Удивительные истории о 90-х

15/03/91 16:55

В библиотеке я сидел один. Кран тоже не пришел, не знаю почему.

Я пропустил самостоятельное занятие и пошел на общую тренировку. Оказался единственным из тех, кто не вошел в сборные. В сторонке практиковал прыжки. Еще вполглаза наблюдал за тем, как Тренер отрабатывает с ребятами игровые комбинации.

– В таких кедах уродуешь стопы, – заметил Тренер, проходя мимо.

– У меня нет родственников в Америке, чтобы прислали «Конверсы», – намекнул я на Крана.

16/03/91 12:24

Пробегая по рядам вещевого рынка около стадиона «Раздан» и стараясь не наступать на разложенное вдоль аллей добро, я не ожидал, что найду кроссовки «Авиа», рекламируемые звездами НБА, и уж тем более культовые «Найки Эйр». Но хотя бы на кеды «Два мяча» рассчитывал.

Отчаялся совсем, как вдруг наткнулся на белые кроссовки с лейблом «Голд Кап»: ничего «воздушного», но внешне – совсем как баскетбольные, с высокой поддержкой голеностопа.

– Отменный товар! – подскочил продавец, острой бородкой смахивающий на Хоттабыча. – Натуральная кожа, перфорация, в «Березке» из-под полы толкали бы. В такой обувке гравитация не действует – поверь мне, доктору наук.

19/03/91 16:16

Еле дождался вторника. Натянул на ноги новые кроссы и помчался в зал.

День становился длиннее. Можно было не включать освещение. Солнце светило наискосок, рисуя на полу ромбики сетки, которая защищала огромные окна.

Наскоро размявшись, я перешел к бегу. Кожаная с замшевыми вставками ткань бережно облегала стопу. Толстая эластичная подошва мягко пружинила.

Вместо положенных пяти кругов я пробежал два и кинулся за мячом к пыльным матам. Пальцы обхватили пупырчатые бока с мелкими трещинками оболочки. Пару раз перекинул с руки на руку, чтобы вспомнить вес мяча. Попробовал отскок от пола.

И уже не удержался: рванул к щиту, разбежался в два больших шага и на третьем прыгнул. Приготовился к броску и… вдруг представил перед собой противника: рослого, долговязого, который легко заблокирует мою траекторию. В этот момент я, уже будучи в воздухе, развернулся, чтобы корпусом прикрыть мяч, перевел его с ведущей правой руки в левую и уже с левой отправил в корзину, обогнув воображаемого соперника.

Мяч, описав дугу и не задев кольцо, опустился в корзину приблизительно в тот момент, когда мои ноги коснулись пола. Я, не веря своим глазам, наблюдал за тем, как колышется потревоженная мячом сетка.

20/03/91 11:39

– …именно в этот момент все сложилось. Я вдруг понял, что имел в виду Тренер и о чем говорилось в статье о Джордане, – уверял я Дейла и Крана на большой перемене. – Летать – это не «сделать много движений за доли секунды», а «продумать много вариантов»! Приходите в пятницу – поделюсь.

– Нас и так Тренер гоняет, я же в сборной, – виновато развел длинные руки Кран.

Дейл молча жевал свою долю «сникерса».

– Ну хотя бы загляните посмотреть, как у меня получается, – заманивал я.

22/03/91 16:43

Ребята не пришли. Я расстроился. Но обо всем забыл, стоило только надеть новые кроссовки и взять в руки мяч.

Под конец своей тренировки я решил пробить десять трехочковых подряд.

– Шесть попаданий из десяти! – победно крикнул я.

– И минус восемь диоптрий зрение, – напугал меня голос Тренера.

Я обернулся. Он сидел на своем любимом месте. – Ты меня обманул, Чип. Сказал, что минус четыре. Тебе медкомиссия в сентябре написала, что контактные виды спорта противопоказаны.

Я стоял, сжимая в руках мяч.

– А этот мяч ты украл и подставил меня как материально-ответственное лицо.

– Простите.

Хорошо, что ребята не пришли, достанется мне одному. Главное, что Дейл сможет продолжать свои тренировки, если все-таки решит вернуться.

– В зал больше ни ногой, – глядя мне в глаза, огорошил Тренер.

25/03/91 20:51

– Дейл? – удивился я, увидев товарища в дверях.

– Называй меня Аро. Извини, что так поздно. Просто опять не засну, если не выскажусь.

– Ты уже так высказался, что десятый день не видимся, – упрекнул я.

– Давай забудем этот баскетбол.

– Как забудем?

– Ну не сошлось же все на одном баскетболе? – махнул рукой Дейл… или Аро.

– А вот сошлось! – возразил я.

Я вышел из квартиры, чтобы не потревожить родителей, и на лестничной площадке продолжил:

– Все вокруг рушится! Митинги, забастовки, землетрясение, война, беженцы, очереди… Единственное, что хорошего за эти годы появилось – это баскетбол. Как мы с тобой смотрели игры НБА и… – Я осекся.

Не хотел, но признался:

– Тренер выгнал меня. А я так ждал вторников и пятниц, когда сначала в библиотеку, а потом в зал. Там часы на табло отсчитывают время из другой, особой жизни, понимаешь?

26/03/91 16:01

Дверь в тренерскую была приоткрыта. Виднелась часть стола, на котором соседствовали чашка с олимпийским мишкой и телефонный аппарат. Спиральный шнур от последнего тянулся по диагонали вверх за кадр. А оттуда слышался голос Тренера:

– …что-нибудь придумаем, или мы, или политех. Физкульт будет только рад выставить еще одну команду. Жаль, что не сможете… Хорошо, до свидания. Он положил трубку, появился в дверном проеме и, увидев нашу ораву, гаркнул:

– Почему не в зале?!

После вчерашнего нашего разговора Дейл поднял на уши ребят, и они всей секцией силком притащили меня сюда.

– Мы из-за Чипа, но… – начал Дейл неуверенно. – Извините, случайно подслушали. Какая-то из сборных отпала?

– Да, педагогический.

– А можно мы соберем команду?

– Кто – вы?! Его, – Тренер указал на меня, – я отстранил от тренировок.

– Тогда и мы все отстраняемся, – заявил Вождь.

29/03/91 16:01

На первую тренировку нас собралось семеро.

– Ну что, великолепная семерка, приступим! – вошел я в роль играющего тренера.

– Да, – кивнул Бампер (амортизатор нападающих). – С двумя на замену за период мы умотаемся в хлам.

– Тебе же не бегать, а останавливать, – пошутил Ламбада (из-за вертлявой походки).

Я повторял с командой простенькие комбинации, которые подглядел у Тренера. Но ничего стоящего не выходило.

– Нас спасет только чудо, – вздохнул Дейл.

Меня осенило:

– Чудо?! На выходных идем к стадиону «Раздан»!

05/04/91 17:07

Слух об отборочном матче собрал раза в три больше ребят, чем ходило в обе секции.

– Ну что, Чип и Дейл, как договаривались, устоять один период против «Дрим Тим»? – спросил Тренер.

– Ага, не дать им набрать десять очков за это время, – уточнил я условие, которое он выдвинул нам неделю назад.

– В «Команду Мечты» войдут Ржавый, Медведь, Кран, Арматура и Вождь, на замену Сабонис и Каучук, – распорядился Тренер, грузно опустился на свое место, после чего добавил: – Семеро на семеро.

Только чтобы нас допустили к турниру, нам надо было дать бой лучшей семерке в универе.

– Тренер, спасибо, что выбрали меня в суперкоманду, но я с бурундуками. – Кран перешел на нашу сторону.

05/04/91 17:10

За первый бросок в центральном круге я даже не стал бороться с торчащими руками-прутьями Арматуры. Символически подпрыгнул, но зато сразу же выбил у него мяч, стоило ему начать ведение.

Дейл рванул вперед. Одной из более-менее отработанных схем был параллельный прорыв с передачами низом. Я так и поступил, дал пас через пол. И обратно так же получил мяч, будучи уже на подходе к трехочковой зоне.

Медведь, преследуя Дейла, упустил меня. Я беспрепятственно завершил первую атаку простым забросом. Мы с Дейлом обнялись бы на радостях, но мяч ввели в игру.

Окрыленный удачным началом, я метнулся на перехват. Помешать не удалось, но я напугал Вождя: тот неловко принял передачу и поспешил отправить мяч дальше. А дальше мяч оказался у нашего Бампера, который недолго думая навесил вперед. Дейл чертенком выскочил между двух защитников и схватил отскочивший от паркета мяч почти у торцевой линии. Шаг – и он добыл нам вторую пару очков.

05/04/91 17:14

Народ пришел позабавиться, посмотреть, как нас разделывают под орех. А теперь вовсю болел за нас. Я осознал это, когда нам назначили штрафной, и в ожидании броска все игроки застыли на площадке. На трибунах гудели.

– Бегите вперед, я подберу. – Кран подтолкнул меня и Дейла вперед.

Он так и сделал, среагировал раньше всех, взмыл в воздух и схватил отскочивший от щита мяч.

05/04/91 17:15

Звездная команда стала выходить из мандража. Ржавый сбивал темп, подолгу разыгрывая мяч. Дал своим время прийти в себя. Потом поднял руку с тремя открытыми пальцами – номер заготовки.

Пас Медведю, быстрый проход Каучука, навес ему, и тот перебросил мяч в нашу корзину.

Нельзя было давать им перехватывать инициативу.

05/04/91 17:19

Если бы Тренер не выкрикнул, что осталась минута, я бы не поверил, что время выходит.

Игра выровнялась, и я уже не знал, кто ведет. Но не мог отвлечься на табло, чтобы проверить счет.

И сейчас было не до этого. Я не видел, что там творилось вдали, мог только догадываться по тому, как все ринулись в нашу сторону.

Дейл пятился, глядя вверх: значит – передача по воздуху. Я держался так, чтобы быть в поле его зрения.

Вождь приплясывал, как боксер, выбрав позицию посередине, чтобы не упустить ни одного из нас.

Дейл с трудом устоял на ногах, поймав прилетевший мяч. И сразу же перекинул мне.

До корзины осталось меньше двух метров, но дорогу мне преградила каланча.

Я подпрыгнул, показал Вождю, что брошу мяч ему в лицо. Он рефлекторно прикрылся. Этого мгновения мне было достаточно, чтобы – все еще находясь в полете – сделать бросок.

Попадание было не чистым, мяч попрыгал, покружил по кольцу и только потом опустился в сетку. Трибуны взревели одновременно со свистком Тренера.

05/04/91 17:20

Мы выиграли со счетом 9:8, с перевесом в одно очко. Нас приветствовали, хлопали по плечу и жали руку.

Навстречу протискивался Тренер, сияя, будто мы несли ему кубок.

– Чип и Дейл, вы летали – чтоб мне с места не сойти, – как эти парни из НБА! Как это вам удалось? – У нас волшебные кроссовки, – честно ответил я.

Но Тренер не поверил. Как не верил Дейл, когда на барахолке я притащил его к «Хоттабычу», и на остатки наших «эфирно-аферных» мы купили ему такие же «Голд Капы». Стоило ему надеть их и подпрыгнуть, как он тоже почувствовал, какую невесомость дарят эти кроссы.

– Записываю вас на турнир, – во всеуслышание заявил Тренер: – Кстати, а как назвать вашу сборную, вы же с разных факультетов?

Я не задавался этим вопросом, но, вспомнив, где мы с друзьями пропадали часами, сразу же нашел ответ:

– Сборная библиотеки.

Светлана Кривошлыкова

Немного тепла

– Мам, включи новости, хватит эту ерунду смотреть! – устало крикнула Светка с порога и накинула цепочку на дверь.

Сняв шубу, на которой таял снег, встряхнула мех, скинула унты и прошла к окну в кухне. Не включая свет, осторожно отодвинула занавеску. Метель усилилась. Напугавший ее нетрезвый мужик, кутаясь в пуховик, теперь брел к соседнему подъезду. А во дворе ей показалось, что он хотел войти следом за ней.

– Между прочим, это не ерунда, – отозвалась мать из гостиной и прибавила звук. – Вот сейчас они правильно ответят на вопросы и отправятся в романтическое путешествие.

– Любви с первого взгляда не бывает, – привычно ответила Светка.

«Может, ты и не бандит? Заходи уже куда-нибудь, замерзнешь же», – мысленно посоветовала она мужику.

Мама, как обычно, сидела на диване, укутавшись в одеяло, и смотрела шоу «Любовь с первого взгляда». Светка взяла пульт, переключила на новости. Голос диктора радостно доложил: «В связи с резким похолоданием в нашем городе созданы специальные приемники для лиц с неопределенным местом жительства. Ночью синоптики ожидают понижение температуры до минус сорока градусов…»

– Вот поэтому ты до сих пор и не замужем. – Мать сделала вид, что обиделась. – Одна работа на уме.

– Мам, не начинай, а? Устала как собака.

– Так и будешь всю жизнь одна.

– Лучше уж одной, чем замуж за кого попало. Посмотри вокруг: одни гопники да бандиты. А у нас в больнице все приличные уже женаты.

– Чай с пирогами будешь? – Мать вздохнула, будто соглашаясь.

Светка кивнула, уселась на диван и закрыла глаза. Мама ушла на кухню, забренчала крышка чайника. С экрана телевизора доносился голос, который мешал дремать. Он сообщал, что сегодня в семь часов вечера был похищен акционер Сибирской страховой компании, в Москве найден убитым бандитский главарь по кличке Мамонт. По данным следствия он был лидером преступной группировки и сумел после распада «Десятки» держать в страхе всю Тюмень. «Когда же это кончится? Может, надо было остаться в больнице? Сейчас этих с рынка привезут… Олег Борисович один не справится…» Мысли обрывались и вязли где-то в сознании, как в зыбком болоте.

Порыв ветра ударил в стекло. Светка вздрогнула и открыла глаза, пытаясь сообразить, утро или вечер. Декабрь: встаешь – еще темно, приходишь с работы – уже темно. Она откинула плед и опустила ноги на пол.

– Свет, там мужик какой-то под окном! Вроде, пьяный, – крикнула мать из кухни. Чайник надрывно засвистел. – Как бы не замерз.

– Сейчас в милицию позвоню. Пусть забирают.

Телефонный диск длинно прожужжал «ноль» и коротко «два», послышались длинные гудки, а затем резкий мужской голос ответил:

– Милиция, слушаю вас.

– У нас под окном пьяный мужчина. Заберите его, пожалуйста. Уже полчаса ломится в подъезд.

– Бомж? – Голос звучал лениво и безразлично.

– Откуда я знаю?

– Может, это ваш сосед?

– Точно нет, соседей я всех знаю. Заберите его в приемник для бомжей. Замерзнет ведь.

– У нас людей не хватает, чтобы еще бомжами заниматься. Разрулите там с ним сами.

– Это как?

– Свет! Он лег в сугроб. – Мать забарабанила по стеклу, будто мужик мог ее услышать. – Пусть скорее приезжают.

– Запустите в подъезд и вызовите скорую.

– Как вы себе это представляете? А если он бандит? А если он нас убьет?

– Если убьет – приедем. – В трубке послышались короткие гудки.

– Что сказали? – Мама выглядела по-настоящему встревоженной.

– Не приедут.

Света полезла в ящик, нашла скалку.

– Подойдет, пожалуй.

– Как не приедут? – Мать плюхнулась на табуретку.

– Пойдем, запустим его в подъезд.

Металлическая дверь с трудом открылась, издав недовольный глухой звук. Метель швырнула в лицо пригоршню ледяных иголок.

– Эй, ты! Заходи!

Придерживая дверь ногой, Светка запахнула шубу. Присмотрелась.

Мужик лежал на снегу, не шевелился. Его уже порядком припорошило.

– Околел, что ли? – испугалась мама, прячась от холодного ветра в подъезде, за спиной дочери, и накинула на голову шерстяной платок.

– Стой тут, – приказала Светка и, выставив вперед скалку, подошла к мужику, ткнула его в плечо.

Тот что-то недовольно буркнул.

– Живой! – крикнула она, но слова унес ветер. – Надо затащить его в подъезд.

Светка наклонилась, попыталась поднять мужчину. Но он оказался слишком тяжелым.

– Помоги. – Она махнула маме рукой, усадила алкаша.

– Может, скорую вызовем? Вдруг помрет? Скажут, что мы его… – Мама подбежала, застегивая куртку, наклонилась, взяла мужика под руку.

– Давай на счет «три». Поднимаем!

Мужик, почувствовав, что его куда-то тащат, промычал что-то нечленораздельное. Ноги у него подкашивались.

– Да стой же ты! – Мама тяжело дышала. Платок развязался. Снег начал забиваться под воротник. Алкаш наклонился вперед, чуть не уронив ее, но Светка вцепилась в него мертвой хваткой – устояли. Алкаш неожиданно зарычал, как раненый медведь. Светка почувствовала, как он весь напрягся.

– Мам, осторожней!

Пьяный опять наклонился вперед, и его вырвало. – Боже мой! Вот за что это все! – Мать скривилась. – Он облевал мне куртку!

– Открой дверь.

Мать одной рукой набрала код и рванула металлическую дверь на себя. Кое-как перевалились через порог. Дверь подъезда с грохотом закрылась, за ней хлопнула и дверь тамбура. Свист ветра сменился тишиной спящего дома. Теплый воздух окутал уютом и запахом пирогов.

– Давай его на ступеньки.

– Ну и разит же от него! Фу! – Мама брезгливо сморщилась, но хватку не ослабила.

Посадили, прислонили к перилам.

– Ты посмотри, что наделал, теперь только химчистка… – Осторожно, чтобы не испачкать руки, мама расстегнула куртку.

– Мам, принеси, пожалуйста, из моей сумки фонарик. Скорее.

– Где она?

– На тумбочке в прихожей.

Мать скрылась в квартире. Светка осталась один на один с пьяным. Даже при тусклом свете было понятно: не бомж. Одежда хоть и грязная, но не потрепанная, новая. Хорошие ботинки. Ноги в таких, правда, точно уже обморозил. Руки наверняка тоже. Светка прижала пальцы к мужскому запястью. Пульс частый, слабый. Дыхание поверхностное, учащенное. Лицо бледно-серого цвета. Но без мешков под глазами, сосудистой сетки и отеков, какие обычно бывают у алкоголиков. Ссадины на губах. Нет, он не алкаш со стажем. Хотя у него, очевидно, тяжелая степень алкогольного опьянения, интокси кация.

Вернулась мама, протянула фонарик.

– Зрачки расширены, реакция на свет слабая… – Светлана убрала фонарик в карман шубы, задумалась.

– Что делать будем? Он вообще не реагирует.

– Давай его в квартиру.

– Ты с ума сошла? Он в рвоте весь! – Мама подбоченилась.

– Ему нужно оказать первую помощь, а потом вызовем скорую.

Мать всплеснула руками:

– Может, сразу скорую? Зачем его к нам тащить?

– Мам, не обсуждается: помрет. На улице, видела, что творится? И как обычно: ни одной снегоуборочной машины. Скорая неизвестно когда приедет. Он провел на сорокаградусном морозе пьяный довольно долго. Пуховик расстегнут. У него может быть обморожение. Через сутки будет понятно, какой степени. А, судя по рвоте, у него сильнейшее отравление алкоголем. Помрет, если не оказать помощь. – Светка попыталась поднять мужика: – Давай, пошли. Вставай.

Он замотал головой.

Притащили в гостиную, сняли с мужика пуховик и свитер, посадили на пол, к дивану. Мычит нечленораздельно, отмахивается.

– Посиди с ним. Может опять вырвать. – Светка встала и пошла в коридор к телефону. – Я позвоню в скорую. Там сегодня Иваныч дежурит. Попрошу поскорее приехать.

Мужика вывернуло на пол. Мама принесла из ванной таз. Светка вернулась в гостиную.

– Ну, что он сказал? – Мать взволнованно посмотрела на дочь.

– Сейчас на вызове, дороги замело. Быстро не приедет. Придется самим.

Светка подошла к мужику. Мама привычно закатала рукава. Чего только ей, медсестре, не приходилось видеть. Но вот так, дома, спасать кого-то еще не доводилось.

– Марганцовку, натрия хлорид, аскорбиновую кислоту, – привычно диктовала Светка. – И систему захвати из твоего ящика. Надо капельницу поставить.

Светка придвинула стол, поставила на него стул. Быстро нашла в ящике шприц, раствор камфоры. Задрала рукав рубашки, сделала инъекцию. Мужик нечленораздельно забормотал, скрючился, повалился на пол. Светка успела его удержать, пододвинула таз – стошнило. От рвоты несло спиртом.

– Еще глюкозу и витамины B1 и В6, которые тебе колола. Скорее.

– Вот, принесла. – Мать поставила на стол бутылочки, раствор с марганцовкой.

– Отпаиваем. Держи таз. – Светка взяла банку со светло-розовым раствором, поднесла мужику ко рту: – Пей!

Мужик плохо соображал, что происходит, но подчинился, опустошил банку, и его тут же вырвало снова.

– Давай на пол его. Сейчас капельницу поставлю. Ты пока принеси чем его можно накрыть.

Светка работала быстро. Через несколько минут капельница была готова.

Мама принесла старое одеяло и, брезгливо морщась, накрыла мужика.

К семи утра Светлана Николаевна Бойко – заведующая хирургическим отделением городской больницы города Тюмени – была на работе. Медперсонала катастрофически не хватало, приходилось работать без выходных. Но к такому графику она уже привыкла. Сложнее было привыкнуть к постоянному безденежью: зарплату не платили третий месяц.

– Светлана Николаевна, у нас две новости. Одна хорошая, вторая не очень. – Дежурный хирург влетел в ординаторскую, подбежал к факсу. Тонкие листы с мелким текстом медленно выползали из аппарата. Его сухое вытянутое лицо еще больше осунулось после бессонной ночи, под глазами темнели круги.

– Олег Борисович, да говори уже! – Светлана накинула халат, пристроила на шею стетоскоп.

– Сначала подпишите. – Он протянул распечатанные страницы.

– Это еще что?

– Ночной пациент оказался акционером Сибстраха. Это раз.

– Да ладно! – Светлана села на стул. – Это тот, которого вчера похитили? В новостях слышала…

– Да. Если бы вы не поставили капельницу, потеряли бы. А так-то живехонький. Но уж очень беспокойный. Только его привезли, потребовал переселить всех больных из его палаты. Я, конечно, сказал, что это невозможно. Тогда он сообщил, что он главный акционер и директор страховой компании и, если я отселю пациентов, фирма компенсирует расходы на лечение всех в отделении. И застрахует персонал.

– А ты? – Светлана быстро читала договор.

– А что я? Нам препараты нужны и перевязочные, сами знаете. Ну, думаю, а чего нет-то? Бесится с жиру. Пусть платит. Мы хоть людям поможем. Полежит пару недель один в палате.

– Договор на месяц и выплаты незамедлительно? – Она вопросительно посмотрела на дежурного. – Ну да. Я сам офигел.

Светлана взяла ручку и медленно подписала документ.

– Тут такое дело странное. Если верить результатам анализов – вчера он выпил смертельную дозу этилового спирта. Но печень у него здоровая. – Олег протянул папку с анализами, словно в доказательство своих слов.

– Ничего не понимаю. – Светлана быстро просмотрела результаты анализов, взглянула на обложку личного дела: «Алексей Леонидович Иванов, 40 лет, палата № 9».

– Да чего там понимать? Милицию надо вызывать – а он просит не звонить. Говорит, никто его не поил.

– Олег Борисович, давайте не будем играть в следователей. Наше дело его вылечить. – Светлана встала, собираясь уходить.

– А вторая новость плохая. – Олег забрал подписанный договор со стола.

Она остановилась в дверях, оглянулась.

– Ты сказал: одна плохая, а вторая хорошая.

– Ну, то, что вы его спасли, – хорошая новость. А плохая в том… – Он помялся и выпалил: – У его палаты головорезы с оружием. С трудом убедил их, что мне нужно пациенту капельницу поставить. И меня пускать не хотели. Пациенты из соседних палат боятся в туалет выйти. А кроме того, у нас сегодня проверка из Минздра…

Договорить он не успел. Светлана выскочила из ординаторской и побежала к девятой палате.

– Светлана Николаевна, стойте. Да подождите! – Олег догнал ее на лестнице, задыхаясь. – К нему вообще не пускают.

Светка остановилась, спустилась на две ступеньки, словно передумала идти в палату.

– Разберемся. – Голос прозвучал тихо, но решительно. – Идите домой, вам надо отдохнуть.

– Я вас тут одну не оставлю. И бумаги возьмите. Надо ему отдать.

Поднявшись на этаж, Светлана рассматривала двух лбов в спортивных костюмах, с золотыми цепями толщиной с палец на накаченных шеях. Коротко стриженные, у одного шрам в полщеки, второй с золотым передним зубом. Если и с оружием, то хоть не в руках.

– Заведующая отделением, Светлана Николаевна, – представилась она. – Что тут происходит?

– Дамочка, – шрам на лице зашевелился, – мы тут тоже типа работаем.

Оба заржали.

– Посторонним в больнице запрещено находиться. Попрошу вас немедленно уйти! – Она указала на дверь.

Олег Борисович, выглядывая из-за ее спины, интеллигентно поправил очки.

– Ага, ща! – безучастно отозвался хмырь с золотым зубом.

Светлана вспыхнула, но голоса не повысила.

– Пошли вон отсюда – или объясняться будете в милиции.

– Да не кипятись ты. Всё норм. – И громила плюхнул огромную руку ей на плечо. Светлане показалось, что ее, как гвоздь, вбили в пол. – Чувака охранять надо.

– Беспредел… – пробубнил Олег Борисович, вытирая лоб, – откуда вы такие только беретесь.

Дверь палаты открылась, в коридор вышел вчерашний замерзающий. Выглядел он гораздо лучше, хотя лицо было еще бледным. Пижама в коричневую полоску ему даже шла. Широкоплечий, спортивный. Волосы взъерошены. Видимо, только проснулся.

Светка, воспользовавшись моментом, скинула с плеча руку и повернулась к пациенту.

– Алексей Леонидович, зачем вы встали? Сняли капельницу? Вам нужно лежать! И пожалуйста, скажите им уйти. Посторонним не положено…

– Вы мой лечащий врач? – Его голос звучал мягко, успокаивающе.

– Я заведующая отделением.

– Мы можем поговорить наедине?

Светлана оглянулась на Олега, словно ища у него поддержки. Тот пожал плечами: мол, ну что я могу поделать, я предупреждал.