Перекрёсток параллельных миров

Узнав, что придётся покинуть бал в девять, я расстроилась. В сказке-то разрешали до двенадцати. Фею моё напоминание разозлило:

– Там бал начинался на три часа позже, – рявкнула Эмилия и пронзила меня недовольным взглядом. Я притихла, снова подумав, что надо осторожнее ляпать языком. Разозлю волшебницу, и вернусь домой в тыкве, запряжённой мышами.

Если бы дом феи находился чуть дальше от королевского дворца, я на бал не попала. Оставшись одна, я начала пугать себя, придумывая варианты развития событий, и каждый следующий был мрачнее предыдущего. Додуматься до сожжения на костре я не успела – мой экипаж попал в ДТП.

Карета резко затормозила; меня сбросило с дивана, и я шлёпнулась на пол, чудом не ударившись лбом в сиденье напротив. С улицы донеслись недовольные крики: «Куда прёшь, остолоп? Гербов не видишь?». Мой кучер в ответ послал матом, поинтересовался, куда торопится водитель другой кареты. Ну, всё как дома на родных дорогах.

Поднявшись с пола, я села на диван и, выглянув из окна кареты, наткнулась на злобный взгляд больших голубых глаз с сужеными как у наркоманов зрачками. Я передёрнулась, красавица из соседней кареты презрительно усмехнулась, и мы, не сговариваясь, дружно задёрнули занавески. К этому времени кучера уже разобрались, кто и кому должен уступить, и наши кареты разъехались. Как я поняла, мой экипаж уступил дорогу красавице с наркоманским взглядом, но меня это особо не расстроило.

Привычный дорожный конфликт вернул меня в реальность, я снова начала придумывать варианты развития событий, но до костра снова не дошла: карета прибыла к месту назначения. Лакей открыл дверь, склонился в поклоне. Когда я вышла, показал себе за спину, мол, вам туда. Ну, и ладно, и я начала подниматься по узкой тропе.

Путь оказался недлинным. Минут через десять-пятнадцать я оказалась у дворцовой ограды, пролезла в дыру и пошла по аллее на яркий свет, как бабочка на огонь.

Аллея вывела меня на широкий променад с клумбами и фонтанами, я посмотрела на королевскую резиденцию и осознала, что иду на настоящий бал, в настоящем дворце! Неожиданно стало так страшно, что аж коленки затряслись. Я поняла, что, если пойду туда, моя жизнь изменится безвозвратно, и я никогда не смогу убедить себя, что мне всё приснилось. Остановившись в нерешительности, я думала, а не вернуться ли назад. И, может, я бы так и сделала, но за спиной послышались шаги. Я испугалась и рванула к широкой лестнице, ведущей на дворцовую террасу. Взлетев по ступенькам, как будто за мной черти гнались, прижалась к стене. Фух. Вроде, никто не видел.

Отдышавшись, я напустила на себя беспечный вид, вошла в первую попавшуюся дверь и оказалась в широком коридоре, напоминавшем оружейную палату. На стенах были развешены разнокалиберные мечи, через примерно равные промежутки стояли манекены, одетые в рыцарские доспехи.

Краем глаза заметив слева какое-то движение, я чуть не заорала от страха, но успела сообразить, что это моё отражение в зеркале. Зеркала были установлены в большой нише, но туда я заходить не стала, прошла к застеклённым дверям, за которыми маячили разодетые в пух и прах люди. Как я поняла, гости стояли в очереди на вход в зал, но выходить в этот коридор я не стала. Повернув назад, осмотрела зеркальную нишу. Слева заметила небольшой тёмный тупик, проход в который закрывал очередной рыцарь в начищенных до зеркального блеска латах. Я ещё подумала, что это место идеально похоже для пряток, и направилась назад на террасу. Прикинув, в каком направлении двигалась очередь, отправилась туда.

Пройдя по террасе налево, по ходу движения очереди, я добралась до огромных стеклянных дверей, ведущих в бальный зал. Дверь начала открываться, стоило мне нажать на ручку. Прекрасно! Я глянула в зал, увидела сидящих на возвышении коронованных особ и полезла за смартфоном. Ну, в самом деле, побывать в настоящем королевском дворце и не заселфиться? Я бы себе этого никогда не простила, к тому же, с того места, где я стояла, открывался прекрасный вид на королевскую семью. И пусть никто не поверит, но я-то буду знать, что это правда.

Привычные действия успокоили, я расслабилась, настроение улучшилось, и в зал вошёл уже совсем другой человек: не запуганная мышка, боящаяся собственной тени, а вполне себе такая легитимная гостья из неведомых далей. Впрочем, даже и в этом состоянии я не была готова выходить на передний план, потому спряталась за спинами гостей и начала разглядывать хозяев дома.

Местных королей явно делали в фотошопе. Королева – красотка кисти Тициана, спелая и сочная, как груша «Дюшес». Король – «истинный ариец», характер нордический, стойкий. Наследный принц, маячащий за спинами родителей – сладкий мальчик из рекламы – светлые девчоночьи кудри, томный взгляд пресыщенного жизнью аристократа, губки бантиком.

Осмотрев королей, я переключилась на гостей и сразу поняла, что мой план остаться незамеченной провалился с треском: я сделала всё, чтобы запомниться местной публике надолго.

В сказочном королевстве царила мода эпохи рококо. Мужчины были одеты в камзолы и панталоны, шитые золотом, и шёлковые чулки; женщины щеголяли в платьях с кринолинами размером с небольшой обеденный стол. И мужчины, и женщины носили на головах огромные парики, на ногах и тех, и других были туфли с мощными пряжками и пышными бантами, причём, порой каблуки на женской и мужской обуви были почти одинаковой высоты. А ещё мне показалось, что некоторые мужчины не гнушались пользоваться косметикой, хотя для этой эпохи – нормально. Всё это великолепие было щедро присыпано золотом и драгоценными камнями, и на этом фоне я со своим платьем от кутюр выглядела Золушкой, но ещё до появления феи, и рупь за сто, меня запомнят и поинтересуются, как нищенка попала на бал в королевский дворец.

Как назло, стоило мне подумать о том, что меня заметят и будут сплетничать, люди, за спинами которых я стояла, куда-то ушли, оставив меня без прикрытия. Не желая светиться на видном месте, я решила спрятаться за колоннами, возвышавшимися справа от меня на другом конце зала. Правда, до них надо было ещё добраться.

Я медленно прошла вдоль стены, готовясь в любую минут сбежать на террасу, но план отхода не понадобился. Пройдя за колонны, я оказалась в большом эркере, уставленном столами с вином и закусью, а вокруг этой скатерти-самобранки стояли лагерем мужики за сорок. Они галдели, как сороки, обсуждая охотничьи дела, жадно пили, смачно ели, не обращая внимания на то, что бал ещё не начался. На меня охотники не обратили никакого внимания, за что им огромное спасибо.

Взяв бокал с вином, я встала у колонны, служившей пограничным столбом меж двух миров: мужским – пофигистским и женским – всевидящим, смотрела в зал, слушала разговоры гостей. Мужики трещали о политике и охоте, но больше – об охоте, дамы обсуждали гостей.

Я слушала поочерёдно то одних, то других, в зависимости от того, кто и что интересного говорил. К моему великому удивлению, тётки сплетничали, но не злопыхательствовали. Дамы были весьма доброжелательны, и я не услышала ни одного плохого слова о гостях, что поначалу меня сильно удивило, но позднее я поняла, что это местный стиль жизни. Сказочные дамы и кавалеры были предельно корректны.

Послушав местных сплетников и сплетниц, я загрустила, понимая, что отравлена на всю оставшуюся жизнь: до смерти буду вспоминать мир, в котором люди если и сплетничают, то всячески хвалят, а не поливают грязью. Нет, так только в сказках бывает. Хотя, а я где? Не в сказке? Где ещё могут быть феи, летающие сервизы и необыкновенно красивые и великодушные люди. Да, гости в зале были как на подбор, глаз не оторвать. Прям, не бал, а выставка достижений местного генофонда.

Невероятную, совершенно сказочную идиллию портило одно весьма существенное обстоятельство – в зале не очень приятно пахло. А что делать, если в этом мире понятия не имели о такой простой вещи, как дезодорант. Впрочем, это было только начало, скоро к витавшим в воздухе ароматам добавились новые.

Один из охотников, поставив бокал на стол и извинившись перед собеседниками, отошёл к окну и, спрятавшись за штору, пошуршал немного, а потом до меня донеслось знакомое журчание. Я обомлела, ожидая криков, скандала, прихода стражи, но ничего подобного не произошло, никто ухом не повёл! А охотник, мирно сходивший по малой нужде прямо в зале, вернулся назад к столу, взял новый бокал с вином.

И я подумала, что Шарль Перро ещё тот сказочник. Ах, колдовство! Ах, закончится в полночь! Да тут к полуночи такое колдовство начнётся, задохнёшься без противогаза. Только позже я узнала, почему мужик так поступил. Выйти из зала во время приёма гостей нельзя. Такое нарушение этикета карается очень строго, вплоть до полного отлучения от балов и приёмов. Двери на террасу обычно закрыты, потому мужик не нашёл других вариантов.

От размышлений отвлёк церемониймейстер. Он бухнул жезлом в пол и гаркнул:

– Максимилиан Линц сотоварищи.

Я глянула в сторону входной двери. А что это?.. В зал вошёл парень, удивительно похожий на Даню! Однако! Да, именно таким был Даня три года тому назад с одним исключением: заклятый друг никогда не носил пижонские тёмные очки-авиаторы, а в остальном – копия. И фигура один в один: средний рост, стройный и изящный. Я ещё успела подумать, что бывают же в жизни совпадения, но тут в зал зашли «сотоварищи» плейбоя, а точнее, «сотоварищ»: высоченный викинг, на фоне местной мелкотравчатости – просто монументальный; и у меня все мысли из головы вылетели.

Гости почти никак не отреагировали на вошедших, несмотря на то что они тоже не следовали местной моде и вид у них был слегка бандитский. На мужиках красовались кожаные куртки без рукавов, подпоясанные ремнями с огромными бляхами, из-под курток виднелись белоснежные рубахи с пышными манжетами и кружевными воротниками, кожаные брюки были заправлены в ботфорты со шпорами.

Одна из дам посмотрела на вошедших неодобрительно, произнесла недовольно:

– И эта пьянь тут.

– Насколько я знаю, им благоволит сам великий магистр, потому и приехали, – ответила другая, и дамы притихли, брезгливо поджав губы, а гости, поклонившись королевской семье, прямой наводкой отправились в сторону эркера, видать, не первый раз тут, и знают, где можно хорошо провести время.

Линц с сотоварищем прошли в эркер, встали неподалёку. Викинг взял пару бокалов со стола, отдал один Линцу. Спрятавшись за колонной, я следила за этими двумя и жалела, что поехала на бал. Викинг, имени которого церемониймейстер так и не назвал, возвышался над толпой, ледяным взглядом снежного короля оглядывая гостей. Буквально позавчера я такой взгляд в кино видела! Модель «Универсальный солдат Дольф Лундгрен», мейд ин Свиден. Даже возраст почти такой же – в районе тридцати. Хорош, собака. Зачем я сюда поехала? Жила бы себе безмятежно, не зная, что в мире существуют такие роскошные мужики.

Тоскливо вздохнув, я одним махом допила вино, поставила на стол пустой бокал, взяла полный. Отхлебнув, снова глянула на викинга, вздохнула. Холера. Да он меня даже не заметит! Увы, обыкновенная я, никаких чудес. Из всех достоинств, только густые волосы, но мышиного цвета. Фигура обыкновенная. Рост – 162, вес – 44, никаких 90-60-90, а золушкин размер ноги скорее проклятье, чем достоинство – нормальную обувь не найти, причём, как выяснилось, с этим возникают проблемы даже в сказке.

Пока я рыдала над своей горькой судьбой, в зал вошли ещё какие-то люди, но я не смотрела, кого там черти принесли. Главный гость уже был тут и своим существованием отравлял мне жизнь.

Слуги закрыли двери, и это простое действо заставило встрепенуться всех, кто был в зале, а один из мужиков, стоявших поблизости, недовольно пробурчал, что остаётся только радоваться, что великого магистра ещё не выбрали, и не придётся кланяться очередному хмырю. Другой мужик вздохнул:

– Сегодня не придётся, а завтра? Когда же их всех черти к себе заберут?

– Ну, старый пень накрылся в правильный день. В самую Чёртову пятницу.

– Хороший день, чтобы отправиться к чертям, – поддакнул третий, и мужики дружно захихикали, как крысы Шушеры, собравшиеся в подвале у головки сыра.

Церемониймейстер грохнул жезлом в пол, привлекая внимание гостей, громко объявил:

– Бал!

Начали отмирать застывшие в поклоне гости; зал зашелестел, зашебаршился. Я тоже выпрямилась, хотела отойти в сторону, и тут на меня наехал грузовик. По крайней мере, так мне показалось. Над головой раздалось раздосадованное: «А, чёрт!», и следом:

– Простите, мадам.

Я подняла голову. Холера-а-а-а! Надо мной возвышался «Лундгрен», смотрел на меня как на привидение. Интересно, почему? А, понятно. Когда я упала, юбка слегка задралась, обнажая ноги почти до колен. Если я правильно понимаю, по местным меркам викинг скомпрометировал меня на всю оставшуюся жизнь.

Вспомнив сцену из одного старого фильма, требовательно протянула руку. Викинг отмер, помог мне подняться и произнёс невероятно красивым бархатным баритоном, что готов удовлетворить любые претензии. Холера! И голос-то у него такой, что не переслушаешь. Я подняла голову, посмотрела в синие-синие глаза с длинными тёмными ресницами, и подумала, что я такая дура! Зачем поехала на этот проклятый бал? Захотела узнать, какие тут принцы водятся. Узнала? Пойди – повесься.

Всерьёз расстроившись, я ляпнула, что после такого, вообще-то, женятся, а не захочет, я его на дуэль вызову. Зачем я это сказала?

Викинг уточнил:

– Вы мне делаете предложение?

Я хотела просто кивнуть, но три бокала вина, уютно устроившиеся внутри, дали знать о себе, и я выдала:

– Заметьте, я вам сделала два предложения. У вас есть выбор.

Викинг не знал, кто в моей голове хозяин, потому смотрел, как на заморское чудо. Кто знает, до чего могло дойти дело, но церемониймейстер громко объявил:

– Музыка!

Оркестр, расположившийся на балконе над входом в зал, заиграл первые такты мелодии. Зал зашуршал, зашелестел, затопотал. Викинг, оттирая в сторону какого-то мужика, церемонно поклонился, приглашая на танец. Ой, да и пойду!

Мы вышли в центр зала, где уже начали выстраиваться танцоры, встали рядом с Линцем, который шёл в паре с местной красавицей. Плейбой глянул на меня истинно мужским взглядом, что-то тихо сказал на ухо викингу, тот усмехнулся, ответил. Вообще-то, где больше двух говорят вслух. «Лундгрен» удивлённо приподнял бровь и, глядя, как на неведомую зверюшку, пояснил:

– Мой друг сказал, что мне невероятно повезло, но он не представляет, насколько прав.

Совершая первый поклон, который открывал танец, викинг спросил:

– Почему вы так на меня смотрите?

Как «так»? Нормально я смотрю.

– Ничего подобного. Вы смотрите так, как будто это наша первая и последняя встреча.

– Вы – ясновидящий?

– Нет, но иногда хотелось бы, – ответил викинг и церемонно поклонился.

Первый танец продлился минут двадцать, не больше. Когда музыка стихла, и партнёры начали кланяться друг другу, благодаря за танец, викинг сказал с сожалением, что он вынужден оставить меня, но попросил не занимать третий и четвёртый танцы. Отведя меня туда, где взял, викинг удалился.

Едва он ушёл, я схватилась за бокал с вином, как заядлый алкоголик, проснувшийся утром после грандиозной попойки, и увидевший, что есть, чем опохмелиться. Но допить вино мне не дали. Начался второй танец, кто-то произнёс над ухом:

– Разрешите?

Повернулась. Передо мной стоял невероятно красивый парень из той же арийской серии, что и местные короли: светлые волосы, прямой нос, высокие скулы, серые глаза. Я не знала, будет ли прилично отказать, и приняла приглашение.

Стоя в ряду танцоров, я искоса разглядывала своего партнёра, и чувствовала, что кое-где уже начинает слипаться от мужской красоты. Ощущение такое, как будто неделю кроме варенья ничего не ела.

Мужик, не соизволив представиться, отвесил комплимент моей красоте, потом похвалил мой наряд. Я кивнула головой, но слова заносчивого красавца не вызвали особого отклика в моей душе. Вот если бы это сказал викинг!.. А где он? Осторожно повернула голову влево – не увидела, повернулась направо, благо и танец требовал поворота. Ох! Викинг стоял через одну пару, а партнёрша у него была такая!.. Этой юной красавице я и в подмётки не годилась. На вид девушке было лет восемнадцать. Лицо, как будто скульптор ваял, кожа бархатная, волнистые чёрные волосы собраны в затейливую причёску. Роскошное платье идеально сидит на точёной фигуре.

Почувствовав на себе чужой заинтересованный взгляд, девушка повернула голову, мы встретились глазами…Ой, мама. Что это? Как мне стало страшно! Я поняла, что не подойду к этой девице под страхом смертной казни. Ничего такого в её взгляде не было, но мне показалось, что партнёрша «Лундгрена» видит меня насквозь. Мне захотелось спрятаться куда-нибудь подальше, лучше всего, вернуться домой, чтобы эта девица точно не смогла меня найти.

Я вздохнула, понимая, что удрать не получится и придётся терпеть до конца танца, а это ещё не менее получаса, но снова ошиблась. Судьба смилостивилась, и лично для меня танец закончился минут через десять-пятнадцать. Неожиданно вокруг нас возникла какая-то суета: то ли моему партнёру наступили на ногу, то ли зацепили его полой камзола. Кавалер отпустил мою руку, я сделала шаг в сторону и, увидев перед собой свободное пространство, а впереди – открытую дверь, ведущую на балкон, не задумываясь выбежала их зала.

О, какая благодать! Свежий ночной воздух, наполненный ароматом цветов, показался живительным эликсиром после вони бального зала, составленной из дивной смеси пота и духов типа «Шахерезада».

Уйдя из полосы света в тень, я оглянулась, посмотрела на танцующих, разрываемая противоречивыми чувствами: мне очень хотелось потанцевать с викингом, но я боялась. Страх внушала та самая красавица с пронизывающим взглядом.

Дзинь-блям, дзинь-блям, зазвенели совсем рядом шпоры. О, нет! Я метнулась за статую, стоявшую в нише. На балкон вышли «Лундгрен» и тот самый красавец, с которым я только что танцевала. Мужчины отошли к балюстраде, встали в полосе света, льющейся из зала. Викинг требовательно спросил:

– Где она?

– Я не видел, куда она сбежала.

– Найди.

Аристократ кивнул, скрылся в зале, оставив «Лундгрена» в одиночестве. И что делать? Выйти и спросить, зачем я ему так сильно понадобилась? Я замешкалась лишь на секунду, но этого оказалось достаточно, – викинг вернулся в зал, лишив меня возможности выяснить отношения.

Выбравшись из-за статуи, я подошла к дверям, увидела, как викинг приглашает на танец очередную местную красотку, и решила покинуть бал. Да, я оттанцевала всего полтора танца, меня никто не гнал, никто не требовал показать приглашение, даже косо никто не смотрел, несмотря на неподходящий наряд, но настроение испортилось. И причина была одна: роскошный мужик с невероятным голосом и такими же невероятными глазами. Зачем я вообще попёрлась на этот бал? Посидела бы спокойно в доме феи, и сейчас уже дома чаи гоняла, вспоминая о фее и прикольном сервизе. Дойдя до этого места, я решила уйти. Всё равно будет плохо, но лучше не увеличивать количество воспоминаний.

Я направилась к лестнице, ведущей в сад, но не тут-то было – на ступеньках кто-то стоял. Решив не искушать судьбу, свернула в первую попавшуюся дверь и снова оказалась в том самом коридоре, в который попала, войдя во дворец. Тьфу! Следопыт. Повернула назад, но тут, как назло! к мужику, стоявшему на лестнице, присоединился ещё один. Гости завели светский разговор, а это с вероятностью 50 на 50 – и на пять минут и на пару часов, и я вернулась в уже знакомый коридор.

Пройдя мимо зеркальной ниши, вышла в центральный пассаж, ведущий в бальный зал. Пропустив лакея, мчавшегося с полным подносом в бальный зал, пошла в противоположную сторону и, завернув за угол, нос к носу столкнулась с викингом. Испугавшись, сама не знаю, почему, я рванула назад. За спиной послышался звон посуды и недовольный вскрик. Кажется, викинг кого-то уронил? Оборачиваться и смотреть не стала, забежав в нишу, стащила с ноги туфлю и бросила в сторону коридора, ведущего на террасу. Направив викинга по ложному следу, спряталась за рыцарем в латах.

Викинг, появился чуть погодя, рукав белоснежной рубахи был испачкан чем-то красным. Явно лакея уронил, который вино в зал нёс. Оглядевшись, «Лундгрен» заметил на полу туфлю и, подняв её, помчался на террасу. Счастливой охоты тебе, Маугли!

Подождав, пока всё стихнет, я хотела выбраться на волю, но не тут-то было, появились какие-то мужики. Послушав, о чём говорят, поняла, что с другой стороны находится мужской туалет. М-да, вот это меня занесло. Вдобавок ко всем бедам кто-то из мужиков сказал, показывая, кажется, на меня:

– Нет, вы только посмотрите на это!

Я отпрянула назад. Чуть не упав, еле успела удержаться, схватившись рукой за какой-то камень, камень выскользнул из рук, я потеряла равновесие и полетела назад – в бесшумно открывшийся потайной ход.

Где-то в России

Вечерело. На окраине старого кладбища было тихо и пустынно. Неожиданно за деревьями сверкнул яркий свет. На поляне у большой берёзы появилась фея Эмилия. Она была одета в деловой костюм, состоящий из пиджака и длинной юбки, почти прикрывающей щиколотки и, казалось, что этот костюм её сильно смущал.

Воровато оглядевшись по сторонам, она прошла по тропинке к железнодорожному переезду, перейдя через пути, направилась к дому, спрятавшемуся за высоким глухим забором так, что видна была только крыша. Подойдя к калитке, фея нажала кнопку звонка видеофона. Засветился экран, недовольный голос произнёс:

– Опаздываешь.

Щёлкнул, открываясь, замок. Эмилия снова огляделась, убедилась, что улица пуста, и скользнула в дверь.

В большой гостиной, украшенной в охотничьем стиле, царил полумрак. В кресле у горящего камина сидел Николай Матвеев и, попивая коньяк из пузатого бокала, смотрел на игру огня в камине. Бесшумно отворилась дверь, в комнату зашла Эмилия, встала на пороге. Николай никак не отреагировал, и женщина поинтересовалась:

– Даже не встанешь?

– Нет. Не встану, не поздороваюсь, не буду рассыпаться мелким бесом. Сама, всё сама, здесь слуг нет.

– Но…

– Никаких «но»! – отрезал Матвеев. – Ты меня столько раз убеждала, что я – твой муж. Алиллуйя, убедила. Вот и давай, жена, ублажай мужа, – он требовательно протянул руку.

– Я пришла в гости. Проведать тебя, Дарину, внука.

Николай рассмеялся, поднял вверх большой палец:

– Во шутка! – он перевёл взгляд на шкуру медведя, лежащую на полу, сказал: – Слыхал? Проведать она пришла. Какая трогательная забота!

Гостья молчала, смотрела недовольно, но хозяина дома это нисколько не заботило. Он налил себе ещё коньяка, деловито предложил женщине:

– Давай без долгих предисловий и любовных игр. Принесла?

Фея кивнула, начала расстёгивать кофточку.

– Эй! Я стриптиз не заказывал!

Эмилия не обратила никакого внимания на слова Николая, расстегнула ещё пару пуговичек, слегка отодвинула ворот блузки. Сверкнули ярким огнём рубины, украшавшие вычурное ожерелье. Хозяин дома прищурился, протянул руку:

– Показывай.

– Так смотри, – ответила фея.

Матвеев неторопливо встал, подошёл к женщине, бесцеремонно отодвинул её руку, вытянул из-под блузки ожерелье, осмотрел украшение, кивнул головой:

– Неплохо. Снимай.

– Ты кое-что забыл, – сказала фея, сделала шаг назад.

Николай рассмеялся, довольно произнёс:

– Ах, как тебе припекает!

Он чуть потянул ожерелье на себя, заставляя женщину приблизиться, но тут же отпустил драгоценность и направился к бару. Открыв дверцу, Матвеев взял с полки стакан, достал из него кожаный ремешок с яркими разноцветными бусинами и, повернувшись к фее, тряхнул фенечкой:

– Как обещал.

– Клади на стол, – приказала Эмилия. Николай небрежно бросил ремешок на столик у камина. Гостья подошла, взяв в руки фенечку, внимательно осмотрела и, убрав простенькое украшение в карман пиджака, сняла с шеи ожерелье и положила на гладкую поверхность. Повернувшись к Николаю, спросила:

– Надеюсь, чаю ты мне нальёшь?

– Запросто, – Николай поставил на столик бокал с коньяком, забрал со стола ожерелье, вышел из комнаты.

Проводив мужчину долгим взглядом, Эмилия схватилась за перстень, украшавший безымянный палец левой руки. Сдвинув в сторону большой камень, она высыпала в бокал белый порошок и слегка взболтала жидкость. Выдохнув с облегчением, гостья села в кресло и, прислушавшись к шуму закипающей в чайнике воды, доносившемуся с кухни, достала из кармана фенечку. Презрительно оглядев ремешок, она убрала его назад в карман.