Память пушистой бабочки

Егор Якубович

Память пушистой бабочки

Часть 1

Дожди лили всю неделю напролёт. В это пасмурное время года, когда зима уже ослабла настолько, чтобы позволить снегу таять, но ещё недостаточно чтобы жизнь начала пробуждаться, Элизабет плотно укутавшись в плед смотрела на угрюмый городок Синбрау через мутные оконца кареты.

Она была в дороге уже не первый день и вся измучилась, хотя холод и сырость не были для неё такой уж большой неприятностью. Девушке не нравилась сама причина её путешествия, а не сама поездка. Элизабет, являлась важной фигурой на шахматной доске своего отца, заботившегося только о том, чтобы составить для дочери удачную партию. Она уже и не помнила, когда в последний раз он обращался к ней как к дочери. Быть особой из знатного рода было утомительно, хотя жаловаться на жизнь у юной леди только вошедшей в осознанный возраст не хватало совести. Слишком уж часто она сталкивалась с бедной жизнью подданных Империи в своих нескончаемых путешествиях. И все же ей иногда казалось, что даже у самых угрюмых прохожих за стеклом кареты есть мелочи и маленькие радости недоступные сильным мира сего, в том числе и ей. Все эти официальные приёмы и деловые поездки нужны были только её родителю. Вот и сейчас её пригласили во владения генерал-губернатора Леонида Фиранди в его личную резиденцию, где уже завтра состоится бал со всеми формальностями и скучнейшей развлекательной программой. Споры были недолгими и не имея возможности пойти наперекор воле отца, Элизабет засобиралась в дорогу. У Фиранди был молодой наследник уже вступивший в возраст, когда положение обязывает его найти себе пару. Фиранди мечтал породниться с благородным семейством, а отец Элизабет, Карл Вайшстерн, глава знатного рода был заинтересован в связях и влиянии Леонида. Юного наследника Элизабет никогда раньше не видела и не особо стремилась когда-нибудь познакомиться. Однако её роль в постановке была уже строго прописана и обозначена. На бал приглашены представители всего высшего общества Империи, в частности молодые девушки чьего сердца мог бы захотеть юный наследник и его влиятельный отец. Элизабет не собиралась подороже продавать свою красоту, но исключать возможную помолвку было бессмысленно. Если бы только она могла воспротивиться воле отца… Её мать, очень любящая и уже не молодая женщина единственная кто понимала её, однако и её слово не играло решающей роли в семье Вайсштернов.

Она очень хотела, чтобы Элизабет была счастлива и всеми силами готовила её к высшему обществу нанимая бесчисленных учителей самых разных направлений. Но особенную роль она отводила танцам дочери, ведь как известно самые знатные люди встречаются чаще всего на балах, особенно если это знатные девушки. Танцевать Элизабет по-настоящему любила и даже из принципа не смогла бы сделать это плохо, поэтому ей оставалось надеяться лишь на то, что на балу будут не менее привлекательные и умелые охотницы, желающие заполучить расположение юноши. Она попыталась вспомнить его имя и не смогла, вылетело из головы. Отец конечно будет в ярости если ей предпочтут другую, но Элизабет не было до этого никакого дела, как ему не было дела до её желаний.

Кучер остановил карету и аккуратно постучал по стеклу.

– Госпожа, мы приехали. – немолодой слуга промок до нитки и Элизабет стало жалко, что и он пострадал из-за её и без того малоприятной миссии.

– Спасибо, Мэтью. – она позволила ему помочь спуститься на мокрую от дождя мостовую.

Раскрыв зонт Элизабет осмотрелась. Дома в городке были каменные, но не высокие. Яркий свет ламп многочисленных заведений развлекательного характера свидетельствовать о том, что они встали в самом центре городка.

Старик вытащил из багажа чемодан с вещами Элизабет и она спешно приняла его из рук.

– Госпожа, позвольте я… – Мэтью слегка опешил и похоже даже испугался, когда она схватилась за ручку и мозолистую лапу старика.

– Не стоит, я и сама управлюсь. Доброй ночи Мэтью и никаких, но! – строго, но только показательно сказала она. В противном случае, слуга попытался бы торговаться с ней, а ей не хотелось мокнуть под дождём дольше необходимого. Старику тоже ни к чему таскаться за ней по пятам везде. Он и так работает за двоих.

На противоположном конце улицы была вывеска гостиницы, где для неё уже была заготовлена комната. Ей следовало лишь назвать свое имя и донести чемодан с бальным платьем на завтрашний день. Кучер тронул карету и отправился искать постоялый двор, расположенный ближе всего к гостинице. Ждать его следовало на следующий день ближе к обеду, когда гости постепенно начнут прибывать в резиденцию. Она должна была успеть привести себя в порядок и быть при параде перед подачей кареты.

Когда кучер уже скрылся за поворотом, Элизабет спокойно выдохнула и зашагала через дорогу. Ночь обещала быть одинокой, а само завтрашнее действо изматывающим. И только она успела подумать о горячей ванне, как предательски скользкий камень на мостовой заставил её потерять равновесие. До дверей гостиницы оставались считанные шаги, когда она рухнула на мостовую из последних сил успев смягчить падение чемоданом. Гигантская лужа, в которой тот оказался брызнула на одежду и лицо Элизабет, но она не пострадала, оперившись в него руками как в спасательный остров. Мокрая и злая от собственной неуклюжести девушка ворвалась в отель и потребовала отвести её в свою комнату.

Там её ждало очередное несчастье. Как она и боялась, платье было испорчено. Вода просочилась в чемодан и залила всё содержимое, в том числе и бальное платье Элизабет. Грязные разводы и размокший материал не рассчитанный даже на малейший ущерб поставил крест на отрепетированном танце Элизабет. Даже если она сумеет высушить его до того, как за ней заедет Мэтью, оно уже не будет поражать своим видом, и она выставит себя полной дурой приехав в резиденцию, сгорая от стыда. Да, о танце не может идти даже речи! От горьких эмоций, нахлынувших на неё она даже расплакалась сидя на кровати.

Происходящее стремилась обернуться настоящей катастрофой, ведь если Элизабет не объявиться на балу, её отец устроит дома настоящий скандал. И ладно бы это, но провал в резиденции ударит и по матери Элизабет, которая изо всех сил старалась отстоять права дочери при любой ссоре с отцом девушки.

Элизабет вытерла слезы и решила не сидеть сложа руки. Ситуация ужасная, но все ещё наверняка можно исправить. У неё есть с собой деньги, которые ей выдали на всякий случай и их может хватить на решение проблемы с платьем. Девушка привела себя в порядок и покинула комнату в поисках хозяина гостиницы.

– Говорите, платье вам нужно? – красноносый низенький мужичок с длинными усами задумчиво почесал лысую голову. – Завтра я покажу вам где здесь можно найти подобный товар. Честно, сам никогда не задавался таким вопросом, но для вас, Госпожа, разузнаю.

– Завтра?! О нет, нет. Вы не понимаете, как сложно выбрать правильное платье, это же займёт кучу времени. Мне нужно начинать примерку уже сейчас, иначе я… – Элизабет остановилась, чтобы перевести дух.

– Госпожа, ну как же сейчас, ведь уже глубокая ночь на дворе! Половина первого ночи! Никакие лавки не работают, тем более костюмерные.

– Но как же… я ведь не могу…бал уже завтра! Прошу вас, мне очень нужно найти подходящее платье как можно скорее! – Элизабет взмолилась хозяину, но он лишь обречённо развёл руками.

В этот момент в холе появился ещё один постоялец. Судя по виду, купец. Толстенький мужичок с окладистой бородой и уже изрядно заметной лысиной. Он по видимому услышал причитания девушки и решил вмешаться в разговор.

– Прошу меня простить, юная леди, я краем уха услышал что вам срочно нужно новое платье посреди ночи? – он начал вежливо, однако его взгляды на Элизабет говорили о низких намерениях.

– Именно так, вы все услышали правильно, мистер…

– Питч. Питч Нэльсон. Похоже, что вам благоволит удача, Госпожа, ведь я знаю кто вам поможет. В городе есть один мастер, он изготовляет одежду, и я думаю платья в том числе. Мэтр Грассхольн его имя. – он улыбнулся.

– Но мне нужно платье непременно этой ночью, а мне сказали что все лавки сейчас закрыты, разве нет?

– Мастерская мастера работает и по ночам, не волнуйтесь. По крайней мере я не помню случая, когда двери её были закрыты. Приезжие не всегда знают где его найти, ведь он совсем не заботится о наружной рекламе, но уверяю вас, профессионализму этого человека я обязан лично.

– Это чудесная новость, Мистер Нэльсон! Но на пошив платья уйдут дни, а я не могу столько ждать…

– Увы и ах, Госпожа, вам не остаётся ничего кроме надежды. Хотя я уверен, талант Грассхольна найдёт выход из вашего положения.

Купец рассказал где можно найти мастерскую и даже вызвался проводить Элизабет, но девушка вежливо отказалась. Она не была уверена в бескорыстности Нэльсона и решила подстраховаться. Вполне возможно он, как и учила её мать, будет утомлять её дешёвыми ухаживаниями всю дорогу до мастерской, а это последнее чего её было нужно. Но всё же Нэльсон оказал ей услугу, и она поблагодарила его по всем правилам этикета.

Если мастерская и правда работает по ночам, это конечно немного странно, но разве не этого она сама хотела? Сшить платье за ночь невозможно, но возможно мастер имеет у себя готовые образцы и сможет подобрать ей что-нибудь подходящее. Она уповала на это.

Перед походом к мэтру Грассхольну, Элизабет приняла ванну, причесалась и привела в порядок лицо, чтобы были незаметны покраснения от слез. Свое испорченное платье она сперва хотела отнести к хозяину и попросить выстирать его, но всё же решила взять с собой, чтобы мастеру легче было понять какого результата она ожидает.

И вот Элизабет уже спешит по тёмным улицам аккуратно ступая и боясь в очередной раз упасть по неосторожности. Прикрываясь зонтом от безжалостных ледяных капель, она тянет за собой сырой чемодан заметно потяжелевший после купания в луже. Мастерская была там, где ей и сказали. В самом отдаленном переулке ближе к окраинным застройкам, совсем далеко от оживленного торгового квартала. Покосившееся от времени двухэтажное строение не внушало Элизабет уверенности в своём походе, а погашенный свет ещё сильнее намекал на то, что помощи здесь она не найдёт. И все же она решилась постучаться в закрытую дверь с малозаметной вывеской.

На ней было аккуратной каллиграфией выведено название "Пушистая бабочка" и рядом из белого пуха и перьев и правда висело мастерски слепленное чучело большой белой бабочки слегка подрагивающее от порывов ветра. Козырёк не давал ему намокнуть окончательно, хотя уход за подобным украшением все равно наверняка доставлял кучу проблем. Но все же это было довольно красиво.

Она постучала, но ответа не последовало. Тогда она постучала погроме и снова ничего не услышала. Элизабет прислонилась спиной к двери и ещё несколько раз с силой ударила ножкой в массивную деревянную дверь. Безрезультатно. И тут она заметила небольшую веревочку, свисающую рядом с дверью, которую непросто было разглядеть в потёмках. Потянув за неё Элизабет услышала светлое пение колокольчиков, доносившееся из-за двери. Такие же колокольчики висели и снаружи, но их назначение оставалось неясным, ведь они даже не колыхнулись после того как она потянула за веревочку. И тут они запели неожиданно и звонко, так что девушка чуть не выронила свой чемодан. Колокольчики звенели от чьих-то ритмичных натягиваний веревочки и замолкли. Должно быть внутри существовал такой же механизм.

Она постояла ещё какое-то время ожидая что звон возобновится, но этого не случилось. Затем она увидела, как в окнах мастерской постепенно стал загораться свет, сперва на втором этаже и после, на первом. Она вспомнила слова о том, что мастерская всегда открыта и попробовала потянуть дверь на себя. Та оказалась незапертой. Элизабет поразилась, что сказанное оказалось правдой, но решила не придавать этому особого значения. Ей нужно было только платье, и она сделает всё что в её силах, чтобы спасти завтрашний вечер.

Внутри было сухо и пахло терпкими запахами обработанной свежей кожи, тканями, воском и ещё десятком причудливых ароматов. Лампы едва освещали стены, а сама мастерская была похожа больше на маленький замок с большим круглым залом напротив входа, несколькими боковыми комнатками и винтовой лестницей на ярус второго этажа, где судя по всему располагались ещё несколько комнат. В самом же зале стоял аккуратный низкий столик из качественного дерева, а восточный с пышным ворсом ковёр покрывавший дощатый пол выглядел настолько роскошно, что Элизабет стало стыдно наступать на него в своих мокрых сапожках. Обстановка была домашней и очень уютной, становилось очевидно что мастер работал и жил под одной крышей.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.