ДНИ. Донецкая Новейшая История

Виктор Батюков

ДНИ. Донецкая Новейшая История

Дорогой читатель!Я,как и весь цивилизованный мир,с трепетом наблюдаю за разворачивающейся ситуацией на Украине.Именно это подтолкнуло меня к написанию данной книги.Состоит она из нескольких рассказов и подборки статей-небольших рассказов из периодики об имевших там место событиях.Сопереживавем вместе!С уважением,ваш Виктор Батюков

                  НОВАЯ ИСТОРИЯ ДОНБАССА

Школьный звонок оборвал рассказ о Французской революции на самом интересном месте. Даже после того, как он прекратил свое дребезжание, дети продолжали тихо сидеть за партами, но Сергей Викторович вздохнул и печально развел руками.

– На сегодня все, дорогие мои, на следующем уроке мы продолжим изучать этот тяжелый период в истории Франции.

Он подошел к учительскому столу, и ,собирая в стопку разложенные на нем бумаги, с легкой улыбкой наблюдал как дети неторопливо покидают класс. Последним уходил Денис Столяров. У самой двери он остановился и повернулся в сторону учителя.

– Сергей Викторович. Неужели все недовольства народа обязательно должны вылиться в кровопролитную революцию или восстание?

Учитель истории не спеша сложил всё со стола в свой раздувшийся портфель, взял в свободную руку классный журнал и подошел к мальчику.

– Увы, мой юный друг, за всю историю человечества люди так и не научились слышать друг друга. Всегда, во все времена правящая верхушка считала и считает, что только они знают, как нужно руководить страной, а все замечания снизу воспринимают в штыки, и террором подавляют инакомыслие. А, как известно, террор порождает террор. Вот от этого и революции, восстания, кровопролитие.

– А у нас сегодня тоже революция?

Сергей Викторович усмехнулся, взял мальчишку за плечи, развернул в сторону двери, и они вот так, в обнимку,и вышли из класса.

– Нет. Я бы это назвал борьбой за жизнь. Тогда, в 2014 году мы ведь просто не согласились с тем, что нам предложило правительство. Заметь-мы не хотели их свергнуть, не собирались лишать их власти, мы просто были не согласны с некоторыми законами. За это власть решила нас лишить всех прав, потом изолировала, по сути загнала в гетто, а теперь старается уничтожить. Так какая

же это революция? Скорее самооборона.

Учитель остановился посреди коридора и взглянул на часы: – Извини, Денис, но мне нужно сдать журнал, а тебе пора домой, но я обещаю, что мы с тобой продолжим этот разговор.

Попрощавшись с учеником, Нечаев направился в сторону учительской. Рабочий день подошел к концу, ему осталось лишь заполнить кое-какие документы, и можно идти. Сегодня он обещал своим вернуться пораньше, чтобы всей семьей сходить в парк.

Страшный грохот сотряс стены школы. Со звоном посыпались стекла, воздух наполнился дымом, смешанным со штукатуркой. Взрывной волной учителя отбросило к стене, рядом с потолка упали светильники, в ушах зазвенело и стало трудно дышать. Придя в себя ,он, опираясь о стену, поднялся, и стряхивая с пиджака осыпавшуюся побелку, вошел в учительскую. То, что увидел там Нечаев, заставило его полностью забыть о себе. Вырванные оконные рамы, перевернутые столы, лежащие на полу шкафы, обломки стендов, а главное- люди. Пятеро женщин лежали под этими завалами и не подавали признаков жизни. Отбросив в сторону портфель, Сергей Викторович бросился к углу, где под упавшим шкафом лежала совсем еще молоденькая учительница русского языка. «Потерпи, Леночка, потерпи, я сейчас,» – шептал он, пытаясь поднять громоздкую мебель.

– Вы держите, а я буду тащить, – раздался вдруг рядом с ним знакомый детский голос. Учитель повернул голову, и встретился взглядом с Денисом. Пятнадцатилетний паренек, весь чумазый, в побелке, схватил под руки учительницу и, упираясь изо-всех сил, вытащил её из-под шкафа.

– Жива! – радостно сообщил он, услышав тихий стон женщины.

– Хорошо, ты сможешь доставить её в коридор?

– Думаю, да. Елена Евгеньевна не тяжелая.

– Тогда давай, а я займусь остальными.

– Хорошо. Сергей Викторович, у вас с головы течет кровь.

– Да? Потом, все потом. Сейчас главное они, – Смахнув с глаз кровь ,Нечаев подхватил под руки другую женщину.

Взрыв очередного снаряда заставил его и Дениса упасть навзничь, но на этот раз удар пришелся по школьному двору, принеся в учительскую лишь новую порцию пыли и дыма.

– Вставай, родной, слышишь, вставай! – прокричал он, тряся мальчишку за плечо. Тот поднял голову, осмотрелся, встал и потащил в коридор стонущую учительницу. На радость Дениса и Нечаева все женщины оказались живы. У троих были переломы, две контужены, но главное – живы. Дождавшись спасателей и «скорую помощь» ,Сергей Викторович передал им пострадавших, а сам, отказавшись от помощи, шатающейся походкой побрел домой.

– Ты как в учительской оказался? – спросил он идущего рядом Дениса, когда они обходили еще дымящуюся воронку прямо у крыльца здания.

– Я только на первый этаж спустился ,слышу -свистит. Ну, вы знаете, как свистят гаубичные снаряды. Потом «бабах!» – взрыв. Стекла зазвенели, штукатурка посыпалась. В общем, рядом лег. А вы – то там. Вот я и подумал: «А вдруг ранены, а может, помощь нужна».

– Ты мой дорогой. – нервное напряжение начало понемногу отпускать, и от этого на глазах и в голосе учителя появились слезы. Он прижал мальчишку к себе и поцеловал в покрытую побелкой макушку.

– За что они нас так?! Почему? Неужели нужно убивать всех только за то, что они хотят говорить на том языке, на котором говорят?! Дружить с теми, с кем хотят дружить?! Живут так, как хотят жить?!

– Но ведь вы сами говорили, что так было всегда, – Денис поднял голову и заглянул учителю в глаза. – Вот мой папа сейчас где-то на передовой, нас защищает, а мама в Киев уехала. Она и меня звала, но я отказался, сейчас у бабушки живу.

– Не жалеешь?

Денис покачал головой: – Нет. Здесь моя Родина, здесь правда. А там… – он немного помолчал. – Я не знаю, но мне туда не хочется. Там все чужое.

Нечаев вздохнул и еще крепче прижал парня к себе. Вот так, обнявшись, они прошли два квартала и,простившись на перекрестке, каждый поспешил к своему дому. Уже войдя во двор, Сергей Викторович почувствовал неладное. Черный дым пожара нависал над пятиэтажками грозной грозовой тучей. Кругом сновали люди, где-то плакали дети, истошно вопили женщины, группками стояли хмурые мужики курили и в полголоса материли всех и вся. Нечаев прибавил шаг, но не доходя с десяток метров до своего дома, не в силах совладать с дрожью в ногах, опустился на скамейку. Верхний этаж его трехподъездной пятиэтажки был объят пламенем. Три пожарных расчета поливали водой зияющие провалы окон и крышу, чтобы пожар не перекинулся дальше. За их красными машинами пристроилась карета «скорой помощи», в которую санитары грузили носилки с чьим-то телом в черном пластиковым пакете.

– Кого? – спросил он у присевшей рядом женщины.

– Много кого,– вздохнула она. – Сюда три прилета было. Два прямо в дом. Видишь- горит, а один у подъезда разорвался. Там женщина с девчушкой была, – она замолчала и снова вздохнула.

– Какой девчушкой? – страшное предчувствие острой иглой пронзило сердце.

– Лет десяти. Со второго подъезда. Их сейчас как раз в машину грузят.

Нечаев сорвался с места и подбежал к санитарам, которые уже закрывали двери «Скорой помощи».

– Вам чего, мужчина? – схватил его за рукав один из них, когда учитель попытался открыть дверь.

– Там… Там… Там, наверное, мои… – запинаясь, с трудом выговорил он.

– Вы уверены? – спросил подошедший к ним военный.

– Н-наверное, я не знаю, просто… – От волнения у учителя перехватило дыхание, и он лишь растерянно показал рукой в сторону подъезда.

– Покажите.

Медики открыли двери машины и отошли в сторону, готовые в любой момент прийти на помощь. Сергей Викторович трясущимися руками расстегнул молнию и застыл в немом ужасе. На носилках лежали его жена и дочь.

– О – Оленька, Ирочка как же так?! Почему?! – он коснулся пальцами перепачканной, уже засохшей кровью щеки девочки, пригладил растрёпанные волосы жены и отвернулся.

– Это ваши? – после тяжелой паузы спросил военный.

– Да, – чуть слышно прошептал учитель, чувствуя, как становятся «ватными» ноги. – Это мои жена и дочь.

– Как их фамилия? – военный раскрыл папку.

– Ольга и Ирина Нечаевы. Мы с ними в парк собирались.

Как ни странно, но после этой фразы учитель вдруг выпрямился, глубоко вдохнул, повернулся к медикам и коротко бросил: «Увозите». Когда «Скорая» скрылась за углом дома ,он холодным взглядом посмотрел на военного

– Судя по всему, сегодня много куда прилетело?

–Да, – военный закрыл папку и спрятал её в висевшую на боку сумку. – На рынок, в школу, в несколько домов по району. Где-то десятка полтора прилетов. Количество жертв уточняем. Простите, но мне нужно ехать. С вами все в порядке?

– Да, спасибо, я взял себя в руки.

– У вас кровь на голове, может, до больницы подбросить?

– Не нужно. Это так, царапина.

– Тогда всего доброго. Держитесь, – военный отдал честь, и направился к своей машине, а учитель, постояв еще с минуту, подошел к группе мужчин

– Мужики, дайте закурить.

Притихшие при его появлении, они тут же засуетились и протянули ему сразу несколько пачек.

– Как ты, Серега? – с сочувствием спросил один из соседей.

– Наши соболезнования, – похлопал его по плечу другой.

Не отвечая на вопросы, он молча взял сигарету, неумело прикурил, закашлялся, бросил её под ноги, и так же молча пошел к подъезду.

Войдя в квартиру, Нечаев по-хозяйски осмотрел выбитые взрывной волной окна, опрокинутую мебель, смел осколки стекла, собрал разбросанные вещи, в ванной привел себя в порядок, достал документы, вынул из рамки фотокарточку семьи, еще раз осмотрел квартиру и вышел, заботливо закрыв дверь на замок.

– Вам кого, уважаемый? – остановил его в фойе военкомата дежурный.

– Хочу записаться добровольцем. К кому я могу обратиться?

Лейтенант скептически осмотрел худощавого, уже не молодого учителя истории, но ничего не сказав ткнул рукой в сторону второго кабинета.

– Войдите, – услышал он приглашение после негромкого стука.

За обшарпанным столом сидел тучный майор с осунувшимся, болезненного вида лицом и красными от усталости глазами.

– Слушаю вас, – не отрываясь от бумаг, сказал офицер.

– Я хочу вступить в ряды ополчения, – чеканя каждое слово, сказал Нечаев и положил на стол документы. Майор поднял голову и посмотрел на посетителя.

– А вы вообще служили? – он взял военный билет учителя и принялся его изучать.

– У нас не было военной кафедры,поэтому я на первом курсе пединститута полгода был на сборах.

– Учитель, значит. А что преподаешь?

– Историю.

– Какую? – майор оторвался от военного билета и пристально посмотрел на Сергея.

– История у нас одна. Это описание того, что было.

– Э, не скажи, – военком поднялся и, опираясь на трость, подошел к сейфу. – Ты эту историю преподаешь?

Он бросил на стол несколько новеньких учебников. Нечаев взял один из них в руки. «Гистория Украини», так же там лежали «Яка национальна идэя украинцив» и «Война з Россией 2014г.».

– Нет,– Сергей Викторович вернул книгу на стол. – Я таких учебников даже не видел. Еще раз повторю. История одна- это то, что было. Вот её я и преподаю, вернее, преподавал. Так могу я вступить в ряды ополчения?

– А что так-то? – майор уже успел вернуться на место, и теперь с интересом смотрел на Нечаева.

– Я люблю свою профессию, и жену с дочкой люблю, но сегодня во время обстрела… – он замолчал, стараясь справиться с волнением. Понимая его состояние, майор не торопил.

– Сегодня я потерял все- и семью, и работу.

Военком вздохнул, достал из ящика бланк и протянул его учителю

– Вот, заполните это, а я оформлю учетную карточку.

Когда все формальности были улажены, майор позвонил по внутренней связи, и в кабинет вошел невысокого роста капитан.

– Вот, Вадим, принимай новобранца, – военком кивком головы показал на Нечаева.

– Как зовут? – придирчиво оглядел учителя капитан

– А что так поздно решил к нам пойти? Война вот уже восемь лет как идет, а ты только сейчас собрался?

– Детей истории учил, пока было где. Сегодня школу разбомбили.

– Да, слышал, много куда прилетело. Так у тебя офицерское звание, раз институт закончил?

– Наверное ,– пожал плечами Сергей – но я в военном деле не специалист, поэтому запишите меня как рядового.

– Хорошо. Кстати, вовремя успел. Мы сегодня как раз новый взвод заканчиваем формировать. Вечером отправляемся на учебный полигон, в то пришлось бы тебе пару-тройку недель ждать.

– Почему на полигон? – с удивлением и некоторой растерянностью спросил Нечаев.

Капитан усмехнулся:

– У меня взвод состоит из шахтеров, строителей, токарей, вот, учитель еще появился. А ты стрелять – то хоть умеешь? Окапываться, ориентироваться на местности, бой вести? Нам на передовой не пушечное мясо нужно, а бойцы. Пусть «желторотые», но которые хоть кое-что могут и не сразу погибнут. Ведь на той стороне не дураки с рогатками воюют, а опытные, кадровые военные, да и наемников хватает. Поэтому давай, без лишних вопросов, дуй на склад, получай все, что нужно, и к 19 ноль-ноль прибыть сюда на построение. Вопросы есть?

– Никак нет! – вспомнив военные сборы, отчеканил Нечаев.

                        2

Две недели на учебном полигоне пролетели для Нечаева как один день. Стрельбы, оборудование огневых точек, работа с минометом, отработка действий с бронетехникой, марш- броски и снова стрельбы. К концу этих недель лицо Сергея обветрилось, голос стал грубым, хриплым, он научился курить, а главное, все это- грохот взрывов, свист пуль, лязг гусениц, мат командиров и сослуживцев- больше не вызывали в нем ни страха, ни желания спрятаться, отстраниться. Теперь оно воспринималось как фон обычной, повседневной жизни.

Поздно вечером, когда совсем стемнело, взвод погрузился в машины и их повезли по тряской проселочной дороге на передовую. Кто-то дремал, низко свесив голову, кто-то курил, пряча огонек сигареты в кулак, а Сергей сидел у заднего борта и смотрел на мерцающие звезды. Это не по-военному чистое небо почему-то напоминало ему кадры из старого фильма «В бой идут одни старики», где герой Леонида Быкова говорит о восхитительной природе юга Украины. «Наверняка нашего Донбасса,» – улыбнулся про себя Нечаев. А летчики- грузин, узбек, сибиряк – хвалят свои края. И все это было единой для всех Родиной, а мы, хоть и разных национальностей, единым, дружным народом. Кому от этого было плохо? Вопрос, конечно, риторический, и Сергей прекрасно понимал, почему в девяностые все братские республики на перекрестке времени разошлись в разные стороны, но все же ностальгия о прежней любви и дружбе вновь и вновь возвращала его в те времена. Особенно сейчас, когда нацизм сменил немецкую речь на украинскую, а столицу перенес в Киев.

– Учитель, не спишь? – тихо спросил сидящий рядом шахтер Андрей Манько-добродушный коренастый увалень тридцати пяти лет. Они как-то незаметно сошлись в первые дни учебки, и всегда держались рядом, стараясь помочь один одному. Вот и сейчас он сидел рядом с Нечаевым, как-бы охраняя друга.

– Нет, Андрюша, не сплю. Так, думаю.

Це добре. А скажи-ка ты мне, друг ситный, правду ли нацики гутарють, шо быццам бы Украина була раней за Расию?

Сергей улыбнулся

– Да как тебе сказать? И да, и нет.

– Як так?

А вот как. Если не вдаваться в подробности, то Киев и впрямь был одним из первых славянских городов, а потом стал Столицей и центром православия, но изначально это был так, мало кому известный городок. Знали о нем разве что купцы, которые ходили по Днепру торговать, а в то время самым богатым и большим считался Новгород. Не даром его много веков называли «Великим». Жило в нем много разных народов -и угро-фины, и словены, и кривичи, да и германцев хватало. И вот пришел туда норманский варяг – рус Рюрик с дружиной.

– Погодь. Як гэта варяг – рус?

– Рус- это племя такое, по-современному – национальность. Русы тогда занимали земли от Швеции до Москвы, а варяг – профессия. Воин ,одним словом. В общем, сел Рюрик в Новгороде, (не без драки, конечно же. Пришлось немного и мечом доказывать свое право на княжение), а родственников распределил по другим городам. Кого в Изборск, кого в Белоозеро, кого в Полоцк, а кого и в Туров отправил. И, таким образом, возникло будущее Русское государство. Ну а так как выход на Балтику уже был, решили купцы установить контроль над торговым путем «Из варяг в греки»– то есть над Днепром. Вот и послал он тогда своего дядьку Олега со своим малолетним сыном Игорем в Киев. Дальше хозяйничали степные кочевники – Хазары, но Киев подчинился варягам без особых проблем. С тех пор, по смерти Рюрика, Киев на несколько сот лет стал центром киевской руси, и то, правили в нем то Владимир, прибывший из Новгорода, то венгры, то поляки, то князья из Чернигова, и в конце концов распалось киевское княжество на множество мелких удельных княжеств.

Машина остановилась посреди густого перелеска, и Сергей умолк.

– В колонну по три становись! – прозвучала команда, и бойцы быстро покинули машины.

– Попрыгать на месте.! – отдал следующий приказ командир взвода, когда ополченцы выстроились вдоль дороги.

– А для чего? – с удивлением спросил один из бойцов.

– Разговорчики,– шикнул в его сторону лейтенант, но тут же объяснил. – До наших позиций нужно преодолеть 250 метров по открытой местности. Сейчас слышите какая тишина? Даже в ушах звенит, но глупо надеяться, что противник спит без задних ног, а если у кого-нибудь из вас что-то звякнет или брякне -уж поверьте мне, они это место так артами вспашут, почище всякого трактора. Теперь понятно?

Вместо ответа все тридцать бойцов запрыгали на месте. После проверки лейтенант встал во главе колонны и тихо скомандовал: – За мной. Марш.

После распределения Нечаева, Манько, Николая Заболодько (слесаря из Мариуполя), и еще троих ребят разместили в одном из блиндажей, но не успели они присесть на сколоченные из не струганых досок лежаки, как в воздухе засвистело, все вокруг содрогнулось от взрывов, а с потолка посыпалась земля.

– От тебе и с добрым утром, – поднялся с лежащего прямо на земле матраца не замеченный ими боец. Он потянулся, подошел к баку с водой, ополоснул лицо, и только после этого повернулся к ребятам.

– Пополнение?

– Так точно,– ответил на всякий случай Николай, не видя в сумраке блиндажа его звания.

– Это хорошо. Пару дней назад нас здорово проредили, так что вы вовремя. Я старший сержант Николаенко. Сколько вас прибыло?

– Две машины.

– Тридцать человек, – поправил его Сергей.

– Тридцать – это хорошо. Командир на опорном пункте?

– Вроде туда пошел,. – пряча голову в плечи после каждого взрыва ,ответил Николай.

– Ладно, сидите пока здесь, не высовывайтесь. Вишь как лупят, гады? И так почитай каждое утро. Я скоро. – сержант одел бронежилет, каску, проверил автомат, и выскользнул из блиндажа.

– Можа пока перекусим, хлопцы? – Андрей Волков развязал вещмешок и достал оттуда банки с тушенкой. Не успели они их вскрыть, как блиндаж стал наполняться бойцами.

– О. пополнение. Молодцы, вовремя. Откуда будете? – приветствовал их каждый вошедший. Ополченцы называли себя, город, поселок, а когда попадался земляк, то и улицу.

– Нечаев Сергей Викторович ,учитель из Донецка, – представился и он.

– Нечаев, Нечаев. Погоди, ты, часом ,не в девятой школе работал? – придвинулся к нему бородатый боец в выцветшем затертом камуфляже.

– В девятой. А вы тоже из Донецка? – по привычке на «вы» спросил Сергей.

– Может, знаешь такого Дениса Столярова? Он восьмой класс заканчивает.

– Конечно, знаю, – перед глазами Нечаева тут же встала картина разрушенной учительской и мальчик, вытаскивающий женщин из-под завалов. – Очень хороший мальчишка, я бы даже сказал – героический.

– Я его отец Степан Столяров.

Сергей отставил от себя едва начатую тушенку, поднялся и отер ладонь о штанину: – Мне очень, очень приятно пожать руку отцу, воспитавшему такого прекрасного сына.

– Так, бойцы, все в сборе? – прервал их дружескую беседу голос сержанта. – Уже рассвело и нам нужно сейчас немного поработать. Для вновь прибывших объясняю отдельно. В километре от нас находится населенный пункт. В нем засели нацики ,которые лупят со всех стволов по нам и по мирным в поселке за нашими позициями. Задача – при поддержке танков и БТР выкурить эту гадину оттуда, но так, чтобы не пострадали мирные жители. Есть они там или нет, не знаем, разведка не сообщает, но в любом случае действовать надо максимально аккуратно. Короче. Среди них потерь быть не должно. Все ясно?

– Так точно, – ответил за всех Столяров.

– Выступаем через десять минут.

Лязг танковых гусениц, грохот взрывов, треск пулеметных и автоматных очередей- все слилось в одну сплошную канонаду. Сергей бежал за танком вместе с другими бойцами, укрываясь за ним от пуль и осколков. Вот рвануло где-то совсем близко, и взрывная волна опрокинула его навзничь ,присыпав сверху землей.

– Живой?! – прокричал сержант.

– Да, – потряс головой Нечае,в стараясь разогнать звон в ушах.

– Тогда вперед. От брони не отставать!

Сергей встал и побежал вслед за командиром. Вот впереди показалась хата с проломанной крышей. Из её окна пулемет противника не давал бойцам высунуться из-за «брони». Танк повернул башню, и через мгновение дом превратился в груду дымящихся обломков. Из-за следующего выкатился танк ВСУ. Выпущенный им снаряд угодил прямо в башню. Машина замерла, а из открывшихся люков повалил дым.

– Ах, бисова отродье! Щас я тоби покажу, як Мариупальцы гутарють! – бежавший рядом Николай вскинул на плечо переносной гранатомёт, и вражеский танк вспыхнул как сухая ветка.

– Надо проверить, может, живы, – указал на наш танк Сергей.

– Добрэ. Лизь, побач, а я тута-ки пидстрахую.

Нечаев, натянув на нижнюю часть лица майку, спустился в машину. Командир танка, молоденький лейтенант, уже не дышал, остальных двоих Сергей с трудом вытащил и осторожно передал в руки Николая.

– Ты, гэта, и того камандира давай сюды. Потым пахаваем па –людску, – Предложил Заболодько после того, как они оттащили раненых в безопасное место и перевязали.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.