Валькирия. Охота со зверем

   Испуганные, не понимающие, что происходит, люди были в момент распиханы по машинам. Джипы с визгом сорвались с места и увезли их в поле. Рыжая осталась. Она рванула туда, где еще оставались ее сестры. Внезапно на пути, словно из-под земли, вырос вампир. Этот был не похож на других, не рядовой солдат или охотник. Она всегда умела отличить офицера в гражданской одежде от курсанта. Этот был явно из высшего руководства. Сейчас она одна перед лицом смертельно опасного противника и понимала это. Они стояли в десяти метрах друг от друга, и оба ждали. Он обнажил свои острые клыки в предвкушении ее крови, а она внимательно следила за малейшим его движением. Он кинулся на нее. Она отскочила и ударилась о забор, в кровь разодрав плечо о торчащий из доски гвоздь. Вампир замер и поморщился, прикрыв глаза от возбуждения. Запах свежей крови на секунду затуманил его рассудок. И ей хватило этой секунды. Она выстрелила. Вампир рухнул на одно колено.

– Ольга!! – раздалось совсем близко.

   Рыжая дернулась на голос. Вампир, шатаясь, снова поднялся.

– Черт… – в шоке прошептала она и собиралась снова выстрелить, но не успела.

   Кто-то приближается… Еще миг, и она не сможет уйти. Раздираемая желанием пристрелить вампира, рыжая все же рванула прочь. В темноте ее ждала подруга. Рыжая запрыгнула на мотоцикл позади нее, и через миг они были уже далеко.

   Превозмогая боль, вампир добрался до забора и оперся на него рукой.

– Макс!! – подлетел взволнованный Лекс. – Твою мать… Врача! Срочно!

   Не в силах бороться с болью, Макс повалился на руки перепуганного брата. Они опустились на землю.

– Кто это сделал?! Кто?! – оскалившись, заорал Лекс.

– Рыжая ведьма… – слабо ответил Макс. – Я сам виноват. Отвлекся на ее кровь.

– Ты ранил ее?

– Она сама… На гвоздь налетела.

– Я убью ее за это, – прошептал Лекс, с ужасом глядя на окровавленный бок брата. – Клянусь тебе, она ответит за это.

   Его голубая рубашка напиталась кровью. Макс хрипло засмеялся.

– Лекс, эта дрянь прострелила мне бок, но помирать я пока не собираюсь.

   Лекс обнял брата.

– Ну, слава богу. А то я уж испугался, кто мне будет мозги вправлять?

   Лицо брата перед глазами Макса начало раздваиваться.

– Где уже этот чертов врач? – нервно спросил он слабеющим голосом. – Я долго не выдержу.

– Где врач?! – заорал Лекс.

   Через мгновенье врач уже был около истекающего кровью вампира. Максима унесли в дом, а Лекс остался снаружи. Он бродил вдоль забора, приводя нервы в порядок. Затем он провел пальцами по окровавленному гвоздю. Свежая кровь, еще не запеклась. Он вышел на поле, посмотрел на след, оставленный мотоциклом ведьмы, поднес к лицу испачканные кровью пальцы, втянул манящий сладкий аромат и облизнул пальцы. Он смотрел вдаль и думал, как именно будет убивать ту дрянь, что так сильно покалечила его старшего брата. Макс хоть и нытик и зануда, но в свое время заменил ему умершего отца, хотя сам был ненамного старше. Он взял на себя заботу о клане и брате, хотя формально и не являлся главой.

   Лекс никогда не был образцовым мальчиком. Из своих обязанностей главы клана он выбрал для себя те, что меньше всего его напрягали. Остальным занимался Макс. Но каким бы раздолбаем Лекс не считал себя сам, он четко осознавал, что дороже семьи у него ничего нет. За брата и сестру он готов убить сотню таких рыжих ведьм. Эта тварь тяжело ранила его брата и заслуживала смерти. Он найдет ее и убьет медленно, с наслаждением. Ее запах был повсюду. Он тянулся вдоль забора, окутывал Лекса и уходил в поле, постепенно растворяясь вдали.

   Лекс вдыхал запах рыжей ведьмы, и точно на видео, перед ним пролетали кадры, как она боролась с его братом, как побежала к мотоциклу, как уезжала в поле. Он запомнил этот запах. Его нюх, как у обученной ищейки, стоит взять след – приведет точно к цели. Лекс мог бы пойти по этому следу за ней, но подавляя в себе это желание, решил, что всему свое время. Если сейчас он поддастся эмоциям и сгоряча кинется за отрядом ведьм, то вряд ли когда-нибудь узнает, насколько серьезно ранен Максим. Лекс был вспыльчивым, но не безрассудным. Идти в одиночку за целой группой ведьм может лишь полный идиот.

   Еще раз взглянув вслед рыжей ведьме, Лекс направился в дом, куда унесли брата.

***

   Ведьмы громко вернулись на рассвете. Сонная Джиджи выглянула из палатки. Она не знала, куда конкретно они уезжали, лишь краем уха слышала, что на спасательную операцию. Сначала в ворота въехали несколько армейских джипов. Затем рев мотоциклов окончательно разбудил спящий лагерь. На одном из них сидели Юля и Ольга. Ольга выглядела уставшей и держалась за плечо, вся рука у нее была в крови. Джиджи всерьез испугалась и поспешила к ведьмам. Ольга самостоятельно сошла с мотоцикла, отказавшись от помощи подруги. Юля куда-то покатила мотоцикл, а Ольга, по-прежнему зажимая окровавленное плечо, принялась раздавать указания девушкам.

– Оля! Оля! – Джиджи подбежала к ней и с ужасом уставилась на кровь.

   Ольга безучастно взглянула на нее.

– Жень, иди спать, рано еще.

– Ты ранена! – констатировала Джиджи. – Тебе нужна помощь!

– Да неужели? – с явной издевкой заметила Ольга. – Ничего серьезного, просто проткнула плечо.

– У тебя кровь!

– Жень, отвали, – Ольгу почему-то начинало раздражать навязчивое внимание девушки. – Это не смертельно. Иди спи.

   Быстрым шагом Ольга направилась в сторону своей палатки. Джиджи неуверенно поспешила за ней.

– Это тебя вампир так?

   Ольга закатила глаза.

– Поверь мне, вампир таких царапин, – она намеренно выделила слово «таких», – не оставляет. Он бы отсобачил мне кусок мышцы, и я бы уже сдохла от потери крови.

   Джиджи стало не по себе. Она снова вспомнила про Таню и ее зубы. Но если бы Таня хотела, если бы была тем монстром, которым ее считают, давно бы напала. Разве не так? Так.

   Вспоминая отрывки их с Таней беседы, Джиджи невольно задержала взгляд на сарае. Проследив ее взгляд, Ольга вдруг нахмурилась и подозрительно спросила:

– Надеюсь, ты не совалась в ту палатку?

– Нет, – испуганно ответила Джиджи.

– Врешь, – протянула Ольга.

   Джиджи сделала как можно более наивные глаза.

– Не вру! Честное слово!

– Учись врать, – Ольга сверлила ее недовольным взглядом. – За каким чертом ты туда ходила?

   Джиджи было и стыдно и страшно. Она, конечно, понимала, что Ольга ей ни мать, ни сестра, никто, но на каком-то интуитивном уровне не желала с ней пререкаться, принимая ее авторитет как данность.

– Я… мне было интересно просто, – промямлила она, потупив взгляд.

– И?

– Ничего! – оправдываясь, выпалила та. – Мы просто поговорили, и все!

   Ольга изменилась в лице.

– Твою-то мать! Они просто поговорили! Да ты в своем уме вообще?! Эта тварь могла прикончить тебя за секунды!

– Она не такая! – от обиды у Джиджи заслезились глаза. – Она как человек!

– Она не человек! – чуть не прокричала Ольга, отчего несколько солдат неподалеку обернулись. Ольга снизила тон. – Ты не знаешь этих тварей. А я знаю. Они не люди и никогда ими не будут. Не смотри на то, что мы похожи, у нас даже ДНК разные. Они одержимы жаждой крови и сделают все, что угодно, чтобы добраться до тебя. И когда ты потеряешь бдительность хоть на секунду, они вцепятся тебе в горло.

– Таня не такая, – несмело возразила Джиджи.

– Такая, такая, – повторила Ольга. – Все они такие. Короче, увижу, что ты трешься около ее палатки, тебя посажу под арест, а ее пристрелю. Ясно?

   Джиджи уже не сдерживала слез. Не в силах больше слушать, она побежала прочь отсюда в другой конец лагеря.

***

   «Перегнула», – подумала я. Ну да черт с ним. Пусть лучше Джиджи ненавидит меня, чем попадет в зубы вампирше.

   Кстати, о ней. Я быстро направилась к палатке. Нет сомнений, маленькая хищница учуяла кровь задолго до этого и уже знает о моем приближении. Я вошла в полумрак палатки. Вампирша сидела в углу на тряпичном мешке, обхватив колени руками, и испуганно поглядывала на меня, опасаясь задержать взгляд. Я же, напротив, не сводила с нее глаз.

– Хочешь? – я протянула к ней ладонь, испачканную своей кровью.

   Она вздрогнула и отрицательно покачала головой.

– А что так? – я скорчила удивленную гримасу. – Моя кровь тебе чем-то не нравится? Или, может, ты напилась Женькиной крови?

– Я ее не трогала, – еще сильнее сжавшись, пропищала вампирша.

– Я сохранила тебе твою поганую жизнь. Я запретила бить тебя и накормила. И ты вот так платишь мне за это? – с ехидной улыбкой проговорила я. – Что мне теперь с тобой сделать?

   Дабы окончательно нагнать на нее страху, из кобуры на поясе я неторопливо вынула «Чижа» – пистолет, созданный специально для спецподразделений на базе знаменитого «ТТ». Пистолет компактный, хоть и весьма увесистый и с широкой рукояткой, имеет двухрядный магазин емкостью двенадцать патронов высокого убойного действия. То, что надо, когда тебя догоняет толпа падальщиков или другой нечисти. В том числе и вампиров.

   Таня уставилась на меня широко раскрытыми от ужаса глазами и медленно встала на ноги. Я задумчиво взглянула на оружие и щелкнула предохранителем, затем подняла глаза на девчонку. Вот такими вампиры мне нравятся. Но в победе над беспомощным врагом чести нет. Жаль, что это всего лишь перепуганная девчонка, а не один из ее наверняка борзых братиков. Трясущаяся, заплаканная, загнанная в угол. Не интересно.

– Еще раз узнаю, что ты разговаривала с Женькой, буду простреливать тебе конечности по одной. Это очень больно. Поняла меня?

   Вампирша молча плакала. Думаю, она поняла. За спиной послышался шелест брезента. Лала заглянула в палатку.

– Оля, ты с ума сошла?! Мы тебя по всему лагерю ищем! Срочно в медпункт!

– Иду, – ответила я ей и, еще раз бросив на вампиршу предупреждающий взгляд, вышла.

   Мы шли к медпункту. Небо окончательно просветлело, хотя солнца и не было видно за деревьями. Лала аккуратно расплетала свою шикарную черную косу до пояса и разбирала волнистые волосы пальцами.

– Зачем ты туда пошла? – поинтересовалась она.

– Поддалась эмоциям, – честно ответила я. – Больше не буду. Надо было припугнуть вампиршу. Женька зачем-то ходила к ней, пока нас не было.

– Застрели ее, всего и делов.

– Кого, Женьку? – подколола я.

   Лала засмеялась. У меня тоже немного поднялось настроение. Плечо болело все сильнее, хотя кровь уже остановилась. Рана могла быть намного серьезнее, если бы не куртка. Но главное мы смогли спасти доноров. Конечно, мы ожидали, что пленных там будет больше. Но грош нам цена как солдатам, если мы начнем спасать людей избирательно. До тех пор, пока мы боремся за каждого человека, мы сами остаемся людьми.

6 глава

   Солнце светит мне в лицо. Просыпаюсь и, довольно улыбаясь, потягиваюсь в кровати. Вот это кайф…

– Оля! Вставай! На пары опоздаешь!

   Мама, наверное, уже заварила мне кофе. Вскакиваю с кровати и выхожу в коридор. Сегодня я выспалась. Откуда-то вылетает Танька и врезается в меня.

– Уйди, некогда! – нервно буркнула она и исчезла за дверью зала.

   Я даже не нашлась, что ответить. Мелочь пузатая, а все туда же. Выдворив маленькую нахалку из ванной, я умылась, причесалась и села завтракать. Мама, улыбаясь, подала мне булочку с курагой и ушла в зал помогать Тане собираться в школу. Первый класс как-никак. Через минуту в кухне появился папа.

– Ну что, как сессия?

– Вчера «Анатомию» на 5 сдала, – гордо ответила я.

– Молодец. На вот, заслужила, – и он протянул мне купюру.

– Спасибо! – выпалила я и, выскочив из-за стола, чмокнула его в щеку.

– Куда ты ей столько? – мама вошла в кухню.

– Как раз сумку новую куплю, – довольно заявила я.

   Мама вздохнула.

– У тебя ж еще два экзамена…

– И четыре зачета.

– Эдак ты весь дом сумками завалишь, – засмеялся папа.

– Вот пусть сначала все сдаст, – мама погрозила мне пальцем.

   Я снисходительно улыбнулась. Я же знаю, она только притворяется строгой, чтоб я уж совсем не распустилась. Надо же меня контролировать.

   Я вышла из дома и взглянула на часы.

– Черт, опаздываю! – с досадой обронила я и побежала к остановке.

   Внезапно стало тихо. В считанные секунды, прямо на глазах солнце скрылось за непроглядными, тяжелыми, свинцовыми тучами. Люди вокруг будто растворились, и весь мир погрузился в тишину и померк. Я в изумлении стояла на перекрестке и осматривала пустые улицы. Где все? Почему так тихо? Затем я оглянулась назад, и крик застыл у меня в груди… Мой дом лежал в руинах, как и десятки других рядом. Я бросилась назад. Где-то здесь моя семья! Я толкала массивные плиты изо всех сил, но они словно приросли друг к другу. Мои ладони были в крови, но это неважно. Я должна вытащить их оттуда! Я плакала, я пинала их ногами, била руками, но все было бесполезно. Наконец, выбившись из сил, я упала на колени и дико заорала…

– Ольга! Ольга! Проснись!

   Я подскочила на кровати и машинально схватилась за автомат, который лежал сбоку.

– Юлька… нельзя так пугать, – прошептала я, выдохнув.

   Юля сидела около меня на кровати с непонятным лицом, изображавшим одновременно и сочувствие, и беспокойство, и легкую насмешку.

– Ты так заорала во сне, – в недоумении сказала она.– Я решила тебя разбудить.

– Чертов кошмар. Нервы пора лечить. Сколько сейчас?

– Уже полдень. Кошмары так и не прошли? – Юля взяла меня за руку. – Надо тебе в медпункте спросить что-нибудь.

– Хватит с меня химии, – твердо возразила я. – Я еще не сошла с ума, чтобы пить антидепрессанты. Не хватало, чтоб я ходила и солнышку улыбалась.

– Ну как хочешь, – вздохнула Юля. – Кстати, как рука?

– Какая рука? – я сразу не поняла, но затем вспомнила про диверсию прошлой ночи. – Ах, да ничего. Заживет, как на собаке.

   Мое плечо было забинтовано. Я обнаружила, что рука в крови только, когда мы вернулись в лагерь. Пока мы ехали, я даже не чувствовала боли, не ощущала кровопотери. Вот что значит адреналин. Если бы Юля не оказалась в тот момент рядом со своим мотоциклом, я бы могла пострадать гораздо больше.

– Оль, надо что-то решать с вампиршей, – Юля напомнила мне о вчерашнем инциденте. – Она нам больше не нужна.

– Знаю, – согласилась с ней я. – Разберешься с ней сама?

– Конечно, – ответила Юля.

– Давай ночью, чтобы Женька не видела.

   Вдруг Юля хитро улыбнулась.

– Там Монроша учудила. Я решила тебя разбудить,

– Таак, – нахмурилась я.

– Да не напрягайся, тебе понравится, – Юля хлопнула меня по больному плечу.

   Я зашипела от боли, а она, даже не извинившись, ушла. Она это нарочно сделала. Ничего, я злопамятна. Найдет у себя в белье крысу, пусть не обижается.

***

   Джиджи едва успела спрятаться за соседней палаткой, как Юля вышла на улицу. «Только бы не заметила», – думала девушка. Но Юля даже не посмотрела в ее сторону и поспешила куда-то в другую сторону. Джиджи села прямо на холодную землю. Они хотят убить Таню. Но за что? За то, что она – вампир? И все? Таня ведь ничего им не сделала. Джиджи почувствовала, как к горлу поднимается ком, ей стало трудно дышать, затошнило. Надо что-то делать. Но что она может? Ведьмы не послушают ее. Джиджи растерла по лицу скатившиеся слезы. Ну какое ей дело до этой вампирши? Почему ей не все равно? Но Джиджи понимала, что если сейчас она ничего не предпримет, если закроет глаза на убийство невинной девушки, то сама будет ничем не лучше ведьм, которые ее застрелят. Она решила действовать и через минуту уже стояла напротив взволнованной вампирши и сбивчиво рассказывала ей об услышанном.

   Таня выслушала ее, не перебивая, затем плюхнулась на пыльную дорожную сумку и закрыла лицо руками. Джиджи выдохлась и не могла надышаться, но Тане было гораздо хуже. Наконец, вампирша смахнула слезы, глубоко вдохнула и улыбнулась Джиджи какой-то доброй, но грустной улыбкой.

– Спасибо, что предупредила. Спасибо за то, что относилась ко мне… по-человечески.

   У Джиджи внутри что-то сжалось. Она села рядом с Таней и обняла ее.

– Я сделаю все, чтобы помочь тебе! Тебя никто не убьет!

– Зачем тебе это? – Таня искренне не понимала этого. – У тебя будут проблемы из-за меня.

– Мне все равно! – заявила девушка. – Я не смогу жить, если допущу такую несправедливость. Я не прощу себя, если не попробую тебя спасти. Значит так, у меня есть план. Я проберусь в Ольгину палатку и найду ключи от твоего браслета, – она кивнула на широкое металлическое кольцо, сжимающее ногу вампирши и приваренное к цепи.

– А если попадешься?

– Ольга вышла, она сейчас на маникюре. Минут тридцать у меня точно есть, а скорее всего больше.

– Будь осторожна.

   Джиджи кивнула и исчезла снаружи.

***

   Стараясь не напрягать раненую руку, я с трудом натянула на себя форму и вышла на улицу. Волосы развеял теплый ветер. Я поморщилась и прикрыла глаза ладонью. Солнце в зените. Как редко оно теперь светит, даже глазам больно с непривычки. Скоро мы все уподобимся вампирам, начнем слепнуть от любого яркого света.

   Я шла туда, где скопилось несколько сестер и женщин из лагеря. Увидев меня, Маша напряглась, хоть и не показала этого. И было из-за чего. Я прошла сквозь толпу. Блондинка сидела за столом с разложенными на нем инструментами для маникюра и стрижки и премило улыбалась мне. Я окинула взглядом стол и сложила руки на груди.

– Это что такое?

– Оль, ты не ругайся, – вкрадчиво начала она, – я же только инструменты…

– Кажется, я не раз говорила, как отношусь к мародерству, – перебила я.

– Оль, она решила, что нам всем надо снять стресс, – подоспела на выручку Юля. Тоже мне, защитница. – Ну ладно тебе.

– И где ты все это стащила? – все тем же тоном спросила я.

– Ну почему сразу стащила? – Маша обиженно скривила губы. – Когда мы с Катей и Дашей проверяли пятый сектор в Твери, я совершенно случайно заметила салон. Симпатичный такой, вывеска дорогая, думаю: «Там явно дерьмом не работали».

– А покороче? – перебила я.

– Куда короче? – Маша удивленно захлопала черными кукольными ресницами. – В секторе не души, в салоне, само собой, тоже никого нет. Я бы очень удивилась, если б там кто-то был. Окна выбиты, дверь раскурочена. Вот я и подумала, чего зря добру пропадать, когда оно может принести еще столько пользы… – она внимательно следила за моей реакцией. – Это шикарные марки, я работала с такими раньше. И продолжала бы работать, если бы не война. Да любой стилист тебе подтвердит мои слова. Оль, мы и так на хрен не похожи с этой войной! Нельзя забывать, что мы – девушки! А эта косметика творит чудеса! Вот, – она схватила баночку со стола, – одна вот эта масочка спасает даже насмерть убитые волосы!

– Прямо насмерть убитые? – с насмешкой повторила я ее фразу.

– Да!

   Монро говорила это так серьезно, с такой истинной верой в великую исцеляющую силу красоты, что я не выдержала и, капитулировав, заулыбалась.

– Ладно, оставь, но чтобы это было в последний раз.

   Маша засияла от счастья.

– Только с тебя маникюр, стрижка и укладка. И масочку свою далеко не убирай.

– Так бы сразу, – довольная блондинка принялась готовить все необходимое для маникюра.

   Я расположилась на табуретке напротив нее, и как в старые добрые времена, отдала свои руки во власть мастера. Через полчаса ногти было не узнать. Та же приятная участь постигла и мою рыжую гриву. Маша подстригла мне концы, придала форму и мастерски уложила расческой. Преображенная и довольная, я направилась обратно к своему шатру, по дороге получив несколько комплиментов от солдат «Альфы». Приятно ощущать себя красивой. Хотя ощущение, словно дали взятку, у меня все равно присутствовало. Ненавижу мародерство, наживаться на чужом горе бесчеловечно. Но, наверное, Юля права, это поможет нам всем немного расслабиться после прошлой ночи. Кстати, нужно сообщить Альянсу о проведенной операции.

   По дороге я заметила Джиджи. Озираясь по сторонам, мелочь перебежками мелькала за шатрами.

– Таак, – я проводила девчонку подозрительным взглядом. – Чего ж это мы так шифруемся?

   Как известно, чем больше стараешься, тем хуже выходит. Я пошла за ней, практически уверенная, что знаю, куда она торопится. Дойдя до сарая, девчонка остановилась и, убедившись, что ее никто не видит, вошла внутрь.

   Я тихо подошла к палатке и прислушалась. Изнутри доносились голоса.

– Ну как? – спросила вампирша.

– Еле нашла, – ответила Джиджи.

– Спасибо! Что бы я без тебя делала?

– Ой, да ладно тебе.

– Нет, правда! Ты столько для меня делаешь.

– Чего не сделаешь ради друзей, правда?

– Правда.

   Пора кончать это представление. Я резко вошла в палатку. Девчонки вздрогнули. Обе они, и Джиджи и вампирша, испуганно вперились в меня, боясь даже пошевелиться. Но Джиджи стояла около вампирши… Так близко, что у меня перехватило дыхание.

– Иди сюда… медленно, – прошептала я Джиджи, держа руку на рукояти пистолета.

– Она меня не тронет, – Джиджи взяла парализованную вампиршу за руку. – Таня – моя подруга.

– Я сказала, живо ко мне!

   Джиджи вздрогнула, точно под током, и послушно подошла. Вампирша продолжала стоять неподвижно, испуганно хлопая ресницами и переводя олений взгляд с меня на Женьку и обратно. В ярости я вытолкала дуреху на улицу.

– Вот уж точно, все люди братья, но не все по pазyмy, – процедила я, скрипя зубами. – Ты за каким чертом поперлась к ней?!

– Она – моя подруга! – на весь лагерь закричала Джиджи. – Она не тронет меня! Она не кусает людей!

   Внутри меня все закипело. Если еще полминуты назад я собиралась просто отчитать девчонку, которая не осознает риска, то теперь она выбесила меня основательно. Я никогда не встречала настолько наивного человека, начисто лишенного инстинкта самосохранения. Видела бы эта мелюзга то, что осталось от человека после того, как его распотрошил и обескровил вампир. Я не сдержалась, и понеслось…

– Ты – глупая?! Это зверь, понимаешь?! Ты который раз в жизни видишь вампира?! Первый? Второй! Эта хитрая тварь – идеальный хищник! Ты отвернулась, а она уже наметила, куда кусать, чтоб наверняка свалить без борьбы! А тебя вообще обмануть, как пальцем щелкнуть!

– Таня не врет мне, – Джиджи опять заплакала. – Она меня не обидит.

– Она – вампир, – я попробовала произнести это помягче. – Ну, пойми ты, вампиры – не люди. Это чудовища, питающиеся человечиной. Ты сказок не читала? Ты не смотрела фильмы ужасов? Ты для нее не друг, ты – еда!

– Она не такая, как остальные, – не сдавалась Джиджи. – Она никогда ни на кого не нападала! Мы подруги.

– Она – твоя подруга, пока сидит на цепи, но стоит ей вырваться, и она вцепится в твое горло. Это совершенное орудие убийства! Ты не знаешь этих тварей!

– А ты их знаешь?! – вдруг закричала она. – Ты же даже не разговаривала с ней! Ты только стрелять и можешь! А она такая же, как мы! У нее тоже есть чувства!

– Все! Хватит мне тут комедию ломать! Еще раз увижу тебя рядом с сараем, пристрелю ее!

   Джиджи опять убежала. Мда, хорошо у меня получается ее расстраивать. Но все же это ради ее блага. Пусть ненавидит меня, я это как-нибудь переживу. А вот ее смерть от клыков этой твари будет на моей совести.

– Подруга, – под нос проворчала я. – Лучше бы с Тиабалду дружила.

– А я говорила тебе, пристрели вампиршу, – ехидно донеся откуда-то веселый Юлин голосок.

– Ты слышала, да? Ну, тогда поставь кого-нибудь около сарая, чтоб эта дурочка больше не зашла, а вечером реши проблему, – я провела рукой по волосам, глубоко вдохнула и выдохнула. – Ну вот. Мне снова надо расслабиться. Пришли ко мне Монро, я хочу массаж.

– Так она парикмахер, а не массажист…

– Мне плевать, – рявкнула я. – Я хочу массаж! И до того лучше меня никому не бесить.

   Я быстро зашагала к шатру, а Юля вынужденно поплелась за Машей. Глупая, наивная, маленькая Джиджи. Твоя доброта тебя погубит. Хотя какая она маленькая? В ее возрасте на востоке замуж выходят и детей рожают. А если и нет, то, как минимум, уже пора что-то соображать и не верить первому встречному маньяку.

   Подруга… Эта ее подруга – самый профессиональный охотник на планете. Она не только сильная, быстрая и зубастая, но вдобавок отличается от акул и прочих любителей плоти наличием разума. Даже, если вампирша и не планирует убивать Джиджи, то уж наверняка попытается использовать ее, чтобы выбраться отсюда.

   Тоже мне, Ромео и Джульетта. Ромео, ах как мне жаль, что ты – Ромео! Отринь отца и имя измени… Тут уж меняй, не меняй. Как давно они уже так «дружат»? Не больше пары дней, думаю. Джиджи появилась у нас незадолго до прихода солдат. Как можно так сильно привязаться к кому-то за жалкие пару дней? Кстати, о птичке. Точнее о солдатах. Мы свою миссию выполнили, и теперь можем уйти с чистой совестью. Ушли бы сегодня, если бы не вчерашняя операция в деревне. Передохнем немного и завтра отправимся в сторону Смоленска.