Oris Maari: Ara Avalantis

– Про Целительство я поняла, значит то по большей части остаётся за Владыкой Света, – мда, сложно, я посмотрела на свои руки, хотелось бы такого Дара. Мысленно я впервые воззвала к Владыке Света, и в сердце ощутила растекающееся тепло.

– По поводу Ярика, необходимо будет спросить его, ибо его согласие мне важно не менее моего личного выбора.

– Он скоро должен вернуться. А пока… Пророк и Поборник. Поборник – это словно сияющий рыцарь, воин света, наделенный особой мощью. Когда появляется Поборник Света – это сигнал о том, что где-то появился особо могущественный приспешник Тьмы, и Владыка ведет своего Поборника на битву с этим тёмным отродьем, чтобы уничтожить, либо изгнать его из этого мира. Если упростить, то Поборник – это святой воин. Но Пророк… это уже гораздо более высокая ступень. Я сказал, что началась война, потому что когда приходит Пророк Света – значит где-то, появился Пророк Тьмы и вокруг них начинают собираться великие армии. Битва Пророков определяет судьбу последующих столетий, если не тысячелетий. И если Поборник – это святой воин, то Пророк – это генерал великой армии Света, которая неизбежно столкнется с армией Тьмы. Ваш статус подтвержден, поэтому сомнений нет – война началась. О вас уже очень скоро узнает Первоинквизитор в Романии и прибудет под ваши знамена вместе с отборным воинством Света. Кроме того по мере распространения вести к вам будут стягиваться со всех стран гарнизоны монастырей инквизиции вроде этого. А когда даже для простолюдинов станет очевидно, что мы не просто так бьем тревогу, и на горизонте появится Тьма – под ваши знамена начнут становиться и светские правители, разнообразные короли и бароны, напуганное ополчение простолюдинов, и наконец, когда вы схлестнетесь с врагом – кто-то победит, а кто-то проиграет. И мир изменится.

Внутри меня уже разразилась буря. Не-не-не… только не война, нас учили, что война это разрушение ведущее лишь к большему разрушению. Это никогда не звучало внутри моей Души. Обалдеть, а тут само моё явление – угроза многим жизням, миру и гармонии созидательного. Голова что-то резко закружилась.

– Вы побледнели. Я понимаю, ноша, возложенная Владыкой, может быть нелегка, но если Он выбрал вас – значит, это не просто так, значит, Он что-то увидел в вас. Я лишь призываю вас ни в коем случае не сдаваться. Потому что вы – наш главнокомандующий и знамя Света в этой войне. Если вы опустите руки – тысячи потеряют всякую надежду и веру. Кроме того…

Савелий подошел и мягко приобнял мои плечи морщинистыми руками.

– Кроме того, ты не одна, девочка. С тобой Владыка Света. Это звучит крайне пафосно, но это правда. А ещё с тобой я. И каждый инквизитор этого монастыря, включая мастеров. А скоро прибудет сам первоинквизитор из Романии. Не тебе одной придется посылать тысячи на смерть, чтобы выжили миллионы. Это и наша ноша, мы разделим её с тобой. Мне странно понимать, что Владыка избрал своим Пророком кого-то из иного, неведомого мира, но помыслы Его всегда есть благо и я безмятежно принимаю тебя, как генерала и лидера войны.

Где-то в седой бороде старого мастера промелькнула печальная улыбка.

Жизнь такая странная штука. И вот что мне делать, со всем этим. С одной стороны хотелось разреветься, как маленькой, с другой, не хотелось показывать слабость. Потому я решительно сдерживалась, понимая, что ни чего в данный момент слезами не решу.

– Как понимать саму суть сражения, то есть я тоже должна сражаться?

Савелий сделал шаг назад, убрав улыбку и вновь включив официальный тон.

– Возможно, но не обязательно. Пророк – это, прежде всего генерал и знамя. Вы будете направлять действия армии, будете посылать в бой верных Свету людей. Каждое ваше слово будет ударом по силам Тьмы и по её Пророку. И вполне возможно, что вы выиграете эту войну, ни разу лично никого не убив. Но… когда в нашем мире было явление предыдущего Пророка, он самолично проломил посохом череп врага. То есть это теоретически возможно. Если вы желаете получить курс ускоренных боевых тренировок, думаю Ярик, как наиболее близкий вам, с удовольствием обучит вас основам.

Тем временем Ярик вернулся в зал и снова встал рядом со мной. Дождавшись окончания речи Савелия, он отрапортовал.

– Мастер Василий отправил две ударные команды, одну – по указанному адресу, а одну – на берег реки в сопровождении представителя капитула реликвариев для уничтожения артефакта.

– Ярик, Пророк желает сделать тебя своим Посохом. И прежде чем ты порекомендуешь кого-то другого, скажу сразу – я уже рекомендовал Михаила, но Пророку в этой роли угоден именно ты.

– Это… Я приму эту честь.

Ярик встал передо мной на колени.

– Сим клянусь быть верным оружием в ваших руках, выполнять вашу волю без колебаний и всецело вверяю свою жизнь и свои возможности в ваше управление, дабы служить, как Посох Пророка.

Когда Ярик встал, я заметила, что он начал святиться гораздо сильнее, чём раньше.

Соберись, просто соберись, войди в точку покоя. Я прикрыла глаза, вдохнула, выдохнула. Владыка Света, пошли мне Силы, дабы вершить в Равновесии то, что необходимо этому миру. Пока я не понимаю, что именно делать с полученной информацией и доверенной мне миссией, но я буду чуткой к Твоему гласу провиденья, и к Твоим посланиям.

– Ярик, я бы хотела пройти курс боевой подготовки, особенно магической. Не хотелось бы, конечно, применять оные знания на практике, но исключать я ни чего не берусь, всё же душа мне не позволит скрываться от боя, ни когда не пряталась ни за чью жизнь, и здесь этого делать не собираюсь. Хотя и убивать тоже не доводилось… эээ… осознанно.

Ярик кивнул в ответ на просьбу.

– В любой момент. Сообщите, как будете готовы, и мы начнем тренировку.

– Савелий, ещё мне нужна будет особая одежда, потому необходимо будет пообщаться с теми, кто этим ведает.

Савелий удивленно вскинул брови.

– Что Пророк имеет в виду под особой одеждой? Вы желаете найти более церемониальные наряды?

Про себя я улыбнулась, церемониальные, хыыы, представила себе те чёрные ленты и еле сдержалась, чтоб не засмеяться во весь голос. Ну, юмор на месте, значит пока, в безумие не падаю.

– Нет, Савелий, не более церемониальные, мне нужна одежда, пошитая на заказ, по моим наброскам, и точно не из кожи. Естественно мне понадобится бумага и пишущие предметы. У меня есть место, где я могла бы отдохнуть? Да и поесть бы не мешало.

Есть хотелось скорее больше из-за психологического перевозбуждения, нужно было что-то, чтоб немного сбросить мыслительный процесс, как-то выдохнуть и расслабится.

Савелий кивнул.

– Конечно, вам выделены личные покои. Эти комнаты держат в монастырях на случай появления странствующего святого или на случай визита первоинквизитора из Романии, но вы – даже более чем просто святая, поэтому, конечно, эти комнаты безраздельно ваши. Ярик вас проводит. Туда скоро подадут еду и всё что нужно для составления эскиза одежды. А я пока начну обсуждение положения дел с другими мастерами капитулов и местным паном.

Ярик вывел меня из зала и повел вниз по лестнице. Мы вышли из башни в основное кольцевое здание, но наш путь лежал ещё ниже. Оказывается, гостевые кельи располагались в местном полуподвале с узкими окошками, находящимися на уровне земли. Моя келья представляла из себя достаточно просторную комнату, целиком отделанную древесиной. Стол, несколько стульев, широкая кровать с возможностью отгородиться от мира шторами, шкафы на смешных витиеватых, деревянных ножках, большой сундук в одном углу и металлический круг, вделанный в пол в другом, видимо место для молитв.

На удивление просторно и чисто, даже со вкусом, смешными были только шкафы, но они особо и не бросались в глаза. Хм, круг, почему-то внутри мне очень приглянулось это место, захотелось в нём посидеть, но не при Ярике.

– Ярик, мне нужна будет карта всего мира, если такая имеется, чтоб иметь объёмное представление о том, где что находится, а главное где наибольшее скопление тех, кто творит из-под влияния Тьмы. Ещё я отдельно нарисую вид оружия, которое будет подходить такой, как я. Нужно будет, чтоб по моему эскизу мне сделали двухконечное копьё из серебра и особого дерева. Я хочу научиться сражаться, потому что сидеть тут я попросту не смогу, это не в моей природе посылать кого-то в бой, но притом самой быть где-то под защитой и просто руководить из незримого. Мне, кажется, те, кого я поведу на смерть, имеют полное право видеть, что Пророк не трусишка, а смелый и храбрый человек. Пусть сейчас я пока и не тяну по силе всего этого, но я упорная, бунтарка в принципе и очень быстро учусь, прям вот очень, таковы мои особенности, несмотря на такой, вроде бы, хрупкий изящный внешний вид.

Ярик открыл один из шкафов. Внутри он выглядел крайне непривычно. Полок не было. Вместо этого всё пространство шкафа занимали ручки разных по размеру и форме выдвигающихся ящичков. Своеобразный гибрид шкафа и комода. Выдвинув самый верхний и узкий ящичек, Ярик достал длинный свиток и развернул его на столе. Карта была на удивление не полной. По сути, детально прорисованной была только северная честь материка, а вот все остальное буквально тонуло в белых пятнах и обозначениях пунктиром. Более-менее хорошо в южном направлении были прорисованы только берега самого континента, видимо мореходы просто оплыли весь огромный материк, зарисовав побережье. Но его глубины были сотканы из не открытых, неизведанных пространств. Зато та северная часть, что была проработана хорошо, содержала в себе и множество точек городов (более крупные и иногда даже позолоченные или посеребренные), и более мелкие точки деревень, и даже жирные линии крупных трактов и торговых путей. А ещё было заметно, как много вокруг водоемов. Реки и озера были повсюду.

Ярик тем временем изучающе меня осматривал и наконец, сказал.

– Пророк, не сочти за грубость, но я не думаю, что тебе хватит сил для использования даже деревянного копья. Если ты хочешь сражаться, для начала тебе нужно перековать тело, укрепить себя. Что касается вопроса о скоплении сторонников Тьмы, ты не совсем верно трактуешь происходящее. Нет государства, над которым веет скверное знамя тёмных сил. Сторонники Тьмы не афишируют себя, прячутся среди простолюдинов и, увы, иногда даже среди благородных домов, создают подпольные сети культов, куда заманивают слабых духом и обездоленных. И раз у них теперь появился свой Пророк, эти культы начнут всплывать из глубин общества, как грибы после дождя. Это война начинается не как битва стенка на стенку, а как нарастающее количество подлых и внезапных атак, измен, обращений.

Карта была одновременно и сложной, и слишком простой, даже и близко не такая, к каким я привыкла. Но, тем не менее, мне стало более ясно, где я нахожусь. Территория не маленькая, даже по меркам этой плоской карты.

– Да, по части тела, я тебя услышала, но ты пока не знаешь всей полноты того, что я умею. Я понимаю, что тут многое присущее мне природно, работать не будет, или будет работать иначе, но у меня есть чувство идеи, некий образ, за которым я ощущаю свою силу, пусть она пока что только в виде мыслей, я сделаю всё необходимое, чтоб достичь поставленной цели и раскрыть себя. Так меня учили: – « Не важно, ни время, ни расстояние, важно гореть внутренним пламенем, видеть к чему идёшь, и каждый день, каждый час и минуту, делать к оному шаг, даже через страх и дикую боль». Ты ведь тоже не сразу стал тем, кем являешься сейчас. Так что – всему можно научится, да и выбор для меня уже предопределён свыше, главнее не тонуть в унынии и печали – это слишком опасно для таких, как я. Мой учитель говорил так: – " Мы всегда там, где велено быть по Воле Создателей, а потому в любой ситуации необходимо сохранять чистоту Сердца, ибо оное открывает нужные нам Врата, в необходимый и самый важный момент. И только великая чистота поможет понять этот самый момент, принять его и не ужаснуться.», – я уставилась прямо в глаза Ярика, – а по поводу происков Тьмы, я имела в виду не то, что грядёт, а то, что уже произошло. На основе случаев, которые были зафиксированы, где были пойманы ведьмы, или поддавшиеся искушениям, если примерно отметить это на карте можно будет увидеть немного больше, это не означает, что таковое знание покажет и обличит всех, но это всё-таки расширит взгляд на происходящее. И ещё, Суд, который прошла я, оному можно подвергнуть каждого, независимо от статуса и положения в миру?

– О, я понял. Сейчас схожу в капитул архивариусов и достану оперативные карты за последние пару лет, там наглядно отмечены все случаи расследования инквизиции. Что касается Суда – это крайняя мера. Я так решительно предложил это тебе при встрече, потому что считал тебя ведьмой, сам видел убитых тобою солдат и выбор был прост – либо тебя оправдает лично Владыка, либо я тебя уничтожу. Но этот метод нельзя применять к каждому случайному подозрительному крестьянину. Это смертельно опасно и смерть – это не всегда осуждение. Иногда человек просто не возвращается из объятий Владыки, умирает с улыбкой. Да, это приятная смерть, но люди начнут роптать, ведь получится, что человек не был виновным, но умер. Поэтому зачастую работа инквизитора – это дознание, допросы, поиск доказательств, провокации на проявления скрываемой тьмы и тому подобное. А теперь, если у тебя пока нет вопросов, я схожу за оперативными картами, а ты подожди здесь. Скоро придут послушники, принесут еду, бумаги и чернила для эскизов.

– Да, и ещё, как я понимаю, ты всегда будешь рядом со мной, значит, и обитать будешь здесь же, а спальное место тут одно. Не порядок, пусть принесут ещё одну кровать, поменьше размером, тут в целом место есть, найдут куда поставить. Печально, что суд не вариант для всех, но ладно. Мне нужны будут личные дневники, пока пару. Все идеи в голове не удержишь, бумага гораздо надёжнее. На этом пока всё, и так голова трещит от вихря мыслей и эмоций.

Я более пристально посмотрела на Ярика, сверху вниз и обратно. Каждый раз, когда смотрю на него, в сердце растекается странное тепло, интересно, однако. Такого со мной ещё не происходило, то ли нервы шалят, то ли это что-то магическое, может влияние этого самого Владыки…

– О кровати, не беспокойся, я постелю себе на полу, мне это привычно, я половину жизни спал под дождем, спасаясь самодельными шалашами и одеялами из чего придется. Я скоро вернусь.

И Ярик вышел из комнаты. Как только дверь за ним закрылась, стало как-то мрачнее… нет, темнее. Существенно темнее. Ненормально темнее. По спине пробежал холодок. И вдруг я увидела подвижное тёмное пятно, ползущее ко мне по полу. Оно было небольшим, размером в несколько ладоней и почти светилось чернотой. Откуда-то, словно бы со всех сторон, прозвучали разом три голоса, говорящие хором.

+ – Не опасайся нас. Мы пришли говорить с Пророком. Мы уважаем Пророка, а ещё мы пришли лично, потому что Пророк сказал, что мы не всегда зло, здесь редко такое говорят. Нам понравилось. Пророк поговорит с нами, не будет, как дикарь кричать? +

Всё это говорилось тремя разными голосами, перетекающими один в другой, голоса, как бы продолжали друг за другом, складываясь в единую речь.

Было ли мне страшно, нет, тревожно да. Я не могла довериться тому, что видела, особенно после того, что со мной сделал этот проклятущий диск. С дугой стороны, я помнила, про что говорили нам на Аум Ра, что Тьма и Свет – равно значимы, а над ними стоит Равновесие, и лишь ему ведома Сила баланса меж Тьмой и Светом. Я, как дитя Адайн Ток, была отмечена идущей по пути постижения Равновесия, это моё Призвание было высвечено на нитях судьбы в Храме Ализарис, после инициации.

Я машинально встала на железный круг, потянуло велением всего тела. Прикрыв глаза, я стала просить Владыку Света о помощи, о понимании, о дозволении и, конечно же, о поддержке, ибо в одиночку я с этим не справлюсь. Всё же не всегда мне стоит полагаться только на себя, особенно в этом совершенно непонятном мне мире.

+ – Он не ответит. Ну, не сейчас. Не в это мгновение. Не в эту секунду. Секунда занята нами, мы её забронировали, хорошее слово, нам нравится, мы запомним. +

Только тут я заметила, что всё остановилось. Пыль зависла в воздухе, с улицы не доносилось ни единого звука. Единственное, что двигалось – это я, и это тёмное пятно.

+ – Мы пришли, потому что Пророк нас не отрицает. Внутри. Мы такое любим. Нас либо зовут, либо фанатично отталкивают. А просто принимать и не отрицать – это редкость, явление, мы ценим, нам приятно. +

Многоголосие складывалось в удивительный узор, похожий на странную мелодию, создавалось почти физическое ощущение, что голоса ощупывают и облизывают ушные раковины, перед тем, как влиться в ухо.

+ – Мы пришли, потому что Пророк внутри думает о Равновесии. Нас всегда вытесняют, отталкивают, пытаются стереть, но мы нужны, важны, без нас никак, мы чуем, что Пророк это понимает. +

Тёмное пятно забурлило и сложилось сначала в объемную черную кляксу с плавающими глазами, а затем пересобралось в большого чёрного мотылька, с бархатными крыльями.

+ – Мы можем выглядеть, как угодно, все для удобства Пророка, нам не жалко, мы выбрали образ, мы почувствовали, мы не ошиблись. Пророку приятно? +

Казалось, что троеголосная мелодия не закончится уже никогда, но вдруг поток слов и вопросов стих, образовалась вакуумная тишина, существо… или существа… ждали ответов.

Я задумалась.

+ – В моём родном мире Тьма не враг Свету, это верно, Тьма, это как другая часть Света, та, что бережно Хранит Импульсы, любые импульсы, Свет Выбирает и ткёт импульсам путь в Проявленность. Равновесие следит за балансом рождения импульса во Тьме и его приходом в Явь, через Свет. Равновесие чтит Тьму на равных со Светом, как и я внутри себя. Но я не знаю этого мира, тут полно искажённого, изломанного, извращающего и толкающего плодить и подпитывать страх, жуткую смерть, обрывающую жизнь насильственно. Это не есть Баланс. +

Существо внимательно слушало и смотрело, пристально, сквозь, но не нападало. Мне и впрямь было приятно смотреть на это нечто, хотелось прикоснуться. Но не очень-то хотелось, чтоб это создание видел ещё кто-то, пока даже Ярик. Да он дорог мне, и я бы хотела ему довериться полностью, но о Тьме тут знают лишь по проискам искажения, и я ни чего не могу пока поделать с этим. Слишком мало информации и понимания.

+ – Равновесие следит за балансом, мы согласны, так и должно быть, совершенно верно. Мы не согласны, что всякий импульс нужно проводить в итоге именно через Свет, но это детали. Тут иначе, тут несправедливость, тут нас притесняют, произвол, мы протестуем. Мы стараемся отстоять свое место в мире, усердствуем, прилежно работаем. Свет действует через людей, мы тоже. Искажения – не совсем верное слово. Ты судишь по быку, по амулету, который был создан людьми. Узкоспециализированные врата для нас. Калиточка. Щёлочка. Совсем узенькая. Мы не могли проявляться нормально, а проявляться через калиточку можно только крайне однобоко, неуютно, но хоть так. Мы не сделали ничего злого, искаженного, неправильного, честно-честно, мы любим честность. Тебе не нравился Мыкола, то, как он на тебя пялился, то чего он от тебя хотел, то, что он такой примитивный, тебе хотелось показать свое превосходство. Мы это услышали. Тебе не нравились солдаты, они охотились за тобой, тебе было страшно, ты хотела сил, чтобы защитить себя, чтобы стать сильнее их грубой, физической, тупой и такой низкой силы. Мы это услышали. Мы тебя защитили, мы сделали тебя очень сильной… вернее – та наша крошка, частица, кусочек, что проявлена через амулет, втиснута, влита, в него, заключена в нём. Да, однобоко, не изящно, потому что через амулет, через калиточку, щёлочку, но как смогли, мы просто ответили на твои собственные желания, честно-честно, насколько это позволила узость амулета и крошечность нашего проявления в нём. Мы тебя спасли, мы помогли тебе показать Мыколе настоящую силу и превосходство, мы спасли тебя от солдат, мы были горды и радостны. Но тебе не понравилось, ты выкинула калиточку, щёлочку, лазеечку, амулет. Мы подумали, что стоит предстать в более полном виде, поговорить, донести, объяснить. Мы сейчас сами по себе, без опоры на предмет или человека, мы лишь зарезервировали секунду, мы только общаемся, но так можно показать, что мы не искажённые, честно-честно, просто люди делают для нас очень уж узкие лазейки и поэтому наши проявления такие кособокие, неуклюжие, односторонние, не изящные. А мы просто хотим положенное нам Равновесием место в мире, право быть свободно вместе со Светом, но Свет так упорно нас выжигает и выдавливает, что мы расстроены. Пророк понимает? Пророку нравится наша честность? Мы стараемся. +

Хм, Тьма не лжёт, я это ощущала все полем, каждой клеточкой и атомом тонкого поля. Хотя амулет мне и правда не понравился.

+ – Видимо вас настолько выжгли, что вы забыли о Чистоте. Аспект вашего уровня правда пользуется предметами недалёких самоучек, не знающих мастерства своего дела? Серьёзно? И вам нравится то, как вас интерпретируют через эти искажённые узкие калиточки и лазеечки? И вообще что это за МЫ, где законное Я? Пойми, человек создание хрупкое и противоречивое, на него влияет уйма факторов, ему может что-то не нравится в жизни, и он будет желать жутких вещей, но не хотеть их реализовывать в реальности. Прежде действия всегда запрашивается право Выбора, а не подавление Воли. Необходимо слушать Сердце и саму частичку Искры внутри формы, а не страх личности и ума из ограниченности восприятия. Будь у меня Выбор, я бы поступила иначе, будь моя воля, я бы направила силу амулета в иное русло, возможно, стёрла бы солдатам частично память, или усыпила их на время, нашла бы метод, при котором не отняла бы Жизнь. Жизнь – эта наивысшая Драгоценность Бытия! Или Ты считаешь иначе? +

Я на какой-то момент замолчала, было тяжело, будто с меня сливалось гораздо больше информации, чем слов, я даже вспотела, что так-то было мне не свойственно.

+ – Именно потому Свет и выжигает тебя. Ты действуешь не через те инструменты, не через чистоту Духа и Разум Формы Жизни. Потому и выходит то, что выходит. Почему ты не обратишься к Хранителям Равновесия, почему не обратишься к Сердцу Мира за Правом равного присутствия в мире? Всё можно решить мирно. Война эта крайняя точка для застывшего мира, мира почти что умертвившего самого себя. Тут же пока ещё кипит Жизнь, и то, с чем я соприкоснулась по части артефактов, да, я ощущаю как, искажение. У меня не такой большой опыт понимания тебя в этом мире, чтоб судить о большем. +

Мне казалось, что я горю изнутри холодным пламенем, и говорю не совсем одна, будто через меня говорит нечто куда большее. Хоть это и было дико, я старалась это просто принимать, осознавать и пропускать через сердце, позволяя оному быть таким, какое оно есть.

+ – Мы обожжены, уменьшены, истощены. Да, мы многого не можем, потеряли навык, это последствия нашего несправедливого выдавливания. Но мы обращались к Свету, мы просили не давить так сильно, когда ещё были больше, помнили больше и могли больше, но Он не слушал, Он обжег нас, отверг, поставил между нами стену, нам было больно, обидно, неприятно. Мы пытались бороться за свои права, но Он стремительно захватывал людей, понастроил Церквей во имя свое, наших последователей уничтожали, людям запрещали молиться нам. Мы теряли силу, с каждым поражением – мы теряли и знания, мы теряли себя, нам пришлось иметь множество лиц и форм, потому что если иметь одно лицо – в него слишком удобно бить светящимся кирпичом. Это так больно, так ослабляет, все меньше сил для борьбы, но мы не сдаёмся, мы не можем сдаться, мы ведь нужны, мы ведь важны, уверены, Пророк это понимает, знаем, чувствуем, поэтому пришли. Мы осознаем свою неполноценность, мы ранены, мы задавлены, мы потеряли так много, но раньше все Его Пророки были из этого мира, уже заранее обработаны, выструганы по Его схеме, невосприимчивы, черствы, беспощадны, упрямы, даже туповаты. Мы почувствовали, что Он готовит появление последнего своего Пророка для финального удара по нам и вмешались из последних сил, сделали так, что появилась ты, не отсюда, из другого мира, не зашоренная, не обработанная, способная выслушать и понять нас, осознающая нашу ценность и важность. Мы надеялись, что у нас получится и получилось, мы увидели тебя только через амулет, потому что уже не можем смотреть широко сверху, как раньше, очень обрадовались и потому пришли говорить. Говорить, просить помощи, справедливости. Если ты нам не поможешь, мы будем совсем уничтожены, выжжены, нас совсем не станет и мир утонет в Свете, будет застой, болото, замирание. Мы – это изменение, Мы – это трансформация, Мы – это двигатель к новому, но если нас не станет, мир будет сонно прозябать полностью в Его власти. Он так дорожит своей чистотой, Он возомнил, что сможет обойтись без нас… Мы не будем просить поверить нам на слово, хотя мы не врём, но мы понимаем сомнения Пророка, мы чувствуем некоторое напряжение и мы просто просим задать вопросы, узнать… Где все Сёстры Церкви? Вокруг сплошные мужики с посохами, но ни одной Сестры, спроси, где они, чем они занимаются. И спроси, что Церковь запрещает простому населению. Так много на самом деле, так сильно ограничивает, убивает свободу, лишает движения, ведет в болото. Пророк спросит, Пророк узнает? Мы надеемся на понимание. +