Белиал. Проклятая душа

– Именно это я и имел в виду, – горько пояснил Бел.

Я презирала его за то, что он так безжалостно указывал мне на мою слабость. А себя еще сильнее презирала за то, что ему удавалось настолько выбить меня из колеи. Сквозь ресницы брызнули слезы отчаяния.

– Что ж, ладно, – вздохнул Бел, – тогда на этом и остановимся. Пока. Дай мне руку.

Дать ему руку? Инстинктивно я прижала руки еще чуть плотнее к телу. Не позволю Белу ко мне притронуться! Ни в коем случае.

– Я не собираюсь на тебя набрасываться, Кассия. Просто хочу дать тебе вот это. – Демон протянул мне узкий золотой браслет с филигранной гравировкой. – Он в некоторой степени подавляет ведьминские силы. Просто чтобы во сне ты случайно не спалила дом дотла.

О. Я слышала нечто подобное только о кандалах и цепях, с помощью которых можно сдерживать ведьм. Впрочем, браслет Бела ничем не напоминал кандалы. На нем даже застежки не оказалось. В него нужно было просто продеть руку и сдвинуть на запястье.

Мои гордость и желание столкнулись друг с другом. С одной стороны, я не хотела принимать ничего от Бела, а с другой стороны, соблазн больше не бояться магии Грим был велик.

– Оскар сделал его специально для тебя.

Это сыграло решающую роль. Дворецкий Бела – добросердечный старик. От него можно принять подарок.

Я быстро взяла браслет, стараясь не касаться пальцев Бела. Потом надела и вновь спрятала руки, чтобы у светловолосого праймуса не возникло никаких глупых идей.

Их не возникло. Он развернулся и направился к выходу.

– А сейчас я покажу тебе твою комнату.

Больше не чувствовать на себе его взгляды стало таким облегчением, что я без возражений последовала за ним. И воспользовалась небольшой паузой в его непрестанном наблюдении, чтобы привести в порядок эмоции. К сожалению, пути для этого не хватило. Спустя слишком короткое время Бел открыл резную деревянную дверь и показал мне комнату за ней.

– Я усилил стены печатями и заклинаниями. Здесь ты в безопасности.

Не сдержавшись, я тихо хмыкнула:

– От кого?

Бел осуждающе качнул головой:

– Даю тебе свое слово, что без твоего разрешения в эту комнату никто не войдет. Теперь довольна?

Я буду довольна всем, пусть только прекратит на меня смотреть. В надежде, что он сдержит слово, я поспешила зайти в комнату, а там – в самый дальний угол. Как можно дальше от аквамариновых глаз Белиала. Лишь после того, как он включил мне свет и закрыл дверь, я осмелилась перевести дыхание и… осознала свою ошибку.

Сразу я этого не заметила. Однако сейчас в ярком свете люстры передо мной предстали кроваво-алые стены. Даже больше: благодаря иммунитету мне было видно вплетенную в них силу Бела. Сосредоточиться на чем-то оказалось невозможно. Все вибрировало, очертания расплывались, а контуры растворялись. Оставался лишь мерцающий красный цвет.

Паника атаковала меня. Я молила саму себя сохранять спокойствие. Это не кинжал. Меня никто не запирал. Я не в плену. Вот только… почему все ощущалось именно так?

У меня закружилась голова. Надо обязательно взять себя в руки, иначе Бел вернется, а этого я тоже не хотела. Лучше просто закрыть глаза и сфокусироваться на дыхании. Все будет хорошо. У меня все под контролем. Мне не нужна помощь. Я не в плену. У меня все под контролем… мне не нужна помощь… я не в плену… у меня все под контролем… мне… не… нужна… помощь…

– Мисс Кассия? – вежливый стук в дверь. – Я принес вам завтрак.

Завтрак? Сколько времени прошло? Не могла ведь я простоять так всю ночь. Или могла? Ступни болели. Колени затекли. Ладони дрожали. О нет! У меня случился провал в памяти? Или мое сознание функционировало неправильно? Если я даже время не воспринимала, как мне тогда понять, что реально, а что – нет? Как контролировать то, что со мной происходило?

– Я поставлю его перед дверью, хорошо?

Стоило мне приоткрыть глаза, как на меня тут же обрушилась краснота. Краснота была повсюду. Мерцающая краснота. Кровавая краснота. Опасная краснота. Я снова и снова твердила себе, что нахожусь не в кинжале. Но откуда мне знать? Возможно, я просто сошла с ума, как все остальные души? Возможно, я никогда и не покидала Вечную Красноту, а все это – просто вероломная игра Януса, чтобы меня помучить?

Стоп! Я дышала. Чувствовала боль в ногах. Это явно реально. А если это реально, значит, я стояла в комнате в доме Бела. Комнате с алыми стенами. Они – причина всего. Что мне с этим делать? Выйти из комнаты? Тогда я, без сомнения, столкнусь с Белом. Нет, мне не хотелось предоставлять ему еще больше доказательств своей слабости. Должен существовать другой способ. Выключатель!

Аккуратно, на ощупь, я пробиралась вперед. Ноги едва меня несли, но каким-то образом я справилась. Нашла выключатель рядом с дверью. Он словно сам по себе подался вниз, как только я коснулась пальцами гладкой поверхности. Наконец-то темно. Тяжело дыша, я привалилась к стене. Сердце бешено билось. Я не могла больше стоять. На меня накатила тьма. Ноги подогнулись. Я села на пол.

Уже забыла, как тяжело иметь тело. Оно посылало тысячу самых разных сигналов. Во рту пересохло. Живот болел, а голова в любой момент могла лопнуть от любых движений. Наверно, надо ненадолго закрыть глаза. Совсем на чуть-чуть.

Меня окружала Краснота. Вечная Краснота. И с ней пришли крики. Крики, которые впивались в мое сознание, как ледяные когти, и заражали меня своим отчаянием. Крики разбитых душ, разлетающихся на острые осколки, пронзающие, режущие, жалящие, обжигающие. Крики, которые не осознавали, что происходит. Крики, которые не понимали того, что им объясняешь. Крики, которые рвали и трепали меня, если находили. Я должна спасти их, но не могла. Поэтому пряталась, старалась стать как можно незаметнее, хоронила себя подо всеми этими потерянными силуэтами. Но крики никогда не прекращались. Я умоляла их замолчать. Кричала на них. Они кричали в ответ. Я распахнула глаза.

Тишина душила. Собственный пульс грохотал у меня в ушах. Это не кинжал? Или кинжал? Кажется, я целую вечность вглядывалась в темноту, пока не начали вырисовываться светлые линии. Края штор. Снаружи светило солнце? Солнце… Как было бы здорово вновь ощутить его на своей коже?

Опять раздался негромкий стук.

– Кассия? У тебя все нормально?

Это Бел, но я слишком устала, чтобы бояться бездны, которую он во мне открывал.

– Ари и Люциан приходили уже три раза и спрашивали о тебе. Они хотят знать, как ты себя чувствуешь.

Как я себя чувствовала? Я устала. Так устала. Если они перестанут кричать, я наконец смогу уснуть. Но Вечная Краснота не знала покоя. И крики просачивались в каждую мысль. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики.

Тишина. Это было воспоминание? Или кошмар? Я не знала. Сознание оказалось уже не в состоянии вникать в суть. Я так устала. До боли устала. Но спать нельзя. Потому что во сне все становилось красным. Я вдавила ногти в ладони. Боль способствовала пробуждению. Все лучше, чем эти крики… крики… Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики.

Энергичный стук заставил меня вздрогнуть.

– Кассия? Это я, Ари. Пожалуйста, разреши мне войти.

В ее голосе звучало беспокойство. Это я понимала. И тоже за себя беспокоилась. Но сил на разговор не осталось. А те, что остались, мне понадобятся. Чтобы не заснуть. Чтобы крики меня больше не догнали.

– Пожалуйста, Кассия, ты три дня сидишь в своей комнате. Прошу тебя, можешь выйти? Или просто призови меня. У тебя же есть моя печать?

Ее печать. Я о ней помнила, но руки были пусты. Прямо как мои мысли. А воздух казался таким густым, что мне больше не удавалось вдавливать его в легкие. Я ведь просто мечтала обрести покой… всего на мгновение… веки сомкнулись… и я утонула в алых криках. Кроваво-алых криках. Нет выхода, нет надежды. Алые крики. Повсюду алые крики.

Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики. Кроваво-алые крики.

К кроваво-алым крикам добавился голос дьявола:

– Кассия!

Его властный грохочущий голос перебросил меня из одной тюрьмы в другую. Крики смолкли, но боль в теле истощала и разум.

– Я по твоему сердцебиению слышу, что тебе плохо! Пожалуйста, впусти меня!

Это никогда не закончится. Он никогда не позволит мне обрести покой. Никогда.

– Попробуй ты!

Я так устала.

– Эй, младшенькая ведьма. Как насчет небольшого урока? Думаю, ты можешь пользоваться моей магией, раз уж владеешь ей.

Грим. Мне нравилась Грим. Но она не должна была жертвовать своей жизнью ради меня.

– Попробуй еще раз!

Гневный приказ. Вечно этот гнев.

– Полегче, мистер Умный-Как-Бес. Это не я дала такую бездарную клятву. Две тысячи лет назад ты бы не совершил такой ошибки новичка.

– Я прекрасно это знаю!

– Надо было самому держаться от нее подальше, а не держать ее подальше от всего мира!

– Я ПРЕКРАСНО ЭТО ЗНАЮ!

Взметнулась потрескивающая сила, и пол подо мной задрожал. Только не это, только не опять.

Глаза пекло. Мне хотелось плакать, но слезы высохли.

– Почему… – прошептала я из последних сил, – … ты… всегда… так злишься?

– Кассия?

Мне нравилось, когда он произносил мое имя с такой нежностью. Это напоминало о последних словах, которые он мне сказал. «Прости меня, Кассия…»

Как часто я об этом думала.

– Пожалуйста! Твое сознание разучилось обращать на это внимание, но организму нужны вода и еда.

Мне нужно лишь одно… покой…

– Пожалуйста…

Сила исчезла из его голоса.

– Впусти меня. Я просто должен знать, что с тобой все хорошо.

Раздались приглушенные шаги.

Грим ушла.

Ткань скользнула по дереву.

Затем – тишина. Не совсем. Я слышала его дыхание.

– Той ночью…

Его голос был так близко.

– …я потерял все.

Такой тихий.

– Свое сердце.

Такой нерешительный.

– Свою жизнь.

Такой искренний.

– Свою радость.

Я знала, что нельзя его слушать, и тем не менее ничего не могла с собой поделать.

– Ты стала единственной. Я был так в этом уверен, что не мог тебя отпустить. Да, это эгоистично, но пока существовал хотя бы крошечный шанс тебя спасти, я не мог сдаться. Понимаешь?

Да, я слишком хорошо это понимала. Именно поэтому сама так и не сдалась. Все эта маленькая глупая надежда, которая, однако, противостояла очень большой и отрезвляющей правде…

– Я не прошу тебя меня простить. Не хочу, чтобы ты забыла мои ошибки, и мы просто продолжили с того момента, когда все было хорошо. Я хочу…

Его подвел голос.

А я слишком ослабла, чтобы сопротивляться овладевшей мной тоске, которую, как мне казалось, я похоронила где-то глубоко в себе.

– Просто позволь мне убедиться, что с тобой все хорошо, Кассия. Большего я не требую.

Мне очень хотелось поверить в эту сладкую ложь.

Это будет ошибкой. Огромной ошибкой.

– Пожалуйста… можно мне войти?

Закрыв глаза, я слушала, как собственный голос вел меня к погибели.

Белиал

Подальше от окон

Ответ Кассии прозвучал не громче легчайшего дуновения воздуха, но я прочувствовал его эффект всей своей сущностью. Она сняла эту чертову клятву с моих плеч. Разрешила быть рядом. Не оттолкнула. На мгновение у меня будто выросли крылья, однако затем меня вновь охватила тревога за нее. Я открыл дверь. Внутри было темно. Как и ожидалось, Кассия не раздвигала шторы. Искать ее не понадобилось. Я и так знал, что она скорчилась под дверью. Ее выдавало сердцебиение. Слабое. Затравленное. Неравномерное. Ничего удивительного. С тех пор как я привел ее в комнату, прошло восемьдесят три часа и семнадцать минут. Чары Грим, по всей вероятности, снабжали ее энергией еще пару дней после пробуждения, но по крайней мере после того, как девушка первый раз перетянула силу колдуньи на себя, это прекратилось. Теперь она остро нуждалась в питании.

Я взял поднос, к которому, вопреки надеждам Оскара, она так и не притронулась, и шагнул в комнату. А через два шага замер. Вид Кассии затмил все мои страхи. Ее лицо с такими мягкими обычно чертами осунулось, тело исхудало, кожа побледнела и потрескалась. Она стала похожа на труп.

Меня накрыла волна страха, которого я не чувствовал уже две тысячи лет. Я предполагал, что ее состояние можно будет стабилизировать парой стаканов воды и несколькими ложками супа, но теперь понял, что этого и близко недостаточно.

«Грим! Оскар!»

Зов прозвучал резко, порывисто и наверняка болезненно для моих отмеченных, но сейчас меня это не заботило. Отставив в сторону поднос и опустившись на колени перед Кассией, я отправил им картину сложившейся ситуации. Дальше они уже сами разберутся, какой отвар приготовить, чтобы подпитать ее смертную оболочку. Вопрос лишь в том, хватит ли у Кассии в ментальном плане стремления выжить.

– Зачем ты так с собой поступаешь? – пробормотал я и отвел волосы с ее лица. Потом аккуратно поднес к ее губам стакан с водой. У нее затрепетали веки. Обессиленная, она все равно отвернулась.

– Тебе нужно попить.

Я попробовал еще раз. Она опять сопротивлялась. При всем уважении к ее гордости и упрямству у меня постепенно кончалось терпение. Кассия играла с собственной жизнью.

На третьей попытке я действовал настойчивее. Мягко взял ее за подбородок. Кожа оказалась ледяной. Она продолжала противиться, поэтому большая часть воды просто скатилась по ее губам, однако пара капель все-таки попала в рот. Лучше, чем ничего. Убрав стакан, я беспомощно взглянул на нее. В случае с любым другим человеком для исцеления мне бы потребовалось максимум щелкнуть пальцами. Но не с Кассией. Я уже забыл, насколько ужасно это ощущение бессилия.

Отнести ее в кровать? Эту мысль я сразу же отбросил. Если она так ощетинилась на попытки ее напоить, то еще большему физическому контакту явно не обрадуется. Нельзя, чтобы ее энергия тратилась на что-то подобное.

Недолго думая, я направился к окнам. Свет и немного свежего воздуха определенно пойдут ей на пользу. Но когда я раздвинул занавески, истощенное тело Кассии сотрясла такая мощная паническая атака, что мне стало страшно, как бы ее спотыкающееся сердце не остановилось. Ее стены рухнули, и на меня хлынуло все ее отчаяние. Скорчившись, она прижала руки к глазам и задрожала всем телом.

Я снова мгновенно задернул шторы. Кажется, это немного успокоило ее участившийся пульс. Но дрожь никак не проходила.

– Да что случилось? – прошептал я, снова присев возле нее. Как же мне хотелось ее обнять. – Я не знаю, как мне тебе помочь…

Если продолжит и дальше так быстро дышать, то у нее начнется гипервентиляция. Где только носило Грим и Оскара?!

– Слишком ярко? Слишком тихо? Слишком холодно? Слишком жарко?

Глупые вопросы с учетом того, что она была не в состоянии ответить. Так как ничего лучше в голову не приходило, я мягко прикоснулся своей силой к ее разуму. Кассия тихо ахнула.

– Покажи мне, пожалуйста! – Я не хотел давить на нее, но выбора не оставалось. – Впусти меня в свои мысли.

Я не встретил никакого сопротивления. Вместо этого мое сознание погрузилось в ее, а вместе с тем и в кошмар, каких мне прежде не доводилось видеть. Нас окутал кроваво-красный свет. Он был наполнен жуткими криками измученных душ. Теснота. Нечем дышать. Никакой возможности сбежать. И всегда эта краснота. Та же краснота, что и на стенах этой комнаты. Они вибрировали под моими охранными чарами. Кассия не видела реальность. Она видела прошлое. Все слилось воедино, и полностью исчезло чувство времени. Не было ничего постоянного. Ничего, кроме криков.

Ошеломленный, я вырвался из разрушительного водоворота разума Кассии. Теперь я понял. Она заперлась не из упрямства. Просто ее сознание еще не полностью обосновалось в теле, и мозг не отличал реальность от воспоминаний. Чему я неосознанно поспособствовал этой комнатой и своими защитными мерами. Что за идиот! Надо немедленно покончить с этим кошмаром.

– Я унесу тебя отсюда, но для этого мне нужно до тебя дотронуться.

Это не просьба. Всего лишь предупреждение.

Я медленно просунул руки ей под спину и под колени. Никакого сопротивления, но и ее страх тоже не ослабевал. Впрочем, сейчас во всем ее отчаянии я ясно уловил намек на надежду. Этого хватило, чтобы подкрепить мои намерения.

Взяв Кассию на руки, я унес ее из проклятой комнаты. Едва мы оказались за порогом, дрожь прекратилась. Из ее тела ушло все напряжение. Я уже испугался, что она потеряла сознание, но вдруг Кассия прижалась к моей груди, словно я – единственная опора, которая у нее осталась. Ее эмоции тоже понемногу успокаивались. Страх хоть и не отступил совсем – он, похоже, превратился в ее вечного спутника, – но теперь у нее в душе расцветало хрупкое ощущение безопасности.

Я потрясенно смотрел на это создание у меня на руках, которое перевернуло мой мир с ног на голову. Опять. Я нуждался именно в этом моменте. Сильнее, чем когда-либо отдавал себе в этом отчет. И чувствовал, как сердце переполнялось радостью и одновременно разрывалось от боли. Потому что этот драгоценный момент закончится, едва она очнется. Если она очнется и не будет уже слишком слаба, чтобы справиться с этой новой травмой.

Нельзя даже думать о чем-то подобном.

На лестнице меня встретили Грим и Оскар. Колдунья выглядела встревоженной, однако не сказала ни слова. Она просто вложила в мою ладонь маленький флакон.

– Пусть меня никто не беспокоит! Никто! – проинструктировал я ее и пошел дальше. Оскар вполне способен позаботиться о моих повседневных делах и отмахнуться от визитов множества подхалимов, которые то и дело сюда наведывались. И, по крайней мере, по части подхалимов Грим со своими неотесанными манерами, несомненно, ему поможет.

Я отнес Кассию в собственные покои на последнем этаже, а там прошел прямиком в ванную. Правда, это слово не совсем точно описывало то, что я построил для своих нужд. Моя ванная скорее напоминала частную спа-зону с сауной и джакузи. Последнее и было моей целью. Чересчур холодное тело Кассии нуждалось в тепле, а так как она могла испугаться, если ее окутает моя сила, придется прибегнуть к консервативным методам.

Даже не заморачиваясь такими банальностями, как одежда, я без промедления вошел в воду с Кассией на руках. Когда ее тело погрузилось в воду, у девушки вырвался едва слышный вздох. Я улыбнулся. Это начало. Потом осторожно опустился вместе с ней на одно из встроенных сидений. Теперь она сидела у меня на коленях, а я мог откупорить бутылочку Грим. Двух капель золотисто-желтой жидкости хватило, чтобы сердцебиение Кассии стало увереннее. После четвертой капли у нее выровнялось дыхание, а цвет лица вновь обрел свое очаровательное сияние. Я уже надеялся, что она распахнет глаза, и на меня взглянут эти таинственные бездонно-синие моря, но случилось обратное. Она и ее растрепанные чувства провалились в глубокий сон. Я даже осмелился еще раз на мгновение прикоснуться к ее разуму, просто чтобы убедиться, что Кассия снова не застряла в мире своих кошмаров, но ничего не нашел. Только покой. Хорошо. Он ей сейчас требовался больше всего.

Я закрыл зелье крышкой и положил флакон на бортик. А затем позволил себе перевести дыхание. Судя по всему, Кассия пережила худшее. Ей еще предстоит пройти долгий путь, прежде чем она вновь начнет воспринимать свою жизнь как нормальную, но, если она позволит, я буду рядом с ней на каждом шагу этого пути.

Если она мне позволит…

А это сомнительно.

И тем больше я наслаждался возможностью держать в объятиях это прекрасное, сильное, упрямое и все же такое ранимое создание. Она делала меня слабым. В ее присутствии я чувствовал себя мигающей неоновой вывеской рекламы своих собственных ошибок и недостатков. И тем не менее каждая секунда с ней была подарком, причем более ценным, чем бесчисленные годы моей жизни, вместе взятые. Даже когда она спала, прильнув к моей груди, как сейчас.

Когда ее тело согрелось до температуры воды, а пальцы сморщились, я оторвал от нее взгляд. Мне и так удалось украсть с ней больше времени, чем необходимо. Ей стало лучше, а поспать Кассия могла и без меня. Если бы она уже пришла в себя, то заявила бы мне именно это. Так что лучше не перенапрягать ситуацию.

Я вынес ее из джакузи и использовал свою силу в гомеопатической дозе, чтобы просушить ее платье. Однако стоило Кассии почувствовать первую же искру демонической энергии, она захныкала, крепче цепляясь за меня. Я тут же отозвал магию, и девушка снова уснула.

О’кей… видимо, так не пойдет. Но нельзя же положить ее в кровать, мокрую до нитки. Что ж, план «Б».

«Грим!»

Никакого ответа. Она что, уснула? Середина дня же. Какой вообще смысл иметь отмеченных, если их нет рядом, когда они нужны?

«Оскар! Разбуди Грим и отправь ее ко мне».

На этот раз ответ прозвучал незамедлительно.

«Мисс Гримхильда ушла с мистером Райаном. Он собирался помочь ей раздобыть кое-какие редкие ингредиенты для зелья для мисс Кассии».

Ну, замечательно. Это буквально единственная приемлемая причина, по которой она могла не откликаться на мой зов. Ладно, значит, план «В».

Я принес Кассию к стеллажу с полотенцами и осторожно поставил ее перед собой, так что она полностью прислонялась ко мне. И, расстегивая на ней молнию, чувствовал себя самым гадким ублюдком в мире, но это мало помогало. Я просто сосредоточился на сложном задании извлечения ее рук из рукавов. От Кассии в этом деле было мало пользы, потому что сначала она никак не хотела от меня отстраняться, а потом, когда у меня все-таки получилось это сделать, она, как обезьянка, обвила меня руками за шею, не давая возможности стянуть с нее мокрое платье через голову. Тот факт, что я сам стоял в промокшей насквозь рубашке, ее ни капли не беспокоил. Смирившись, я вздохнул. Редкий случай, когда раздевание женщины оказывалось настолько трудным и при этом оставляло меня настолько неудовлетворенным. Хорошо, тогда будем двигаться в другом направлении. Я сдвинул непокорную ткань вниз по ее телу и… Твою мать! Ари никогда не слышала про нижнее белье, или почему под платьем на Кассии ничего не было?! Прикусив язык, чтобы громко не выругаться, я сверлил мраморную стену напротив таким убийственным взглядом, что сам удивился, как она не разлетелась на тысячу осколков. Я действительно абсолютно не собирался пользоваться ситуацией, но голая Кассия, которая прижималась ко мне, уткнувшись носом в шею, – это поистине испытание для моей выдержки. Выход только один: разобраться с этим как можно скорее. Как назло, мокрое платье наотрез отказывалось стягиваться вниз по ее бедрам. Да быть не может! Кто только сшил эту проклятую штуку? Недолго думая, я просто ее разорвал. Затем завернул Кассию в самое большое полотенце, какое только сумел отыскать. Дважды. И завязал его на крепкий узел. А потом понес ее в свою спальню. Здесь стены были темно-синими. Синими, как море. Синими, как глаза Кассии. Никаких триггеров для воспоминаний.

Чтобы уложить ее в мою постель, потребовалось проявить настоящие чудеса ловкости, потому что ее руки крепко обхватывали меня за шею. Но как-то мне это удалось. В конце концов осталось лишь накрыть ее одеялом, и можно сбегать. По пути к двери я просушил свою одежду, задернул шторы на южной стороне и снял одну из картин, на которой, как мне показалось, присутствовало слишком много красных тонов. Но когда уже хотел открыть дверь, заметил, что у Кассии участился пульс. Забеспокоившись, я оглянулся. Она не шевелилась, но ее веки дернулись, и меня окатило новой волной отчаяния. О черт! Ее кошмары вернулись.

Я поспешил к Кассии, чтобы разбудить ее. Лучше не спать, чем раз за разом переживать тот ужас. Однако стоило мне сесть рядом и погладить ее по щеке, как все ее мучительные эмоции испарились. Тихо чмокнув губами, она прижалась лицом к моей ладони и опять провалилась в сон.

Вот теперь я действительно потерял дар речи. Это уже не имело ничего общего с инстинктами выживания. Кассия просто и трогательно выбрала меня тем, с кем обрела покой. Это было в равной степени честью и изощренной дилеммой. На самом деле я планировал находиться далеко, когда она проснется. Далеко от нее, от моей кровати и любых двусмысленных обстоятельств, в которых она наверняка меня обвинит. Я не мог позволить себе дальнейших упреков и сомнений в свой адрес. Не сейчас, когда мне еще столько всего предстояло исправить. Но если мое присутствие – единственный способ помочь ей отдохнуть и выспаться… кто я такой, чтобы отказывать ей в этом? Может, так и должно быть? Может, мне нужно стать плохим, чтобы она почувствовала себя лучше?

В итоге Кассия приняла решение за меня, потому что протиснула пальцы в рукав моей рубашки и понемногу сокращала расстояние между нами. Улыбнувшись, я перестал сопротивляться и лег к ней. Она тут же закинула на меня руку и воспользовалась мной как самой роскошной и сверхкачественной подушкой в мире. Вот уже две тысячи лет я никому не позволял ничего подобного. И делить со мной эту постель тоже никому не позволялось. Я закрыл глаза и понял, что мое сердце безвозвратно потеряно. Так тому и быть. Если Кассии не нужна эта дряхлая, разрушенная штуковина, то мне она и подавно не понадобится. Так что я начал делать ставки сам с собой на наиболее вероятную реакцию Кассии, когда она проснется и обнаружит, что лежит в моих объятиях.