Навигатор

– Здесь запрещены любые средства связи, особенно с камерами, сдавай всю электронику, и пойдём. Такие правила.

Артём усмехнулся, ничего другого он и не ожидал. Положил во вторую коробочку свой телефон, двинулся вслед за приятелем, который уже скрылся за тяжёлыми красными портьерами входа. Сзади раздалось лёгкое покашливание. Он обернулся и увидел, как китаец, всё так же улыбаясь, качает отрицательно головой, показывая на задний карман его джинсов. Артём вынул навигатор, улыбнулся в ответ гардеробщику.

– Это не телефон, не переживайте, это просто навигатор.

Где-то внутри Артёма снова проснулась иррациональная и необъяснимая жадность. Он совершенно не собирался никому отдавать свой нечаянный подарок. Не меняя выражения лица, настырный китаец снова показал ладонями в сторону небольшой коробочки с крышкой. Тогда Артём включил устройство и покрутил изображением карты.

– Видишь? – нарочито громко произнёс он. – Это не телефон!

Из портьер выглянул Костя.

– Ты чего тут застрял?

– Да вот, тупит!

Артём кивнул на китайца.

– Я ему объясняю, что это не телефон и камеры тут точно нет, а он все тычет в свою коробку.

– Ну и отдай ты ему, чё упёрся-то? Нафиг он тебе здесь? Ничего не случится, не переживай. У Ханя всё под надёжной охраной.

Артём, насупившись, посмотрел на этих двоих. А вдруг всё это какой-то хитрый план, чтобы выманить его чудо-находку? Вдруг они что-то знают, и всё вокруг – клуб, дверь, молчаливая таинственность – просто пыль в глаза? Сейчас он отдаст навигатор, потом получит по голове и очнётся в какой-нибудь канаве. Мутное марево паранойи практически парализовало рассудок, заставив напрячься каждый мускул его тела. Ничего он никому не отдаст. Им придётся повозиться с ним, уж будьте любезны как.

И вдруг увидел себя со стороны. Как стоит, напряжённо замерев. Как сверлит глазами малознакомых ему людей, которые, в общем-то, ничего особенного от него не хотят. Просто такие правила клуба. И как он по-идиотски вцепился в маленькое пластиковое устройство, собираясь дать всем окружающим нешуточный бой, если только они осмелятся к нему притронуться.

Федя, дичь!

– Так, ладно! – разорвал затянувшуюся паузу Константин.

Закатал рукав ветровки, снял с правой руки часы. Помахал ими перед Артёмом.

– Смотри, балбесина, «Ролекс»! Шесть тысяч долларов!

Подошёл к гардеробщику и добавил часы к своему телефону в коробке.

– Теперь веришь?

Артём вздрогнул, словно его одёрнули от дремоты, и положил навигатор к своему дешёвому «Самсунгу».

– Кость, извини, я что-то… – Артём замолчал на полуслове, искренне не зная, как объяснить накатившую на него паранойю.

– Да ладно, забей!

Костя хохотнул, приобняв его за плечи.

– Я бы тоже, наверное, стреманулся. Привели хер знает куда, всё отобрали, подвал какой-то. Не парься, короче. Пойдём, стресс твой запьём.

Приятели наконец-то скрылись за портьерами входа. Улыбчивой китаец Хань запер их добро в массивный металлический сейф. Правда, уже без улыбки.

Артём никогда прежде не был в подобных заведениях, поэтому, не стесняясь, вертел головой во все стороны. Хотя, к своему разочарованию, не видел ничего выдающегося. Он ожидал… Он сам не знал, чего ожидал. Золотых столов? Богатое вычурное убранство? Пачки долларов, раскиданных по полу? Хоть чего-то необычного. Но вокруг была вполне стандартная обстановка московского бара с небольшим танцполом. Низкие столики, окружённые красными кожаными кушетками с высокими спинками, были хаотично разбросаны по полутёмному залу. Несмотря на будний вечер, больше половины мест было занято. Немного молодёжи, но в основном более солидная публика. У дальней стены высилась чёрно-белая мраморная барная стойка. Пожалуй, самая заметная часть интерьера. Они оседлали высокие металлические стулья, Костя по-свойски махнул бармену, который в дальней стороне бара смешивал кому-то коктейль.

– Виталь, привет! Как сам?

Бармен широко улыбнулся, с шейкером в руках подошёл к новым гостям.

– Как валютный универсам! Всё есть, но дорого!

Костя показал на Артёма.

– Знакомься, это Артём. Думаю, он скоро станет здесь постоянным посетителем.

Бармен приветственно кивнул, взял со стеллажа за спиной высокий прозрачный стакан, перелил светло-зелёное содержимое шейкера, кинул совочком льда и поставил перед Артёмом.

– За счёт заведения, велкам дринк. Мой собственный рецепт.

– А я думал, это чей-то заказ, – удивлённо поднял бровь Артём.

– Не парься, – улыбнулся бармен, – девочки подождут. Они и так уже накидались.

Он сполоснул шейкер, отвернулся, доставая новые бутылки с зеркального стеллажа бара.

– Виталик тут совладелец, так что может себе позволить, – наклонившись, шепнул Артёму Костик.

Виталий выставил перед собой несколько бутылок и принялся смешивать новый коктейль.

– Ну, а ты что будешь? – спросил он у Кости, не отвлекаясь от процесса.

– А я буду снимать стресс и праздновать удачную сделку, так что мне «Пятницу на Сахалине» – ответил Костя и потёр в предвкушении руки.

– Желание клиента… – усмехнулся бармен.

Поставил готовый коктейль на стойку, подозвал официанта, чтобы тот его забрал, и скрылся на мгновение под барной стойкой. Виталий положил перед Костей большую круглую тарелку с золотой каёмкой. Щедро сыпанул на неё маленьких круглых печенек-тарталеток из прозрачного пакета на зип-молнии с витиеватой надписью «Рублёвские плюшки». Убрал пакет в сторону и снова нагнулся под бар. На этот раз у него в руках оказалась стеклянная пузатая поллитровая банка с прозрачной крышкой на металлических петлях. Бармен откинул её в сторону, воткнув в содержимое банки две десертных ложечки, водрузил по центру тарелки. Затем отвернулся к витрине, поставил рядом запечатанную бутылку «Джека Дэниелса» с двумя низкими гранёными стаканами.

– Кушать подано, джентльмены!

Костя отбил «пять» Виталика, взял бутылку «Джека», крутанул пробку, плеснул по стаканам виски.

– Это что, икра? – удивился Артём.

– Чёрная, сахалинская, – довольно кивнул его приятель. – Лучшая в мире! Смотри, кладёшь её в тарталетку, затем – в рот. Заливаешь виски и только потом – запомни, потом! – уже всё вместе глотаешь.

С этими словами он взял с тарелки печенье, навалил в него с горкой чёрной икры из банки, дождался, пока Артём сделает то же самое. Они чокнулись и залпом выпили.

– Ну как?

– Да не знаю, – Артём выдохнул и пожал плечами. – Ничего вроде, нормально.

– Ну ты даёшь, норма-а-а-ально-о, – передразнил его Костя. – Можно подумать, ты в своём Сарове каждый день чёрную икру ложками ел.

– Нет конечно, – смущённо ответил Артём. – Я вообще её раньше не ел. Но рецепт для снятия стресса забавный.

– Рецепт – херня, а вот то, что я могу себе это позволить, и есть главный его смысл! Понимаешь? Это ощущение бодрит невероятно!

– Так ты получаешь удовольствие просто от того, что можешь что-то купить?

– Не просто что-то, – фыркнул Костик. – А самую дорогую закуску в одном из элитных баров столицы!

Артём взял новую тарталетку, ложечкой положил икры и отправил в рот. Трепетное словосочетание «О, это же чёрная икра!» мелькало ещё с детства, возможно, поэтому он и ожидал чего-то… другого. Чего-то более вкусного. Потому что по факту получил нечто солёное, отдающее рыбой и с немного странным привкусом. Примерно такая же история, как с баром. Вечер обманутых ожиданий, не иначе. Но обижать нового приятеля не хотелось, поэтому, восхищённо поджав губы, он кивнул головой.

– Вещь!

– А то! – Константин рассмеялся, снова разлил виски по стаканам. – Вздрогнули?

Они выпили, и Артём сменил тему разговора:

– Слушай, а если бы я послал вашего китайца на хрен? Что б он сделал? Он же один там. Ни охраны, ничего.

– Ну, скорее всего, ты бы очнулся уже в больнице. В лучшем случае с сотрясением и каким-нибудь вывихом или переломом.

– Да не гони! Ему сколько? Лет шестьдесят? Шестьдесят пять?

– У Ханя чёрный пояс по какому-то там их единоборству.

Константин замер на секунду, пытаясь вспомнить.

– Чунь Винь… Вунь Чунь… хрен его разберёт. Только вот я сам видел, как он тут местную молодёжь успокаивал однажды. Четверо их было или пятеро, точно не скажу уже. Мажоры, они, знаешь, думают иногда, что им всё можно. Борзеют. Страх теряют. А Хань его возвращает обратно. Видел фотки чёрной дыры?

Артём немного растерянно кивнул.

– Так вот, у Ханя пояс темнее.

– Никогда бы не подумал.

– На это и расчёт! А то, что в трёхэтажной развалюхе будет такое место, м? А случайный знакомый из разбитой старой тачки будет угощать тебя чёрной икрой? Это Москва, чувак! Тут всё… вот так! Наслаждайся!

Константин хохотнул и встал.

– Пойду отолью, не скучай.

Алкоголь уже начал действовать, постепенно нагоняя на Артёма состояние лёгкой эйфории. Он обернулся в зал, блуждая ленивым взглядом по остальным посетителям. Вот дородный мужчина с проплешиной и молоденькой соседкой, годившейся ему в дочери. Костюм недорогой, но часы по виду тянули на небольшую однушку в Подмосковье. Девушка явно кокетничала, что-то рассказывала, положив руку на его мясистую ладонь. Скорее всего, чиновник выгуливает молоденькую любовницу. Чуть дальше сидело трио загорелых молодых ребят в ярких футболках. На столе у них была такая же тарелка с икрой. Рядом стояла полупустая бутылка виски. Тут же горкой свалены бумажники и ключи от машин. Солидные цепи на шеях, татуировки, дорогие солнцезащитные очки. Золотая молодёжь, эксклюзивная биомасса, как называл их про себя Артём.

– Хорош пялиться, – ткнул его в бок вернувшийся из туалета Костя.

– Милое местечко, – Артём повернулся обратно. – Так ты сам расскажешь, зачем я здесь или придётся тебя пытать?

– Я же говорил, что искал компанию.

– Да-да, конечно, и позвонил едва знакомому таксисту.

Артём разлил ещё виски по стаканам. Они снова чокнулись и выпили.

– Колись давай, кто ты, что ты и зачем я тебе.

– А ты смекалистый, ничего не утаишь, – Костя, закурил и перегнулся через бар, доставая пепельницу.

– Ну, окей. Итак, меня, как ты уже знаешь, зовут Константин, я сирота, мне двадцать девять лет, и я… – Костя задумался на мгновение, затем улыбнулся чему-то своему. – Я – торговец жизнью.

Глава 10

– Про торговцев смертью я слышал, – ответил Костя, – а у тебя что-то новенькое.

Дядя Миша усмехнулся.

– Странно такое слышать от человека моей профессии, да?

– Ну, учитывая, что ты и живёшь не как человек своей профессии, то просто ещё одной странностью больше.

– Ты прав.

Патологоанатом встал, начал мерить шагами кабинет.

– Видишь ли, Костик, когда-то, ещё в Союзе, я работал в одном медицинском НИИ. Сейчас его давно уже раздербанили под офисы. И я изобрёл один раствор, даже написал по нему диссертацию. Он помогал в экстренных ситуациях оперативно останавливать некроз тканей. Это было актуально для туристов, альпинистов, словом, для всех, кому нужно было выиграть время для транспортировки во избежание дальнейшей ампутации.

– Таких средств сейчас уже много.

– Да, но моё было особенным. После проведения дополнительных опытов я выяснил, что при непосредственном введении большого количества препарата в отдельно взятый орган некроз замедляется почти на восемьдесят процентов. Органу не нужен кислород, не нужно кондиционирование, то есть он практически консервируется. Главное условие – сохранять его в температуре, близкой к нулевой, но не ниже, чтобы избежать деформации тканей при разморозке.

– Это же почти Нобелевка!

– Возможно, однако окружающая действительность считала по-другому. Началась перестройка, Союз развалился, НИИ закрыли за неимением бюджета, и о моём открытии так никто и не узнал.

– Представляю, как ты расстроился, – присвистнул Константин.

– Ну, на самом деле не особо.

Михаил остановился, плеснул себе ещё коньяка, сделал маленький глоток.

– Времена были не самые простые. Мы больше тогда думали о выживании, нежели об открытиях. В общем, времени грустить не было. Таксовать с диссертацией за плечами – такое себе удовольствие, скажу тебе.

Он раскурил потухшую сигару и продолжил:

– Слава богу, хватило меня ненадолго, и я снова вернулся в медицину. Ну как в медицину, – патологоанатом усмехнулся, – устроился в нашу с тобой больницу. В морг. Благо желающих было немного, специалистов не хватало. Можно сказать, отсутствие у меня опыта в данной сфере компенсировала ситуация в стране. Я снова вернулся к предмету своих научных изысканий, восстановил по записям состав раствора. Всё свободное время проводил в нищей лаборатории больницы, но выбирать не приходилось. Мне удалось довести замедление некроза до девяноста восьми процентов, фактически я его остановил.

– Но где ты брал материал? – перебил его Костя. – На чём ставил опыты? Не на подвальных крысах ведь.

– Ну, вначале на крысах, почему нет. Эффект по сути тот же, только препарата нужно меньше. Но ты прав, конечно, настоящих человеческих органов мне начало сильно не хватать. И снова мне помогла моя любимая родина. В середине девяностых бандитские разборки стали повседневной рутиной на улицах. К нам каждую неделю привозили десятки раненных братков, кто-то умирал по дороге и попадал сразу ко мне. Ну а родственникам какая разница, будет у покойника печень или нет? Главное памятник побогаче.

Он снова усмехнулся и пригубил коньяк.

– А потом однажды к нам привезли после покушения одного известного криминального авторитета. Подорвали его бронированный лимузин. Убить не убили, но он получил очень тяжёлые травмы внутренних органов. Как до нас-то довезли, непонятно. И помимо внутренней контузии ему оторвало обе почки. На удивление, мужик быстро пришёл в себя, но деваться из больницы ему было некуда, аппарат искусственной почки это тебе не телефон, с собой не поносишь. А достать в то время по-быстрому донорский орган было почти нереально. И вот тогда я понял, что это мой шанс. К тому времени у меня уже образовались небольшие запасы экспериментальных органов, и я пошёл к этому авторитету. Не стал скрывать, что гарантий никаких, но шансы на успех есть. Всё лучше, чем лежать и ждать очередного покушения. Не буду тебя утомлять подробностями подготовки и операции. Первая почка не прижилась, пришлось срочно заново оперировать, зато две следующие проблем не вызвали. Это был мой триумф!

Глаза дяди Миши сверкнули в отблеске догорающего камина.

– Это был лучший момент моей жизни, Костик. Моя Нобелевка. М-да.

Патологоанатом немного помолчал, катая в бокале коньяк.

– А ещё через месяц вечером у больницы остановился джип, и двое крепких парней с бритыми затылками пригласили меня прокатиться. Ты думаешь, я испугался? – он хохотнул. – Да я просто обосрался, честно тебе скажу. Но выяснилось, что зря. Тот авторитет, хоть и был уголовником, но голова у него варила как надо. С самого момента моего предложения он понял, что это золотая жила. Его подручные привезли меня к нему домой, и он сразу выложил мне, как сейчас говорят, готовый бизнес-план. Я делаю свой раствор, он обеспечивает доноров, хранение и сбыт. Вот так. Мало кто знает, но в девяносто девятом году под Лужниками было самое большое хранилище донорских органов во всей Европе. Можешь себе представить?

– Я стесняюсь спросить, – кашлянул Константин, – а откуда брали доноров?

– О-о-о! – Михаил поднял кверху указательный палец. – Это была самая гениальная часть плана. Массовые пропажи людей были нам ни к чему, да и я не мясник всё-таки. Поэтому всё организовали так, что половина скорых со свежими покойниками заезжали по дороге в один неприметный склад на юге Москвы. Там студенты-медики отбирали подходящих, извлекали органы, консервировали их и отправляли уже на склад. Первое время я, конечно, контролировал процесс, но потом уже мог заниматься только изготовлением препарата.

– Дядь Миш, – удивлённо проговорил Костик, – это же готовый сценарий для энтэвэшного сериала.

Первые несколько секунд тот удивлённо смотрел на Костю, а потом расхохотался.

– А ведь ты прав, чёрт возьми! Но нет, такая популярность мне ни к чему.

Он протянул свой бокал, они чокнулись и выпили.

– Как ты понимаешь, – продолжил патологоанатом, – наше предприятие стало невероятно успешным. Настолько, что вскоре нам стали приходить запросы из Германии, Франции, Великобритании. У нас не было конкурентов на чёрном рынке России и Европы, мы сами стали чёрным рынком. Хотя наши отношения с моим покровителем были по большей части деловыми, мы стали в каком-то роде приятелями. Он хороший был мужик, хоть и урка. По-своему честный. Несмотря на увеличивающийся поток денег, держал своё слово, и тридцать процентов неукоснительно перечислялись на мои офшорные счета, которые он же и помог оформить. Я и представить себе не мог, что бывает столько денег. Тогда я купил себе этот дом, кстати.

– Но с работы не ушёл, – вставил Костя

– Не ушёл, – задумчиво ответил дядя Миша, – привык. И, как потом выяснилось, очень кстати не ушёл.

– А я всё ждал, когда же наступит извечное но.

– Оно наступило, когда на Славу совершили очередное покушение, на этот раз удачное. И всё рухнуло в один день.

– Славу?

– Что? А, да, я не сказал? Его звали Вячеслав. На нём была вся организация вообще. Причём лично. Весь проект он курировал сам. Слишком большие деньги, чтобы доверять кому-то, говорил он. Из его окружения про меня знал только его помощник, но их застрелили вместе. Возможно, в этом мне как раз повезло. Когда его империю начали рвать на куски, про меня никто не вспомнил.

– Дядь Миш, ты же говоришь, денег было вагон, ну и жил бы себе дальше тихо и спокойно. Дом есть, деньги есть…

– Смысла нет, – закончил за него Михаил. – Я не привык сидеть, ничего не делать, да и любые деньги имеют свойство заканчиваться.

– И ты начал строить свою собственную империю.

– Ну не империю, – усмехнулся дядя Миша, – так, частную лавочку. У меня остались контакты нескольких наших самых высокопоставленных клиентов. Я связался с ними, дал понять, что они по-прежнему могут рассчитывать на мою помощь в вопросах своего здоровья. Но я решил изменить подход к делу. Просто продавать органы было не… – он задумался, подбирая слова, – не интересно, хоть и прибыльно, скажем так. Я решил продавать сервис, саму трансплантацию. Полный комплекс, включая операцию и послеоперационное восстановление. Причём я гарантировал результат: не приживётся один орган – удаляем и ставим новый. Ресурс у меня был, так что я мог себе это позволить. В суматохе после покушения перевёз часть товара к себе в морг, благо холодильников у меня хватало. Потом договорился с главврачом и построил отделение трансплантологии при нашей больнице.

– У тебя было столько денег? – ошарашенно проговорил Костя.

– На это ушло почти всё, – вздохнул Михаил, – но оно того стоило. Я договорился с несколькими скорыми, которые чаще всего приезжали в нашу больницу, и они начали поставлять мне доноров. Главврач переманил к нам неплохих молодых специалистов, хирургов-трансплантологов. Официально больница расширила свою специализацию, неофициально в нашем отделении иногда лежали очень высокие люди, если ты понимаешь, о чём я.

– А почему вы не открыли просто свою клинику?

– Ввязываться в частный бизнес? – всплеснул руками дядя Миша. – Да упаси меня бог! К тому же к такой клинике может быть повышенное внимание, а больница – она и есть больница. Кому придёт в голову, что в какую-то заштатную лечебницу приедет на операцию какой-нибудь замминистра? Никому, для всех он в отпуске.

– И что, вот так всё просто? Никто не задавал лишних вопросов?

– А кому это надо? Хирургам с медсёстрами, которые за одну операцию имели месячный оклад? Или главврачу, который получил расширенную бюджетную квоту за счёт нового отделения? Да они все молятся на меня и держат язык за зубами. А я простой патологоанатом, приезжаю на работу, ну, ты сам видел, на чём.

– Ну да, – задумчиво протянул Константин. – Это многое объясняет. Кроме одного.

– Спрашивай.

– Зачем тебе нужен я?

Глава 11

– Торговец жизнью? – удивился Артём. – Это как?

Алкоголь уже вовсю хозяйничал в головах своих хозяев, развязывая языки и вызывая на откровенность. Правда Костя и так планировал поделиться с Артёмом своим небольшим секретом, чтобы завоевать его доверие.

– Знаешь, по выходным здесь гораздо больше народа, и львиная доля – мои клиенты. Хотя погоди, – Костя обернулся, – видишь того комерса?

Он кивнул в сторону плешивого мужика с молоденькой девушкой.

– Ну.

– Ему я продал новую печень, и теперь он тренирует её очередной бутылкой вина.

– Чего-о-о?

– Звучит диковато, понимаю, но… Видишь ли, реальность такова, что, когда у тебя становится дохрена власти и денег, ты в примерно девяти случаях из десяти начинаешь вести абсолютно нездоровый образ жизни. Иногда человек успевает «нажраться до отвала» до того, как вылезают проблемы со здоровьем. Но в основном нет. Все эти золотые дети, чиновники, внезапные лотерейные миллионеры – все они бухают, нюхают, жрут без меры, трахаются с кем попало и в результате становятся моими клиентами. Или клиентами моего друга, патологоанатома.

– То есть ты торгуешь органами для трансплантации?

– Ага. Как видишь, дело довольно прибыльное.

– Ну… допустим. А я-то тебе зачем?

– Логистика, дружище. Волка ноги кормят, и мне периодически нужно перевозить мой специфический товар. Иногда заказчикам, иногда на хранение, по-разному. А ты таксист с другом из ДПС, который всегда поможет своему земляку.

– И зачем ты мне это рассказываешь? Мы вроде уже договорились, что я тебя покатаю пару дней.

– Понимаешь, сначала я подумал, что так будет правильно. Потому что… – Костя замялся.

– Потому что я остановился на том мосту? – продолжил за него Артём

– Пожалуй, да. Да! Именно! А ты сам вспомни, пока мы там стояли, хоть одна сволочь остановилась? Нет! Всем же насрать, максимум притормозят поглазеть, а ты… ты помог.

– Так себе мотивация, но ладно, сойдёт. А что потом?

– Потом?

– Ты сказал: «Сначала подумал…»

– А, ну да, да.

Константин достал новую сигарету, шмыгнул носом, прикурил и с наслаждением затянулся.

– А потом я подумал предложить тебе постоянную работу.

– Возить тебя с кусками человечины и, если что, отмазывать на постах?

– Грубо говоря, да.

– Слушай, я никогда в жизни не поверю, что, учитывая, чем ты занимаешься, кто твои клиенты и всё такое, у тебя могут быть проблемы с тем, чтобы отмазаться. Вот не гони.

– Ты прав, мой друг! – рассмеялся Костя – Ты абсолютно прав! Но ты кое-что не учитываешь.

– Так просвети.

– Дело в том, что если мне придётся звонить, чтобы решить проблему, допустим, начальнику ГИБДД по округу, то это встанет мне в очень кругленькую сумму. Круглее самого круга, даже несмотря на то, что его друг детства не так давно заказывал у меня новую почку для своей дочери. Это бизнес, понимаешь? А твоему приятелю достаточно будет что? Бутылку хорошего виски? Десять тысяч рублей? Двадцать?

– Пф, – фыркнул Артём, – а твой этот начальник ГИБДД не думает о том, у кого он будет доставать себе печень, если самого прихватит?

– Пф, – в тон ему ответил Костик, – а ты думаешь, Виталику, – он кивнул на бармена, – не пофиг на барыгу, который ему икру поставляет? Не один, так другой, какая разница?

– Можно подумать, что таких, как ты, вокруг пруд пруди.

– Ты удивишься, мой друг, ты очень удивишься…

– Ну хорошо, мне нужно подумать. О какой сумме идёт речь?

– Вот! Деловой разговор, это я понимаю. Давай без обиняков, сколько ты поднимаешь своим развозом? Тысяч тридцать, максимум сорок? Вряд ли больше. Я предлагаю шестьдесят.

– Неплохое предложение, но, повторюсь, мне нужно подумать, учитывая риски.

– Думай, в чём вопрос! А пока предлагаю повторить!

Константин наполнил печенье икрой, отдал Артёму, сделал себе такое же, и они выпили.

– Костик! Какими судьбами?

На его плечо легла пара изящных женских рук. Он накрыл их своей ладонью и, улыбаясь, повернулся на стуле к обладательнице голоса.

– Кариночка! Прелесть моя! Ты, как всегда, великолепна и внезапна, как джекпот!

Артём тоже обернулся, увидел милую курносую девушку с тёмными длинными волосами, в опасно короткой юбке, белой рубашке и не менее короткой кожаной куртке. Она поцеловала Константина в щёку, махнула рукой, подзывая стоявшую позади ещё одну девушку.

– А мы с подружкой решили устроить себе разгрузочный день. Сил нет уже от этих спортивных залов и салонов красоты. Мальчики, это Алёна. Алёна, это Костя и…

– Артём, – подсказал тот, с нескрываемым восхищением уставившись на пышногрудую блондинку в чёрно-белом сарафане.

– Артём, – повторила Карина, сверкнув белоснежной улыбкой.