Властелин моих кошмаров, или Невеста на обмен

– И вы стояли и смотрели, пока я снимала браслет! – выдохнула я, не в силах изображать лицом ни возмущение, ни недоумение. Бесконечный день выпил меня, не оставив ни капли.

– Стоял и смотрел. Я уже намекал вам, что не самый порядочный человек.

– Я не понимаю вас, – призналась шепотом. – Сначала вы уверяли, что я «вам» не подхожу. И требовали, чтобы я разорвала помолвку. Но когда я сделала это случайно, вернули все как было. Это… странно, сир Кольт.

– Я по-прежнему жду, что вы откажетесь от этой глупой затеи, – пояснил мужчина, отпуская мою руку. – Но сделаете это осознанно. Я могу угрожать, могу подкупать… В вашем случае второе бессмысленно, вижу по искрам праведного гнева в синих глазах. Но воспользоваться чужой ошибкой, сделанной по незнанию – низко даже для меня, мисс Эштон.

– Странное у вас какое-то благородство. Избирательное.

– Уж какое есть. Как только в «Вестнике» выйдет статья о помолвке, о ней будет знать каждый тарлинец, – Кольт снова поймал мою руку, а я ощутила такую смертельную слабость, что не попыталась ее отобрать. – Во избежание неловкой ситуации не расставайтесь с этой вещицей. Даже когда соберетесь принимать ванну. Чему вы хмуритесь?

– Я не очень люблю агониты, – зачем-то призналась. – Они вселяют в меня дурное предчувствие.

– Месяц придется потерпеть, – равнодушно пожал плечом Кольт. – Это меньшая из проблем, что вас ждет, если не отступитесь…

– Месяц, – задумчиво повторила, вспоминая о церемонии под Звездносводом. Я, Адам, белое платье, тысяча светил над головой, кружащихся в затейливом танце… Угрозу его опекуна я привычно проигнорировала. Мы уже оба поняли, что месяц будет паршивым. Но потом…

– На церемонии браслет снимет верховный маг, жрец Варха, – объяснил Кольт. – Сразу после вашей клятвы и до…

– До чего? – я подняла на него уставшие глаза.

– До поцелуя, мисс Эштон. Можем порепетировать все этапы церемонии, если захотите… Позже. Сейчас у меня много дел. Саяра покажет вам комнату, располагайтесь. И… приятных снов.

***

Какие могут быть у Кольта дела посреди ночи, я решила не уточнять. Может, в «Тарлинскую звезду» опять прогуляться решил. А может, к девушкам Темоны, которых, как я слышала от Лиссы, легко найти в темно-зеленом доме напротив Главной Лечебницы…

Оставив «инвестора» в глубине сада наедине с дымным камешком и грандиозными планами, я вошла в дом. Саяру будить не стала.

Я неплохо ориентировалась в пространстве и темнота меня не пугала. Да что там! Я последние пять лет переходила Тарлинскую площадь с закрытыми глазами и жесточайшей мигренью. И ничего, еще ни разу не заблудилась. Уж спальню, подготовленную для одинокой мисс, я точно найду. Не маленькая.

Привыкнув глазами к мраку, я крепко схватилась за перила и двинулась по лестнице вверх. В таких огромных зданиях спальни всегда располагаются на вторых этажах, наравне с библиотеками и кабинетами. Первый этаж оставляют для технических помещений, кухни, столовой и просторных зал для магических практик. Ну и… для алтаря, да. К примеру.

Из приоткрытого окна по просторам дома разносился ветер. Шторы жутковато шуршали, колечки со скрипом катались по металлическому карнизу. Ступени заунывно охали с каждым моим шагом. Стоило признать, что в темноте имение Кольта, пропитанное характером владельца, выглядело мрачновато. И недружелюбно. Как сам хозяин.

Наверху в темноте мелькнуло что-то белое и струящееся, как широкая шелковая лента или подол длинной юбки. Разглядеть не успела, но напугалась знатно!

И тут же себя одернула: глупо бояться призраков в доме самого сильного мага Тарлина. Если они тут и водятся, то уж всяко покоренные и подчиненные. И вреда мне не нанесут. Наверное.

Грегори Кольт только и ждет, что я испугаюсь. Думает, пара ночей в мрачном «доме с привидениями» – и я с визгом сбегу, швырнув в него напоследок фамильной реликвией.

Достигнув верхней ступеньки, я осторожно огляделась. Двери, двери… А где-то тут, по заверениям Кольта, стоит алтарь. Ох, Имира, надеюсь, далеко от моей комнаты! Не жажду узнать, как «инвестор» его использует. И в каких таких неприличных целях стелет на него мягкое одеяло.

Алтарь. Боги! Софи, как ты, столько лет избегавшая сильной магии, умудрилась оказаться под одной крышей с чародеем? И как планируешь тут выживать? Да может, он действительно жертвы Варху приносит, чем гхарр линялый не шутит…

На всякий случай я напомнила себе, что простачки защищены законом. Да-да, надежно защищены! И даже такой влиятельный маг, как Грегори Кольт, не посмеет мне навредить.

Наверное.

Глава 10

Комната, отведенная мне, оказалась небольшой, но весьма уютной. Она обнаружилась за ближайшей приоткрытой дверью слева от лестницы. У кровати стоял мой видавший виды чемодан, на тумбе – круглый серебряный поднос, накрытый крышкой-куполом, сохранявшей тепло. Похоже, меня все-таки покормят.

Я одернула шторы, но тьма Звездносвода не спешила освещать пространство. Светила смущенно прятались, дожидаясь традиционного летнего парада.

На подоконнике обнаружился ночник, я постучала костяшками пальцев по стеклянной сфере, и внутри занялось зеленоватое пламя. И вскоре вся комната проявилась в магических бликах. Отражение в окне показалось чужим, и я понеслась к зеркалу. Не может быть все настолько плохо!

Ох, нет… может.

Ссадина тянулась через все лицо, словно я напоследок перед обмороком приложилась им о фонарный столб. Настолько жуткая и красная, что неудивительно, отчего Кольт решил, что я им не подхожу. Слава Имире, в саду хотя бы темно было.

И Кольт все это время смотрел на меня? И даже не сильно кривился? Феноменальное самообладание.

Обычно после плачевных «столкновений с действительностью» меня спасала Алисса. Делилась чудодейственным кремом из личных запасов или применяла простенькую косметическую магию. Но подруги тут не было, и осознание кошмара подкатывало все ближе. Завтра на лбу будет синяк размером с Анжарскую провинцию. И лучше меня гхарры затопчут, чем я спущусь в таком виде к Кольту.

Хотя… судя по лицу, стадо гхарров по мне уже потопталось. А я и не заметила.

Решив отложить позорный побег до утра, я сняла крышку с подноса и блаженно втянула носом аромат. Записки не было, но это, самом собой, расстаралась Саяра. Святой человек!

Чашка бульона, кувшинчик настоя вечерних трав, пара крупных ломтей охлажденного мяса, запеченного в анжарских специях, хлеб… Имелся даже десерт – томленый в меду альта-цитрон под горячей карамелью.

Заметить не успела, как с аппетитом вышедшей из спячки вирры смела все с тарелок. И теперь задумчиво облизывала ложку, измазанную в жидкой карамели, пользуясь тем, что меня никто не видит. В Эррене простачкам вроде меня отведено не так много моментов чистого, незамутненного счастья. И я давно научилась ценить такие мгновения.

Порой казалось, что брак с Адамом – это мой шанс вырваться из странного мира магических условностей. Мира, в котором я считалась существом едва ли не низшего сорта. И каждый маг, стоявший на ступеньку выше – от сына Регины до дежурного в воздушной гавани – считал своим долгом мне об этом напомнить. О моей ненужности, бесполезности и беспомощности.

Мне даже нравилось, что Адам постоянно забывает о моей магической неполноценности. Значит, считает меня равной себе. Достойной себя. В отличие от зарвавшегося всезнающего Кольта, упивающегося властью и магией. Полагающего, что он, гхарр парнокопытный, выше всех на десяток голов! Как с таким самомнением еще Звездносвод не задел макушкой – загадка.

Я протерла салфеткой губы и, переодевшись в сорочку, подготовленную Саярой, забралась под одеяло. Зажмурилась от странного удовольствия: приятно, когда о тебе заботятся.

Я давно привыкла, что до моих нужд никому нет дела, кроме меня самой. Лисс, конечно, делилась всем необходимым, от платьев до артефактов, а Мег охотно давала советы… Но это другое. У подруг и своих проблем хватало.

Последний раз меня окружали такой ненавязчивой, предупредительной заботой родители. Будет ли Адам ко мне так же внимателен, как малознакомая девушка, прислуживающая его опекуну? Оставит ли ужин в нашей квартире на Варх-знает-каком этаже, помня, что я вернусь голодной?

Я долго вертелась на подушке, необычайно свежей и мягкой. Все было таким чужим, что мешало заснуть, несмотря на усталость. Потолок – слишком высоким, кровать – слишком широкой, предназначенной для двоих. И запах от белья шел приятный, цветочный, но совершенно незнакомый… Напоминал, что я в чужом доме. И тут мне официально не рады.

Раз мне удалось провалиться в дрему, но сон не принес облегчения. Все тело напряглось в странном предвкушении. Словно еще немного – и меня утянет водоворот, засосет в воронку и выплюнет в другом месте.

Мне туда решительно не хотелось. Там, за чертой, было что-то новое, неизведанное. А я еще к старому толком не приспособилась.

В воздухе материализовались варховы зеленые глаза. Без лица и тела. Просто две яркие мерцающие точки цвета анжарских полей. А потом из мрака вынырнула рука – грубая, мужская, увитая венами. Она потянулась к моему запястью, попыталась схватить…

Я решила, что лапа хочет сорвать браслет, и отшатнулась, отпрыгнула. Спрятала кулачки в карманы длинного плаща, Варх знает как на мне оказавшегося.

Я твердо помнила слова Кольта. Снять украшение – значит отказаться от Адама. Кто знает, действуют ли магические законы во сне… Но лучше не рисковать.

Сон вытолкнул меня так же резко, как втянул. Я вскинулась ошарашенно на постели, вытерла запястьем мокрый лоб. Я не усну в этом доме, под одной крышей с владельцем изумрудных глаз. Видит Варх, не усну!

***

Выходить из спальни в одной сорочке было кошмарной идеей. Я призналась себе в этом сразу же, едва ступила босыми ногами за порог и тихонько притворила за собой дверь. Но мне срочно нужны были успокоительные капли, которыми хвалилась Саяра, а «раскопки» халата в набитом чемодане могли затянуться до утра.

Еще не очухавшись от бреда, что влез в мою голову, я поискала глазами лестницу. Но так ничего и не увидев, медленно пошла влево. Двери, двери… Сколько же комнат в имении Кольтов?

Проем, в который я зачем-то нырнула, оказался входом в роскошную библиотеку. Саяры тут не нашлось, зато на столе обнаружился пустой бокал из-под чего-то крепкого (это и по запаху чувствовалось) и несколько потухших дымных камешков. Еще теплых.

На стене в простой рамке висела небольшая картина. Я бы и не обратила на нее внимание, если бы не оставленный рядом огарок магической свечи, еще тлеющий и разбрасывающий изумрудные искорки. Тучки крошечных зелено-золотых бликов плыли по полотну, расцвечивая узорами старый величественный особняк, тонущий в красных осенних листьях. Похоже, «кто-то» любовался пейзажем, потакая своим «дурным привычкам».

Воспользовавшись тем же проемом, я вынырнула обратно в коридор. Нет мне дела до чужих картин, стаканов, камешков и пристрастий.

Лестницы снова не нашлось. Зато одна из дверей была приоткрыта. Кабинет владельца? Или комната прислуги?

Оттуда доносились шорохи. Недвусмысленное такое шуршание! Словно скрипучая ткань натягивалась до треска и мялась, преодолевая неведомые мне преграды.

Да нет, подумается же… Глупость! Кольт давным-давно спит. А значит, это или прислуга делает уборку среди ночи. Или какое-то животное пытается выбраться из шкафа с одеждой. Или… призрак, да. Но разве призраки шуршат?

Любопытство разогревало грудь. Убедив себя в том, что дважды в меня Вархова молния точно не ударит (и, стало быть, никого с задранной юбкой я там не увижу), я вошла внутрь.

Действительно, кабинет. Просторный, темный… На столе, слава Имире, никого не сидело, не лежало и не похныкивало. Алтаря тоже не обнаружилось, ни с одеялом, ни без. Огарок другой свечи, ярко-фиолетовой, смутно освещал угол шкафа, у которого кто-то пыхтел.

Почти сразу я узнала Терезу. Старушка даже со спины выглядела нервной, взвинченной и куда-то спешащей. Она торопливо размешивала в прозрачном сосуде густую бордовую жидкость, подозрительно напоминавшую кровь.

Руки Терезу слушались плохо, серебряный кинжальчик дрожал в пальцах и звякал о тонкие стенки бокала. Шурша рукавами, она тяжело дышала и бормотала ругательства. Или не ругательства вовсе, а древние заклинания – я, право слово, не могу отличить магический язык от обычного.

Белое пушистое нечто, по виду походящее на кусок от призрака (но никак не на целого), прошмыгнуло мимо моих ног. Я ахнула, зажала рот ладонью… Старушка резко обернулась. Сглотнула с обреченным видом и с трудом, но все-таки вернула на побледневшее лицо улыбку.

– Входи, дорогая, не бойся, – она вынула из бокала дамский кинжальчик и отложила на полку. Несколько красных капель сорвалось на пол. Я настороженно отступила назад, и Тереза добродушно рассмеялась. – Велисофья, милая, да ты белее каффы моего племянника. Эта негодница кого хочешь перепугает. Шагу ступить не дает без догляда…

Виновница моего позорного «Аха» вернулась к ногам Терезы и издала басистое «Ма-а-у-у».

– Тихо ты! Грега разбудишь, он к нам опять зануду Даррена приставит, – погрозила она пальцем, и каффа издала новое невозмутимое «Ма-а-у-у». Еще басистее. – Софи, ты смотришь на мой бокал с таким изумлением, словно в нем кровь.

– А в нем не кровь? – я нахмурилась, с неодобрением поглядывая на вязкое содержимое.

– А я похожа на вечно живущую? – рассмеялась мягко Тереза. – Это сироп аронии красноплодной, для суставов.

– Но вы что-то шептали…

– Заклинание, разумеется! Он слишком загустел, – фыркнула пожилая леди и сделала аккуратный глоток.

Я все равно упорно видела в бокале кровь, поэтому едва сдержалась, чтобы не поморщиться. Напридумывала себе ужасов! Тайное колдовство, древний ритуал, кинжал в красных каплях… Это все вархов Кольт, он вывел меня из равновесия!

– Софи, я догадываюсь, сколько страшных историй тебе нашептали о нашем семействе, – Тереза продолжила пить свой сироп, и я снова поморщилась.

Это арония. Красноплодная. Конечно же, она. А то, что так на кровь похоже – так я просто не выспалась, вот и мерещится всякая чушь…

– Половину легенд распространили мы сами. Про каменный алтарь в подвале, про темные ритуалы и кровь невинных дев… Но это все чепуха. Тебе нечего бояться, – старушка облизнула красные капельки с губ. – На деле Грег больше предприниматель, а я – так и вовсе отошла от дел. Практикую только целительские мелочи… Суставы вот на погоду отзываются.

– Вы не используете магию? – я робко прошла в кабинет, стараясь все же не приближаться ни к бокалу, ни к кинжалу.

– Крайне редко. Я стара, милая, и страшно боюсь напутать. Разум мой уж не крепок. Не так верен мне, как раньше, – Тереза расстроенно закусила губу и поправила седую прядь, выбившуюся из пучка. – Магия наша сильна, ее сам источник подпитывает. Оттуда вся мощь Кольтов. Но и ответственность к ней прилагается нешуточная… Тебе легче, проще.

– Не легче, сирра Кольт, – я покачала головой, вспоминая недавний обморок.

– Каждый платит свою цену. Кто за присутствие магии, кто за отсутствие… Грегори так силен, что должен контролировать себя каждую секунду. А я… Вдруг я что-то перепутаю и – бах! – нарушу ход истории? – нервно рассмеялась Тереза. – Устрою новый разрыв? Случайно призову саму Тьму? Материя Эррена и так истончена до предела, шутки могут обойтись слишком дорого…

Белоснежная каффа с непомерно пышным хвостом в два раза длиннее гибкого, грациозного тельца, запрыгнула на стол и требовательно замурчала. Старушка отрешенно почесала ее за ухом со смешной серебристой кисточкой.

Варх Всемогущий… Она сказала, животное принадлежит ее племяннику? В смысле, Грегори Кольту? Этот невыносимый тип завел себе пушистую вислохвостую каффу?!

В голове не укладывалось. Это как-то… мило. Безобидно. И совсем не в стиле циничного «инвестора».

– Прянка принадлежала Дафне, но при разделе имущества предпочла остаться с Грегом. Он куда добрее, чем хочет казаться, – хохотнула старушка и подмигнула мне столь загадочно, словно выдала важнейший секрет. Но я только отмахнулась.

Добряк Кольт? Сенсация, достойная первой полосы «Либтоунского Вестника». Спасибо, я, пожалуй, откажусь в это верить. Пока на горизонте маячит древний (тьфу, современный) алтарь, с которым меня обещали познакомить при случае.

– Давай-ка подлечим твое личико, Велисофья, – Тереза поставила бокал, отряхнула ладони и без каких-либо приготовлений положила обе на мой лоб. – Грег сказал, вы завтра идете выбирать подвенечное платье?

Колени дрогнули, и я чуть не ухнулась прямо на старушку. Даже мысли начали запинаться от ужаса. П-платье? П-подвенечное?

– Мне не сказал, – прохрипела взволнованно.

– Надеюсь, отражение в зеркале тебя утром порадует. Вы с Грегори очень красивая пара.

Я дернулась, словно на меня корыто со льдом опрокинули. Тереза отпустила мое лицо, потерла висок и зажмурилась.

– Прости… – она виновато вздохнула. – С Адамом. Конечно, с Адамом. Я же говорю, мой разум меня порой подводит… Путаюсь постоянно.

Она расстроенно прислонилась спиной к серванту, за стеклянной дверцей которого виднелись разноцветные бутылки, колбы, свертки, мешки и баночки. Вероятно, магическая дребедень не-старого-Кольта, в которой я ничего не смыслила.

– Порой мне кажется, Софи, что я живу сразу в нескольких реальностях. И одна из них совершенно ужасна. От нее больно и грустно. А второй, чудесной, правильной, что-то мешает случиться… Мое воображение играет со мной злые шутки. И потому я доверяю лишь тому, что могу потрогать, – Тереза легко мазнула рукой по моей щеке, оттолкнулась от стеллажа и вернулась к своему бокалу. – Вот ты, милая, вроде бы настоящая. Надеюсь, и завтра ты еще будешь здесь, в моей старческой «нереальной реальности».

– Я очень постараюсь быть здесь, сирра Тереза, – пообещала не слишком-то уверенно. В конце концов, мое пребывание под этой крышей зависело только от одного человека. – Если меня не выставят за ворота. Снова.

– Не принимай шутки Грега всерьез, – отмахнулась пожилая леди и закатила глаза. – Он давно разучился быть галантным. Привык, что с девицами из партэлей можно обойтись без церемоний. С некоторых пор круг его общения достаточно узок и… эмм… демократичен.

Я поежилась, вспомнив о миссис Стерв. Круг его «общения» более чем широк! Вон, аж до Либтоуна докатился.

– А алтаря у вас точно нет в подвале?

– Ну, какой алтарь, милая? Что мы, древние неучи? – охнула седовласая сирра. – Мы современные люди. Что до Адама, он не слишком-то одарен, так что ты разницы не заметишь. И ему спокойнее будет.

– Спокойнее?

– Сильные девы в академии дразнили парня. Посмеивались. А я говорила упрямцу, чтобы он мальчика в Анжарскую провинцию отправлял! Там люди попроще. Сады, поля, воздух роскошный, вкусный… А в крупных городах снобов много, к простакам и слабым магам весьма предвзятых…

Впервые закралась мысль, что Адам потому и выбрал меня, чтобы на фоне простачки казаться сильным. Его слабый дар действовал на меня безотказно.

Он пробовал разок, шутки ради, подчинить мою волю. Велел юбку приподнять да коленки голые показать. Негодник! Но мы договорились, что больше этого не повторится. И на коленки мои голые он смотреть будет после свадьбы, исключительно с моего дозволения.

– Тереза! Вот вы где! – в кабинет ворвался запыхавшийся Даррен, замотанный в смешной полосатый халат. – Обыскался вас. Думал, опять в саду заснули, а там нынче прохладно… Вам пора принять снадобье.

– Твое не такое вкусное, как мое… Все в порядке, Даррен. Снова суставы ноют, я решила прогуляться…

Старушка скорчила жалобную мину и заговорщицки мне подмигнула. Отвернулась к шкафчику и залпом, чуть морщась, допила свой «сироп». А затем, избавляясь от «улик», швырнула стакан в урну для бумаг.

Мне все меньше верилось, что у нее «ноют суставы». Барный шкафчик был приоткрыт, и оттуда выглядывала бутылка фирменной настойки эшерских дварфов. Очень узнаваемая фиолетово-зеленая этикетка: мы такую по наперстку дегустировали на мой выпуск из пансиона.

– Наш семейный юрист временами забывает об основной профессии и включает режим нудной няньки, – таинственным шепотом рассказала старушка, хватаясь за предложенный Дарреном локоть. – Не позволяет делать маленькие шалости. Шагу ступить не дает без своего скучного надзора!

– У вас режим, Тереза. Если хотите завтра вспомнить свое имя…

– Да иду я, видишь? Иду, – проворчала пожилая леди, подманивая каффу за собой. Та засеменила следом, подметая белоснежным хвостом пол.

Я тоже двинулась за процессией, надеясь все же отыскать Саяру с успокоительными каплями. Но отыскался кое-кто другой.

– Ради святого Варха, что здесь происходит?! – громыхнул хозяйский голос, и мрачное лицо Кольта очертилось в фиолетовом пламени догоравшей свечи. – В этом доме с некоторых пор невозможно уснуть… Мисс Эштон? А вы какого линялого гхарра забыли в моем кабинете?

Взвыв раненой виррой, я прикрыла ладонями фривольное кружево на груди. Но припозднилась: зеленые глаза, ничем не отличавшиеся от тех, что разгуливали в моем кошмаре (разве что вписанные в хмурое лицо и сидевшие на нем как влитые) теперь так же нахально «разгуливали» по моей ночнушке.

– Так соскучились по моему обществу, что не дотерпели до утра? – хмыкнул Кольт, имевший вид заспанный и всем на свете недовольный. – Только моя спальня в противоположном крыле, мисс Эштон. Показать?

Глава 11

В зеркале, прижимая к груди белоснежное платье, улыбалась совсем незнакомая девица. Общими чертами она напоминала меня, но вот всем остальным…

Разрумянившаяся до красных щек (а я обычно белее снега), с удивительно блестящими темно-голубыми, почти синими глазами… Казалось, вода в них замерзла и радужки покрылись коркой льда, которая треснула и теперь сверкает в лучах солнца.

Сложная прическа, составленная поутру Саярой, приказала долго жить, пока я кружилась по салону госпожи Хон. И черные волосы бесстыдно рассыпались по плечам ручейками «темного» топлива.

Никогда бы не подумала, что мне, серьезной, приземленной девушке, поход в свадебное ателье принесет столько радости! Но я уже полчаса смеялась, прижимая к себе то одну вешалку, то другую и рассматривая наряды, рекомендуемые владелицей.

Улыбалась шире, чем положено. Вскрикивала от восторга громче, чем прилично. Кружилась, пританцовывала… Словом, совсем голову потеряла.

Настроение омрачало лишь присутствие Кольта. Безмолвной тенью он все полчаса просидел в кресле, перекатывая в кулаке дымные камешки и издалека косясь на мои пляски с вешалками.

Нет, Грегори Кольт не был расслаблен, как можно было подумать со стороны. Как матерый хищник, он выжидал удачного момента, чтобы застать меня врасплох и испортить веселье.

В который раз я украдкой выловила в зеркале его отражение. Нога закинута на ногу, так, что от начищенного сапога разлетаются блики по всему салону госпожи Хон… Серая рубашка заправлена в брюки, рукава закатаны: жарко… От запястья к локтю тянутся напряженные вены, на которые так и скатывается мой взгляд. Очень похожая лапа пыталась схватить меня во сне!

Несколько черных прядей небрежно падали на нахмуренный до морщинок лоб. Грубо очерченные губы были твердо сжаты, хищные черты обострены, зеленый взгляд – остр и проникновенен… Настолько проникновенен, что в самую душу забраться мог, не то что в мысли.

Наши глаза столкнулись, и я выронила вешалку. Варх меня прибери!

Белые кружева расстелились по ковру снежным сугробом. Таким пышным, какие бывают зимой только на севере Эррена. Я растерянно ахнула и замерла, разглядывая гору смятой ткани.

Улыбнулась. Пожалуй, в этой куче легко можно спрятаться от жениха в первую брачную ночь. Идеальное подвенечное платье! Адам ни за что меня не найдет с его патологической «внимательностью». Не то чтобы я планировала всю жизнь избегать жениха, но мысль о той самой ночи меня порядком пугала и нервировала… Так что я заранее продумывала «пути отхода».

Боги, Софи! Совсем не такому поведению учил тебя долгие годы мэтр Сайлэ. Стоило извиниться перед хозяйкой, поднять платье и попросить другое, менее объемное и тортоподобное. Но я просто пялилась на зефирную кучу. Невеста… Я – невеста? Это действительно случится?

Я робко потрогала свое лицо. Провела пальцем по губам: они опять улыбались.

Кольт не сдержался – встал, подошел, ухватил меня за локоть и подтянул к себе. Так близко, что согрел недовольным хрипом мой подбородок.

– Постарайтесь взять себя в руки, мисс Эштон. Я понимаю, церемония под Звездносводом любую девушку лишит рассудка, но… Вам ведь будет очень стыдно, когда мы покинем это чудное заведение, не правда ли?

– И совершенно не будет, – заверила суровые зеленые глаза. И улыбнулась ему так старательно, что щеки свело.

Я ведь невеста. Я имею право радоваться. Хотя бы немножко.