Не в магии счастье

Утром уже уходил на завтрак, но заметил вдалеке фигуру барона Жюляна ля Кампора. У старших курсов завтрак уже закончился, и ему нужно было быть на занятиях. Поэтому я вернулся к двери, и мысленно пролистав фолиант, нашёл то, что искал – руну защиты. Три попытки не получились, но на четвёртый раз я вылепил в сознании руну, которую хотел, и дверь оказалась закрыта и защищена магической защитой. И даже на завтрак успел, правда, есть пришлось в спешке.

Потом пошёл на занятия. Занятия здесь по времени почти как в земных институтах, два часа одно занятие, потом пауза – четверть час. До обеда три занятия. После обеда бывают практические занятия. Сегодня первое занятие по истории магии прошло нормально. На втором занятии по кристалловеднию в класс вошли два преподавателя и сотрудник службы безопасности. Они потребовали, чтобы я пошёл с ними. «Хана котёнку, ссать не будет», – это грубая присказка из земного фольклора крутилась у меня в голове. Вот зуб даю, что этот барончик полез ко мне в комнату, и нарвался на неприятности.

Меня привели в помещение охраны Академии, посадили на стул и руки пристегнули магическими наручниками к стулу. Сижу, вспоминаю руну подавителя магии, точнее выискиваю её на страницах фолианта. Сидеть меня заставили довольно долго, я руну нашёл и внедрил в стул, на котором сидел. Стоит подать немного силы и магические наручники перестанут действовать.

Вот в помещение вошли те же трое разумных.

– Кто ставил магическую бомбу на дверь твоей комнаты? – это один из преподавателей, тот, что со знаком огненного факультета.

– Отвечать! – и охранник пытается ударить меня кулаком в челюсть.

Отклоняюсь в сторону, но частично он всё же зацепил своим кулаком моё лицо. Пинаю стоящего передо мной человека сапогом в коленную чашечку, подаю энергию в руну стула, встаю со стула и делаю два шага в сторону.

– Я граф ля Витур, обвиняю этого человека в том, что он нанёс мне оскорбление действием, ударом по лицу, без какой-либо причины. Если он дворянин, я вызываю его, если он простолюдин, то он сейчас умрёт.

Захватываю охранника за волосы, прижимаю обнажённый кинжал к его горлу, и смотрю в глаза второму преподавателя, у которого был знак мага земли. Тот отводит взгляд, но потом всё же поднимает глаза и говорит.

– Молодой человек, не нужно делать резких движений. Это недоразумение. Мы всё уладим.

В это время маг огня пытается создать плетение паралича, только сейчас здесь магия не работает, поэтому он в полном изумлении. Я прижимаю кинжал к горлу захваченного мной заложника, чувствую, что кожу я прорезал, и по лезвию кинжала бежит струйка крови.

– Или вы немедленно вызываете декана факультета амулетчиков, или он сейчас умрёт.

– Щенок, если он умрёт, ты сразу покойник, лучше опусти нож, – ревёт на меня маг «огневик», и пытается схватить меня за руку.

Удар стопой под колено заложнику, тот падает на колени, удар рукоятью кинжала ему под затылок, и он кулём валится на пол, а я делаю полшага к огневику и бью его коленом в промежность. Маг, зажав свои причиндалы, валится на пол.

– Где декан? Или вас тут всех положить, пока нет свидетелей? И всё будет тип-топ!

Маг «стихийник» бегом бросается на выход, а я тихонько выскальзываю наружу. За кустами, за зданиями добегаю до учебного корпуса, и вместе с группой иду на очередные занятия по безопасности магического оперирования.

Ближе к концу занятия в класс входят несколько разумных. Среди них декан нашего факультета, декан факультета земли и даже ректор.

– Кто знает, где студент Мики ля Витур? – спрашивает декан землероек.

Встаю в полный рос.

– Я здесь, а в чём дело?

– Господин барон, как это понимать, – это ректор спрашивает человека со знаком магии земли и в форме охранника.

Тот в недоумении смотрит на меня.

– Как вы тут оказались?

– Я студент Академии, учусь здесь на этом факультете.

– Ты дурачком не прикидывайся!

– Ваше могущество, господин ректор, давайте все пройдём в ваш кабинет, не будем срывать занятия, – кланяюсь и иду к группе вошедших.

– Действительно, все идём ко мне в кабинет. А вы, студент ля Витур, идёте рядом со мной, а то тут про вас такие чудеса рассказывают, что можно в нечистую силу поверить.

Когда пришли в кабинет, по команде ректора все, кроме меня, сели на стулья. Мне сесть не предложили, ну и ладно, у нас в земных вузах студентов тоже не считают равными преподавателям. Тем не менее, первым «взял слово» именно я:

– Ваше Могущество, пусть начальник охраны, или, кто тут главный обвинитель, изложит свою версию событий, а потом я изложу, как это выглядит с моей стороны.

– Ну, что ж, логично. Прошу вас, барон ля Гард, какие у вас претензии к студенту ля Витур.

Барону очень не нравилось, что я дворянин, и он видимо ещё не знает, что я аристократ. Поэтому говорить он начал в весьма пренебрежительной манере.

– Этот разгильдяй, каким-то образом вселился не в общее помещение для всех студентов, а в индивидуальное жилище. Почему-то комендант общежития, вместо того, чтобы призвать студента к порядку, даже организовал ремонт этого помещения, что явно несправедливо, по отношению к другим студентам. Сегодня один из студентов четвёртого курса, просто из любопытства подошёл к двери жилища, этого любимчика коменданта, и получил серьёзную травму, от магического взрыва. То есть кто-то установил на эту дверь магическую мину, что привело к тяжёлому ранению одного из лучших студентов факультета магии земли. Я поручил своему сотруднику выяснить у этого студента, кто совершил такое преступление, как установка магической мины на территории Академии. Тот забрал студента Витур с занятий и привёл его в помещение охраны для конкретного разговора, но студент напал на него, порезал его ножом, избил, и скрылся. А потом мы с вами обнаружили, что этот преступник, как ни в чём не бывало, сидит на занятиях.

– Барон, а почему вы считаете возможным меня графа, называть просто Витур, а не ля Витур? – это я вставил прежде, чем кто-то успел хоть что-то сказать.

– Есть показания свидетелей, что ты липовый аристократ, тебя выдают твои привычки. Ты и на тестирование шёл вместе с простолюдинами, и в столовой сидишь с ними же. Какой ты граф после этого?

Он замолчал, молчу и я, уже встрял пару раз, третий раз расценят как наглость. Все молчат, переваривая полученную информацию.

– Ну вот, давайте с последнего момента и начнём. Вас студент ля Витур обвинили в присвоении звания аристократа, – это ректор взял руководство беседой в свои руки.

– Ваше Могущество! Все документы сданы мной при поступлении в приёмную Академии. Я Мики ля Витур единственный сын графа Томира ля Витур и графини Марисы ля Витур. Все данные о моём рождении зафиксированы в Храме Светлого в городе Медногорске, являющимся нашим вассальным городом. Я действительно часто общаюсь с простолюдинами и отношусь к ним, как к полноценным разумным. Надо объяснять, почему? У меня в охране усадьбы девять ветеранов двух войн. И они много рассказывали, о том, как ведут себя в боевой обстановке простые воины, а как аристократы. Среди аристократов много очень достойных разумных, но есть и такие, кто не достоин называться аристократом, или дворянином. Поэтому, я стараюсь сначала составить мнение о разумном, о его порядочности, достоинствах, а уж потом сходиться в дружбе или, хотя бы, становиться товарищами. Вот пока ни с кем не сдружился.

– Так, не одобряю, но хотя бы понятно, что к чему. Теперь о бомбе, что за бомба, кто установил.

– Ваше могущество, позвольте начать с событий чуть раньше, чтобы было понятно. При поступлении на квалификационной комиссии барон Жюлян ля Кампор оскорбил меня в грубой форме, за что я его ударил, он упал, получил травму и был госпитализирован. Присутствовавший преподаватель посчитал мои действия правомерными, и никаких претензий мне не предъявил. Видимо барон ля Кампор посчитал себя обиженным, и стал следить за мной. При устройстве в общежитие я попросил коменданта дать мне отдельную комнату, так как планирую учиться, а не развлекаться в шумных компаниях. Он долго смеялся, потом сказал, что есть помещение, если я оплачу его ремонт, то могу там жить. Я оплатил ремонт этого помещения и теперь у меня отдельное жильё. Барон стал проявлять повышенный интерес к моему жилью. Я считаю, что этот разумный способен на непорядочные поступки, поэтому, решил защитить своё жильё от проникновения нежелательных лиц. В библиотеке мне дали посмотреть древний фолиант. Он написан древним языком, но картинки в нём вполне понятные. Я смог разобраться и выучил три руны. Я им сам дал названия: Зеркальный щит, Замок с секретом, и Воздушное копьё. Замок с секретом я поставил на дверь своей комнаты. Травмировать он мог только преступника, который пытался выломать дверь в моё жилище. Видимо, ля Кампор является родственником начальника охраны Академии, раз тот его так выгораживает. Теперь сразу скажу, о пострадавшем охраннике. Сегодня меня вызвали со второго занятия, и привели в помещение охраны. Там был охранник и два мага, «огневик» и «стихийник». Почему маги преподаватели согласились участвовать в противоправных действиях, это не мой вопрос, но это факт. По-моему, в этом помещении должен быть установлен записывающий кристалл, его можно посмотреть. Там охранник попытался меня избивать, ударил по лицу. Ну и огрёб по затылку рукоятью кинжала, а маг «огневик» получил по гениталиям. Я потребовал, чтобы «стихийник» вызвал моего декана, но вместо этого, он просто сбежал, и видимо побежал к начальнику охраны. Я решил досидеть до обеда на занятиях, а потом пойти к декану своего факультета и всё ему рассказать, но не успел. Это всё!

– Барон, покажите нам кристалл из допросной!

– Ваше могущество, он был разряжен и запись не сохранилась.

– А что скажете о родстве с пострадавшим.

– Это очень далее родство, всего лишь двоюродный племянник.

– Арон, есть такие руны в тех книгах?

– Щит и охранная Руна точно есть, а копьё – это мы посмотрим, только, как он смог по картинкам разобраться?

– Ваш студент, вам и разбираться. Барон ля Гард приказываю этого студента оставить в покое, ещё один эксцесс, и вы вместе с племянником вылетите из Академии. Теперь вам, студент ля Витур. Вот эти ваши разговоры, что многие простолюдины лучше, чем некоторые аристократы, они вас доведут до колоды палача. Чтоб я в Академии больше таких вещей не слышал! И заведите себе хотя бы несколько друзей среди дворян и аристократов, иначе я вас отчислю. Мне ту революционеры не нужны. Все свободны, кроме деканов.

– Магистр фон Шеферс, обращаю ваше внимание на плохую воспитательную работу на факультете. Студенту сказал, что революционеры мне не нужны. Но и снобы, для которых свои же товарищи маги, это дерьмо под ногами, это те же враги для нашей Академии, в конечном счете, и для короны. Кто будет воспитывать дух магического братства? Если им вместе идти в бой, они что, своих же товарищей в спину бить будут?

– Теперь вам магистр ля Фишер. Создайте такой режим этому ля Витуру, чтобы он не встречался со всеми этими благородными бездельниками. Парень, несомненно, талантлив, по картинкам выучил три плетения из книги древних. Наши преподаватели не смогли ни одного разобрать, а студент – сразу три. Но у него повышенное чувство гордости и личного достоинства. Может, в армии это было бы хорошо, а для нас он слишком конфликтен. Чуть что, сразу в морду, или в промежность. Воспитывайте! Девку ему, что ли, подсуньте, чтобы агрессивность снизить?

Потом меня пытали в кабинете декана. Неожиданно туда пришли комендант общежития и мать Алисы. И тут мне устроили перекрёстный допрос. Когда вопросы пошли по третьему кругу я опять ощутил ветерок в голове. Тогда я решился на то, что в нормальном состоянии никогда бы не сделал. А тут меня просто уже так разозлили всеми этими придирками и повторяющимися вопросами, что я это сделал. Я как бы засунул руку себе в голову, взял шлейф этого ветерка, намотал его на руку, и резко дёрнул на себя.

Магистр Марго фон Кламер громко вскрикнула, и рухнула на пол. Все уставились на меня, потом комендант высочил в приёмную и, отдав какие-то команды, вернулся в кабинет.

– И что ты сделал? – спросил меня декан.

– А почему вы не спрашиваете, что она сделала?

– Что она сделала, это понятно, не понятно как ты это чувствуешь, и что ты сейчас сделал. Она хоть не пострадала?

– Я не знаю. Вы все меня сильно разозлили, а тут ещё она в голову лезет. Я взял поток энергии, идущий от неё, и дёрнул его, как верёвку. Вот результат, – и показал на лежащую женщину.

– Да конечно, просто взял ментальную энергию и дёрнул её как верёвку, это ведь так просто, правда Томас, – декан тряс головой и тёр виски.

– Парень скажи честно, ты кто? Я тебя даже пытать не буду, просто скажи, таких студентов не бывает

– Это у вас раньше не было, а вот теперь есть.

В это время в кабинет вошла Алиса и бросилась к матери. Начала водить над ней руками, пытаясь сделать диагностику.

– Алиса, ты её просто усыпи, пусть она до вечера поспит, мозг сам восстановится. У неё перегрузка от слишком сильного ментального посыла.

Девушка уставилась на меня, как на приведение.

– Мики, ты откуда слова то такие знаешь?

– Язва ты Алиса, я пытаюсь на тебя впечатление произвести, чтобы ты меня приняла в друзья, а ты меня морально топчешь своими прекрасными ножками. Ваше Могущество! Вот скажите ей, что мне ректор приказал завезти друзей среди дворян, а я никого кроме неё и не знаю.

– Так ты по приказу, да? – и девушка выскочила за дверь.

– Ой, и дурак же ты, парень! – это дядя Томас.

– Ты сам сказал, что голову мне оторвёшь. А если девушка влюбится, она сама в кровать прыгнет. А я, что, железный что ли?

– Ну, это да, это ты прав, только ей пора уже влюбляться, и ты не худший кандидат.

– Уважаемый декан! Пусть уже магессу унесут в лазарет, и пусть спит до утра. А вы меня про руны пытать будете. А то я весь такой талантливый, а никто не ценит, все только спрашивают, ты кто?

– Томас, смотри каков наглец, а?

– Ну, до молодого Арона он ещё не дотягивает! – и они весело рассмеялись, а я тихонечко бочком проскользнул к стулу и сел, надоело стоять.

Томас посмотрел на меня и сказал:

– А может и дотягивает, – и они снова рассмеялись.

– Так какие руны ты запомнил из фолианта? – спросил декан, просмеявшись.

Я молча подал ему три кристалла аметиста с внедрёнными рунами. Он судорожно стал их разглядывать по очереди.

– Да это Зеркало Зомана, а это охранная руна. А это что, как ты её назвал, воздушное копьё? Неужели? Нет. Не может быть? Ты не помнишь, на какой странице это было?

– На двести двенадцатой.

– Тогда это она, Пика Арона. Томас, смотри, как просто он обошёл этот разрыв. Проверял, работает?

Я взял у него амулет, подал в него совсем немного энергии, и от удара слабенького копья бокал со стола улетел в дальний угол комнаты. Бокал был серебряный, так что он лишь чуть помялся.

– А как ты эти руны в кристаллы запаковал?

– Так если есть готовая руна, то чего её в кристалл не засунуть, вроде бы нет ничего сложного?

– Ох-хо-хо-хо! Слышишь Томас, нет ничего проще, зеркало Зомана взять и запаковать в кристалл. А он даже не запаковывает, он их засовывает, как пальцем в одно место. Ох-хо-хо-хо! Парень, ты сейчас опустил ниже коровьей лепёшки половину моих преподавателей, и почти всех студентов факультета!

– Значит так, парень, друзей я тебе сам найду, хоть целый полк, но учиться ты будешь. Помнишь, что ректор говорил про твой язык. Засунь его, куда – сам знаешь. И помалкивай, но будешь учить древний язык, и весь фолиант переписывать от корки до корки.

– А надо?

– Что значит не надо? Это же наследие Древних! Ты что, не понимаешь?

– А если утечка информации? Если тут начальник охраны, такое дерьмо, если преподаватели прикрывают тёмные делишки, как тут секретность обеспечить?

– Арон! Парень прав! Ты не горячись, мы с тобой вместе подумаем, потом решим. Парня конечно в Академии держи двумя руками. А ты помирись с Алисой.

От занятий на сегодня я был освобождён, поэтому быстренько обежал территорию и нашёл оранжерею. Там какие-то студенты пересаживали цветы. Подошёл и честно сказал, что мне нужны цветы для девушки. Тогда один из студентов подал мне букетик из пяти цветков, и сказал, что это очень красивые цветы, и любая девушка будет благодарна, если ей их подарить. И стоят всего один малый золотой. Беря цветы из рук парня, краем глаза заметил, как одна из девушек зажимает рот рукой. Взял цветы, повернулся спиной к парню и посмотрел в стекло стенки оранжереи, а там как в зеркале отражалось, как напарник парня пожимает ему руку и оба довольны от предвкушения будущего развлечения. Теперь я обратил внимание, что оба парня в подобии резиновых перчаток. Я развернулся, шагнул к первому парню, и хлестнул его букетом по лицу. Он закричал, схватился рукой за лицо, а оно покраснело и на коже стали вздуваться волдыри. Парень убежал, а я подошёл к его товарищу, и протянул руку.

– Что?

– Деньги, один малый золотой. Вы заодно, поэтому отдашь ты, а с ним сам разбирайся. Иначе я иду в деканат целительства и пишу на вас докладную, ну?

Деньги мне вернули, и я пошёл в парк. Там нашёл простые полевые цветы, типа ромашки, собрал маленький букетик, и пошёл в корпус целительского факультета. Госпиталь находился там же. После долгих препирательств и угроз дойти до ректора, мне удалось попасть в комнату, или палату, где лежала магистр целительского факультета Марго фон Кламер. Магистр видимо спала или была без сознания. Рядом с ней на стуле сидела Алиса и листала конспект. Я встал перед девушкой на одно колено и начал говорить негромко, чтобы не разбудить её мать, но твёрдо, не давая ей перебить меня. Рассказал, что я сегодня совершил две ошибки. Первую, когда не вовремя и не к месту сказал про слова ректора. Ректор имел в виду совсем не то, что она подумала, но я должен был подумать, что и когда можно говорить. Я прошу простить меня, за то, что огорчил её и заставил переживать. А вторую ошибку я совершил, когда попросил у студентов старших курсов помочь мне помириться с девушкой и продать мне красивый букет. И подробно рассказал весь эпизод с цветами в оранжерее.

– Вот, уроды! Это только Глеб с Каином могли такое сделать. Сейчас пойдём в приёмную, и увидим, кто там у нас пострадавший.

– Алиса, Светлый с ним, не ходи, – и взял её за руку.

А дальше, как какое-то наваждение, мы целовались, обнимались и потом делали всё остальное, что делают любовники, не обращая внимания на мать Алисы, которая спала рядом. Хорошо хоть не кричали и не разбудили её.

Через некоторое время Алиса выпроводила меня, а сама снова взялась за конспект, только уроки в голову не шли. Она сидела и улыбалась. Вдруг её мать заговорила с ней:

– Ты доченька держись за него. Это настоящий мужик. Ты прости, что я подглядывала, просто мне в жизни такого не попалось или я его просмотрела, пропустила. Обрати внимание, он всё сделал, чтобы и тебе было хорошо, и он сам удовольствие получил. И главное, он исключил для тебя возможность забеременеть. То есть, он заботится о тебе, ты ему не безразлична, держись за него.

А Алиса сидела красная от смущения, удивлённая откровениями матери, которая никогда не была с ней откровенной, а, вспоминая некоторые эпизоды встречи с мужчиной, краснела ещё больше.

Через два дня меня вызвали к декану, мы с ним пошли в библиотеку, и декан сам договорился с библиотекарем, что меня будут пускать в зал для преподавателей, и выдавать мне эти два фолианта. Меня в этом порадовал тот факт, что в зале для преподавателей были учебники для всех курсов и для всех факультетов, и я их мог просто брать со стеллажей и просматривать. Вот теперь учиться стало интересно.

С преподавателями у меня установились интересные отношения. Вначале ко мне относились как ко всем остальным, типа, все вы бездельники, учиться вы не хотите, но пока вот это мне не ответите, зачёт не получите. А я отвечал на любые вопросы по ранее пройденному материалу. Меня начали проверять на знание материала второго и даже третьего года обучения. Я понял, что слишком выпячиваться не стоит, и скромно говорил, что это мы ещё не проходили.

А потом декан натравил на меня своего друга.

Глава 5. Архимаги бывают

разные

Архимаг Луи ля Робершар был достопримечательностью Академии. Он преподавал на старших курсах предмет Безопасность магического конструирования. На младших курсах преподают Безопасность магического оперирования, то есть, как самому не пострадать от своей же магии. А магическое конструирование, это то, что далеко не все маги рискуют делать, многие это даже изучать не хотят, есть известные плетения, с ними и работаем, а новое что-то изобретать, это опасно для жизни, и времени нужно очень много.

А я подумал, такой бы предмет, да детям князя Алекса де Дровича, про которых написано в трилогии «Три шага до магии». Они там запросто новые плетения создавали. А мы тут только те, что нам подсказали. Обидно!

И декан факультета амулетостроения натравил этого страшного архимага на бедного меня.

– И что вы от меня хотите, молодой человек, – смотрит с прищуром, как добрый дедушка.

Он действительно очень старый, уже и ходит с трудом.

– Чтобы вы посетили целителей.

– Ха-ха-ха! Нет, молодой человек, уже ни один целитель мне не поможет! Всё, что можно было выжать из этого организма, уже выжато! Так что, скоро встречусь со Светлым.

– Ну, тогда привет передавайте от Мики Витура по прозвищу Странник.

– Вот даже как? И чего же тебя к нам занесло Странник?

– Пока не знаю, сказали: учись, готовься. Вот учусь.

– Да чему они могут научить?

– Пока азы не освою, как дальше двигаться?

– А что ты знаешь, что можешь?

– Давайте вы будете задавать вопросы, а я буду говорить, знаю или нет, только мне не нужно, чтобы обо мне знали все подряд.

Проговорили мы с ним целый день, потом ещё день.

– Ты иди, мне нужно подумать, – сказал старый архимаг.

Через два дня меня снова вызвали к архимагу, и мы с ним начали штудировать книгу на древнем языке. Получалось, что у древних магия была более развита, чем сейчас. Но и в старой магии, и в новой не было ничего из раздела пространственных перемещений. Простейший телекинез был, а телепортации не было, и порталов не было.

– Говорят, что много лет назад в других мирах жил сильный маг. Чем-то его обидели, он ушёл на эту планету, и закрыл её от всех остальных. С тех пор никто другой на эту планету попасть не может, и отсюда уйти тоже не может.

– Да есть такая легенда о хозяине мира. Только никто не знает, где он живёт, как к нему попасть, и что будет с теми, кто к нему попадёт. Может и не стоит его искать?

– А я и не ищу, живу, как живётся, тянусь к новым знаниям, а как дальше будет, только Светлый знает.

– Ну, из твоих слов получается, что и он не главный режиссер.

В очередной раз я иду с ужина, дорогу перегораживают три лица, нет, три морды. Это два студента четвёртого курса с факультета огненной магии, которые не очень удачно продали мне цветы в оранжереи, и третий, это студент четвёртого курса с факультета магии земли, наш незабвенный барон Жюлян ля Кампор, бывший жених Алисы. Почти как в песне Высоцкого: «Они стояли дружно в ряд». Подошёл к ним вплотную и когда бывший жених потянулся ко мне своей клешнёй, я наложил на них Паралич. Это плетение я подсмотрел у магистра фон Кластера, когда он останавливал убегающего управляющего у нас в имении. Этот паралич не сказывается на мышцах дыхательных и сердечных, и находится, под таким параличом, можно довольно долго. При этом парализованный всё слышит, а видит, то, что прямо перед ним. А в фолианте Древних есть плетение паралича, его я называю Полный Паралич, это плетение парализует все мышцы в организме разумного, кроме сердечной. Если этот паралич не снять через одну или две минуты, парализованный умрёт от удушья. На этих рыцарей тёмных переулков я наложил лёгкую форму паралича, так что они меня прекрасно слышали.

– Парни, я не имею ничего против вас. Вы сами начали делать мне гадости. Я вам немного отомстил. Мы на этом можем закончить противостояние. Если у вас есть хоть немного мозгов, то вы со мной согласитесь и на этом всё закончится. Допустим, вы хотели меня просто напугать, это у вас не получилось, я вас не боюсь. Допустим, вы хотели вызвать меня на магический поединок, значит, вы ни разу не читали Устав Академии. Там написано, что если разница два курса и более, дуэли запрещены. Вы с четвёртого, а я с первого, считать умеете? Допустим, вы хотите меня вызвать на поединок на мечах. Вызываете вы, значит, у вас замена на бретёра уже невозможна, придётся драться самим. И представляете, какой позор будет, если кто-то из вас мне, первокурснику, проиграет. А я знаю, с какого конца за шпагу нужно держаться. Давайте просто разойдёмся, и вы больше меня не преследуете. Я снял с них паралич.