Под грифом «Секретно». Книга 1. Принцесса по приказу

Все так же молча спустились на первый этаж, потом прошли вглубь коридора и остановились перед одной из безликих дверей. Полковник сначала провернул ключ в замке, затем достал свой магнитный пропуск и провел по считывателю рядом, а напоследок приложил ладонь к экрану сканера. Я напряглась: как правило, внутри ведомства такие меры предосторожности не сулили ничего хорошего.

– Проходите, – он распахнул дверь.

Я с опаской заглянула внутрь: всего лишь площадка и лестница, ведущая в подвал. Я вздрогнула.

– Да-да, тот самый! – идущий позади меня граф Делрой Алайстер (я внезапно вспомнила его фамилию) явно забавлялся моим изумлением. – Который замурован.

– А… а зачем нам туда? – спросила я, голос слегка дрожал, но, скорее, от напряжения.

– Голованова! Что за вопросы? – рявкнул мой начальник. – Хочешь быть груздем – полезай в подвал!

– В кузов, – автоматически поправила я, чувствуя, что меня охватывает нервная дрожь.

– Да вы не бойтесь, – в голосе графа слышалась явная насмешка. – Мы с вами только обрушения посмотрим и трубу, ту, которая в Неву… чтоб с водолазами долго искать не пришлось, вода, знаете ли, холодная, да и течение быстрое…

Бросив на него абсолютно равнодушный взгляд – сказывался опыт общения с коллегами, всегда готовыми на розыгрыши, – я начала спускаться по истертым ступеням.

Лестница была очень старой. Зеленая краска на стенах, которой в советское время красили все подъезды, местами просто отслаивалась, обнажая красные кирпичи дореволюционной эпохи. Я читала, что часть ведомства ранее была зданием тюрьмы, построенном еще в XIX веке. Странно, что ее до сих пор не отремонтировали.

Мне вдруг стало стыдно перед иностранным гостем за запустение, царившее вокруг, и это придало мне сил. Я вскинула голову, расправила плечи, затем браво и очень громко затопала по лестнице, скрывая страх перед неизвестностью. Тихий смешок над ухом был мне ответом на браваду. Путь оказался недолгим. Лестница упиралась в стену. Подвал действительно был замурован.

– Это не легенда? – Я обернулась.

Граф кивнул:

– Да, подвал действительно замурован для простых смертных. Вы позволите?

Вопрос, скорее, был данью вежливости, потому что, не дожидаясь ответа, он подошел к кирпичной кладке и сделал несколько небрежных пассов руками. Стена задрожала и начала растворяться в воздухе, словно была проекцией. Я покрутила головой, но нигде не увидела передатчика. Да что же это такое!

– Прошу! – граф протянул мне руку. – Не бойтесь, это безопасно.

Я оглянулась на Павла Андреевича, он кивнул. Все еще уповая на розыгрыш, я на всякий случай набрала в легкие побольше воздуха так, словно собиралась нырнуть. Потом вложила свою руку в теплую мужскую ладонь и шагнула в стену.

Легкая прохлада окутала меня. Запахло свежестью и приключениями, как бывает, когда выходишь из парадной майским погожим утром, и с залива дует теплый ветер.

Наверное, я слегка замешкалась, потому что меня резко потянули, и я буквально вывалилась из стены в полумрак очередного помещения. Граф Делрой стоял рядом.

– Товарищ полковник? – оглянулась я, ища глазами того, кто в последние годы опекал меня.

– Ну, вы идите, я вас лучше тут подожду! – голос начальника искажался, словно он говорил из колодца.

– Хорошо. – Мой спутник посмотрел на меня. – Не возражаете, если мы останемся без сопровождения?

Вопрос был старомоден. Я пожала плечами, показывая, что я современная девушка и мне все равно. Граф кивнул и зашагал по коридору, стены которого теперь были просто кирпичными, а пол вымощен странными плитами, серо-голубыми с тонкими розоватыми прожилками. Они лежали аккуратными квадратами, плотно подогнанные друг к другу так, что почти не было видно стыков, и пол казался сплошным. Рассматривая их, я замедлила шаг. Мой сопровождающий обернулся.

– Это ихран, что-то вроде мрамора, но бывает только голубым и зеленым. Реже – розовым, – он правильно понял мой интерес.

– Ихран? Никогда не слышала!

– Он добывается в моем мире. Идемте, у нас не слишком много времени.

Я подчинилась, с изумлением отметив, что теперь коридор освещается небольшим шариком, летящим над нами.

– Простите, – не выдержав, окликнула я своего спутника и замялась, пытаясь понять, как лучше к нему обращаться. От увиденного голова шла кругом.

– Можете называть меня Рой, – судя по весело сверкнувшим глазам, граф совершенно верно истолковал мое замешательство. – Я не сторонник титулов.

– Рой, – послушно повторила я, – скажите, а это что?

Я махнула рукой в сторону шарика, с удивлением наблюдая, как он запрыгал в воздухе.

– Осторожнее, – мой собеседник вытянул вверх руку, словно успокаивая стеклянный шар. – У гль’ойна очень хрупкая субстанция. Особенно в вашем мире, где нет магии!

– Гль’ойн? – повторила я.

– Если дословно переводить: стеклянный шар света. У нас в республике их часто используют.

– Оу… принцесса в республике, – повторила я, кивая головой, чтобы создать видимость, что я все поняла.

– Наша республика соседствует с герцогством Риччионе. Карисса – сестра правителя.

– Но вы сами граф! Как республика относится к этому?

– Я расскажу вам все позже! У нас сейчас мало времени! – пообещал он и подхватил меня под руку. – Пойдемте, уверяю, что это не страшно!

– Это меня и пугает, – тихо пробурчала я, но он услышал и усмехнулся.

Коридор уперся в небольшой зал, одна стена которого была полностью заставлена массивными шкафами, напоминающими книжные.

Я ошеломленно посмотрела на своего спутника, вспомнив очередную полулегенду-полубыль о книжных шкафах, которые после революции находились в кабинетах следователей. Хотя эти шкафы были гораздо старше. Никакого другого выхода из зала, кроме того, который оставался за нашими спинами, не было.

– Зачем мы пришли сюда? – спросила я, пытаясь скрыть дрожь в голосе.

Эхо заскакало под арочными сводами, гулко повторяя мою фразу.

– А вы как думаете?

– Не знаю. Недавно вы упомянули, что во вселенной существуют параллельные миры. Хотите сказать, что из этого подвала можно попасть туда?

– Да.

– И вход в другой мир находится в шкафу? – фыркнула я.

– Не совсем. – Граф был очень серьезен. – Шкаф – портал для перемещений.

– И куда он ведет?

– Зависит от того, какую дверь откроете.

– Почему именно шкаф?

Рой пожал плечами:

– Так проще. Когда-то очень давно ваш мир пошел по пути технического прогресса, и магия постепенно исчезла. Остались лишь шкафы, которыми пользуются люди вроде вас.

– Вроде меня? – не поняла я.

– В вас же нет магии, – пожал плечами Рой. – В других мирах все проще: там технический прогресс не убивал магию…

Поджав губы, я медленно двинулась мимо ряда шкафов, рассматривая каждый. Старые, потрескавшиеся, со слегка перекошенными дверцами и проржавевшими петлями, в них было что-то такое, от чего по коже бежали мурашки, хотя, возможно, это был просто адреналин.

Мой провожатый стоял и терпеливо ждал, пока я бродила, недоверчиво рассматривая все вокруг. Все еще ожидая фотовспышек и криков: «Ага, попалась!», я потянула руку к одному из шкафов и сразу же отдернула.

Рой усмехнулся:

– Вы такая же, как и полковник Соколов: он не любит открывать эти двери. Даже, как видите, не пошел с нами.

– Просто мы с Павлом Андреевичем реалисты!

– Закрывать глаза на то, что не укладывается в свое представление о мире, не значит быть реалистом. Реальность… она разная, – Рой грустно вздохнул.

Я еще раз взглянула на шкафы, стоявшие рядами вдоль стен. Может быть, действительно попробовать открыть один…

Рука непроизвольно легла на деревянную, до блеска отполированную ручку. Я оглянулась на своего провожатого. Показалось, что он улыбнулся, я расценила это как разрешение. Распахнула дверцу, смело шагнула в темноту и пошатнулась, зацепившись ногой за какую-то длинную деревяшку.

– Осторожнее! – мой спутник подхватил меня, не позволив упасть, порывисто прижал к себе.

Все было так стремительно, что мы просто ввалились внутрь, дверца шкафа выскользнула из моих рук, и мы оказались в полной темноте.

Прежде чем я успела полностью осознать, что стою в объятиях совершенно незнакомого мне человека, а его дыхание обжигает мне висок, Рой пробормотал что-то похожее на ругательство. Золотистый шарик, гль’ойн, снова загорелся над нами.

Привыкнув к свету, после темноты казавшемуся очень ярким, я огляделась. Мы стояли в сарае. Под ногами шуршала солома, стены, насколько мне удалось рассмотреть, были сложены из серого пористого камня, на них висели серпы, косы и огромные ножницы-секаторы, которыми подстригают деревья.

– Где мы? – спросила я шепотом.

Граф медленно разжал руки.

– «Реалисты!» – пробормотал он, открывая еще одну дверь. – Прошу!

Мы вышли, и я не смогла сдержать изумленного восклицания. Перед нами был бордово-алый лес. Такой, какими у нас становятся клены в октябре.

За раскидистыми деревьями виднелась кованая ограда: отлитые из металла ветки не то плюща, не то винограда, переплетенные между собой, а дальше – ухоженные ровные аллеи, отсыпанные мраморной крошкой.

Я с интересом рассматривала мир, в котором очутилась. Трава, листья и даже стволы были красными, отличаясь лишь оттенками.

Цветы, нечто среднее между ромашками и тюльпанами, радостно колыхались, а их лепестки светились на солнце, словно были усыпаны капельками росы. Между ними с мелодичными звуками носились какие-то странные бабочки.

Присмотревшись, я поняла, что это эльфы и феи. Настоящий маленький народец, какими их изображают в старых книжках. Смеясь, они летали между цветами, смахивая пыльцу с полупрозрачных крыльев.

Чуть поодаль под пышным кустом рыжеволосые человечки в зеленых костюмах и цилиндрах впятером тащили листик, пытаясь спрятать котел с золотом, размером с наперсток. Заметив меня, они засуетились, тревожно запищали и, подхватив свои сокровища, быстро скрылись в глянцевой траве. Я с сожалением посмотрела им вслед.

– Найти горшочек с золотом – к удаче! – проинформировал меня Рой.

– Предлагаете догнать и отобрать? – поинтересовалась я.

Мужчина хмыкнул:

– Боюсь, что золото пойдет только в комплекте с леприконами. И тогда мы сопьемся.

– Сопьемся? – я недоверчиво посмотрела на него.

– Эти зеленые человечки жуткие пьянчуги! – заговорщицки подмигнул мне граф.

Я покачала головой:

– Ни за что не поверю!

В ответ он лишь пожал плечами и снисходительно улыбнулся.

Тем временем несколько фей и эльфов, звонко смеясь, подлетели к нам, приветствуя Роя, словно старого знакомого. Одна из фей опустилась к нему на плечо и что-то прошептала в ухо. Он кивнул, тогда она взмыла надо мной, осыпая пыльцой со своих крыльев. К ней тут же присоединились остальные.

Несколько секунд, и моя кожа стала перламутровой, а волосы засияли. Я улыбнулась, а феи, помахав на прощание, снова улетели к цветам.

– Как красиво! – все еще любуясь блестящими руками, я повернулась к Рою и сразу же смутилась от его пристального взгляда.

И почему я решила, что у графа блеклые глаза? Они были темно-серыми, а в глубине вспыхивали золотистые искорки. Он смотрел на меня не мигая.

– Это и есть ваш мир? – спросила я, чтобы хоть как-то нарушить молчание.

– Нет, – он покачал головой. – Это Междумирье, обитель грез. Любимое место поэтов и художников.

– Но ведь шкафы… – Я вспомнила свое ведомство и строжайший пропускной режим.

– Сны, – пояснил мне Рой. – С их помощью границы миров стираются.

– А кто приходит сюда из нашего мира? – вопрос вырвался непроизвольно.

– Из вашего – иногда поэты, но чаще авторы фэнтези. «Того самого, про замки и рыцарей», – он усмехнулся, явно вспомнив мои слова, сказанные в кабинете.

Сейчас мне казалось, что после них прошла вечность.

Я кивнула и отвернулась, еще раз рассматривая место, в котором оказалась. Лучи оранжево-желтого солнца ласкали кожу, легкий ветерок дарил прохладу, и я невольно закрыла глаза, наслаждаясь этим миром. Деликатное покашливание Роя за спиной вывело меня из полудремы.

– Нам пора, – произнес он. Мне показалось, что в голосе слышались виноватые нотки, словно граф просил прощения.

С видимым сожалением я направилась к сарайчику. Граф галантно распахнул дверь и протянул руку, помогая переступить порог. Еще миг, и мы друг за другом вышли из шкафа в подвале дома на Литейном.

После чудесной сказки здесь было особенно холодно и неуютно. Я обхватила себя руками, желая не то согреться, не то защититься от мрачной реальности. Граф бросил на меня понимающий взгляд.

– Как видите, реальность действительно бывает разной, – вполголоса заметил он и направился к лестнице, я поплелась за ним.

Мы снова прошли сквозь полупрозрачную преграду, по ту сторону которой нас ждал полковник. Граф повернулся и прошептал что-то на незнакомом певучем языке. Стена вновь стала полностью видимой. Я украдкой потрогала ее, ковырнув ногтем кладку: прохладные кирпичи, чуть крошащийся от времени цемент.

– Успешно? – спросил полковник.

– Это волшебно! – улыбнулась я.

Павел Андреевич нахмурился и внимательно посмотрел на меня, но промолчал.

После яркого Междумирья лестница казалась мрачной и убогой. Снова длинные коридоры, несколько знакомых людей, недоуменно и сочувственно смотрящих мне вслед. Весть о том, что меня отозвали из отпуска, уже разлетелась среди коллег.

Когда мы очутились в кабинете, Павел Андреевич подошел к сейфу, открыл, достал бутылку коньяка, три стакана и шоколадку. Разлил. Кивнул, предлагая нам присоединиться. Я вздохнула: коньяк у полковника обычно был прекрасный, но…

– Павел Андреевич, я за рулем, – с сожалением отказалась я.

– Хотите, я подвезу, мне выделили машину и водителя, – предложил мне Рой. Я задумчиво взглянула на него, затем на бутылку и покачала головой:

– Спасибо, но нет.

Мужчины переглянулись, словно я опять прошла какой-то очередной тест. Это меня разозлило, и я окончательно пришла в себя. Стараясь не поддаваться эмоциям, я снова заняла свое место.

– И что скажете теперь? – небрежно поинтересовался Рой.

Я задумалась. Адреналин все еще бурлил в крови, а мысли разбегались. Осознание того, что мы все-таки «не одиноки во вселенной», шокировало. Мужчины выжидающе смотрели на меня, складывалось ощущение, что им необходимо знать мое решение.

– Прежде чем дать ответ, мне хотелось бы понять, почему выбор пал именно на меня? – поинтересовалась я. – Почему, скажем, не Полина Андреева?

Высокая блондинка, умело пользующаяся преимуществами, которые ей давала внешность, работала в соседнем отделе секретарем начальника. Павел Андреевич покачал головой:

– Ох, Голованова, вот она на твоем месте бы радовалась и не задавала лишних вопросов!

– Я не сомневаюсь, поэтому и спрашиваю! – Это была несусветная дерзость, и я никогда не решилась бы на нее раньше. До того, как побывала в Междумирье.

– Рожей твоя Андреева не вышла, – буркнул полковник. – Лицом то есть.

– Пластическую хирургию никто не запрещал! – возразила я и, вспомнив, где работаю, на всякий случай добавила: – Пока что.

– Видите ли, – вмешался Рой, который сидел, чуть откинувшись на спинку своего стула, и лениво рассматривал напиток в бокале на свет. – В вашем департаменте никто, кроме вас, не обладает совокупностью необходимых в нашем мире навыков и параметров.

Его взгляд вновь лениво скользнул по моей вызывающе обтянутой трикотажем груди. Я проигнорировала эту провокацию:

– Допустим, про параметры я поняла, но уверяю, в нашей стране достаточно много женщин с выдающимися, гм… параметрами.

– Голованова, вот что ты нам голову морочишь? – вдруг спросил Павел Андреевич. Он уже выпил два бокала коньяка, и теперь на его носу проступили красные ниточки сосудов. – Родина сказала: «Надо!»

– Отвечал Родине комсомол, а я даже в пионерии не была! – возразила я.

– Говоришь, словно никогда не мечтала стать принцессой!

– Мечтала, – согласилась я, – лет до двенадцати.

– А потом что? – поинтересовался Рой.

Я внимательно посмотрела на него:

– А потом я поумнела.

Я не стала рассказывать, что мне просто надоели напоминания, что я – девочка, должна быть скромной, милой, тихой. Что я обязательно должна носить платья, а не бегать в шортах наперегонки с мальчишками по двору. Бабушка причитала, смотря на мои сбитые коленки, мама недовольно хмурилась, когда я растрёпанная влетала домой с просьбой налить воды.

А оценки! Я обязательно должна была учиться лишь на «отлично». В общем, после такого образ принцессы потерял в моих глазах свою привлекательность и до сих пор вызывал некое неприятие.

Не знаю, понял ли это граф. Он молчал, просто потягивая коньяк и задумчиво наблюдая за мной.

– Поумнела она, – пробурчал полковник. – Вот девки пошли: карьера да работа.

– А что делать, если принцы вымерли, а вокруг одни Иванушки-дурачки? – наигранно вздохнула я. – У меня, Павел Андреевич, между прочим, мама и бабушка на иждивении! Знаете же, какие у них пенсии!

Полковник с тоской посмотрел на гостя, тот едва заметно кивнул.

– Ладно, Лизавета, выплатят тебе за это задание премию, не переживай! – повеселел начальник.

– И вы подпишете разрешение на отпуск за пределами страны! – тут же выпалила я.

Полковник нахмурился:

– Куда собралась?

Я пожала плечами:

– Кипр или там Тайланд… вот на что вашей премии хватит, туда и поеду, пока деньги не закончатся!

– В этом случае, боюсь, увидят вас не скоро, – заметил Рой с усмешкой. – Мы высоко ценим заслуги тех, кто нам помогает. – Он залпом допил коньяк, поставил пустой бокал на стол и поднялся. – Что ж… думаю, вам хочется немного подумать. Жду завтра вашего положительного решения. Кстати, предложение подвезти все еще в силе.

– Спасибо, – сухо сказала я, всем видом давая понять, что это мое решение неизменно.

Граф дернул плечом, словно говоря: «Как хотите», и ушел. Я подождала, пока стихнут шаги в коридоре, и внимательно посмотрела на своего начальника:

– Павел Андреевич, я могу отказаться? Какой из меня разведчик, я же экономист…

Он тяжело вздохнул и придвинул мне бокал:

– Пей, я Лешу попрошу, он тебя отвезет.

– Значит, не могу. – Я взяла бокал, покрутила в руках и пригубила.

Коньяк растекся на языке целым букетом, я бросила взгляд на бутылку, вернее, этикетку, так и есть: мой любимый. Начальник явно подготовился, то есть моя кандидатура рассматривалась не один день. Я решительно отставила напиток в сторону:

– Все так серьезно?

– Распоряжение оказывать содействие графу отдано самим… – он покосился на портрет за спиной.

Я присвистнула:

– Ничего себе!

– Вот именно! Понимаешь, какие последствия ждут в случае отказа?

– Да, – я с тоской посмотрела по сторонам. – Но я не понимаю, почему я?

– Потому что, Голованова, карате надо было заниматься в детстве, как все, а не пятиборьем! – вскинулся полковник, было видно, что он очень переживает. – Ясно?

– Так… – я несколько растерялась, – там же что: плавание да бег… ну стрельба… это же у нас половина ведомства…

– Угу. А на лошади скакать и шпагой махать тоже половина ведомства?

– Дело только в этом?

– Не только, ты еще и внешне деваха видная, – буркнул полковник, успокаиваясь. Он вдруг встал, прошелся по кабинету, выглянул за дверь, затем вернулся на свое место. – Похожа ты на эту принцессу, Лизавета, очень похожа. Мне как портрет показали, думал: ты это. Аккуратнее будь с Алайстером, еще тот пройдоха.

– Поняла, – я встала и подхватила сумку. – Разрешите идти?

– Иди, что с тобой делать, – пробурчал он и добавил чуть громче: – Учти, откажешься… сама понимаешь, какая запись в трудовой светит. И это самая малость! Поняла?

Я упрямо сжала губы и перешагнула порог. Уже закрывая дверь, услышала, как коньяк опять льется в бокал.

Глава 2

Выйдя из здания, я даже обрадовалась, что машина стоит далеко, мне просто необходимо было пройтись, чтобы осмыслить все, что случилось сегодня. Конечно, я читала про параллельные миры, но одно дело читать сказку, а другое… В памяти вновь всплыли феи, порхавшие в воздухе, лепреконы, тащившие горшок с золотом и бордовые деревья.

Почему-то очень некстати вспомнилось то, как бережно Рой подхватил меня, его дыхание в темноте, обжигающее висок.

Замечтавшись, я чуть не шагнула под машину, водитель успел затормозить и возмущенно посигналил мне вслед. Я виновато улыбнулась ему и мысленно отругала себя: так вместо другого мира и в больницу недолго попасть, а то и сразу на кладбище. Конечно, это бы спасло меня от роли спецагента в параллельном мире, кроме одного «но»: больницы, а уж тем более кладбища, я не любила.

Выкинув все лишние мысли из головы, я направилась к автомобилю, наслаждаясь архитектурой улицы, давно ставшей родной.

Было в ней нечто такое… Парадно-уютное и в то же время камерное: аккуратная крупная плитка, потом переходившая в зернистый темный асфальт, невысокие дома, стоящие по обе стороны, стены богато украшены лепниной, на большинстве окон – ящики с разноцветной петунией, всегда вызывавшие у меня опасения из-за порывов сильного ветра. Вот и сейчас он неожиданно налетел, растрепал мои и без того торчащие во все стороны волосы, принес с собой запах воды и сгинул в дворах-колодцах.

А я вздохнула. До боли в груди захотелось моря и приключений, а не огурцов на грядках. Словно в ответ кожа на руках едва заметно засветилась, напоминая, что мое желание может сбыться, стоит только исполнить приказ. Я хмыкнула и попыталась отряхнуть пыльцу. Меня посетили сомнения, что все не так просто, как мне пытались преподнести.

Погруженная в свои мысли, я не сразу поняла, что странное подрагивание сумки на плече – это звонит мобильник, автоматически переведенный на вибровызов при входе в кабинет начальника.

Сумки я любила большие, бесформенные, и, как обычно, поиск телефона занял минут пять, не меньше. Под руку постоянно лезли кошелек, косметичка, таблетки от головной боли и почему-то пузырек с антигистаминным. Перебрав весь скарб по третьему разу, я, наконец, выудила телефон, обреченно посмотрела на фото и провела пальцем по экрану.

– Алло.

– Я полдня названиваю! – недовольно раздалось в трубке.

Так и есть, обиделся. Макс – единственный, кто не мог примириться с мыслью о том, что моя работа иногда предполагает отключение телефона.

– Извини, я была на совещании. – Черт, надо было соврать, что пропалывала огурцы и не слышала! Но врать я не любила.

– Ты же в отпуске, – недоверчиво хмыкнул он.

– Отозвали. – Памятуя о наших умельцах из отдела прослушки, я всегда старалась говорить по мобильному очень коротко, особенно сейчас: мало ли как меня еще захотят проверить. – Ты что хотел?

– Уже ничего!

Короткие гудки прозвучали слишком громко, заставив дернуться. Судя по всему, Макс окончательно обиделся. Я пожала плечами и кинула телефон обратно в сумку. На обиженных воду возят, и если Максу что-то не нравится, он вполне может идти на все четыре стороны…

«Если ты в ближайшее время не останешься без работы!» – ехидно напомнил мне внутренний голос.

Я прикусила губу, пытаясь понять, что мне делать. Само наличие параллельных миров я восприняла очень спокойно. Наверное, сказывалось детство, проведенное в эпоху видеосалонов, где показывали боевики или фильмы ужасов, в том числе и про пришельцев с далеких планет. Какая разница, планета или мир, надо туда лететь или просто залезть в шкаф. Кстати, в этом ключе идея со шкафом мне нравилась значительно больше.

Меня беспокоило другое: почему наше обычно консервативное ведомство так рьяно взялось помогать чужому миру, и зачем мне надо было стать принцессой этого мира.

Первое, что приходило на ум – шпионаж на благо Родины, но тогда человек, назвавшийся графом Алайстером, явно не вписывался в эту концепцию. Если только он не очередной провокатор. Я покачала головой. Человек уровня графа Алайстера не будет опускаться до игр в провокацию, он, скорее, пошлет кого-то другого. Но он прибыл сам. Значит, хотел лично отобрать подходящую кандидатуру.

Эти размышления не прибавили оптимизма. Павел Андреевич дал понять, что приказ был спущен с самого верха, и отказ будет стоить мне по меньшей мере работы. Согласие же… Почему-то казалось, что согласие может стоить мне большего. Возможно, жизни. Я застонала: и угораздило же родиться похожей на эту принцессу!

Я украдкой бросила на себя взгляд в витрину магазина: растрепанная блондинка с огромными голубыми глазами и, как там граф говорил, выдающимися параметрами, причем как верхними, так и нижними. Именно параметры и заставили в конце концов бросить спорт: у нас основной упор шел на плавание и бег, и я не могла тягаться с худощавыми, широкоплечими, по-мальчишески сложенными девицами.