Мутация души

Рустам Айвазов

Мутация души

I

Женщины живут дольше мужчин, потому, что у них нет жён, или орла по полёту видать, а козла по рогам.

Вот уже несколько дней Ерёмин думал лишь об одном – о её смерти. Вначале он стыдился этой мысли, отгонял её от себя, но ничего не мог поделать. Мысль об убийстве собственной жены не давала ему покоя. Как истинный интеллигент, он мучился угрызениями совести из-за своего, мягко говоря, неприличного желания. Однако мысль о лишении жизни дражайшей супруги, а точнее, о возмездии, вгрызалась в него, подобно тому, как летучая мышь впивается в живую плоть своими зубами и не успокаивается, пока не обескровит несчастное животное. Он чувствовал себя именно таким животным. Марина должна заплатить за измену. Хотя, если копнуть глубже, дело не только в измене. За годы семейной жизни Ерёмин претерпел столько моральных унижений, что их бы с лихвой хватило на несколько супружеских пар. Да, что там годы семейной жизни! Можно вспомнить хотя бы то, с чего всё началось. Эти долгие и мучительные ухаживания. Эти страшные переживания по поводу того, что она, в конце концов, предпочтёт ему – невзрачному и в целом не слишком интересному парнишке, какого-нибудь красавца гренадёрского роста и с бархатным голосом, коих вилось вокруг неё в студенческие годы, превеликое множество. Да, и теперь, по прошествии 12-ти лет, как выяснилось, интерес к ней со стороны особей мужеского пола нисколько не угас. Впрочем, что тут странного? Ведь и теперь Марина была чудо как хороша. Роскошные длинные волосы, время от времени по желанию хозяйки изменявшие свой цвет, но иногда принимавшие свой первоначальный оттенок; гладкое, с удивительно правильными чертами лицо, не имевшее, ни единой морщинки, роскошная фигура, которой позавидовали бы 18-летние девчонки. Кроме того Марина обладала уникальным даром – располагать к себе окружающих. И понятно, что к ней всегда тянулись мужчины, но даже женщины, видевшие в Ерёминой соперницу, прекрасно относились к этой обаятельной особе. Строгая и взыскательная маман Вячеслава Павловича Ерёмина – Татьяна Всеволодовна души в ней не чаяла. Не говоря об отце – Павле Викторовиче. Тот любил невестку, наверно, больше собственного сына. И рядом с этой исключительной женщиной, вечно стремящейся вперёд, вот уже 12 лет топтался на месте лысеющий гражданин в больших роговых очках, обременённый нынче не очень-то привлекательным брюшком, увеличивающимся не по дням, а по часам. По карьерной лестнице Марина также поднималась быстрее мужа. Он ограничил карьерный рост должностью главного бухгалтера на небольшом предприятии с очень средним окладом. Она же, в свою очередь, некоторое время назад возглавила торговое представительство крупной компании, и в городе её знали многие, как принято говорить, серьёзные люди. Немало знакомых недоумевало: что может связывать столь незаурядную во всех отношениях женщину с обычным ничем непривлекательным, а где-то даже отталкивающим мужчиной? Ерёмину, естественно никто этот вопрос вслух не задавал, но он и сам прекрасно понимал свою несостоятельность рядом с обворожительной супругой, из-за чего страшно злился и почему начал прикладываться к бутылке. Кстати, ранее любви к «огненной» воде за ним не замечалось. Ещё одной очевидной проблемой их семейного благополучия являлось отсутствие детей. Здесь вина целиком и полностью лежала на Марине. На протяжении их семейной жизни Ерёмин постоянно уговаривал супружницу родить ребёнка, но она не соглашалась. Сделала несколько абортов и вопрос о детях отпал раз и навсегда. Этого Ерёмин тоже не мог ей простить. Правда, и она сама корила себя за опрометчивость в данном вопросе. Но, пожалуй, самым страшным для Вячеслава Павловича было то, что он безумно любил Марину и не мог представить свою жизнь без неё. Полюбил тогда, когда впервые увидел на университетской вечеринке. Любит и сейчас, когда замыслил убить её…

Вообще Ерёмин не слишком хорошо представлял себе, как сможет жить без неё. С другой стороны, ещё хуже жить с ней, зная, что Марина изменяет ему с другим мужиком. Просто развестись с женой он тоже никак не мог. Ерёмин лишь на секунду представлял себе, что начнёт жизнь, в которой не будет Марины, но она найдёт себе другого и станет называть его своим мужем, после чего Вячеслав Павлович приходил в ярость, граничащую с безумием. Он не мог допустить, чтобы его любовь принадлежала кому-то ещё. Он слишком много испытал, прошёл через ужасные моральные унижения, очень глубоко запихнул своё собственное «я». А ведь на самом деле Ерёмин не был слабым человеком. Под маской очкастого недотёпы таился волевой и отнюдь не слабый человек. Любовь давно превратила его в морального разложенца и хлюпика. Она же теперь сделала его жизнь пыткой. Хотя любовь – и есть пытка. Самая страшная, медленная пытка. Его ревность, источавшая злобу, подобно, сидящему на двух стульях человеку, не давала возможности тихо развестись с Мариной и начать жизнь без неё. Жизнь спокойную и размеренную. Ревность Ерёмина – ревность маньяка, коим он, конечно же, не являлся, по собственному мнению, требовала отмщения.

Вячеслав Павлович тяжело поднялся с кровати и пошёл на кухню. Достал из холодильника початую бутылку водки и налил себе. Разом, опрокинув рюмку, он направился обратно в комнату. Вытащил из пакета, спрятанного в шкафу, завёрнутый в газету предмет. Развернул газету и вынул оттуда большой конверт. Из конверта извлёк видеокассету и вставил её в плейер. Включил телевизор. Нажал кнопку воспроизведения на пульте. Через несколько секунд на экране появились два разгорячённых тела, одно из которых явно принадлежало прелестнице-супруге, а второе явно не самому Ерёмину, а какому-то потному, мускулистому мерзавцу. Двое на экране выделывали такие вещи, что у обманутого мужа во время первого просмотра, последние волосы на голове дыбом встали. Самым обидным для Ерёмина было то, с какой страстью Марина отдавалась любовнику. За все годы семейной жизни Вячеславу Павловичу так и не удалось разжечь хотя бы приблизительный по силе огонь, горевший теперь в её глазах со страшной силой. Кстати о любовнике. За время длительной половой вакханалии его лица Ерёмин так и не увидел. Хотя зачем ему лицо подлого соблазнителя? Он и так заметил, судя по широким плечам, узкой талии и… всему остальному тоже на уровне, что дамский угодник оголил прикрытые доселе комплексы бедного Вячеслава Павловича. Хотя вообще к похотливому самцу у Ерёмина претензий имелось меньше всего. Основные упрёки адресовались к безупречной репутации, той самой подруги жизни, с которой и «в горе и в радости и до самого конца». Теперь же «хеппи-энд» представлялся ему несколько по-иному. Жена не заслуживала оставаться в списке живых. И посему Ерёмин вычеркнет её из этого списка. Оставалось только решить, как поделать столь непростую работу и кому «руководитель проекта» доверит исполнение. Сам Вячеслав Павлович был не в состоянии воплотить в жизнь свою задумку. Впрочем, в данной ситуации нет ничего необычного. Мыслителей всегда больше, нежели исполнителей. Ерёмин снова бросил взгляд на экран. Любовная игра достигла апогея. Невесомый экстаз резко перешёл в извержение вулкана, поглотившее сразу обоих партнёров. На мужа-рогоносца вновь нахлынул прилив злости. Его неверная жена никогда не обнимала с такой страстью, не извивалась вокруг него, как вокруг этого проходимца «без лица», проявляя чудеса гибкости. Своему соблазнителю она не втирала очки по поводу бесконечного менструального цикла и непрекращающихся головных болей. Этому быку-производителю с выдающимися чреслами, она не рассказывала по вечерам сказки о мнимой усталости, которая не позволяет раскрепоститься и, испив «нектар любви» отдаться «музе сладострастия». Конечно, ведь ей никогда не был нужен человек тонкой душевной организации – тихий робкий интеллигентный и любящий, относившийся к ней как к королеве. Ей был нужен грубый апологет низменной похоти, мужчина-нимфоманка, самец-ублюдок с фигурой Геракла и умственным развитием строителя из молдавской бригады. Ерёмин схватил со стола пачку сигарет, трясущимися от напряжения пальцами, вытащил из пачки 85-миллиметровый никотиновый снаряд и закурил. Правда, прикурил он фильтр, но даже не заметил данного казуса.

– Я сам её убью, сам! – пробормотал несчастный, обхватив голову руками.

В этот момент в квартиру позвонили. Ерёмин вздрогнул, догадавшись, кто пришёл. Конечно же, Марина. Кто же ещё! Она попробовала открыть дверь своим ключом, но потерпев неудачу, поняла: супруг дома и закрыл дверь изнутри. Ёй даже показалось немного странным, что муж заперся. Обычно, Славик никогда не закрывал дверь на внутренний замок, когда находился в квартире, т. к. ему было лень идти открывать жене. Марина всегда открывала дверь собственным ключом, чтобы беспрепятственно попадать в квартиру, не потревожив мужа. Первым делом Ерёмин бросился к видеоплейеру. Вытянул из него «порно-шедевр», судорожно запихнул в конверт, а сам конверт кинул в пакет. После чего забросил пакет обратно в шкаф, в надежде потом перепрятать его в более укромное место. Ведь после первой же уборки супруга могла обнаружить доказательство своего адюльтера, сие пока не входило в план акции под кодовым названием «Возмездие». Ерёмин побежал в прихожую, чуть не забыв вытащить изо рта дымящуюся сигарету. Так как фильтр уже достаточно прогорел, зловонный дым от такой сигареты был в два раза противней, чем от обычной. Вячеслав Павлович открыл дверь и впустил супругу.

– О, привет, Славочка! – радостно воскликнула Марина, занося в квартиру 2 немаленьких кулька с аббревиатурой ближайшего от их дома супермаркета.

Ерёмин кивнул вместо приветствия, принял из её рук кульки со снедью и поволок их на кухню.

– А почему, ты, сегодня, так рано? – спросила Марина, снимая с ног уже порядком поднаторевшую ей обувь на высоком каблуке. Что тут поделать? Хочешь быть красивой – терпи!

– Как это рано? Совсем не рано, – буркнул в ответ Ёремин, засовывая в холодильник продукты, не выносившие жары.

– Ты же говорил, что у тебя отчёты по налоговой начались, – приставала к нему жена, надевая симпатичный кухонный фартук.

– Начались, – подтвердил Ерёмин, – но я справляюсь с ними в рабочее время, – соврал он. Ведь на работе главбух не появлялся уже неделю. Взял втихаря от жены больничный.

Зазвонил телефон. Марина побежала к нему, и общение между супругами закончилось на весь вечер. Ерёмин провёл его у телевизора, а жена у телефона.

II

Не от хорошей жизни обезьяна превратилась в человека.

Он не родился врагом всего живого. Не родился и женоненавистником. С детства у него всё шло, как и у других нормальных людей. Школа, армия, университет. Над ним не издевались сверстники, его не били родители, так что по дедушке Фрейду он был очень даже благополучным отроком. При этом особой добротой никогда не отличался, но и патологий за ним не замечалось. Правда, он практически не имел никаких эмоций. Другие детишки радовались новым игрушкам или походам в кинотеатры на новые мультфильмы, а ему были недоступны эти радости, как моральные удовлетворители. Новые игрушки он воспринимал, как предметы домашнего обихода, а мультфильмы его вообще не интересовали. Став постарше он также относился к одежде, кинематографу или книгам. Он был роботом. Живым роботом. Без радостей и печалей. Так он жил до 25-ти лет, пока не встретил её… Сказать, что она была девушкой его мечты – не сказать ничего. В его голове напрочь отсутствовало такое понятие. Тем более в его представлении не имелось идеала женщины. Всё случилось само собой. Можно сказать, непроизвольно.

Магазин. Безвременное, утомительное, но совместное стояние в очереди. Смущённая улыбка милой барышни, стоявшей перед ним. Именно, улыбка неожиданно послужила тем магнитом, который притягивает мужчину к женщине. Неожиданно, потому что никогда ранее женская улыбка не действовала на него так умиляющее. Точнее будет сказать, что женская улыбка вообще никак на него не действовала. Он покраснел, затем вспотел, в глазах застыла пелена, а к горлу подошёл ком, и сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Да-а, любовь на самом деле физического здоровья не прибавляет.

Он никогда не знакомился с девушками, тем более с такими симпатичными, как незнакомка из очереди. Он даже не знал, что принято говорить в подобных случаях. И он решил ничего не говорить, пусть всё останется как есть. Девушка вышла из магазина. Следом вышел и он. Собрался пойти в другую сторону, как вдруг нерадивость упаковщиков магазина сыграла ему на руку. Они слишком перегрузили неплотный пакетик и тот не выдержал. На асфальт посыпались разные гастрономические вкусности. Девушка принялась собирать продукты, и он, воспользовавшись спасительным комизмом ситуации, моментально пришёл к ней на помощь, тут же предложив ей свою авоську взамен пришедшего в полную негодность кулька. Так они и познакомились.

Она оказалась девушкой общительной, весёлой и жизнерадостной. Он, хоть и слыл букой и аскетом, постарался измениться. Стал более раскрепощённым, начал шутить и рассказывать анекдоты, предусмотрительно купив и проштудировав толстенную книжицу: «Анекдоты Мира». Впервые в жизни он почувствовал близость женщины. Не женщины-матери, а женщины-любовницы. Тот первый раз, когда у них всё и произошло, перевернул его жизненное воззрение. Ведь раньше он и не предполагал, что можно начинать скучать по женщине, прежде чем расстанешься с ней. Что можно думать о ней каждую минуту, даже занимаясь каким-нибудь серьёзным делом, требующим включения основных мозговых резервов, и мысли о ней не только не будут мешать работе, но и помогут делать всё, как нельзя лучше. Первый раз их физической близости он будет помнить до своего последнего дня. Стояла невыносимая жара. Они пришли в его комнату в коммунальной квартире. Родители сделали ему такой царский подарок, когда он пришёл из армии. Они тогда забрали к себе маминого отца – его дедушку, чтобы их отпрыск смог начать самостоятельную жизнь. В предвкушении обмена флюидами по его телу прокатилась приятная дрожь, а после её нежного прикосновения он погрузился в невесомый туман и слился с любимой в едином порыве. Поцелуй показался одним мгновением, хотя длился неимоверно долго. Ему показалось, что они поднялись к потолку и закружились. Он ласкал её всю ночь, испытывая безвременное блаженство, и не мог насытиться ею, каждый раз после семяизвержения начинал всё заново, без устали входя в неё и получая нечеловеческое наслаждение. Казалось, что экстаз длился вечно. Потом он наблюдал за тем, как она спала на его кровати сном младенца. Он наблюдал за её ровным дыханием, за рыжими вьющимися волосами, которые так любил, восхищался её дивной кожей, ощущал сладкий запах её духов и впервые в жизни чувствовал себя счастливым. Когда первые лучи солнца ударили по его глазам, влюблённый снова принялся ласкать свою единственную, и она полусонная, но от этого не менее прекрасная, ответила ему взаимностью. Вскоре он предложил ей руку, сердце и свою фамилию. Ведь тогда у него была фамилия…

III

Сны – это маленькие кусочки смерти.

Ерёмин встал со своего кресла и подошёл к их с Мариной семейному ложу. Супруга красила ногти. Поймав на себе какой-то странный взгляд мужа, она вопросительно посмотрела на него. Вместо объяснения Вячеслав Павлович сделал то, чего никогда раньше себе не позволял. Он ударил её кулаком в лицо, не влепил пощёчину, а, именно, ударил со всей силы. Марина всхлипнула и упала с кровати на пол. Она хотела закричать, но разгневанный супруг схватил её за горло. Изменница захрипела, однако невероятным усилием сумела вырваться из рук душителя. Она попыталась выскочить в коридор. Ерёмин – этот безобидный и добрый человек, никогда ранее даже не повышавший голос на супругу, в два прыжка покрыл расстояние, разделявшее его и Марину, взял её за волосы и ударил головой о сервант. Несчастная разбила стеклянную дверцу серванта и упала на паркет. Из рваной раны на гладком лбу выступило маленькое багровое пятнышко. Пятно быстро увеличивалось, и кровь вскоре залила её прекрасное лицо. Ерёмин наслаждался этим зрелищем, хотя раньше падал в обморок от одного вида крови. Теперь же он упивался сознанием того, что собственноручно приводил приговор в исполнение. Судья и палач в одном лице. Эх, сюда бы гильотину или качели Богера, тогда бы новоиспеченный плач продемонстрировал бесстыднице высшую степень возмездия. Тем временем Марина постаралась подняться с пола, но порезав руки об осколки, упавшие на паркет, пронзительно закричала. На мужа-маньяка крик подействовал, как на хищное животное действует движение его потенциальной добычи. Ерёмин бросился на Марину и несколько раз ударил её ногой по почкам. Затем помчался на кухню. Вернулся оттуда с большим кухонным ножом. Марина с ужасом отшатнулась, увидев приближающегося психа. Но Ерёмин уже начал её убивать. Он возил ей нож прямо в сердце по самую рукоять. Кухонная принадлежность вошла в тело женщины, и та мгновенно умерла. Ерёмин поглядел на свои ладони. Кровь стекала с них в каком-то неимоверном количестве. Убийце вдруг стало страшно, и он закричал, что есть мочи.

– Славик, солнышко, что с тобой? – спросила Марина, нежно погладив мужа по голове.

Ерёмин открыл глаза и увидел суженую живой и невредимой.

– Что случилось, любимый? – нежно произнесла, находившаяся в добром здравии и без признаков насильственной смерти женщина-призрак, вытирая пот с плюгавого лба «синей бороды».

Любимый! Более кощунственного слова и подобрать нельзя. Ерёмин убрал руку неверной жены и сел на кровати, протирая глаза. Всё происшедшее оказалось всего лишь сном. Вячеслав Павлович не знал радоваться ему или горевать. Слез с кровати и поплёлся в туалет. Долго стоял под холодным душем.

– Что с тобой, Слава? – снова полезла с расспросами «заботливая» подруга жизни, когда Ерёмин вернулся обратно в комнату.

– Ничего, – раздражённо ответил он и присел на краешек кровати.

– Приснился плохой сон?

«Это как посмотреть», – подумал мстительный муж, но высказываться, вслух не решился. Тем более рассказывать Марине свой сон.

– Всё в порядке, – пробурчал Ерёмин и отправился на балкон курить.

Открыл окно и глубоко вздохнул. Свежий воздух дал возможность успокоиться и окончательно прийти в себя. «Киллер-теоретик», посмотрев такой сон, откровенно говоря, струсил и засомневался в своём окончательном намерении собственноручно лишить жизни любимую. Ерёмин достал сигарету и прикурил от зажигалки «Zippo», подаренной ему женой на десятилетие совместной жизни. Затянувшись и немного задержав дыхание, он выпустил клуб приятного дыма хороших американских сигарет и стал рассматривать зажигалку, пытаясь вспомнить подробности празднования того юбилея. Уединившись в уютном ресторанчике на берегу моря, никого не позвав, даже ближайших родственников, они провели чудный вечер. Играла джазовая музыка. Оба супруга обожали джаз, несмотря на то, что родились уже в те времена, когда пик джазовой популярности давно прошёл. Марина выглядела обворожительно. Казалось, в зале нет ни одного мужчины, который бы явно или украдкой не смотрел на неё. Многие попросту позабывали о своих зазнобах и уставились без зазрения совести на незнакомку редкой красоты. Ёе улыбка озаряла божественным светом весь ресторан, и не было в нём никого, кто бы ни ощутил на себе природный магнетизм дамы в голубом вечернем платье с глубоким декольте. Как обычно, Ерёмин смутился. Он всегда смущался в подобных случаях, хотя казалось, должен был уже попривыкнуть к этаким пассажам. Ему, одновременно, и льстило внимание со стороны окружающих, но оно же, и угнетало. Однако вскоре он позабыл обо всём на свете. Ведь он имел лишь одну осознанную необходимость: любить самую замечательную женщину в мире и быть рядом с ней. И совершенно не важно, что всю жизнь она только позволяла ему любить себя, а не любила сама. Его не любила. Он не противился этому. Просто любил за двоих. И долюбился…

Марина изменила ему и попутно разбудила временно дремавшие комплексы неполноценности маленького серого мышонка Ерёмина. Докурив сигарету, он вошёл обратно в спальню. Марина уже спала, так и не дождавшись припадочного курильщика. Она лежала на спине и дышала ровно. Вот бы сейчас накинуть на её прекрасную шейку удавочку в виде шарфика или полотенечка, и навсегда остановить это ровное дыхание. Но, нет. Теперь Ерёмин точно знал, что ему не хватит духа собственноручно умертвить суженую. И дело не только в духе. Точнее, не столько в духе. Прежде всего, не хотелось остаток своих дней провести за решёткой и тем самым поломать себе жизнь. Значит, нужен человек, который приведёт приговор в исполнение. Правда, в данном случае этого человека уместнее называть «наёмником», «чистильщиком» или «киллером», нежели палачом, учитывая факт Ерёминского самосуда, не имеющего ничего общего с законным решением в соответствии с уголовным кодексом. Пусть так. В любом случае не важно, как и кого называть. Важно найти того, кто избавит его от жизненной драмы, и даст путёвку в новую жизнь. В жизнь, начатую с чистого листа. Без любовного недуга. Так легче, так спокойнее. Хотя почему бы не развестись? Нет! Исключено. Ерёмин не смог бы начать всё заново, осознавая, что Марина больше не принадлежит ему. И теперь она с другим. А так… Нет человека, нет проблемы. Главное найти убийцу. Для Ерёмина, он – кат, палач, который свершит правосудие. Его правосудие, потому что нет в данный момент никакого другого. Пусть «ангел смерти» накажет её. Только где его найти? Нужен профессионал. Не пьяница с трясущимися руками, готовый убить за бутылку водки, и тут же сдать своего заказчика, а настоящий профи. Нужно искать мастера по отъёму человеческих жизней.

IV

Ты – самая загадочная из всех разгаданных женщин, и самая разгаданная из всех загадочных…

Его счастье длилось около шести лет. Шесть лучших лет его жизни. Он изменился. Стал чувствительным. У него появились эмоции. Благодаря ей и только ей одной. Она сделала из робота человека. Он научился радоваться тому, чего раньше вообще не замечал. Например, хорошей погоде. Он начал общаться с людьми, хотя ранее из него нельзя было выудить какое-нибудь лишнее слово. Только общеупотребляемые фразы или специальные термины, применяемые на службе. А служил он поначалу в налоговой администрации в отделе крупных плательщиков. Через пару лет, поднабравшись опыта и заполучив необходимые связи, открыл собственную аудиторскую контору. Следует отметить, что сие было под силу далеко не каждому рядовому сотруднику, но он сделал это и о нём сразу заговорили, как о талантливом и перспективном человеке. Заработав первые немалые деньги, начал вкладывать их в различные коммерческие проекты. Вскоре он увеличил свой капитал вдвое. Людская молва и другие средства массовой информации разнесли весть о молодом бизнесмене новой формации, с невиданным доселе коммерческим чутьём. Человек, появившийся на свет в эпоху социалистической экономики, одним из первых понял суть экономики капиталистической. В отличие от тех «кидал» из различных трастовых компаний, всяческих «ООО» или постоянно лопающихся банков и финансовых групп, его предприятия работали и приносили не сомнительный доход, а вполне законную прибыль, насколько это возможно в нашей стране. Во всяком случае, его компания никого не обирала и не обкрадывала. Ему одному из немногих удавалась зарабатывать деньги не посредством афёр и махинаций, а при помощи грамотно разработанных бизнес-планов и прекрасном знании конъюнктура рынка. Нет, конечно, и ему приходилось нарушать идиотские законы, решая, так сказать, неформальные вопросы в интересах дела. Но, во-первых, делалось это не так уж часто, а во-вторых, только в случаях крайней необходимости. С его коммерческой структурой хотели работать все. Потому как она гарантировала высокий доход и чёткое выполнение заранее оговоренных обязательств. Вскоре у него появились партнёры из-за рубежа. Однако, как ни странно, бизнес, коммерция, дилерство и брокерство не захватили и не поглотили его целиком. Главным его жизненным занятием, единственной страстью оставалась любимая жена. Чем бы он ни занимался, куда бы ни ездил, она всегда находилась рядом с ним. Так он хотел. Всё в жизни делалось для неё или ради неё. Когда в своей задрипаной «коммуне» он предложил ей руку и сердце, свежеиспечённую невесту очень развеселило корявое объяснение в любви. Ещё больше её тогда развеселило, как он собирается тянуть семью, будучи студентом-заочником экономического университета. Он, правда, уже начал трудовую деятельность налогового инспектора, но с бюджетной зарплатой особо не разойдешься. Тогда же будущая супруга задала вопрос: где и как он думает создавать то самое уютное семейное гнёздышко, в коем они проживут долго и счастливо? Он оглядел свою маленькую серенькую комнатушку с выцветшими обоями на стенах, с пожелтевшим потолком, дедовским шкафом – ровесником великого октября и с ужасающей скрипучестью кровать, на которой тот самый его дедушка рассказывал бабушке о своих подвигах, в период службы под началом С. М. Будённого во время гражданской войны. Затем смущённо улыбнулся и пообещал невесте, как можно скорее решить квартирный вопрос и все другие насущные проблемы. Он говорил так убедительно, что она согласилась стать его женой. Свадьбу отыграли неброскую. Гостей собралось немного, только родственники с обеих сторон и пару её подружек. У него же друзей отродясь не было. Насчёт «квартирного» вопроса он не обманул. Через полтора года супруги переехали в отдельную двухкомнатную квартиру, а ещё через год с небольшим – в просторный частный дом в стиле барроко. Особняк строился по специальному проекту и представлял собой истинное произведение искусства. За чудо архитектуры он отвалил кругленькую сумму строительной компании, но его мало волновали деньги, когда речь шла о желании возлюбленной жены. Главное, чтобы в её глазах всегда светил огонёк. Огонёк счастья и радости. Он дарил ей подарки, выполнял все её прихоти и сам светился от счастья, когда видел её магическую улыбку. Со временем она стала ещё красивей, чем была. У неё появились не только личные парикмахер и визажист, но и тренер по фитнессу. Одежду она носила сугубо эксклюзивную: VERSACE, ARMANI, CARL LAGERFIELD, DOLCE&GABBANA, DIOR. Благодаря фирменным вещам и макияжу она частенько экспериментировала со своей внешностью. Единственное, что ей запрещал муж – менять цвет и длину волос. Однажды она на свой страх и риск перекрасила волосы. Он был в ярости. Таким она его никогда не видела раньше. Ей стало страшно. Очень страшно. Он, сдувавший с неё пылинки с первого дня знакомства, существовавший только ради неё, был готов убить свою любимую из-за цвета волос! Она недоумевала. Он ей не рассказывал, но на самом деле именно великолепные волосы с золотым отливом стали для него основным возбудителем чувств. Он понял это не сразу, не вовремя их знакомства, и даже не тогда когда они впервые занимались любовью. Осознание настоящей страсти пришло к нему несколько позже. Однажды после деловых переговоров, ему и партнёрам по бизнесу, как водится у деловых людей, доставили проституток в сауну, где «ударники капиталистического труда» отмокали после трудов праведных. По традиции, установленной теми же нуворишами, жриц любви поимели все кому не лень: от помощников до самих «акул» большого бизнеса. Ему тоже выдали секс-рабыню. Он поначалу не стал отказываться. Развратная дива была хороша. Роскошная фигура, бесподобное лицо, высокий рост. Казалось бы, что ещё нужно? Бери и пользуйся. Тем более, как утверждают ведущие психологи, ни к чему не обязывающий поход налево, только укрепляет брак. Но у него не получилось. Перед глазами стояла жена. И первое, что он видел, был не её изящный силуэт, а её нежные рыжие локоны. Он мог гладить их часами, утопать в них, чувствуя особый аромат. Не аромат шампуня или духов, а аромат, исходящий от её волос, вызывающий безудержное влечение и мощный источник половой энергии. Посему он и взбесился из-за покраски волос. Естественный рыжий цвет – вот что было его истинной его страстью и предметом любви. Она не имела права лишать его этого. Ведь на алтарь их брачного благополучия, он положил всё. В его планы никогда не входило желание разбогатеть и теперь целиком зависеть от своего богатства. Жить в золотой клетке и заботиться лишь о том, как сохранить заработанное и преумножить его. Всё это делалось для неё. Она хотела быть женой миллионера, и ему пришлось выполнять её желание, чтобы затем покупать её новые желания. Она же, перекрасив волосы, лишила его главного источника вдохновения. Поэтому он вышел из себя и не просто вышел из себя, а воспылал ужасающим гневом, чего ранее за ним, никогда не водилось. Он перебил всю посуду в доме, разбил все зеркала, даже добрался до окон. Впервые он говорил с ней повелительным тоном. Она, пребывая в шоковом состоянии, из-за такого поведения мужа, подчинилась его приказу вернуть своим волосам прежний цвет. На дом тут же вызвали парикмахера, решившего проблему супружеской четы. Правда, сам цирюльник чуть не упал в обморок, увидев разрушения, которые нанёс ураган бешенства супруга-неврастенника шикарному интерьеру их комфортабельного жилища. Вскоре неприятная история забылась. Жена предпочитала больше не перекрашивать волосы, а муж загладил своё преступление, подарив ей, новенький спортивный «Шевроле» с откидным верхом. Сам виновник акта вандализма снова чудесным образом трансформировался в доброго, пушистого кота. Однако после нескольких лет абсолютного счастья в их семье начались серьёзные разногласия, приведшие, в конце концов, к драматическому финалу. Она очень хотела иметь детей. Он же, в свою очередь, мягко говоря, не стремился к появлению отпрысков. Во-первых, он не любил детей. Да, что там дети, людей переносил сугубо по необходимости. Ему собственные родители всегда были безразличны, по большому счёту. Во-вторых, он боялся, что любимая с появлением на свет первенца станет уделять больше внимания малышу и забудет о нём. С таким трудом он создавал свой чудесный маленький мирок, где фигурировали только он и она и, вдруг в один прекрасный день (только как такой день можно быть прекрасным?!) в их тихую заводь счастья, в лагуну радости, ворвётся маленькое крикливое существо и станет главным действующим лицом на авансцене. Тогда театр абсурда разрушит его мир и любимую он потеряет навсегда. И всё же камнем преткновения их отношений стало не откровенное нежелание мужа заводить детей, а его го нефертильность. По истечении пятилетия своего замужества она решила обратиться к светилам медицины, чтобы выяснить, почему она не может забеременеть столько лет. После тщательного и всестороннего обследования эскулапы констатировали, что так называемая пациентка полностью здорова и вполне может иметь детей. Никакого медикаментозного лечения или хирургического вмешательства ей не требуется. Тогда она уговорила мужа лечь в клинику. Результат оказался удручающим: он был стерилен. Собственно, удручал врачебный вердикт только её. Возлюбленного супруга, по известным причинам, вывод докторов устраивал. Но «любовь всей жизни» его начала сверлить мозг. Она требовала, чтобы он согласился на искусственное оплодотворение или что-то в этом роде. На самом деле он даже не вникал в подробности её предложения. Просто категорически не хотел никаких детей. Она пыталась убедить её в необходимости обратиться в соответствующее лечебное заведение. В «банке спермы» можно даже подобрать донора внешне похожего на него, чтобы ребёнок как-то походил на папашу, который технически им не являлся. Всё, разумеется, останется в тайне. Фирма гарантирует. Идея жены его никак не вдохновила. Он не желал воспитывать собственных детей, не говоря уже о каком-то половом суррогате. Одним словом, ей не удалось добиться от него согласия. Он был непреклонен. Никаких детей! Ни своих, ни чужих и точка! С того времени она перестала его воспринимать. Не то чтобы возненавидела или стала презирать. Нет. Безразличие по отношению к себе он почувствовал буквально сразу. Она не ругалась с ним, не устраивала истерик, но стала чужой. Совсем чужой. Он пробовал говорить с ней, желая всё вернуть на круги своя. Не получилось…