Древо смерти

На подъезде к Ситфилку вновь заморосил дождь, и хотя Элизабет тепло одета и взяла с собой даже старомодные замшевые перчатки, она чувствовала, как к пальцам подбирается влажный холод. Дышать уже некоторое время было сложно. Она утирала нос платком.

– Что с тобой? – спросил Гарри, паркуя машину у каменного тротуара.

– Не знаю. Кажется, простыла.

Элизабет дёрнула ручку и вылезла из машины. Она уже и забыла, каково это, когда дома в два или даже три этажа теснятся друг к дружке и если поднять голову, то разглядишь лишь маленький кусочек серого неба в обрамлении крыш. Хоть Ситфолк и был провинциальным городом, где и стадо овец можно было посреди улицы встретить, он всё же был городом.

– Ты иди, а я пока пропущу стаканчик в пабе, – сказал Гарри, достав с заднего сидения машины зонт.

Элизабет с благодарностью приняла его и открыла.

Гарри зашагал к большому трактиру в конце улицы. Точнее, когда-то он таким был, а теперь на фасаде двухэтажного здания висели с десяток  табличек о разных конторах. Элизабет проводила племянника взглядом и мысленно попросила  его не напиваться сильно. Мимо неё прихрамывая шёл  мужчина в потёртом пиджаке. У него Элизабет спросила дорогу до библиотеки.

Она располагалось в самом конце Стафод-стрит. Это был четырёхэтажный кирпичный дом середины Викторианской эпохи. Стены лишены всех украшений загородного особняка. Лишь высокие узкие окна в желтоватых рамах выделялись на буром фоне.

Элизабет поднялась скрипучее крыльцо и дёрнула за шнурок медного колокольчика. Послышался тихий звон. Через минуту дверь открыла грузная женщина в переднике.

– О боже, милочка!  Как вы только решились выйти из дома в такую ужасную погоду! Заходите скорее!

Элизабет шагнула внутрь, опуская зонт. С него на каменный пол тут же потекла вода, но женщина, представившаяся как миссис Сеймур, не обратила на это никого внимания. Забрав зонд, она заставила Элизабет снять плащ и тут же повела в большую комнату на первом этаже. Здесь вокруг камина расставлены неподходящие друг другу диваны и кресла.

Элизабет  с наслаждением устроилась на мягком диване у камина и даже не смогла отказать себе в удовольствии совсем неподобающим леди образом вытянуть ноги, позволяя теплу огня лизать подошвы туфель.

– Чай? – спросила миссис Сеймур, устроив её зонт сушиться.

– Да, пожалуй.

Получив чашку, Элизабет окинула взглядом чью-то бывшую гостиную.  Кроме неё здесь было всего два посетителя: сухопарый старик в начищенных до блеска туфлях читал газету и девушка, устроилась с ногами на диване у окна.

– Что хотите прочесть? У нас есть свежий роман Агаты Кристи.

Элизабет ощутила странное смятение. Тихая гостиная, чай, возможность самой выбрать книгу. Пожалуй, не так она представляла себе посещение библиотеки.

– Я… – Элизабет попыталась встать, чтобы миссис Сеймур не пришлось наклоняться.

– Сидите-сидите, – зашептала женщина.

– Но мне неудобно весть себя так фривольно, – попыталась возразить Элизабет и сама же поморщилась. «Фривольно». Такое старомодное слово, но именно оно лучше всего отражало чувства Элизабет.

– Что вы! Не переживайте! К нам так редко заходят молодые люди, а вы видимо проделали  долгий путь. Так что вам нужно?

– Подборку «Ситфолдского вестника» за  тысяча восемьсот девяносто второй и девяносто третий годы, пожалуйста.

Губы миссис Сеймур сложились буквой «О».

– Такой необычный выбор для столь юной девушки. Думаю, у нас есть то, что вы ищите, но придётся подождать.

Элизабет кивнула.

– Не торопитесь.

Взгляд нашёл приколоченные к стене часы. До ланча ещё два часа. Отец будет недоволен, если она опоздает, но уйти сейчас  означало вновь искать возможность выбраться в город в другой день. Элизабет не знала, почему, но чувствовала, что действовать надо как можно быстрее.

Миссис Сеймур вернулась через полчаса с двумя большими альбомами. Потрескавшиеся кожаные обложки придавали им неопрятный вид.

– Только будьте, пожалуйста, аккуратнее. Газеты рассыпаются в руках.

Элизабет кивнула. Ей не впервые было иметь дело со старыми документами. Самыми кончиками пальцев Элизабет тянула за угол, переворачивая лист за листом.

Взгляд привлёк громкий заголовок короткой заметки: «САМОУБИЙСТВО НА ОПУШКЕ»

«Кошмарное происшествие взбудоражило округу. Недалеко от деревни Норволк 15.10.1982 года на опушке леса было обнаружено тело повесившейся Агата Питерс. Лорд Селдрик Фрит, владелец Вудхауса, считает это недопустимым нарушением религиозных норм, подпирающим устои общества. Однако он высказал соболезнования семье погибшей».

– Лорд Селдрик Фрит, владелец Вудхауса… – повторила про себя Элизабет. Такая простая фраза, но она много объясняла. Почему родители никогда не упоминали, что раньше у дома был другой хозяин?

Элизабет вновь принялась листать старые газеты, и почти в каждой было упоминание о новой жертве: Агата Питерс, Грейс Грант, Джоди Мартин и последняя  Агата Мактай. Не все жили в деревни: Агата Питрес, молодая учительница, приезжала в сельскую школу из Ситфолка, а Джорджи Мартин была гостьей викария. Она пробыла в деревне всего один день и пропала посреди благотворительной ярмарки. Всех жертв объединяло одно:  длинные чёрные волосы и худое телосложение. Прямо как у Джейн, хотя если подумать её волосы доставали только до плеча, и тугой косы из них точно бы не получилось, а ведь убийца любил срезать их в качестве трофея и вешать каждую новую на косе предыдущей.

Элизабет откинулась на спинку дивана. Теперь стало понятно, почему Фрит считает дом своим, хотя это не объясняет его грубое поведение. Карие глаза мужчины смотрели на неё с презрением и можно даже сказать с ненавистью.

Она продолжила листать газеты. Пожелтевшие страницы смаковали суд, но лишь вкратце освещали показания свидетелей. Из них было понятно одно: никто ничего не видел, даже показания  Дикера Мактая были какими-то путанными. Он то указывал на владельца Вудхауса, то отрицал это и говорил, что не уверен. Стало понятно, что если бы Седрика Фрита не поймали у тела бедной Агаты, то убийца бы ещё долго творил свои подлые дела.

Элизабет подняла взгляд на часы и захлопнула альбом. Прошло уже полтора часа. В библиотеке было тепло и тихо. Никто не требовал её сиюминутного внимания и отчитывал за вытянутые к огню ноги. А за окнами всё ещё серое небо и улица продырявленная лужами. Всем телом овладела леность.  Казалось, что встать прямо сейчас и уйти просто невозможно, но надо. Элизабет поднялась.

Миссис Сеймур не было видно. Элизабет вышла из гостиной и услышала звон посуды. Она зашагала по коридору. Женщина появилась из-за поворота, толкая перед собой тележку с чайником и чашками.

– Вы уже уходите? – спросила она, остановившись и вытирая руки об передник. – Я только свежий чай заварила.

– Да, мне, к сожалению, пора. Спасибо, что оказали такой тёплый приём. Я обязательно приду ещё.

Миссис Сеймур просияла.

– Конечно-конечно. Приходите. Не так часто в наше время встречаются девушки, которых можно было бы назвать «хорошо воспитанными леди».

Элизабет смутилась. Мать всегда говорила, что она должна быть «леди», но никто не называл её так раньше.

Попрощавшись, Элизабет  вышла на улицу и с удовольствием поняла, что дождь прервался, хотя в воздухе всё ещё висела вязкая сырость.  Холодный ветер забирался под плащ. Находиться на улице было вдвойне неприятно по сравнению с уютом библиотеки.

Элизабет поспешила к машине.  Форд сиротливо стоял у тротуара, а Гарри, по-видимому, продолжал веселиться в баре. Элизабет пошла туда. Как только открылась дверь, она услышала брань в несколько голосов.

– Где деньги, щенок?

– Надуть нас решил!

Элизабет с порога увидела Гарри, окружённого отнюдь  людьми.

– Я же пообещал расплатиться.  Я будущий Лорд Видборский!

Взгляд Элизабет упал на заваленный картами стол. Она закатила глаза.

– Да, хоть герцог  Эдинбургский! Где наши деньги?

Гарри заметил Элизабет. Взгляд сделался умоляюще-щенячьим. Она закатила глаза. Опять.

– Господа! – Элизабет приблизилась. На реплику обернулись не только ругающиеся, но все, кто был в баре. – Сколько он должен вам?

– Двадцать шиллингов,  – худощавый мужичок гоготнул и облапал Элизабет взглядом.

Она поджала губы. Двадцать шиллингов было всё, что лежало в её кошельке.  Будучи незамужней девушкой без собственного дохода, Элизабет приходилось жить на карманные расходы, но она ещё надеялась обрести независимость. План был прост: накопить деньги и положить в банк, чтобы получать не большой, но доход, а теперь все её сбережения пойдут на уплату очередного карточного долга Гарри, а ведь он знал, что денег на такие развлечения нет. Элизабет смотрела на полное облегчения лицо племянника, борясь с желанием прямо сейчас развернуться и уйти, оставив его самого разбираться с долгами.

Негнущимися пальцами она открыла сумочку, достала кошелёк и отдала деньги, а потом развернулась, вышла.

Гарри нагнал Элизабет уже на улицу.

– Фух, повезло. Думал, сейчас морду будут бить.

– И следовало, – Элизабет остановилась и посмотрела на племянника. – О чём ты думал?

– Не будь такой строгой, выглядишь, как старушка, – Он засмеялся. – Я просто хотел немного развлечься.

Элизабет казалось, что ещё немного, из ушей пойдёт пар, словно у закипевшего чайника, но тут её окликнули.

Сделав глубокий вдох, Элизабет обернулась. Фальшивая улыбка тут же сползла с лица. К ней шагал Теодор Фрит, правую руку которого теперь украшал гипс.

– Кажется, вы решили воспользоваться моим советом, – сказал он, едва кивнув Гарри.

– Можно так выразиться. А вы всё же решили посетить врача?

– Пришлось, как видите. Заодно ещё и в полицейский участок заглянул.

Элизабет хмыкнула. Понятно, для каких целей Фриту понадобилась полиция, и не то, чтобы она могла его осудить, но эта нарочитое подчёркивание вызывало ощущение, что мужчина либо но что-то намекает, либо издевается.

– Рада, что теперь у вас всё хорошо. Теперь нам пора.

– Подождите, – Фрит вытянул вперёд руку, но замер, так и не коснувшись её плеча. – Понимаю, что был груб с вами, но я не такой уж неблагодарный свин.

Он достал портмоне из внутреннего кармана пиджака и протянул Элизабет две зелёные купюры. Элизабет охнула. «Двести долларов».

– Не стоит, – она покачала головой. Такая сумма была большим соблазном, но Элизабет сомневалась, что это плата за спасение. – Вместо этого предлагаю поговорить. Думаю, тема для обсуждения у нас есть.

Фрит улыбнулся по-мальчишески широко.

– Что ж, тогда приглашаю вас на ужин. Я видел здесь не плохой ресторанчик.

Громко хлопнула дверца машины.

– Простите, – Элизабет постаралась придать голосу строгости и отстранённости, подражая отцу во время разговоров с управляющим, – наша тема не для похода в ресторан. Вы знаете коттедж Чилдфри?

– Да, мой прадед построил его.

– Тогда встретимся там сегодня в семь часов, – Элизабет повернулась к машине и бросила через плечо. – Вина и свечей не надо.

Как только она устроилась на пассажирском сидении, машина рванула с места.

– Что ты делаешь? – вскрикнула Элизабет.

Гарри нажал на тормоз. Визг шин. Их обоих кинуло вперёд. Руки, которыми Элизабет упёрлась в переднюю панель, чтобы не вылететь через стекло, отозвались ноющей болью. Это была последняя капля.

– Ты с ума сошёл! Мы чуть не убились! Что на тебя нашло?! – Она кричала, сверкая глазами, а Гарри лишь сидел, вцепившись в руль.

Элизабет с досадой хлопнула ладонью по приборной панели. Как же они с Джеймсом похожи!

– Зачем тебе встречаться с ним? – процедил Гарри и обернулся, пронзая её полным ярости взглядом.

Это удивило Элизабет, но она не видела смысла скрывать причину будущей встречи.

– Этот человек хочет купить Вудхаус. Думаешь, мне не о чем с ним поговорить?

Гарри покраснел до корней волос. Лицо перекосило, а губы сжались в тонкую линию.

– Ты не можешь продать ему дом!

– Я и не продаю ничего, – напомнила Элизабет. – А ты откуда знаешь Фрита?

«Ублюдок», – буркнул Гарри и отвернулся. Он сделал три глубоких вздоха и заговорил, почти нормально:

– Мама ушла к нему.

Элизабет закусила губу. Теперь ей стал понятен гнев Гарри, и она вполне могла поддержать его в этом. Матильда не была образцовой женой и матерью, но боль это не уменьшит. Только почему же Джеймс, не смотря ни на что, хочет продать ему Вудхаус или…

– Твой отец знает?

– Нет, – Гарри сильнее сжал руль. – Я пытался ему сказать. На приёме, который он устроил и пригласил этого ублюдка, и после, но он не хочет меня слушать. Говорит, чтобы я не мешался. Думаю, он жалеет, что меня нельзя как раньше отослать с няней. Они оба.

Элизабет сглотнула.

– Мне жаль. Твои родители хорошие люди, а что до Фрита… Он отвратительный человек, – Элизабет вздохнула.

– Вот и не встречайся с ним, – Гарри завёл мотор.

– Не могу.

– Почему? – Гарри обернулся.

Элизабет молчала, пытаясь сформулировать свою мысль. Всё было против дальнейших встреч с Фритом, от которых никогда не было ничего хорошего, да и смысл дальше копаться в старой истории. Если бы не Джейн. Элизабет вздохнула.

– Я хочу узнать, кто убил Джейн, – сказала она тихо.

– О чём ты?

Элизабет рассказала Гарри обо всём, что произошло в деревне за последние два дня.

– Так он и убил! – хлопнул Гарри, как только она закончила. Лицо его просветлело. Элизабет почувствовала раздражение. Гарри вёл себя, как и жители деревни. А почему? Ответ прост. У него зуб на Фрита. Теперь Гарри готов обвинить того во всех сметных грехах. Элизабет Фрит тоже не нравился, но она не собиралась опускаться так низко и терять разум.

– Не думаю.

– Почему? – Гарри снова нахмурился. – Он тебе нравится?

Элизабет хмыкнула.

– Не думаю, что человек имеющий, столь жуткую семейную трагедию, сам бы стал сразу по приезду убивать и вешать девушек. Он не похож на дурака или сумасшедшего.

– Ага, просто мерзавец, – Гарри вновь завёл машину. – Может он просто не смог сдержаться? Дурная кровь и так далее.

Элизабет пожала плечами.

– В любом случае, мне есть о чём с ним поговорить. Я хочу докопаться до правды. Сомневаюсь, что констебль Бигер не попытается спихнуть всё на Фрита.

– А ты хочешь справедливости для этого человека?

– Я хочу справедливости для Джейн, – поправила Гарри Элизабет и отвернулась к окну. Снаружи вновь моросил дождь. Окна быстро запотели. Элизабет принялась водить пальцем по мутному стеклу. «Что бы о тебе ни думали, делай то, что считаешь справедливым». Она запомнила эту фразу со скучного урока по истории, но теперь слова наполнились смыслом, как безделушка, которую ты переставлял туда-сюда, не находя ей места и сил выбросить, вдруг стала очень нужной.

Элизабет ясно и чётко, словно очнувшись от полудремы, осознала, это не просто маленькое приключение. Это испытание: сможет ли она пойти против толпы во имя справедливости, или всеобщие предубеждение собьёт её с ног и утащит на дно в водовороте ненависти?

Глава 4

Ещё на подъезде они заметили машину.

– Мама здесь, – констатировал Гарри отстранённым голосом. Тяжёлое молчание висело в машине от самого города.

Гарри заглушил мотор, но Элизабет продолжала сидеть рядом с ним.

– Что ты собираешься делать?

Гарри поджал губы.

– Не знаю. Не хочу… Они будут ругаться.

Элизабет смотрела в наполненные злобой и усталостью глаза племянника. Она поняла, что когда Джеймс рассказал ей об уходе Матильды, Элизабет и на сотую долю не осознавала, как всё серьёзно.

– Разве тебе есть, чем заняться в Лондоне?

– Буду гулять и веселиться, пока молод, – он улыбался, но это была ненастоящая улыбка. – В конце концов, у меня нет денег, но всё ещё есть друзья.

Да, у Гарри всё ещё есть друзья. Он легко вливался в компанию, становился своим в дрянном пабе и на светской вечеринке. Это то качество, какого у Элизабет никогда не было: умение найти общий язык с людьми. Но Гарри слишком гордый, чтобы быть прихлебателем при богатых друзьях.

– Может лучше остаться? Здесь много дел, с которыми ты мог бы мне помочь.

Гарри фыркнул.

– Какие, например?

Элизабет сказала первое, что пришло в голову.

– Например, узнать, действительно ли наш священник подвержен греху сладострастия.

– Что? – Гарри выпучил глаза. – Ты хочешь узнать, спит ли старик с…

– Отцу Лислу сейчас около сорока, так что он не стар, – прервала его Элизабет, чувствуя, как горят щёки. Зачем она об этом заговорила? Понятно же, что всё лишь слухи и сплетни, а она оболгала в глазах племянника такого почтенного, хоть и болтливого человека. – Или ты можешь просто сходить в паб и узнать, о чём болтают в деревне?

– А знаешь, мне нравится. Поиграем в сыщиков, – теперь Гарри улыбался вполне искренне, но потом снова нахмурился. – Я делаю это ради Джейн, хоть и не знал её.

Они вышли из машины и зашагали к дому. Серые тучи чуть раздвинулись. Бледное солнце бросало холодные лучи, но после промозглого утра, казалось, что и от этого стало теплее. Элизабет чихнула.

– Ты простыла? – спросил Гарри.

– Не думаю, но мне срочно нужно что-то горячее.

Так как Шерли не было, в холле им пришлось самим снять верхнюю одежду.

– Давай я отнесу? – предложила Элизабет.

Гарри бросил быстрый взгляд на лестницу. Цека его нервно дёрнулась. Он напоминал воришку, продумывающего путь к отступлению.

Из гостиной послышались торопливые шаги. В холл вышла женщина в персиковом платье и длинными бусами белого жемчуга, несколько раз обёрнутыми вокруг шеи.

– Гарри! Наконец! Где ты был? – закричала Матильда, раскинув руки.

– Матушка, – Гарри сделал шаг к женщине и обнял её. Матильда была на голову ниже сына, хорошо сложенная, и миленькая даже в свои сорок лет.

– Здравствуй, Матильда, – сказала Элизабет.

– О! Дорогая, прости, – женщина чмокнула Элизабет в щёку, от чего последняя чуть не поморщилась. Слишком близко. – Я тебя сразу и не заметила. В этом платье ты похожа на служанку. Я много раз говорила, тебе нужно обновить гардероб.

Клетчатое платье до колен с кружевом на груди было уже не новым, но оставалось одним из самых любимых у Элизабет.

– Мама, не говорите так. Это чудесное платье, – вмешался Гарри. Матильда поджала губы.

–А моё разве не чудесное?

Элизабет закатила глаза. Всё-таки Маргарет была неисправимой кокеткой и требовала восхищения от всех, даже от собственного сына.

– Оно прекрасно и очень вам идёт. Кстати, зачем вы приехали? – спросил Гарри.

Элизабет тоже интересовал этот вопрос, но стоять рядом во время беседы матери и сына на столь личную тему выглядело бы неприлично, поэтому она прошла в сторону лестницы, как можно медленнее.

– Я волновалась за тебя. Ты так внезапно уехал, не предупредив меня, и совсем забыл про ужин. Знаешь, как неловко мне было?

Элизабет уже принялась подниматься по лестнице и теперь жалела о том, что не может видеть выражение лица Гарри, но судя по голосу, он решил за лучшее подражать матери, то есть сделать вид, что не понимает, что речь идёт о чём-то серьёзном.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.