Кабаморсов и Лунная Тень

Сергей Химаныч

Кабаморсов и Лунная Тень

Глава 1. Украденный тортик

В старом дремучем лесу, на берегу усеянного кувшинками болота жила семья пожилых черепах. Главу семейства звали Тилла. С виду это был хмурый и вечно недовольный старик, готовый найти сотню причин, лишь бы не покидать своего жилища. То негодный дождь затопил все тропинки в лесу, что не хочется пачкать лапы в грязи, то солнце слишком ярко светит в глаза, что не видно дороги. Но на самом деле это был чуткий и заботливый муж, немного рассеянный и неуклюжий, но ни в коем случае не равнодушный и не безразличный. Жил он со своей женой, которую нежно называл Торти. Её полное имя звучало так: Тортижаболотозеления. Но Тилла решил сократить имя до ласкового Торти, а случилось это ещё в молодости, когда они были полны сил и любили ходить к друзьям в гости. На одной из вечеринок их угостили шоколадным тортом. Черепаха попробовала новое лакомство и на минуту потеряла дар речи. А когда пришла в себя, призналась, что в жизни ничего вкуснее не пробовала. Вот так и появилось её новое имя. С тех пор каждый день рождения Тилла неизменно приносил своей подруге огромный шоколадный торт. И так было, пока годы не взяли своё. Со временем Тилла ослаб, а его ноги потеряли былую силу. Он стал выползать из своего домика лишь для того, чтобы погрызть водорослей на берегу, на большее он уже не осмеливался. Но однажды Тилла задумал приготовить сюрприз для любимой подруги. У неё как раз был юбилей, 100-й день рождения. И ради такого грандиозного праздника он решился на подвиг: проснулся на рассвете и бесшумно выполз из своей комнаты. Лишь только к вечеру уставшая, изнуренная черепаха возвратилась домой. Он приблизился к двери, тяжело вздохнул, и, сдерживая комок в горле, постучал в дверь.

– Кого там ещё принесло? – послышался ворчливый голос за дверью.

– Торти… поздравляю тебя… с днем рождения! – едва сдерживая слёзы, произнёс Тилла.

– Что? Меня с днем рождения? А разве их ещё не отменили? – удивилась черепаха, открывая дверь. – Я и забыла, когда отмечала его в последний раз.

– В этот радостный день я хотел бы подарить тебе тортик… – Тилла вытер скупую мужскую слезу и сделал шаг вперёд.

– Я не ослышалась? У тебя есть подарок для меня?

– Да, Торти, я очень хотел подарить тебе что-то особенное, что ты очень любишь, и решил принести тебе тортик…

– Я что-то плохо слышу на левое ухо и никак не могу разобрать, что же такое ты мне принёс?

– Я купил тебе тортик…, – снова запнулся Тилла.

– Я знаю своё имя, не нужно мне его так часто повторять, я ещё не так стара, как может показаться. Так, какой, говоришь, у тебя подарок?

– Это был очень вкусный подарок, но… – не сдержался Тилла и залился слезами.

– Что, что случилось с моим подарком? – разволновалась черепаха.

– Понимаешь, я проснулся с утра пораньше, чтобы успеть до закрытия кондитерской. Там были такие большие тортики с шоколадным кремом и вишенкой наверху, твои любимые. Я поставил коробку на панцирь и отправился в путь. Но когда вернулся домой, коробка пропала, – всхлипнул Тилла, – Кто-то украл твой подарок, пока я его нёс.

– Ах, мой дорогой. Не нужно так расстраиваться. Да и кому в голову придёт грабить старую черепаху, может, ты просто забыл коробку в кондитерской?

– Нет-нет, я точно помню, как нёс её на своей спине, а потом она исчезла.

– Жалко, конечно, что так вышло, но я всё равно очень рада, наверное, это был самый вкусный тортик на свете, – прошептала Торти, и Тилла разревелся как мальчишка. Он так громко плакал, что даже мыши, жившие по соседству, повысовывались из своих нор.

Как раз неподалеку жили двое дружных мышат. Смелый и бесстрашный Чип и его младшая сестренка по имени Белли. Она была на кухне и готовила ужин, но, услышав горькие причитания, поспешила на помощь. История Тиллы тронула её до слёз, но плакать себе она не позволила, решив, что слезами горю не поможешь, а дело было непростое, предстояло во всём разобраться.

– А не могло случиться так, что вы случайно уронили коробку и этого не заметили? Мы с братом могли бы пробежаться по вашему маршруту и осмотреть территорию, – спросила Белли.

– Я бы мог так подумать, если бы не одно происшествие, – стал вспоминать Тилла. – Я уже почти достиг болота, как вдруг заметил большую тень птицы, которая бесшумно парила надо мной. Я не из самых трусливых, но решил не рисковать и спокойно переждал в панцире, пока та не улетела прочь. Обрадовавшись, что так легко от неё отделался, я выполз наружу, но коробки уже не было. Я не смог разглядеть птицу, но судя по тени от крыльев, это была сова.

– Да, это кардинально меняет дело, – согласилась Белли. – Тут налицо хищение, и без детального расследования нам не обойтись. Но я уверена, мы обязательно отыщем и накажем негодяя.

– Эх, милая, боюсь, это уже невозможно, – вздохнул Тилла, не веря в такие чудеса, – Но всё равно спасибо, что пытаешься помочь.

– Я знаю одного совёнка, который легко решит эту головоломку, – не сдавалась Белли.

– Девочка, ты в своём уме? Ты разве не знаешь, что совы – очень опасные хищники, и они очень любят лакомиться мышами? Даже нам, черепахам, бывает не по себе от одного взмаха их крыльев. Спасибо за заботу, но мы как-нибудь это переживём.

– Разве вы не слышали о Кабаморсо́ве? Это особенный совёнок. Мы с ним давно дружим. Он добрый и не даст в обиду двух беззащитных черепах. Ждите меня, я скоро вернусь!

Белли выбежала на поляну и окликнула брата. Чип отозвался не сразу. Он сидел за кочкой и с озабоченным видом натирал копьё-спичку о кору дерева.

– Чип, ты чем там занимаешься? – поинтересовалась она.

– Не мешай, у меня научный эксперимент, – резко ответил мышонок.

– Брось валять дурака! Нам нужно срочно найти Кабаморсо́ва, не знаешь, как его позвать?

– Ура! Получилось! – закричал от восторга мышонок, наслаждаясь вспыхнувшим пламенем. – Я великий повелитель огня! Интересно, а что будет, если поджечь эту ниточку?

Чип поднёс спичку к тонкому шнурку, свисающему из застрявшего в камышах свитка. Но не успел мышонок насладиться красотой пламени, как шнурок стал трещать и швыряться горящими искрами во все стороны. От неожиданности Чип поскользнулся на траве и свалился в болото, с трудом удержавшись за копьё. Сначала коробка затряслась, а потом с оглушительным свистом взметнулась в небо, озарив сумрачный лес искрами ярко-красного света.

В полумиле от болота располагался совиный лагерь, которым руководил филин Савва. Вокруг большой поляны тянулись к небу высокие сосны с искусно обустроенными домиками для совят. Винтовая лестница с гладкими перилами из веток плавно отрывалась от земли и выходила на крыльцо у входа в дупло. Днём это место напоминало сонное царство, окутанное безмятежной тишиной леса. Лишь у границ стояли постовые и следили за тем, чтобы в лагерь никто не проник.

Вот и в тот день в уютных кроватях мирно сопели пернатые создания и досматривали четвёртый сон. Оглушительный звон колокола нарушил всеобщую идиллию. Сонные совята стали выбегать на поляну, сбивая друг друга с ног. Никто не понимал, что случилось, но все обсуждали яркую вспышку в небе и оглушительный взрыв, прогремевший возле болота. Колокол всегда значил одно: начальник лагеря, филин Савва, созывал учеников на собрание. Такое и раньше происходило в дни происшествий, и каждый совёнок знал, что нужно немедленно выйти на центральную площадь. Но Кабаморсо́в был помощником учителя, и часть правил на него не распространялась. По крайней мере он так думал. Выяснив, что взрыв произошёл у болота, он спрятался за ближайшим деревом, незаметно проскользнул мимо зевающих новобранцев и, паря низко над землей, покинул территорию лагеря.

Отряд из сонных птенцов выстроился на деревянном помосте. Савва спустился с ветки и дал знак, чтобы прекратили звонить.

– Внимание! В нашем лагере совершено преступление! – послышался грозный голос учителя. – Каждому должно быть известно, что никто, кроме сов, не умеет изготавливать фейерверки и петарды. Мы первые изобрели порох, изготовили динамитные шашки и обязаны держать наши изобретения в тайне, чтобы никто не воспользовался ими против нас самих. Но сегодня кто-то запустил одну из наших ракет в лесу! Я требую объяснений! Кто утром отвечал за охрану склада, выйди вперёд!

Из толпы неспешно выдвинулась фигура крупного совёнка. Теребя ворот мятой рубашки, он несмело подошел к учителю.

– Кавал?! Как ты мог! Я взял тебя на службу, как самого опытного и талантливого охотника. А что сделал ты? Признавайся, это ты взял петарду со склада и запустил в лесу?

– Учитель! Я никогда не посмел бы совершить такой подлый поступок. Целый день я не сомкнул глаз, охраняя склад, и не покидал своего поста ни на минуту, спросите кого угодно.

– Тогда как ты объяснишь взрыв у болота?

– Это без сомнения была наша петарда, и, кажется, я догадываюсь, чьих это рук дело. Только вы всё равно мне не поверите, ведь вы всегда защищаете этого хитрого жука.

– Какого ещё жука? Жукам нужны наши салюты как медведям сонные мухи на завтрак.

– Я говорю про нашего героя Кабаморсо́ва, которого, кстати, почему-то нет среди нас. Разве не все обязаны выходить на площадь, когда звенит колокол? Или у нашего друга есть особые привилегии?

Учитель внимательно осмотрел толпу, но, не найдя своего помощника, сердито нахмурил брови.

– Не верю! Ну, какой в этом смысл? Он и так имеет доступ ко всем нашим секретам, для чего ему красть петарду и запускать тайком в лесу? Он не так глуп, чтобы не понимать последствий такого поступка.

– Учитель, вы же знаете, как он помешан на своих мышах. Не удивлюсь, если он подарил петарду грызунам, а те по своей глупости взорвали её.

Учитель молчал несколько минут. В его голове боролись две противоположные мысли, каждая убедительнее другой. Наконец, он громогласно объявил:

– Найдите Кабаморсо́ва, где бы он ни находился, и приведите ко мне!

Глава 2. Первая улика

Кабаморсо́в опустился на поляну перед болотом и огляделся. Больше всего он боялся, что с его друзьями случилась беда, но когда из-за кочки высунулась знакомая усатая мордочка, совёнок успокоился.

– Чип, ты чего прячешься? Что тут у вас произошло?

– Ничего не произошло, сегодня очень ветрено, наверное дождь пойдёт, слышал, как громыхало на горизонте? – испуганным голосом ответил мышонок, продолжая прятаться за кочкой.

– Ты о чём вообще? Тут громыхало явно не с неба, вспышку салюта было видно даже с нашей поляны, это твоих рук дело?

– А разве была какая-то вспышка? Говорят, сегодня особенно сильные магнитные бури, наверное, это были вспышки на солнце.

– Так, а ну сейчас же вылезай оттуда! – сказал сердито совёнок, – Не заставляй меня вытаскивать тебя силой.

– Прости, Кабби, я не виноват, оно само так получилось, – из укрытия высунулся перепуганный мышонок с чёрной как сажа шкурой и обугленными кончиками усов.

– Гром небесный! Да что случилось? Как тебя угораздило так поджечь себя? – испугался совёнок.

– Я играл со своей спичкой, тренировался разжигать огонь, вижу, какая-то ниточка болтается, ну я и поджег её. А она, как ударит, – всхлипнул мышонок. – Я до сих пор плохо слышу на левое ухо, что это вообще было такое?

– Ах ты глупенький мышонок! Ты же мог погибнуть! Судя по взрыву, это петарда с нашего склада, только как она попала к вам на болото? Слава богу, что всё обошлось, а вообще заруби себе на носу: спички детям не игрушки! Лучше тренируйся стрелять из лука или метать копьё.

– Да, дружище, я это запомню на всю жизнь. Как здорово, что ты прилетел! Моя сестра тебя очень искала, у черепах несчастье, им нужна твоя помощь.

– А где она? – огляделся совёнок.

– Прячется в норе. Когда случился взрыв, она бросилась под землю. После той бомбёжки, которую нам устроили совы в прошлом году, у неё панический страх любых взрывов. Она думает, что снова началась охота. А я сижу тут и думаю, как ей всё объяснить. Она не простит меня, если узнает, что я натворил. Ты же не выдашь меня?

– Ты же никого на свете не боишься, а сестры испугался? – засмеялся совёнок.

– Нет, это другое. Я чувствую вину за то, что напугал её.

– Ладно, друг, я тебя прикрою. Иди умойся, а то испугаешь сестру. И больше так никогда не поступай! Мне теперь предстоит убедить весь лагерь, что эта вспышка света не имела никакого отношения к нашим петардам. А это будет очень не просто.

Тут Белли осторожно высунула нос из норы:

– Кабби, что это было, на нас опять напали совы?

– Всё в порядке, выходи, это всего лишь гром. Лучше отведи меня к черепахам, Чип сказал, что у них случилось несчастье.

Дружная троица подошла к большой норе, расположенной у самой кромки воды в углублении под корнями старого дерева.

– Добрый вечер, друзья! – постучалась Белли. – Я привела с собой друга, он точно сможет помочь.

Из-за двери высунулась черепашья голова, но потом снова исчезла.

– Уходите, нам ничего не нужно! – послышался хриплый голос.

– Эй, черепахи! Это же Кабаморсо́в! – закричала Белли. – Выходите, вам нечего бояться! Ну, посмотрите на меня, если бы он был опасен, стояла бы я так спокойно рядом с ним?

Минуту черепахи размышляли, а потом дверь отворилась. Тилле хватило одного взгляда, чтобы понять, что перед ним друг. Это был тот взгляд, от которого становится тепло на душе без лишних слов, взгляд, говорящий больше, чем самые громкие слова. Хозяин даже предложил гостям чай, но совёнок из вежливости отказался.

Кабаморсо́в внимательно выслушал историю Тиллы, задал несколько уточняющих вопросов, а затем попросил указать место, где на него напала птица. По удивительному совпадению это место было в трёх шагах от поляны, где мышонок Чип случайно поджёг петарду. Отметив в голове этот удивительный факт, совёнок попросил подробно описать внешний вид подарка. Белая картонная коробка, перетянутая розовым бантом из шелковой ленточки, не могла бесследно пропасть из леса. Если птица была такой голодной, что позарилась на чужое угощение, она обязательно должна была разорвать несъедобную ленту и бросить её на землю. Так началось самое настоящее расследование, в котором совёнку предстояло исполнить роль сыщика.

Кабаморсо́в так увлёкся поиском улик, что совсем потерял счёт времени и забыл о том, что ему нужно возвращаться в лагерь. Уже красное солнце давно растянулось вдоль горизонта, а он продолжал шарить по кустам в поисках хоть какого-нибудь следа. Но его занятие было прервано внезапным вторжением трёх его товарищей, незаметно спустившихся сверху. Возглавлял троицу самый старший совёнок по имени Кавал. Едва сдерживая смех, он воскликнул:

– Эй, чудик, ты чего там рыщешь в траве? Семена от кабачков потерял?

– Не твоё дело. Хочу и рыщу, никому не запрещено лазить по кустам! – сердито ответил тот.

– А вот и моё! Ты подозреваешься в совершении преступления и задержан до выяснения обстоятельств. Сейчас ты полетишь с нами. Это приказ учителя Саввы.

– С каких это пор лазить по кустам стало преступлением?

– Очевидно, что ты пытаешься скрыть улики, чтобы избежать наказания, и это будет отягчающим обстоятельством. Со мной двое свидетелей, все видели, как ты что-то пытался спрятать.

Кабаморсо́в подумал, что это очередная глупая выходка задиры Кавала, но серьёзные лица других совят говорили об обратном. Он согласился лететь в лагерь, чтобы исправить недоразумение, возникшее за время его отсутствия.

Савва неподвижно сидел на широком крыльце своего домика и даже не повернулся к ученику, когда тот опустился рядом. Напряжённая минута тянулась мучительно долго, но совёнок ещё больше усугубил ситуацию, попытавшись обмануть старого филина.

– Простите, учитель, я летал на разведку, чтобы выяснить происхождение взрыва.

– Очень интересно, и что же ты разведал? – задал вопрос учитель, не поворачивая головы.

– С юга идут грозовые тучи, но, кажется, нас не накроет. Ветер переменчивый, гонит тучи обратно, – деловито начал совёнок.

– Что ты сказал? – Савва от удивления повернул голову, закрутил шею в спираль и уставился на совёнка.

– Я говорю, погода портится, но дождя не будет, – повторил совёнок.

– Ты у нас что теперь, синоптик? Не пора ли тебе вынуть пробки из ушей, чтобы гром от взрыва научиться отличать?

Кабаморсов понял, что с Саввой этот фокус не пройдёт и сменил тему разговора.

– Объясните, в чём меня подозревают, и почему за мной выслали конвой?

– Я задам всего один вопрос, мой мальчик, но надеюсь получить на него честный ответ без вот этих твоих «грозовых туч» и «переменного ветра». Подумай очень хорошо, прежде чем дать ответ. Ты, без сомнения, мой лучший помощник, но с любыми ребятами, даже с самыми лучшими, случаются промахи. Мы не идеальны и имеем право на ошибку. Поэтому спрашиваю ровно один раз. Это ты взял петарду со склада и запустил её на болоте?

– Да, – неожиданно для самого себя ответил совёнок и закрыл глаза. Он боялся смотреть в глаза учителю.

– Спасибо за откровенность, я рад, что ты решил говорить правду. Будь добр, объясни, зачем ты это сделал?

– Я подарил сигнальную ракету своему другу, который живёт в лесу, чтобы в случае опасности он мог позвать меня на помощь. Но ракета случайно взорвалась.

– Другу, говоришь? Судя по всему, он не из совиного рода, но, должно быть, это очень уважаемая персона, если ты ради неё так рисковал своей репутацией и честным именем?

– Простите, учитель, я виноват и готов понести заслуженное наказание.

– Хорошо! Извинения приняты, – с облегчением вздохнул филин. – Но не думай, что я так просто закрою на это глаза. С сегодняшнего дня ты целую неделю будешь работать на кухне, убирать со столов и мыть посуду. Покидать территорию лагеря я тебе запрещаю. А пока все спят, будешь подметать мусор и чистить дорожки от листьев. Да, знаю, это унизительно для такого именитого совёнка, как ты, заниматься столь неприятной работой. Но, поверь, это пойдёт тебе только на пользу.

Боялся ли Кабаморсо́в растерять уважение других совят? Конечно же, нет. Совёнок прекрасно понимал, что сейчас важнее было принять удар на себя и тем самым смягчить гнев учителя. Ему не хотелось, чтобы филин начал подозревать мышей в краже. А репутация – понятие переменчивое. Сегодня ты герой и любимец публики, а завтра – предатель и враг народа. Он давно уяснил эту простую истину. Единственный минус от полученного наказания заключался в том, что ему пришлось на неделю приостановить расследование. Но как бы странно это ни звучало, именно благодаря «домашнему аресту» расследование сдвинулось с мёртвой точки.

А случилось это следующим утром, когда совёнок вышел с метлой убирать территорию вокруг лагеря. Сначала он собрал граблями опавшие листья, отдельно сложил в кучи сухие ветки. Затем стал обходить домики учеников. Все деревья выглядели ухоженными, кроме одного, стоящего возле склада с оружием. Вокруг дерева повсюду валялись фантики от конфет, словно хозяин бросал их прямо из окна.

Кабаморсо́в уже закончил выгребать фантики, приведя территорию в порядок, как вдруг что-то мелькнуло перед его глазами. Он обошёл дерево, под которым теперь было приятно находиться, и снял с ветки розовую ленточку, зацепившуюся за иголки. Совёнок поднял голову и отыскал на дверях табличку с именем хозяина дома. Кривыми буквами на табличке было выцарапано: «Кавал».

Глава 3. Изгнание

Открытие, совершённое совёнком во время утренней уборки, не давало ему покоя целый день. Ленточка на дереве Кавала только указывала на его вину, но не могла быть доказательством. Настойчивый внутренний голос мог выдать желаемое за действительное, а этого нельзя было допустить. Настоящий детектив должен быть абсолютно беспристрастен. Очень могло быть так, что ленточку случайно занесло ветром на территорию лагеря. Для предъявления обвинения нужно было найти неопровержимые доказательства, и действовать нужно было незамедлительно.

День подходил к концу, но у совёнка уже имелся план действий. Ситуация складывалась как нельзя лучше. В тот вечер Савва и инструктор по охоте Кавал собрали всех совят на поляне и дружным строем вылетели на тренировочную площадку. На целый час лагерь оказался пустым, только на кухне изредка громыхала посуда. Лучшего момента для оперативной работы сыщика могло не представиться. Стараясь не привлекать к себе внимания, он какое-то время продолжал мести дорожки у южной границы, а потом как бы невзначай приблизился к домику Кавала. Бесшумно поднявшись по винтовой лестнице, он подошёл к двери и потянул ручку на себя. Удача и в этот раз не покинула его. Кавал забыл запереть дверь, и теперь ничто не мешало обыскать его жилище.

Войдя внутрь, Кабаморсо́в наступил на липкий леденец, прокатился на нём, как на коньках, и угодил в гору мусора, лежащую в углу комнаты. Он стал подниматься, но почувствовал, как к его спине прилипли обёртки от шоколадных конфет. Освободившись из мусорного плена, он оглядел комнату и тяжело вздохнул. Сказать, что в комнате было грязно, было бы большим преуменьшением. Казалось, что здесь вообще никогда не делали уборку. Пустые банки от сгущёнки валялись под столом, огрызки от яблок красовались на полках, шелуха от семечек покрывала пол ковром, не говоря уже о фантиках, разбросанных повсюду. Осторожно перешагивая через липкие кляксы от варенья, совёнок задавался единственным вопросом: как можно жить в этой куче мусора, пыли и грязи? Но осуждать чужие недостатки было не в его правилах. В конце концов, каждый сам выбирает, как жить и чем себя окружить. Совёнок подошёл к кровати и замер с открытым клювом. На прикроватном столике стояла большая картонная коробка, грубо надорванная сверху. Внутри коробки было пусто. Но о том, что здесь когда-то был торт, говорили и сладкий запах, не успевший выветриться за сутки, и следы шоколадного крема по всему столу.

«Вот ты и попался!» – воскликнул совёнок. Внутреннее чутьё не подвело. Здесь было достаточно улик, чтобы выдвинуть Кавалу обвинение в краже.

Чувствуя себя настоящим сыщиком, он тихо подкрался к двери и высунулся наружу. Стояла настороженная тишина, словно весь мир молча наблюдал за ним. Но сейчас было бы очень некстати попасться кому-нибудь на глаза, всё-таки это было незаконное проникновение в чужое жилище. Оглядевшись по сторонам, совёнок спустился по лестнице, прячась за ограду из веток, и вернулся к себе в дом, чтобы хорошенько обдумать дальнейший план.

Он решил, что как только отряд вернётся с занятий, он сразу полетит к учителю и расскажет ему историю с кражей торта. Главным доказательством будет коробка, которую он обнаружил у Кавала в комнате. Для убедительности можно было бы пригласить потерпевшего, то есть Тиллу, который смог бы изложить факты самого ограбления и опознать коробку. Но сейчас это было невыполнимо, ведь совёнок был наказан, и запрет на вылет из лагеря продолжал действовать.

Воображая себя знаменитым сыщиком в серой клетчатой шляпе, он ходил по комнате, сложив крылья за спиной, и репетировал обличительную речь. В итоге он так увлёкся, что не услышал, как совы вернулись с занятий. Но вскоре его мысли были прерваны внезапным стуком в дверь.

– Эй, кабачкоед, выходи! Тебя учитель зовёт! Мне поручили тебя доставить, похоже, ты снова вляпался! – это был самодовольный голос Кавала, в котором даже сквозь дверь чувствовалась злорадная усмешка.

Кабаморсов подивился самоуверенности преступника, но не подал виду, что раскрыл его тайну. Он думал, что Кавалу осталось недолго наслаждаться своей безнаказанностью.

– А ты у нас теперь главный посыльный? Что ж, давай доставляй, давно я не катался на чужой спине.

– Ещё чего! Полетишь на своих двоих! Только давай пошустрее, учитель не любит ждать!

– Да я и сам собирался к нему, но раз он меня приглашает, так даже лучше, – Кабаморсо́в закрыл дверь и полетел к филину.

Печальный Савва сидел на открытой веранде с закрытыми глазами и не сразу заметил, что к нему подлетели ученики.

– Здравствуйте, учитель, я должен вам кое-что рассказать, – начал говорить Кабаморсо́в, но филин резко поднял правое крыло, дав понять, чтобы тот замолчал.

– Сынок, расскажи, чем ты занимался сегодня? – неожиданно спросил он.

– Я? Ничем особенным… уборкой территории, но почему вы спрашиваете?

– Для чего ты ходил вокруг дома Кавала? – снова задал неудобный вопрос учитель, словно видел совёнка насквозь.

– О! Там как раз было больше всего мусора, я выгреб целую гору бумажек, похоже наш эксперт по охоте не очень любит чистоту.

– Ты заходил к нему в дом?

– Простите? – голос совёнка задрожал от волнения.

– Я спрашиваю, заходил ли ты к нему в дом, пока все были на занятии?

– Нет, зачем мне к нему заходить, – солгал совёнок, но тут же понял, что совершил роковую ошибку.

– Корти, ты дежурил на кухне в это время, расскажи, что ты видел из своего окна? – обратился филин к своему помощнику.