Пространственная петля, или Приключения инопланетянина в России 2

Внутри кабины имелся пульт управления с клавишами, одни из которых горели синим, а другие красным цветом. Последние показались мне какими-то зловещими.

– Что означают эти цвета? – поинтересовался я.

– Синие клавиши предназначены для управления перемещением в будущее, а красные – в прошлое, – стал пояснять Мирбл. – Зеленая кнопка активирует шкалу времени. На ней устанавливается временной отрезок, на который будет осуществлен прыжок.

Разобравшись с управлением «машиной времени», я захотел было спуститься в нижний ярус, чтобы осмотреть силовую установку, но Мирбл категорически этому воспротивился.

– Входить без специального снаряжения на нижний уровень к работающему генератору энергии, рассчитанному на автономный режим, из-за высокого уровня радиации опасно, – тоном, не терпящих возражений, произнес он. – Недаром нижний ярус построен наподобие саркофага, стены которого облицованы специальным материалом, поглощающим излучение.

– То есть, ты хочешь сказать, что снаружи эта адская установка безопасна?

– Так и есть на самом деле. Не желаешь ли испытать наше творение?

– На какой отрезок времени я могу переместиться?

– Практически на любой в пределах двухсот миллионов лет. На большее не хватит мощности генератора.

– Тогда на сегодня ограничимся путешествием в прошлое. Только туда и обратно, уж больно хочется взглянуть, что тут раньше было.

– Хорошо, а я на всякий случай здесь подстрахую. Мало ли что, пуск-то ведь пробный.

С некоторым трепетом в душе я вошел в кабину, набрал красными клавишами цифру «двести» и перевел тумблер в положение «годы». На временной шкале слева от нуля высветился небольшой отрезок, на конце которого запульсировала двойка с двумя нулями, а на экране появилась надпись: «Подтвердите временное ограничение». Оставалось только нажать на зеленую кнопку, и, как говорят земляне, «дело в шляпе».

Я утопил зеленую кнопку, послышалось легкое гудение, в помещении сильно запахло озоном и возникло уже знакомое мне зеленоватое свечение. Одновременно вход в кабину закрыла переливающаяся всеми цветами радуги мембрана – портал в прошлое был открыт!

Мне пришлось сделать над собой некоторое усилие, чтобы шагнуть в него. Как и тогда, под Женевой, у меня возникло ощущение, что в мое тело впиявились многочисленные иголки, правда не столь болезненно, и в голове вновь помутилось. Однако на этот раз сознание, если и покинуло меня, то лишь на краткое мгновение. Во всяком случае, я этого не заметил, зато окружающая картина разительно переменилась.

Полумрак аппаратного помещения сменил приглушенный солнечный свет. Вокруг стояли вековые сосны, и если бы не переливающееся всеми цветами радуги зеркало позади меня, то могло показаться, что я очутился внутри знаменитой картины русского художника Ивана Шишкина «Утро в сосновом лесу». Не хватало только медведей, зато в воздухе стоял ни с чем несравнимый аромат – пахло смолой и сосновыми ветками.

Немного полюбовавшись красотой нетронутой человеком природы и подышав целебным воздухом, я повернулся и шагнул в портал – пора было, сделав пространственно-временную петлю, возвращаться.

«Перед возвращением, помнится, мне предстоит оказаться в конечной временной точке. Интересно, что находилось на этом месте двести миллионов лет тому назад?» – только и успел подумать я.

На этот раз меня встретили теплые волны бескрайнего моря, над поверхностью которого выступала часть временного портала.

«Не стоит испытывать судьбу, – пронеслось у меня в голове. – Не хватало еще стать добычей какого-нибудь ихтиозавра».

Придя к такому выводу, я поспешил нырнуть в скрытую под водой часть портала. Снова возникло ощущение, будто каждую клеточку моего тела пронзили иголки, в голове произошла вспышка, и я оказался внутри кабины нашей «машины времени» на среднем ярусе своего гаража. После выключения установки портал начал быстро сужаться, сжался до точки, вновь возникло зеленоватое свечение, и он исчез. Зато на входе возникла фигура Мирбла.

– Все в порядке? – поинтересовался он. – Удовлетворил свое любопытство?

– Удовлетворил. Только вот вопрос – можно ли уменьшить отдаленность конечной точки поворота пространственно-временной петли. О далеком прошлом данной планеты нам известно достаточно много, и не хотелось бы, знаешь, стать случайной добычей какого-нибудь чудища.

– Твою просьбу передам по инстанции, тебе ведь известно, что подобные вопросы не в моей компетенции.

– Знаю. Поэтому и говорю, чтобы ты тоже доложил об этом кому следует. И вот еще что. Меня больше беспокоит даже не прошлое, а будущее. Одному Богу известно, что здесь будет происходить через двести миллионов лет…

Во время очередного сеанса связи я доложил об успешном испытании установки и выразил свою озабоченность по поводу большой отдаленности на временной шкале конечной точки петли, которую необходимо преодолеть перед возвратом домой.

– Мирбл, когда прибыл на станцию, уже передал твою просьбу, а я сообщил о ней руководству, – ответил Вархл. – Принято решение пока эксперименты по перемещению во времени приостановить, а перед учеными поставлена соответствующая задача. Как только проблема будет устранена, сразу сообщу.

Примерно через месяц вновь объявился Мирбл со своим помощником. Под видом того, что понадобилось устранить некоторые недоделки в строительстве, они целую неделю колдовали в гараже. Наконец все было готово – в кабине установлен пульт управления мощностью генератора, и теперь я мог по своему усмотрению определять отдаленность конечной точки, в которой портал делал пространственно-временную петлю перед возвращением объекта перемещения в исходный пункт. Испытания по моему путешествию в прошлое прошли успешно, и можно было отправляться в будущее.

Первый такой прыжок руководство назначило на ближайшую субботу, и накануне Вархл переправил новый прибор, который мне вменялось брать каждый раз собой. Миниатюрный аппарат размером со спичечный коробок предназначался для фиксации и записи изменений пространственной структуры. Это делалось для того, чтобы определять, не произошло ли отклонения от заданных параметров, остался ли перемещаемый во времени объект в своем измерении или оказался в ином, а если такое смещение обнаружится, то зафиксировать, в каком именно измерении я появлюсь.

В субботу утром наши дети – Владимир и Данила, обычно сопровождавшие меня в гараж и любившие посидеть на водительском сиденье, умчались вместе соседскими ребятишками к реке на рыбалку. Поэтому, сказав Алине, что хочу повозиться с машиной, мне удалось без помех спуститься на средний ярус. Полумрак, царивший в нем, как и прежде, рассеивало голубоватое свечение, исходившее от кабины установки.

Включив прибор фиксации и записи изменений пространственной структуры, я, набравшись смелости, вошел в кабину и ставшими уже привычными движениями набрал синими клавишами цифру «триста». Именно на такое удаление в будущее было согласовано с руководством лунной станции мое перемещение. После переключения тумблера в положение «годы» на временной шкале опять высветился отрезок, только на этот раз справа от нуля. Оставалось только установить отдаленность конечной точки на пульте управления мощностью генератора и подтвердить временное ограничение.

«Не будем испытывать судьбу», – подумал я и перевел конечную точку перемещения на цифру «триста пятьдесят».

Наконец, все было готово к путешествию, и мне оставалось только нажать на зеленую кнопку запуска установки.

Местность, в которой мне довелось «вынырнуть» на этот раз, сначала показалась незнакомой. Все небо закрывала зловещая черная туча, сквозь которую едва пробивался солнечный свет. Было очень темно и нестерпимо холодно, и мне пришлось собрать все свое мужество, чтобы тотчас же не прыгнуть в ярко переливающееся на этом фоне зеркало портала, висевшего позади меня. Постепенно глаза привыкли к мраку и стали различать окружающие предметы. Приглядевшись повнимательнее, я различил едва уловимые знакомые очертания.

«Куда подевались все дома? – мысленно ужаснулся я, наблюдая груды бесформенных развалин.

У меня сложилось впечатление, что здесь прошел настоящий огненный смерч, испепеляя все на своем пути. Картину страшного опустошения дополняли кое-где уцелевшие черные остовы обуглившихся деревьев, некогда радовавших мой взор своей зеленью. Было совершенно безлюдно, и сколько бы я ни вглядывался, мне так и не удалось заметить хоть какое-нибудь живое существо.

«Надо возвращаться и незамедлительно доложить об увиденном», – решил я и шагнул в зеркало портала.

Местность в конечной точке петли оставалась такой же безрадостной, но стало заметно светлее, и было уже не так холодно. Груды развалин начала покрывать молодая поросль какого-то кустарника, на фоне которого дико смотрелись все еще торчавшие кое-где обугленные скелеты некогда цветущих деревьев. Я не стал здесь задерживаться и «нырнул» в портал.

Трудно передать словами те радостные чувства, которые я испытал, увидев знакомую кабину в своем гараже. Мне не пришлось идти домой за передатчиком, поскольку у меня хватило сообразительности прихватить его с собой еще утром.

– Что произошло? Почему в неурочное время? – поинтересовался Вархл, когда связь с лунной станцией была установлена.

Я коротко доложил о результатах путешествия в будущее и увидел, как изменилось лицо моего однокурсника. Безмятежное вначале оно приняло озабоченное выражение.

– Пойду, доложу руководству, оставайся на связи, – бросил он.

Вскоре Вархл вернулся и, немного помолчав, видимо собираясь с мыслями, важно произнес:

– Принято решение заслушать тебя на Совете. Завтра твоя установка будет оборудована телепортом. Тогда ты в любой момент сможешь лично прибывать на нашу станцию. Жди гостей и не забудь прихватить с собой прибор фиксации и записи изменений пространственной структуры.

На следующий день с утра меня вновь окликнул Мирбл, который, как и в прошлый раз, прибыл в сопровождении помощника. Необходимые для монтажа телепорта части и инструменты были погружены на предмет, внешне напоминавший тележку.

– Доброе утро, Мирали, – приветливо поздоровалась с ним вышедшая в сад Алина. – Опять к нам? Что на этот раз?

– Это ты у своего хозяина спроси. Не понравилось ему, видишь ли, как мы яму в гараже обустроили.

– Он у меня такой, во всем порядок любит. Ладно, не будем вам мешать, – миролюбиво произнесла моя благоверная и, кликнув ребят, скрылась вместе с ними в доме.

Пристройка телепорта к «машине времени» заняла буквально пару часов. Внешне кабина установки практически не изменилась, только внутри добавилась еще одна панель с кнопками, нажимая на которые в определенной последовательности можно было мгновенно перенестись на лунную станцию или в другое место, где имелось такое же приемо-передающее устройство, в зависимости от набранного кода. Таким способом передвижения представители нашей цивилизации пользовались уже давно. А что? Быстро, удобно и практично.

Однако следовало соблюсти правила игры. Я проводил Мирбла с помощником до калитки и сказал Алине, что хочу разобрать инструменты в гараже. Теперь можно было отправляться на Луну – пару часов меня точно никто не хватится.

Лунная станция размещалась, как уже говорилось, в кратере Аристарх на двухсотметровой глубине. Это обеспечивало не только скрытность ее расположения, но и защиту от непрошенных космических «гостей» – метеориты довольно часто атаковали поверхность лишенного атмосферы спутника Земли.

Выйдя из кабины телепорта, я оказался в небольшом круглом помещении, от стен которого исходил приятный глазу приглушенный свет. Часть стены отошла и открыла какой-то коридор.

«Значит, мне туда», – подумал я и двинулся по проходу.

Он оказался довольно коротким и метров через пятьдесят привел меня в овальное помещение, которое, судя по всему, было тем, что земляне называют «актовым залом» и служило местом сбора сотрудников станции. В глаза бросилось несколько дверей, на которых вместо табличек зеленым цветом горели различные надписи. Приглядевшись повнимательнее, я подошел к той, на которой было написано: «Жилой отсек».

Дверь оказалась незапертой, и мне без труда удалось открыть ее. За ней скрывался широкий коридор, по обе стороны которого располагались многочисленные информационные табло с обозначением имен. Найдя надпись «Вархл», я осторожно постучал.

– Войдите! Не заперто! – послышался знакомый голос.

Дверь легко поддалась, и передо мной возникла фигура моего однокурсника. Он стоял на фоне окна, за которым застыл знакомый с детства пейзаж нашей родины.

«Голограмма», – догадался я.

– Ты? – удивленно спросил Вархл. – Решил опробовать телепорт?

– И это тоже, но прибыл я для участия в заседании Малого Совета. Сам ведь говорил, что меня хотят заслушать.

– Сегодня выходной и все сотрудники, за исключением дежурных смен, отдыхают.

– И что же делать? Возвращаться?

– Зачем? Сейчас оповестим членов Совета о твоем прибытии, и пока они будут собираться, так и быть организую для тебя небольшую экскурсию по станции. Ты ведь у нас еще ни разу не был?

– Как-то не пришлось. Судя по первому впечатлению, вы обустроились здесь надолго.

– Так и есть. Поэтому внутренние помещения имеют некоторое отличие от типовых, которые тебе доводилось ранее видеть. Моя каюта, например, снабжена целым рядом устройств, облегчающих проживание. Одна имитация окна чего стоит – помогает избавиться от тоски по родине. Могу даже последние новости смотреть.

С этими словами Вархл щелкнул переключателем, и прямо посередине комнаты возникло объемное изображение миловидной девушки с зелеными глазами. Эффект полного присутствия меня просто потряс – давно мне не приходилось видеть нечто подобное.

– Вчера в секторе «В», входящем в зону нашей ответственности, отмечена активизация метанодышащих, атаковавших несколько малых планет и уничтоживших на них все живое, – вещала ведущая новостей. – Наши наблюдатели свидетельствуют, что там началась подготовка к замене кислородных атмосфер на метановые. На состоявшемся внеочередном заседании Межгалактического правительства принято решение дать агрессорам решительный отпор…

– Эта война никогда не закончится, – огорченно заметил Вархл, выключил галовизор и по внутренней связи доложил председателю Совета о моем прибытии.

– Всем членам Совета собраться в зале для заседаний через пятнадцать минут, – раздался из динамика хрипловатый голос.

– Прибор фиксации и записи изменений пространственной структуры догадался с собой захватить? – поинтересовался Вархл. – Взял? Отлично! Тогда пойдем в лабораторию, на большее времени все равно не хватит. Придется отложить экскурсию до следующего раза.

По коридору мы вернулись в овальный зал и подошли к двери с надписью: «Посторонним вход запрещен. Идут испытания».

– Прошу в наш мозговой центр, – улыбнулся Вархл, набрав на табло семизначный цифровой код и шагнув в образовавшийся проем.

Лаборатория была оборудована по последнему слову достижений нашей цивилизации. В помещении царил рассеянный свет, отдававший в голубизну, а за столами с многочисленными мониторами сидело несколько человек, колдуя на клавиатуре.

– Знакомьтесь! – торжественно произнес Вархл. – Это наш резидент на планете Земля. Необходимо срочно проверить показания принесенного им прибора. Эти данные потребуются для обсуждения вопросов на заседании Малого Совета. Десяти минут вам хватит?

– Это будет зависеть от того, какие показания придется проверять, – отозвался немолодой мужчина в белом как у врача накрахмаленном халате и смешной маленькой шапочке на голове, приложив руку к груди в знак приветствия.

У нас не было принято здороваться за руку как у землян. Эта привычка отдельных народов, находящихся на более ранней стадии развития, считалась негигиеничной и неприличной.

– Сакр, это срочно! – жестко произнес Вархл. – Вам, как начальнику лаборатории, доступ на заседания Совета всегда открыт. Прошу доложить результаты по мере готовности!

– Хорошо! Хорошо! – закивал головой Сакр. – Все сделаем! Можете не сомневаться!

– Однако нам пора! – продолжал командовать Вархл.

Судя по новым блестящим нашивкам на белоснежном кителе, в который облачился мой товарищ и однокурсник по центру подготовки космических разведчиков, Вархл недавно получил повышение по службе и исполнял роль связника больше по привычке и в знак уважения к моей скромной персоне.

Пока мы ходили в лабораторию, заседание Малого Совета уже началось. Меня явно поджидали.

– Вот и наш герой пожаловал! Прошу садиться! – воскликнул незнакомый мне седовласый человек, жестом указывая на свободное кресло.

На Совете обсуждалось положение, сложившееся в связи с активизацией действий метанодышащих и возможности противостояния им в нашем секторе Галактики, если в том возникнет необходимость. Наконец дошла очередь и до меня.

Я в красках изложил увиденное в ходе перемещения в будущее и начал было отвечать на вопросы членов Совета, как вдруг в зал заседаний вошел Сакр. Лицо его выражало озабоченность.

– Давайте послушаем начальника лаборатории, – предложил председательствующий. – Сакр, вам слово!

Одернув накрахмаленный халат и поправив шапочку на голове, мужчина пустился в пространственные объяснения результатов экспертизы. Среди прочего он доложил, что отклонений в пространственной структуре не обнаружено, однако отмечен значительный уровень радиации, который зафиксировали самописцы.

– Таким образом, напрашивается однозначный вывод о том, что объект перемещения продолжал оставаться в нашем пространственно-временном измерении. Можно также утверждать, что местность, в которой оказался наблюдатель, подверглась ядерному нападению, – подытожил свое повествование Сакр. – Кроме того следует отметить, что доза облучения, полученная этим объектом, приближается к критической и если не предпринять срочных мер, то за его здоровье я не ручаюсь.

– Какие меры вы предлагаете? – уточнил председательствующий.

– Ему срочно следует принять «оздоровительный душ». Установка по восстановлению пораженных и стареющих клеток к работе готова.

– Думаю, что за несколько минут ничего страшного не случится, – заметил умудренный опытом председательствующий. – Давайте продолжим обсуждение и наметим примерный план действий, а после заседания Вархл проводит уважаемого резидента к установке. Кстати, нам тоже не мешало бы принять такой душ. Скоро силенки и свежие мозги ой как понадобятся!

Не стану утомлять уважаемого читателя излишними подробностями и непонятной для него терминологией, которыми было насыщено заседание Совета. Скажу лишь, что мне поручили собрать максимум информации о событиях, происходящих на Земле, для чего под мое начало были переданы все внедренные на Земле агенты. На ближайшем заседании Малого Совета меня обязали лично доложить о полученных выводах.

«Однако как вовремя у меня под рукой появился телепорт», – подумал я, направляясь к установке для принятия «оздоровительного душа».

Целую неделю по вечерам мне пришлось собирать сведения от приданных агентов, лазить по разным источникам и анализировать порой противоречивую информацию. Постепенно отдельные факты, словно кусочки мозаики, стали складываться в целостную картину. Прямо скажу, меня она не радовала. На всей планете происходили непонятные вещи, и в целом возникало ощущение, будто какой-то невидимый кукловод, дергая за ниточки свои марионетки, ввергает в хаос не только отдельные страны, но и целые регионы. Процветавшие некогда государства превращались в рассадник анархии и мракобесия, все более погружаясь во тьму межнациональных и религиозных распрей. Все это настолько противоречило здравому смыслу, что поневоле наводило на мысли о том, что правители ведущих стран Земли потеряли рассудок и сами не ведают, что творят.

Я так и доложил на очередном заседании Совета. После просмотра подборки собранных мною видеосюжетов началось бурное обсуждение складывающейся на Земле ситуации, в ходе которого все единодушно пришли к выводу, что тут не обошлось без вмешательства враждебных нашему миру рептилоидов – расы человекоподобных рептилий.

– Подобное уже наблюдалось на всех четырех планетах земного типа в созвездии Кита, удаленного отсюда всего на двенадцать световых лет, – заявил председатель Совета. – Рептилоиды там, используя свои возможности мимикрии и способности на время принимать практически любое обличие, подменили собой наиболее значимых руководящих деятелей и довели дело до всеобщей атомной войны. В результате, возникшие было на этих планетах, цивилизации погибли, а изменения, произошедшие в климате после «ядерной зимы», стали способствовать их колонизации самими рептилоидами.

– Нечто похожее много лет тому назад они пытались сотворить и в этой Солнечной системе на Марсе, но что-то пошло у них не так, и в результате планета оказалась непригодной для жизни, – заметил Сакр, присутствовавший на заседании.

– Какие будут предложения? – спросил председатель, когда оживление в зале немного улеглось.

– Позвольте мне, – спокойно произнес я.

Суть моего предложения сводилась к тому, чтобы раскрыть землянам глаза и показать им, что они не одни в космосе, а окружены как дружественными, так и враждебными инопланетными существами.

– Возможно наличие внешнего врага, угрожающего им из необъятной Вселенной, поможет землянам забыть существующие распри, вывести с нашей помощью агентов рептилоидов на «чистую воду», сплотиться вокруг здравомыслящего единого правительства и прекратить сползание к собственной гибели, – закончил я свое выступление.

Что тут началось!

– Нам никто не давал права вмешиваться в развитие другой цивилизации! Это противоречит законам Вселенной! – кричали одни.

– Таких законов нет, чтобы позволять рептилоидам делать свое черное дело! – громко возражали другие.

Наконец, когда страсти, вызванные моим выступлением, улеглись, председатель заявил:

– Кто за то, чтобы помочь землянам? Прошу голосовать!

Предложение было принято при одном против и двух воздержавшихся.

– Давайте поручим разработку плана наших действий автору идеи, – сказал председатель, закрывая заседание Малого Совета.

На том и порешили.

Составить план действий оказалось делом далеко не простым, как казалось вначале. Сперва на основании имеющихся в моем распоряжении сведений я попытался составить общий портрет рептилоида, представить, как он может выглядеть в земном обличии.

Обычно представители этой расы принимают форму физически сильного человека. Если рептилоид желает выглядеть мужчиной, то позаботится о приобретении брутальной внешности, а если женщиной, то непременно снабдит себя шикарной грудью и стройными бедрами. Однако все в них немного чересчур, а внешний вид вызывает ощущение искусственности. Они практически никогда не болеют, поскольку земные недуги им не страшны, не поддаются дурному влиянию алкоголя – или не пьют вовсе, или не хмелеют.

Поскольку рептилоиды обладают холодной кровью, то чувствуют себя намного уютнее при сорокаградусной жаре. Им хорошо тогда, когда нормальный человек изнывает от отсутствия в помещении свежего воздуха. Они не потеют, так как их железы не выделяют жидкости, чтобы охладить кожу. А вот холод им неприятен, ведь их реакции затормаживаются пропорционально понижению температуры, что обусловливает их стремление поменьше находиться на морозе и побыстрее юркнуть в жарко натопленное помещение. Отличительной особенностью представителей данной расы является холодный и отстраненный взгляд. Они не переносят высокочастотных колебаний и не терпят энергию любви и радости, вибрации которых их убивают.

Конечно, одного описания внешности рептилоида для того, чтобы открыть землянам глаза, было явно недостаточно. Во-первых, можно легко ошибиться, а во-вторых, оно не несло в себе эффекта разорвавшейся бомбы. Другое дело, если, скажем, на какой-нибудь пресс-конференции при включенных телекамерах, осуществляющих прямую трансляцию, с пришельца слетела бы его маскировка, обнажив его истинную личину. Можно только представить реакцию многомиллионной аудитории, когда на ее глазах вместо лица респектабельного деятеля в объективе внезапно появится змееподобная голова.

Однако для этого потребовалось бы направленное на рептилоида высокочастотное излучение, безвредное для людей, но невыносимое для представителя расы рептилий. Оно заставило бы его забыть об осторожности и потерять контроль над своей внешностью.

Таким приемом наши предки пользовались еще тогда, когда столкновения интересов представителей двух цивилизаций только начинались. Но в то время высокочастотные генераторы были достаточно громоздкими, да и прятать их без особой нужды не требовалось. Иное дело сейчас…

«Следует дать нашим ученым указание, чтобы они разработали компактный излучатель, которым легко можно воспользоваться в любой обстановке. Так и запишем в плане мероприятий», – решил я.