– Не-а, – лениво ответил Игнат. Я редко его видела, он постоянно был занят, и в данную минуту такого редкого покоя, он всем своим видом показывал, что не настроен обсуждать всякую чепуху. – Меньше знает, крепче спит.

– Какой резон ей брать непонятно кого, даже если она не подозревает, что…

Игнат перебил:

– С такой, что я попросил.

– Наш Игнатий не знает отказа, да, милая? – потешалось Никогда.

– У тебя с ней что-то есть? – с беспокойством спросила я.

– Ба! – протянул Никогда, не упуская возможности меня поддеть. – А вот и перчинка любви, госпожа ревность?

Игнат тоже поморщился от моего вопроса. В то время, что мы проводили вместе, Игнат выглядел так, будто у него в моем присутствии болела голова. Он хмурился, когда говорил со мной, часто уходил и еще ни разу ко мне не прикоснулся.

– А у нас, между прочим, свербит!

Я вскочила, потому что разозлилась на реплику Никогда. Игнат принял это на свой счет, и подойдя следом за мной к окну, слегка меня приобнял.

– Еле касается, как будто у тебя чума.

Я сжала челюсти, сожалея, что этому противному голосу нельзя врезать.

– Ну почему же? Биться головой о стену не запрещено.

Никогда хохотнуло, а я приставила ладони к вискам и надавила пальцами.

– Успокойся, – тихо сказала Игнат. – У меня с ней ничего не было и нет. Большинство вопросов решаются деньгами, ты забыла?

– Помним, но приятные бонусы еще никто не отменял, – Никогда не унимался.

– К тому же, – заметил Игнат, будто тоже услышал замечание Никогда, – дамочки не первой свежести меня не интересуют, – и хохотнул.

– Она эффектная женщина, – не согласилась я.

Он вздохнул и развернул меня к себе лицом. Игнат провел большим пальцем по краешку моих губ. Долго о чем-то думал, будто в его голове тоже был мерзкий голос, и он спорил с ним прямо сейчас.

– Я не мерзкий! – заявил Никогда откуда-то сбоку и я дернулась, желая сбежать отсюда. Но Ига меня удержал.

– Я тебе верен, – сказал он, глядя мне прямо в глаза.

Никогда раскатисто засмеялся:

– Гнусная ложь! Слишком даже для такой доверчивой дуры, как ты.

И здесь я не могла с ним не согласиться. Глаза защипало от подступивших слез.

– Скажи еще, что соблюдал целибат все три года, – скорчилась я, а Ига покачал головой.

– Не скажу…

Никогда фыркнул:

– Зря! Мы бы поверили, да, крошка?

Маленькая слезинка все же не удержалась на ресницах и скатилась вниз. Ига мог бы меня задеть, сделать еще больнее, но вместо этого он почему-то был мягок.

– Но сейчас ты здесь, – напомнил он. – И в моей жизни больше никого нет.

Я усмехнулась.

– Почему же ты тогда ко мне не прикасаешься?

Это он меня предал, он. Это Игнат от меня отказался, так почему тогда он избегает меня, будто это я его чем-то обидела?

Игнат закрыл глаза и прислонился своим лбом к моему. И я по-прежнему чувствовала, будто он сражается с кем-то в своей голове.

Несколько секунд мы стояли так.

Затем Игнат резко подхватил меня на руки и понес в спальню. Рывками сорвал с меня всю одежду, как будто ее ткань была его личным врагом. Бросил меня на кровать и придавил своим телом сверху. Тяжело дыша, долго-долго смотрел мне в глаза. А затем…

Затем стал другим. Мягким и ласковым Игнатом, которого мне доводилось видеть только вначале наших с ним отношений.

Он любил меня. По крайней мере, своим телом и прямо сейчас, он меня любил. А я плакала, не в силах остановить тихие слезы. Игнат видел их и собирал, и любил меня еще больше…

Позже, когда мои слезы кончились и его любовь тоже, лежа в его объятиях, я прошептала:

– Я устала.

– Я знаю, – так же тихо ответил Игнат. – Как только разберемся с Громовым, мы уедем.

– Угу, – хмыкнул Никогда, – по этапу, как в прошлый раз.

Глава 6

Шли дни, они медленно, но верно приближали меня к нашей цели. Я старалась не думать о девочке, хотя часто в голову назойливо лезли мысли о том, как она испугается, оказавшись в незнакомом месте среди незнакомых людей.

Никогда тоже то и дело подливало масла в огонь:

– Хорошо если дело ограничится одним испугом.

Я старалась об этом не думать. В такие моменты я закутывала свой собственный страх в слепую веру Игнату и в то, то он мне говорил.

Вскоре настал день проверить его слова.

В очередной раз Наташу привезли ко мне на занятия. Мы с ней разобрали несколько заданий, после чего я предложила ей выпить чаю, в который вылила заранее приготовленную прозрачную жидкость. Снотворное.

– А Саша Ветров пригласил меня завтра в кино! – похвасталась девочка, откусывая сахарный рогалик.

– Ух ты, здорово!

– И все благодаря английскому, – Наташа смешно пожала плечами, – кто бы мог подумать!

По ее довольному лицу можно было догадаться, что она вспомнила что-то приятное. Наташа посмотрела на меня.

– И благодаря вам.

– Я здесь точно ни при чем, – отмахнулась я, заметив, что Наташа налегает на рогалики и совсем не пьет чай.

– Еще как при чем! – заявила она с набитым ртом.

– Запей чаем, а то не проглотишь! Щеки как у хомяка, – засмеялась я.

– Угу, – кивнула Наташа, прихлебывая из заветной чашки. – Вы знаете, Татьяна Юрьевна, я ведь его с пятого класса люблю.

Наташа выпила весь чай и отодвинула чашку, став серьезной.

– Я ради него на все готова.

– Кого-то она мне напоминает, – хмыкнуло Никогда. – Повелась на обаятельного парнишку, старается для него за «спасибо» и… ах, да… кино! А потом, когда он получит от нее то, что хотел, то разменяет ее на пару других подружек. То же будет и с тобой, милая. Сделаешь всю грязную работу и привет!

Я через силу улыбнулась.

– Он знаете какой…

Наташа медленно заморгала.

– Есть! Действует! – воскликнул Никогда.

– Знаете, – продолжала бормотать Наташа, – он, он…

Девочка уронила голову на свои руки и уснула.

– Знаем-знаем, – захихикало Никогда и обратилось уже ко мне. – Все, она в ауте. Чего сидишь? Погнали!

Не без труда закинув Наташу себе на закорки, я покинула квартиру. Внизу, возле подъезда, конечно же, стояла громовская машина, поэтому пришлось уходить по чердаку.

– А она увесистая, – пыхтело Никогда. – И где мужички? Хорошо им жар нашими нежными ручками загребать!

С этим спорить было трудно.

Пройдя по чердаку, я вышла в третий подъезд, у входа в который нас уже ждала машина Олега. Он вышел и открыл заднюю дверь.

– Джентльмен просто! – сетовал Никогда.

Я положила Наташу на заднее сидение, сама села вперед и мы тронулись с места. Около подъезда росли традиционные кусты, поэтому мы не привлекли внимания облапошенного водилы, а значит, хватятся нас лишь часа через полтора.

– Что с девчонкой? – спросил Олег.

– Спит. Очухается через несколько часов.

Я посмотрела на нее, думая о том, что не так уж и хорошо быть дочерью важного человека.

***

Спустя час Олег привез нас в небольшую деревушку. На пороге ветхого домишки стоял Игнат, сунув руки в карманы брюк. Он улыбнулся, когда я вышла из машины.

– Молодец! – похвалил он.

Я же была не слишком горда собой.

Из дома вышел какой-то парень и, забрав девочку из машины, отнес ее в дом.

– Все прошло гладко?

– Думаю, да. Было не так уж и сложно.

Игнат хмыкнул.

– Сам удивляюсь, что все так легко удалось. Похоже, Громов не такой осторожный, как я думал.

– Долго ты будешь держать девчонку здесь? – забеспокоилась я, стараясь выглядеть хладнокровно.

– Не знаю. Думаю, нет. Все зависит от сговорчивости нашего друга.

Игнат присмотрелся ко мне.

– А что это ты так печешься о ней?

Хладнокровно, как же…

– Игнат, прежде всего она ребенок. И я не хочу, чтобы она пострадала.

Никогда, конечно же, влез:

– Раньше надо было думать.

– Ну на этот счет можешь не беспокоится, – отмахнулся Игнат. – Ни один волосок не упадет с ее головы.

– Игнат, я серьезно. Ты не против, если я сама поговорю с ней?

Он кивнул.

– Вместе поговорим.

Игнат отвел меня в небольшую комнату с выцветшими обоями и ободранной краской везде, где она только была. В комнате стояла всего лишь одна кровать, на которой и лежала наша пленница. Долго ждать, прежде чем она проснется, не пришлось. Наташа открыла глаза и тут же, как затравленный зверек отскочила к краю кровати.

– Татьяна Юрьевна, где я? – испугалась девочка.

– Не бойся, – попыталась я ее успокоить. – Ты ненадолго здесь. Очень скоро мы вернем тебя домой.

– Ну это как карта ляжет, – заявил Ига.

Наташа посмотрела на него, как будто увидела его только сейчас. Внимательно осмотрела его лицо и затрясла головой.

– Я что-то не совсем понимаю.

– Все будет зависеть от сговорчивости твоего отца, – пояснил Игнат и присел на край кровати, от чего Наташа попыталась вжаться в стену еще сильнее.

– Вы хотите получить выкуп за меня? – догадалась она.

– Можно сказать и так, – кивнул он. – Ты веди себя хорошо, и тогда все будет в шоколаде.

Игнат улыбнулся ей во все тридцать два.

– Не знал бы я кто он, сам поверил бы, – вздохнул Никогда и добавил: – Обаятельный чертяка!

– Говорю сразу, убежать ты отсюда не сможешь, а если все-таки попытаешься, будет плохо. Тебе, – добавил Игнат зловеще. – Так что не усложняй себе жизнь, и время пролетит, ты и не заметишь как. Думаю, папуля твой подсуетится, и очень скоро ты окажешься дома. Все понятно?

– Да, – закивала Наташа часто-часто и чуть не заплакала.

– Ну вот и отлично, – Игнат поднялся. – А чтоб тебе не скучно было Татьяна Юрьевна составит тебе компанию.

Игнат вышел, а я осталась в комнате и тут же удостоилась злого взгляда девочки. Странно, на Игната она смотрела совсем иначе, с вниманием и смирением во взгляде.

– Зачем вы это сделали? – накинулась она на меня.

– Ты понимаешь, – начала я, думая как подобрать правильные слова, но меня перебили:

– Они вам заплатили да? – с вызовом спросила Наташа. – Мой отец тоже может заплатить! Даже больше!

– Нет! – прикрикнула я, а Наташа вздрогнула. Я продолжила уже спокойней: – Но тебе все равно не стоит ничего бояться. То, что сказал тебе сейчас этот человек, все это правда.

– Кто он? – прищурилась она. – Бандит?

– Нет, – ответила я как можно мягче, – он не бандит.

Но и это было не правда. По определению Ига, конечно, бандит, да и по сути в общем-то тоже.

– А кто тогда? Как его имя?

– Тебе не стоит этого знать.

– Он красивый, – заметила Наташа, оттопырив нижнюю губу.

– Верно подмечено, – усмехнулась я и присела рядом с ней на кровать.

Несколько секунд стояла тишина, пока Наташа вновь не спросила:

– Откуда вы так хорошо знаете язык? Вы ведь не учитель?

– Это все моя мама…

Я вздохнула.

– Она постоянно нанимала мне различных репетиторов. Хотела научить меня всему на свете. Чем я только не занималась в свое время. И английским и высшей математикой, и даже балетом. Мама очень хотела, чтобы из меня вышло что-то хорошее.

– Жаль, что ее надежды не оправдались, – заметило Никогда.

Мама рассказывала мне сказки про прекрасных принцев, рыцарей и верных друзей. С самого детства я верила, что все это будет и в моей жизни.

– Ты выросла, но так и не разучилась верить в сказки, – заметил Никогда. – Ты же не надеешься, что все закончится хорошо?

Я резко помотала головой, я не хотела думать о том, что говорил Никогда.

– Вы говорите о вашей маме в прошедшем времени, – заметила Наташа. – Она умерла?

Я грустно кивнула.

– Да. Уже давно, мне тогда было чуть больше чем тебе сейчас.

Наташа присмотрелась ко мне, явно ведя какой-то внутренний диалог в своей голове.

– Вы могли бы многого добиться в жизни…

На минуту Наташа показалась мне очень взрослой. Она раздосадовано покачала головой.

– Но не таким путем. Как же вас угораздило так вляпаться?

Я ответила любимой Зинкиной поговоркой.

– Чему быть, того не миновать. Такова жизнь.

Глава 7

Я оставила Наташу одну и вышла на кухню старого дома, там я нашла Игната. Он стоял посередине помещения в черных брюках и белой водолазке. В блестящих черных ботинках отражался скудный цвет лампочки. Он явно брезговал к чему бы то ни было прислоняться здесь. Я опустилась на трухлявую табуретку, Ига поморщился.

– Ты уже позвонил Громову? – спросила я.

– Да, – на лице Иги появилось торжествующее выражение, словно он уже выиграл эту партию. – Я назначил ему встречу. Обещал быть.

Игнат цокнул языком. Он совершенно точно предвкушал эту встречу. Находясь в приподнятом настроении, Ига пропустил между пальцев прядь моих волос.

– Скоро все закончится, – сказал он.

Тогда я еще не знала, что последующие сутки станут для меня лишь набором смазанных эпизодов.

***

Поздно вечером мы отправились на место встречи – заброшенную фабрику, чтобы обменять девочку на нужные Игнату документы. В джипе нас было пятеро: Олег за рулем, Игнат рядом, сзади я, Наташа и Володя – незнакомый мне здоровенный парень.

На улице уже стемнело, когда мы подъехали к месту. В свете фар я увидела темный «БМВ». Возле него стоял всего один человек.

– Громов? – спросила я одними губами, когда Игнат обернулся.

Ига кивнул и выбрался из машины. Он не торопясь подошел к мужчине, фары обоих автомобилей были направлены на них, поэтому я хорошо видела, что происходит, а так же имела возможность рассмотреть Громова. Это был невысокий, худой мужчина в сером костюме лет сорока пяти. Не зная чем он занимается, со стороны можно было принять его за мелкого управляющего фирмы средней руки.

Они не стали жать друг другу руки. Громов нахмурился и сразу стал что-то говорить.

– Папа! – закричала Наташа, увидев отца. – Папочка!

– Тихо ты! – рявкнул Володя и зажал девчонке рот своей огромной лапой. – Не заткнешься, я тебя вырублю!

Громов услышал шум и сжал челюсти, но надо отдать ему должное даже не дернулся в нашу сторону.

Минут через пять Игнат сделал знак рукой, и Володя, особо не церемонясь, взял Наташу за локоть и направился к ним. Наташа плакала, Громов что-то ей говорил, не сводя глаз с железной хватки Володи, а Игнат изучал какую-то папку. Затем он подался вперед, видимо с намерением сказать что-то Громову на ухо, но вдруг Володя, что стоял за спиной Игната, упал.

Стрелок.

Игнат это тоже понял. Он быстро вытащил свой пистолет и, приставив к спине девочки, стал медленно отходить к нашей машине.

Сейчас уедем…

Я ошиблась.

Игнат дернулся, и на его груди стало расползаться кровавое пятно, четко видневшееся на светлой одежде. В ту же секунду он выстрелил. Наташа упала.

– К нему! – заорала я.

Но Олег и без того рванул к Игнату. Несколько секунд и вот Игнат уже запрыгнул в салон, держась кровавой рукой за ключицу.

Мы неслись прочь, сзади стреляли. На все это ушло несколько секунд. Игнат упал на мои колени.

– К Доку, – приказал он и закрыл глаза.

Я гладила его волосы. Мне было страшно.

Живи, живи, только живи!

Слезы застилали глаза, а руки дрожали. Я так боялась его потерять. Ничто… Ничто на свете не было дороже для меня его жизни.

***

Мы приехали к Доку. Сколько знаю Игната, столько знаю и Дока. Загадочный он человек. По крайней мере, для меня. Я знаю, что он врач и что кличут его Док. Все. Больше ничего. Работал он у Игната давно и все это время штопал раны его бойцов.

– Что ж, – хмыкнул Никогда, услышав мои мысли, – вот и до босса очередь дошла.

Док был ничуть не удивлен, по крайней мере на его старом лице ничего не отразилось, когда Олег как тряпичную куклу внес Игната и водрузил его на кушетку.

– Вышли все, – приказал Док сухо.

Олег тут же послушался, а я нет.

– Можно я останусь? – попросила я.

– Нет! – отрезал Док.

– Но я не буду мешать!

– Я же сказал, нет. – Док устало вздохнул и пояснил: – Мне не нужны сопли.

***

Не знаю сколько я сидела в другой комнате. Время тянулось мучительно долго. Я прижимала руки к лицу и кусала губы. Было страшно. Вдруг он умрет? Этого я боялась больше всего на свете.

Я проклинала судьбу и молилась Богу. Я молилась лишь об одном – чтобы он жил. Олег гладил мои волосы и что-то говорил, пытаясь меня подбодрить и утешить, но я не слышала его слов. Более того я даже не видела его. Капли слез ручьями текли по моим щекам и мешали видеть. Я не издала ни звука, но закричать очень хотелось. Закричать от боли, страха и отчаяния. Даже Никогда притихло и не пыталось злорадствовать.

Спустя миллионы лет моих страданий вышел Док.

– Ну что? – спросили мы в унисон с Олегом.

– Жить будет, – сказал он нараспев, снимая медицинские перчатки. – Пока опять не перебежит кому-нибудь дорогу.

Жить будет… Будет жить!

Я направилась в комнату.

– Куда? – протянул Док.

– К нему, – хрипло выдохнула я.

– Он все равно в отключке.

– Пусть.

Док лишь махнул рукой. Я вошла. Игнат лежал такой бледный, что я подошла еще ближе, чтобы убедиться, что он все-таки жив, казалось, он совсем не дышал. Но его сердце билось. Я чувствовала его пульс, держа его за запястье. И это все, что было мне сейчас нужно.

***

Я проснулась, когда в комнате было уже совсем светло. Оттого, что всю ночь я проспала сидя на стуле, мое тело дико болело. Игнат спал. Погладив его по щеке, я улыбнулась.

Интересно, какой он, когда любит? Добрый, нежный, ласковый? Есть ли на свете женщина когда-либо познавшая, пусть ненадолго, его любовь?

– Разве ты не была ею? – тихо спросило Никогда.

Я уже и сама не знала что было между нами раньше, потому что все, что осталось у нас сейчас – это боль. В основном моя.

– Только твоя, – шепнуло Никогда.

– О чем задумалась? – спросил Игнат, я вздрогнула и тут же встрепенулась.

– Как ты?

– Сносно, – отмахнулся он. – Так о чем ты думала?

– О тебе, – честно призналась я.

– По твоей глупой улыбке не трудно догадаться, – усмехнулся Ига. – А поконкретнее?

Я решила признаться и спросила без обиняков:

– Ига, а ты любил?

Игнат поднял брови.

– А почему в прошедшем времени? – грустно усмехнулся он и добавил тихо: – Я и сейчас люблю.

Мое сердце замерло.

– Кого? – выдохнула я.

– Тебя.

Он улыбнулся, а я опустила глаза. Мне так хотелось бы услышать правду.

– Не смешно. Ответь серьезно.

– Почему ты мне не веришь? – завибрировал он веселым голосом. Игнат откровенно потешался.

– Я же знаю, что ты меня никогда не любил, да и не полюбишь.

– Бред, – раздосадовано покачал он головой.

– Почему бред?

– Почему ты все время такая занудная с этой своей любовью? Я думал, ты изменилась, – он недовольно поджал губы, – но, похоже, ошибся. Ты снова начала болтать всякий романтический и глупый бред!

– Прости, – тихо сказала я, и не думая обижаться. – Но мне просто интересно. Была ли женщина, которую ты любил? Если да, то какая она?

– Уж точно не такая болтливая.

Он сел на кушетке и поморщился, то ли от досады, то ли от боли пронзившей рану.

– Тебе больно? – тут же подпрыгнула я.

– Переживу.

Игнат был недоволен. Он встал и подошел к окну. Размышлял о чем-то, а потом повернулся и посмотрел мне в глаза.

– Я выстрелил в девчонку.

Он говорил это и наблюдал мою реакцию, как будто я не видела этого своими собственными глазами.

Я вздохнула.

– Знаю.

– Может быть, она умерла.

Я кивнула, соглашаясь.

– Может…

– Тебе не жаль? – прищурился он. – Кажется, ты к ней привязалась?

– Да, – кивнула я, зажав губы между зубами. – Но мне было бы жаль гораздо больше, если бы что-то плохое случилось с тобой.

По движению его плеч, я видела, что Игнат тяжело вздохнул. Он приблизился ко мне.

– Ты перестала жалеть людей, – задумчиво проговорил он.

Игнат запустил пальцы в мои волосы и посмотрел в глаза. Он выглядел задумчивым.

– Когда это произошло? Я не заметил.

Я ничего не ответила. Я ждала, ведь он был так близко. Игнат коснулся моих губ. Нежно, совсем невесомо. Затем коснулся своей щекой моей и прошептал на ухо:

– Не понимаю я тебя, милая…

Я обняла его и положила голову на его грудь.

– Я и сама себя не понимаю.

Он погладил меня по волосам, а затем отстранился.

– Скажи Олегу, пусть заводит машину. Мы уезжаем.

Это был как ушат холодной воды вылитый на мои затуманенные грезы. Хотя впрочем, и к этому я давно привыкла.

***

Мы ехали в тот самый загородный дом, гостем которого я стала, как только освободилась. Думаю, там уже собралась практически вся команда Игната.

– Чувствую, запахло жареным! – сплюнул Никогда. И был прав. Скоро начнется война.

Я знала это. Знал и Игнат. Да и все остальные тоже. Громов не простит похищения дочки, и нам не оставалось ничего иного как спасать наши шкуры. Тем более Игнат так и не получил необходимые ему документы, которые по всей видимости были такими важными, что еще под вопросом кому от кого придется защищаться. Громов влиятельный и значимый в городе человек, но и Игнат не последний. Так что к чему приведет эта междоусобица оставалось только гадать.

– Ясно к чему, – уверенно заявил Никогда, – кто-то сыграет в ящик.

Он хихикнул.

– Хорошо, что я бестелесный!

Когда мы вошли в дом, навстречу нам вышел Пашка – парень с перебитым носом и кривой улыбкой, еще одна шестерка Игната. Сложив внушительные мускулистые руки на квадратном торсе, он сообщил, что все в сборе. Игнат кивнул и направился в кабинет. Я шла за ним.

– Тебе нечего там делать, – отрезал он и добавил неожиданно мягко: – Иди лучше отдохни.

Я хотела съязвить, откуда, мол, такая забота, но не стала. Проще было вновь обмануться и поверить в его небезразличие ко мне. И даже Никогда не стал меня разубеждать.

***

Была уже глубокая ночь, я лежала в кровати. Рядом был Игнат. Он запускал пальцы в мои волосы, гладил по лицу. Он был так нежен со мной, так мягок. Затем он наклонился и уткнулся лицом в мою шею.

– Люблю тебя, – тихо сказал он. – Я хочу, чтобы ты всегда была рядом.

– Я буду, – шептала я едва слышно, боясь спугнуть удачу. Он сжал мою ладонь в своих руках и поцеловал ее.

– Выйдешь за меня? – спросил он.

Я счастливо улыбнулась. А затем… мое тело дернулось, словно только что упало с небольшой высоты, и я с горечью поняла, что это было всего лишь сном, желанным видением, которое никогда не станет реальностью.

Никогда.

Глава 8

Поздним утром я спустилась в гостиную. Там сидел Пашка и играл сам с собой в шахматы.

– О, проснулась! – развеселился он, будто только этого и ждал.

– Кто выигрывает? – усмехнулась я.

– Я, конечно! – засмеялся Пашка. – Может, составишь компанию?

– Расставляй, – махнула я на доску рукой. – А тебе что, больше заняться нечем?

Пашка расцвел еще больше.

– А это чем не занятие?

– Согласна, – хмыкнула я, и мы начали игру. – Но неужели Игнат тебя без дела оставил? Кстати, где он сам?

– Уехал. Утром еще.

– А куда?

Я с легкостью поедала его белые фигуры. Он почесал бритый затылок.

– Да, – протянул он. – Я-то думал, в два счета тебя обыграю. У кого училась?

– Не отвлекайся. Так куда Игнат уехал?

– Да не знаю я. Он мне не докладывается.

– А с кем уехал? – допытывалась я.

– С Олегом.

– И только? Больше никого не взял?

– Нет. Да и кого? Тут кроме меня, Олега, да еще двух пацанов и нет никого. Это раньше все перед глазами маячили, а теперь здесь если кто и появляется, то только по вызову, а так в основном все в «Фениксе».

Пашка задумчиво потирал подбородок, обдумывая свой ход.

– «Феникс»? – переспросила я.

– Ах, да! Ты же не знаешь. Игнат новый ресторан открыл, там и осели. Да и бабки нормальные приносит.

– А ты что там бухгалтерию ведешь? – поддела я.

– Чего? – растерялся Пашка.

– Шах и мат тебе!

Я быстрым движением съела его короля.

– Эй! – запротестовал он. – Ты это как это?!

– Учись, пока я жива!

Я тут же осеклась и стукнула себя по губам.

– Ты еще через левое плечо сплюнь, да по голове постучи, – поддразнил он, все еще рассматривая доску.

– Сначала играть научись, советчик.