Потеряшка. Дикие земли Лаори

– Ндола бунзо лесенга. Квасио рос? Нгала кикуйо камба.

Громила прорычал ему что то, что я похоже уже слышал ранее. В камере еще. Меня что, спрашивали на языке громил? Интересно девки пляшут.

– Ичи. Ту сон. Рос бирра кон.

Лаори повернулся к нему и что-то пробормотал. Тут я опять отключился. Когда включился снова, чувствовал себя уже лучше, да и кто-то умыл меня, и немного почистил от крови. Так, например, глаз уже открывался, и я с облегчением выдохнул, все-таки с двумя глазами лучше. Фиговенький юмор, я понимаю, но уж что есть, тогда я думал так. Молодой лаори подошел ко мне, и что-то проговорив, ткнул меня своим пальцем в мои лицо и руки. Я так понял, что он говорит, что обработал мои раны.

– Спасибо, пробормотал я опухшими губами, – я Вам очень признателен.

Он нахмурился и опять что-то пробормотал. Со стороны напротив раздался смех громилы, ему было весело, заразе. Но я помнил, что он выступил на моей стороне, единственный из всех в загоне, поэтому постарался улыбнуться ему. Вряд-ли получилось, конечно, рожа у меня та еще сейчас была, но его походу устроило, так как он тоже показал мне свой набор великолепных зубов, острых, как у акулы. Страшновато выглядит, я вам скажу, но, если честно, мне было приятно.

Тут лаори ткнул себя в грудь и сказал, – Импло.

Тогда уж я догадался, что он назвал мне имя, но свое я решил сократить, для удобства, и чтобы совсем уж не перевирали – Дим, представился я. Он показал на громилу и сказал, – Дван. Альт Дван. И показывая на себя опять, – Импло, Лаори Импло, а указав рукой на старика, – лаори Свапо. Из чего я сообразил, что громилы называли себя Альтами, а разумные с иглами на голове Лаори. А Свапо, Импло и Дван, это их имена. Я же назвался еще раз

– Дим, человек Дим.

– Челвек? Рос? Бена, Рос Дим! – словно утвердил он меня. Рос, вот странно, уже несколько раз слышу это слово в отношении меня. Ничего не напоминает? Но это же какой-то сюр, если здесь называют людей росами. Очень уж напоминает рус, или росич. Странно все это, но как хочется поверить в то, что я встречу здесь земляков. Вдруг первые люди, занесенные в этот мир, были моими предками. Бред, конечно, но, повторюсь, очень хочется в это верить. Пока же я решил считать название здесь людей росами просто совпадением.

Шороху мы своим боем видимо навели немалого, так как к нам в загон несколько дней почти никто не заходил, еду кидали просто сквозь решетку, воду просовывали снизу в плоских плашках. А я учил язык, вернее сразу два, так как Импло дублировал все слова еще и на языке Альтов. Башка трещала, но выхода у меня не было, а уж замотивирован я был максимально. Поэтому запоминал. Через неделю я уже многое понимал, по крайней мере простые слова и фразы.

Здесь также время исчисляли неделями, и месяцами, только месяцев было 24, и состояли они из трех недель каждый. Таким образом в году было 504 дня. Времен года было два. Длинное лето, и короткая осень, выражавшаяся периодом дождей. Урожай здесь снимали за лето трижды. Климат был более теплый и умеренный, резких перепадов температур не было. По крайней мере так я понял, при условии достаточного скудного словарного запаса. Прошла неделя, а нас так никто и не беспокоил, я имею в виду меня и Двана. Странно все это, и нравится мне все меньше и меньше. Явно что-то затевалось. Но что?

Импло учил меня хорошо, практически весь день я заучивал слова на двух языках, делая редкие перерывы на еду и сон. Дван в основном слушал его и иногда поправлял. Не болтливый он разумный, как оказалось, и я его понимал, сам такой. Когда я стал уже хоть немного разбирать то, что мне говорят, и смог сам немного формулировать слова, я спросил у Импло – почему? Лаори нахмурился, и сказал, что возвращает долг. На этой неделе купили и увели старика Свапо, жаль, хороший и добрый был старикан, пытался все время, пока был с нами, накормить своей едой Двана. Там еды то было на каждого, нам и то мало, а уж Двану. Вот он и пытался его накормить, уверяя того, что ему много не надо, стар мол уже, и этим сыт. Но Дван не купился, чем заставил меня уважать его еще больше. Мы втроем пытались разговаривать между собой, хотя и плохо понимая друг друга, но все-таки. Я вспомнил, как в прошлой жизни мы ездили в Италию, и там, по предварительной договоренности, пересеклись с однокашницей из института, которая уже давно жила в этой стране. Ее мужем был чистокровный итальянец, не говоривший совсем ни по-английски, ни по-русски, но мы как-то общались, на чудовищном пиджине, смеси из различных слов разных языков, и вот что интересно, понимали друг друга, ну как могли, конечно. Здесь тоже самое. Так я узнал, что людей здесь и вправду называли росами, (странно, да?) но встречались они редко, и никто не знал, где они обитают. Просто периодически, раз в несколько лет, они вдруг появлялись в землях лаори и альтов, как поодиночке, так и группами. Были неплохими воинами и торговцами, торговали отличным металлом, оружием, изделиями из драгоценных металлов и камней. Иногда нанимались на войну против разумных ящеров, которых здесь называли Иканфами, иногда телохранителями. Вот и все, что я узнал про свой вид. Но это уже не мало, это же совсем не мало. Живем! Тут есть мои сородичи, люди, и если брать их самоназвание, то скорее всего еще и соплеменники. А это уже совсем другой коленкор. Надежда, теперь она у меня есть в этом мире. И цель. Найти их.

Глава 5.

На трех материках этого мира, распространились и главенствовали три основных вида. На этом – Лаори, на северном западном – Альты, на южном западном – Иканфы. Вообще, про материк Иканф мало, что знали, я так понял, что там жило еще несколько видов, но уточнить мне помешало плохое знание языка. На спутнике тоже кто-то жил, но говорить об этом было скорее всего не принято, причем у всех народов, потому что, стоило мне только спросить об этом, как оба начинали бурчать и плевать через правое плечо. Вот интересна мне живучесть некоторых примет, у нас в России тоже плюются, только через левое. Но ведь это уже частности, а вот сам процесс такой же. Интересно, не правда-ли? Еще на четвертый день хотели купить и Импло, но он что-то твердо сказал покупателям, большой тучной женщине лаори с серебристыми иголками на голове и в невероятном наряде, который просто ослеплял своей пестротой, и она ушла, отказавшись от покупки. Невероятно, да? Но так было. Потом я спросил про ее наряд, оказалось так одевались деятели искусства, и чем ярче был наряд, тем больших успехов добился их обладатель на своем поприще. Талантливая была покупательница, судя по всему. Но Импло не захотел. И она его послушала!

Еще через неделю к нам в загон зашел целый отряд воинов лаори. Отряд разделился и несколько воинов встали напротив Двана, направив на него целый лес копий, а несколько лаори, отойдя чуть вбок, натянули луки, с наложенными уже стрелами. То же самое произошло и вокруг меня. Да, видимо мы заставили себя уважать и бояться, но я все также не понимал, почему бы им нас просто не пристрелить.

Тут из-за спин воинов вышла женщина лаори и присев на корточки, прямо напротив меня, стала меня молча разглядывать. А я смотрел на нее. Господи, хорошо, что рожа у меня уже зажила, и я не выглядел так, как будто на моем лице трактор развернулся. Она была невероятно красива для своего вида. Тонкие, аристократические черты лица, глаза, как будто струящиеся голубым цветом, гибкая, сильная фигура, пропорционально сложенная. И иглы, меня удивил их цвет, я уже привык к их радужности, а тут всего один. Желтый, как на флаге, который висел на главном замке города. Кстати, я рассмотрел рисунок на нем. Посередине флага был нарисован след ботинка. Просто след от обычного ботинка. Вот так вот, без всяких орлов и хищных кошек, автоматов Калашникова и мечей. Правящий род лаори этим говорил всем о том, что оставил свой неизгладимый след на всем протяжении истории государственности лаори. По преданиям, а это я уже знал, их древняя правительница, которая впервые объединила всех лаори в первое же государство, так и сказала, мы, наш род, будем править всегда, и мы оставим свой след в сердцах лаори. И оставили. Раньше это была великая империя, распространявшаяся на весь материк, и как говорят, правящий клан был утвержден на правление за свои заслуги в собирательстве земель лаори самим Фетом, сиречь Богом, но теперь, уже несколько столетий назад, она раскололась на несколько государств. И все-таки империя сохранилась на карте, хоть и в усеченном виде, но даже сейчас это было самое крупное государство лаори на всем континенте. Так вот, аристократы, представительницы и представители самых древних родов, по-видимому обладали невероятно сильными генами, и все их дети рождались с одноцветными иглами на голове. Этим они и отличались от простолюдинов, вернее простолаори. Я, когда узнал, еще подумал, что, наверняка они уничтожали своих детей, родившихся с разноцветной растительностью на голове. Ну или подбрасывали их кому-нибудь. А не рождаться такие дети не могли, все-таки конюхи с садовниками иногда такими шустрыми бывают.

Так вот, напротив меня сидела на корточках и рассматривала меня представительница правящего дома. Честно говоря, мне стало немного не по себе, очень она уж была спокойна и изучала меня так, как изучают, ну не знаю, заинтересовавшую поделку или украшение. С эдаким холодным интересом. Холодные голубые глаза внимательно изучали меня, мне даже показалось, что она принюхивалась ко мне, так как ее тонкие ноздри несколько раз встрепенулись. А вот это зря, я же привязан к решетке уже пару недель, и хоть я и пытался, уж извините, справлять нужду хотя бы не в штаны, но цепь была не длинной, и я максимум мог сделать всего полшага в сторону, чтобы облегчиться, но это все равно не сильно помогало. Также не сильно помогало и то, что нас периодически, раз в два дня обливали водой из трубы, в которой напор обеспечивался вручную, наподобие наших древних египетских и китайских насосов. Также мыли и брусчатку, которая исполняла роль пола в нашем загоне. Запашок вокруг нас стоял еще тот, а тут такой аристократический нос. Красивый нос, кстати, я уже привык к виду костного носа, ибо изучал его целыми днями напролет на физиономии Импло. Его отжали в дальний угол загона, и он там также находился под жестким контролем парочки воинов.

– Рос, сказала она мне, – я знаю, ты уже понимаешь наш язык. Как тебя зовут?

– Дим, а Вас?

– А ты нахал. Она наклонила голову, волосы-иглы, а она носила длинное карэ, шурша съехали, коснувшись плеча, и посмотрела на меня чуть прищурившись. – Ну Фет с ними, с церемониями, я Ланда, дочь правительницы и наследная принцесса империи Фет-Фанг.

– Очень приятно. И что же привело блистательную в наш рабский загон?

Тут ей принесли кресло, парочка взъерошенных мужчин лаори, явно прислуга, только что огребшая от кого-то из окружения принцессы. Ну как же, королевская особа, и сидит на корточках. Ланда поморщилась, но уселась в него, немного поерзав, уминая свою высокородную задницу на подушках, в поисках наиболее удобного расположения.

– Ну вот, не совсем безнадежен, – сказала она, – Признаться, я случайно увидела тебя в загоне, когда несколько дней назад проезжала мимо. Такое редко увидишь, рос и вдруг в рабском загоне, твой народ обладает определенной репутацией и сумел заставить уважать себя. Да и рабами их содержать себе дороже. Были прецеденты, не дай Фет им повториться. В принципе, ты это продемонстрировал, совместно с альтом угробив с десяток моих стражников. Рос и альт, совместно буянят в рабском загоне, мне стало еще интересней, и я затребовала доклад по ситуации. Всем известно, что твой народ очень мстителен, а мне осложнения в международной политике не нужны. Но ты очень необычный представитель народа Рос. Первое, все они уже знают языки, причем все имеющиеся, да и одеваются не так. Второе, мы так и не смогли выявить твою связь с ними. Ты как будто выполз из диких земель, а там никто не живет вот уже 700 лет, как и было завещано народу лаори в новой книге Знаний. Ты выпадаешь из картинки мира. Но ты рос. Так кто ты и откуда?

Я немного завис, раздумывая. Надо сказать, что понимал я еще не все, что она мне говорила, многое пришлось додумывать исходя из контекста. В общем нужно было подумать. Что ей сказать? Она располагала к себе, была в данной ситуации даже мила со мной, и врать напропалую мне ей не хотелось. Вот, например, сидит и ждет моего ответа, просто ждет, что необычно для принцессы, согласитесь. С другой стороны, репутация моих соплеменников похоже была достаточно жесткой, и могла сыграть мне на пользу. Но тут замес вот в чем, если лаори обладают хоть малыми знаниями о них, то соврать я не смогу, так как не знаю про них вообще ничего. Да и повторюсь, не знаю почему, врать ей мне не хотелось. И я решил выдать ей частичную правду.

– Я не рос. Вернее, я не знаю, кто я. Я очнулся по ту сторону гор, – тут по рядам лаори пробежал гул негодования, – одетый так, и рядом со мной лежали лук со стрелами и копье. Я пошел сразу же по направлению к горам, пересек их и на перевале увидел город. Обрадовался, и направился к нему, чтобы рассмотреть, кто в нем живет. Так как я не помню ничего, кроме своего имени, то я решил подкрасться и незаметно понаблюдать за ним, чтобы избежать неприятностей. Но не избежал. Дальше Вы все уже знаете.

– Врешь же, – засмеялась она (а смех был приятным, переливистым и искренним), – но по мелочам, как ни странно, в целом ты не соврал. Не удивляйся, я умею распознавать лжецов, нас этому специально учат, особенности должности, если можно так выразиться – усмехнулась она. – Допустим, а почему ты открестился от родства с росами, ведь ясно же было из моего вступления, что это могло тебе дать определенную защиту.

– Ну, мне не хотелось настолько врать Вам, Ваше Высочество.

– Настолько врать? Все-таки ты нахал, – опять улыбнулась она. – Ты прав, по тебе сразу видно, что к росам ты не имеешь никакого отношения, хотя и одного вида разумных с ними. Я тебя хотела проверить, вернее твой дух. Молодец, не смалодушничал. Ладно, ты меня заинтриговал, пожалуй, я забираю тебя себе. Не обольщайся, там ты тоже будешь под караулом и в камере, но будешь учить наш язык, я же вижу, что ты меня почти не понимаешь, и додумываешь смысл моих фраз. А вот потом поговорим, и надеюсь, врать ты мне будешь еще меньше. А лучше совсем не врать, ты меня понял, Дим?

– Да, Ваше Высочество. Можно Вас попросить забрать со мной и Импло с Дваном? Мне все равно нужно учить все языки, а как это лучше сделать, как не с носителем языка, я это про альта, а насчет Импло, так тот уже знает уровень моего владения языком и благодаря этому я смогу быстрее продвинуться в его изучении.

Не знаю, наивно и нагло с моей стороны, но мне чертовски не захотелось расставаться с теми двумя, кто по-хорошему отнесся ко мне в этом мире, и я хотел помочь им так, как видел в тот момент.

Она опять расхохоталась и теперь уже во весь голос. Вот что я смешного сказал?

– Ладно, будь по-твоему, только дай слово, что твои друзья, – тут она опять хихикнула, – не будут буянить.

Я посмотрел сначала на Двана, он чуть прикрыл глаза выражая согласие, и потом на Импло, который просто кивнул.

– Слово.

Ланда встала, и развернувшись подошла к породистой лошади, белой с коричневыми подпалинами по всему телу, которую уже завели в загон, и легко вскочив в седло, ускакала. За ней отправилась целая кавалькада сопровождения, а нас принялись расковывать, с опаской поглядывая в первую очередь на альта. Но тот был спокоен, и так же, как и я, вел себя тихо. Потом нас, всех троих, усадили в закрытую карету и долго везли по городу.

Глава 6.

Разместили нас в трех комнатной камере, также без окон, но уже с некоторыми удобствами. Так на нарах лежали матрасы и постельное белье, в каждой из комнат помимо стола с парой стульев, был еще и шкаф, а также небольшой закуток с туалетом и душем. Причем не с дыркой в полу и постыдным ведром, а именно с водопроводом, который здесь явно присутствовал, раз даже в камеры провели. Видимо это была камера для вип-персоны, а нас сюда запихали втроем, но после рабского загона на улице, да еще и без возможности помыться, это показалось просто райским местом. По крайней мере из душа я не вылезал около часа, а Дван так вообще зависал в нем часа три. Как я его понимаю. Импло было полегче, но он тоже отдал должное как душу, так и чистой постели, растянувшись и уснув на ней сразу же, как только вылез из душа. Потом нам принесли еду. Нет, не так – ЕДУ! Друг-лаори даже не проснулся, а мы с Дваном обожрались как поросята, набив животы под завязку, отставив в сторону долю Импло, чтобы, увлекшись не сожрать и ее. Но так с другом мы поступить все равно не смогли бы, но, когда ты голоден, уж лучше подстраховаться. Я даже не помню, что там было. Еда, и этим все сказано. Потом мы также разбрелись по своим комнатам и уснули. Импло выбрал себе центральную комнату, в ней же был и вход в камеру, я расположился в левой комнате, альт в правой. Через пару минут стоял такой храп, что мне, кажется, стены тряслись. Я его услышал, так как уснул на пару минут позже Двана, а лаори уже дрых минут как тридцать, и тоже выдавал такие рулады, что мама не горюй.

Потянулись дни, одинаковые как школьная форма в СССР. Каждое утро к нам приходили учителя, две старушки лаори, и учили меня и Двана, он, по его собственному признанию, не достаточно хорошо, как ему хотелось бы, знал язык лаори, языкам. Учительниц звали Айна что-то там и Они что-то там, не запомнил, а потом стыдно было переспрашивать. Они были очень добры к нам, но в тоже время требовательны, и когда я или Дван плохо усваивали материал очень злились, и смешно так ругались на нас, а через неделю, осмелев даже лупили по головам чем-то в виде указок. Ни я, ни Дван не могли обижаться на них, а уж тем более как-то им навредить, мы оба сразу же прониклись к ним как уважением, так и просто к как, ну не знаю, как к бабушкам, что ли, и поэтому легко сносили их наказания. Да и наказаниями то их не назовешь, скорее заботой. Учительница Они мне напоминала мою первую школьную учительницу, Зинаиду Михайловну, которая была у меня в первых классах еще той, советской школы. Такая же одновременно строгая и добрая. Ну не прелесть ли!

Примерно через месяц, чуть больше, к нам зашла Айна, с каким-то лаори, вероятно слугой, тащившем целый ворох одежд, и потребовала привести себя в божеский вид и заодно приодеться. Уже чистых до хруста, и приодевшихся, она усадила нас за стол, строго настрого велев сидеть смирно, и удалилась. Я почувствовал себя ребенком, не шалите мол. Вот как у нее так получается? Трое здоровых мужиков, разных видов и с довольно сомнительными рожами, Дван и до плена выглядел как громила, я же после побоища в рабском загоне обзавелся парочкой не самых эстетичных шрамов на пол рожи, да и со своим ростом и телосложением не выглядел агнцем. Импло же по здешним меркам тоже особой красотой и кротостью не блистал. А слушаемся ее как нашкодившие мальчишки. Меня даже умилило. И не только меня. В камеру к нам сначала зашел с десяток до зубов вооруженных воинов, распределившись по камере и беря нас на прицел, а потом хохотавшая Ланда. Мы благовоспитанно встали.

– Видели бы вы свои рожи. Ну просто ученики первого семестра начальной школы, заливалась смехом принцесса.

Веселая она девушка, как я посмотрю, постоянно ржет. Вот интересно, а глаза ее не веселились. Жесткие такие глаза, серьезные, или это голубой цвет так холодит взгляд? Не знаю, во всяком случае, я ее простушкой не считал, ну не вязалось это с ней. Не та школа и не та роль в государстве, чтобы быть добродушной и простоватой. Положение, оно знаете ли обязывает, и заставляет.

Тут надо пояснить, что школы здесь были, причем, что удивительно, начальные все и для всех были бесплатными. Это позволяло иметь абсолютно грамотное население, а вот дальше, после девятого семестра, если кто-то хотел получать образование дополнительно, то ему нужно было уже раскошелиться. В год в школе было три семестра, на время дождей – каникулы. Учились дети в интернатах, приезжая к родителям только в перерывах между учебами. Обучение в начальной школе соответственно длилось три года. Более состоятельные родители могли видеть своих чад почаще, приезжая к ним в единственный выходной день, в воскресенье. Я тут не буду вас грузить названиями дней недели, принятыми у лаори, так как общее количество дней в неделе как у нас, так и у них совпадает, поэтому для вашего удобства буду называть их по аналогии с нашими. А вот с месяцами так не получится, их тут как я и говорил двадцать четыре. Но об этом позже.

– Как вы догадались, я иногда подсматривала за вами во время учебы, это было увлекательно, хоть билеты продавай – веселилась принцесса. – Два громилы покорно дают избивать себя двум бабушкам, и напропалую стараются им угодить. Принцесса даже слезу смахнула, так ей было весело.

– Но теперь к делу. Дван, сначала ты. Что привело в наши края альта и как он попал в рабский загон. Дальше последовала явно какая-то ритуальная фраза, – я отпускаю тебя, альт.

Тут даже я превратился в слух, так как немногословный Дван своей историей с нами не делился. Честно говоря, я думал он и ее пошлет, или как обычно промолчит, но он меня удивил, по-видимому не только меня, так как Импло тоже дернул ушами, они у него чуть двигались, когда он был заинтересован, уж его то я изучил хорошо за все это время.

– Госпожа, простите меня за мое невежество, и что не представился в первую же встречу с Вами, – тут я ох… удивился очень, громила, а как изъясняется, – но я был в неподобающем виде, и не мог, да и не хотел называть свое полное имя и титул в том загоне.

Все-таки стереотипы сильная вещь, я его все громилой, а у него и титул есть, если так и дальше пойдет, а я помню, как Импло отказал той тетке от искусства, то скорее всего тут только я один без титула.

– Меня зовут, продолжал альт – Дван ичи Умад, и я являюсь представителем славного рода Умад, прямым потомком и третьим наследником правителей-вендов провинции Ишим. В ваших краях я находился с исследовательской целью, по согласованию с императорским домом, мы изучали древние раскопки около города Эйранду (черт, а как этот то город называется? Как-то во время учебы забыл спросить, а сейчас уже и неудобно), и закончив работы уже направлялись в порт, когда на нас напали Иканфы. В укрытие (долинары- здесь они так назывались) мы не успели, и нам пришлось сражаться на открытой местности. Всю мою экспедицию перебили, сам же я был ранен и провалялся без сознания несколько дней, пока меня не подобрали разбойники. Они вылечили меня и продали в Ваш город как преступника, торговавшего с ящерами, и продававшего им лаори. Как Вы понимаете, традиции моего народа запрещают мне оправдываться каким-либо способом, будучи в плену, поэтому я и хранил молчание все время, пока Вы не соизволили отпустить мою гордость.

Так вот что значит эта фраза. А у альтов, оказывается, тоже есть своеобразный кодекс чести, ну надо же, и он похоже не менее жесткий, чем у лаори.

– Мы знаем и уважаем твой народ и особенно твой род, – явно церемониально проговорила Ланда, – и я сожалею, что на моих землях Вам пришлось все это пережить. Ваш народ всегда славился своим несокрушимым мужеством, и мы дорожим добрыми отношениями с вами. Если уважаемый венд изъявит такое желание, то сможет отправиться первым же кораблем, направляющимся на землю альтов. Либо Вы можете подождать у меня во дворце, будучи почетным гостем до тех пор, пока в наш город не придет следующий караван альтов.

– Благодарю, Ваше Высочество, но я, если позволите, хотел бы немного подумать, и определиться уже после того, как станет ясной судьба моих товарищей по несчастью. Я говорю про Импло и Дима. В нелегкое для меня время они были рядом, и мне не безразлична их судьба, хотя, как венд, я приму любое Ваше решение, и оно ни в коем случае не навредит отношениям между нашими родами.

Ну вот как его понимать? Вроде сначала обозначил что мы под крышей, а потом сам же крышу и убрал. Благородный, чтоб его. Хотя я и не скажу, что мне это не нравится, но не в этой ситуации, крыша нам бы сейчас ой как понадобилась, как мне, так и Импло.

– Хорошо, Дван ичи Умад, я приняла твои слова. Теперь ты Импло с Нья, – принцесса переключилась на лаори, оставив меня по-видимому на десерт.

– Я знаю твою историю, и хочу сказать, что снимаю с тебя все обвинения. Отныне ты свободен.

– Но Госпожа, – заблеял Импло, но тут же осекся под взглядом принцессы. – Да Госпожа, благодарю Вас.

Так, а тут что-то затевается, неспроста этот аттракцион невиданной щедрости. Ну с Дваном еще понятно, а вот с Импло, что-то тут явно не так. Что-то ей нужно, и скорее всего от меня, неспроста она повязала благодарностью моих товарищей, а я уже без всяких экивоков считал их таковыми. Ну что-же, посмотрим, куда выведет разговор со мной. Тут в комнату вошла и села рядом с принцессой еще одна особа, явно непростая. Холеное, красивое лицо, явно дорогая одежда, движения плавные, как у хорошо тренированного танцора или бойца. Но вот впечатление танцовщицы она не производила, ну никак. Из нее просто пер бывалый воин, а ее глаза заставляли думать о КГБ, времен холодной войны на моей родине. Одета сдержанно, но повторюсь дорого. Брючный костюм, светло коричневого цвета, белые перчатки, шейный платок, украшения. Аристократка и стильная штучка. Еще, на что я обратил внимание, так это на цвет ее иголок. Ну тут трудно было не заметить, так как она была двухцветной. Я уже знал о таком феномене, который встречался очень редко у лаори. Иногда рождались такие детки, и только у аристократов. Как правило, более древний и соответственно знатный род наделял именно своим цветом детей от совместных браков между аристократами. Но бывали и другие случаи, когда рождался ребенок с двумя цветами, принадлежавшими обоим родам. Таких как правило сразу умертвляли, и только в единичных случаях, если мать ребенка, и только девочки, обладала невероятными заслугами перед империей ей разрешали оставить такого ребенка в живых. За всю историю лаори таких было три, это четвертая, так как мне рассказывали про них наши учителя, на уроках истории, и они говорили только о живших в далеком прошлом двуколоров. Отношение у лаори к таким полукровкам было настороженное, у многих неодобрительное, видимо поэтому Айна и Они нам о ней и не рассказали. Даже простые жители континента относились к ним недоброжелательно, что странно, один цвет хорошо, многоцветие тоже, а вот два плохо. Где логика? Но в чужой монастырь со своим уставом не лезут, а понять логику некоторых людей иногда бывает трудно, а тут совсем уж другой вид. Иголки у нее были синего и коричневого цветов, забранные в два хвоста, один над другим, причем верхний входил в нижний. На мой взгляд, смотрелось здорово.