Хроники пилигримов. Эсхатон

– И то верно! Надо двигаться. Движение – жизнь, мышление – жизнь. Я мыслю! Я существую. Вперед, вперед, собраться! – бормотал профессор, медленно поднимаясь с пола.

– Тут где-то должна быть аптечка, но… – Ева замолчала, еще раз осмотрев полупустое помещение, – Посмотрю на нижнем этаже, а ты пока посиди спокойно.

Нисса в ответ просто кивнула. Рана была не глубокой, но довольно обширной. Из-за того, что стало теплее, кровь шла активнее, что фигово, но не смертельно. Ева побежала вниз по лестнице в надежде найти медикаменты, а профессор встал перед закрытой дверью. Пару секунд он просто глубоко дышал, словно готовился надолго погрузиться в воду, а затем, пробормотав очередную мотивационную речь себе под нос, уверенно нажал на панель, переступил через порог и скрылся из виду…

***

Ева спустилась по лестнице на нижний этаж, где по идее, располагался технический узел и спуск к убежищу, но вместо этого она оказалась в пустом помещении размером с комнату охраны выше. Дальняя стена была частично покрыта черными сотами из того же материала, что и странный монолит. Рядом с лестницей висела красная коробка с белым крестом на крышке и… все. Буквально. Пустые стены, пол, потолок и тусклое аварийное освещение. Недовольно вздохнув, она взяла аптечку и поспешила обратно, попутно проверяя ее содержимое.

– Нашла! Вроде даже полная!

Ева подошла к Ниссе, положила аптечку на пол и принялась искать в ней предметы первой помощи. К счастью, там было все, что нужно. Бинт, антисептик, обезболивающее и еще куча различных препаратов. Достав антибактериальный спрей, она распрыскала содержимое на рану, а затем распылила сверху так называемый жидкий бинт.

Недавно изобретенный, он уже снискал огромную популярность. Работает как пластырь, застывает секунд за десять, превращаясь в желеобразную пленку. Содержит вещества для более быстрого восстановления повреждений, защищает рану от микробов и останавливает кровотечение. Удобно и безопасно, а примерно через четыре часа самостоятельно рассасывается, из-за чего рекомендуется перевязать рану поверх него простым тканевым бинтом, чем Ева и занялась.

– Ты все еще дрожишь. Жаль, тут нет чая… и чайника. Это место нагоняет на меня тоску по цивилизации, – Ева начала думать вслух, остановив перевязку.

– Может, закончишь уже? Я тут…

Ниссу прервал стук в дверь. На всякий случай Ева достала пистолет, положила бинт и подошла к панели, а затем коснулась единственного уже знакомого символа, похожего на букву «Ж». Дверь открылась, и сквозь появившееся облако пара в помещение зашел профессор, таща за собой менеджера, которого Эшер бросил на повороте. Он довольно проворно заволок его внутрь, но в последний момент все же поскользнулся и упал. Опять.

– По-моему, там стало еще холоднее, – сквозь стук зубов прохрипел профессор, а затем уронил голову на пол и закрыл глаза, взяв себе небольшую передышку. – Ну ничего, сейчас соберусь силами и пойду обратно! Там еще остались люди и надо бы их перенести сюда.

– Не стоит, профессор, вы уже без сил. Не факт, что даже один вернетесь, – сказала Ева, без какого-либо сочувствия в голосе.

– Я был как-то в полярной экспедиции. Первая командировка, к слову, куда меня пригласил Конгломерат Уроборос. Так вот… там было жутко холодно, а еще и метели! Метели просто невероятные! Ничего не видно дальше собственного носа, который, кстати, замерзал даже через защитную маску. Мы искали пещеру Амарока! Удивительное место!

– Крутая история, конечно! Я бы даже поаплодировала вам стоя, вот только не могу, – Нисса намекнула на неоконченную работу Евы, которая отвлеклась на рассказ профессора.

– Ой, да, точно, прости…

Ева вернулась к перевязке, а тем временем профессор закончил и вправду очень небольшую передышку. Он медленно встал, размялся и начал быстро ходить по помещению. Так он повышал температуру тела и разгонял кровь по организму, чтобы дать себе немного форы, раз уж ни горячего чая, ни питательного батончика под рукой не оказалось.

– Простите, Ева, если я верно понял, – говорил профессор прямо на ходу. – Не могли бы вы дать мне ключ-карту и на всякий случай сказать код от двери?

Она легко согласилась, не видя особого смысла его скрывать. Профессор поблагодарил ее и уверенно пошел обратно к двери. Без промедлений и бубнежа он переступил через порог и скрылся в коридоре. Опять.

– Я все же поставлю на то, что он нас удивит. Как думаешь? – спросила Нисса.

– Думаю, что мне все равно, хотя рвение похвально. Меня куда больше интересует, почему стало так холодно? Куда все делось из этой комнаты? Что будет, когда отсчет на таймере подойдет к концу?

– Эшер на тебя плохо влияет. Ты медленно, но верно становишься такой же холодной и… – Нисса оборвалась на полуслове, вскрикнув сквозь сжатые зубы.

– Ой, прости, я случайно задела твою ранку. Да и вообще, чего ты сегодня такая чувствительная?

– Мне кажется, я знаю, где мы и что с нами случилось, когда небеса упали.

– Только не начинай. Всему есть разумное объяснение! – Ева опять приостановила бинтование, ожидая, по ее мнению, нелогичные возражения и объяснения.

– Разумное? Ну да, вполне разумное! Это девятый круг ада! Мы все погибли и попали в ад, – Нисса вполне верила в то, что говорила. – Так что самое время пересмотреть свои жизненные позиции!

– Если мы уже мертвы, какие нафиг жизненные позиции? Поздняк метаться, – Ева прицепила бинт зажимами и проверила, что все держится как надо.

Внезапно где-то снаружи раздался выстрел. Нисса уперлась руками в пол и довольно шустро поднялась, поймав равновесие с помощью подхватившей ее Евы. Она потянулась за пистолетом, но, вспомнив, что тот остался в сумочке за пределами банка, только от досады сжала кулак.

– Скорее всего, стрелял Эшер, вот только в кого? – спросила Нисса, первой нарушив воцарившуюся тишину.

– Стрелял боевыми, возможно, в лед, чтобы что-то открыть, – продолжила Ева и сделала шаг в направлении двери, но Нисса ее остановила.

– Эшер может о себе позаботиться, нам лучше дождаться его здесь. У меня рана на ноге, а тебя может опять скрутить на морозе, и в итоге только добавим ему проблем, – Нисса довольно крепко ее держала, и та, скрипя зубами, все же послушалась.

– Ты права, надо просто отвлечь разум, а тебе присесть. Чего доброго, еще рана начнет кровить…

Нисса не стала сопротивляться, раз уж она ее остановила, и не без помощи допрыгала до свободного кресла. Освободившись от обязанностей медсестры, Ева подняла с пола аптечку и уже собиралась положить ее на монолит, но остановилась.

Компьютеры пропали, но если бы они тут были, то стояли бы именно в этом месте. Она решила проверить свою странную и внезапную догадку. Нисса безмолвно наблюдала за ней, заметив, как на ее лице появилась зловещая улыбка.

– Я знаю это твое выражение, – немного с опаской сказала Нисса.

– Ну-ка, подержи, – Ева отдала Ниссе аптечку и встала у монолита, потирая руки.

– Вдруг эта штука – просто сенсорная панель в оригинальном дизайне? Если ее включить, возможно, получится настроить связь с Эшером! Наушники-то все еще у нас.

– Что-то многовато если. Да и этот булыжник не особо тянет на компьютер…

Ева коснулась монолита рукой, и по телу прокатился легкий электрический разряд, а в месте прикосновения остался фиолетовый отпечаток ладони. Затем вокруг него появился круг и множество разных символов, причем в трехмерном варианте. Они сменяли друг друга, словно утопая вглубь монолита, исчезали, вновь появлялись, соединяясь в небольшие цепочки, а затем окончательно пропали. Следом за ними пропал и круг, и отпечаток, а панель вновь стала матово-черного цвета.

– Впечатляет. Ты была права, как ни странно… но пользы от этого, как от булыжника на северном полюсе, – попыталась пошутить Нисса.

– Нет, не может быть, что это все! – Ева вновь коснулась монолита, но тот никак не отреагировал.

Она касалась его снова и снова. Никакого эффекта. Ее скулы напряглись, появился легкий оскал, а затем, сжав кулаки, она что есть сил ударила по нему, но только себе сделала больно.

– Завязывай! – рявкнула Нисса и сразу же поймала на себе яростный взгляд.

– Черт с ним, я иду за Эшером, – Нисса привстала, собираясь ее остановить, но Ева быстро отпрыгнула в сторону и достала пистолет.

Она медленно пятилась к двери, прекрасно зная, что даже с такой ногой, отвлекись хоть на секунду, Нисса ее обезоружит и неслабо накостыляет. Поэтому она не спускала с нее глаз, удаляясь на безопасное расстояние, но слишком сосредоточившись на защите, с затуманенным гневом сознанием, она забыла о лежавших в помещении телах.

Зацепив одно такое ногой, она стала терять равновесие и отвела пистолет в сторону. Нисса выскочила из кресла, оттолкнувшись от него руками, за мгновение преодолела несколько шагов, разделявшие их, и, перехватив оружие, доделала то, что собиралась сделать гравитация. Ева полетела на пол, но отступать не собиралась, хотя и знала, что в ближнем бою шансов у нее ноль.

– Успокойся! – крикнула Нисса.

Слегка привстав, Ева попыталась ударить ее ногой в рану, но та предвидела подобное. Легко увернувшись от удара, Нисса перевела пистолет в режим оглушения и уже собиралась выстрелить, но раздался стук в дверь…

***

Профессор вынырнул из комнаты охраны, стараясь двигаться максимально быстро, но за ее пределами стало гораздо холоднее. Добравшись до первой двери, он приложил ключ-карту к панели и попытался ее открыть, вот только та не поддалась.

– Неужели замерзла?!

Слегка размяв плечо, он сделал шаг назад и протянул ключ-карту к панели. Коснувшись ее, он с силой врезался в дверь. План сработал, надо сказать, даже слишком хорошо. Дверь распахнулась, хотя и не полностью. Профессор вылетел в коридор за ней, ударился о стену и упал на пол.

– Я молодец, я смог!

Двери в холл и комнату работы с вип-клиентами, полностью покрылись льдом, а вот проход к стойке оставался свободным. Оттуда не просто веяло холодом, а самым настоящим арктическим морозом. Профессор вновь вспомнил про недавний кошмар, но, отогнав темные мысли, поспешил встать с пола и продолжил путь.

– Надо торопиться, а то, может статься, что та девушка была права, – бормотал он себе под нос, потирая руки и ежась от холода.

Он прошел за стойку обслуживания, откуда они вынесли первые тела. Прошло примерно пять минут, а тут уже все успело измениться. Пол был покрыт снегом и хрустел под ногами, разносясь эхом по помещению. Стены окутало льдом с пульсирующими синими прожилками, а с потолка свисали сталактиты.

– Какие знакомые прожилки…

Выйдя из-за стойки, он увидел на полу частично засыпанные снегом тела все еще не очнувшихся людей: двоих мужчин и одну девушку. Профессор трезво оценивал свои шансы. Он прекрасно понимал, что всех за раз дотащить не сможет, а еще несколько заходов точно не осилит. Тело уже начинало отказываться выполнять команды, его клонило в сон, но тут ему на глаза попался наполовину вмерзший в лед охранник, рядом с которым как раз и лежала девушка. Он дергал руками, словно пытался дотянуться до нее.

– Мистер? С вами все… – глаза профессора, которые до этого момента так и норовили закрыться, стали широкими.

Охранник поднял голову. Из его рта торчали отростки, пульсирующие синим цветом. Они извивались, словно змеи, а из глазниц торчали ледяные шипы в форме чудаковатого цветка с лепестками во все стороны. От такого зрелища профессору захотелось немедленно убежать, но охранник вновь повернулся на лежавшую рядом девушку и продолжил попытки дотянуться до нее.

– Соберись, Крофт! Соберись и иди, кому сказал, вперед! Тело, ноги! А ну-ка, двигаемся! – кряхтел профессор и мелкими шажками шел к девушке.

Не сумев ее достать, существо начало неистово скрести по полу, явно пытаясь освободиться ото льда. Руки с внутренней стороны были сплошь покрыты синими шипами, даже кисти, из-за чего по помещению разносился пугающий скрежет. Тварь брыкалась, скребла и время от времени упиралась руками в удерживающий ее лед.

Профессор решил зайти с безопасной стороны, на всякий случай раскидывая по пути снег, опасаясь наткнуться еще на какого-нибудь монстра. Лед, державший мутанта-охранника, начал трескаться. Времени оставалось в обрез. Взяв девушку за руку, он уже начал медленно, то и дело проскальзывая ногами, оттаскивать ее назад, как вдруг раздался выстрел. Профессор всего на секунду остановился, инстинктивно пригнувшись, но ужас от вида твари перед собой, которая к тому же вот-вот могла освободиться, не шел ни в какое сравнение со стрельбой, да еще и где-то вдалеке.

– Идти, тащить, не спать, – словно мантру повторял профессор, продолжив отступление, – Идти, тащить, не спать…

Его тело дрожало уже без остановки, мысли путались, дыхание сбилось. Силы с каждым шагом покидали его, но он продолжал повторять фразу раз за разом и неуклонно двигаться к цели. Охранник уже скрылся из вида, но скрежет и хруст льда не стихали. Остатками затухающего сознания профессор понимал, что рано или поздно эта тварь вырвется. Если он не успеет вернуться в комнату охраны к этому моменту, пиши пропало. Поэтому, ведомый желанием выжить, он шаг за шагом продвигался вперед, снова и снова проговаривая вслух свою мантру…

***

Эшер вышел в коридор и, свернув налево, пошел туда, откуда на них ползла Майя. Если верить плану здания, которому верить становилось все сложнее, за поворотом должна находиться дверь в столовую, а прямо перед ним черный выход, но на его месте выросла очередная ледяная стена. Он свернул за угол и, продолжив идти по коридору, заметил дверь без панели, с обычной офисной ручкой. Держа оружие наготове, он медленно ее открыл, правда, только наполовину, уперевшись в ледяной нарост на полу. Внутри, в форме охранника, лицом вверх лежал брат Майи, Джордж. Эшер изучил досье каждого сотрудника, но его он знал лучше остальных.

– Четыре…

Прежде чем помогать ему, он решил осмотреться и выглянул из-за загородившей обзор двери. Если это раньше и была столовая, то теперь она стала пустой комнатой со стандартным пейзажем внутренностей морозильной камеры. Столы, стулья и все бытовые приборы пропали. Стену слева полностью закрывал лед, внутри которого торчало тело еще одного охранника, окутанного пульсирующими синими прожилками. Лицо было искажено застывшей гримасой ужаса, а свободная ото льда кисть руки трепыхалась в такт пульсации, кровоточа синей жидкостью. Эшер видел много ужасов за свою жизнь, но это зрелище, да и вообще вся ситуация и вправду все больше походила на кошмарный сон, от которого никак не можешь проснуться.

Сильная дрожь вывела его из состояния раздумий, подсказывая, что ресурсы тела уже на исходе. Он подошел к Джорджу. Его черные волосы припорошило снегом, а тонкая форма охранника практически застыла от холода. Он убедился, что синих прожилок на нем нет, и взял за руку, чтобы оттащить, но его отвлек хруст ломающегося льда. Эшер повернул голову и увидел, что стена покрылась трещинами и уже начала осыпаться, частично освобождая охранника из плена.

– Не к добру это…

Он поволок тело Джорджа к выходу, не сводя взгляда с чудовища, и уже был рядом с дверью, но в этот момент у замороженного охранника открылся рот, а из него начали вылазить пульсирующие синие отростки. Тело билось в конвульсиях, словно пыталось освободиться от последних кусков льда, удерживающих его у стены. Эшер получил адреналиновый допинг, сжигая на максимуме остатки сил. Дрожь отступила. Воспользовавшись моментом, он достал пистолет свободной рукой и сделал выстрел.

– Умри…

Пуля попала прямо в то место, откуда вылазили отростки. Голова опустилась, а тело перестало брыкаться. Во что бы не превратился охранник, на выстрел в голову оно реагирует, как и обычный человек. Вернув пистолет за пояс, Эшер поспешил вывезти тело в коридор, а затем предусмотрительно закрыл дверь, не до конца уверенный в том, что та тварь умерла. Взяв Джорджа за обе руки, он быстро, насколько только возможно, потащил его к комнате охраны…

***

Миновав поворот и опасный участок со льдом, на котором уже появились прожилки, Эшер вышел на прямой путь к двери в комнату охраны. Впереди он увидел профессора, который тащил кого-то по полу и, судя по скорости, делал он это из последних сил. Эшер и сам был на пределе. В тот момент, когда он перестал дрожать, начался роковой отсчет. Сознание путалось, ему стало теплее, а он прекрасно знал, что это очень и очень плохо.

– Две минуты… сто девятнадцать, сто восемнадцать, сто семнадцать…

Они достигли входа практически в одно время, но профессор, сделав последний шаг, замер и престал бормотать свою мантру. Эшер бросил на него взгляд, оценив эффектный финиш, затем пару раз ударил ногой в дверь комнаты охраны, и через секунду та открылась, а на пороге стояла Нисса с пистолетом.

– Ох, нифига себе! – Нисса поежилась от удара холодного воздуха.

Эшер прошел сквозь образовавшуюся стену пара, увлекая за собой Джорджа. Когда тот полностью оказался внутри, он медленно разжал руки и повалился на пол недалеко от Евы. Та проиграла схватку и теперь лежала навзничь, сжимая кулаки в бессильной злобе, но, увидев Эшера, быстро оживилась. Она подползла к нему и, коснувшись, вздрогнула от холода, но, пересилив себя, все же прижалась плотнее, пытаясь согреть.

– Ева, помоги мне, там еще кто-то есть! – крикнула Нисса, засунула пистолет в карман и похромала в коридор.

– Ты как? Эй, сейчас тебя согрею, – мурчала Ева, в момент избавившись от переполнявшего ее гнева.

– Он вырос в России, переживет! А вот профессор вряд ли! Помогай давай! – в голосе Ниссы была злость вперемешку с болью.

– Она права. Иди помоги ей, а я пока передохну, – прошептал Эшер, стараясь не отключиться.

На мгновение уголок губы Евы приподнялся, показывая полуоскал, а рука сжалась в кулак. Встав на ноги и сделав шаг к двери, она увидела Ниссу, втаскивавшую профессора внутрь, а вместе с ним девушку, которую тот так и не отпустил, вцепившись в ее запястья мертвой хваткой. Бинт прямо на глазах становился красным от крови из-за напряжения. Ниссе и ходить-то не стоило, а тащить человека, даже двух, тем более.

– Так, спокойнее, не напрягай ногу!

Ева перехватила одну руку профессора, и через пару секунд оба тела были внутри. Нисса отпустила тяжелый груз и с приглушенным криком боли повалилась на пол, держась руками за рану.

– Там же еще остались люди, да? Вы же не собираетесь и за ними возвращаться? – спросила Ева, переведя взгляд с профессора на Эшера.

– У меня нет ни желания, ни сил, а профессор в отключке. Так что миссия по спасению официально закончена, – Эшер внимательно следил за таймером, который подходил к концу. – К тому же времени осталось меньше минуты.

– Я была права, профессор все-таки смог… ну, почти. Засчитаем это за победу, – сказала Нисса и расхохоталась.

– При этом он чуть не помер! Подобное самопожертвование может однажды выйти ему боком, – сказала Ева, но быстро сменила гнев на милость. – Но да, признаю, впечатляющая стойкость.

Ева глянула на Ниссу, решив, что та достаточно поплатилась за ее поражения в бою, и уже было взяла аптечку, но остановилась, слегка с запозданием восприняв слова Эшера про время.

– Позже тебя перебинтую, а пока… страдай, – Ева улыбнулась, а Нисса слегка развела руками и закрыла глаза, стараясь не обращать внимания на боль в ноге.

Эшер пытался прикинуть в голове варианты, что будет, когда время закончится, но мысли все еще путались, да и в подобной ситуации их было просто бесконечное множество. Оставив эту затею, он просто стал ждать конца.

– Десять секунд… – сказал Эшер.

– Есть идеи до чего? – спросила Ева, без особой надежды.

– Поставлю на яркий белый свет…

Три, две, одна… Ноль. Эшер угадал. Помещение наполнилось белым светом, прямо как тот, что еще недавно разорвал привычную реальность на куски и поглотил ее. Он наполнял комнату, стирая грани предметов и образы людей. Пробивался даже через закрытые веки, становясь все ярче. Сознание тонуло в нем мысль за мыслью, пока не осталось ничего, кроме белой пустоты…

Глава II. Закон джунглей

«Цветы, растущие во тьме, как ни крути, во тьме лишь выжить могут.»

© «Великий из бродячих псов.»

Огромная пустыня раскинулась на весь континент. Именно в этом месте, близком к экватору планеты, она была особенно сурова. Два солнца в небе видели рассвет этого мира. Они наблюдали за ним, согревали своими лучами и в конечном счете превратили все в мелкий белый песок, что ручейками несся по безжизненной поверхности, подгоняемый ветром. Мир траурного молчания и утраченной красоты, который когда-то полностью покрывал прекрасный лес. Памятник гордыне, что своими немногими, не похороненными под тоннами песка руинами зданий служил напоминанием о последствиях небрежного отношения к природе.

Виной тому стали кочевники левиафанов из дома Топазового Дракона, что хотели познать тайны удивительной природы в мире, на орбите, далекой от их родной планеты, звезды. Чередой экспериментов они год за годом ломали хрупкую экосистему, и год за годом лес становился все меньше. В какой-то момент природа не выдержала и дала отпор, зная, что так ускорит и свою гибель, но в отличие от пришельцев, что злоупотребили ее радушием, сможет скрыться в глубинах планеты. Подземные реки и озера, куда еще не добрался враг, станут их новым домом, а все, что останется на поверхности, сгорит. Так и вышло. Одни растения умирали, массово принося себя в жертву и нанося ущерб защитному слою планеты. Другие, напротив, из остатков сил разрастались, оплетая воздвигнутые захватчиками города, уничтожая их технологии и жителей, дабы те не смогли покинуть их мир, а затем погибали, как и прочие.

В итоге зеленые леса довольно быстро сменились суровыми пустынями, покрывающими весь мир. Температура неуклонно росла, водоемы пересыхали, а песчаные бури превращали поверхность в безжизненную пустошь, но природа умеет выживать. Теперь она там, глубоко под землей, на время затаилась, готовясь вернуться, к теплу солнечных лучей, которые сейчас нещадно опаляли человека, стоящего посреди руин древнего строения левиафанов. Его мучила жажда и галлюцинации. Он пытался укрыться в тени от прямых лучей солнца, но это лишь слегка отсрочило его безвременную кончину.

– Дэн, а ведь я ждала… ждала, пока ты пригласишь меня, – раздался женский голос, в котором слышался упрек. – Столько возможностей упущено.

– Сара! Нет… это… Сара! Где ты?! – крикнул Дэн и начал искать ее глазами.

Он вышел из-под тени руин и увидел ее стоящей на песке. Ее бежевое платье уже начало тлеть, как и волосы, кожа… она буквально загоралась, но словно не чувствовала боли. Дэн бросился к ней, но в этот момент она вспыхнула, словно сухая трава. Он закричал, обхватил голову руками и стал отходить назад, но песок под ним пришел в движение, все быстрее и быстрее проваливаясь вниз, словно в злополучных песочных часах.

– Время, Дэн… так мало времени… – голос Сары разносился по ветру вместе с ее пеплом.

Неловкий шаг и Дэн упал на горячий песок. Он пытался ползти наверх, но желание жить уменьшалось так же стремительно, как и твердая почва под ногами. Последим отчаянным рывком, он зацепился за оголившийся каменный выступ древнего сооружения. Внизу показалась круглая пасть чудовища, усыпанная тонкими иглоподобными зубами. Силы оставляли его. Камень треснул и, наконец, сломался. Дэн полетел вниз по склону воронки и, секунду спустя, вскрикнул последний раз…

***

Эшер открыл глаза, и пару секунд просто пялился в потолок. Очередной кошмар в новых декорациях безжизненной знойной пустыни, где он буквально утонул в некоем подобии зыбучих песков, заставлял сердце неистово колотится. Постепенно успокоившись, он отогнал ужасные образы прочь из своего сознания и приготовился проверить пришедшую в голову догадку о том, что на смену лютому морозу пришла адская жара, прямо как в кошмаре…

Впрочем, в комнате охраны было лишь тепло, но это еще не говорило о том, что он ошибся, ведь в прошлый раз конкретно это помещение отличалось от остальных. Встав и слегка размявшись, он осмотрелся. Помещение не изменилось, разве что стало посветлее. Монолит, дверь, лестница в подвал и… все. Прямо как перед отключкой. Люди лежали на полу, все, кроме Майи, спящей в кресле. Таймер вновь вел отсчет, но в этот раз с восьмой минуты. Впрочем, он понятия не имел, сколько они пролежали без сознания.

– Ева, просыпайся!

– Давай еще покемарим, мне снился странный сон, а это редкость. Хочу досмотреть, – пробурчала Ева, не открывая глаза.

Эшер напрягся, сначала решив, что она все же сумела увидеть кошмар, но нет. Та говорила сонным, спокойным голосом и, скорее всего, имела в виду пробуждение в минималистической крепости одиночества.