Невеста (не) для сына

Ох, как она была далека от истины.

– Вовсе нет, – широко улыбаясь, ответила мачехе. – Напротив, он был очень нежен со мной наедине.

Лицо мачехи озарила радость. Брови поползли вверх, а губы приготовились завалить ещё большим количеством вопросов.

– Всё после…– прошептала ей на ухо. – Наберись терпения. Через час произойдёт то, чего ты так желаешь.

Альбертину прямо разрывало от эмоций, и ей с трудом удавалось молчать. Только надменный взгляд стал скользить по расфуфыренным дамам их дочерям, красноречиво говоря всем, что они все проигравшие, а она – победитель. Фаворит на этом вечере.

Через какое-то время в зале появился и сам именинник. В свежей белой рубашке и костюме чёрного цвета.

– Хоть сейчас к алтарю, – прошептала мачеха, смотря на Гая. – Ты в белом, он в смокинге. Невероятно подходите друг другу.

Я и сама считала так же. Умный, богатый, красивый до умопомрачения. Мой жених. Даже не думала, что моё мнение о парне измениться так быстро. Ведь ещё утром я считала его напыщенным индюком, который купался во всеобщем внимании. Впервые была безумно рада, что оказалась не права. И словно гора с плеч. Невероятные облегчение и радость.

Как и ожидалось, Гай ходил среди гостей и собирал поздравления. На сцене выступали знаменитости. Большинство приглашенных наслаждалось вечером, а кто-то накачивал себя спиртным.

– Афина совсем не в форме, – шептала Альбертина, смотря на одну из девиц. – С такой внешностью, на что только надеяться? А Сильви? Ты только глянь…– кивнула на другую. – В матери Гаю годится, а всё туда же… – хмыкнула она.

Подобное можно было слушать бесконечно. Мачеха знала всех. Всю их подноготную. Без стеснения спешила со мной этим делиться, но мне было не до них. Я глаз не сводила с парня, который мне казался настоящим небожителем. Человеком, спустившимся с небес. Таким нереальным, идеальным. Его манеры, стать… Была зачарована им. С замиранием сердца ожидала, когда время истечёт и мы снова окажемся с Гаем наедине. Без конца посматривала на часы и злилась, что оно тянулось до безобразия медленно.

Когда час, наконец, приблизился к своему финалу, я едва не бросилась из зала. Даже толком не убедилась, покинул ли гостей сам Гай. Мне было всё равно, ведь ничего не стоило мне самой его подождать в комнате.

Шаг за шагом я быстро шла к выходу. Думая лишь о том, что должно произойти очень скоро. Глубоко уйдя в собственные мысли, не заметила, как передо мной возник мужской силуэт. Лишь чудом не столкнулась с ним, остановившись у широкой груди, глазами уткнувшись в чёрную бабочку.

Подняв глаза выше, меня обдало холодом.

Роланд.

До сумасшествия привлекательный мужчина, а также… кузен моего жениха. Он не должен меня интересовать. Совсем. Но я не могла сдвинуться с места, смотря в его глаза, как завороженная.

Его взгляд не отпускал меня. Удерживал в своём плену. С интересом изучал меня, словно пытался проникнуть в мои мысли и узнать о самом сокровенном.

Я испугалась. Запаниковала.

– Простите, – отшатнулась от него, как от прокаженного, и бросилась к выходу из зала, пытаясь совладать со своим дыханием.

Что это вообще было?

Опасность… От этого человека веяло угрозой и искушением. Гремучая смесь. От таких, как он, следовало держаться как можно дальше. Что я и сделала, с каждым шагом увеличивая между нами расстояние.

Преодолев холл, я двинулась к лестнице. Поднявшись по уже привычным мне ступенькам, я утонула в полумраке коридора. Привыкнув к темноте, я разглядела три двери. Какая из них вела в спальню парня, я, наверняка, не знала. Когда прикоснулась к ручке средней двери и толкнула её от себя, действовала скорее по интуиции.

Темнота. Непроглядный мрак встретил меня оглушающей тишиной и заключил в свои беспросветные объятья.

Осторожно прикрыв за собой дверь, прошла немного вперёд пока мои колени не встретились с твёрдой поверхностью кровати. Медленно присев на мягкий матрас, стала ждать.

Глава 5.

Спустя два дня.

– Альбертина, – произнесла, смотря на нее с надеждой. – От Гая нет вестей?

Сбилась со счёту, в который раз за сегодняшний день появилась в её комнате. С каждым часом моё настроение стремительно угасало, внутри зарождался страх. Вернувшись в свой родной дом, я едва не светилась от радости и счастья, но сейчас в душе царили тревога и непонимание.

– Нет, – поджав губы, ответила мачеха, не отрывая взгляда от своего глянцевого журнала, который нервно теребила в руках. – Сдаётся мне, что ты не прилагала должных стараний или… водишь меня за нос.

С раздражением откинув журнал в сторону, посмотрела на меня. Тучи с каждой минутой сгущались, и вот-вот должен был грянуть гром.

– Не правда! – возразила я, пока та не излила на меня свою желчь. – Я сделала всё, как ты сказала. Гай был ласков со мной, и… я думала…

– Думала она… – фыркнула мачеха, поднимаясь с выцветшей от времени софы, обтянутой бежевым атласом. – Так почему его до сих пор здесь нет?

Я не знала ответа. Не понимала, почему жених не ищет меня. Почему не пытается снова встретиться? После нашей ночи, я думала, он примчится следом за мной. Назовёт при всех своей невестой, попросит у отца моей руки. Но вместо этого не происходило ровным счётом ничего.

– Твоему отцу хуже, – проговорила она, сверля меня своим взглядом. – Нужна квалифицированная помощь, деньги… сколько мы будем его держать в доме? Сколько?

Всхлипнув, я опустила голову вниз и с силой сжала юбку своего старенького голубого платья.

Я понимала всё это и без неё. Доктор, который был давним другом отца, утром сказал тоже самое. Отец слабел. Его нужно было везти в хорошую больницу. Спасать, пока не стало слишком поздно. Но мы были бедны как церковные крысы. Все средства ушли на оплату долгов и нашу поездку в Бордо на вечер к Вагнерам. Перелёт из нашей провинции съел огромную сумму денег, а о платье лучше вообще не вспоминать.

Неужели все старания были напрасны?

– Я не верю, что Гай мной просто воспользовался. Не верю, – покачав головой, тихо проговорила вслух. – Может, он просто занят?

Ну, могло ведь и такое случиться. Ему просто что-то помешало.

– Занят…– хмыкнула мачеха, подходя к окну. – Хотелось бы в это верить, но что-то мне подсказывает, что здесь совсем другое…

Нет. Не может этого быть. Если всё так, как предполагала Альбертина, то мне не пережить этого. Лучше уж сразу покончить с жизнью, чем жить со стыдом всю жизнь.

– Иди к отцу. Ему помощь нужна, – махнула она рукой, выпроваживая меня за дверь. – Вечером сама позвоню Роберту Вагнеру и всё узнаю.

От услышанного имени по коже пробежала мелкая дрожь, заставившая передернуться.

– Не стоит, – попросила, прежде чем её оставить. – Только не ему.

Не этому ужасному и жестокому человеку. Я не хотела, чтобы отец Гая узнал, что произошло между его сыном и мной. Это так постыдно. Уверена, Роберт Вагнер придерживался строгих правил и хотел, чтобы невеста его сына до свадьбы была чиста, как первый снег. А если эта информация выйдет за пределы наших семей? Что тогда будет?

– Сама решу, – рявкнула мачеха, продолжая смотреть в окно. – Ступай.

Тяжело вздохнув, я вышла из комнаты и тихо прикрыла за собой дверь.

На душе было не спокойно. Не знала, что и думать. К чему себя готовить. Ведь, если Гай мной просто поигрался и не желает брать себе в жёны, я потеряю всё. Свою честь, репутацию и… отца.

Рыдания скребли горло. Зажав ладонью рот, поспешила в свою комнату, чтобы взять себя в руки и успокоиться.

Было не время раскисать и впадать в отчаяние. Нужно позаботиться об отце. Уделить ему время.

На часах был уже полдень, а значит, нужно было подумать об обеде. Приведя себя в порядок, я поспешила к самому родному человеку из всех, что остались у меня на этой земле.

Войдя в спальню отца, приложив титанические усилия, натянула на лицо улыбку.

– Не спишь? – бодро проговорила я, обнаружив отца, сидящего в своём инвалидном кресле и смотрящего в окно куда-то вдаль. Сиделка приходила лишь на пару часов в утреннее время. Должно быть, она ушла, а из-за переживаний я не успела с ней попрощаться.

Отец даже не отреагировал на мой голос, словно был не здесь, а совсем в другом месте.

На секунду задержалась у двери, смотря на его профиль. Как же он сдал. Ведь ещё год назад он выглядел совсем иначе. Крепким, полным сил. Как же быстро эта проклятая болезнь забрала его здоровье.

– Если позволишь, я помогу тебе с обедом, – поставив поднос с едой на столик, приблизилась к нему и коснулась его исхудавшего плеча. – Папа…прошу тебя, нужно поесть.

Тяжело вдохнув, он повернул голову в мою сторону и похлопал здоровой рукой поверх моей.

Я знала, что он думает. Его мысли с лёгкостью читались на его морщинистом лице. Знала, что он не желает, чтобы я с ним возилась, как с беспомощным ребёнком. Кормила с ложки, ухаживала. Но иначе не получалось. Сам он обслуживать себя был не способен. Как это возможно, когда тело наполовину было парализовано?

– Не уйду, пока ты не попробуешь сырный суп. Я так для тебя старалась. Помнишь, как его готовила нам мама?

Как обычно, пыталась его заговорить, отвлечь, чтобы хоть как-то накормить.

Я развернула к себе коляску и увидела на лице отца лёгкую улыбку, указывающую на то, что он слышал меня. Всё хорошо помнил, только… к сожалению, ответить не мог.

– Уверена, я не так хорошо готовлю, как делала это она, но всё же ты должен сравнить… – продолжала говорить, чтобы убить давящую тишину комнаты.

Раньше мы много с ним говорили. Как-то, перед тем, как случился повторный приступ, и он еще был способен говорить, он сказал одну фразу, которая врезалась мне в память. Это было признание о том, что моя мать была его самой большой любовью, а я подарком, посланным ему с небес. Тогда я была безумно счастлива, ведь лучшего и услышать было нельзя. Знать, что он думал не о Альбертине, а о той, что ушла в мир иной много лет назад, дорогого стоило. Знала, что и меня он любил большего всего на свете. Желал мне самого лучшего и жалел, что не сумел дать того, чего всегда хотел. Денег, положения в обществе. А мне это и не нужно было. Об одном просила Всевышнего, чтобы не отбирал его у меня.

– Вот так…– продолжала я. – Сейчас мы в раз расправимся с этим всем и пойдём на воздух. Сегодня дивная погода. Тебе понравится.

Сегодня отец не возражал. Позволил себя накормить, переодеть и вывести во двор.

Мне и самой было нужно проветриться. Отвлечься от тягостных мыслей, что терзали мою голову.

Площадка перед нашим домой была не предусмотрена для прогулок на коляске. Её колеса то и дело застревали в глубоких ямах, поэтому приходилось гулять в саду и у окраины леса. Это было далеко и не всегда легко. Если до этого только одна мысль о прогулке меня заставляла ужаснуться, то сейчас она была очень кстати. Это позволит мне ненадолго переключиться. Заберёт всё внимание, и на время я перестану думать о Гае.

Наша с отцом прогулка длилась около двух часов. Мы с ним прошлись по саду, погуляли вдоль берега реки, заглянули в местечко, где всегда слышалось чудесное пение птиц. Прогулка пошла на пользу. Мужское лицо, которое до этого было смертельно бледным, приняло розоватый оттенок. В конце пути его стало клонить в сон, да и мне следовало отдохнуть. За это время я основательно выбилась из сил, а голова стала абсолютно пустой. Мысль уложить отца в кровать и немедленно принять душ, перебивали все прочие желания. Но, когда мы вернулись в дом и я услышала голос мачехи, то забыла обо всём.

В доме, кроме нас, никто больше не поживал. От слуг пришлось отказать едва ли не сразу после того, как отец женился на мачехе. Из этого следовало, что она разговаривала по телефону. И я догадывалась с кем. Робертом Вагнером.

Боже… ведь я её просила этого не делать.

Не помня себя, я отвезла отца в комнату и уложила в постель, а после бросилась к Альбертине.

Глава 6.

– Не может быть…– повторяла одно и тоже мачеха. – Не может…

Остановившись на пороге её комнаты, я замерла и стала прислушиваться.

– Роберт, я не могу в это поверить… – ходя из угла в угол, сдавленным голосом говорила она. – Как можно?

Услышав мужское имя, поняла, что оказалась права. Она всё-таки позвонила Вагнеру.

Она всё же это сделала.

Стиснув веки, приложила ладонь ко лбу.

– Гай… – продолжала говорить Альбертина, не замечая моего присутствия. – Он был так молод. Он и Аими… были вместе в ту ночь. Договорились о помолвке…

Был? Почему был? Что она несёт?

Услыхав последние слова мачехи, я оторвалась от стены и сделала шаг к ней. Альбертина, наконец, меня заметила и посмотрела убитым взглядом. В таком состоянии я её ещё не видела. С трудом могла догадаться, что заставило её впасть в такое состояние, ведь эту женщину не так-то легко вывести из равновесия.

– Да, они были вместе, – повторила мачеха. – В его комнате.

Потом она вдруг замолчала и побледнела. Вагнер сказал что-то такое, что заставило её в лице перемениться.

– Нет, Роберт. Нет. Ты говоришь полнейший бред.

Потом снова молчание и взгляд на меня. Она смотрела не отрываясь. Пронзительно, словно душу пыталась из меня вынуть.

– Роберт, послушай меня, – попыталась вставить она хоть слово, но собеседник не позволял.

Альбертина прикрыла глаза и зажала рот рукой, словно сдерживая рвущийся из груди всхлип. А через минуту она опустила телефон вниз, указывая на то, что разговор закончен.

– Альбертина, – проговорила я, смотря на неё.

Холодок пробежал по спине, когда она открыла свои глаза. В них было столько отчаяния и страха, что я едва сдерживалась, чтобы не начать её трясти, пытаясь, наконец, узнать хоть что-то.

– Не молчи, – произнесла громче и требовательнее. – Скажи, наконец, мне, что произошло?

Она ещё несколько секунд мочала, словно собираясь с силами, а потом сказала: – Гай мёртв. Его нашли сразу же после нашего отъезда.

Чувство, словно выбили воздух из лёгких. Одним ударом под дых.

– Нет, – глотая ртом воздух, затрясла головой. – Этого не может быть. Не может…

Пошатываясь, Альбертина направилась к софе и плюхнулась на нее как подкошенная.

– Сама с трудом верю, – сказала она севшим, хриплым голосом. – Но не это главное, Аими.

Не это? Да что может быть главнее того, что мой жених мёртв? Тот, кого я считала своим суженым. С кем провела свою первую ночь…

– Не понимаю, – произнесла, вытирая мокрые от слез щеки. – О чём ты?

Он словно рехнулась. Вела себя как-то странно. Возможно, от потрясения.

– Тебя подозревают в его смерти, – ответила мачеха, снова поднимаясь на ноги и направляясь к столику, где находились её успокоительные капли.

Налив себе двойную дозу, одним махом их выпила.

– Бред, – онемевшими губами проговорила я, чувствуя, как земля уходит из-под ног. – Причём здесь я?

– Я не знаю, Аими. Не знаю, – покачала она головой. – Роберт слушать ничего не желает. Просто в ярости из-за случившегося. Его единственный наследник мёртв.

Сглотнув, присела на софу, не в силах удержаться на ногах от шока.

– Сейчас проводится расследование. Выясняются причины, разыскиваются виновники. Зачем я только сказала ему? – громко прорыдала мачеха, закрывая лицо руками.

– Я ничего не делала, – мотая головой, сказала ей. – Альбертина, я не виновата. Ты же знаешь…

Плечи мачехи сотрясались от рыданий. И вряд ли она меня слышала.

– Они найдут виновника. Я уверена в этом…– приблизившись и взяв мачеху за плечи, стала ей говорить. – Нам нечего бояться.

– Нечего? – вскрикнула она, словно обезумев. – Ты хоть понимаешь, кто такой Роберт Вагнер?

Она смотрела на меня испуганным взглядом. Я заметила, как её стала бить дрожь. Она едва не билась в истерике.

– Этот человек камня на камне не оставит. Не побрезгует прибегнуть к самым жестоким методам, чтобы добраться до истины. Ты много не знаешь.

В моих мыслях рисовался образ настоящего монстра. Если бы мне об этом сказал другой человек, я не поверила. Походило на какой-то абсурд. Ведь не бывает такого в реальности. Мы живём в цивилизованном мире. Но Альбертина врать бы не стала. Я это точно знала.

– Нужно ему всё сказать. Объяснить. Он должен понять…– обливаясь слезами, снова схватила её за руки.

– Он не станет даже слушать, – безжизненным голосом ответила мачеха. – Готовься. Скоро к нам нагрянут гости.

Нет. Мы же не на Сицилии, и Вагнер не мафиози какой-то, чтобы врываться в дом и пытать своих жертв. Не верилось во всё это.

– Что же делать? – пискнула я, закусывая до крови нижнюю губу. – Мы должны что-то придумать? Не сидеть же и просто ждать?

– А что ты предлагаешь? Бежать? – сорвалась Альбертина, вновь повышая голос. – Твой отец прикован к постели. Даже, если бы мы захотели, это сделать нереально.

Я понимала, что она права, но и сидеть, сложа руки, я тоже не могла.

– Позволь мне с ним самой поговорить, – сказала я. – Я позвоню и всё ему объясню.

– Глупая, – скривилась мачеха. – Уверена, он уже сам летит сюда. А через час к нам приедут его прихвостни, проследить, чтобы мы не удрали.

Слышать всё это было очень дико. Казалось, будто нахожусь в кошмаре, который мне просто снился. Вот сейчас ущипну себя, и всё закончится…

Но, нет. Всё было в реальности. Не успела я даже подумать, как к дому подъехала чёрная машина. Из неё вышли четверо мужчин и направились к парадной двери нашего дома.

Глава 7.

Широкоплечие, крепкие парни, не церемонясь, вошли в дом. Они даже не утруждали себя стуком в дверь, не дождались приглашения хозяев пройти внутрь.

За считанные минуты они прочесали все комнаты и без труда обнаружили нас с Альбертиной, в полуобморочном состоянии сидящих у окна.

– Миссис Моро? – произнёс один, обращаясь к мачехе.

Он был в чёрном костюме, в тон ему рубашке, дорогих ботинках. Настоящий посланник смерти. Его взгляд был такой твёрдый, уверенный. Он прекрасно понимал, что бежать нам некуда. Мы были загнаны в угол.

– Немедленно покиньте наш дом, – взвизгнула мачеха, с силой сжимая моё запястье. – Мы вызовем полицию.

Ох, как бы я хотела, чтобы это подействовало… Но это были лишь жалкие попытки и не более.

– Не в ваших интересах, миссис Моро, нам препятствовать, – хрипло ответил мужчина, ухмыляясь. – Не делайте глупостей, в этом случае вам не будет грозить опасность.

Через пару секунд к нему присоединились ещё двое, а третий, по всей видимости, застрял ещё где-то. И, я догадывалась, где именно. В комнате моего отца.

Эта догадка причинила мне сильную боль. Словно остриём иглы в израненную плоть. В эту минуту я переживала не за себя, а за беспомощного старика, который лежал там абсолютно один.

– Да как вы смеете? – тяжело дыша, крикнула вновь Альбертина. – Кто вы вообще такие?

Это был риторический вопрос. Все без исключения находящиеся в этой комнате прекрасно знали, кто они и зачем сюда явились.

– Мистер Вагнер попросил уделить вам чуточку внимания, пока совершает перелёт в эту сторону, – с сарказмом в голосе ответил всё тот же мужчина.

Мне стало понятно, что он у них главный, а значит, разговоры нужно было вести именно с ним.

– Нам совершенно не нужно ваше внимание. Более того, оно крайне нежелательно. Убирайтесь прочь. Немедленно.

Альбертина боролась. Прикладывала усилия, но было понятно, что это всё бесполезно. Они никуда не уйдут. Более того, мы с Альбертиной были целы лишь до того момента, пока сюда не явится отец Гая. После этого нам грозила реальная опасность.

– Я бы посоветовал не распаляться понапрасну, – усмехнулся на крик мачехи главный. – Вам это не поможет. Напротив, будьте чуточку гостеприимны, и время в ожидании пролетит без эмоциональных и физических травм.

Услышав последнее, я крепко сжала руку мачехи, делая знак, чтобы она не спорила. Нам были ни к чему проблемы. Нарываться не стоило.

– Мы в плену? – заговорила я, понимая, что нужно выяснить о распоряжениях данных отцом Гая, касательно нас.

– Ну что вы, мисс Моро, – проговорил в ответ мужчина. – Никакого плена. Просто не покидайте дом до приезда господина Вагнера. Он хочет с вами побеседовать.

Услышав это, выдохнула. Значит, нас не будут связывать и держать взаперти.

– Что ж, в таком случае мне нужно проведать отца, – встав с софы, быстро пошла к выходу, желая убедиться, что с отцом всё хорошо.

Быстро спустившись с лестницы, вбежала в комнату старика и увидела сидящего возле него незнакомца.

Крупного телосложения. Так же, как и другие, в тёмном устрашающем костюме.

– Выйдите, – сказала ему, уничтожая своим взглядом. – И не смейте сюда входить.

Хоть я и находилась в западне, но терпеть бесцеремонность этих невеж не желала.

Мужчина, молча, поднялся и шагнул ко мне.

Пробежала дрожь по коже от его взгляда. Его глаза были холодными, безжизненными, устрашающими. И не мудрено. Роберта Вагнера окружали люди ему подобные. Жестокие, опасные, наводящие ужас на окружающих.

– Полегче, крошка – шепнул он мне, скалясь. – Старика разбудишь.

Обведя меня своим липким взглядом, он двинулся к выходу.

Дождавшись, пока он скроется за дверью, я посмотрела на отца, который лежал с закрытыми глазами.

Боже…

Как же уберечь его, и без того хрупкое, здоровье? Оно едва держалось на волоске, а тут такое…

Отец открыл глаза и посмотрел на меня взглядом затравленного зверя.

Была уверена, что я выглядела так же. Что же нам теперь делать? Ума не прилагала.

– Папочка…– выдохнула вслух. – Ты только не волнуйся. Всё хорошо…– убеждала его, подходя ближе.

Слов не могла подобрать. Сказать правду? Лгать? Было сложно представить, как он воспримет любую информацию.

– Произошло небольшое недоразумение, – начала я осторожно. – Эти мужчины ждут своего господина, и как только он здесь появится, все уйдут.

Я намеренно не называла имени человека, которого все ждали. Скажи я ему, кто это, отец тут же поймёт, насколько всё серьёзно.

Но уже то, что я сказала, заставило глаза отца расшириться.

– Не волнуйся, прошу тебя, – поглаживая его руку, говорила я. – Всё хорошо…

Но отец меня не желал слушать. По его взгляду я читала, что он хотел знать имя того самого господина, что нарушил наш покой.

– Я не могу, – шептала ему, оглядываясь на звук, приближающихся к комнате шагов. – Прости меня.

Снова посмотрев на отца, качнула головой, упорно замалчивала информацию. Боялась навредить. В глубине души верила и надеялась, что всё обойдётся. Мужчины, получив нужную им информацию, уйдут, и всё закончится. Или нет…

– Мистер Моро, не волнуйтесь, – раздался позади меня мужской голос. – Как только ваша дочь поговорит с мистером Вагнером, мы уедем.

Гром. Оглушительный. В моей голове словно раздался мощный взрыв, и я похолодела от ужаса.

Мерзавец. Ничтожество. Ну, кто его за язык тянул?

Смотря на отца, я поняла, что произошло то, чего я так сильно боялась.

– Альбертина, – крикнула я во всё горло. – Скорую.

Через пару секунд вбежала мачеха, бледная как сама смерть.

– Вон, – рявкнула она на того, кто был повинен в том, что произошло. – Маэль… дорогой мой.

По её щекам заструились слёзы, губы дрожали от откровенного ужаса.

Сглотнув, я сама кинулась в свою комнату за телефоном, чтобы вызвать врачей. Понимала, что на Альбертину полагаться было уже бесполезно. Теперь она не отойдёт от отца ни на шаг. Человек, которого она любила, был на волосок от смерти. Она захочет быть с ним. Когда-то я её терпеть не могла. Ненавидела за то, что она охмурила моего отца. Вошла в нашу семью, дом и стала наводить свои порядки. Но спустя какое-то время я смягчилась. Поняла, что она не имитировала чувства к отцу, а реально его любила. Нищета, немощность старика должны были давно отпугнуть женщину с жаждой наживы, но она не уходила. Напротив, Альбертина боролась, искала пути выхода из всех наших сложных ситуаций. Хоть порой методы были и не совсем правильными, но она делала всё, что могла.

Вызвав знакомого доктора и карету скорой помощи, я вернулась в комнату отца.

Там уже находились все те, кто проник к нам в дом. Все, из-за кого происходило страшное.

Они не старались помочь, просто смотрели со стороны и бездействовали. Хотя я понимала, что их миссия заключалась в другом. В том, чтобы не дать мне сбежать.

– Совсем плохо, – шептала мачеха. – Аими, где же врачи?

Подойдя ближе, я сжала её плечо, боясь смотреть на отца, который был с закрытыми глазами.

– В пути, – пискнула я, всхлипывая.

Было невыносимо больно и страшно от мысли, что они могут не успеть.

Как только за окном послышался шум колес, я тут же бросилась на улицу. Это оказалась бригада неотложной помощи. Они тут же вбежали в дом и стали оказывать помощь моему отцу. Спустя пару минут к ним присоединился друг отца, господин Альберто. Сквозь пелену слёз я наблюдала, как они делают всё, чтобы спасти моего старика. Пытаются его вытащить с того света.