Когда время бежит

Гаухар Кенесова

Когда время бежит

1 ГЛАВА. 20.06.2018. УТРО. В ГОРОДЕ. ТОЧНОЕ МЕСТО НЕИЗВЕСТНО

Жара убивает.

А когда ты стоишь в черном костюме, жара убивает мучительнее.

О чем думала моя мама, когда покупала это? Боялась, что я замерзну?

Я вскидываю руку с телефоном. На экране высвечивается сегодняшняя дата и прогноз погоды. Так как интернет включен, я не сомневаюсь, что показан точный градус. Цифра 35 прыгает перед глазами, и я с отвращением пытаюсь вытереть со лба пот, который так и катит градом. Спина неприятно мокрая, а меня дубасит от утренней духоты. Сейчас только восемь часов, но стоять на улице – дело невыносимое.

И почему вступительные экзамены в университет проходят в такую погоду?

Экзамен начинается в десять, а дорога от дома до универа занимает много времени. Моя мама, которая уже волнуется сильнее меня (словно сама сдает экзамен), энергично вышагивает по тротуару в легком сарафане и пытается меня подбодрить:

– Все! Последний экзамен – и все! Ты главное не волнуйся, все будет хорошо. Я взяла тебе воды и поесть, если проголодаешься. Хорошо, что мы все-таки выбрали эти курсы: там процент поступивших гораздо больше, чем на тех, куда ходит Маринкин сын. А я ей говорила, говорила… ну ничего, мы посмотрим. Ты у меня умничка, в университет Х так редко, кто поступает с первого раза…

А я еще даже не поступил. У меня последний экзамен остался. Ау, мама? Да убеждать ее в чем-то уже бесполезно.

Я люблю маму. Конечно, когда она начинает говорить, остановить ее бывает сложно, но мама искренне заботится обо мне.

До университета остается пройти пару улиц. На маршрутку садиться мы не стали: она сейчас просто битком набита. После метро мы сразу вышли на прямую дорогу до места моих ближайших мучений – хорошо, что только на два часа. Про погоду я уже сказал? Мой платок намок, пока я вытирал лоб. Если в аудитории не будет кондиционера, то я просто умру.

Я достаю телефон, чтобы посмотреть, нет ли новых сообщений. Одноклассник, поступающий со мной в один университет, прислал сообщение в шесть утра, и, скорее всего, он уже сидит в кабинете. Вот попрыгун. Хотя у нас все равно разные специальности, какая разница…

По идее, поступить в университет Х очень сложно. Высокий процент поступающих и сложные экзамены – очень серьезные препятствия, я вам скажу.

Только недавно прошел экзамен в школе, как теперь я прохожу такой же этап здесь. Как бы не убить кого-нибудь в порыве отчаяния и злости.

А так утро выдается очень тихим. Правда, птички не пели: в такую жарищу можно только выть и тихо умирать на солнцепеке. Но как бы не так. На этом моменте остановимся подробнее.

Мы переходим дорогу. Черный мерседес не успевает до конца остановиться перед нами. Мама идет позади, и ее не задевает. Единственным человеком на пути несчастливого автомобиля оказываюсь я. Я не успел сильно испугаться – машину не заметил. Удар – и я с небольшой скоростью улетаю в другую сторону от машины. Голова у меня плохо соображает, и звон от маминого крика из ушей никак не уходит. Первое, что я запоминаю, это голос той сволочи, которая не знает правил дорожного движения.

– Жив! И будешь жить, я тебе заявляю! Ну ничего, ничего, это дело поправимое. Сечешь фишку, да? Я про врачей, говорю, ВРАЧЕЙ! Ясно? – грубый и ничем непримечательный мужской голос втирает мне какую-то дичь. В моих глазах все рябит от удара.

– Что вы делаете с моим сыном? – визжит где-то рядом мама. Господи, как же мне плохо.

– Я отвечаю, все с ним в порядке! Отвечаю! Вы потом им будете гордиться! А сейчас минутку, мадам, времени у меня мало…

– Я… я вас знаю! – мамин голос не меняет высоких тональностей. – Я вас видела по телевизору! Только где вот… вот…

– Я вообще популярная личность. Автографов не раздаю. Можете просто полюбоваться, я разрешаю. Так вот. Вы не переживайте. Я о вашем сыне позабочусь. Просто знайте, что он в надежных руках, хорошо?

– Что???

И я чувствую, как чьи-то сильные руки хватают меня и куда-то тащат.

– Что вы делаете с моим сыном?!

– Успокойтесь, мадама. Я к врачу отвезу его.

– Нельзя! У него сейчас экзамены!

– Мадама, какая вы жестокая. Ваш сын сейчас харкать кровью начнет, а вы на экзамены. Ни один хороший родитель так не поступит!

Раздается звук открытой дверцы, и меня толкают на заднее сиденье машины. В голове понемногу начинает все проясняться, но поднимать болезненную голову не решаюсь – вдруг кровь действительно пойдет.

Дверь захлопывается, но я узнаю мужской голос снаружи.

– Так, мадама. Здоровье сына важнее. Экзамены – это не проблема, потом сдаст. Я вам позвоню на телефон, когда все закончится. Так что даже не переживайте.

Передняя дверь стремительно открывается, мужчина садится на место, и машина почти сразу трогается. Я еле успеваю услышать мамин возглас:

– Остановитесь! Куда вы его везете! Эй, у вас нет моего телефо-о-о-н-а-а!

Машина быстро едет по гладкой дороге, совершая иногда крутые повороты.

– Все, чувак, приходи в себя. Конечно, приложился ты знатно, но все будет окей. Слушай меня. Сзади там лед лежит! Видишь, а? Сзади в кармане. Вот возьми к голове приложи! Давай, давай, мне труп в машине не нужен!

Мое зрение еще не сфокусировалось окончательно, но очертания предметов я различаю. На ощупь откапываю сзади холодный запечатанный пакет и прикладываю ко лбу. Ко мне приходит долгожданное облегчение.

– Круто! – говорит водитель, чей словарный запас отличается потрясающими неологизмами. – Ну ты как? В голове шумит?

– Уже лучше, – признаюсь я. В голове и правда немного шумит, но чувствую себя более-менее.

– Отлично, отлично. Ты приложи покрепче, покрепче говорю! Голову беречь надо!

Я уже понимаю, что у мужика точно не все дома. Чокнутый немного. Приглядываюсь к своему водителю – человек в черной куртке и с красной банданой на голове. Господи, что за бандит.

– Куда меня везете?

– Туда, где тебе помогут.

– В больницу?

Мужик с удивленным взглядом поворачивается ко мне, а я внутренне радуюсь, что мы стоим на светофоре. А то еще в одну аварию попадать совсем не хочется.

– Не, парень. Врачом не станешь. Не твое это, – и снова его взгляд возвращается на дорогу. – Да вообще долгий у тебя путь. Пока поймешь, ой не знаю даже, сколько времени это займет.

О чем он болтает? Я все уже давно понял для себя. Жизнь нужно прожить правильно. Заранее позаботиться о профессии со стабильной зарплатой, в конце концов, нужно как можно скорее заработать деньги и стать взрослым. Да, давно пора повзрослеть.

– Хей, не наводи тоску. Всегда меня бесит, когда ты начинаешь задумываться. Прям серьезный такой.

Кто-нибудь спасите меня от этого сумасшедшего. Нужно уходить.

Я привстаю немного, чтобы заглянуть в окно. Мой взгляд с трудом цепляется за плывущие мимо деревья и здания. Кажется, он едет в сторону аэропорта.

– Ну мама у тебя, конечно. Сын тут умирает, а она его на экзамены! Повезло тебе, что я тут оказался!

Сумасшедший, это ты меня сбил.

– Да ты не бойся, не бойся, тут холодная вода есть сзади. Посмотри и отпей.

Да, точно, вода лежит на коврике. Я тянусь к приятной прохладе, убираю крышку и с жутким желанием жить делаю глоток. Уже лучше.

Повезло мне, что у этого парня и лед и холодная вода в машине…

Так, стойте, тут что-то не так!

– Остановись! – громко говорю я. Куда же он меня везет?

– Не, не, не. Лежи, пацан. Голова еще будет болеть.

– Вы не понимаете. У меня экзамены. Там мама одна. Я не могу!

– Почему? Экзамены потом сдашь.

– Когда? Через год? Нельзя! Там судьба моя решается.

– Ууу, как все ужасно. Нельзя отдавать судьбу в руки этим сложным людям. Они со своей судьбой еле разбираются.

– Вы не понимаете.

– Секу я фишку. Это ты не понимаешь. Твоя судьба решается именно сейчас!

Сумасшедший.

– Остановитесь, или я выпрыгну отсюда.

– Парень, у меня стоит скорость в сто километров в час. После того, как я тебя стукнул, тебя уже не в больницу – в морг тащить придется. Сиди спокойно. Все идет, как надо.

За окном действительно быстро сменяются здания, и на меня потихоньку накатывает страх. Светофор… надо выйти из машины, когда будет красный.

Холодная вода действует удивительно – в глазах смутные силуэты приобретают нормальные очертания. Я разглядываю металлическую ручку двери и жду, когда машина остановится.

– Блин, да сколько можно! Опять красный! – печально произносит водитель машины. Давай!

Я нажимаю на гладкий металл и толкаю дверь. Та не поддается. Я с огромной досадой бью рукой переднее сиденье. Да какого черта!

– Тихо, тихо, ты чего? Ну заблокировал я двери, вижу же, что истерика сейчас начнется. А ты не кипишуй, все нормально.

– Что значит «нормально»?! Вы похитили меня прямо посреди дороги, – к моему удивлению, сильно разозлиться не получилось – голос был раздраженным, но спокойным.

– Послушай, – говорит мужчина, смотря вперед, – сейчас ты просто отлежишься и я дам тебе холодный компресс. На экзамен ты все равно не успеешь и не попадешь – мы отъехали прилично. Ничего я с тобой делать не буду. Маменькиных сынков на дух не переношу. Успокойся. Хоть сейчас будь мужчиной, лады?

Я успокаиваюсь. Нет, слова странного мужика с бандитской внешностью меня задели – какого черта он обо мне так говорит? – но будем разумными, я сейчас не в той ситуации, чтобы кого-то нервировать. А тем более того, кто водит машину.

Я снова беру термопакет с подтаявшим льдом и прикладываю ко лбу. Есть несколько вариантов развития событий, и надо действовать правильно. Он может оказаться благовоспитанным человеком и действительно отвезти меня в больницу или куда мне понадобится.

Я смотрю на зеркало заднего вида, которое отражает лицо водителя. Нее, разве можно соотнести такое лицо с нормальным человеком?.. Едем мы не долго, так что можно считать, что мы еще в городе. Единственная хорошая новость, которая быстро может превратиться в ужасную при долгой поездке.

Допустим, человек за рулем далек от благих намерений. Тогда что он может со мной сделать? Я вспоминаю рассказы учителей в школе, когда они предупреждали нас не идти за незнакомыми дяденьками и тетеньками. Это было давно, но картинка, как из нас вынимают окрашенные кровью органы, чтобы отдать каким-то другим дяденькам и тетенькам… Кажется, мне стало хуже.

Да, знаю. В этом мире есть и такие люди. В этом мире есть место такой грязи и противоестественности. Мерзко. Отвратительно.

Жизнь за жизнь, не правда ли?

Пока я раздумываю о далеких от здоровой жизни вещах, машина резко тормозит. Меня снова охватывает беспокойство. Откроет дверь и сразу бежать, бежать! К черту храбрость! Бежать!

Но прежде, чем паника захватила под свой контроль и мои глаза, я вижу городской парк. Да. Обыкновенный парк, в котором гуляют люди. Люди? Я спасен.

– Эдак ты сейчас в машине вырвешь, выходи. Я ее недавно помыл, не порть, – заявляет мужик и выходит из машины.

Это… входит в его планы? Можно поблагодарить небо за свой бледный цвет лица – благо, что меня даже использовать не будут.

Дверь оказывается открытой, и я тоже выхожу. Этот человек привез нас в знаменитую городскую зону – маленький участок леса, где так любит гулять вся элита столицы. Мимо меня проходит весело хохочущая пара, от которой доходят голоса: «Куда пойдем дальше?», бегущие мальчики, за которыми следуют родители с колясками, мужчины и женщины, спешащие пройти через лес на автостраду.

– Возьми воду из машины и садись сюда, – приказывает водитель.

Рядом с парковкой стоит скамейка, где он уселся. У меня, наконец, появилась возможность отчетливо разглядеть этого странного человека.

– Давай быстрей, быстрей, – машет он, и я снова поворачиваюсь к автомобилю. Вода утратила целебный эффект, но какую-то прохладу все же дает. Я зажимаю в руке бутылку, довольно громко закрываю дверцу и плетусь к скамейке. У меня нет сил бежать. По пути я оглядываюсь на номера: «107KG/777». Запомнил.

– Номера запоминал? – спрашивает меня мужик, когда я сажусь рядом с ним. В этот миг хочется треснуть его по башке, но я устоял. Недоверие и сомнения заползают в душу неприятной ядовитой змеей.

– Откуда… вы это взяли? – ни да ни нет. Держи равновесие в разговоре.

– Да ладно. Забудь. Еще что-то?

Еще что-то? Вопросы? Их целый океан. Но начать надо с чего-то важного…

– Как вас зовут? – да, похититель абитуриентов, должен я буду что-то говорить офицеру полиции. На лице мужчины появляется выражение полной брезгливости.

– Ты давай бросай этот тон. Аж мурашки по коже. Брр. На «ты» давай. А звать-то меня Оба.

– Оба? Что за имя? – недоумение на моем лице Обе не нравится.

– Нормальное имя. В будущем будет очень популярным – обводит рукой пространство перед собой водитель. – Вот увидишь.

– Бред какой-то, – озвучиваю я свои мысли вслух.

– Ты вообще приходи в себя быстрей, – говорит Оба, растянувшись на скамейке и подставив лицо солнцу. Словно он сказал, какая чудесная сегодня погода.

– Куда ты собираешься меня везти?

– Ах да, я же должен тебе все рассказать. Так прикольно. Знаешь, когда мы впервые встретились, ты типа был таким умным, все знал. А теперь я тебе все рассказываю, ха! Вот умора.

Я молчу. С сумасшедшими надо быть аккуратнее.

– Я должен тебе сказать кое-что, – его голос внезапно становится серьезным и он поворачивается ко мне. – Я тебя знаю, Геруак. Знаю, кто ты, мы же давно дружим. По правде это ты заставил меня дружить с тобой, но все окей. Ты, друг, спас мне жизнь. И теперь моя очередь спасти тебя. Геруак, я вернулся из будущего. Мы с тобой – путешественники во времени.

Где-то недалеко девочка роняет мороженое и горько рыдает над своей потерей, а ее мама от растерянности не знает, то ли ругать дочу, то ли утешать. Еще неподалеку стоит более умный папа и с горьким вздохом вытаскивает из портмоне деньги на новое мороженое. Слева стоит парень, который пытается найти в карманах последние деньги, чтобы накормить потрясающую блондинку рядом с ним. Девушка откровенно скучает, но вида особого не подает. Внезапно я вспоминаю, как на уроке географии нам рассказывали про экологию Землю. Впервые наша планета показалась мне такой маленькой и несчастной, из-за того, что эти людишки так испортили ее. Я вспоминаю книгу, которую читал с утра, и на меня накатила жалость, что я ее не дочитал. Но это не то, не то, я хочу это вспомнить. Вспомнить… что же…

– Да не парься. Я тебя, конечно, огорошил всем этим, но не настолько, чтобы ты так завис… Эй, чувак, ну давай, приходи в себя… аууу… эй…

– Слушай, – я останавливаю тянущуюся руку Обы, не давая ему коснуться меня. – Ты же сам понимаешь, что это полный бред. Путешествия во времени давно запрещены, и за этим смотрят.

Глаза Обы сверкают злорадным и веселым огоньком, и на его лице расцветает самодовольная улыбка. Блин, что же я хочу вспомнить?

– Это сделали мы. Мы! Ха! Это мы украли машину времени!

– Что?

Немыслимо. Машины времени давно уничтожили. Что за чушь…

– Машины времени существуют! – улыбается Оба, и возникает непонятная аура от его восторга. – Ты думаешь, кто-то мог посягнуть на святое и уничтожить машину с таким могуществом! Ха! Чудак, ты сейчас такой тупой! Не обижайся, просто ты был таким крутым и умным…, а я тебе так рассказываю все это… ха! Просто пойми, машины времени существуют!

Я вспоминаю, как дома мама ходила вокруг работающего за компьютером меня и охала, что на свободе какой-то странный преступник. И этот возглас перед моей кражей – «Я видела вас по телевизору!». Мы редко смотрим телевизор, только новости, а в новостях…

– Это ты! – воспоминание и догадка потрясают невероятностью. – Ты – преступник, путешественник во времени! Это ты украл машину времени!

– Это я! – сияет счастливой улыбкой Оба. – Это я! Я, я, я! Правда круто?

А у меня не остается слов. Нет, меня вполне можно понять. Простой абитуриент, добропорядочный и (совсем недавно) полноправный гражданин республики – я не имел никакого опыта общения с преступниками. В эту область общения с людьми жизнь меня не заносила. Видимо вот оно. Время пришло.

– А знаешь, почему ты не убегаешь? – с торжествующей улыбкой провозглашает Оба. – Ты тоже путешественник во времени!

Меня аж передергивает от этих слов. Путешественников во времени не то что не любят – их вообще не терпят. Попасть в тюрьму и умереть на электрическом стуле? По моей коже пробегает озноб. Нет, сколько непонятных историй, страхов с этими путешественниками. Ни за что. Не для меня. Не для моей спокойной жизни.

Не для жизни человека, который должен быть чист во всех отношениях.

– Тихо, не убегай. Я тебе вот что скажу. Меня прислал из будущего ты сам.

Я сам? Я не даю своему лицу растянуться в нервной улыбке. Наверное, больше меня пугает не правдивость слов. Я задумываюсь о том, насколько сумасшедшим вроде него я стану, если это все правда. А не пошел бы ты…

– Ты сам понимаешь, как это звучит? – спрашиваю я.

– Я тоже вначале тебе не поверил, – говорит Оба с уже менее торжественной улыбкой на лице. – Но у меня выбора не было, я пошел за тобой. Поверь, я даже не жалею. Уж вместе мы изменим мир!

Валить надо, валить!

Желательно сделать звонок в психиатрическую клинику. Кстати, насчет звонка. Из моего кармана раздаются звуки стандартной мелодии смартфона, и когда я вытаскиваю, на экране высвечивается имя моего одноклассника. Я принимаю вызов.

– Ты где??? Скоро регистрация закончится, придурок! Гендри Даривов, если ты меня кинешь в этом универе, я тебя из-под земли достану! – кричит одноклассник, и я даже могу представить, как он размахивает рукой в гневе. От его крика у меня пуще прежнего разболелась голова, и второй рукой я давлю на висок, чтобы стало хоть немного легче.

Господи, забудь ты уже это дурацкое прозвище «Гендри Даривов»! Я совсем не похож на этого дурацкого персонажа из сказки, потерявшего сердце…

Но моя проблема в другом. Как теперь все это объяснить?

– В меня врезался автомобиль. Но я в порядке, и короче…

– Да хоть самолет в тебя врезался! Что я тут буду торчать как маньяк-одиночка? Руки в ноги и сюда! Разговаривать можешь? Писать можешь? Голова работает? Так сюда давай!

– Слушай, – я не знаю, каким боком и как деликатно рассказать о ситуации, в которую я попал. – В меня реально врезались, и я…

– Да я уверен, что автомобиль пострадал больше, чем ты.

– Да катись ты… – и я замолкаю.

Напротив парка находится основная трасса из области в город. Естественно, по дороге есть много рекламных баннеров, и прямо напротив парка вовсю пестрит и светится огромный экран, транслирующий видео со сладостями, туалетной бумагой, видами из квартир от нескольких миллионов дирхамов и культурные видео от министерства безопасности. Экран действительно огромен, настолько, что, я уверен, люди, находящиеся по ту сторону поляны, могут видеть основные слоганы. «Покупай лучшее!» «Водитель, подумай о детях!». Но нет, замолчал я не по этой причине.

Прямо на весь экран располагается фотография Обы и надпись под ней: «Сообщить при обнаружении!». И тогда в моей памяти всплывает программа вечерних новостей, которую мы совсем недавно смотрели с семьей.

«Всем известно, что путешествия во времени запрещены с введением закона о Времени 2017 года, – гласил красивый и серьезный голос диктора через экран телевизора. – Но никто не знает, где находятся оставшиеся машины времени и кто в какой момент может их найти. По закону любой гражданин Зигры обязан сдать запретную машину в пункт правительства. Любое использование машины запрещено и наказуемо».

Да, этот закон я знаю. Поступить на юриспруденцию в знаменитый университет Х – очень сложно. Один из вопросов на вступительном тесте, который я успел пройти, гласил: «При нарушении какого единственного закона Зигры наказание подразумевает смертную казнь?». О, я знаю ответ. Путешествия во времени.

А на экране под фотографией Обы надпись изменилась.

«Путешественник во времени. Сообщить при обнаружении».

Сообщить при обнаружении…

Я опасливо смотрю на своего собеседника. Тот сидит как ни в чем не бывало, даже напевая под нос мотив песенки. Господи, я живу как добропорядочный гражданин, так зачем ты меня свел с самым опасным преступником на свете? Адвокат должен быть чист в любом случае. Мне нельзя оставлять такое пятно на своей репутации!

Нельзя… только многое в этой истории остается мне непонятным. Что он, черт побери, делает в одном из самых людных мест в столице? Прямо напротив передают эту фотографию, а он сидит, как обычный житель столицы!

Я начинаю замечать взгляды прохожих. Аллилуйя! Спасите меня!

От шока боль усиливается и перед глазами вместо четких предметов снова появляются неясные силуэты. Одноклассник уже бросил трубку, видимо, не дождался моего ответа.

– Классно я вышел, да? Взгляд такой… охрененный! – с радостью сообщает Оба, показывая рукой на дальний экран.

Трудно описать то, что я чувствую. В какой-то момент я понимаю, что чем дольше я тут сижу, тем хуже мне будет. Мелькает мысль позвонить в полицию, но это странно – доносить на собеседника, который сидит прямо рядом с тобой. А с другой стороны, что он мне сделает?

– Ух, время уже! – хлопает себя по лбу Оба и возвращается к машине. Я не жду. Знакомые цифры в телефоне и долгие-долгие гудки. Быстрее, быстрее. Почему же так долго? Я поворачиваюсь к машине и вижу, что Оба вылезает с заднего сиденья с какой-то шляпой. Шляпой? Серьезно?

– Держи! – Здрасьте, куда я ее дену теперь? Скамейка находится совсем близко к нашей машине, поэтому Оба без труда смог сделать шаг и нахлобучить мне на голову. Я даже не успеваю посмотреть на нее.

– Классная, да? Надевай! – говорит Оба, открывая багажник. Тот поправляет бандану на голове.

Куда я убегу с моим-то самочувствием? Голова заметно болит, вода перестает мне помогать. Мне снова становится плохо… из трубки доносится вежливый голос «Здравствуйте! Вы позвонили…».

– Держись, Геруак! Я уже набрал код! – раздается голос Обы.

Какой нафиг код? Я уже почти лежу на этой дрянной скамейке!

– Эй! – слышится мужской голос. – Остановись!

Слава Богу! Кто это? Помогите мне! Я не хочу быть рядом с этим сумасшедшим!

Мне кажется, что вдалеке собралась толпа, люди показывают на нас пальцем. Моя голова стукнулась о деревянную палку скамейки.

– Господин полицейский, прижмите уши покрепче, но до этого запомните! – голос Обы прозвучал совсем рядом и чья-то рука покрепче надела шляпу. – Я, Оба и мой друг, Геруак – путешественники во времени!

И шум прекращается. Я на минуту решаю, что чокнулся. Боль усиливается, пока я не чувствую, как кто-то положил мне горькую пластину в рот. В глазах все перестает быть расплывчатым, и я наконец могу посмотреть вперед. Но куда нужно смотреть? В глазах рябят тысячи и тысячи красок различных предметов, мест, людей, словно быстро прокрученный калейдоскоп. Голова быстро закружилась, и совсем рядом кто-то шепчет: «Закрой глаза». Это хороший совет, и я бы закрыл их, если в какой-то момент не стал различать расплывчатые очертания домов, деревьев и зданий ПОД моими ногами. Моя голова кружится еще сильней. Я чуть не падаю, но тот же голос панически произносит: «Не падай! Держись!».

Теперь же я наконец следую совету и закрываю глаза. Под ногами ощущается твердая поверхность, что позволяет как-то устоять. Но то, что я вижу, никак не ассоциируется с землей. Словно мы находимся в нескольких метрах над ней, в прозрачном нечто. Как тут не удивиться?

Проходит минута, когда тот же голос немного серьезно сообщает мне: «Открывай глаза». Голова продолжает болеть, и только в эту минуту ко мне приходит страшное осознание.

Мы переместились во времени.

2 ГЛАВА. 29.04.2021. ДЕНЬ. ЗА ГОРОДОМ

Мы едем в машине. Оба сидит за рулем, а я – рядом на переднем сиденье. Водитель смотрит вперед, изредка поглядывая на навигатор. На экране высвечивается путь, который нас ожидает. Оба крутит дорогу на навигаторе немного вперед посмотреть, нет ли пробок. Все чисто, на его лице утвердительно сияет довольная улыбка, и он снова уделяет все внимание дороге. Я смотрю по сторонам. Мы едем по пустынной местности посреди какого-то поля. Кажется, пшеничное, но я никогда не разбирался в тонкостях зерен. Меня вообще жизнь как-то с этим не сталкивала. Вдалеке я вижу несколько пестрящих зеленью деревьев. Оба благодушно открыл окна машины, и в лицо мне дует приятный ветерок. Весна.

Какая нафиг весна?

Но из меня вырывается совсем другое.

– Где мы?

– Ну, вроде рядом с деревней Раз. 29 апреля 2021 года. Три года бух! И прошло, – спокойно говорит Оба, даже не поворачиваясь.