Полная версия
10 главных причин разорения. Истории, которые изменят вашу финансовую жизнь навсегда
По большому счету герои этих историй похожи на вас или на меня. Они совершают такие же ошибки, хоть и в более грандиозных масштабах. Единственная разница заключается в том, что богатство и, возможно, какая-то власть у них были, но они их потеряли. Именно размеры потерь делают данные истории познавательными и полезными, однако мораль одна и та же.
Причиной краха могут стать безграничная жадность, неумение оценить степень финансового риска, плохое планирование, недостаток финансового образования, желание пустить пыль в глаза или же облагодетельствовать слишком большое количество родственников и друзей.
При написании книги я ставил перед собой цель показать распространенные ошибки и объяснить, каким образом они могут приводить (и зачастую приводят) к финансовым потерям и краху. Неверная оценка ситуации, придание чрезмерного значения внешним обстоятельствам, излишняя доверчивость по отношению к неправильным идеям, людям или мотивам – все это может выбить почву из-под ног независимо от того, сколько у вас денег.
Простые ошибки проистекают из простых и, казалось бы, безобидных решений. Но даже легкая трещина со временем может привести к обрушению самых прочных стен, самых мощных крепостных сооружений и самых высоких гор.
Настало время обратиться к прилагаемому руководству. Начните с задания № 1, которое состоит в том, чтобы бесплатно пройти тест самооценки на сайте www.johnmacgregor.net.
Изучите введение к руководству. Настоятельно рекомендую вам это, потому что с помощью введения закладывается фундамент роста и долгосрочных изменений (ведущих к финансовому покою).
Глава 3
Дедушка с бабушкой, Миннесота и лазанья
Чтобы было понятнее, откуда я сам и на основании какого опыта сформировались мои взгляды, хочу познакомить вас с моими дедушкой и бабушкой.
Дон и Джулия Макгрегор не отличались от типичных представителей своего времени, хотя в моем представлении они были самыми замечательными людьми на свете. Это была трудолюбивая супружеская пара, пережившая Великую депрессию. Полученный опыт позволил им извлечь ценные уроки, которые определили всю их последующую жизнь.
Эти уроки они преподали трем своим детям и, к счастью, внукам тоже. Мне повезло быть одним из тех, кто получил эти знания из первых рук.
Учась в четвертом классе, я в первый, но далеко не в последний раз отправился в Миннесоту, чтобы провести лето у дедушки с бабушкой. У них было пять акров земли у озера, которое они называли Лох-Грегор в знак своего шотландского происхождения. Для поддержания красоты на таком большом участке нужно было очень много трудиться. Я ездил в Миннесоту каждое лето и получал за свою работу 10 долларов в день, что для меня было настоящим богатством. Заработанных денег хватало на карманные расходы в течение всего последующего года.
Территория была ухожена и облагорожена собственными руками дедушки и бабушки. Цветы высаживались строго по сезону. Участок давал огромное количество фруктов и овощей. Повсюду росли большие березы, сосны и дубы, перемежавшиеся яблонями. Вокруг большей части участка был установлен белый деревянный забор, который постоянно требовал покраски. Этим мне тоже приходилось заниматься, и не раз.
Каждое лето в Миннесоте надолго оставалось в памяти. Мне нравилось проводить время со стариками и другой родней. Дедушка с бабушкой были замечательными людьми, и я с удовольствием общался с ними. Честно говоря, я бы и бесплатно работал с радостью.
Каждое утро начиналось довольно рано. В 6:45 дедушка кричал сверху: «Просыпайся, соня, солнце уже взошло над болотом!»
Не открыв толком глаза, я поднимался на второй этаж, где меня ждал приготовленный бабушкой горячий завтрак; к завтраку следовало являться вовремя, в 7:30 он заканчивался. Выйдя из дома, я принимался за стрижку газонов, покраску, прополку (сорняки здесь никогда не заканчивались) или какую-нибудь другую работу, которая выпадала мне на этот день. По утрам в Миннесоте всегда было пасмурно, сыро и прохладно.
Дед научил меня добросовестно относиться к порученному делу. Как бы старательно, на мой взгляд, я ни дергал сорняки и ни сгребал траву, он всегда находил огрехи. Я мог часами сгребать сухие листья или траву на берегу в полной уверенности, что делаю все как надо, но дед всегда указывал мне, что нет пределов совершенству.
Он был перфекционистом: окончил с отличием военный институт в Вирджинии, где получил специальность инженера-химика, затем поступил в Финансовую школу Уортона, после умудрился выбить стипендию на продолжение обучения в Массачусетском технологическом институте (однако его заявление о приеме тогда отклонили). Во время Второй мировой войны дед три года проходил службу за океаном и участвовал в жестокой битве при Анцио. Он был третьим по счету американцем, ступившим на иностранную землю в ходе этой войны.
Бабушка тоже была замечательным и во многом талантливым человеком. Она играла на фортепиано, и ее пальцы до самой смерти летали по клавишам с легкостью концертирующего пианиста. Она вырастила троих детей в нелегкие времена, в том числе и в годы войны, когда дедушка Дон воевал в Европе. Жертвы, на которые ей приходилось идти ради семьи и страны, были неисчислимы, как и у миллионов других людей.
Работа на ферме никогда не заканчивалась. Сегодня мы с досадой вспоминаем, что пора косить газон, или же нанимаем за 50 долларов человека, который 30 минут покатает газонокосилку по двору. А в те дни люди с удовольствием садились на трактор, потому что помнили, как еще недавно им намного труднее было работать серпом.
Тогда я мог поклясться, что трава, и особенно сорняки, растут буквально у меня на глазах, от них не было никакого спасения. Стоило мне только обернуться, закончив прополку, как я замечал, что из земли уже показались новые ростки.
По воскресеньям полагался отдых – так распорядилась бабушка. Но после церкви мы с дедушкой потихоньку выбирались из дома и находили себе какую-нибудь работу. Правда, старались при этом не пользоваться инструментами и не производить шума, чтобы нас не застукали.
Каждый день утренняя работа заканчивалась в 11 часов, и к 11:30 мы ехали в город, в спортивный клуб Сент-Пола. Мне трудно было представить, что в 1940-е годы мой отец в этом клубе был чистильщиком обуви, гардеробщиком и инструктором по плаванию. Дедушка отправлялся в закусочную пообедать и поиграть в карты с приятелями, а я шел в спортивный зал и готовился к предстоящему футбольному сезону.
Перед возвращением на ферму я не раз получал от джентльменов приглашение сыграть пару партий в джин рамми (на деньги) и, можете мне поверить, никогда не отказывался от такой возможности. Вернувшись домой, мы работали еще несколько часов.
Так протекала жизнь на ферме в Миннесоте, преподавая мне бесценный урок тяжелого, но полезного труда. Однако были и другие уроки, и они тоже отложились в моей детской голове.
Каждый вечер без исключения дедушка доставал толстенную книгу и перелистывал страницы, заполненные красными, черными и синими чернилами. В эту книгу он заносил все свои расходы, будь то оплата счета за электричество, покупка бутылки молока или церковные пожертвования. Туда записывалось все. К деньгам он относился с такой же педантичностью, как и к работе на ферме.
Однажды вечером началась гроза, и, спасаясь от нее, я забежал в дом. Бабушка не пустила меня с грязными ногами на ковер, и я стоял в дверях и наблюдал за дедушкой. Он меня видел, но в тот момент бухгалтерия для него была важнее всего. Я спросил, что он делает, но дед не ответил, продолжая рыться в своих записях: был конец месяца, и надо было навести порядок в финансах, точно оценив положение дел, чтобы свести концы с концами. К семейным деньгам дед относился с такой же дотошностью, как и финансист какой-нибудь крупной компании.
Дедушка с бабушкой отслеживали каждый цент. Они могли точно сказать, во что вложены деньги и какая от них отдача. Они с точностью до цента знали, сколько лежит на банковском счете. В этом они были большими педантами, и надо сказать, что бабушка была посвящена в денежные дела не меньше, чем дедушка.
Ничто не отдавалось на волю случая. Даже бензобак в машине был в любой момент заправлен не меньше чем на три четверти, потому что «никто не знает, что может случиться». Так сказывались на них тяжелые воспоминания из времен Великой депрессии – они постоянно чувствовали, что надо быть готовыми к худшему.
Однажды утром, встав из-за стола после завтрака, я заметил, как бабушка аккуратно вынимает из тостера поддон. Я ожидал, что она выкинет крошки в мойку, но она тщательно пересы́пала их в пластиковый мешочек, который уже был заполнен крошками от предыдущих чисток тостера. Поймав мой вопросительный взгляд, она сказала голосом, не допускавшим сомнений: «Нельзя выбрасывать ни одной крошки». Для меня это был просто мусор, от которого надо избавляться, чтобы не расплодить в доме муравьев. Она же хранила эти крошки, чтобы использовать их затем в какой-нибудь выпечке или в качестве посыпки для салата. Для нее они сохраняли ценность!
У бабушки не было даже ведра для объедков. Оно ей было не нужно, потому что еда никогда не выбрасывалась. Сама мысль об этом привела бы ее в смятение. То, что не было съедено, тщательно сохранялось до следующего раза.
Если вы не знаете, как жили миллионы людей в годы Великой депрессии, попробуйте представить себя на их месте, когда они думали о том, удастся ли им сегодня поесть (не о том, что они будут есть, а смогут ли они вообще что-нибудь раздобыть). Представьте их непрестанную тревогу о том, где взять хоть немного денег, чтобы накормить детей и пережить еще один день. Такой была жизнь. Отец нередко вспоминает о тех временах, причем не с сожалением или злостью, а с чувством гордости за то, как жили его родители и кем они стали.
Несмотря на все пережитые тяготы, через любую рассказанную ими историю красной нитью проходили счастье, гордость и благодарность. Да, жить было нелегко, им приходилось бороться за то, что сегодня достается даром, но они всегда чувствовали, как им повезло, что у них есть крыша над головой и еда на столе.
Дедушка с бабушкой, как и многие другие, знали, что такое отказывать себе во всем. Вот почему представители этого поколения были одержимы идеей экономии, экономии и еще раз экономии. Они знали, что такое выживать. Они ценили радости жизни, но старались жить скромно.
Много лет назад у дедушки с бабушкой брали интервью для статьи о том, какой была жизнь в Дулуте, штат Миннесота, – одном из самых холодных мест США – в годы Великой депрессии. Вот что они рассказали:
Дональд (дедушка): Дулут сильно пострадал от депрессии, многие люди потеряли буквально все. Надо было приложить много усилий, чтобы просто выжить. Бизнес шел так плохо, что босс однажды вызвал меня и сказал: «Дела у нас хуже некуда, и теперь ваша зарплата будет 100 долларов в месяц плюс комиссия от выручки». Но никакой комиссии не было. А у меня на руках были жена и трое детей. И еще я должен был банку 7 тысяч долларов. Кредит выдавался под 6 процентов, значит, каждый месяц одних только процентов я должен был платить по 35 долларов. Оставалось 65. Я состоял в Национальной гвардии. Там дополнительно платили 55 долларов в месяц, но за это надо было раз в неделю заниматься военной подготовкой, а летом уезжать на двухнедельные сборы. Итого у меня выходило 120 долларов в месяц. А моя жена Джулия преподавала игру на пианино и тоже имела небольшой доход (1,25 доллара за урок).
Но я каждый месяц приходил в банк и платил ему 35 долларов. В один такой приход служащий банка сказал: «Мистер Макгрегор, президент банка хочет с вами поговорить». Президент спросил у меня: «Где наши деньги?» Я ответил: «Только что оставил их в кассе». – «Но это только проценты, а где сам долг?» И тогда я сказал ему: «Знаете, это не самый худший долг, с которым вам приходится иметь дело. Я не обанкротился, и даже если мне понадобится платить до самого конца жизни, я верну вам все до копейки». – «Считайте, что вам повезло», – сказал он. Это был тертый калач… В то тяжелое время я еще и язву желудка себе заработал, так что вдобавок мне и лекарства приходилось покупать.
Джулия (бабушка): Конечно, мне тоже приходилось урезать себя во всем. У нас были сад и огород, которые во многом нас выручали: мы консервировали овощи, собирали малину, яблоки и все такое. А еще я покупала тушенку, и нам хватало ее в разных видах на целую неделю. Отпусков у нас, конечно, не было. Дети помогали в огороде, мальчики разносили газеты, проходя по снегу по много километров, и даже наша дочка Джуди продавала малину соседям в округе. Идя в магазин, мы планировали, что будем есть на протяжении всей недели, и покупали только самое необходимое. Но, оглядываясь назад, могу сказать, что тогда мы были счастливы, несмотря ни на что.
У них никогда не было кредитной карты
Несмотря на то, что дедушке с бабушкой удалось преодолеть все финансовые трудности, приобретенный опыт заставлял их до конца жизни экономить буквально на всем. Бабушка вырезала из газет все купоны на скидки. В тех случаях, когда мне приходилось ездить с ней за покупками в город, она тратила целые часы на обход всех магазинов. Ей необходимо было найти самые низкие цены. На все. Сколько бы времени на это ни потребовалось.
Помню, как-то раз нам пришлось проехать несколько лишних километров до магазина, чтобы купить шесть упаковок бумажных салфеток, купон на приобретение которых бабушка вырезала из газеты. Тот факт, что на салфетках были изображены сюжеты из «Звездных войн», ее ничуть не смущал – главным фактором была цена. И то, что пришлось сделать крюк, ее тоже не волновало. Меня все время не покидала мысль: «Ну и куда мы все это денем?» Но задать вопрос я так и не осмелился.
Один неприятный, но очень поучительный эпизод произошел во время моего второго приезда к ним.
Бабушка решила навестить свою сестру, и мы втроем отправились на обед. На обед в кафе! Такое случалось нечасто.
Когда мы сели за столик в кафе возле торгового центра, официант спросил, что мы будем заказывать. Я люблю итальянскую кухню и поэтому попросил лазанью. Даже в самых буйных фантазиях я не мог предвидеть, какие последствия будет иметь мой заказ! До сих пор вспоминаю этот случай, когда слышу слово «лазанья», не могу его забыть.
– Ты уверен, что лазанья тебе нужна? – спросила бабушка.
Я кивнул.
– Ты точно уверен? – еще более настойчивым тоном переспросила она.
– Да, пожалуйста.
Я не могу вспомнить вкус той лазаньи. Ни салата, ни соуса, ни мяса – ничего. Вкус не отложился в моей памяти.
Но зато я очень быстро понял, в чем был смысл вопросов.
– Понравилась лазанья? – спросила бабушка после обеда.
– Да.
– Очень хочется надеяться, – вздохнула она. – Мы с сестрой заказали суп и сэндвич за пять долларов, а твоя лазанья обошлась в семь.
Поначалу я удивился и не знал, что сказать, однако вскоре догадался – у нас проблема. Стоп, неправильно: проблема была у меня.
Бабушка принялась стыдить меня, будто я заказал филе-миньон и лобстера. Я был потрясен: ведь мы же пришли не в шикарный ресторан, и я не изучал цены в меню – мне предложили заказать, что хочется, я и заказал. На всем обратном пути домой я чувствовал себя, мягко скажем, неважно.
Это был первый и, к счастью, последний случай, когда бабушка отругала меня. Чувство было ужасное. Я дулся и переживал, сидя в своей комнате, и не знал, что делать. В конце концов я отсчитал из заработанного мною стоимость лазаньи и положил деньги на тумбочку в спальне. Мне было не по себе, я был расстроен и хотел хотя бы таким способом извиниться.
Дедушка предпринял все возможные шаги, чтобы сгладить ситуацию, но с этого момента я уже не мог забыть, как огорчил бабушку. Хуже всего было то, что я, возможно, огорчил этим и деда. Вспоминая ту историю, я до сих пор ощущаю стресс, мне стыдно и больно всякий раз, когда я слышу слово «лазанья».
Сегодня я понимаю, что упреки бабушки в мой адрес были лишь следствием ее воспитания и того опыта, который она приобрела, когда пыталась выжить в ужасной ситуации (надеюсь, такая ситуация больше никогда не повторится). Бабушка совсем не хотела меня обидеть или заставить стыдиться. Проявляя таким образом свой инстинкт самосохранения, она желала мне добра и пыталась преподать урок, который сможет защитить меня в будущем.
Но я не хочу, чтобы у вас сложилось неправильное представление о моих дедушке и бабушке: они были очень щедрыми людьми и, несмотря на пережитые финансовые трудности, всегда были готовы поделиться с ближним. Они делали значительные пожертвования церкви и учебным заведениям, в которых когда-то учились, спонсировали местные инициативы, помогали семье… Это на протяжении всей жизни побуждало меня брать с них пример.
Даже спустя многие годы после восстановления экономики, уже опять встав прочно на ноги, они не избавились от стремления экономить. Когда они навещали нас на Гавайях, мама с бабушкой отправлялись покупать одежду, однако по настоянию бабушки всегда начинали свой шопинг с самых дешевых магазинов.
Дедушка с бабушкой никогда не были богатыми (даже будучи вице-президентом банка First National в Сент-Поле, дед никогда не зарабатывал больше 25 тысяч долларов в год), но со временем они медленно и методично скопили приличное даже по нынешним меркам состояние.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
