Девушка из офиса

– Выспалась?

– Нет, – отвечаю я с вымученной улыбкой, барыня изволит шутить. – Оранжевая ветка встала.

– Да, в новостях уже пишут! – приходит мне на помощь Машка. – Суицидник очередной. Я тоже сегодня чуть не опоздала. Надя, а ты нормально доехала?

– Я на метро не езжу! – обрубает Надя, и это звучит как «У меня нет ничего общего с нищебродами».

Смотрю на Машку, чтобы обменяться красноречивыми взглядами, говорящими: «Эта стерва как обычно», но Машка уже отвернулась и смотрит в монитор. Очередной рабочий день начался.

Сегодня даже Надя не сможет испортить мне настроение, потому что, во‐первых, сегодня пятница, а во‐вторых, вечером я встречаюсь с Артемом, и все, о чем я сейчас мечтаю, – чтобы она не задержала меня после работы и я смогла заехать домой, переодеться и уложить волосы, собранные в высокий пучок.

Но, как назло, в пять вечера Надя все еще сидит в кабинете, никуда не собираясь. Мои коллеги тоже сидят на своих рабочих местах, сосредоточенно щелкая мышками, но я вижу, что Леня просматривает страницу какого-то автомобильного бренда, а Маша прокручивает новости. Признаться, последний час я и сама выбирала платье в интернет-магазине. Я решительно встаю из-за стола, направляюсь к Наде, нерешительно заглядываю:

– Можно?

– Да. – Надя не отрывает сосредоточенного взгляда от монитора. Мне не видно экран, но вполне вероятно, она тоже выбирает платье или очередные туфли, только в каком-нибудь люксовом магазине. Она же в метро не ездит, а стало быть, и в массмаркете не одевается.

– Я тебе больше не нужна? Хотела уйти сегодня пораньше.

– А у тебя работы больше нет? – Надя все-таки отрывается от «туфель». – Что, даже отчеты в «Клике» проверила?

– И даже разработчикам письмо отправила! – сообщаю я. – Но они все равно ответят не раньше чем через неделю.

– Я попрошу их ответить нам раньше.

– Сегодня уже не ответят точно, а мне к врачу, – бессовестно вру я, глядя Наде прямо в глаза.

– Болеешь? – Она делает озабоченное лицо.

– Плановый осмотр, – нахожусь я.

– К врачу – это, конечно, серьезно. – Она смягчается, и мне становится стыдно. – Иди, конечно, и не болей!

– Спасибо! – говорю я, стараясь не выдать смущения.

– Надеюсь, врач – это не психолог или массажист, – уточняет Надя, и я улыбаюсь. Понимаю, что это такой странный у Нади юмор.

Челночу из ванной в комнату и обратно так, что физрук бы обалдел. Тревожно гудит фен, на бортике раковины мерцает косметика, на кровати в спальне возвышается баррикада из тряпок. Артем заедет уже через час.

– Ты что, это наденешь? – Мама заглядывает в мою комнату, когда я примеряю короткое красное платье.

– А что такое? – пристально оглядываю себя в зеркало. Волосы уже уложены утюжком, осталось только накраситься. Платье в обтяжку сидит на моей худощавой фигуре превосходно.

– Даш, надо что-то более элегантное носить в твоем возрасте!

– Мам, в каком еще возрасте? Мы с тобой не ровесницы, забыла? – пререкаюсь я и еще раз критически себя осматриваю. Возможно, она права. Я все-таки иду не в ночной клуб мужиков цеплять, а на свидание, да притом с Артемом. Вспомнив, какая элегантная у него сестра, решаю надеть черный шифоновый комбинезон на тонких бретельках и сверху – бордовый кардиган с крупными золотыми пуговицами, на случай если вечером похолодает.

– Так лучше? – Я захожу на кухню, где мама, расположившись за столом с чашкой чая, проверяет тетради.

– Совсем другое дело. – Она смотрит на меня, приспустив очки на кончик носа.

Когда Артем сообщает, что подъехал, мне остается только накраситься. Я пишу, чтобы подождал пять минут, хотя и понимаю, что сделать качественный макияж займет не менее двадцати. Но лучше быть опоздавшей красавицей, чем пунктуальным чудовищем. В первом случае тебе простят все, даже истекшую бронь в ресторане.

Сажусь в машину, приношу с собой аромат «Шанель № 5» и нового «компаньона». Прислоняюсь к щеке Артема для приветственного поцелуя, пахнет тонким мужским парфюмом, мятой и кожаной обивкой. Я чувствую сильное желание. Желание стать его женой, жить с ним в его квартире и чтобы он представил меня наконец родителям в их загородном доме, про который я так много слышала, носить обручальное кольцо с огромным камнем и больше никогда не ходить в «Ашан».

Артем внимательно лавирует по забитой машинами узкой полоске дороги, ведущей из нашего двора на Ленинградку. По пути в ресторан мы беседуем о работе. Я хочу, чтобы он видел во мне деловую девушку с карьерными устремлениями, а не простую телочку, мечтающую удачно выйти замуж, коих вокруг парня с его материальными данными всегда полно. Поэтому я рассказываю, что начальница сделала меня своей правой рукой, умалчивая историю с бронированием столика, и поручила мне важный проект, умалчивая историю с отчетами для дурацкого «Клика».

К столику нас провожает высокая девушка на каблуках и в платье, кричащем, что стоимость пластики под ним значительно превышает стоимость самого платья. А еще об отчаянном желании ухватить себе престарелого топ-менеджера и попасть к нему на содержание и больше никогда не провожать к столикам таких, как мы, – молодых и успешных. Какое-то время мы молча изучаем меню, потом делаем заказ и возвращаемся к диалогу о работе.

– Да я подзаебался ездить туда-сюда. Устал. Это каторжная работа, по двенадцать часов в день, – неожиданно жалуется Артем.

– Но ведь тебе за нее и хорошо платят! – Я пытаюсь его приободрить.

– Да, но эта работа не приносит никакого удовлетворения, она только ради денег.

– А разве деньги сами по себе не приносят удовлетворения? – Я выразительно киваю на обстановку. На горячее я заказала филе сибаса с вялеными томатами, каперсами и белыми грибами, у Артема – стейк из говядины в трюфельной соли. На закуску мы уже съели салат с уткой конфи и бурату со свежими томатами. Свой ужин мы сдобрили тосканским белым вином «Антинори» 2013 года. И молодой официант аккуратно подливает его в наши бокалы из влажной холодной бутылки. Я это все рассказываю не для того, чтобы показать, как я прекрасно разбираюсь в гастрономии, а чтобы продемонстрировать, что за счет работы Артема мы можем позволить себе такой изысканный ужин в старом итальянском ресторане Grand Cru на Патриарших прудах в городе-герое Москве. Лично я испытываю от этого настоящее удовлетворение.

– Нет, деньги сами по себе не приносят удовлетворения, – не соглашается Артем, – особенно когда тебе даже некогда их тратить, потому что ты по двенадцать часов в день рисуешь презентации и пишешь рекомендации заводам, на деле не всегда даже понимая, как именно там все у них устроено, а если честно – почти никогда не понимая. И когда ты говоришь оператору на заводе, что он должен быть «лин» и «шесть сигма», а он хлопает глазами и смотрит на тебя, делая вид, что все понял, потому что у него жена и двое детей и он держится за эту работу с минимальным окладом, ты вдруг осознаешь свое собственное ничтожество оттого, что ты по своей доброй воле ввязался в этот проходной спектакль. Хочется вкладывать свое время и силы во что-то нужное обществу, понимаешь?

– И что же ты такого общественно полезного собираешься делать? – спрашиваю я с легким сарказмом, но Артем этого не замечает.

– Я придумал приложение, которое помогает аэропортам оказывать качественный сервис людям с ограниченными возможностями, такого еще нигде нет, и это Клондайк, будущий Клондайк! Кстати, у тебя же эта подруга, как ее, – двумя руками он водит в воздухе, как бы описывая пышные женские формы.

– Каринка, – подсказываю я и закатываю глаза.

– Да, Каринка вроде работает в айти? Может, она сможет подсказать хороших продакт-оунеров?

– Каринка там секретутка, она даже не знает, кто такие эти продакт-оунеры, не говоря уже о том, чтобы разобраться, кто из них хороший, – говорю я специально так уничижительно, чтобы этому любителю «всемогущего бюста» даже и в голову не пришло с ней встретиться под предлогом работы.

И пока я пытаюсь осознать, как относиться к тому, что человек хочет бросить высокооплачиваемую работу ради того, чтобы помогать инвалидам в аэропортах, Артему звонит сестра, которая ждет его у ресторана, чтобы забрать из его машины вещи для загородного дома.

Он просит меня подождать за столиком и направляется к выходу, но я рывком поднимаюсь и, даже не успев схватить кардиган, вылетаю за ним. Я очень хочу наконец-то познакомиться с его сестрой. Во‐первых, она часть семьи, а на этом этапе наших с Артемом отношений я уже должна с ними познакомиться, а во‐вторых, хочется посмотреть вживую на человека, которым Артем всегда так восхищается. Он идет так быстро, что я на каблуках еле догоняю его. На парковке возле ресторана ждет высокая блондинка, одетая в синие прямые джинсы и плотный твидовый пиджак, кажется, такие есть у «Шанель». Артем целует ее в щеку, она улыбается и переводит взгляд на меня.

– Добрый вечер! – произносит она с мягкой улыбкой.

Я смотрю на Артема и отмечаю про себя его растерянный вид.

– Это, – он указывает на меня и после паузы добавляет: – Моя сокурсница.

– Очень приятно, а я Лена, сестра этого неуловимого мстителя, которого родители не видят неделями, – бодро сообщает сестра и обращается к Артему, пока он бормочет в свое оправдание что-то про командировки.

Они отходят к багажнику, а я так и остаюсь стоять, не сумев выдавить из себя ни слова в ответ. Меня начинает сильно знобить то ли оттого, что на улице прохладно, а на мне только легкий комбинезон, то ли оттого, что по всем моим надеждам только что проехались катком. Он даже не сказал ей, как меня зовут. Я уменьшилась до размеров молекулы, я стала прозрачной, призраком, невидимкой. Обида заложила уши, сдавила горло. Он даже не назвал мое имя. И тут я слышу:

– Пойдем!

Когда мы приземляемся за столик, я пытаюсь собраться. Замечаю, что у него красивая сестра, он улыбается в ответ, и разговор снова уходит в сторону его идеи со стартапом для аэропортов, инвалидов и социальной ответственности.

Мы доедаем горячее, берем два американо и отказываемся от десерта.

– Поедем ко мне? – небрежно бросает Артем, подзывая официантку, чтобы попросить счет.

– Нет, не могу, – отрезаю я, – завтра рано вставать.

Артем оплачивает счет картой и шуршит по карманам в поисках купюр на чай.

Эти тридцать четыре минуты, что мы едем ко мне домой, кажется, длятся часов сто. Я смотрю в окно, понимаю, что нужно что-то спросить, что-то сказать, но думаю только о его сестре и о том, почему он не захотел нас познакомить. Артем тоже не отличается общительностью. Видимо, думает про свой стартап, как в меме, где пара лежит в постели и женщина смотрит на мужчину, размышляя, почему у него на лице такая вселенская задумчивость, может, она что-то сделала не так или у него есть любовница, а мужчина просто прикидывает, почему вода в унитазе смывается по часовой стрелке, а не против.

Прошу Артема не заезжать во двор, ссылаясь на сложности маневрировать на загруженных узких улицах, а на самом деле потому, что хочу поскорее выйти из машины.

Чмокаю его в щеку на прощание и практически бегом направляюсь в сторону дома. Обернувшись на два удаляющихся от меня красных огонька задних фар, я отчетливо вижу, как удаляются все мои перспективы. Он не представил меня своей девушкой. Он даже не сказал, как меня зовут. Я для него – так, развлечение, промежуточный вариант, проходящий поезд. А придет время, и он найдет себе девушку своего круга, похожую на его сестру – в дорогом пиджаке и на хорошей машине. Я иду к подъезду и нахожу повод для радости в том, что крашу ресницы водостойкой тушью и не буду как та «девушка в автомате» из старой песни. Вытираю слезы тыльной стороной ладони, захожу домой, и, пока расстегиваю босоножки, из кухни выходит мама и начинает допрос на тему: «Почему так рано, что случилось и уж не поссорилась ли я с Артемом».

– Не поссорилась! – огрызаюсь я и даже не вру. Я просто вытащила карточку «пройдите на два шага назад» и откатилась со статуса «без пяти минут невеста» в статус «девушки для досуга», но мы не ссорились.

Долго стою под обжигающим душем, намыливаюсь гелем с ароматом вербены и мяты. Горячая вода всегда помогает успокоить мысли. Намывшись, я зарываюсь под одеяло. Нужно все обдумать, выработать линии поведения на будущее, скорректировать свою текущую стратегию. Но голос Скарлетт О’Хары подсказывает отложить это до завтра. С любой мыслью нужно переспать, возможно, наутро она покажется не такой уж и страшной. Монстры прячутся под кроватью исключительно по ночам.

Глава 5

Приглашение

Всю неделю я провела в ожидании, но Артем так и не написал. Я ему тоже не писала, хотя это стоило мне титанических усилий воли и монашеского смирения. В голове рефреном прокручивался вопрос: есть ли у нас с Артемом будущее? А стало быть, есть ли будущее у меня? Ведь оно так сильно зависело от наших с ним отношений.

– Подумаешь, не представил сестре, ну, и что здесь такого! Может, он вообще не придал этому значения, – пытается утешить меня Маринка. Мы обедаем в офисной столовке. Маринка на правильном питании: ест гречку и куриную грудку, а я ковыряю сельдь под шубой. При моей конституции могу есть что угодно и не полнеть, чем, конечно, вызываю дополнительную зависть вечно-сидящих-на-диетах Маринки и Карины. Но сейчас даже любимое блюдо кажется мне пресным.

– Нет, Марин, есть четкая, веками выработанная последовательность развития отношений с мужчиной. Сначала вы просто встречаетесь по выходным, потом ты периодически остаешься у него на ночь, потом он знакомит тебя с родителями и, наконец, – делает тебе предложение. – Я по очереди отгибаю пальцы, и последним оказывается безымянный. Вполне логично. – Марин, мы встречаемся почти два года, я уже приезжала к нему домой и была уверена, что его родители уже ждут меня с пирогами и объятиями, а теперь я не уверена, что наши отношения вообще к чему-то приведут, потому что не знаю, как он ко мне относится. Не хочу, чтобы он мариновал меня в девушках пять лет, а потом женился на какой-нибудь овце помоложе.

– А ты сама как к нему относишься? – вдруг спрашивает Марина.

– Что? – переспрашиваю я, как будто Марина спросила что-то на иностранном, потому что и в самом деле – как можно относиться к такому парню, как Артем? Как к путевке в жизнь. – Я хотела за него замуж, – выдыхаю я, отодвигая от себя тарелку. – Больше не хочу, – сообщаю то ли про столовский салат, то ли про отношения с Артемом.

Я знаю, что падкая на романтичные истории Марина имела в виду, люблю ли я его. Но я для себя давно выяснила, что любовь – это ненужное человеку шестое чувство, лишний, как аппендикс, орган. Как и все глупые девушки, выяснила я это опытным путем. На последнем курсе поехала отдыхать в Турцию и познакомилась с Алексом, по паспорту Александром, но, будучи немцем русского происхождения, он любил называть себя на западный манер – Алекс, вместо старого доброго Саши. У Алекса были теплые карие глаза и льняные волосы, в которые было приятно зарываться пальцами. Алекс жил и работал в Мюнхене, я заканчивала учебу в Москве. Обычно у таких отношений короткий срок годности, но мы с Алексом были так наивны и влюблены, что не могли дождаться, когда я перееду к нему. Мои родители были против, но единственное, что они могли бы сделать тогда, чтобы помешать мне, – приковать к батарее. В итоге они выдвинули лишь одно условие: получить диплом.

Алекс весь год присылал мне картинки игрушечного городка с пряничными домиками, и они ожили передо мной следующим же летом. Потом я узнала, что за границами этой картинки – необходимость жить на одну зарплату сисадмина, половину которой прижимистое немецкое государство забирало в качестве налога. «Зато у нас хорошие дороги и нет бедных, как у вас в Москве», – говорил Алекс. А я думала о том, что мы с ним и есть бедные. Для Москвы. Даже новая машина на родине всех нормальных машин была для нас роскошью, мы ездили на подержанном семейном «универсале». Во время наших уютных обнимательных вечеров в арендованной тридцатиметровой квартирке, которая составляла наш маленький мирок на двоих, он, этот мирок, казался мне космически огромным и красивым, я была счастлива. Но затем наступало утро, и в его тусклом свете реальное положение вещей выглядело так: посредственная и предсказуемая жизнь, расписанная на годы вперед, отсутствие перспектив, а впереди – только скука и заурядность. Слово «заурядный» всегда было для меня оскорблением. Уж лучше быть плохим, ужасным, злым, маргинальным, быть на дне, но только не средним, только не заурядным.

Когда истек срок моей визы, я больше не могла оставаться в Германии легально, если не поступлю в немецкий университет, на работу в немецкую компанию или не обзаведусь немецким мужем. Роль баварской домохозяйки закончилась, и я испытала смесь ужаса перед будущим и облегчения от настоящего. Но Алекс все испортил, предложив нам пожениться. Сухо, по-канцелярски, как будто включил демоверсию жизни, которая нас ждет. Квадратиш и практиш. Не гут. Я тогда сказала, что мне нужно вернуться в Россию, что в Москве у меня перспективы, а здесь я даже на работу не устроюсь без знания языка. Он сказал, что переедет со мной, найдет работу. (Как будто у нас своих сисадминов нет.) А если не сможет, будет преподавать по скайпу немецкий. (Как будто мне будет не стыдно предъявить подругам мужа-репетитора.) Я пообещала, что все так и будет, но мне нужно подготовить родителей к его приезду, и улетела одна. Он заверил, что купит для меня обручальное кольцо, чтобы все было по-настоящему. Первый час в самолете я рыдала, понимая, что больше никогда не увижу Алекса, вспоминая наши обнимательные вечера, горюя, что больше не смогу влюбиться. А потом вытерла слезы, попросила стюардессу принести пару бокалов белого, пообещала себе никогда не влюбляться в простых парней и придумала План.

Я сознательно пошла на то, что социальный статус Артема намного выше моего, я считала, что в противовес у меня есть мозги и предприимчивость и я что-нибудь придумаю. А теперь стало понятно, что даже сумка, которая сейчас смотрела на меня с видом «А я же тебе говорила», гордо выпрямившись на стуле рядом, принесла мне только долг на банковскую карту, а не заветное кольцо на безымянный палец.

В четверг днем наконец-то звонит Артем. Я беру трубку не сразу, выжидаю несколько положенных ради репутации занятой девушки секунд, потом делаю глубокий вдох, выдыхаю и произношу «алло» как можно более равнодушно, как будто его номер не определился.

– Поехали со мной в субботу на дачу? С ночевкой, – предлагает он мне, и перед моими глазами открывается карточка: «Продвиньтесь на два шага вперед».

Свершилось! Наконец-то он приглашает меня на свою дачу, познакомиться с родителями. Да что там два шага, я, можно сказать, авансом прошла полный круг!

– В субботу? – Я откашливаюсь, стараясь не выдать ликования. – А во сколько? – решаю не соглашаться сразу, пусть думает, что у меня могут быть другие планы.

– Заеду за тобой в десять утра, чтобы до пробок проскочить, назад – тоже с утра поедем, у меня вечером самолет.

– Звучит как план! – отвечаю я.

«Как План», – добавляю про себя.

Мозг трещит, как аппарат для подсчета купюр. Мне предстоит подготовка к одному из самых важных и ответственных этапов Плана – знакомство с родителями. Нужно продумать все детали: в чем я впервые появлюсь, что им привезти в качестве подарка, перечитать правила столового этикета. Аутфит должен быть по-дачному расслабленным, но не слишком, чтобы не выглядеть расхлябанно. Мне нужен идеальный наряд принцессы. Да-да, я имею в виду именно принцессы, потому что при выборе своего гардероба вдохновляюсь образами Кейт Миддлтон. Подарок для родителей должен быть солидным, но в то же время не слишком обязывающим.

– Мам, – с порога кричу я, – Артем пригласил меня поехать к нему на дачу в субботу! Попросишь папу купить бутылку хорошего виски для его отца? – Я захожу на кухню, где мама, как обычно, сидит за тетрадями двоечников, но после моих слов резко оживляется.

– Родителям нужно обязательно понравиться! Это в семейной жизни даже важнее, чем отношения с мужем, – со знанием дела говорит мама. – Отцу ты точно понравишься, за это можно не переживать, а вот маме нужно постараться угодить. Нужно ей тоже что-то подарить, что она любит?

– Я уже себе всю голову сломала, – отвечаю я, наполняю чайник водой и включаю. – Думала, может, билеты в Большой?

– Билеты в Большой пустят нас по миру, она же тебе еще не свекровь, – резонно замечает мама. – Может, орхидею? Мне на День учителя подарили красивую, она еще в упаковке.

Я бросаю на маму укоризненный взгляд.

– А что, орхидеи все любят, – оправдывается она.

– Мама, так рассуждать – это мещанство. Ну какая орхидея для женщины, которая живет в доме на Рублевке с баней, бассейном и павлинами! Подарки родителям Артема – это не просто подарки, это инвестиция в мое будущее! Ты хочешь, чтобы твоя дочь наконец от вас съехала и вышла на качественно новый уровень или нет?

– Тогда нужно узнать, что она любит, какие у нее интересы. Посоветуйся с Артемом. А если все-таки решишь дарить билеты, мы с папой тебя поддержим, – говорит мама обреченно, прикидывая предстоящие траты.

Я ускользаю в ванную до того, как приходит папа. Квадратные метры нашей кухни рассчитаны максимум на двух человек, желательно с анорексией.

После долгого ароматного душа ложусь на кровать и набираю номер Артема.

– Слушай, хотела у тебя узнать, а твоя мама что любит – театр в виде оперы или балета, или, может, цветы в виде орхидеи, или ягоды в виде варенья?

– Варенья она не ест, – серьезно отвечает Артем, очевидно, не распознав в последней фразе цитату из фильма «Служебный роман». – А с чего вдруг такой интерес к моей маме?

– Глупый мужчина, – хихикаю я. – Хочу привезти твоей маме подарок, когда мы к ним на дачу поедем.

– В субботу? – переспрашивает Артем.

– В субботу.

– А, я понял! – Наконец он прозревает. – Так мы поедем на дачу друзей, а не к моим родителям.

– Каких еще друзей? – вырывается у меня.

– Макса помнишь? Ну вот, он будет с девушкой и еще Володя, трейдер, из Нью-Йорка прилетает, и его друг Паша, – поясняет Артем.

– Ясно, – с усилием выдавливаю эти четыре буквы, как зубную пасту из пустого тюбика. Чувствую, как к горлу подступает ком и блокирует звуки. – Мог бы и предупредить.

– А в чем проблема? Я думал, ты рада, ты же сама хотела провести выходные вместе. – В его голосе я слышу, что ему сейчас совершенно не до меня и моих фантазий на тему сватовства и женитьбы. В его глазах я выгляжу истеричной бабой с веселой картинки: «Кто мы? Женщины! Чего мы хотим? Не знаем!»

– Я рада, – стараюсь придать голосу легкости. – Спокойной ночи тогда.

Закрываю глаза. Итак, что мы имеем. Новость номер один: мои родители думают, что я еду знакомиться с родителями Артема. Новость номер два: Артем даже не собирался знакомить меня с родителями. Мне бы собраться с духом, выйти из комнаты и сообщить это своим родителям, они наверняка сейчас на кухне именно это радостно обсуждают. Папа завтра потратится на дорогущую бутылку виски, которую мама уже наверняка попросила купить. Мама позвонит бабушке с хорошими новостями о том, что у «нашей Дашеньки появился жених», и бабушка позвонит своей сестре в Минск рассказать новости про «Дашенькиного кавалера» и тут же пойдет пересчитывать деньги, которые давно откладывает мне с пенсии на свадебный подарок. И всего этого не будет, если я сейчас же встану с кровати, пойду и скажу им, как есть, что ни знакомства с родителями, ни свадьбы в ближайшее время не будет. А может, и никогда не будет. Что пора уже заводить кота, чтобы было с кем встречать старость. Но мне не хватает духу. Мне слишком стыдно признаться своим собственным родителям в том, какая я дура. Я выключаю свет, утыкаюсь носом в подушку и пытаюсь сдержать подступающие слезы. Слезы жалости к себе.

Глава 6

Стартап

Мы сидим c подругами за барной стойкой, еще рано, поэтому народу немного. Перед нами красуются разноцветные напитки: апероль шпритц для меня, виски сауэр для Маринки и бокал красного для Карины. Подруги пришли сюда обсуждать мое предстоящее знакомство с родителями Артема, а я беру второй апероль для смелости, чтобы признаться в своем временном поражении, но не делаю этого.

Меня выручает Карина, сообщая о знакомстве с новым парнем.

– Значит, приходит в приемную, я бы даже сказала – не приходит, вваливается! Такой весь с макбуком под мышкой, в руках ключики от «бэшки», пиджачок, джинсики, обувь хорошая, кедики такие модные. Просит, чтобы я его, значит, пропустила, что у него типа назначено, а я же вижу, что в календаре у босса никакой встречи с этим позером нет. Говорю, сейчас на охрану позвоню, узнаю, кто ему вообще пропуск заказал! Ну он так подошел, наклонился, духами пахнет и говорит мне так спокойно: «Девушка, моя судьба в ваших руках». Ну я его выслушала, конечно. У него, значит, стартап – какие-то приложения, ну не суть важно. Ну, в общем, чем-то он меня так зацепил, что я все-таки поставила ему встречу с боссом, выкинув какого-то другого начинающего стартапера, они к нам пачками приходят из этой школы Сколково, после курсов им всем организовывают встречу у нас. А босс даже не помнит, когда у него семейные ужины с женой, а не то что рабочие встречи с молодыми стартаперами. Ну я его быстренько и вклинила. Теперь вы понимаете, кто на самом деле управляет бизнесом в компаниях!