Взрослые приключения Генри Смита

Теперь он следователь в тихом кабинете на Лубянке и подписывает бумаги. Ордера на арест, протоколы…Росчерк на бумаге, и чей-то – другой – палец нажимает спусковой курок. Слышится треск, разбитый череп, мозги попадают на лицо. Снова смерть, бьет пулеметная очередь. И целая дюжина, беспричинно ненавистных ему врагов народа, прервала свой скорбный путь.

Он – красавица рабыня на аукционе невольников. Ей стыдно, сотни глаз устремлены на прекрасное нагое тело. Евнухи дергают за волосы, заставляя открыть рот. Покупатели щупают грудь, грязные пальцы лезут в девственное лоно. Унижение! Страшное унижение! По нежному лицу стекают хрустальные слезинки.

Он – воин-викинг. Неисчислимая орда зверей врывается в древний славянский город. Убийства, насилие над женщинами. Генри ощущает себя сильным и жадным до плоти. И куда делось воспитание, налет цивилизованности, свойственная ему мальчишеская застенчивость. Наоборот, в нем клокочет жестокость, викинг спарывает животы и окунает руки в золото, тяжелое и прохладное, липнущее к окровавленным рукам…

Он – монах, переписывающий манускрипт. Труд тяжелый, хочется, есть, перед глазами жирный барашек. В келье горит свеча, а кажется на ней жариться шашлык. Хотя на самом деле, лишь корка черствого, словно инеем присыпанного солью хлеба. Вот родилась ошибка, придется переписывать. За узкой бойницей окна – глубокая ночь, появляются первые признаки рассвета, а с утра трудная работа….

Он – ведьма, взошедшая на костер. Полунагое женское тело разбито пытками, надорваны связки, каждое движение – сильная боль. Вспыхивает хворост и медленно ползет пламя, оно лижет уже подпаленные раскаленным железом, босые ноги молодой женщины. Генри кричит и ревет, отчаянно пытаясь разорвать промасленные веревки, в оранжевом мареве пылают лица горожан. Бес и танцует, и корчится, виднеется купол Собора Парижской Богоматери. Крики: Эсмеральда!

Школяр из Кракова в серой штопаной рясе. Стоит голыми коленками на сухом горохе, считает минуты, просит Христа и пресвятую Деву Марию унять боль. Коленки распухли, горох впивается в разбитое тело.

Дьякон, торгующий индульгенциями на базаре. Рука трусливо щупает кошелек, похоже, вор сумел опередить торговца. Пустота и близость наказания.

Снова волна боли, в запястье и ноги вбивают толстые ржавые гвозди. Крест содрогается, когда его ставят. Каждое сотрясение рвет жилы, трещат кости. Палящее солнце высасывает все соки. Генри чувствовал, что задыхается, вес собственного тела сдавил грудь.

Свист плети, удар, ядовитый хохот эсесовца.

– Что, жидовская морда, не нравится?

Теперь Генри видит себя маленьким голеньким еврейским мальчиком. В компании таких же истощенных, что видна каждая косточка детей, его ведут в крематорий. Из трубы идет черный дым, чудовищный аромат насилия и жестокости. Голые ножки касаются раскаленного скользкого пола, вздуваются волдыри. Их набивают полную камеру, толкают и прессуют. Затем стена начитает наклоняться, в низу адская печь, раскаленные уголья и обугленные кости. Он плачет, зовет маму, которую возможно тоже сожгли, и падает в низ.

Сознание переворачивается и теперь, Генри сам стал эсесовцем. Шагает в строю, в руках автомат которым он водит из стороны в сторону. От грома тысяч сапог содрогаются улицы и руины домов. Видно несколько виселиц, раскачиваются трупы, пылает подбитый танк…

Перемещение в открытый космос. Звездное сражение, раскалываются корабли. Он отважный пират, бросается на абордаж. Пространство пронзают лучи лазеров, даже в вакууме, клубятся барашки. Множество разрушений, потоки гиперплазмы. И наконец, слышен грохот, страшный раскол, с выбросом колоссальной энергии.

Вот он бритый зек укладывает шпалы в заснеженной степи. Конвойный бьет его между лопаток, сбивает с ног. Начитает топтать, матерые уголовники смеются и подбадривают вертухая. Избиение продолжается, в ход идут лопаты. Теряя сознание, думаешь – за что!

Вот он американский рейнджер. Прорубается сквозь вьетнамские джунгли. Кругом километры влажных испарений, тумана, ливня и бурой жижи. Главная опасность партизаны, товарищ пал и его пришлось волочь на спине. А это тяжело, с боку ударил гранатомет, обдало грязной волной. В довершение кусают безжалостные москиты. Ноги подгибаются и, Генри Смит падает…

И словно в насмешку – он правитель могучей Межгалактической Империи. В зените славы и величия. Вокруг склоняются миллионы поверженных рас, предлагая немыслимые дары.

А вот и вовсе немыслимое: Роланд де Браун. Воскресший, жестокий, коварный враг, бросается на юношу, стремясь вырвать сердце. Стальные когти рвут грудь, крушат ребра, лопается аорта и бьет фонтанчик крови.

Генри Смит, его необычайное перевоплощение…

Все они – в нем, а он – в каждом из них. Река виртуальных измерений бесцеремонно врывается в сознание юного мага, протекает сквозь него, прочно, неразрывно связывая прошлое, настоящее, будущее…

Кошмар, психика перегружена.

Из немыслимой бездны выползает монстр. Генри увидел его. Не было сил даже закричать. Все словно отшибло, на череп падают тяжелые молотки.

Вопль боли и отчаяния заполнил пространство, потушив искру сознания…

Генри не имел понятия, сколько он находился в отключке. Светлана Краснова привела юношу в себя, ласково прошептала:

– Ну, зачем ты себя так перегрузил. Время от времени надо сбрасывать избыточную информацию.

– Я не знаю, как это делать! – Со вздохом произнес Генри. – Это такое необычное состояние, немыслимое для меня. Не так уж и много мне пришлось путешествовать, и побывать в киберсети. Не силен я в научной фантастике.

– А надо! Ты хоть кого из авторов читал?

– Жуль Верна, Уэльса. – Гордо, словно демонстрируя сверхчеловеческую эрудицию, произнес Генри.

Светлана покачала головой:

– И все! Какой прокол.

Юный маг обиделся:

– Ну, еще сборники английской фантастики, а также фентези. Половина моей жизни, сплошное фентези.

Девушка нетерпеливо кивнула:

– С последним я согласна. Ну, хорошо послушай теперь адаптированный вариант истории Гиперборейской цивилизации. Возможно, тебе будет интересно узнать, какого высоко уровня развития достигли твои предки в эпоху предшествующую катастрофе. Заодно будут показывать картинки. Кстати, восприятие рассказа будет ускоренным, так как у нас мало времени, но надеюсь, твоя психика выдержит.

Послышался тихий, но очень четкий механический голос, появилось изображение земного шара.

– Было это за миллион лет до рождества Христова! – Началось размеренное повествование. – Климат на Земле был влажный и мягкий, на территории современной Сибири росли джунгли и бродили динозавры. – Появилось голографическое изображение природы. – Громадные папоротники, толстые, как дубы бамбуки, громадные пальмы с со щедрыми плодами. Многие фрукты даже не имели себе аналогов на Земле. Сама природа древности была другой, веселее, с яркими красками, сказочным разнообразием. Человечество переживало рассвет, появилась письменность, строились города, и прочие сооружения. Американский континент имел сухопутную границу с Евразией, а по нынешнему северно-ледовитому океану круглый год плавали суда. Тем не менее, нравы были дикими, процветало рабство, раздробленные государства вели между собой войны. В громадной империи Сиамат, находящейся на южной границе с Гипербореей, изобрели порох. Честолюбивый император, сын неба Юнь Шунь поставил себе цель; использовать открытие для создания небывалых машин разрушения, с целью завоевания мира. Над Гипербореей и прочими странами нависла угроза полного порабощения…

Генри увидел скромную деревушку на побережье северного, но теплого океана.

Маленькая, смуглая девочка несла завтрак отцу. Топая своим босыми ножками по крупным камням побережья, крепкая малютка, казалось без труда, тащит корзину. Ее пышные белые волосы, еще больше оттеняли почти черную кожу. Вдруг девчурка услышала стон, на берегу лежало поваленное деревом, а под ним издавала жалобные звуки, зеленоватое, в крапинку, похожее на смесь обезьянки и кузнечика существо. Девочка поставила корзинку и подошла к нему. Ласково произнесла, сверкая чистыми глазками:

– Что случилась с вами. Может, я могу помочь.

Существо постанывая, в словах ощущалась боль, ответило:

– Была буря, и упавшее дерево сломало мне ноги и крыло. Помоги мне выбраться. – Гнетущая пауза. – Или, может позовешь на помощь.

Девочка, на вид ей было лет десять, решительно ответила звенящим голосом:

– Нет! Если я позову людей, то они могут принять тебя за демона, и прибьют. Постараюсь спасти тебя сама.

Девчонка взяла в руки палку и, используя ее как рычаг, постепенно сдвинула толстый ствол. Палка пару раз ломалась, девчонка, напрягаясь изо всех сил, вспотела и тяжело дышала, пот падал с ее кудряшек. Обезьяний кузнечик постанывал, пока, наконец, дерево не поддалось, соскочив с изувеченной конечности. Существо произнесло с облегчением, в голосе звучала благодарность:

– Большое тебе спасибо, как тебя звать?

Потупив глаза, девочка скромно ответила:

– Юльфи! Дочь рыбака!

– Юльфи, а не могла ли ты помочь, мне добраться до моей небесной колесницы.

Девочка со вздохом отозвалась:

– Я бы с радостью, но в этом случае отец и его дружки прибьют меня за опоздание.

Смесь кузнечика и обезьянки пролепетала:

– Как знаешь! Я не могу тебя неволить!

Но в ее словах, было столько горечи, что девочка, не смотря на малый возраст, почувствовала это. Сжала кулачки и решительно произнесла:

– Пусть меня немножко и выпорют, только кожа крепче станет. Я помогу вам. А пока попробуйте пирожок!

– Но кто-то останется без завтрака. – Мрачно ответило существо.

– Я даю вам из своей доли, мне не мешает похудеть. – Категорически заявила девочка.

– Меня зовут Чиффо. Я назвал свое имя, это многое значит. – Гибрид обезьянки и кузнечика протянул лапки.

– А у нас у людей это ничего не значит. – С горечью произнесла Юльфи. – Я вас проведу.

Чиффо неуверенно полз, опираясь на плечико девочки. К счастью он, будучи на половину насекомым был не особенно тяжелым. Его тоненькие зубки по крохам жевали пирожок. Юльфи вела его по каменистой тропе. Ее голые до колен ноги были исцарапаны, она никогда не знала обуви, и изящные детские пальчики были вечно сбиты о камни, по которым она бегала круглый день. Практически с пеленок, девочка привыкла работать и поэтому могла вынести сразу две ноши, корзинку и Чиффо.

Мало того, по пути даже проявила любопытство:

– Ты не человек, это сразу видно! Может ты ангел?

Чиффо махнула головой:

– Нет! Я вовсе не то, что вы подразумеваете под словом ангел.

Девочка согласилась:

– Тем лучше! Я слыхала, что некоторым ангелам, в жертву приносят детей, а если не быть послушными, то они бросят нас в яму, с огнем и будут вечно мучить.

Чиффо удивился:

– Неужели!? Детей тоже мучают?!

Юльфи со скорбью в голосе ответила:

– Конечно! Взрослые порют нас, ставят на колени, зажимают в тиски пальцы, а ангелы или демоны жарят нас, как котлеты на сковороде.

В мягком голосе Чиффо послышался гнев:

– Варварская религия. И это просто так, ни за что?

Девочка кивнула:

– Иногда просто так, иногда за грехи. Нужно много жертвовать жрецу, что бы он отмолил у богов прощение нам. Ангелы и демоны служат высшим богам – они своего рода маленькие боги.

Чиффо произнесла куда уверенней:

– Понятно, политеизм. Естественно для вашего мира. Скоро вы должны прийти к монотеизму с последующей либерализацией.

Юльфи округлила глазки:

– Ты произносишь не понятные и, пожалуй, смешные слова.

– Монотеизм, это когда только один Бог.

Юльфи по-детски спросила:

– А ему не тяжело? Быть в единственном числе так трудно и так одиноко.

Чиффо по-доброму успокоил:

– Нет, у него есть ангелы и дети на множестве иных планет, не говоря о том, что он всемогущ, вездесущ, вечен и держит все своей силой, так что скучать не приходится.

Юльфи со вздохом ответила:

– Может вы и правы. А что за зверь, либерализация?

Чиффо споткнулся, и застонал, девочка поддержала его, уронив корзинку и резким движением ушибив об острый камень палец большой ноги. Пришлось собирать, хорошо, что еда не была особенно жирной, да камешки, как правило, крупный гравий, не пылили.

Чиффо, пока она собирала, доходчиво объяснил:

– Это когда каждый верит во что хочет, или не верит вообще. Либерализм предусматривает свободу совести. Ну, мне поверь, все эти человеческие жертвы сгинут в прошлом, как пережиток варварства.

Девушка обрадовано произнесла:

– Спасибо! Но вот как можно не верить в богов, когда есть могучие колдуны и маги, творящие немыслимые чудеса.

Чиффо вкрадчиво произнес:

– В силах природы много есть таинственного. В том числе невообразимые формы жизни. Нам это не понять до конца, природа неисчерпаема. И иная форма жизни вполне подходит под понятие Бог, в плане способностей и возможностей. Может когда-нибудь и человек станет чем-то вроде Бога. У вас для этого есть все объективные предпосылки.

– А какие? – Наивно спросила девочка.

Чиффо терпеливо объяснил:

– Взять тот же мозг, он у вас используется на миллионную часть. Это значит, спит неизмеримый потенциал.

– Столько не понятных слов. – Заметила, вытирая струйку пота с лобика Юльфи. – Вы, наверное, сильный маг, раз произносите подобие заклинаний.

Чиффо мотнул головой:

– Я объясню тебе на примере. Ты пробовала носить корзинку на мизинце.

– Конечно!

– И как?

– Устает пальчик. Лучше брать всей рукой. – Девочка еще не понимала, к чему клонит, ее новый друг.

– Вот именно! А мы используем свой мозг еще слабее чем, пытаясь ухватить груз мизинцем. Есть еще компьютеры, они помогают мозгу, так как твой рычажок помог сдвинуть ствол.

Юльфи обрадовалась:

– Вот как? Это великолепно. Но может, лучше вы подскажете, как вас без проблем перенести. Используя рычажок.

Чиффо подсказал:

– Используй телегу.

Девочка замотала головой:

– Ее надо долго делать, к тому же необходим слесарный инструмент. Лучше я вас так доведу. Кстати, что значит миллионная часть?

– Это когда одно целое, разделить на миллион.

Юльфи фыркнула, стряхнула, резким кивком головы с носика пот:

– Теперь придется спросить, что такое миллион.

– Слыхала, слово тысяча?

Девочка быстро ответила:

– Да! Это количество пальцев на руках у ста человек.

– А миллион это тысяча тысяч.

Юльфи искренне обрадовалась:

– Тогда хорошо я поняла! Столько сколько пальцев у ста тысяч человек. Но если на них разделить одну лепешку, то они не смогут и лизнуть. Да, очень слабо мы используем голову.

Девочка зацепилась ветхим платьицем за колючку. Руки у нее были заняты, и Юльфи рванула. Ветхое в дырках платье порвалось. На глазах у девочки выступили слезы.

– А какая я неряха. Не умею правильно ходить.

– Не плачь! Мы уже пришли.

Чиффо освободился и встал, щелкнув шестью пальцами на правой конечности. Перед удивленной девочкой возник внешне небольшой, напоминающий дельфина предмет.

– А что это такое?

– Моя колесница! Не бойся, сейчас мы окажемся внутри.

Юльфи всплеснула ручонками:

– А двери нет! Ты и впрямь колдун.

Вместо ответа свет померк, и девочка оказалась внутри роскошного зала. Воистину это был императорский дворец. Насколько все было пышным, особенно сверкающие полной палитрой всех драгоценных камней во вселенной люстры, и зеркала. Алмазы, рубины, агаты, сапфиры, топазы, изумруды, янтарь и многое другое не подвластное описанию, то перед чем изображение бессильно. То великолепие, что не изобразить даже Рафаэлю. Девочка так и стояла, замерев и хлопая глазками. Ее окружило пять фигур, а прежний спутник стал выше ростом и сверкал в столь роскошном мундире, что перед ним тускнеют бриллианты. По бокам стояла грозная охрана в виде крылатых львов.

Юльфи глупо моргала глазами, мягкий и вместе с тем сверкающий ковер щекотал босые пятки.

– Вы! – Только могла произнести она.

– Да – я! Маршал звездного флота империи Грюббор. Гипергерцог де Чиффоррос, но ты можешь звать меня просто Чиффо. Извини, я соврал, но это была святая ложь. Я всего лишь хотел проверить, если добрые сердца и острый ум у живущих на этой планете землян. И как я убедился, безусловно, есть. Маленькая, невинная девочка имеет горячее сердце, и светлую голову.

Юльфи наклонила голову, тряхнув светлыми кудряшками. Ее красивое личико покраснело:

– Я всего лишь выполняла свой долг. Каждый на моем месте поступил бы точно также.

Гипергерцог резко возразил, львы слегка зарычали:

– Нет, не каждый. Десять человек были испытаны таким образом, и все оказались со злыми сердцами. Ты стала первой и достойна награды.

Девочка тяжело вздохнула, растеряно обвела зал взглядом:

– Если вы дадите нам мешок золота, то его все равно отберет у нас пан.

Слово взял, стоящий справа иномирянин в драгоценной мантии. Он торжественно произнес, тряся длинной, золотистой гривой:

– Нет! Мы тебе дадим то, что никто не сможет отнять. Знай, дитя, мы жители другого мироздания, достигли невероятного могущества, и готовы им поделиться с достойными. Поэтому ты станешь самой сильной волшебницей из тех, что когда-либо рождались на Земле. Кроме того, твоя плоть не будет знать тления и старости. Если не погибнешь, а убить могучую волшебницу очень трудно, то сможешь жить вечно.

Юльфи прослезилась, по щечкам пробежали хрустальные слезки:

– Право, не знаю, способна ли я нести такое бремя. Ведь сила, это в первую очередь ответственность.

Гипергерцог сразу подметил, голос взбодрился:

– Хорошо, что ты в таком юном возрасте это поняла. Это говорит о том, что мы в тебе не ошиблись. Власть без ответственности как корабль, без руля, сколько не дуй попутный ветер, а кончится катастрофой! Так что получи дар и развивай его.

В туже секунду на девочку обрушился густой сноп света. Он был материален, видно как девчонку слегка сдавило, нежная темная кожа стала, словно ошпаренная кипятком.

Юльфи ощущала, как в нее входит немыслимая энергия, она переливается по клеткам детского тела. Каждая ее частица ликует, словно играют оркестры, бравурная музыка. Это было, словно новое рождение, изменение сущности. Когда девчонка оправилась, она как бы стала выше ростом, а ее кожа чуть-чуть посветлела.

В волосах искрило. Босая, в нищем тряпье но, ставшая подобной ангелу девочка, поднялась на носочки:

– И что, я теперь все могу.

– К сожалению не все, но многое. – Ответил, улыбаясь гипергерцог. – Вот попробуй взлететь. Вспомни, как ты это делала во сне.

Юльфи раскинула руки и взмахнула ими над головой. Она размахивала не спеша, чуть-чуть подпрыгивая, после чего зависла над полом. Ее тело словно утратило вес.

– А выше можно! – Сказала, ликуя девочка.

– Попробуй, подумай о чем-нибудь приятном. О конфетах или представь что ты птица.

– Конфет ни разу, не видела! – девочка вздохнула. – Но слышала, что это вкусно!

Юльфи моргнула пару раз, стараясь вызвать воспоминая. Тут ее тело подбросило ввысь как ядро. Девчонка заболтала ногами. С каждым разом ее движения становились все более уверенными. Вот она уже напоминает бабочку, что парит над вратами рая. Внезапно счастье оборвалось как нить, пережженная свечой, Юльфи стала падать. Падение было довольно резким, и девочка подвернула ногу. Вскрикнула, зажала ладонью рот, прихрамывая, поднялась:

– Ну что я такая неуклюжая.

Гипергерцог с сожалением отметил:

– Ты еще не научилась управлять своими мыслями. Чтобы стать настоящей колдуньей тебе надо пойти к стану, колдовской организации: Белые Волхвы. Они примут тебя и научат управлять волшебной силой.

– Белые волхвы? Жуть! О них рассказывают много страшных вещей, говорят, что эти злые колдуны, детей едят.

Супергерцог махнул руками, отгоняя абсурдную мысль:

– Это глупость!

– А где я их найду? – Спросила с грустью Юльфи. – Ведь их преследуют власти.

– В лесистых горах, твое сердце само приведет к ним. Способные дети, которые пришли сами; большая редкость, так что тебя будут старательно учить, а магических способностей выше высокого. Только одно запомни, путь к волхвам труден, и ты должна дойти до них пешком, не прибегая к волшебным способам перемещения.

Девочка удивилась:

– Но почему?

Гипергерцог строго произнес:

– Так надо. Для того чтобы торжествовали высшие силы. А пока, мы выполнили свою миссию, и спешим в родную вселенную.

Девочка снова оказалась на берегу. В какой-то момент ей показалось, что произошедшее с ней просто дивный сон. Юльфи покрутила головой, перед глазами блики, нащупала руками корзину и направилась к отцу. Она помнила что должна принести еду, а они должно быть голодные, кроме того в корзине была бутылка грубого перегонного эля. Девочка прибавила шагу, и, не смотря на неудобство, мешала громоздкая корзина, пустилась бежать, сбивая ноги о камни. Тем не менее, как Юльфи не старалась, вовремя поспеть не могла. Пятеро усталых рыбаков, похоже, не раз помянули ее. Самый рослый из них окрикнул девчонку.

– Ну, стервоза, сколько мы тебя будем дожидаться, опять размечталась.

– Да всыпать ей хорошенько надо. – Сказал стоящий справа человек, оскалившись.

– Ложись, мы тебя пороть будем. Вернее я. – Отец, грозно хмурясь, достал ивовый кнут и замочил в воде.

– А как сегодня улов? – Робко спросила Юльфи.

– Плохо, похоже, наши конкуренты наняли колдуна, он дает отворот рыбе. – Печально изрек самый старый рыбак.

Отец жестко заявил:

– Не заговаривай зубы, все равно получишь.

Юльфи уже не раз ощущала на себе удары кнута, конечно больно, и главное, противно. Хотелось всеми фибрами души, избежать столь неприятной процедуры.

– А я знаю, как поднять улов. Честно-честно.

Мужчина схватил девочку за волосы и хлестнул по голым ногам. Злобно рявкнул:

– Расскажешь после порки.

Юльфи стиснула зубы и старалась думать о чем-то хорошем, например сказках: гномах и эльфах. Особенно понравилась ей легенда про аленький цветочек, краше которого нет на свете.

Кнут свистел и бил по оголенной спине и ногам, рассекая смуглую кожу. Внезапно боль пропала, послышался растерянный голос отца:

– Что за дьявольщина!

Несколько прутьев зацвели, превратившись в куст из самых красивых, обладающих сильным ароматом цветов. Рыбаки суеверно стали крутить в воздухе пальцами, изображая пентагон, способный по их верованию защитить от злых духов. Самый старый рыбак не растерялся.

– Это знамение. Твоя дочь любимица богов. Отпусти ее и попроси прощение.

– У своего отпрыска прощение? Никогда! – Возмутился отец.

– У богов, что ей покровительствуют. А этот куст поставь у себя дома, это избавит тебя от воров и болезней.

Отец посмотрел на дивные цветы, он никогда еще не видел столь сказочной игры красок и, смягчившись, произнес:

– Простите меня боги за грехи. Пусть пребудет благодать на нашей семье.

Девочка поднялась, кожу саднило, и она окунула ноги в соленое теплое море. Ее мозолистые ручки, также погрузились в изумрудные волны. Почти сразу к ней подплыл косяк рыб.

– Мои хорошие. – Сказала, грустно улыбаясь, девчонка. – Мне жаль вас, но крестьянам нужно есть. Сердце обливается кровью, когда подумаешь о ваших несчастных детках. Но такой безжалостный закон природы, чтобы жил один должен умереть другой.

Юльфи подняла руки над головой.

– Теперь у вас будет столько рыбы, что вы с трудом сможете ее вытащить.

Назад рыбаки тянули переполненную тележку. Девочка по мере сил помогала им.

Теперь казалось, жизнь стала налаживаться. Но злобный барин-хозяин самовольно поднял налог, у него было такое право. Когда отец попробовал возразить, его так сильно выпороли, что он утратил способность работать, лежал без сознания. Это задержало Юльфи, девочка была вынуждена лечить отца, она стояла на коленях и молилась. Утром отец поднялся, но у входа стоял приказчик с гайдуками.

Это был Курош, злобный тип, которого боялась вся округа. Гайдуки крутили усы и поигрывали плетками.

– Ты, почему не вышел? – Спросил, злобно поплевывая под сапоги, Курош.

– Так вы же меня сами выпороли ваша высокородие. Содрали, до мяса шкуру! – Дрожащим голосом пробормотал отец.

– А ты, больно быстро оправился. Видать не обошлось без колдовства. Да еще слухи ходят, будто твоя дочь и жена колдуньи. – Курош оскалился, показав клыки.

– Не правда, это! – Возразил отец. – Она еще ребенок, ну что может девочка!

Приказчик недобро ухмыльнулся:

– А вот ифуит, ими и займется, на костре станет известно, что кто умеет. Так что не возражай, недоумок.

Курош сделал знак гайдукам. Они ринулись с криком на мужчину. Тот, привыкший к покорству, позволил, чтобы на него набросили веревку. Она сдавила бычью шею. После чего гайдуки бросились в ветхую хижину и схватили жену, еще молодую, довольно миловидную женщину. Курош выдавил злую улыбку: