8.55 я уже на проходной. Здороваюсь с охранниками на входе (если это четные дни, то сидят Джордж и Мик, если нечетные – Виктор и Пол, они постоянно болтают о футболе), затем пересекаю холл и направляясь к лифтам.

В 8.58 первый стаканчик с кофе без надписи, но с небольшим сердечком, отправляется на стойку к Лее.

– Доброе утро.

Она ничего не отвечает, но на её лице проступает смущенная улыбка, и кокетливый взгляд ещё мгновение провожает меня.

В 9.00 уже в главном офисе, так что технически я не опоздал. Второй стаканчик с надписью «Лучшему кодеру» отправляется на стол второго ряда пухлой даме средних лет по имени Пэм. Каждый раз её круглые щёчки неловко поднимаются и краснеют.

– Спасибо, – говорит она сквозь губы, сложенные гармошкой:

По поводу надписи – это не шутка. Она и вправду один из лучших программистов здесь. Несмотря на её внешность, слабый характер и мягкий темперамент, её мозги просто созданы для программирования. Но вот с самооценкой и уверенностью в себе у неё беда. Приходится поддерживать изо всех сил.

Прохожу мимо ряда тимлида. Ему я просто киваю – по мне так, учитывая всё, это он должен мне носить кофе.

Продолжаю идти к своему месту. По пути с одними здороваюсь, со вторыми жму руки, третьим машу. Все дружелюбно отвечают. Как видите, моё гладко выбритое, улыбчивое лицо вызывает намного больше доверия, чем угрюмая рожа старого меня.

Два последних стаканчика с надписью «Кибер-псам» отправляются на стол к Спайку и моей второй скрипке – парню азиату, Кеннету.

Мне же этот кофе нафиг не сдался, у меня и без него полный порядок.

– Боб, – обращаюсь к толстяку через Спайка, усаживаясь в свое кресло, – тебе в следующий раз. Без обид.

– Как скажешь, – отвечает и показывает мне большой палец.

Я отвечаю ему тем же.

Благодаря тому специфическому взаимодействию, которое я им давал, парни на нашем ряду превратились из разгильдяев и бездельников, сидящих на Камчатке, в передовой отряд.

– Ну что, Кен? У тебя всё идет по плану?..

Даже больше: за считанные дни всё наше крыло из аутсайдеров стало двигателем прогресса, который тащил за собой весь оставшийся офис.

– Спайк, как твои дела?..

И несмотря на то, что об этом никто не подозревал, на самом деле я дирижировал всем этим оркестром. И я говорю не только про наш ряд.

– Отлично. Боб, ты как?..

Я говорю про весь зал. Я знал всех и каждого и прекрасно понимал их взаимосвязь. Знал, кто в чем преуспевает. Кто с кем хорошо общается и может договориться. И это знание позволяло мне отправить какую-нибудь задачу на другой конец офиса и добиться её выполнения через третьих лиц в кратчайшие сроки.

– Проблемы?.. Кинь сюда, гляну по-быстрому…

И вот что удивительно: я заметил, что расположение сотрудников в зале словно выстроено, подчиняясь сложной математической логике – оно было просто идеальным. Таким, как будто кто-то специально рассадил людей именно так, хотя, конечно, никто этим не занимался. И я тоже будто оказался в наиоптимальнейшем месте для себя. У меня было такое ощущение, что оно освободилось ровно в тот момент, когда это было нужно. И, полагаю, это ощущение не обманывало меня…

– Дрейк?

Поднимаю глаза на подходящего к нам тимлида.

– Ну, что сегодня делаем, начальник? – спрашиваю его.

– Это подождёт, – отвечает. – Тебя Администратор вызывает.

– Да ладно? – говорю.

А сам думаю: «Заждался уже. Долго же этот старик терпел».

– Пойдём, – зовёт меня за собой Чед.

– Ну погнали…

* * *

– Проходите, проходите… Ну что, осваиваетесь у нас? – спрашивает старик, когда я подхожу к его стеклянному столу по центру будто бы бескрайнего кабинета.

– Потихоньку, господин Администратор, – улыбаюсь ему.

Он приподнимается и протягивает мне руку. Пожимаю ладонь.

Если что, эт я нарочно такой учтивый. В этот раз на Администраторе уже другой костюм – синий. Впрочем, как и на мне.

– Не затягивай с этим, – советует мне.

Он взглядом указывает на кресло позади меня, и мы синхронно усаживаемся.

– Так как первые впечатления? – продолжает интересоваться.

– Великолепные, – не свожу с него глаз. – Всё высший класс.

Я стараюсь вести себя предельно сдержанно и уважительно, в отличие от прошлой нашей встречи. Делаю вид, что я обычный работник у начальника в кабинете.

– Рад, что вы довольны, – говорит на полном серьёзе. – Признаюсь, немало сил ушло, чтобы вывести организацию на такой уровень.

– Это заметно… – бормочу я.

А сам думаю:

«Да уж, откуда знать небожителю, что творится в его земле обетованной».

Старик качает головой и продолжает внимательно разглядывать меня.

Всё. Кажется, предварительные вопросы закончились, но он никак не переходит к делу.

– Вы что-то хотели, господин Администратор? – спрашиваю его, так и не дождавшись, когда он приступит сам.

– В общем-то да, – выдавливает из себя спустя мгновение и закрывает ручку, которой писал до моего появления. – У меня к вам есть деликатная просьба. И я был бы признателен, если она останется между нами…

А я всё думал, как он перейдёт к этому. Но ничего интересного, к сожалению, он для меня не припас. Прямая банальщина. Хотя это намного лучше, чем полчаса ходить вокруг да около.

– Без проблем, – киваю в ответ.

Старик секунду собирается с мыслями:

– Дело в том, – начинает осторожно, – что я бы хотел воспользоваться вашими способностями слегка за рамками прямых должностных обязанностей.

Затем он снова выдерживает паузу, оценивая мою реакцию и проверяя, заинтригован ли я…

Я же в то мгновение подумал, что Чед, несмотря на свои слаборазвитые мозги, всё же молоток – верно предвидел это. Пока он провожал меня часть пути до кабинета, всё сетовал на мой вопрос «Что тебя парит?».

– Что меня парит? – переспрашивает, шагая вдоль бесчисленных рядов офисных столов. – Меня парит, как бы этот спятивший старик не наломал дров со своими играми в темную…

В двух словах он выразил свои опасения и крайне осторожно попросил меня сообщить, если что-то будет касаться его подразделения или всего отдела.

Я сказал: «Чед, если что коснётся этого, ты узнаешь об этом первым…»

– И каким же конкретно образом вы хотите использовать мои способности? – спрашиваю я, подталкивая Администратора продолжить разговор.

А он, как и в прошлую нашу встречу, пожевал свою тонкую, синеватую полоску губ перед тем, как дать ответ:

– Мне нужна кое-какая информация с почты конкурирующей компании, – заявляет. – Вы бы не могли мне в этом немного помочь?

«Ммм, тестовое задание, – думаю я. – Следовало бы догадаться».

Тем временем вслух переспрашиваю у него, слегка хмурясь:

– Корпоративный взлом?

На его лице ещё на доли секунды задерживается невозмутимость:

– Ну нет, конечно, – он отводит глаза и делает безобидный вид. – Просто заглянуть.

– Просто заглянуть?.. – повторяю за ним, а затем прикидываюсь, будто задумываюсь об этом. – Просто заглянуть не получится…

По правде говоря, большой опыт взаимодействия с людьми за последние пару дней вкупе с моей экстраординарной обучаемостью давали свои плоды. К этой встрече я уже был намного лучше готов и без проблем придерживался задуманного плана. Вкратце он был таков: сожрать всю мелкую наживку, которую мне подкинут, а когда придёт время играть по-крупному, схватить крючок покрепче и утащить незадачливого рыбака на дно. Другим аспектом моего плана было идти ниже радаров – то есть по максимуму замаскировать свои амбиции и заставить Администратора недооценивать меня. Это нужно было для того, чтобы проще было выяснить, что на самом деле он задумал, и понять, что у старика припрятано в рукаве. Слегка пространный, но неплохой план…

Для новичка…

Спустя буквально пару мгновений я всё же отвечаю Администратору:

– Ну да ладно. Если это пойдет компании на пользу. За небольшую плату – никаких проблем. Что-нибудь ещё?

Опираюсь на подлокотники, намереваясь подняться.

Администратор тоже встаёт зеркально мне. Словно не веря собственным ушам и лёгкости успеха, он спрашивает меня:

– Вы согласны? Это хорошо…

В этот раз уже я протягиваю нему ладонь через заваленный пластиковыми бумагами стол.

– Скиньте все данные мне на почту, – говорю ему.

Он пожимает руку:

– А это безопасно?

Я смотрю ему в глаза. Его обвисшие веки утягивают брови вслед за собой.

– Ну вы же не собираетесь в письме уточнять, что мы собираемся кого-то хакнуть, – подшучиваю я.

На его щербатой роже проступает ухмылка.

– Конечно нет… – он отпускает мою ладонь. – Но я всё же предпочту послать её нашей курьерской службой.

Не настаивая, пожимаю плечами и ухожу.

Когда же я почти добираюсь до двери, старик на секунду останавливает меня:

– Дрейк, – оборачиваюсь к нему вполоборота. – Компании очень нужны люди с мозгами.

Он по-прежнему стоит, касаясь вытянутыми пальцами стола.

«Компании? Ага, ну конечно». Впрочем, тут он попал по адресу…

А вечером меня ждала ещё одна бесполезная встреча…

Или не бесполезная… Не знаю…

В общем, этой ерундой (заданием от Администратора) мне было впадлу заниматься, поэтому я отдал его на аутсорс, и уже во второй половине дня отослал старику всё, что было нужно вместе с подробными инструкциями – вдруг не разберётся.

Я немного задержался на работе – делал другие кое-какие мутные дела, – поэтому сразу после офиса отправился в «C&B» – бар неподалёку от нашего клоповника. Мы с приятелем договорились встретиться в 20:15 у входа. Этот приятель – Бадди его зовут – заваливал меня сообщениями с предложением пересечься.

В последние полгода я почти не общался ни с ним, ни с другими приятелями – не видел в этом никакого смысла. Да и желания особого не было. Но после очередного предложения подумал, всё-таки мы с Бадди старые друзья, и согласился.

Решил поглядеть на него своим новым взглядом.

Но, признаться, там не на что было смотреть…

На улице уже темнело.

– Ты откуда такой приодетый?

Кричит на пол-улицы, заметив меня издалека.

– И что у тебя с рожей не так? – щурясь, приглядывается сквозь спускающийся сумрак.

Это он про моё гладко выбритое лицо с дружелюбной улыбкой говорит.

– Здоро́во, Бадди.

Подхожу к нему.

– Здоро́в, – отвечает.

Мы ударяем по рукам и приобнимаемся прямо под разгорающейся розоватым неоном вывеской.

– Ну так что с тобой? – продолжает разглядывать меня в упор с лёгким недоумением.

Тогда я рассказал ему куда, когда и как устроился на работу, а он посмотрел на меня, как на сумасшедшего:

– Ты чё, серьезно? – киваю в ответ. – Не шутишь? – снова киваю. – Совсем спятил?..

Забыл сказать, Бадди такой же, как и я… вернее такой же, каким я был когда-то до инъекций при одном условии – если бы я был бы ещё немножечко тупоголовей. Так же, как и многие другие обитатели социальных низов, он ненавидел государство, всю эту корпоративную систему, да и в целом «несправедливый мир», в котором ему не посчастливилось родиться. Да, да, как в зеркало смотрю. И всё же даже тогда была одна мелочь, которая нас различала. Бадди был сторонником имплантов, несмотря на то, что у него их никогда не было.

– Ладно, – бормочет он с обалдевшим видом. – Пойдём внутрь, после такого мне точно нужно выпить.

– Как скажешь, пойдём…

Он двинулся, я за ним.

Когда мы заходили в бар, нас чуть не снесли с ног две обколотые стероидами бионические громилы, истыканные настолько громоздкими и дешманскими протезами, что они с трудом пролезали в дверной проход.

Бадди хотел залупиться, но я почувствовал его порыв и затушил:

– Спокойней, – говорю ему, придерживая за плечо. – Не заводись.

А он, провожая позвякивающих здоровяков нахмуренным взглядом, бубнит:

– Ахуевшие болванки.

О чем он только думал вообще?

На таких отморозков лучше не нарываться…

Несмотря на то, что было ещё не так поздно, народу в баре уже было полным-полно – пятница, чему тут удивляться. Зал был заполнен типичными представителями гетто и звуками пивной: галдежом, музыкой и звоном кружек. За стойкой все места были заняты, поэтому я поздоровался с Гопом – барменом:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Гипнагогия – промежуточное состояние между явью и сном. Характеризуется сознательным восприятием образов из бессознательного. В этом состоянии возможно наличие слуховых, зрительных, тактильных и логических галлюцинаций, а также сонный паралич.

2

Гема́тоэнцефали́ческий барье́р (ГЭБ) – физиологический гистогематический барьер между кровеносной системой и центральной нервной системой. Защищает нервную ткань от циркулирующих в крови микроорганизмов, токсинов, клеточных и гуморальных факторов иммунной системы, которые воспринимают ткань мозга как чужеродную.

3

Сленг. разновидность хакеров, занимающихся воровством чужой информации..

4

ОКР – обсессивно-компульсивное расстройство, проявляющееся в непроизвольно возникающих навязчивых, мешающих или пугающих мыслях – обсессиях, а также в том, что человек постоянно и безуспешно пытается избавиться от вызванной этими мыслями тревоги с помощью столь же навязчивых и утомительных действий – компульсий.

5

Синестезия зеркального прикосновения – редкое состояние, при котором в результате наблюдения за человеком, испытывающим тактильные ощущения (например, при прикосновении), синестет начинает чувствовать сходные ощущения на собственном теле. Например, обладающий этой особенностью, видя, как кто-то дотрагивается до своей щеки, чувствует такое же прикосновение на собственной щеке.

6

MPCNS – main processor central nervous system. ГПЦНС – главный процессор центральной нервной системы