Малышка Главаря

И только услышав хихиканье, поняла, что уже не одна. Обернувшись, увидела тех самых девчушек, что встречали родителей у порога вчера утром.

– Привет, как тебе у нас, нравится? – заговорили они со мной на чистом русском, что для меня несколько неожиданно. Почему-то вчера мне показалось, что они не говорят на нем.

– Э… нормально. Необычно. Но хорошо.

– А ты и наш брат втюрились друг в друга, да? – и, закрывая ладошкой рот, обе стыдливо засмеялись, озорно стреляя друг в друга глазками и посматривая на меня.

Усмехнулась их детской непосредственности. Придумают же.

Подошла к ним и, присев на корточки, спросила:

– А как вас зовут? Любопытные Варварочки.

Они вновь захихикали и друг за дружкой представились:

– Я Захра.

– А я Зарина.

– Мы близняшки, – закончили они хором. – А тебя Люба зовут, мы знаем, – вновь весело захихикали шалунишки.

– Ну, раз мы познакомились, что интересного мне расскажете еще? – я прикинула, было бы неплохо обзавестись друзьями в этом особняке, хоть и такими маленькими. На безрыбье как говорится…

– Красивая и неразговорчивая тетя и хмурый дядя только что уехали, а наш брат попросил нас позвать к нему тебя.

По их словам получается, что Настя и Сергей уехали домой? А как же я?! Почему без меня?!

Вскочила на ноги и уже собралась их догонять, как вспомнила, что даже не знаю, куда идти.

– Девочки, не подскажете, где комната вашего брата? Накопились вопросики к нему, – зло заканчиваю я.

– Отсюда по коридору прямо, потом свернешь направо, и там третья дверь.

Поблагодарив девчушек, побежала в указанном направлении.

Уже подходя к нужной двери, услышала голоса и замерла, прислушиваясь.

– Почему девчонку не отослал? Охранника выпроводил, врача тоже. Зачем тебе тут она?

– Она – моя девушка, хочу чтобы была рядом. Проблемы?

Тяжелый выдох Руслана Рамазановича сопровождает их диалог. У отца с сыном явно проблемы с общением.

– Теперь все о тебе знают. Чтобы занять мой пост, тебе надо будет заручиться поддержкой семьи, а значит, жениться на девушке из наших. Если кто-то прознает, что у тебя с собой какая-то шлюшка постоянно, не захочет свою дочь отдавать. Теперь понимаешь проблему?

От услышанного впадаю в ступор. Это он меня шлюхой назвал?! Вот же…

Делаю шаг в направлении комнаты, чтобы высказаться, но не успеваю войти в открытую дверь, как Молот делает это за меня:

– Эта девушка, спасла мне жизнь. И если бы не она, я бы не лежал сейчас перед тобой живым. И попрошу впредь не оскорблять ее. Она моя девушка, и подобного к ней отношения я не потерплю.

– Рамазан! – вдруг резко прерывает его мужчина. – Ты тут что, из-за какой-то девки мне…

– Меня мать Романом называла! – раздраженно шипит Молот.

Последующая тишина напрягает, усилием воли сдерживаю свое любопытство от желания войти и посмотреть, что же происходит в комнате.

– Без поддержки тебе будет тяжело унаследовать мою империю, – произносит Руслан Рамазанович, и по его тону я понимаю: мужчина еле сдерживает себя и уже близок к тому, чтобы взорваться.

– Хах, – слышится смех Молота, – так ты из-за нее отказался от матери и меня и женился? Чтобы получить поддержку и возглавить корпорацию? – Последующая тишина служит подтверждением его слов, а после Роман продолжает: – Мне не нужна твоя фирма, я прекрасно живу без нее, так что скажи своим конкурентам, чтобы прекратили на меня охоту, я не собираюсь претендовать на «трон», – последнее слово выдает с пренебрежением и какой-то насмешкой.

– Мальчишка, – вдруг взрывается Руслан, – связался с бандюганами и теперь возомнил себя кем-то! Да тебя на первой же облаве арестуют, запрут и упекут за решетку пожизненно, повесив кучу нераскрытых дел! Да тебя уже прессуют! Костю убили! А ты тут нос воротишь от меня! Скажи спасибо, что я оказал тебе помощь, а то бы тебя уже не было б в живых! Зарема уже не сможет мне родить наследника, поэтому им автоматически становишься ты! Хоть все и не в восторге, что ты ребенок моей русской любовницы, но из-за уважения ко мне и страшась моей власти, они меня поддержали! Даже родители жены встали на мою сторону. А ты пренебрегаешь мною и теми возможностями, что станут тебе доступны с моим влиянием?!

– Ты бросил своего ребенка, а теперь, когда нового наследника сделать не удалось, вдруг вспомнил обо мне и решил мне передать права, боясь раньше времени лишиться власти?! Да, ты прав! Я стал бандитом под крылом у Кости, но он хотя бы не бросил маму и меня, не стал меня прогибать, потому что я не его сын, а принял и вырастил как родного! И его дело я приму, немного переформатирую, выйду на легальный бизнес и заплачу тем, кому надо, чтобы меня не закрыли, как ты говоришь.

– Щенок! – яростно кричит отец молота. – Да как ты смеешь со мной говорить в таком тоне! Я выяснил масштабы власти тех тварей, что посмели напасть на тебя. Так вот, они тебе не по зубам. Так что принять мое предложение – для тебя самое лучшее решение. Отправь свою девку вслед за своими шестерками и официально становись моим преемником. И тогда у тебя будут власть и деньги, о которых ты только мог мечтать!

На минуту в комнате воцарилось молчание, а я начала про себя молиться, чтобы Молот принял выгодное предложение своего отца, и тогда путь к свободе мне будет открыт!

– Во-первых, девчонка останется со мной. – Все внутри меня рухнуло, он только что зачитал мне свой приговор. – Во-вторых, я вернусь и все разрулю на месте. Легализую, а после, – делает паузу, как будто бы раздумывает, – я подумаю о твоем предложении.

– Подумай. – удовлетворенный ответом сына, Руслан Рамазанович успокаивается и миролюбиво советует, – но не затягивай. Если официально признаешь себя моим преемником, я помогу тебе в твоих планах с легализацией. Дам хороших юристов…

– У меня есть Илья, – перебивает его Молот, – и я справлюсь сам, – самоуверенно заявляет Роман. – Мне бы встать…

– Не торопись, сын, – я слышу какое-то шевеление в комнате и решаюсь наконец обозначить свое присутствие, вхожу в комнату и застаю картину, как отец помогает сыну присесть на кровати. Лицо Романа все еще не пришло в нормальное состояние, но выглядит он уже намного лучше, чем запомнился мне пару дней назад. Тело перебинтовано, где-то даже есть кровоподтеки. Демонстративно покашливаю, привлекая их внимание.

На доли секунды мне становится его жаль. На микросекунды, я бы даже сказала, потому что ему действительно досталось. Но когда его взгляд касается меня, и в нем отражается чувство превосходства, вся моя жалость улетучивается, и я вновь испытываю к нему только неприязнь и осуждение его образа жизни.

Его отец тоже оборачивается и, с неодобрением посмотрев сначала на меня, а после на сына, говорит:

– У меня дела. Не забывай, что я тебе сказал, сын, – заканчивает, скосив на меня взгляд, как будто намекает, что именно обо мне он ему напоминает.

Демонстративно закатываю глаза: очень мне «хочется» иметь статус девушки его сына, ага, щасс…

В молчании провожаем взглядами выходящего из комнаты отца, а после, обернувшись, поднимаю руку в знак приветствия Молоту.

– Хай! Давно не виделись. Еще бы столько же не видеться! – Сажусь на край его кровати и дерзко осматриваю парня.

Молот усмехается моей реплике.

– Включила занозу, значит. – после его этой реплики встаю со своего места и отхожу к окну. – Хорошо. Так даже привычнее, – спокойно отвечает и продолжает наблюдать за моим нервным хождением по комнате.

Зло прищуриваюсь, мечтая врезать ему хорошенько по помятой физиономии, но вслух произношу:

– Почему я все еще здесь? – серьезным тоном спрашиваю, намекая на то, что его люди уехали, а меня оставили тут. – Я бы с удовольствием вернулась домой. Все же ты из тех людей, с которыми приятно прощаться. Тебе никто этого раньше не говорил? – За колкими фразами хочу скрыть свою нервозность от всей этой ситуации.

Вновь усмешка, но какая-то добрая, которая приводит меня в шок.

– Мне говорили, что я прекрасен и со мной хотели бы провести время до конца своих дней, – парирует Рома.

– Ложь, наглое вранье, – перебиваю его, наигранно возмущаясь, – не общайся с этими людьми, от подхалимов и лизоблюдов надо держаться подальше.

Неожиданно его лицо становится серьезным, и он без тени насмешки говорит, как бы рассуждая вслух:

– Да, таких людей действительно стоит исключать из круга своего общения. – А после, обращаясь ко мне, строго спрашивает: – Ты жить хочешь?

Глава 12

Незаметно для меня самой мы начинаем говорить серьезно. И почему-то мне это нравится меньше, нежели наше общение буквально пару секунд назад.

Я молчу, не зная, как реагировать: отшутиться или не стоит.

Так и не дождавшись моего ответа, Молот говорит:

– У нас есть крот. И, скорее всего, он уже донес, что мне помогла ты, и убила тех уродов тоже ты. Они захотят отомстить. Так что, все еще хочешь домой?

 Вновь сажусь на кровать рядом и прикрываю руками лицо, не хочу показывать, насколько мне страшно на самом деле.

А он как будто считывает всю информацию с меня.

– Не бойся, сюда их лапы не дотянутся. Еще несколько дней, и я встану на ноги. Решу вопрос с этой бандой, и тогда тебе уже ничего не будет угрожать.

В смятении от его слов даже не знаю, начать его благодарить за это или проклинать, потому что именно он меня в это и втянул.

– Не жди от меня благодарности и поклонения, – наконец решившись, убираю руки от лица и смотрю прямо на него, – я не считаю, что ты мой спаситель. Ты тот человек, что заставил меня погрязнуть во всем этом дерьме. И даже если надо мной перестанет нависать опасность, в глубине души я буду сама себя винить в том, что лишила жизни двух людей и…

– Эти самые люди, – зло прерывает мою тираду Молот, – и глазом бы не моргнули, убили бы меня, а обнаружив тебя, вдоволь наигравшись и полностью растоптав твою душу, отправили бы на панель развлекать дальнобойщиков на дороге. Потому что их территория проездная, и этим они больше всего зарабатывают. Поняла?! – переходит на крик. – И когда перестанешь заниматься самобичеванием и посмотришь реальности в глаза, то поймешь, что это была самозащита, забудешь об этом инциденте и будешь нормально жить дальше.

Ненавижу, когда на меня повышают голос. Даже если действуют мне во благо.

Нервно тру лицо руками. Ему легко говорить. Наверное, у него это уже не в первый раз. Но я-то другое дело! Я еще сама до конца все не осознала. Как только подумаю о том, что произошло в машине, меня начинает трясти, а сердце так бешено стучит, что отдает барабанной дробью в уши.

Видимо, приняв мое молчание за согласие, Молото продолжает:

– Да и вообще, ты ничего не сделала. Все это моих рук дело. Но могу сказать, что за своего человека я и не на такое способен. Так что…

– Стоп! Стоп! А с чего ты меня к своей банде приравнял? – Я в шоке, слова вырвались сами собой. – Ни в коем случае. Нет. Я не с вами…

– Ладно, – раздраженно перебивает меня, – проехали. Что-то ты слишком болтливая стала.

«Неужели я его обидела своими словами? – мелькнуло у меня в голове. – Но разве на это можно обижаться? Я же его не знаю даже, как и он меня, тогда к чему это?»

На некоторое время в комнате устанавливается молчание. Мы не смотрим друг на друга, и каждый занят своими мыслями.

Раздается стук в дверь, и в комнату входит круглолицая, седая женщина. Ранее я ее не видела.

– Я обед принесла, – обращается она к Роману. – Тебе нужен мясной бульон на кости, чтобы окрепнуть и быстрее встать на ноги. Хорошо, что и девушка твоя тут, как раз покормит, – по-доброму говорит эта женщина.

Еле сдерживаюсь, чтобы не произнести вслух: «Простите, что я должна делать?»

Лишь смотрю вопросительно на Молота, мол, что эта женщина говорит?

– Оставьте, мы справимся сами, – от его тона повеяло таким холодом, что мне стало неудобно перед ней.

В мгновенье его настроение переменилось и он стал холодным и неприступным.

Поблагодарив женщину, провожаю ее до двери.

Не понимаю, почему он так набычился на эту бедную тетеньку.

Ставлю на рядом стоящую тумбочку поднос с едой.

– Давай, ешь. Чем раньше поправишься, тем быстрее свалим отсюда.

Роман даже не поворачивается в мою сторону.

Вот же гордый балван!

А после, смотрю на его руки и готова треснуть себя по голове! Они у него отекшие и перебинтованы. Вряд ли он может даже ложку нормально сам держать.

Интересно, поэтому Настя постоянно у него в комнате пропадала, наверное, кормила. Черт! И что же теперь? Это должна делать я?!

Не найдя другого выхода беру ложку, мешаю бульон, а он такой наваристый, с разными приправами, и аромат такой источает, что я бы с удовольствием сама его съела.

– Давай, рот открывай. Я не собираюсь здесь месяц торчать, – равнодушно, даже скорее пренебрежительно, говорю я. – Мои родители наверняка меня уже ищут, поди, и в полицию заявление написали, – преувеличиваю я их возможные намерения. Скорее всего, они только начали отходить от запоя.

– Я отправил к ним человека, сказать, что ты у своей подружки несколько дней проведешь, – поворачиваясь ко мне, шокирует меня своим ответом Роман.

– С ума сойти! И о какой такой подруге речь, интересно? – насмехаясь, уточняю. А в голове возникает неуловимое чувство стыда: он теперь знает, что мои родители алкоголики.

– Алин… – не успевает договорить, как я всовываю ему в рот ложку с бульоном. И ему ничего другого не остается, как проглотить его.

– Значит, и о ней уже узнали. Быстрые вы, однако. – В моем голосе проскальзывает сожаление. Не хотела я, чтобы он обо мне так много узнал. Да и вообще, чтобы знал о моем существовании.

Он пожимает плечами, и лицо его кривит болезненная гримаса.

Любое лишнее движение вызывает у него боль.

– Давай, ешь быстрее.

Дальше кормлю его в тишине, каждый погружен в свои мысли. Иногда встречаемся взглядами, и, замечая в его взгляде интерес ко мне, сразу опускаю свои глаза вниз смущаясь. А после сама себе ругаю: это еще что такое?! Почему у меня вообще возникло это чувство в отношении него?

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.