Борейцы. Русские Супергерои. Том I

Игорь Бушмин, Игорь Егорцев

Борейцы. Русские Супергерои. Том I

Глава 1. Тайна тихого городка

Золотая осень. Мужчина ведёт под руку беременную женщину. Видно, что срок вот-вот рожать. Женщине тяжело идти, она крепко держится за руку мужчины. Мужчина с любовью смотрит на свою спутницу. Иногда они останавливаются, чтобы женщина отдышалась. На улице ещё не очень холодно, но дыхание зимы уже заставляет дыхание людей превращаться в пар.

Подходят к пешеходному переходу, на другой стороне – роддом. Начинают переходить улицу с совсем вялым движением автомобилей – маленький городок.

Внезапно из-за угла появляется чёрный внедорожник, несущийся с неприличной для городка скоростью. Парочка замирает на середине дороги. Чёрный внедорожник едет всё быстрее. В зеркале заднего вида мелькают солнцезащитные очки.

Женщина судорожно вздыхает. Видимо, малыш толкает в живот так сильно, что она оседает с оханьем. Мужчина старается её удержать.

Водитель внедорожника втаптывает педаль газа в пол. Двигатель ревёт.

Мужчина видит несущийся автомобиль и понимает, что не успеет отскочить с дороги, не бросив женщину. Когда от автомобиля до стоящих людей остаётся несколько метров, в воздухе появляется серая рябь, будто что-то проносится с немыслимой скоростью. На доли секунды пространство перед чёрным автомобилем разрывается, как будто лопнувшая плёнка на экране кинотеатра, затем складывается вновь.

Тишина, автомобиля нет, только пыль оседает на асфальт.

Женщина лишается чувств и, наконец, падает на дорогу.

Городская свалка

В воздухе будто лопается пространство и появляется чёрный внедорожник, который с рычанием врезается в груду металлолома.

Автомобиль разбивается в хлам. В зеркале заднего вида – лицо с треснувшими солнцезащитными очками. Рука тянется к базовой телефонной станции «Алтай», набирает кнопками номер. Идёт соединение.

Водитель внедорожника:

– Ничего не вышло, они следили за мамашей. Да не знаю, где я, в какой-то… пиип.

Глава 2.

Хочешь выжить – стреляй первым!

Квартира священнослужителя. Скромная советская мебель. Телевизор «Рубин». Книжный шкаф. Религиозные книги соседствуют с книгами по военному делу и боевым искусствам. На стене висит ковёр. В «стенке» стоит сервиз. На высокой тумбочке – старый чёрный дисковый телефон.

За окном моросит мелкий дождик. Дома только Анна, жена священника. Она беременна, срок уже большой, скоро рожать. Наводит порядок в квартире. Протирает пыль на кухонном столе. Ребёнок в животе сильно толкнулся.

– Алёшенька! Проснулся, маленький, поиграть захотел?

Анна погладила живот обеими руками. В ответ ребёнок ещё больше толкнулся. Матери больно, но она улыбается. Неожиданно звонит телефон. Анна вздрагивает, подходит к тумбочке, снимает трубку.

– Алло! Алло!

На другом конце провода молчание, только слышно, как кто-то дышит.

– Ну, говорите же! Что вы всё молчите! Что вам нужно?

Короткие отрывистые гудки. Звонок заставил женщину сильно взволноваться. Такое происходило не в первый раз. От соседей Анна наслушалась историй про грабителей. Беспокоится, подходит к окну. Видит, как крепкий лысый мужчина выходит из телефонной будки и, вжав голову в плечи, прячась от дождя, быстрыми шагами идёт к автомобилю скорой помощи. Машина никого не забирает и никуда не уезжает.

– Если это грабители, то что у нас брать? Нечего, сами в долгах сидим. Надо бы сказать об этом Ване. Да нет… не буду, а то решит, что у меня мания преследования.

Анна разволновалась, села. Хочет посмотреть телевизор. Кресло глубокое, вставать тяжело. Смотрит на экран, затем на лежащий рядом пульт. Вдруг телевизор сам собой включился. Идёт политическая передача. Неинтересно. Каналы сами переключаются, останавливаются на мультиках. Ребёнок в животе оживился. Анна с любовью поглаживает живот. Она уже почти не удивляется.

– Интересно, сколько сейчас времени?

Из-за дождя темно, часов не видно, и вдруг, сам собой, включился радиоприёмник, голос диктора произнёс:

– В Москве полдень…

Несколько месяцев назад

Будучи беременной уже пять месяцев, Анна зашла на работу к подруге, в огромный вычислительный центр. Они вместе собирались пойти в кино, на новый французский фильм. Но поход оказался под угрозой. В вычислительном центре произошла авария: самая большая ЭВМ вдруг перестала работать.

Народ бегал вокруг, суетился, нервничал. Надо было срочно сдавать работу, а машина не желала оживать. Инженеры что-то колдовали, суетились, но всё бесполезно. Подруга (начальник) нервничала, поход в кино срывался, и непонятно было, когда всё это закончится.

Неожиданно Анна почувствовала, как у неё в животе ребёнок больно толкнулся. От неожиданности она облокотилась на ЭВМ, огромный металлический ящик с кнопочками и лампочками. В животе кольнуло, между рукой и машиной прошла волна, и агрегат вдруг ожил и начал работать. Засветились лампочки, загудели вентиляторы, и ЭВМ выплюнула из себя пачку перфокарт. На каждой из них была перфорацией изображена смеющаяся детская рожица…

Группа инженеров, наблюдавшая сие явление, стояла в недоумении, кто-то почёсывал затылок. Каждый взял себе перфокарту с рожицей в качестве сувенира.

Её Анна и рассматривала сейчас, когда вдруг в животе ребёнок устроил вечеринку, явно намереваясь увидеть свет. Анна с огромным трудом подошла к телефону.

– Алло, Ванечка… приезжай, забери меня, кажется, уже началось… только скорую не вызывай! Сам приезжай!

– Жди! Скоро буду! – Муж почувствовал тревогу в голосе беременной жены.

Спустя пятнадцать минут к дому подъехал старенький автомобиль «Жигули» пятой модели. Громко хлопнув дверью, из машины вышел батюшка, мужчина лет тридцати, в чёрной рясе, высокий, крепкий, широкоплечий, с военной выправкой, с окладистой бородой. Быстро поднялся в квартиру. Анна уже собрала вещи и ждала его. Ваня открыл «стенку», достал из-под белья что-то тяжёлое, спрятал в складки рясы.

– Давай на дорожку присядем.

Анна присела на стул в коридоре и нервно посмотрела на окно, на дверь, на мужа. Вместе вышли из подъезда, сели в машину, Анна с вещами на заднем сиденье. Отъехали. Скорая медленно двинулась вслед за ними. Анна оглянулась и увидела «эскорт».

– Ваня, я не хотела тебе говорить, но за нами следят! Посмотри в зеркало. Видишь скорую, за нами едет, она уже два дня стоит у нашего дома. И мне каждый день звонили и бросали трубку. Ваня, я боюсь!

– Почему ты мне раньше об этом не сказала?

Ваня посмотрел в зеркало, увидел скорую, висящую на хвосте.

– Пристегнись! Срочно!

Анна судорожно подчинилась.

– Я боялась, что ты будешь смеяться надо мной! Мы же не бандиты, не коммерсанты, чтобы за нами следить! Кому мы нужны! Может, нас с кем-то перепутали?

– Я думаю, всё это связано с теми аномальными явлениями, что происходят вокруг тебя и нашего малыша. У кого-то есть свой интерес.

Анна закусила губу. Она ничего не рассказывала о странностях своей беременности, боясь, что её сочтут обманщицей. Откуда же Ваня всё знает? Муж посмотрел в зеркало заднего вида. Машина с красным крестом догоняла довольно быстро.

Анна застонала и вцепилась руками в подголовник переднего кресла. Чтобы сократить расстояние, Иван решил проехать через промзону. Дорога узкая, вся в колдобинах. Не получается передвигаться быстро. Анна стонет. Машину трясёт. Мужчина достаёт из-под рясы пистолет Стечкина и кладёт на сиденье рядом с собой. На ручке табличка с памятной гравировкой. Анна охает.

На одном из поворотов скорая обгоняет «Жигули» и подрезает. Тормозит. Ваня тоже бьёт по тормозам. Всё в машине падает, Иван на лету подхватывает пистолет.

– Ложись! Быстро! Под сиденья!

Анна, придерживая живот и кривясь от боли, сползает на пол. От скорой быстрыми шагами идут двое мужчин. Один из них – лысый крепкий любитель телефонных звонков. Другой, чем-то похожий на обезьяну, ниже ростом, сутулится. В руках укороченные автоматы. Передёргивают затворы, открывают огонь по «Жигулям». Стёкла разлетаются фонтанами. Передние сиденья – в клочья. Анну засыпает битым стеклом. Но ни одна пуля её не задевает, они пролетают буквально в нескольких сантиметрах.

Одновременно с началом обстрела открывается водительская дверь «Жигулей», и Иван резко бросается на землю. Одна из пуль задевает его плечо, разрывает одежду. Упав, он выстреливает из пистолета два раза. На лбах нападавших бандитов появляются отверстия от пуль. Оба падают, по инерции продолжая нажимать на курки. Пули разбивают окна ближайших зданий. Ваня в два прыжка оказывается перед скорой. Направляет пистолет на водителя. Из Ваниного плеча сочится кровь, одежда разорвана.

– Выходи с поднятыми руками! Живо!

Водитель скорой вылезает из машины.

– Руки за голову! На колени!

Водитель послушно выполняет приказ. Сзади мелькает тень, и тут же Иван получает удар по голове. Раздаётся звук выстрела. Нападавший, бандит с татуировками, сползает на землю.

Удар оказался несильным, и Ваня медленно поворачивается. Видит, что перед ним стоит беременная Анна, на переднем плане огромный живот, по лицу текут слёзы, в руках автомат, ствол дымится. Анна всхлипывает, как ребёнок. По её ногам течёт, на земле уже целая лужа.

– Ваня, извини, я, кажется, описалась.

Скорая помощь, скрипя тормозами, останавливается перед зданием больницы. За рулём – Ваня. Выносит на руках жену.

Из дверей больницы выбегают врач и двое санитаров.

– Каталку! Срочно!

Санитары привозят каталку, Ваня осторожно кладёт на неё Анну, крестит её.

– С богом, девочка моя!

Анну увозят в родильное отделение. Врач, пожилая женщина лет под шестьдесят, смотрит на разорванное плечо Вани и сочащуюся кровь.

– Вижу, вам тоже помощь требуется!

– Справлюсь. Заживёт как-нибудь.

– Никаких «как-нибудь», срочно в процедурный кабинет. Без разговоров!

Ваня покорно следует в процедурную. Садится на стул, врач разрезает ножницами одежду с запёкшейся кровью, протирает ватой со спиртом. Под кровью чёрная татуировка – летучая мышь на фоне глобуса и надпись: «Вопреки всему».

– А вы и в самом деле священник? Что-то не похоже.

– Правда. Люди к Богу разными путями приходят. У меня своя история.

Сказал и замолчал. Задумался.

– Извините, если что; так, простое любопытство.

– Да всё нормально, – улыбается Иван. – Людям всегда интересны противоположности. Не вы первая спрашиваете.

– А что с вами случилось? Ранение явно пулевое. О таких случаях мы обязаны сообщать в милицию, – бинтует плечо.

– А если не сообщите?

– Наверное, просто помогу хорошему человеку. В наше лихое время хорошие люди должны держаться друг за друга.

– А почему вы решили, что я хороший человек? Потому что священник?

– Может, из-за этого, или просто потому, что у моего сына такая же татуировка, и я очень хорошо знаю его друзей… «Вопреки всему!»

Открывается дверь процедурной, появляется медсестра.

– Поздравляем, папа, у вас сын! Рост 52 сантиметра, вес 4200! Настоящий богатырь! Роды прошли успешно.

Ваня вскочил со стула.

– У меня сын!!!

Звонит телефон. Докторша берёт трубку.

Голос в телефоне произносит:

– Вера Семёновна, поднимитесь, пожалуйста, к главному врачу. У нас тут проверяющая приехала, из министерства.

– С чего бы это? Вроде совсем недавно проверка была. Ох, не к добру это. Пойду к начальству. А вы, батюшка, будьте осторожнее. Вам ещё сына воспитывать да на ноги ставить!

Дети в палате новорождённых лежат в кроватках. Среди них сын Ивана и Анны. В палату входит сотрудница министерства, проверяющая. С ней трое сопровождающих – главврач, его заместитель, медсестра. Проверяющая – женщина средних лет, красивая, с модной причёской. Дорогой маникюр, туфли на высоких каблуках. Прямая осанка, походка модели, стальной взгляд.

– Вы, голубушка, принесите мне карточки на последних трёх детей, а вы подготовьте документы по расходу обезболивающих и наркотических средств. В двух экземплярах. И желательно побыстрее, у меня мало времени!

Подчиненные в страхе разбегаются. Проверяющая остаётся одна в палате. Озираясь по сторонам, достаёт коробочку. В ней кольцо. Берёт его, подносит к новорожденным. Около одного из детей кольцо начинает мерцать. Женщина наклоняется к ребёнку. Тот широко открывает глаза, вокруг его головы возникает серая пелена, похожая на обруч. Сначала малыш дёргается, затем извивается, потом затихает. Звезда на кольце постепенно наливается ярким рубиновым светом. Пелена исчезает… Приоткрывается дверь, заглядывает медсестра.

– Всё готово, как вы просили. Документы в ординаторской.

Проверяющая покидает помещение. Заходит в ординаторскую, мельком, почти небрежно просматривает бумаги.

– Всё в порядке. Чтоб и дальше так было. Всем спасибо. До свидания. Выходит из здания, садится в чёрную «Волгу», в машине включает радиосвязь.

– Это я. Он под защитой.

– Молодец. Возвращайся на базу.

Машина срывается с места.

Через несколько дней у подъезда роддома останавливается крупный тёмный внедорожник. Трое мужчин, вышедших из автомобиля, с сияющими улыбками стоят, поглядывая на вход. В руках одного из них букет цветов. Через минуту открывается дверь, появляется Иван с ребёнком на руках. Рядом Анна, улыбается.

Мужчины подходят к счастливой паре, поздравляют, обмениваются рукопожатиями. Компания садится в машину, уезжает. По радио идет новостная передача.

Водитель, уменьшая звук, говорит:

– Ваня, у тебя теперь новый приход. Далековато, зато чистый воздух, экология. Лес, речка, грибы-ягоды. Там, правда, печку надо топить, и удобств особых нет. Зато всё готово к вашему приезду. Мы старались, как могли. Справитесь, как думаешь? – смотрит на Анну.

– Справимся! – Анна улыбается. – Если что, люди добрые помогут. Я давно мечтала пожить на природе, да и ребёнку полезно. Молочко свежее, творожок.

Прижимается к Ване, держащему сына на руках. Ребёнок во сне улыбается. Радио в машине переключается на детскую волну. Не сговариваясь, все дружно смеются.

Глава 3. Я заставлю тебя забыть!

2003 год. Замок Самюэля Кейна

Брайан, мальчишка десяти лет, сидит на широченном подоконнике. На шее – оранжевый платок. На полу возле окна суетится неуклюжий щенок. Хозяин не берёт его с собой туда, вверх, на подоконник. Щенок поскуливает и непрестанно вертит куцым хвостиком. Брайан с улыбкой смотрит сверху вниз на щенка, но мальчишке не до него. С помощью увеличительного стекла Брайан фокусирует солнечный луч на старой шахматной доске. Невинная ребячья шалость, кто этим не занимался в детстве? От доски уже идут струйки дыма.

– Брайан! Не спали́ весь дом!

– Ну конечно, пап!

Брайан фокусирует солнечный луч на пальце. Айкает, больно. Откладывает увеличительное стекло. Свивает пальцы, большой и указательный, как знак «окей», дурачится, изображает, что через дырочку свет, как через линзу, фокусируется на доске.

Сжимает пальцы сильнее, луч становится тоньше, и от доски тянется дымок. Брайан, ничего не понимая, испуганно разжимает пальцы. Пробует ещё раз, представляя, что сжимает в руке пучок света. Доска вспыхивает. Брайан оторопело смотрит на горящую доску и на свои руки.

Бежит к раковине на кухне, тушить. За ним тянутся шлейф дыма и обрадованный щенок. Отец вздыхает и качает головой. Брайан включает воду, заливает ею доску. Кейн ещё раз качает головой и вспоминает…

…как ведёт маленького мальчика к машине, за спиной полыхает дом. Вокруг горят автомобили, лежат люди…

– Брайан, подойди ко мне.

Мальчик оставляет в раковине потушенную шахматную доску, вытирает руки бумажным полотенцем. Свистнув щенку, идёт к отцу.

– Брайан, я ведь говорил тебе, что мне не нравятся животные в доме. От них одна грязь и запах.

– Пап… он такой славный!

– Подойди ближе.

Брайан вздрагивает и подходит к отцу. Взгляд его делается слегка рассеянным, глаза прикрываются. Кейн держит раскрытые ладони над головой Брайана, бормочет про себя непонятные слова. Вокруг головы сына крутится серый дым. Отец убирает руки от головы Брайана, тот открывает глаза и хватается за голову.

– Болит?

– Очень…

– Прими лекарство.

Брайан достаёт из кармана металлический контейнер для таблеток с фамильным гербом Кейна. Высыпал несколько капсул в ладонь, оставив две, остальные положил обратно. Две проглотил, запив водой. Боль постепенно утихла.

– Брайан! Доску из раковины убери.

– Пап! Какую доску?

Кейн удовлетворённо качает головой. Сын забыл о происшествии, как отец и хотел. Как будто ничего только что не произошло, подпрыгивая, как все активные дети, Брайан побежал к себе в комнату, про щенка даже не вспоминая.

Кейн взял собаку на руки и смотрит в спину уходящему Брайану.

– Эдуардо! Возьми щенка, утопи, закопай, что там обычно делают в таких случаях?

Подошедший седовласый слуга со вздохом бережно берёт щенка.

– Слушаюсь, господин Кейн…

Глава 4. Сила духа и воли

Москва, сквер небольшого дома – лето 1997 года

Двенадцатилетний мальчик Илья выкатывается на инвалидной коляске во двор дома. Оглядывается по сторонам. Стоит тёплый солнечный день. Из окна кухни на первом этаже выглядывает мать Ильи. Кивает сыну и продолжает заниматься домашними делами. Мальчик во дворе подкатывается к спортивной площадке, смотрит снизу вверх на турник для малышей, только до него он может дотянуться из коляски. Подтягивается несколько раз на турнике. Во двор начинает выходить местная детвора. Ребята здороваются с Ильёй, кто-то хлопает дружески по спине. Илья с помощью ребят привязывает ремнями коляску к ногам. Подтягивается несколько раз вместе с коляской. Раздаются восхищённые возгласы. Папа девочки из соседнего подъезда фотографирует Илью на фотоаппарат «Зенит».

Илья отвязывает ремни, машет ребятам и отъезжает. Ребята остались возле турника. Им тоже хочется быть сильными, как Илья. К турникам стоит очередь, есть даже девочки. Почти никто не замечает, как Илья уезжает. На улице он замечает плачущего на скамейке мальчишку лет семи.

– Ты чего? Кто-то обидел?

– Тебе-то что? – поднял глаза, увидел коляску. – У меня деньги на хлеб отняли. Каждый раз отнимают. Зачем спрашиваешь? Ты же заступиться за меня не сможешь. Они старше тебя.

– Вообще-то… могу. Вот только тебе от этого легче не станет.

Шмыгнув носом, мальчишка удивлённо смотрит на Илью.

– Лучше тебе самому стать сильнее. Приходи вон в тот двор сегодня вечером, после шести. Не бойся, там тебя не тронут. Придёшь?

– Не знаю. Наверное, – неуверенно отвечает мальчишка. – Спасибо.

– Приходи. Пока! – И Илья уезжает.

Он едет прогуляться дальше, мимо соседних домов, подъезжает к пешеходному переходу. На светофоре стоит троллейбус, водитель которого радостно машет рукой проезжающему мимо него на коляске Илье. Тот машет рукой в ответ. Немного проехав по тротуарам противоположной стороны дороги, подкатывается к воротам музея-усадьбы «Коломенское».

Глава 5. мероприятие тайной ложи

Замок Кейна. Главная зала. Огромные витражные окна, высокий, как в католическом храме, потолок. Посредине – длинный старинный стол, за которым сидят мужчины, пятнадцать человек. На вид обыкновенные люди. На первый взгляд, молодые, а скорее – неопределённого возраста, но неуловимые детали говорят… о глубокой старости. Замедленные движения, заторможенная мимика… В воздухе как будто витает атмосфера денежного изобилия. Самуэль Кейн выходит к гостям. Головы медленно, как на несмазанных шарнирах, поворачиваются в его сторону.

– Приветствую всех вас, уважаемые семьи. Рад, что все смогли собраться. Хоть вам и трудно таскать сюда свои старые кости.

Кейн улыбается, но на лицах окружающих его людей ни тени улыбки. И ни тени неудовольствия. Полное отсутствие эмоций.

– Ну что ж, раз все собрались, я могу начать.

Ободряющие кивки собравшихся.

– Нам уже принадлежит почти весь мир. Остаётся только одно – до конца разрушить страну, называвшую себя когда-то Российской империей. Этот монстр был почти полностью уничтожен, измождён конфликтами, экономически обескровлен… Но, вопреки логике, возрождается! И какой смысл от того, что на мне самый дорогой в мире костюм, если я не могу… Если мы не можем владеть всем миром?

Кейн замолкает, смотрит на собравшихся.

– Хочу познакомить вас со своим сыном. Брайан, будь добр, подойди к нам.

Из боковой двери выходит Брайан.

–Поприветствуй семьи.

Мальчик кланяется, дожидается ответных кивков и возвращается обратно в боковую дверь.

– Я собираюсь подготовить своего сына как лучшего нашего шпиона.

– И чем нам поможет ребёнок?

Кейн отвечает, улыбнувшись уголком рта:

– Мы… работаем над этим.

Глава 6. Шары-бары-растАбары…

2010 год

Летний день, дедушка Георгий Иванович гуляет за руку с внучкой Алисой. Девочке двенадцать лет. Одета, как персонажи из японских мультфильмов. О чём-то увлечённо болтают. Дедушка предлагает побродить по оврагам.

– А вот тут, в Голосовом овраге, видишь, родники? Рассказывают, что это следы коня Георгия Победоносца, проскакавшего тут с вестью о победе над Змием. Вода в этих родниках не замерзает даже зимой.

– Деда, а почему тут почти никто не гуляет?

– Не знаю, может, здесь не так красиво, как вокруг памятников и церквей. Или, может, все чувствуют тревогу…

– Какую тревогу?

– В овраге проходит разлом, знаешь, что это такое?

– Ну да, нам в школе рассказывали, и я читала. Это когда вулканы там, гейзеры…

– Вот-вот! Вулканическая деятельность. Но это было давно, миллионы лет назад. А древние местные жители считали это место заколдованным, вратами в подземное царство. Некоторые бедолаги, прошедшие через овраг, возвращались домой через несколько лет, хотя сами не заметили и часа.

– Ой, деда, а если и мы тоже пропадём в голосящем овраге?

– В Голосовом. Не бойся, милая. Это ж не каждый день происходит, в наше время никто не пропадает тут. Но однажды отряд Золотой Орды исчез тут целиком. Не осталось следа, и никто не вернулся. Зато вот если на этом камне посидит мужчина, будет он сильным и удачливым в бою. Это мужской камень.

– А женщина? – присаживаясь опасливо на камень, спросила Алиса.

– Чего женщина? Если посидит? Ну, наверное, хуже не станет. А во-о-он на том камне женщине даже лучше будет, но тебе ещё рано, Лиська.

Георгий Иванович смеётся и присаживается на камень рядом с внучкой. Глядя на смеющегося деда, веселится и Алиса. Дед достаёт из сумки термос, наливает в кружку ещё горячий кофе. Передаёт Алисе бутерброд с окороком. Та ест бутерброд и запивает кофе.

Дедушка напевает, похлопывая рукой по коленке:

–

Шары-бары-растабары,

Белы снеги выпадали,

Серы зайцы выбегали,

Охотнички выезжали

И красну девку испугали;

Ты, девица, стой, красавица, пой!

Алиса в такт припевке деда постукивает ногой, покачивает головой, явно слышит не впервые.

Глава 7. Наравне со всеми

Илье уже тридцать три года, играет во дворе с ребятнёй в баскетбол. Конечно, не слезает с инвалидной коляски, как может.

Сил вполне хватает, чтобы из сидячего положения попасть в кольцо через всю площадку. Поэтому ребята не дают ему фору, стараются отнять мяч, заблокировать броски, играют, как с обычным здоровым человеком.

Илья всё равно умудряется запустить по немыслимой траектории мяч, не всегда попадая в кольцо, но всегда очень мощным броском.

– Нечестно!

– Ну если нечестно, садись и ты в коляску, – смеётся.

Глава 8. Беги, Алиса, беги!

Алисе двадцать лет. Она только что прилетела из Японии. Одета в стиле «аниме». Белые колготы, короткая полосатая юбочка, белая блузка. Яркие длинные рыжие волосы. В волосах яркий синий бант. Выходит из таможенной зоны, улыбается и перебрасывается шутливыми фразами с семьёй китайцев, одетых как хиппи, возвращающейся из Японии этим же рейсом. Папа, мама и ребёнок лет двенадцати, явно страдающий аутизмом. Алиса помогает донести один из чемоданов семьи хиппи. Китайцы благодарят девушку за помощь.