bannerbanner
Vivere militare est! Жить – значит бороться!
Vivere militare est! Жить – значит бороться!

Полная версия

Vivere militare est! Жить – значит бороться!

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
2 из 3

Запомнились занятия по подрывному делу. Нас на грузовике вывезли за город в безлюдное место на берег мелкой речушки. Преподаватель, седовласый полковник, рассказал и практически показал нам различные способы подрыва тротила. Тротиловую двухсотграммовую шашку с подожженным бикфордовым шнуром бросали в речку, после подрыва на 15 метров поднимался столб воды; привязывали шашку к пеньку диаметром полметра, после подрыва его разносило в щепки. В завершение преподаватель дал задание вырыть яму глубиной около метра, затем в нее засыпали около десяти килограммов тротиловых шашек. Полковник дал указание засыпать данную яму, но при этом землю сильно не трамбовать. Конечно, мы все проделали с точностью наоборот, затрамбовали землю на совесть. Подрыв осуществлялся с использованием бикфордова шнура и подрывной машинки. Когда все спрятались в надежном укрытии, была дана команда на подрыв: грохоту было много, у нас кратковременно заложило уши.


Фото на фоне воронки после подрыва 10 кг тротила


По команде преподавателя подошли к воронке – е е глубина была около пяти метров. Теперь мы представляли всю опасность данного оружия, в дальнейшей службе таких впечатлений только добавилось, но несоизмеримо в более крупных масштабах.

С нами проводились занятия по стрелковой подготовке и метанию ручных гранат. Сначала проводились теоретические занятия, мы изучали тактикотехнические характеристики карабина СКС и ручных гранат, а также правила ведения стрельбы и метания гранат. Весь личный состав батареи на грузовых автомобилях доставлялся на училищное стрельбище. В дальнейшем нас разбивали на смены по десять человек по количеству установленных мишеней. Перед стрельбой смена строилась на исходном рубеже в одну шеренгу. По команде руководителя стрельбы «Выдать смене по 10 патронов!» раздатчик боеприпасов выдавал каждому курсанту десять патронов в обойме и каждый из нас докладывал: «Курсант (фамилия) десять патронов получил!» Затем следовала команда:

«На огневой рубеж бегом марш!», по достижении данного рубежа подавалась следующая: «К бою!», и курсант принимал положение для стрельбы лежа, заряжал карабин, после чего следовал доклад каждого пофамильно о готовности к стрельбе. Руководитель стрельбы подавал команду: «По грудной мишени огонь!» После окончания стрельбы каждый докладывал, что стрельбу закончил.

Затем поступали команды: «Оружие к осмотру!» и «К мишеням бегом марш!» У мишеней курсанты докладывали руководителю стрельбы о том, что поразили мишень десятью выстрелами, выбили столько‐то очков. Результаты стрельбы у всех были разные, некоторые курсанты носили очки, у других не было опыта в стрельбе, поэтому не у всех пули попадали в мишени. Для меня трудностей в стрельбе не было, сказался школьный опыт, за что очень благодарен учителю по начальной военной подготовке, Кузнецову Юрию Александровичу. Занятие по метанию ручных гранат, начиналось с инструктажа по технике безопасности. Метать предстояло наступательную ручную гранату РГ‐42.




РГ‐42 имеет цилиндрический корпус, который представляет собой тонкостенную консервную банку, внутри которой находится заряд тротила массой 110 граммов. С целью увеличения числа осколков и поражающей способности гранаты внутри корпуса по стенкам проложена свернутая в четыре-шесть слоев лента из тонкой стали с насечками для образования осколков. К верхней крышке корпуса присоединена рукоять, в которую ввинчивают запал. С гранатами РГ‐42 могут использоваться запалы УЗРГ обр. 1941 года, УЗРГМ или УЗРГМ‐2. Радиус разлёта осколков составляет 25 метров.


На исходном рубеже курсант надевал стальную каску, ему выдавались по отдельности корпус гранаты и запал. Метание гранаты производилось из окопа на вершине оврага по фанерной мишени, расположенной в его глубине. По команде «По мишени огонь!» курсант вкручивал запал в гранату, выдергивал чеку и производил ее бросок в сторону мишени. После броска гранаты надо было укрыться в окопе, присев на корточки. Среди всех в этом упражнении отличился курсант Вова Антощук, ему было интересно видеть результат подрыва гранаты, для чего он, надев очки, высунул голову из окопа и наблюдал всю картину подрыва от начала и до конца. Такой проступок вызвал у комбата взрыв негодования, который сопровождался продолжительной нецензурной бранью в адрес нарушителя техники безопасности. Поведение Антощука нас не удивило, а вызвало только насмешки и нелестные выражения в его адрес, и еще было интересно послушать речевой шедевр нашего комбата.

Запомнились также практические занятия по предмету «Защита от оружия массового поражения». Нас учили правильно надевать средства индивидуальной защиты органов дыхания и кожи, проводить специальную обработку техники, пользоваться индивидуальными перевязочными и противохимическими пакетами. Освоили мы различные приборы войсковой радиационной и химической разведки. Практически отработали тушение напалма, попавшего на обмундирование, разворачивали дегазационные комплекты ДК‐4 и работали с ними.

Изучили приемы санитарной обработки личного состава с использованием различных приспособлений, получили практическое умение по работе с изолирующими противогазами ИП‐4. Практически освоили способы применения средств постановки дымовых завес с помощью дымовых шашек РДГ‐2, ДМ‐11, УДШ, а также подачи различных сигналов с использованием сигнальных ракет различных цветов, в том числе сигнала химической тревоги. Занятия в средствах индивидуальной защиты давали большую физическую нагрузку на молодой организм, особенно она возрастала многократно при высоких плюсовых температурах. После снятия средств защиты хлопчатобумажное обмундирование было мокрым от пролитого пота. Данный опыт благодатно отложился в копилку знаний.



В ходе занятий мы получили знакомство с химической разведывательной машиной на базе УАЗ‐469рх, которая предназначена для ведения радиационной, химической и биологической разведки и для отбора проб на исследования; смонтирована на шасси автомобиля УАЗ‐469.



Имеющиеся средства разведки в соответствии с их тактико-техническими характеристиками позволяют определять наличие радиоактивных, отравляющих веществ и спецпримесей, измерять уровень радиации, степень зараженности различных поверхностей, воды и продовольствия, определять отравляющие вещества и спецпримеси в воздухе, отбирать пробы материалов, зараженных отравляющими и радиоактивными веществами, пробы на бактериальные исследования; доносить по радио о результатах разведки, оповещать об опасности радиоактивного, химического и бактериального заражения и обозначать зараженные участки местности знаками ограждения.

По предмету «Организация и средства связи» много внимания уделялось практическим занятиям по правилам пользования различными войсковыми средствами связи, в том числе и переносными радиостанциями Р‐108.

Также на первом курсе пришлось столкнуться с таким явлением, как акклиматизация.


На занятиях по связи (слева-направо) Б. Горшевский, С. Клёнин, В. Силуянов


У меня по всему телу начали выступать фурункулы. В медпункте их лечили просто: сначала прикладывалась ихтиоловая мазь, а после вскрытия гнойника мазь Вишневского. Нарывы вскакивали по всему телу, от лица и до ног. До сих пор запах этих мазей не могу спутать ни с чем с другим. Мучили эти болячки меня весь первый курс.

Еженедельно нас строем водили в баню, расположенную на территории училища. Банные дни доставляли несомненное удовольствие, ну и смена нательного белья всегда была приятна. В бане можно было постирать хлопчатобумажное обмундирование, затем высушить его и погладить.

Физическая подготовка в училище была возведена в ранг культа. Помимо плановых занятий, летом ежедневно бегали кроссы по 3 км, а зимой бегали на лыжах по 10 км. Перед каждым приемом пищи заставляли выполнять упражнения из военно-спортивного комплекса (ВСК) на перекладине 3–5–7 (три выхода силой, пять подъемов переворотом и семь подносов прямых ног к перекладине из положения виса). Выход в увольнение был исключительно через перекладину, выполнил норматив ВСК – и дешь, не выполнил – с иди в казарме.

Летом в воскресенье перед выходом в увольнение весь дивизион выводили на вертолетное поле, расположенное возле летного городка, для проведения массового забега на 3 км. Бегали по кругу, через каждые 500 метров стояли «пикеты» преподавателей, которые фиксировали участников забега, а на финише под бравурные марши нас встречал училищный духовой оркестр. Каждому участнику забега выдавался нагрудный номер, стартовали по учебным группам. Те, кто хотел упростить себе жизнь, пускались на хитрость, стартовали с другой группой, а в середине дистанции падали на землю и прятались в зарослях густой травы. Когда к месту его «засады» подбегала наша группа, хитрец к нам присоединялся и легко добегал до финиша.

На первом курсе я стал заниматься тяжелой атлетикой. Учился поднимать штангу, сначала было троеборье – ж им, рывок и толчок, а затем двоеборье – рывок и толчок. Достижения были небольшие, жим выполнял по второму разряду (90 кг), рывок по третьему разряду (85 кг), а толчок до разряда не дотягивал 10 кг (100 кг). Руководил секцией штанги доброй души человек майор Богданов – к расавец мужчина, атлет и прекрасный тренер. Многому нас научил: как готовиться к соревнованиям, как держать и набирать вес, объяснил методику тренировок, приобщил к посещению бани с парилкой и другим полезным вещам. Однако со штангой мне пришлось расстаться, потому что на занятиях по ручному мячу я получил травму ноги, заклинило мениск в правом колене. Со временем мениск встал на место, но к штанге, как виду спорта, больше не вернулся.

В декабре 1972 года в училище были организованы соревнования по гиревому спорту, троеборье – жим, рывок и толчок двух гирь весом 32 кг. После взвешивания я попал в абсолютную весовую категорию (87 кг), в нее входили спортсмены с весом от 85 кг и выше. В жеребьевке, считаю, мне повезло – выступал последним, вследствие этого или действительно хорошей подготовки, но я с большим отрывом от конкурентов занял первое место. Со мной состязались мастера спорта по штанге, культуристы (в простонародье – качки), но судьба улыбнулась только мне. Показал такие результаты: жим правой рукой – 20 раз, левой – 15 раз; толчок двух гирь – 15 раз; рывок одной рукой – 35 раз. Рывок был последним упражнением, и по указанной сумме поднятого веса у меня уже было первое место. Командир батареи майор Б. А. Макаров присутствовал при моем триумфе и ходил радостный туда-сюда, и, когда я поставил гирю на помост со словами: «Хватит, и так первое место!», он с удивлением посмотрел на меня, в его глазах читалось: «Ты же мог еще улучшить результат, не надо было останавливаться!» Все четыре года учебы по гиревому спорту со мной соперничал Вова Федяев. Три года подряд первое место на соревнованиях по гирям доставалось мне. С 1972 года в гиревом спорте перешли на двоеборье с гирями 24 кг – рывок попеременно правой и левой рукой и толчок двух гирь. Рывок одной рукой попеременно каждой делал по 100 раз, а толчок двух гирь 30 раз.



Вова Федяев обошел меня в 1975 году по жеребьевке, ему довелось выступать последним, и он занял первое место, а мне досталось второе. В этот раз фортуна улыбнулась ему.

У Вовы Федяева, донского казака, многому научился и, в первую очередь, различным упражнениям на перекладине. Мы легко делали подъем разгибом, крутили солнышко на ней и множество различных упражнений: кручения взад и вперед сидя, выходы наверх различными способами – силой и с использованием маховых движений телом. Не забыли мы и брусья, там тоже творили различные выкрутасы. Как‐то раз я задался целью сделать максимальное количество подъемов с переворотом на перекладине и смог выполнить их 80 раз, правда с небольшими передышками наверху.


Фото на фоне нашей казармы с Вовой Федяевым


Как уже говорилось, занятия спортом в училище всегда приветствовались. Достижения были у многих. Если рассказать о своих, можно вспомнить следующие: первый разряд по гиревому спорту, второй разряд в беге на 1 км, второй разряд по лыжам в беге на 15 км, третий разряд в толкании ядра. Помимо этого ходил в секцию борьбы «Самбо», правда на соревнованиях успехов не достиг, но определенный опыт от этих занятий получил. Перед отпуском после второго курса комбат поставил задачу сдать на второй разряд по бегу на 1 км, у меня получилось с одной из попыток. К бегу на лыжах был приучен со школы: в детстве зимой проехать на лыжах 5 или 10 км для нас особого труда не составляло, а было только в удовольствие.

В 1971 году в училище проводилась инспекция министра обороны, наша батарея сдавала строевой смотр на машинах. Была осень, нас одели в шинели, на головы – стальные шлемы и выдали карабины СКС (самозарядные карабины Симонова). Мы отрабатывали построение во взводные колонны, затем тренировались в посадке на машины, выполнению воинского приветствия из кузова машины, и высадку с последующим построением перед машинами во взводные колонны. Проверку сдали успешно. Командир батареи ехал с водителем во главе колонны на Газ‐69, отдавая воинское приветствие. За ним следовали мы, сидя в грузовиках, повернув головы в сторону начальства, карабины стояли между ног с примкнутыми штыками.



1971 год. Строевой смотр на машинах


Еще на первом курсе был замечательный предмет «Автомобильная подготовка», целью которого было получение водительского удостоверения. Вел этот предмет подполковник Блохин А. И. с подпольной кличкой «Самосвал», уверенный в себе человек, обладатель атлетического телосложения и властного характера.

Кроме изучения устройства автомобиля и правил дорожного движения, обязательным было практическое вождение автомобиля. Инструкторами работали сверхсрочники, в 1972 году при министре обороны СССР А. А. Гречко основная их масса получила звание прапорщиков. Им был введен в Вооруженных Силах институт прапорщиков и мичманов, устанавливавший для данной категории военнослужащих службу по контракту, по окончании которого можно было или продлить воинскую службу или уволиться. Инструкторы побаивались «Самосвала»: он жестко следил за выполнением плана практических занятий.


Подполковник Блохин А. И.


Как‐то по графику пришел я на занятия по вождению, а машины и прапорщика-инструктора Епифанова не оказалось на месте, когда вернулся в класс, сообщил об этом майору Блохину, тот, недолго думая, пошел в автопарк и устроил разбор полетов. Как оказалась, мой инструктор поехал в магазин за мебелью для дома, и, естественно, ему было не до занятий.

Получили много нелестных выражений в свой адрес дежурный по парку и мой инструктор, а при повторном нарушении им были обещаны самые строгие меры воздействия вплоть до увольнения из рядов Вооруженных Сил.

Все курсанты ходили в суточные наряды дежурными и дневальными по батарее и рабочими по столовой. Дневальный выставлялся у центрального входа на этаж рядом с оружейной комнатой. Дежурному и дневальным выдавались штык-ножи в ножнах, которые крепились с левой стороны на солдатском ремне. Стояли у тумбочки с телефоном по два часа, занимались уборкой всех помещений, умывальника, в коридоре мастикой до блеска натирались полы. Дневальный подавал команды на все построения, а также «Отбой» и «Подъем». По прибытии в расположение батареи дежурного по училищу, командира батареи и выше подавалась команда «Смирно!», и дежурный рапортовал о состоянии дел, например: «Личный состав батареи находится на занятиях. Нарушений воинской дисциплины нет». По команде старшины личному составу выдавалось оружие для строевых занятий, стрелковой подготовки или для чистки. Велись различные книги: «Приема-сдачи дежурства», «Выдачи оружия», «Записи увольняемых», «Записи больных».

Был такой случай. Стоял я дневальным, как говорят, «на тумбочке», приходит комбат. И тут Борис Александрович попросил меня принести расписание занятий. Знал я только о расписании занятий всех учебных групп, висевшем в спальном помещении на доске размером 1,5х1,5 м. Побежал за ним, снял доску со стены и принес ее комбату. Он посмотрел на меня удивленными глазами и сказал, что имелся в виду альбом формата А3 с расписаниями занятий, и его‐то надо было принести из канцелярии. Получился небольшой конфуз, а народ, естественно, над этим еще некоторое время потешался.

В наряд по столовой отправляли на следующие рабочие места: в хлеборезку, обеденный зал и посудомоечную. В этот наряд мне приходилось чаще быть назначенным в посудомойку. Нам полагалось в чанах с горчицей вымыть всю металлическую посуду: тарелки, миски, бачки, ложки, вилки, черпаки, кружки и пропустить ее через конвейер моечной машины. Затем все раскладывалось в стопки по своим местам, также надо было вынести пищевые отходы в специальные емкости для последующей их отправки на корм свиньям в подсобное хозяйство училища. В завершении проводилась общая уборка помещения с мытьем полов и всего оборудования. После завершения всех работ можно было принять горячий душ и помыться.

На первом и втором курсе наша группа по графику привлекалась для чистки картофеля в курсантской столовой, надо было почистить около тонны картошки для приготовления картофельного пюре. В нашем распоряжении была картофелечистящая машина и кухонные ножи. Машина производила грубую очистку картофеля, а тонкую очистку с помощью ножей нам приходилось доводить вручную. Дело было очень трудоемкое и занимало более трех часов. Но, как говорится, терпение и труд все перетрут, совместный труд по чистке картофеля сплачивал коллектив, что было немаловажно. В то же время было видно отношение каждого к порученному делу и было понятно, с кем можно идти в разведку.

Курсанту на руки ежемесячно выплачивалось денежное довольствие в размере 10 рублей 80‐ти копеек. На эти деньги можно было сходить в ресторан и хорошо посидеть. При хорошей успеваемости и отсутствии долгов по предметам можно было пойти в увольнение в город. Записывались в увольнение у командира отделения, затем списки отдавались старшине и утверждались у командира батареи. Перед убытием в увольнение старшина проверял внешний вид, а дальше дежурный по батарее с книгой увольняемых вел нас строем к дежурному по училищу. После очередной проверки нам выдавались увольнительные записки и можно было выйти за пределы училища. На первом курсе ритуалом было посещение «Пельменной» недалеко от набережной Волги. Заходили обычно вчетвером:


Два друга: Виталя Перфильев и Витя Гришко – на чистке картофеля


Наша любимая пельменная в г. Энгельсе


Саня Петров, Валера Лупан, Сергей Иванов и я, при нас пельмени отправлялись в кипящую воду, и по готовности мы забирали свои порции. Имея отменный аппетит, всегда заказывал три порции в одну тарелку. Пельмени брали с бульоном, на столах в бутылочках стоял разведенный уксус, соль, а также дополнительно брали хлеб. В складчину покупали бутылку водки и перед началом трапезы разливали ее под столом в стаканы, затем, стараясь не привлекать внимание, скромно употребляли горькую, и с большим удовольствием и аппетитом приступали к еде. После хорошей порции пельменей выходили на улицу сытые и довольные, дальнейший путь лежал обычно в Парк культуры и отдыха имени Ленинского комсомола в центре города или другое культурное место с танцевальной площадкой. Впоследствии при встречах всегда с теплотой вспоминали эту «Пельменную».

После первого семестра, в начале февраля, мне был предоставлен двухнедельный отпуск с возможностью поехать домой. Отпуск пролетел быстро во встречах с друзьями и одноклассниками, в это же время проводился в школе вечер встречи выпускников. Пообщался со многими учителями, одноклассниками, родственниками и жителями нашего поселка – замечательные были дни. Затем обратно – в путь, к ставшему родным училищу.

Экзамены за первый курс были успешно сданы, а по его окончании нас ждал марш-бросок на 40 км в учебный полевой лагерь. Там предстояло пройти курс общевойсковой подготовки. На марш-бросок нас экипировали по полной: поверх гимнастерки – полевая портупея с двумя наплечными ремнями, за спиной – укомплектованный вещмешок (в нем плащ-палатка, котелок, кружка, ложка, общевойсковой защитный комплект, полотенце, туалетные принадлежности, сухой паек), на солдатском ремне – алюминиевая фляга в чехле с питьевой водой, подсумок для патронов к карабину и саперная лопатка. Через плечо надеты шинельная скатка, сумка с противогазом и наш любимый СКС (до сих пор помню его номер ПС‐215).


Технические характеристики СКС: калибр 7,62×39; длина оружия 1020 мм; длина ствола 520 мм; масса без патронов 3,8 кг; емкость магазина 10 патронов


Вся экипировка курсанта весила около 15 кг, что создавало определенные неудобства. Стоял июль-месяц, в это время в Саратовской области жара выше 30 °C, идти предстояло по пыльной проселочной дороге 40 км.

Вечером по холодку начался марш-бросок. Пока было прохладно, дивизионная колонна, состоящая из трех батарей в количестве более 300 человек, уверенно пошла к намеченной цели мерным солдатским шагом. Через два часа был первый привал на обочине дороги, где нас поджидала походная столовая. Нам выдали свежий белый хлеб, а в кружки из очажной кухни налили горячего чая, в качестве второго блюда пошли в ход продуктовые наборы из сухого пайка. Марш-бросок в целом занял порядка 12 часов. Ближе к середине пути наши ряды заметно поредели, кто‐то натер ноги, у других был солнечный удар, кому‐то просто не хватило сил продолжать движение. Всех отставших и не способных двигаться дальше подбирал бортовой грузовик Зил‐131, и таким образом они добрались до полевого лагеря.


Бравый курсант Боря Горшевский перед 40 километровым маршем


Прошел я тогда всю дистанцию, при этом стер до кровавых мозолей ноги, гимнастерка была мокрой от пота. По прибытии в полевой лагерь, расположенный недалеко от населенного пункта Степной, можно было снять все снаряжение и ополоснуться нагретой солнечными лучами водой под краном в походном умывальнике. Затем нас накормили обедом в стационарной столовой и дали время для отдыха. В лагере был развернут палаточный лагерь, в каждой палатке на деревянных настилах было восемь лежачих мест, также были развернуты полевые туалеты, имелся спортивный городок. В полевом лагере в финских домиках жили офицеры и прапорщики, обеспечивающие учебный процесс, а также командование дивизиона.


Палаточный городок


В соответствии с расписанием с курсантами проводились практические занятия по физической, стрелковой, строевой, тактической подготовке, защите от оружия массового поражения, уставам Вооруженных Сил и практическому вождению автомобилей. Также курсанты ходили во внутренний наряд дневальными и в наряд по столовой.

В целом, все было хорошо, все занятия и сон на свежем воздухе, постоянный прием солнечных ванн, много новых впечатлений о местной природе и быте местного населения. Так, курсанты, бывшие родом из этих мест, показали, как можно из норки выманить тарантула, крупного ядовитого паука, размером с детскую ладошку. Показали, как он в случае опасности начинает делать своеобразные прыжки в сторону обидчика. По юности и глупости, рисковали, конечно.

Радовали нас и занятия по плаванию в местной речке, притоке Волги. Местное население работало в колхозах и совхозах, и что было замечательно, занималось в том числе разведением бахчевых культур: арбузов, дынь и тыкв. Иногда нам давали в столовой на десерт арбузы и дыни. За месяц, проведенный в полевом лагере, все загорели, набрались сил и новых знаний. Единственным минусом стало то, что тогда я начал курить, но вот таким образом и избавился от постоянного ощущения голода.

На страницу:
2 из 3