Согретые тобой

Она вздрогнула, когда увидела его у двери своего кабинета. Испугалась. А он снова взглянул на нее, поймал настороженный взгляд больших зеленых глаз и окончательно пропал.

Цветы Ева приняла, не стала разочаровывать восторженно сбившийся у ресепшена персонал.

– У меня три вызова, – мягко ответила она на его предложение познакомиться поближе.

– Так я отвезу.

– Это долго. Вам не понравится ожидание.

– Вы плохо меня знаете, – усмехнулся он, и его карие глаза потемнели. Ястребиный взгляд безошибочно определил отсутствие кольца на ее правой руке, и Аслан удовлетворенно выдохнул: значит, свободна.

В тот вечер он был без охраны. Возил ее по всем вызовам на своем роскошном седане бизнес-класса, терпеливо ждал в машине у подъездов в надежде снискать благосклонность. Не удержался, пока она осматривала последнего малыша, сбегал за горячим облепиховым чаем на вынос в ларек через дорогу.

Когда она вернулась, Аслан молча протянул ей тепло-горячий чай. Она взглянула на него, и ее губы дрогнули в скромной улыбке.

– Как вы узнали, что облепиховый чай я люблю больше всего?

Он накрыл ладонью ее красивую руку с нежным бежевым маникюром, и лед тронулся.

* * *

…Аслан вздрогнул и отодвинулся от окна: слишком много воспоминаний вызывала метель.

Из ванной показалась Марина.

– Давай заварим чай? – предложила она игриво, и Аслан согласился.

Марина спустилась на кухню, сделала чай, собрала на поднос сладкие угощения и отнесла все в просторную гостиную с камином.

Аслан пришел следом за ней. Устроившись на огромном диване из белой кожи, Марина разливала в фарфоровые чашки крепкий черный чай – кенийский, как он любил. Она успела изучить его предпочтения.

Аслан сел рядом. Привлек невесту к себе спиной, поцеловал в шею.

Она усмехнулась, поставила заварочный чайник на поднос и подалась ему навстречу.

– У камина мы это еще не делали, – обжег ее шею его горячий шепот. Немного помедлив, он шепнул снова: – Давай сделаем ребенка?

Марина вздрогнула и испуганно заглянула ему в глаза.

– Нам стоит повременить с этим вопросом, хотя бы до тех пор, пока не определимся с датой свадьбы… – выдохнула она.

– Да, конечно. – Аслан с досадой провел ладонью по своим черным волосам и утвердительно кивнул. – Ты права. Но обещай мне, что после того, как определимся с датой свадьбы, мы займемся вопросом наследника вплотную.

– Даже не сомневайся, – шепнула она в ответ.

Они долго занимались любовью. Его прикосновения вызывали у нее ненасытную жажду, ее томные вздохи заводили его все сильнее, а сплетение тел на фоне яркого пламени камина казалось откровенной картиной харизматичного художника.

…Аслан снова видел во сне кошмар. Пылающие здания, грохот выстрелов, горящий автомобиль, на котором он с охраной должен был пересечь границу. Расстрелянные в упор охранники, похитители с оружием в руках в черных масках, незнакомый ему язык… Деловой визит обернулся для него страшной трагедией. Но сейчас в его сне в пламени горели глаза Евы. Жгучая боль разливалась в груди, не давая вздохнуть. В этом сне его затягивал неизвестно откуда взявшийся зыбучий песок, а глаза его Евы продолжали проступать в пламени, которое поглощало все вокруг.

Вздрогнув всем телом, он проснулся. Весь мокрый после кошмара, сел в постели и попытался выровнять дыхание. Осмотрелся по сторонам, и понял: он не в жутком плену, а в своей собственной квартире. Здесь надежная охрана. Никто не сможет пробраться в его жилище просто так.

За окном медленно занимался рассвет. Метель прекратилась, и теперь привычный пейзаж был окутан плотным белоснежным покрывалом.

Взгляд заскользил по красивым бедрам Марины под шелковой сорочкой. Безмятежно спящая женщина успокаивала, но в груди по-прежнему жгло воспоминание о Еве. Ему надо смириться с тем, что она больше никогда не вернется, и строить жизнь заново. Слишком много людей зависит от его волевых решений. А его родители заслужили свое право подержать на руках внуков.

Глава 3. Ева

На рассвете я резко проснулась. Сначала не могла понять, где нахожусь, а потом вспомнила: я в родительском доме.

Тишину неприятно разрывал стук старинных часов в гостиной. Закутавшись в халат, я подошла к окну. Ночью метель замела все вокруг, и двор превратился в сказку. Присыпанная снегом беседка манила выйти во двор и потрогать плотный снежный покров.

Мне снилась эта метель. Много, много снега. Почему-то во сне я была босиком, в одной сорочке. Ступни замерзали, вязли в снегу, и я не могла идти вперед. В ушах стоял плач Алисы: «Мама, мамочка, ну, пойдем уже!» Где-то рядом я чувствовала присутствие Аслана, но почему-то не могла обернуться, чтобы его увидеть, как будто в этом жутком сне метель лишила меня возможности двигаться.

Алиса заворочалась под одеялом, и я настороженно посмотрела в сторону нашей с ней кровати. Нет, все было в порядке, малышка просто перевернулась во сне и продолжила безмятежно спать.

Понимая, что уже не смогу заснуть, я поплотнее закуталась в длинный теплый халат и отправилась на кухню.

На просторной кухне ничего не изменилось с тех пор, как была жива мама. Все точно так, как раньше, даже старая кофеварка на своем месте, на стальном крючке в стене.

Поискав в шкафчике кофе, я включила чайник. Мне надо было собраться с мыслями и решить, как жить дальше. В предрассветной тишине хорошо думалось.

Залив кипятком растворимый кофе, я подошла к окну на кухне. Снег сотворил чудо, но он не мог исцелить мое сердце. Внутри неприятно саднило: Аслан выжил! В голове до сих пор не укладывалась эта новость. Олег сказал, что Аслан очень изменился после трагедии. Стал жестче, безжалостнее. «У него черное сердце, Ева. Мне кажется, после похищения в нем выгорело все человеческое. Его душа очерствела, и вряд ли кто-то способен растопить ее снова. Ты родила ребенка от монстра!» – сетовал он прошлым вечером за ужином.

Можно ли верить брату? Олег не стал бы лгать. Зачем ему это?

Как бы там ни было, а события в эти годы развивались совсем не в пользу моей семьи. Долю от завода Новицкие потеряли и теперь едва держались на плаву. Одни счета за дом золотые. Отец строил его с размахом, не скупясь на роскошь, а отныне чего только стоили счета на отопление в зимний период! Олег, когда-то блиставший в управлении завода на главных ролях, теперь работает на стройке прорабом. Оглушительное падение после яркого взлета, длившегося много лет, не могло не сказаться на их с Наташей отношениях.

Аслан никого не щадил… Он избавлялся от тех, кто был ему неугоден. Можно ли хоть как-то оправдать его поступки? Аслан всегда был таким – уверенным, сильным, безжалостным. Человек, в руках которого сконцентрирована власть, не может вести себя иначе. В море бизнеса, полного акул, надо иметь акульи повадки, иначе тебя разорвут.

В дверях кухни показалась Наташа.

– Что, не спится? – скользнув по мне надменным взглядом, поинтересовалась она.

Ее взгляд мне не понравился, но я не подала вида.

– Как вы спите под эти часы? – Я покачала головой. – Они очень громкие!

– Привыкли уже.

Наташа села за стол и хмуро взглянула на свои тщательно наманикюренные ногти.

– Ева, я хочу тебя предупредить: Аслан собирается жениться на Марине Лебединской, моей хорошей подруге. Пожалуйста, не вздумай вешаться ему на шею! Марина заслужила свое счастье. То, что ты оставила ребенка – это только твое решение. Дочка твоя, жизнь тоже твоя. Между тобой и Асланом пролегла пропасть. И знаешь, будет лучше, если ты поскорее найдешь себе квартиру и съедешь: мне ни к чему проблемы в отношениях с Мариной.

Ее последние слова неприятно кольнули в сердце.

– Мне нужно время. С ребенком на руках сложно устроиться на работу и оплачивать квартиру. – Я умоляюще взглянула на нее. – Пожалуйста, не выгоняй меня! Мне больше некуда идти.

– Пока будешь жить у нас, постарайся сделать так, чтобы Аслан не узнал о том, что ты здесь. И не дай Бог ему узнать о ребенке! Не рушь наши с Олегом жизни! Отец не зря выгнал тебя из семьи, Ева! Ты ведь знаешь, что он даже не упомянул тебя в завещании?

Глоток кофе встал у меня в горле.

– Не волнуйся, съеду. – Я с вызовом взглянула на жену брата. – Всегда без вашей помощи обходилась, и впредь справлюсь!

– Я найду тебе деньги на квартиру, – устало отмахнулась Наташа и скомкала салфетку в руках. – Как только получишь средства, съезжай, пожалуйста! Да, Олег тебе этого никогда не скажет, он мягкотелый тюфяк! Он даже не смог сохранить нашу долю от бизнеса – все отнял Аслан! Моя работа на Марину Лебединскую кормит нашу семью. Если она узнает, что мы приютили тебя с ребенком, мы все окажемся под мостом!

Я напряженно сглотнула.

– Я тебя поняла, – бросила ей сурово. – Найдешь деньги – дай знать. В долгу не останусь. Как только устоюсь на работу, все верну!

Она усмехнулась:

– Уж постарайся. Здесь тебе не рады, Ева. Если Марина Лебединская выяснит, кто ты такая, твоя жизнь превратится в ад. Она не терпит возле себя соперниц. Ее отец в деле с Асланом. Нас с Олегом Марина терпит из жалости. Мы, Новицкие, уже несколько лет как изгои в этом городе. А ты можешь все усложнить.

– Да поняла уже! – раздраженно бросила я. – Нечего меня учить! Как только найдешь деньги, съеду от вас.

Громко стукнула чашкой с недопитым кофе по столешнице маминой кухни и вышла в холл.

Через час проснулась Алиса, и мы с ней снова спустились на первый этаж. К счастью, Ната и Олег уехали на работу.

Я нашла в холодильнике молоко, в шкафчике – манную крупу и начала варить на завтрак молочную кашу.

Алиса прилипла к окну и с восторгом лепетала о снеге.

– Мама, мамочка, мы же пойдем сегодня гулять? Пойдем? – Она с нетерпением прыгала у подоконника.

Я улыбнулась и погладила ее по непослушным темным кудряшкам.

– Пойдем, конечно. Только позавтракаем, ладно?

Кашу дочка уплетала с удовольствием. Я же листала ленту в телефоне, пытаясь найти хотя бы одно объявление о нужной мне работе. У меня не было ни малейшего желания оставаться в родительском доме после утреннего разговора с Наташей.

Через час мы с Алисой выбрались во двор. Олег ранним утром успел разгрести дорожки, и теперь можно было добраться до ворот и беседки. Алиса с восторгом носилась по двору. Хватала ручками в алых рукавичках снег и подбрасывала его вверх.

Завибрировал вызовом мой мобильник, и я взглянула на экран. Номер был незнакомый, но я решила ответить.

– Ева Эдуардовна Новицкая?

– Да, это я.

– Здравствуйте, Ева! Я главный врач медицинского центра имени Остапенко, помните, вы у нас работали много лет назад?

– Да, помню, конечно… – Я даже растерялась.

– Евочка, вот что: у нас для вас есть место. Когда вы сможете подъехать на собеседование?

– А как… вы узнали, что я ищу работу? – насторожилась я.

– Ваш брат сегодня утром заезжал к нам за результатами анализов своей жены, вот и сказал, что вы нуждаетесь в работе.

– Олег?

– Олег Эдуардович, да. Приезжайте, Ева Эдуардовна. Я в течение дня буду в своем кабинете на втором этаже. Ну, вы же помните, где кабинет главврача?

Мои губы дрогнули в улыбке.

– Помню, конечно. Только… я с ребенком буду, ничего?

– Приезжайте с ребенком. Выпьем с вами по чашечке чаю, побеседуем. Кто у вас? Дочка или сыночек?

Мои губы дрогнули в улыбке, и я с гордостью произнесла:

– Дочка. Ей уже есть четыре годика.

– Моей внучке тоже четыре! Жду вас, Ева Эдуардовна. В педиатрах мы нуждаемся, как в воздухе! Два доктора вышли в декрет, а с хорошими рекомендациями у новеньких туго. Никак замену не найдем. Вас же я отлично помню! Приезжайте.

– До встречи!

Я выключила телефон. В сердце вспыхнула надежда. Неужели мое прежнее рабочее место свободно? Даже не верилось…

Я перевела взгляд на дочку. Та встала на коленки и делала отпечатки своих ручек в сугробе по краю расчищенной дорожки.

– Алиса, поднимайся. Нам надо съездить в одно место, – несмотря на протесты, поднимала ее из сугроба я.

В кабинете главврача Софии Александровны Терехиной было тихо. Она действительно меня ждала.

– Ева! Ни капли не изменилась! – Она с восторгом взглянула на меня, а потом перевела взгляд на Алису. – Кто тут у нас в розовом комбинезоне? Иди к Софии Александровне, я сниму с тебя шапочку…

Алиса скривилась, но снять шапку с помпонами дала.

– Иди сюда, у меня есть печенье и конфеты, – Главврач поманила к столу мою капризную принцессу.

Вскоре мы сидели за маленьким столиком у окна и пили чай с печеньем.

– Правила у нас не изменились. Все по-прежнему. Приходи к нам, Евочка. Девочки тебя помнят.

София Александровна с интересом посмотрела на Алису и усмехнулась.

– Глаза у твоей малышки точно такие же, как у отца. Взгляд этот ястребиный до сих пор помню.

Я вздрогнула.

– Что?

– На отца дочка твоя похожа, говорю. До сих пор помню, как он меня на пару со своим охранником пытал, кто ты и кем работаешь. И цветы те необычные помню. Я таких с тех пор ни разу не видела нигде.

В груди что-то свело глухой болью, и я покачала головой.

– Только моя это дочка. Моя и ничья больше.

– Ясно. Не сложилось. – Она погрустнела. – А я почему-то была уверена, что сложится. Он так на тебя смотрел тогда…

– Не стоит об этом! – резко перебила ее я. – Как случилось, так случилось. У нас с Алисой своя маленькая семья. К тому мужчине наша семья не имеет никакого отношения.

Она накрыла мою руку своей теплой ладонью.

– Извини, Ева. Не хотела я тебе больно сделать, а сделала. Так что, останешься у нас работать? Я тебе дочку в детский садик оформить помогу. Есть у нас недалеко сад, всего в остановке отсюда. С заведующей у меня договоренность. Берут детей наших сотрудников.

Я с готовностью кивнула.

– Останусь, конечно. Тут и обсуждать нечего. А за садик буду вам очень благодарна.

– Беги на ресепшен, там девочки подготовят тебе договор. Они уже в курсе, ждут моей команды. А мы с твоей принцессой пока пазлы сложим.

– Мам… – Алиса настороженно взглянула на меня, готовая в любое мгновение вцепиться в мою юбку.

Я погладила ее по головке.

– Поиграй с Софией Александровной. Я только подпишу документы и сразу вернусь.

– Ну хорошо… – Алиса недоверчиво взглянула на главврача. А та уже вытаскивала из верхнего ящика стола крупные части пазла.

Улыбнувшись, я заторопилась оформляться на работу.

Уже когда мы с Алисой вышли из центра, я отправила брату сообщение: «Спасибо за работу».

Олег прислал ответ: «Не за что. Рад, что угодил».

Я вздохнула. Он так трогательно возился с Алисой вчера вечером! Я ведь поверила, что Олег рад моему возвращению. А вот Ната, оказывается, не рада. Да оно и понятно, отчего не рада. Олег из управляющего звена на сталелитейном заводе перекинулся в строители – кто такому будет рад? Все благополучие держится на Нате и ее работе у Лебединской.

Я крепче сжала ручку дочки, и мы заторопились к автобусной остановке. Лебединская… Кто она такая? Я не помнила ее. Видимо, ее отец попал в руководство заводом уже после того, как я сбежала из города с ребенком под сердцем.

Глава 4. Марина

Это утро у Марины Лебединской не задалось с самого начала. Завтрак с будущим мужем в его сверкающей роскошью столовой затянулся, и она нервничала. Тарталетки с черной икрой, свежие булочки с домашним маслом и джемом, яйца пашот – все осталось нетронутым.

– Почему ты на взводе? – Аслан непонимающе взглянул на нее. – Или не понравился завтрак? Я закажу другой.

– Нет, все великолепно! Просто я тороплюсь. Сегодня у меня назначена важная встреча в студии.

– Но сегодня выходной!

Она покачала головой:

– У меня не бывает выходных, Аслан.

Тураев помрачнел.

– Моя жена никогда не будет работать, – сурово произнес он. – Сегодняшний день я хотел провести с тобой! Почему ты не предупредила, что работаешь?

Она вспыхнула. Его слова ей были совсем не по нраву.

– Ты ведь тоже не сказал, что сегодня мы должны весь день быть вместе!

– Я сказал, что забираю тебя к себе на выходные. Этого должно быть достаточно. – Аслан метнул в нее осуждающий взгляд.

Марина не нашлась, что ответить.

За неудавшимся завтраком последовали торопливые сборы под тяжелым взглядом Аслана и дорога до телестудии в обществе его охраны. Марина любила водить сама. Суровые и молчаливые охранники с черными бородами вызывали у нее раздражение.

Она злилась. Накричала на стилиста, разбила чашку. А все из-за неосторожного предложения Аслана о наследнике накануне. Для чего ему дети?! Марина так долго строила свою карьеру! Мысль о том, что все может рухнуть в один момент, вызывала у нее панику. Беременность превратит ее в несамостоятельную босоногую девицу в смятой пижаме. Она попадет в зависимость от мужа, а зависимости от кого бы то ни было Марина боялась больше всего на свете. Нельзя этого допустить! Хотя, кажется, Аслан утром достаточно ясно дал ей понять, что после свадьбы ей придется забыть о карьере.

Закрывшись в дамской комнате, она ругалась по телефону с отчимом, Федором Лебединским.

– Мы так не договаривались, Федор Николаевич! – истерично выкрикивала она, сжимая мобильник дрожащими руками и растирая слезы по лицу. – Уговор был только на брак! На детей у нас с вами уговора не было!

– А ты как думала?! Таким, как Аслан Тураев, жена нужна для того, чтобы дома его ждала и детей воспитывала!

– Я на это не пойду! Ни за что не пойду!

– Может, мне позвонить в клинику и попросить, чтобы твоей сестре перестали давать лекарства?

– Не смейте никуда звонить! Если мою сестру оставят без медицинской помощи, я откажусь выходить замуж за Тураева!

– Если не хочешь, чтобы твоей сестра стало хуже, выполни свой долг! Не понимаю, что такого страшного в том, чтобы родить ребенка? Все бабы это делают! Вам на роду написано! Родишь ему сына, и он от тебя отстанет! И не смей истерить, Марина! Особенно сейчас, когда мы так близки к нашей цели!

– Вы хотели сказать, к вашей цели, – глухо поправила его она. – У меня цель другая: получить обратно мою сестру!

– Соберись, Марина. Соберись и выполни свой долг.

В трубке раздались короткие гудки.

– Клянусь, рано или поздно я узнаю, где ты, ублюдок, прячешь мою сестру! – сжимая кулаки, прошептала она. – Как только я получу назад Лину, мы с ней навсегда уедем из этого города!

Она подошла к раковине и брызнула ледяной водой себе на щеки. Осторожно оттерла испорченный макияж.

Глубоко втянула грудью воздух и прикрыла на миг глаза.

Она должна быть сильной. Ради сестры. Ради них обеих.

Задумалась на мгновение.

Когда-то Марина собиралась сделать маленькую операцию, которая бы позволила ей роскошь не иметь детей. Она ходила на консультацию в одну хорошую клинику, но врач отговорила ее от операции.

До самого обеда Марина не находила себе места, а потом решилась: сейчас, или никогда. В обед охраны от будущего мужа еще не будет у телестудии. Она подозвала к себе Наташу.

– Твой муж на машине? – грубо поинтересовалась она.

– Да, конечно. – Наташа учтиво кивнула, но в душе её вспыхнул страх: для чего Марине понадобился Олег?

– Попроси его приехать. Мне нужно кое-куда съездить, а я сегодня без машины. – И подчеркнула: – Тайно.

Напряженно сглотнув, Наташа принялась набирать номер телефона Олега. Она хотела было сказать, что Олег на работе и что никто не обрадуется, если прораб сорвется с места, оставив стройку без контроля, но передумала: не в том расположении духа Марина, чтобы ей перечить.

Спустя полчаса Марина вышла через черный ход и быстро юркнула в машину Олега Новицкого.

– Здравствуйте, Олег! – Приветливо улыбнувшись, она скользнула по нему взглядом и почувствовала, как замерло сердце. Хорош был Олег Новицкий, даже в рабочей куртке. Статный, красивый – всем на загляденье. Никогда у Марины так сладко не замирало сердце при встрече с Асланом, как от взгляда Олега. Олег Новицкий нравился Марине очень давно, с той самой минуты, как ее отчим начал водить дружбу с его отцом. Но от Олега Марину всегда отделяло одно большое «но»: она не связывалась с женатыми. Потом в бизнес вернулся Тураев, и весь устоявшийся мирок сталелитейной промышленности в одно мгновение вспыхнул ярким пламенем.

«И зачем Наташе такой роскошный мужик?» – мелькнула досадная мысль.

– Я к вашим услугам, мадам. – Новицкий игриво ей подмигнул и повернул ключ в зажигании. – Куда едем?

Марина растерянно усмехнулась. «И руки у него такие аккуратные, сразу породу видно! – мелькали предательские мысли. – Как жаль, что Аслан вытолкнул Новицких из бизнеса!»

Марина никогда не признавалась даже себе самой, что держит Наташу исключительно из-за ее мужа. Когда к власти на заводе пришел Аслан, он выжигал врагов каленым железом. Не было в нем ни капли жалости. Новицкие не выстояли.

Да и как выстоять? Аслан – хищник, а Новицкие слишком благородны, чтобы удержаться рядом с таким монстром. Марина платила Наташе хорошую зарплату исключительно для того, чтобы Олег мог держаться на плаву.

– В медцентр на Болгарской, – спохватилась она, отгоняя наваждение. – У меня там назначена встреча. Мне бы не хотелось, чтобы о моем визите к доктору кто-то знал. Я могу вам доверять?

Марина едва ощутимо коснулась его руки, и их взгляды встретились. Марине показалось, что зеленые глаза Олега пронзили ее насквозь. Он ей ничего не ответил, только губы его дрогнули в улыбке. Сосредоточился на дороге, а у нее сердце екнуло и полетело куда-то вниз.

Пролетали за окнами запорошенные снегом городские пейзажи, а у Марины голова шла кругом просто от того, что Олег Новицкий был сейчас рядом, на расстоянии вытянутой руки. Жизнь на несколько минут заиграла новыми красками, и Марина вдруг стала спокойной.

До медцентра добрались быстро: в этот обеденный час дорога еще не была загружена.

Марина поднялась на второй этаж, в отделение гинекологии. Гинеколога, с которым у нее была назначена консультация, она знала давно, еще с той поры, когда здесь наблюдалась ее мать с третьей беременностью.

За плотно прикрытой дверью кабинета Марина долго беседовала с врачом.

– Вы уверены, что никогда не захотите иметь детей? – Гинеколог озабоченно посмотрела на нее. – Поймите, вы молодая, красивая. Завтра передумаете, а назад пути не будет. Женская стерилизация – хирургический способ контрацепции, чаще всего с необратимым исходом. Может, давайте я вам таблетки пропишу? Сейчас есть много методов контрацепции, которые помогут уберечь организм от нежелательной беременности. Если через пару месяцев не передумаете, запишетесь на операцию.

– Нет у меня этих месяцев! – с досадой произнесла Марина и принялась хмуро рассматривать свои красивые руки с идеальным маникюром.

– Выбор всегда есть.

– Вы не понимаете! Моя мама умерла при родах! Ни ее, ни ребенка не смогли спасти! У меня на руках осталась младшая сестра! У сестры сахарный диабет, и я не имею права на риск! Если я умру, у сестры не останется никого. Она… она не справится!

– Все же подумайте хорошо. Ваша мама умерла при третьих родах, ее беременность с самого начала несла риск. Она понимала, на что идет. А вы молодая и сильная. Никаких противопоказаний к беременности у вас нет. Вы можете родить здорового малыша.

Марина с ненавистью скомкала в руках листок с перечнем противозачаточных таблеток, который ей выдала доктор.

– Моя мать умерла, желая угодить моему отчиму! Тот бредил наследником! – почти прокричала она. – Мужчинам только и нужно, чтобы им рожали детей! Поймите, мне нужна операция, – сказала уже чуть тише.

– Ближайшее место освободится через две недели. Как раз будет конец декабря.

– Хорошо. Конец декабря меня устроит. Запишите меня на операцию.

Вздохнув, та кивнула:

– Я вас оформлю.

…Когда Марина выходила из клиники, в голове у неё шумело. Почему-то у нее крутилась одна-единственная мысль: если бы на месте Аслана был Олег Новицкий, она бы хотела от него ребенка. А мысль о ребенке от Аслана вызывала у нее паническую атаку. Что может быть хуже, чем зависимость от властного и сурового мужчины? Аслан властный, сильный. Марине уже сейчас казалось, что она задыхается в его обществе. Чего только стоит его утренняя охрана, которая всюду за ней следует?

«С Олегом у меня никогда не будет ничего общего. Он женат, а я выхожу замуж, – одернула себя. – Стерилизация – единственный правильный выход. После свадьбы Аслан узнает, что я бесплодна, но пути назад не будет».

Она бы отказалась от отношений с Асланом, но отчим ей этого не простит. Он держит Марину на коротком поводке. Все, что нужно отчиму – это безраздельно владеть заводом и новыми проектами, которые воплощает в жизнь Аслан.

– Поехали! – устроившись рядом с Олегом, приказала она.